-

ЧАСОВНИКОВ В. В.

[АРХИМАНДРИТ АВРААМИЙ]

ВТОРИЧНОЕ ПОСЕЩЕНИЕ ЮНПИНФУ

Не всегда так случается как предполагаешь. Начать с того, что в субботу 13-го Августа мне не удалось выехать из Пэй-тай-хэ. По новому росписанию поездов по субботам почтового поезда нет, а на товаро-пассажирский я опоздал. Вышло так, что торопится будто не было нужды: поезд идет в два часа дня, а из дому мы выехали в десять. Дорога не совсем еще оправилась от бывшего дождя, но верхом на ослике мне было хорошо ехать. Ослик сначала бежал хорошо, но потом от жары и мух стал уставать, да и мы неособенно его понуждали, потому, что все время были заняты разговором. Знакомый погонщик рассказывал мне про хэшена Чжу, который давно изъявил желание креститься, что он теперь, в последнее время разорился, никаких доходов у него. Солдаты соляной таможни, которых поселили в кумирне с ним, совершенно утеснили его и разорили. Теперь он ни постели, ни одежды своей не имеет, остался у него один ослик, которым и зарабатывает себе пропитание. А на днях случилось несчастие, ослик напорол себе ногу и теперь лежит, а хэшену кушать стало нечего и этот погонщик, хотя сам очень беден, однако вынужден был купить на двадцать центов сяомизы, чтобы дать хэшену, а то [13] боится, что помрет с голоду. Этот хэшен Чжу утром приходил ко мне прослушиваться. Символ веры, Отче наш и заповеди он знает наизусть, только вторая заповедь ему почему-то не дается. Да чтобы крестить его теперь, надо приискать ему место, чтобы жить и дело. Но работать тяжелую работу он не привык, а иероглифов знает много, потому самое подходящее дело для него было бы — изучить получше учение веры христианской и стать самому проповедником евангельской истины. Если смирится, то Бог поможет ему в этом деле. Раньше ужо было сделано Владыкой предположение, устроить китайский скит отшельников. Если бы их нашлось трое или четверо, то можно было бы поселить их на Цзинь-шань-цзуе, выстроив для них небольшой домик близ церкви Преображения, и пусть бы каждодневно Богу молились, а глядишь и за двором присмотрели бы, если уж пашню не в силах были бы пахать.

Этот погонщик тоже не прочь бы креститься да неграмотный, — учиться ему трудно. Он все просил меня просказывать ему Символ веры. За дорогу выучил два первых члена Символа, трудно ведь дается.

Когда станция Пэй-тай-хэ стала уже видна, а времени до прихода поезда оставалось более полутара часа, мы вздумали проехать в Нью-тай-най к Ивану Ван, чтобы сообщить ему о дозволении приехать в Пекин и передать деньги на дорогу. Казалось так близко, все в виду, но дорога была мало известна, пришлось через реку переходить в брод, часто останавливаться и расспрашивать о дороге. Ивана и его отца Германа мы застали дома, но на вокзал опоздали всего лишь на несколько минут, поезд ушел, как говорится, перед самым носом. Слуга с вещами погрузился на этот поезд (он ехал на телеге другой дорогою) и принужден был ехать до Ланьчжоу один. Так мы разлучились и я остался ночевать близ станции в одной гостиннице, так как утром поезд шел в шесть часов. Эта случайность повлияла на весь следующий маршрут. О. Михаил, пождав меня напрасно в Лань-чжоу уехал один в Юнпинфу, чтобы служить всенощную под воскресенье. Слуга с моими вещами остановился в гостиннице близ вокзала, не зная, что легко было найдти в городе дом, снимаемый нами под собрание верующих.

В воскресенье, приехав в Лань-чжоу в восемь часов утра, я тотчас же отправился на квартиру, где застал Феофана, а вскоре стали собираться и христиане. Собственно время проповеди было назначено от одиннадцати часов, потому что городские жители встают поздно, но я велел Феофану предложить поучение о Блаженствах, когда было едва лишь десять слушателей. Постепенно их прибавлялось до сорока, еще ожидали приезда из деревни за десять верст от Лань-чжоу. Каждую заповедь повторяли по три раза, спрашивали всех и кто знает повторить. Обнаружилось, что слушать умеют, на вопросы отвечают, примеры ставят верно и метко. Когда Феофан стал уставать голосом, я дал ему часослов для просмотра предстоящей службы, а поучение поручил другому — Авраамию Чжан, который заученное по тетрадке о Боге и тварении мира прочитал понятно, но несколько торопливо (он волнуется, не будучи тверд в чтении иероглифов), ему еще нужно много упражняться.

