-

ДЕР ЛИНГ

ДВА ГОДА В ЗАПРЕТНОМ ГОРОДЕ

ГЛАВА IX.

Молодая Императрица.

Сидя в носилках я думала о многих вещах. Был замечательный день. Я очень сожалела Ее Величество, хотя она была спокойна в этот день, и, по обыкновению, в веселом настроении. Я также думала об ивовых ветках, но не могла понять значения их. Я вышла из залы в то время, как Ее Величество обедала с Императором, и нашла Молодую Императрицу сидящей в маленькой комнатке, что на левой стороне двора, с несколькими придворными дамами. Увидев меня, они сделали знак войти к ним. Они все пили чай, при чем Молодая Императрица сказала мне: «Я уверена, что очень устали и голодны. Подойдите, сядьте около меня и выпейте чашку чаю». Я поблагодарила ее и села около нее. Мы разговаривали о том, что видели по дороге, и о том удовольствии, которое мы получили от продолжительной езды. «Мы еще должны ехать с час, прежде чем достигнем Запрещенного Города», сказала Молодая Императрица. Она также говорила о церемонии, которую мы совершили это утро, добавив, что мы все должны молиться горячо о ниспослании дождя. Я не могла более ждать и поэтому спросила ее о значении ивовых веточек. Она улыбнулась и объяснила мне, что ива приносит воду, по учению Буддийской религии, и что это старинный обычай при дворе носить ивовые веточки, когда молятся о дожде. Она также сообщила мне, что мы должны совершать подобную церемонию ежедневно, пока не пойдет дождь.

Услышав, что Ее Величество разговаривала во дворе, мы вошли с Молодой Императрицей в столовую и кушали то, что осталось от нее. Действительно пища была хорошая, хотя и без мяса. Когда мы вышли на двор, Ее Величество прогуливалась взад и вперед. Она сказала нам: «У меня одеревенели ноги от езды в носилках. Я должна немного погулять, прежде чем отправиться отсюда. Вы тоже, должно быть, все устали?» Мы ответили, что мы не устали, поэтому она предложила нам погулять с ней. Однако, смешно было смотреть на нас, гуляющих все кругом и кругом, Ее Величество впереди, а мы за ней. Ее Величество обернулась и, улыбнувшись, сказала: «Мы как лошади, которых водят вокруг конюшен». Мне же это напомнило о цирке. В это время пришел Ли-Лиен-Юн и встал на [10] колени, сказав, что уже время Ее Величеству отправляться, чтобы достигнуть Запрещенный Город в тот час, который она назначила; поэтому мы тотчас же покинули Ван-Шу-Си.

Носильщики несли очень быстро и через час мы уже были близ Дворцовых ворот. Следуя за креслом Императора по ближайшему пути, я заметила, что ворота были широко раскрыты. Кресла Их Величеств, Императора и Молодой Императрицы внесли в ворота, а мы слезли около них и пошли пешком к нашим легким носилкам (как я уже упоминала прежде, эти маленькие носилки носили евнухи, перебросив через плечо веревку), которые ожидали нас по ту сторону ворот. Мы остановились во дворе около залы аудиенций, где нас ожидали Император и Императрица. Как обыкновенно Его Величество встал на колени впереди всех, за ним Молодая Императрица, а мы все встали в ряд позади ее при входе во дворец для приветствия Ее Величества.

Она прошла в свою комнату, где евнухи привели все в порядок еще задолго до ее приезда. Церемонию мы совершали после обеда и вечером. По уходе Ее Величества мы отправились в свои аппартаменты, где также все было прибрано и вычищено евнухами; хорошо, что мы имели своих евнухов, т. к. у нас совершенно не было времени работать на себя. Я очень устала и чувствовала, что мои члены совершенно одеревенели, поэтому тотчас же отправилась спать. Спала так крепко, что ни разу не проснулась до тех пор, пока не постучали в окно. Я вскочила на стук и открыла занавеску. Небо показалось мне мрачным и повидимому собиралась тучка. Появившимся признакам дождя я очень обрадовалась, думая, что они доставят большое утешение Ее Величеству. Я стала одеваться с больший поспешностью, но, к моему удивлению, увидела солнышко в противоположном окне.

