-

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

Переезд из Макао в С. Елену. Примечание на сей остров. Возвращение с Англию.

17-го Марта 1794 года, корабли нагруженные в Кантоне для Компании Англинской Индии, соединились со Лионом под малым островом Самкок подле Макао. Сей флот был умножен Испанским и Португальским кораблем, о которых мы говорили в конце последней главы.

Во флоте не было почти ни одного невооруженного корабля, и все они, будучи в состоянии действовать вместе со Лионом, могли бы противиться французской Эскадре, находившейся в Восточных морях. Сир Эрасм Говер назначил должность всем кораблям, которые находились у него в команде, на случай, естьли б могло случиться сражение. Испанской Капитан, служивший на военных кораблях своей земли, которая была тогда в союзе с Англиею, огорчился тем, что его корабль с такою же силою, как и некоторые из той компании, не был включен в те, которые были назначены к сражению. Он подумал, что на него не полагались; но Сир Еразм Говер, будучи уведомлен о жалобах сего храброго и честного [139] человека (ибо он в саном деле был таков), немедленно оказал ему знаки доверенности и уважения, и дал ему весьма выгодное для него место.

Направляя путь к Югу, флот встречал больше Китайских барок, нежели других кораблей. Сии барки обыкновенно отправляются из Китая при одном муссоне, а возвращаются при другом назад. Во время северо-западного муссона они пристают к Манилю, к Банке, к Батавии, а во время южновосточного муссона возвращаются в Эмуи и в Кантон.

В соседственных широтах тропиков высота, на которую восходит меркурий в барометре, мало переменяется, выключая приближения великих сотрясений в атмосфере. В конце Марта меркурий спускаясь не много более 10-й части вершка, дал знать о дурной погоде, которая повредила один корабль из того флота. В начале Апреля снова началась дурная погода.

Когда флот находился в проливе Банка, Сир Эразм уведомился, что неприятельская Эскадра выдержала частное и нерешительное сражение против нескольких кораблей Англинской компании, вооруженных в Бенгале и посланных на помощь Батавским Голландцам. Он также узнал, что неприятельские корабли получили помощь, но узнав, что Англинские корабли вышедшие из Китая были сопровождаемы военным кораблем, и боясь, чтоб превосходнейшие силы не соединилась бы против них, оставили они то место, где ожидали только [140] иметь сражение с несколькими купеческими кораблями.

Англичане встретились близь пролива Банка с шнавою и десятью Индейскими суднами. Первой из них вооружен 14-ю шести фунтовыми пушками, и всякой из прочих имел от до 8-ми трех фунтовых пушек. Капитан шнавы был Магометанин, и казалось, что родом из Аравии. Но его экипаж и все прочие были Индейские. Сии корабли были наполнены людьми вооруженными пиками и саблями, и их палубы были усеяны некоторым родом кистей, назначенных для заряда пушек, и сложенных из разных камней, заключенных в малых корзинках нарочно для сего сделанных. Эскадра сия конечно была вооружена против какого нибудь партикулярного неприятеля, или для морского разбою. Однакож Сир Эрасм Говер, которому поручена была слишком важная коммисия, чтобы потерять ее хотя на малое время из виду, не хотел мешкать в изыскании причин вооружения сих иностранцев, и в наказании их, естьли они того достойны. Одна из выгод Европейских морей та, что по крайней мере подданные сильных владений могут там с безопасностию плавать, не имев никакого другого виду, как только паспорт против Корсаров из Варварии. В Китайских морях одна токмо сила может защищать безопасность плавателей.

В Зондском проливе флот перестал брать провизию воды и дров на берегах Явы, которую он предпочел Суматре, для причин, [141] которые мы описывали в первом томе сей книги.

Судно Жакал, имея на себе чайное дерево, сальное и то, которое производит Китайской лак, соединилось в Зондском проливе с кораблями вооруженными в Калкуте, дабы приехать с ними в Бенгал. Доктору Динвидию поручено было провожать в сии страны дорогие растения находившийся на Жакале.