Пред началом службы Феофан представил мне пятерых выборных радетелей церковного блага, называемых «хуй-чжан». Я особо спросил каждого из них. Символ знают хотя двое оказались совершенно не грамотны, но представительного вида. Это о. Михаил вчера выбрал их, чтобы просить об утверждении их в сем звании. [14]

Часы и обедница, начатые в половине двенадцатого, продолжались полтора часа, ибо Феофан еще не имеет практики в чтении часослова. Пели все, не совсем гармонично, зато весьма старательно. Многие, впрочем, не понимая в чем дело и не видя конца протяжному чтению, оставили на время залу или разговаривали в соседней комнате и Авраамий Чжан ничего не мог поделать с ними, так трудно даются уроки церковной дисциплины. По отпуске все подходили ко кресту и святой воде. Затем состоялось маленькое заседание (совещание) о нуждах общины. Из доклада Феофана оказалось, что ко крещению еще готовятся около пятнадцати человек и что на обратном пути моем их можно будет крестить. Так как в настоящее время число крещеных здесь превышает пятьдесят, да столько же есть записавшихся к слушанию проповеди и продолжается еще подписка, то выборные предлагают приступить к расширению помещения посредством снятия и остальных комнат того же двора, которые при том выходят на улицу. Расходы следующие: аренды за шесть месяцев доплатить пришлось бы тридцать долларов (за три дяни) и еще прикупить шесть скамей по два доллара, всего сорок два дол. При этом имеется в виду, что теперешнее помещение могло бы потом служить для школы. О самой школе пока еще нечего говорить, потому что нет подходящего учителя. Но так как все эти предложения не сопровождались никакими пособиями со стороны самих христиан, то я оставил их пока в области предположений. По моему теперешняя зала еще может отслужить свой срок аренды, и даже в ней служить удобно, но на улицу занять помещение кажется всем приличнее. Улица эта, правда, оживленная. Около двух часов по полудни я выехал из Ланьчжоу, к счастью попался хороший ослик, в три часа он пробежал эти двадцать две версты и за час до начала всенощной я был уже в Юнпинфу.

Почти в то же время и о. Михаил вернулся из своей воскресной поездки в деревню Ван-цзе-чжуан. Он мне сообщил, что хлеба второго посева созрели и что теперь народ кинулся на поля убирать хлеб и эта уборка продлится до осени.

Всенощную с литией мы служили с о. Михаилом вдвоем, как литургию в день праздника Успения Пресвятые Богородицы. Все домашний о. Михаила приобщались святых Таин. Тотчас по окончании литургии, мы отправились в ближайшие деревни, главным образом в Бэй-цзя-во-пу, где нам предстояло осмотреть школу и предполагалось крещение. Школа со внешней стороны производит хорошее впечатление: ученики однолетки, одеты прилично, знают наизусть первую страницу малого молитвослова. В сборе было восемнадцать учеников, двое не пришли по причине работ на поле. Школа видимо пойдет, так как о. Михаил намерен еженедельно прослушивать учеников, а раз в месяц экзаменовать их и учителя (в знании огласительных книг), пока учитель еще ничего не знает сам, но с виду приличный, летами не стар, но телом слаб, что объясняется сидячей жизнью: целый век свой учит детей. Христиан собралось немного, о. Михаил предупредил их, чтобы не оставляли работ ради нашего приезда, что мы еще будем иметь удовольствие видеться впоследствии. На предложение о постройке временного помещения для храма отозвались полным согласием, и один из христиан Марк, предложил в дар Миссии одно му из своей земли вблизи его дома. Местечко высокое близ дороги, земля плодородная, оценивается здесь в сорок долларов. Долго обсуждали способы постройки и пришли к такому заключению, что с помощию дарового труда христиан из [15] нашего материала (самана и леса) можно построить помещение в размере десяти квадратных саженей (рус. меры) площади пола за полтарасто долларов. Арсений и Марк берутся осуществить эту постройку нынешней осенью тотчас по окончании полевых работ. В следующий воскресный день о. Михаил с Марком составят черновую запись купчей крепости на землю для уплаты пошлины. В Ван-цзе-чжуане нас встретили Пантелеймон, Ермолай и еще несколько христиан. Собрания не было, проповеди мы тоже не предлагали, потому, что поспешили к Христофору крестить его семью (жену и двух детей). Он живет на нашем участке в полуверсте от Ван-цзе-чжуана. Участок занимает склон продолговатого холма, с трех сторон окруженного глубоким оврагом, в коем ручей не пересыхает и зимой. Земля несколько камениста, но вся распахана и на самой даже вершине холма гаолян рослый, хотя несколько редкий. Никто не знает точно площади участка, говорят, что выходит не более сорока му, но я думаю, что протяжение его поперег не менее китайского ли. Сосен небольших до шестидесяти корней а ивовых дерев по ручью много, и Христофор еще немного сажал сам. Пока о. Михаил крестил в доме, мы слушали чтение брошюры о христианских обычаях, которую читал один молодой христианин, собралась группа человек шесть. Приехал сюда же и Фавст, которого мы не застали дома, когда проезжали мимо его деревни. Он богатый крестьянин, и раньше обещал землю под храм, а теперь, когда я стал ему говорить, он как будто не понял но потом оказалось, что он желает продать нам одно му земли близ деревни Ван-цзе-чжуан.