Дворец в Запрещенном Городе был весьма старинный и построен по какой-то странной архитектуре. Дворики были маленькие, а веранды довольно широкие. Все комнаты были темные, без электрического освещения, мы довольствовались только свечами. Из дворца никто не мог видеть небо, не выходя на дворик. Оказалось, что я встала еще до восхода солнца, да, видимо, еще не совсем проснулась, поэтому мне и показалось, что небо покрыто тучками. Я пошла к Ее Величеству, Молодая Императрица уже была там. Она всегда приходила первая, весьма тщательно одетая и причесанная, что меня крайне удивляло, во сколько же часов она вставала. «Вы еще не опоздали, хотя Ее Величество уже проснулась», сказала она. Я вошла к ней в спальню [11] и сделала ей реверанс, приветствуя ее с добрым утром. Конечно, первым долгом она спросила меня о погоде. Я должна была сказать ей правду, что нет никаких признаков дождя. Она встала, оделась и позавтракала, объявив, что сегодня утром не будет аудиенции. Император же отправился в храм для жертвоприношения, в котором ничего особенного не происходило. Мы молились в течении трех дней, но дождя все не было. Ее Величество на самом деле была обескуражена и приказала каждой из нас молиться по 20 раз в день. Каждый раз после молитвы мы ставили точку киноварью на большой желтой бумаге.

На шестой день четвертой луны небо было облачно. Я вбежала в спальню Ее Величества, чтобы сообщить ей эту радостную весть, но уже кем-то была предупреждена. «Вы не из первых прибежали ко мне с этой новостью», весело сказала она. «Я чувствую себя утомленной и желаю еще немного полежать. Вы можете идти, я пошлю за вами, когда буду вставать». Отправившись на поиски за Молодой Императрицей, я нашла вместе с ней всех придворных дам. Они все спрашивали меня о дожде. Сначала шел мелкий дождик, а затем припустил сильно. Когда встала Ее Величества, мы молились с ней вместе. К счастью дождь не остановился, а лил, как из ведра, весь день.