19-го Апреля конвой опять поднял паруса в хорошую погоду и с благополучным ветром. Скоро вошел он в пространной Индейской Океан, где мало островов и твердой земли встречается, и где ветры дуя от Юго-Востока, и повинуясь генеральным причинам, которые имеют влияние на их направление, остаются беспрестанно под тем же градусом широты. Флот имел направление, то под 20-м, то под 25-м градусом на Юг к Экватору, и на несколько градусов к Северу, которым следовали Лион и Индостан дорогою в Китай. Целой месяц времени плавания флота было не менее приятно, как единообразно; в это время проехал он большой Индейской Океан, от западных точек Явы и Суматры до Меридиана большого острова Мадагаскара и южных Африканских берегов. Когда флот был в полном своем плавании, небо покрылось облаками, и ветер дул от Северо-Востока к противу положенной точке. Спирт барометра, сделанного для моря и повешенного так, что движение корабля не могло вредить ему, вдруг спустился более нежели на четверть вершка. [142] Дорогою в Китай путешественники наши не приметили, что придавление жидкости превышало десятую часть вершка. Однакоже за сей переменой следовала всегда перемена времени, и барометр был так верен, и репутация его так славна была между Офицерами Лиона, что они всякой день с ним советовались. Также, как скоро увидели, что спирт спустился более нежели когда нибудь, пришли в великое беспокойство и взяли всевозможные предосторожности, что бы противиться буре, которая по видимому скоро должна была последовать.

Как скоро все было готово, как говорят мореходцы, буря явилась самым ужаснейшим громовым ударом, еще никогда неслыханным.

За ним последовала весьма сильная молния. В то же самое время воздух был так густ, что с одного краю корабля не видно было другова. Дождь лил рекою, ветру не было. Несколько минуте спустя, атмосфера прояснилась, и увидели в расстоянии на четверть мили от Лиона корабль Компании Глаттон, которого короб кормовой мачты был разбит громовым ударом, которой также изломал и кормовую мачту. Гром упал на заднюю часть Глаттона в самую ту минуту, когда Капитан и его Офицеры обедали. Многие из них получили сильное сотрясение во многих частях тела, и на несколько минут забылись, но ни один из них не получил сильного удара. Приметили, что гром следовал по проволоке колокольчика, которая спущена была в каюту лекаря, и что находя там препятствие, [143] расшиб дверь. Спирт восходил постепенно в чашечке барометра, и погода сделалась совершенно ясная.

23 Маия, погода опять стала мрачная. Спирт барометра спустился еще более прежнего; ночью ветер часто переменялся; и несколько раз был чрезвычайно силен; Лион потерял несколько парусов и некоторые продрал. Он был принужден поднять только переднюю мачту и канат.

По утру увидели, что флот был рассеян. Дурная погода продолжалась. Спирт барометра снова спустился, и за унижением его последовала самая жестокая буря. У Индостана изломалась передняя мачта. Многие паруса у Лиона изодрались, и он удержался с одной кормовой мачтой. Видно было только 5 кораблей того конвою. Между тем как флот объехал вокруг мыса Доброй Надежды. Дурная погода не переставала. Он направил путь свой к острову Св. Елены, которая есть такая малая точка в южной части Атлантического Океана, что естьли следуешь не точно той линии, на которой он находится, можно его совсем просмотреть. Когда корабль уже находится на Западе сего острова, и естьли он хочет пристать к нему, надобно ему сделать довольно большой объезд к Югу, куда несут его случающиеся там ветры.

18 Июня Сир Эразм Говер соединился не только со всеми кораблями, которые находятся в его конвое, но также и с военными Англинскими кораблями Сампсон и Арго, едущими из Европы. Флот имел тогда в виду остров [144] Св. Елены, которого возвышенные берега кажутся ужасными и необитаемыми, так что естьли б они находились в соседстве с другими многими островами, как на пр. с Тристан-Акунгом, вероятно, что сия кажущаяся громада имела бы имя неприступной, и была бы одна из последних, которую бы захотели посетить.

Объезжая вокруг острова, флот стоял всегда от сих крутых утесов на пистолетной выстрел, дабы быть уверену в том, что можно бросить якорь против равнины, которой, приятная перспектива заставила сказать одному остроумному путешественнику, что это прекрасной пейзаж в лоне ужаса.

Остров Св. Елены находящийся в южной части Атлантического моря отделен на несколько градусов широты и долготы от твердой земли и от других островов. Он может рассматриваем быть как верх большей горы, основание которой и фланги погружены в море. Самые вызвышенные части острова бывают часто скрыты в облаках. Волканической пепел покрывает еще там некоторые места, и все без сомнения было произведено чрезмерною силою огня скрытого под водою. Однакож ни одна часть острова, которая до сих пор была осматриваема, кажется не имела ни малейшей степени состояния. Разрывая землю нашли там очень мало камней, а минералов совсем нет.

Вышины острова лесисты, но так холодны, что плоды с трудом могут там созревать. Ручьи, которых вода весьма чиста, имеют на сих высотах свои источники и [145] быстро протекают по долинам, которых от этого и делают плодородными. Близь Св. Елены мало бурь бывает. Редко слышен гром, но видны молнии, откуда заключить можно, что электрической материи мало в атмосфере.