Дорогой о. Михаил говорил, что надо бы как-нибудь поощрить главных виновников успеха проповеди в этой местности: Пантелеймона (у него и жена способная к проповеди, Мария), Ермолая и Арсения, но как поощрить?

Проезжали мы мимо деревни Мао-дзя-дэн, родины о. Михаила. Несколько домиков, все тонут в зелени. Вокруг тучные поля, много ручейков с красивыми обрывами по берегам. Все поселяне здесь живут зажиточно. О. Михаил раньше стеснялся поучать своих земляков, но теперь намерен непременно нести и туда проповедь евангельскую.

Еще не стемнело, как мы уже въезжали в город Юнпинфу. В воротах встретились с Аникитой. Хороший старик, приветливый, миротворец, староста десяти деревень, у всех в уважении и любви. Это большая помощь о. Михаилу в деле влияния на поселян.

Вечером служилась всенощная, так как предполагалось на утро служение литургии по случаю праздника Нерукотворенного Образа. Намереваясь выиграть время, чтобы попасть на утренний поезд в Лань-чжоу, я просил разбудить меня пораньше. Николай поднял всех на ноги в два часа утра. Потом подали осликов, Афанасий с фонарем отправился проводить нас до реки, иначе в темноте, нельзя было бы найдти и дороги, так было тонко и грязно на переходе через ручей. В четыре часа мы были уже близ лодок и условливались о цене и времени переезда до станции. За двоих нас и с Николаем и ослика, которого мы брали из Ланьчжоу для путешествия, взяли с нас один доллар. В половину пятого часа мы отправились вниз по реке. Вода высокая, быстрая, тихое утро, росой одетые берега, чудный восход солнца, были нам хорошей наградой за недостаток сна. Можно было в лодке удобно лечь и заснуть, но я захватил с собой несколько выпусков «Троицкого Слова», потому и не спал. Ровно в семь часов мы были уже на станции. Николая я послал [16] известить, а сам остался до поезда. Товаропассажирский поезд идет сносно, но на станциях простаивает подолгу, так что в Тяньцзинь приходит на час позднее почтового поезда, выходящего из Ланьчжоу на три часа позднее. Но я утешен был тем, что в Кайпине встретился с Саввою Гоу. Он ехал до Тан-шани и рассказал, как дело идет у него, что есть уже более десяти человек подготовленных ко крещению, только ожидают разрешения из Пекина и приезда о. Михаила. Место для остановок священника находится. Савва говорит что две дяни можно нанять по три доллара на месяц. Для собрания христиан такое место нужно. Его подряд по выработке угля в Кайпине дает ему хороший заработок. Теперь у него уже более двадцати человек находят постоянную работу.

Текст воспроизведен по изданию: Вторичное посещение Юнпинфу // Китайский благовестник, № 13. 1911