Когда Ее Величество играла в домино, я стояла позади ее кресла и наблюдала за ней, а также смотрела на Молодую Императрицу, которая, стояла с девушками на веранде. Ее Величество, увидев их, сказала мне: «Пойди и скажи им, чтобы они ожидали в приемной. Разве они не видят, что веранда сырая?» Я вышла к ним, но, прежде чем еще успела сказать им, Молодая Императрица предупредила меня, сказав, что в приемной очень сыро и отовсюду льет дождь. Как я уже говорила раньше, это — весьма старинное здание и вдобавок у него не было никаких стоков для воды. Самый дворец Ее Величества был высок, он имел 12 ступеней, в то время как наша комната, что находилась на левой стороне дворца, была построена прямо на земле, без всякого фундамента. Проговорив на веранде несколько минут, я совершенно промокла. Ее Величество постучала в окно, приказав нам войти. Кстати я должна сказать, что никто из нас, даже и Молодая Императрица, не имели права входить во дворец без приказания Ее Величества, разве только для исполнения своих обязанностей. Ее Величество была весьма хорошо настроена этот день и все время шутила с нами, говоря, что нас как будто бы только что вынули из воды. На Молодой [12] Императрице было бледно-голубое платье, на которое капала вода с красных кистей ее головного убора. «Посмотрите, эти молодые особы испортили свои костюмы». Разговаривая со мной, она приказала им пойти и переменить их. «Вы также вымочились, только на вашем платье незаметно». На мне было кашемировое простое платье. Взяв меня за руку, она сказала: «Как вы промокли. Лучше перемените ваш костюм и оденьте что-нибудь потолще. Мне кажется, европейская одежда весьма неудобна, в талии слишком узка, что не пропорционально с остальной частью тела. Я уверена, что вы будете выглядывать гораздо красивее в Маньчжурском костюме. Я хочу, чтобы вы переменили ваш костюм, а Парижские платья убрали бы для памяти. Я только хотела посмотреть, как одеваются иностранные леди, и довольно уже насмотрелась. Праздник дракона на лодках будет в следующем месяце и я сделаю для вас несколько красивых китайских костюмов». Я поблагодарила ее поклоном «коу-тоу» до земли и сказала, что буду очень рада одеть Маньчжурский костюм; но к сожалению, вследствие того, что мне пришлось жить заграницей и одеваться все время по-европейски, я не имею ни одного костюма. Мы весьма желали одеть Маньчжурский костюм еще до приезда во Дворец, но получили приказание, что Лао-Цзу-Цзун желает видеть нас одетыми по-европейски. В самом деле, я была очень рада переменить костюм благодаря некоторым причинам. Во-первых, придворные дамы смотрели на нас, как на посторонних. Во-вторых, я знала, что Ее Величество не любит ничего иностранного и, кроме того, нам, живущим при Дворе, было неудобно это и мы уже давно мысленно решили этот вопрос. Нам приходилось много работать и большую часть времени стоять на ногах, а для этого безусловно необходимо иметь свободные платья. Ее Величество приказала одному из евнухов принести один из ее костюмов, чтобы я примерила, поэтому я возвратилась в свою комнату и сняла свое промокшее платье. Я примерила ее халат, но он оказался слишком широк для меня. Хотя длина халата и рукавов была в пору, Ее Величество приказала снять с меня мерку одному из евнухов и записать, дабы по ней мне сделали костюм, добавив, что она уверена, что они будут сидеть красиво и цвета их подобраны по вкусу. По ее приказанию также сняли мерку с мамы и с моей сестры. Она также озаботилась о наших головных уборах и заказала нам сделать такие же, как у всех придворных дам. «Я знаю, что мои туфли вам впору, т. к. я примеряла ваши в первый день вашего приезда, помните? Я [13] должна выбрать счастливый день, чтобы еще раз вас сделать Маньчжуркой с тем, чтобы уже больше никогда не носить европейской одежды». Взяв свою специальную для этого книгу счастливых дней и часов и почитав немного, она сказала: «восемнадцатое число этого месяца самое лучшее». Ли-Лиен-Юн знал, чем угодить Ее Величеству, сказав, что он распорядится, чтобы все было готово для нас к этому времени. Ее Величество объяснила, как мы должны причесывать наши головы, и какие носить цветы; все это ей доставляло большое удовольствие. Немного спустя она отпустила нас на весь день. Дождь лил беспрестанно в течение трех дней. В последний из них вернулся Император, и все церемонии прекратились. Ее Величество никогда не любила быть в Запрещенном Городе, и я ничуть не удивлялась этому, так как сама ненавидела это место. Мы со свечами одевались по утрам и даже после обеда, такая была темнота в комнатах. Дождь шел все время, но Ее Величество решила на следующий день возвратиться в Летний Дворец, несмотря на дурную погоду, и мы все повеселели.

В Летний Дворец мы возвратились седьмого числа. День был пасмурный, но дождь перестал. Мы точно также упаковывали наши вещи и останавливались на пути завтракать в Ван-Шу-Си. В этот день нам подали мясо. Ее Величество кушала с большим аппетитом. Она осведомилась у меня, люблю ли я пищу без мяса, на что я ответила: да, потому что все было прекрасно приготовлено. «А я не могу жить без мяса, и пощусь только, когда совершаю жертвоприношение».

Первый пикник в саду в этом году был дан Вдовствующей Императрицей дамам Дипломатического Корпуса в четвертую луну. В этом году Ее Величество желала немного изменить прежний обычай и приказала устроить в саду палатки с прилавками, как в магазинах, на которых разложить: редкостные вещи, вышивки гладью, цветы и пр. Впоследствии все это будет преподнесено гостям, как подарки. Гостями были: г-жа Конджер, супруга Американского Посланника, г-жа Уильямс, супруга китайского секретаря Американского Посольства, мадам и мадемуазель Де-Карсер, супруга и дочь Испанского Посланника, г-жа Ушида, супруга Японского Посланника, и несколько дам из Японского Посольства, г-жа Алмейда, супруга Португальского Поверенного по Делам, г-жа Кан, супруга секретаря французского Посольства, жены нескольких французских офицеров, г-жа Сузан Таунли, супруга первого секретаря Английского Посольства, [14] две леди из Германского Посольства, жены Германских офицеров и супруги некоторых таможенных чиновников. По случаю этого Ее Величество выбрала прекраснейший халат с голубыми павлинами, вышитый весь гладью фениксами. Гладью вышивка была немного приподнята и нитки с жемчугом (в два вершка длинной) висели из рта фениксов. В то время как Ее Величество двигалась, эти крошечные жемчужинки на нитках производили движение взад и вперед, что производило удивительный эффект. Конечно, на голове был нефритовый феникс и, по обыкновению, туфли и носовой платок были вышиты точно также. На моей маме было платье цвета лавенды, отделанное серебряной тесьмой, под цвет шляпа и перо. На моей сестре и мне были бледно голубые из китайского шелка платья с прошивками и вставками Ирландского вязанья, отделанные крошечными бархатными бантиками, а шляпы были голубые с большими розовыми розами. Все придворные дамы были одеты весьма картинно; живописный вид представляла эта процессия, идущая в зал аудиенций.