Остров Св. Елены имеет не много менее 28 тысяч миль в окружности. Вдоль по берегу по ветру, т. е. к Северу, корабли могут с безопасностию плавать во всякие времена года. Далее берега так круты, что плавание опасно.

Сей малый остров открыт Португальцами более двух столетий. Англичане отняли его у них. Потом Голландцы овладели им случайно, и недавно также случай возвратил его опять Англичанам.

Губернатор недавно приказал поставить знаки на всех высотах острова, так что, как скоро корабли, с которой бы стороны ни было, появляются; то об этом тотчас узнают. Остров Св. Елены находится на проезде кораблей, возвращающихся из Индии, или из Китая в Европу. Положение сие принудило Директорию Индейской компании стараться сделать остров сей таким местом, которое бы могло доставлять кораблям свежие провизии, а особенно тем, которые возвращаются в Англию. Для этого употребили довольно знатные издержки и успели.

Прежде нежели остров был населен, произведения острова не довольно были для прокормления людей. Там кроме портолаку и селереи ничего не было. После того находятся уже в нем плоды, растения, вывезенные из Европы, [146] Африки и даже из Индии, также и скота туда много привезли. Разум человеческой сделал в короткое время остров сей способным доставлять разные роды провизий, не только живущим в нем, но даже и разным путешественникам пристающим к нему, и имеющим нужду в свежей пищи, пробыв долго на море. Экипажи и пассажиры кораблей, находящиеся в острове Св. Елены, иногда бывают также многочисленны, как и жители острова. В острове Св. Елены знатнейшие Офицеры, пассажиры и больные бывают на берегу в продолжение починки их кораблей.

Трактиров нет там, но во всяком доме иностранцы приняты, с которыми во время их жительства в оных обходятся как с родственниками. Хозяин получает за это точную и умеренную сумму за помощь и приятства, которые он доставляет гостям своим.

Те, которые остаются на кораблях, имеют по положенной цене свежее мясо и растения, которые очень приятны и здоровы после такого долгого употребления соленого. Корабли берут также провизию воды и дров в острове Св. Елены.

В 1794 недавно перед тем перестала она чувствовать бывшие свои нещастия.

Главные причины, которые производят засуху Сан-Яго, описанную нами в первом томе сей книги, распространили без сомнения печальное влияние на все Атлантическое море и опустошили остров Св. Елены. Говорят, что недостаток в воде и в корму переморил по [147] крайней мере 3000 рогатого скота. Засуха продолжалась там столько же, как и в ближайших окресностях Африканских берегов т. е. целые три года; но благодаря вспоможениям страны и стараниям правления, засуха сия произвела не столь плачевные действия в острове Св. Елены, и когда Посольство пристало к сему острову, уже почти никаких следов ее не было.

Долины сего острова были покрыты зеленью. Видны были также и растения, но не на очень возвышенных местах, для того чтоб сохранить свою свежесть. Земли обработанные в сады были улучшены очень выгодным образом для тех, которым они принадлежали. Сады гарнизона в изобилии могли довольствовать здоровою зеленью не только больных солдат, но и здоровых. Мудрый Губернатор желая вывесть общую выгоду из частных вин, заменял наказания, на которые были осуждены солдаты, сделавшие каковой нибудь проступок, работою в саду.

Между плодовитыми деревьями привезенными в остров Св. Елены находятся там разных родов, которым некоторое насекомое причинило страшный вред, но есть другие, которых оно щадит, и которых тем более разводят. Между сими последними находятся яблоки всех родов, которые с великим успехом там произрастают. Земля там плодородная, и когда время благоприятно, то там бывает две жатвы в один год. Однакож индиго, деревья хлопчатой бумаги и сахарной тростник росли неудачно. Там собрали также не много кофею хорошего сорту. [148]

В острове Св. Елены есть Ботанической сад, находящийся у Губернаторского деревенского дома. Индейская компания послала туда очень искусного садовника для обработывания сего сада. Некоторые из сих растений вывозят даже совсем из противных климатов.

Море орошающее берега Св. Елены имеет в излишестве прекрасную рыбу. Оттуда вынимали более 70-ти различных родов, считая и черепаху. Видно множество. китов плавающих во круг острова. И думают, что ловля сих ужасных рыб могла бы быть очень выгодна для Англичан.