Ее Величество была в весьма веселом настроении это утро, сказав нам: «Я бы хотела знать, как я буду высматривать в европейской одежде. Моя талья очень тоненькая, и мне не пришлось бы ее стягивать, но я не думаю, чтобы было что-нибудь красивее наших Маньчжурских халатов».

Сначала гости были приняты Их Величествами. Их сопровождали Декан Барон Czikann, Австрийский посланник, и по переводчику от каждого посольства. Войдя в зал аудиенций, все гости встали в ряд и Декан обратился с адресом к Их Величествам. Это было переведено Принцу Цину, который, в свою очередь, сообщил его Императору. Император сделал на это соответствующий ответ по китайски, который был переведен переводчиком Декана. Затем Декан взошел на ступени трона и поздоровался за руку с Их Величествами, остальная часть гостей была представлена поочередно. Я стояла около Ее Величества на правой стороне и называла ей каждого из гостей и то посольство, от которого они являлись представителями. Ее Величество говорила каждому несколько слов, а при появлении нового лица, спрашивала, как давно он в Китае и нравится ли ему здесь и пр. Все это я переводила для Ее Величества. Засвидетельствовав свое почтение, каждый из гостей уходил обратно и стоял в зале до тех пор, пока не были все представлены.

Переводчики, которые но участвовали в этой церемонии, [15] стояли до тех пор, пока это все не кончилось, после чего Принц Цин провел их в другую часть дворца, где им были предложены разные напитки. После того как они ушли, Их Величества сошли с трона и смешались вместе с гостями.

Оффициальная церемония была закончена, внесли стулья и кресла и предложили гостям присесть. Евнухи подали чай, и после нескольких минут разговора, мы все, за исключением Вдовствующей Императрицы, Императора, Молодой Императрицы и его Второй Супруги, вошли в комнату, где ожидал нас завтрак. За отсутствием Ее Величества хозяйничала Императорская Принцесса (приемная дочь Вдовствующей Императрицы). Г-жа Конджер сидела по правую ее руку, а мадам Де Карсер, супруга Испанского посланника, по левую. Кушанья были китайские, гостям были поданы вилки и ножи. Во время завтрака Императорская Принцесса встала и сказала несколько слов о приятной встрече, что я перевела по-английски и по-французски. После завтрака мы отправились в сад, где нас ожидали Их Величества. Оркестр медных инструментов играл Европейские арии и песни.

Ее Величество повела гостей по саду; проходя мимо прилавков, на которых были разложены разные вещи, иностранки останавливались и любовались ими; эти вещи впоследствии были подарены им на память по случаю их визита во дворец. По прибытии в здание, в котором был сервирован чай, и которое было выстроено в саду, все отдыхали и пили чай. После этого Их Величества попрощались со всеми, и гости в сопровождении нас отправились к месту своего отправления, где их ожидали носилки.

По-обыкновению мы сообщили Ее Величеству все о происходившем. Она сказала: «Почему это у иностранок такие большие ноги? Их туфли походят на лодки, очень смешно они ходят, я не могу сказать, чтобы мое нравилось. Я еще не видела ни одной иностранки с красивыми руками. Хотя у них белая кожа, но их лица покрыты белыми волосами. Что вы думаете о их красоте?» Я ответила, что заграницей я видела Американских красавиц. На это Ее Величество возразила: «Как бы они не были красивы, у них безобразные глаза. Я не переношу их голубых глаз, они напоминают мне кошек». Сделав несколько замечаний, она приказала нам удалиться, потому что мы, вероятно, устали. Мы довольно уже были на ногах и рады были случаю отдохнуть, поэтому поклонились ей и удалились. [16]

Мы пробыли при дворе уже более двух месяцев и не имели удобного случая навестить нашего отца. Он был очень болен. Мы не знали, удобно ли будет попросить отпуск или нет. Я получала письма от него ежедневно, он советовал мне быть мужественной и исполнять свой долг. Моя мама спросила Молодую Императрицу, можно ли будет попросить позволение у Ее Величества съездить домой на день или два. Молодая Императрица сказала, что можно, но лучше если бы мы отправились после 8-го, потому что в этот день будет празднество. 8-го числа 4-ой луны ежегодно устраивалась церемония празднества в честь зеленого горошка. Согласно Буддийской религии на том свете будут разделения или степени, согласно с жизнью, какую мы вели на земле, иначе говоря, тот, кто жил хорошей жизнью, пойдет после смерти, в рай, а тот, кто жил дурно, в ад и будет мучиться там. По этому случаю Ее Величество посылала каждому по тарелке с горошком (всего восемь горошинок), а мы должны скушать их. Молодая Императрица сказала мне, что, если я пошлю тарелку с горошком Ее Величеству, это доставит ей удовольствие. Это я и сделала. Это означает: — «Да встретимся мы и на том свете» (Ча-Юэн-Ду). Ее Величество была очень довольна в этот день. Мы отправились на западную сторону озера и завтракали там. Ее Величество вспоминала с нами тот день, в который мы приехали во Дворец, а затем сказала маме: «Неужели Ю-Кенг еще не оправился от своей болезни. Когда же он сможет приехать во Дворец? Я еще не видела его с тех пор, как он возвратился из Франции (Мой отец выхлопотал себе отпуск на три месяца по случаю своего плохого здоровья). Моя мать ответила, что ему немного лучше, но он все еще не может ходить, потому что его ноги очень слабы. Ее Величество сказала нам: «О, я совершенно забыла сказать вам, что, если вы желаете поехать домой, вы можете просить позволение. Я была так занята последнее время, что забыла напомнить вам об этом». Мы поблагодарили и сказали ей, что очень бы желали поехать домой и повидаться с папой; поэтому она отдала приказание, что мы можем покинуть двор на следующий день. Видимо, ей кто-то напомнил отпустить нас домой, ведь мы уже прожили два месяца при дворе. Впоследствии я узнала, что это — старший евнух Ли, ибо он знал, что мы очень озабочены этим. Молодая Императрица сказала мне: «Я хочу научить вас, как поступить; вам приказали завтра выехать, но Ее Величество не упомянула ничего о часе, а вы не должны никому говорить и обнаруживать какое-либо возбуждение, [17] что вы едете домой. Не одевайтесь по дорожному и по обыкновению исполняйте свои обязанности, как будто бы для вас это все равно. В случае, если она забудет сказать вам, чтобы вы ехали, не напоминайте ей. По обычаю вам следует возвратиться на следующий день. Это покажет, что вы очень озабочены и соскучились без Ее Величества, поэтому и возвращаетесь днем раньше назначенного времени». Я была весьма благодарна ей за это сообщение и спросила, можно ли что-нибудь привести в подарок Ее Величеству. На что она ответила, что это будет весьма хорошо. На следующий день была обычная работа и аудиенция. После нее Ее Величество приказала сервировать завтрак в беседке. Эта беседка была построена в деревенском стиле, из бамбука и соломы на вершине горы, которая была вся усеяна пионами, вся обстановка также была сделана из бамбука. Она была прекрасно сработана, рамы окон изображали иероглиф Шу (долгая жизнь) и бабочек, на которых висели розовые шелковые занавески. Позади этого изящного маленького здания была бамбуковая роща с решеткой вокруг нее, на которой висели красные шелковые фонарики. Около этой решетки были устроены диванчики, на которых приятно было посидеть. Это было устроено специально для придворных дам, как бы вроде их залы. После завтрака мы играли с ней в кости. Игра продолжалась довольно долго, и я даже выиграла один раз. Ее Величество, смеясь, сказала мне: «Вы счастливая сегодня. Мне кажется, что вы так рады поехать домой, что ваша фея помогла вам выиграть». Как я уже упоминала раньше, эта игра называлась «Восемь фей, едущих по морю». «Я думаю, вам уже время ехать». Сказав это, она обернулась к евнуху и спросила, который час. «Половина третьего», ответил он. Мы поклонились до земли Ее Величеству и ожидали ее приказаний. «Я очень сожалею, что вы уезжаете, хотя знаю, что вы возвратитесь через два или три дня. Я, вероятно, буду тосковать о вас». Она обратилась к маме: «Передайте Ю-Кенг чтобы он берег свое здоровье и скорее выздоравливал. Я приказала, чтобы вас сопровождали четыре евнуха, а также посылаю Ю-Кенгу рису». Мы сделали «коутоу» и поблагодарили Ее Величество за ее сердечность. «Ни-мынь цзоу-ба» (вы можете ехать), сказала она нам.