Остров Св. Елены обработываем одними токмо Арабами. Они переведены туда были первыми Колонистами так как за невольников, и редко случается, чтоб белые люди занимались обыкновенною работою в таких местах, где есть Арабы, которые могут ее работать. Невольники С. Елены долго были в неограниченной власти своих господ; но по представлениям сделанным о злоупотреблении власти, которые сии господа себе позволяли, компания поставила невольников под непосредственное покровительство Магистра, и сделала для них различные постановления, которые способствовали сделать состояние их сноснее и спокойнее. Постановления сии тронули самолюбие господ, но они не причиняли никакого вреда выгодам их, потому что прежде ото ста невольников недоставало ежегодно по крайней мере 10-ть, которых заменять должно было с великими издержками, а по действительным средствам число [149] невольников умножается не покупая новых. С сего времени ввезение оных запрещено.

Выключая Негров невольников, находящихся в острове Св. Елены, есть также некоторые и вольные. Работа сих последних будучи наклонна к уменьшению цены работ прочих, вольные Негры не понравились некоторым белым колонистам, которые имели столько влияния в Суде, что могли представить об них, как о не имеющих очевидного способа иметь насущной хлебе, и будто бы они в тягость обществу.

Но после зрелого рассмотрения нашли, что все вольные имеющие еще силу работать были в должностях, и что уже несколько лет тому как не было ни одного, которой бы был обвинен в преступлении, или был бы в тягость своему приходу. Теперь хорошо надзирающая интерпозиция компании поставила их под непосредственную протекцию правительства, и они почти на одной ноге с другими вольными жителями, которые как в криминальных делах, так и в гражданских имеют привиллегию судимы быть в Суде.

Главное заведение на острове Св. Елены имеет ту особенную выгоду, что оно по положению своему защищено от сильного ветра; а дующий беспрестанно с Юго-Востока делает пребывание в оном сколько приятным, столько и здоровым. Земля так плодоносна, и климат так соразмерен природе человеческой, что трудно найти другое место, где бы можно было жить так здорово, покойно и приятно, как здесь, а [150] особливо пожилым людям, наскучившим удовольствиями большого света.

Горы окружающие с обеих сторон щастливую долину острова Св. Елены, также как и возвышающиеся на берегу морском, чрезвычайно высоки и круты. Дорога, которая проделана, чтобы входить на них, имеет множество излучин и поворотов. Когда взойдешь на верх, вид моря разливающегося в низу приводит в ужас.

Рассказывают, что один нещастный мореходец, который хотел оттуда бросить небольшой камень на палабу своего корабля стоявшего в пристани, так сильно замахнул рукою, что с вершины утесов упал в море.

Между тем как Лион стоял на рейде в таком месте, где, вода имела 120 футов глубины, один уроженец с Зандвихских островов (Зандвихские острова найдены Капитаном Куком, и здесь-то славный сей мореходец был умерщвлен островитянами. (Примеч. Франц. переводчика.)и) находившийся на сем корабле, сделал многие смелые и щастливые опыты. Он несколько раз опускался с корабля в воду, чтобы ловить пиастры, которые туда бросали, и всегда схватывал их прежде, нежели они доходили до дна, потому что качание воды их несколько останавливало. Он даже поймал два пиастра брошенные в одно время в довольном одна от другой расстоянии. Проворство его было удивительно. Два Европейца бросали к нему в одно время каждой по копью, и он или схватывал их или оборачивал опять назад. [151]

Этот человек найден был на Французском судне Амелии, взятом Сиром Эразмом Говером. Он охотно перешел на Лион может быть потому, что корабль сей был больше Французского судна, хотя и пробыл он на сем последнем несколько месяцов, однакож не разумел ни слова по Французски, ни по Англински; он имел открытую физиономию, довольно приятные черты лица, и очень хороший нрав. Естьли бы о душе его столько же старались, сколько о его теле, то образование оной конечно имело бы равный успех, ибо нет сомнения, что человек может превзойти других животных. как в моральных, так и в физических способностях.

Хотя от недавно бывшей на острове Св. Елены засухи съестные припасы и вздорожали, однакож флот мог достаточно запастись для своего дальнейшего путешествия; он отправился 1-го Июля 1794 года будучи сопровождаем военными кораблями, под названием Самсон и Арго, пятью кораблями Ост-индской компании, (из коих три вышли из Бенгала и два из Бомбая) и сверх того еще одним судном, которое возвращалось с китовой ловли в Южном море.

Во время путешествия некоторые особы из принадлежавших к Посольству взошли на корабль Цереру, принадлежавший Ост-индской Компании, чтобы видеть действие морского стула сделанного по моделю Сира Жозефа Сенгуза. Качание корабля было весьма сильное, однакож стул сохранил свое горизонтальное положение, [152] и предметы не выходили из пространства видимого в телескоп.