Молодую Императрицу мы нашли на веранде. Мы сделали ей реверанс, а также попрощались с придворными дамами и пошли в свои комнаты приготовиться к отъезду. Наши евнухи были так добры, что уже упаковали все наши вещи. Мы дали по [18] десяти таелей каждому из наших евнухов, как было заведено, и по четыре таели каждому дворцовому носильщику. Когда мы прибыли к дворцовым воротам, наши собственные кресла ожидали нас. Мы попрощались с нашими евнухами. Странно они, казалось, привыкли к нам и просили скорее возвращаться. Остальные четыре евнуха, сопровождающие нас, ехали верхом позади наших носилок. Мне казалось, что два месяца, проведенные много во дворце, похожи были на сон, и мне жаль было покидать Ее Величество и в тоже время очень хотелось повидаться с папой. Мы приехали домой через два часа. Папа чувствовал себя немного лучше и никто не может вообразить, как он был рад, увидев нас. Четыре евнуха вошли в прихожую и поставили четыре мешка рису на стол. Мой отец поблагодарил Ее Величество земным поклоном «коу-тоу». Мы подарили каждому из этих евнухов по маленькому подарку и они отправились в обратный путь.

Я рассказала папе о моей жизни во Дворце и о том, как мило относилась ко мне Ее Величество. Он спросил меня, не могу ли я иметь на нее влияние, чтобы провести в Китае новые реформы, добавив, что он надеется дожить до этого времени. Так или иначе, но я обещалась ему попробовать сделать все, что смогу.

На следующее утро Ее Величество прислала двух евнухов осведомиться о нашем здоровье, а также прислала нам разные съестные припасы и фрукты. Они сообщили, что Ее Величество скучает о нас, а также спросили, тоскуем ли мы о ней. Мы просили евнухов передать, что мы вернемся во Дворец завтра. Мы пробыли дома только два дня, нас навестили за это время многие из наших друзей. Папа настаивал, чтобы мы выехали в 3 часа утра, чтобы приехать во Дворец прежде, чем проснется Ее Величество. В 3 часа утра было совершенно темно, точно также, как два месяца тому назад. Но какая перемена. Теперь я чувствовала себя одной из счастливейших девушек на свете. Мне многие говорили, в особенности Молодая Императрица, что Ее Величество очень любит меня. Я также слышала сама, что она совершенно не обращает никакого внимания на молодежь. Хотя я была счастлива, но, однако заметила, что придворные дамы меня очень недолюбливают и всегда умалчивают о том, что я должна делать для Ее Величества. Они всегда улыбаются, когда Ее Величество говорит моей маме о том, что я ей очень нравлюсь и всегда все так тщательно исполняю, стараясь [19] угодить ей. Я знала, что мне опять придется видеть этих особ ежедневно. Однако, я решила мысленно сражаться до конца. Я только желала быть полезной Ее Величеству, а на них не обращать никакого внимания.

Мы приехали в Летний Дворец в шестом часу утра. Наши евнухи были очень рады нашему возвращению, сказав нам, что Ее Величество еще не встала, и что мы еще успеем оправиться и позавтракать в своих аппартаментах. Сначала мы навестили Молодую Императрицу. Она приветствовала нас с приездом, сообщив, что наши Маньчжурские костюмы были уже готовы и сработаны с большим вкусом. Мы очень проголодались и завтракали с большим аппетитом. После этого мы отправились к Ее Величеству. Она уже проснулась и мы прошли прямо в спальню. Мы приветствовали ее с добрым утром, как обыкновенно, затем сделали поклон «коу-тоу» и поблагодарили ее за те вещи, которые она нам послала. Сидя и улыбаясь в кровати, она спросила нас: «Рады ли вы, что вернулись? Я знаю, что всякий, кто поживет у меня немного, не желает уезжать отсюда. Я рада видеть вас. (Обращаясь к маме) Как чувствует себя Ю-Кенг?» Мама ответила, что ему много лучше. Она спросила нас, как провели мы это время дома, а также осведомилась у нас, помним ли мы тот день, в который она назначила одеть нам Маньчжурские костюмы. Мы ответили, что мы не забыли и с нетерпением ожидаем наступления его. Евнухи принесли три больших желтых подноса, на которых лежали прекрасные халаты, туфли, белые шелковые носки, носовые платки, кошельки для орех, на самом деле весь гардероп, включая даже и гу’ун-цзан (Маньчжурский головной убор). Мы поклонились ей до земли (коу-тоу) и поблагодарили ее за все. Ее Величество приказала евнухам принести все, что сделано для нас, чтобы показать нам. Обратившись к нам, она сказала: «Я даю вам одно форменное платье, убор Чао-Чу (головной амбровый прибор), два вышитых гладью халата, четыре будничных, два халата для Чи-Чен (для празднеств годовщины смерти Императора или Императрицы), один небесного цвета, другой сиреневого, слегка отделанный. Я также много приготовила для вас белья». Я была так возбуждена, что просила у ней позволения сейчас же одеть Маньчжурский костюм. «Нет, вы должны обождать до того дня, который я избрала для вас. Вы должны сначала научиться, как чесать вашу голову, ведь это самая трудная вещь. Попросите Молодую Императрицу научить вас». Она [20] велела мне обождать немного; я знала, что она рада, тому что я показала ей свой энтузиазм. Ее Величество в первый день нашего приезда во дворец, спросила меня, почему у меня вьются волосы. Я сказала ей, что я завиваю их на бумажках, после чего она всегда смеялась надо мне. Она не велела зачесывать волосы прямо, так как все будут смеяться над мной, потому что я буду иметь неприятный вид. В этот же вечер одна из придворных дам подошла ко мне и сказала: «Я не думаю, чтобы к вам подошла Маньчжурская прическа?» На это я ответила, что мне желательно было бы только быть вполне похожей на Маньчжурку. «Вы так долго жили заграницей, что мы считаем вас за иностранку». До тех пор пока Ее Величество считает меня своей, я вполне удовлетворена и она не должна беспокоится обо мне. Я знала, что она ревновала меня, поэтому я отправилась к Молодой Императрице. В то время как мы разговаривала с Молодой Императрицей, она пришла, села около меня и все время улыбалась. Одна из служанок подбирала свежие цветы для Ее Величества и спросила эту придворную даму, почему она улыбается. Молодая Императрица тоже заметила это и спросила ее, но она ничего не ответила, а все время улыбалась. В это время вошел евнух и сказал, что меня зовет Ее Величество. Мне так и не пришлось узнать, что она сказала Молодой Императрице. Несколько дней прошло очень спокойно. Ее Величество была прекрасно настроена, а также и я. Однажды Молодая Императрица напомнила нам о том, чтобы мы приготовили все, так как остается два дня до 18-го. Этот вечер я причесалась по Маньчжурски и пошла показаться Молодой Императрице. Она сказала, что эта прическа очень идет ко мне, добавив, что она уверена, что Ее Величество еще больше полюбит нас в Маньчжурском костюме. Я сообщила ей, что я носила его до поездки в Европу, и, поэтому конечно, знаю, как одеть его. Я также сказала ей, что я не понимаю, почему придворные девушки смотрят на меня, как на иностранку. На что она ответила, что они этим только показывают свое невежество и, видимо, завидуют мне, а поэтому я не должна обращать на них ровно никакого внимания.

Текст воспроизведен по изданию: Два года в Запретном городе // Китайский благовестник, № 21-22. 1914