Однакож сомнительно, чтобы стул сей был доведен до такого совершенства, чтобы можно было во всякое время делать с помощию его наблюдения с спутниками Юпитера и расчислить долготу по их явлению и помрачению. Всего более препятствует сему колебание корабля в тех местах моря, где волны ударяют об него со всех сторон. Сей машине не умели еще придать столько скорости, что бы она всегда сохраняла свое горизонтальное положение. Не смотря на то она может быть очень полезна для наблюдений в обыкновенное время, и можно, употреблять ее по средине моря для измерения посредством секстанта угловатых расстояний небесных тел, действие требующее великого искуства и проворства тогда, когда море в волнении.

21-го Июля увидели на Северо-Востоке эскадру и скоро начли одиннатцать кораблей, из которых пять казалось были очень велики. Сии последние становились в линию и подвигались вперед, между тем как прочие легли в дрейф.

Лион, Самсон и Арго стали вперед линиею, а купеческим кораблям велено было стоять под ветром, Эскадра не отвечала на обыкновенные сигналы, и потому сочли, что она была неприятельская. Воздух был очень густ, тучи и дождь, которой пошел между обеими флотами, скрыл их на несколько минут совершенно друг от друга. Они стояли прежде в небольшом расстоянии, и поелику все еще [153] приближались один к другому, то и думали, что сражение начнется посреди туманов и дождя.

Лион приготовился к сражению, и многие лишние вещи были уже из корабля выброшены; на палубе оставался только порох, пули и пушки, которые придвинуты были к своим отверстиям. Ударили в барабан и все должны были стать на свои места. Лекари сошли на дно, где они безопасны от пушечных выстрелов, и могут подавать помощь раненым в сражении.

Пассажиры приготовились сражаться, как волонтеры. Между прочими был один мальчик, которого отец по его молодости не хотел допустить к сражению и намерен был сослать к лекарям. Но молодой человек хотя и признавал опасность, однакож ни как не хотел согласиться оставить отца своего, и убедительно просил, чтобы ему позволено было не сходить с палубы (Это был молодой Жорж Стонтон, о котором было говорено выше.).

Но скоро этот спор нежности и сыновней любви кончился. Тучи рассеялись и сближившиеся корабли узнали о себе, что они все одной нации. Эскадра состояла из кораблей принадлежавших Ост-индской Компании, которые отправились из Англии под Защитою военного корабля Ассистанс, которого сигналов Сир Эразм Говер не разумел, потому что они были введены не давно и ему еще не сообщены. [154]

Флот, плывший в Англию, имел на пути своем переменные ветры, и не много подвигался вперед, в половине Августа проехал он близ Западных островов; здесь Гишпанской и Португальской корабли с ним расстались, чтобы прямо плыть к отечественным своим берегам.

2-го Сентября флот поравнялся с южным краем Ирландии. Он переговорил с одним Датским кораблем, который был осмотрен 20-го Августа Французскою эскадрою, состоявшею из семи военных кораблей. По рассчитанию оказалось, что Сир Эразм Говер, которого корабли были гораздо слабее французских, за несколько дней проплыл мимо ее.

Приготовляясь войти в Англинской Канал Сиру Эразму Говеру несколько трудно было держаться к Югу от островов Сцилли, и плыть против стремления воды, которое всегда уносит корабли к Северу, так как заметил и объяснил Майор Реннель.

В ночи 5-го Сентября наши путешественники с великим беспокойством увидели в Канале многочисленной флот состоящий из линейных кораблей, которые с распущенными парусами плавали в разных направлениях. Это был большой флот Адмирала Гове. Погода была пасмурная и бурная. Корабли сии ударяясь о другие не столь великие, могли нанести им больше вреда, нежели неприятельские пушки, однакож все прошло благополучно кроме того, что у было изломано несколько раин и мачт. [155]

На другой день Лион стал на якорь в Портсмутской гавани, где Лорд Макартней и другие пассажиры вышли на берег после двухлетней отлучки. В продолжение сего времени первой имел удовольствие быть полезным своему отечеству в обстоятельствах совершенных новых и требующих великой тонкости и искуства; что касается до прочих, земли и различные предметы, которые они имели случай видеть, оставили в них такие продолжительные и приятные впечатления, каких они прежде никогда не испытали.

КОНЕЦ.

Текст воспроизведен по изданию: Путешествие во внутренность Китая и в Тартарию, учиненное в 1792-м, 1793-м, 1794-м годах лордом Макартнеем, посланником английского короля при китайском императоре, Часть 4. М. 1805