-

ДЖОРДЖ СТАУНТОН

ПУТЕШЕСТВИЕ ВО ВНУТРЕННОСТЬ КИТАЯ И В ТАРТАРИЮ,

учиненное в 1792-м 1793-м 1794-м годах

ЛОРДОМ МАКАРТНЕЕМ

Посланником Англинского Короля при Китайском Императоре

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Приготовления к Посольству.

Сколь ни лестно должно быть для Министра то, что он по своей воле может раздавать места, но надобно признаться, что в важных случаях такая должность очень трудна, и требует великой осторожности и разборчивости. Он отвечает за планы, которые начертывает, и за выбор тех людей, которым поручает произведение оных в действо. Планы его зависят от его ума, их не льзя приписывать особым привязанностям, и когда он избирает кого нибудь к должности, то, чтобы избежать общего порицания, должен беречься как собственных своих склонностей, так и прозб вернейших своих друзей: он тогда только может быть спокоен, когда выбор его согласен с мнением народным.

Сие удалось ему в выборе Посланника в Китай — Лорд Макартней давно был известен по своим дарованиям, навыку в делах и праводушию. Не многие имели случай показать себя в столь различных положениях; и может быть он один соединил бы обе партии, на которые разделяется Парламент. Друзья его имели удовольствие слышать, с какими похвалами говорили об нем в один день два главные Оратора сих партий. Будучи в молодости своей отправлен в Петербург, заключил он там на дватцать лет коммерческой [32] трактат на таких выгодных условиях, что Российская Императрица видя то, долго не хотела возобновлять его (Сир Жорж Стонтон ошибается. Отлагательства Екатерины II в возобновлении сего трактата происходили только от неудовольствия, которое нанес ей Англинской Король, приступа к союзу Куфирстов. (Примеч. Франц. переводч.)). Лорд Макартней во многих случаях, в разных частях земного шара показал, сколько его способности и благоразумие принесли пользы его отечеству. Хотя он и отказался от Губернаторства в Бенгале (место, с которым соединены величайшие выгоды со стороны власти и прибытка), но Посольство к Пекинскому Двору, столько в другом смысле имело для него приятностей, столь было удовлетворительно Для его духа жадного к познаниям, что он немедленно согласился, как скоро о по было ему предложено.

Лорд Макартней не предложил тогда ни какого условия Правительству Г. Дундас. Статской Секретарь, которой начертал план Посольства, и которому должно приписать все выгоды, кои от него произойдут, сам выбрал одного из друзей Лорда Макартнея (Это был Сир Жорж Стонтон, Автор сей реляции.), что бы быть при нем Секретарем Посольства, а в случае нужды и заменить его. Сей человек имел некоторую опытность в делах, и в 1784 году трактовал о мире с Типпо-Саибо. Все прочие особы были определены к Посольству по рекомендации Посланника. [33]

Скоро решено было, какой путь избрать для Посольства. Хотя Пекин и Лондон лежит на одной стороне экватора, и хотя между широтою сих городов только одиннатцать градусов разницы, хотя, естьли проведешь прямую между ими линию, она пройдет чрез весьма малое пространство на море и чрез приятные земли, где климат кроток и здоров, но правда и то, что жители сих стран не столько просвещены, чтоб можно было безопасно между ими путешествовать, и что расстояние от Лондона до Пекина содержит 5990 Англинских миль. И так предпочтено было ехать по морю, хотя сие составляет втрое больше. Поелику Англия ни с кем не вела тогда войны, то первой Адмиралтейской Лорд вознамерился употребить для сего путешествия один из Королевских кораблей, называемый Лионом (Везде, где после встретится Лев, должно читать Лион.). Он предложил его Посланнику, прося его притом, чтобы он сам выбрал Коменданта. Не так легко было сделать сей выбор. Не довольно было того, чтобы он в продолжительное путешествие умел править кораблем с безопасностию и с приятностию для пассажиров и для экипажа; — надобно было еще странствовать по неизвестным морям, потому что решено было пристать к такой пристани, которая бы всех ближе была к Пекину, и плыть над десятым градусом широты и над пятым долготы в Желтом море и Пекинском заливе, о [34] коих ни один еще Европейской путешественник не подал никаких известий.

Желтое море граничит восточными и северными берегами Китая, Тартариею и Кореею, равно принадлежащими Китаю; и так чтобы войти в оное и получить о нем некоторые сведения, не подавая ни малейшего подозрения Пекинскому Двору, не льзя было найти благоприятнейшего случая, как Посольство, отправляемое к сему самому Двору. Сверх того гораздо лучше было следовать сему новому пути, нежели пристать в Кантоне, на западном берегу в западной части Китая и потом ехать в Пекине сухим путем, чтобы составило около 1400 Англинских миль. Такой длинной путь сделал бы натурально великую остановку, и Англичане много претерпели бы от разных препятствий и от интриг начальников и Купцов Кантонских; первые стали бы страшиться, что бы представления Посланника не ограничили их власти и притеснений, а другие, чтоб они не уменьшили выгод исключительной их торговли с Иностранцами.

Капитан Говер, после пожалованный Кавалером Баронетом, под именем Сира Эразма. Говера известен был по своим дарованиям и опытности, во всем касающемся до морской службы. Он не только в разных сражениях подал опыты своей храбрости, но сверьх того в молодости дважды объехал около земного шара и отличным образом способствовал к отвращению многих нещастных случаев, и к преодолению многочисленных препятствий, [35] которые необходимо должны случиться в таких долгих и опасных путешествиях. Он привык странствовать в новых, неизвестных морях, и ему-то по прозьбе Лорда Макартнея поручено было начальство военного корабля под названием Лев. В его воле было определить Офицеров, и он выбрал тех, в достоинстве которых лично был уверен. Великое множество мореплавателей наперерыв старались быть приняты в его службу. Молодые люди из первых фамилий в Англии, исполненные юношеской храбрости и предприимчивости отправились на его корабль морскими кадетами, и их было числом гораздо более, нежели сколько обыкновенно на корабле бывает.

Посланнику дана была также военная гвардия по обыкновению восточных стран, не потому, чтобы она нужна была для безопасности Посольства, но только для того, что она придает ему великолепие и величество. Гвардия Лорда Макартнея была немногочисленна, но за то выбрана из лучших пехотных и артиллерийских полков. С ними было четыре полевые пушки; они надеялись, что скорые и новые в своем роде обороны и разные военные эволюции будут приятным и занимательным зрелищем для Китайского Императора, и подадут ему понятие о состоянии военного искусства у Европейцев. Сия надежда была тем основательнее, что сей Государь сам гордился завоеванием обширных стран, и покорением разных Татарских наций. Однакож необходимо и должно было наблюдать в сей гвардии строгую [36] дисциплину для предупреждения разных беспорядков, которые хотя в другом месте были бы и не важны, но в Китайцах могли бы возбудить негодование и утвердить предрассудки, которые они и без того уже имеют против Англичан.

Для избежания сего начальство над гвардиею поручено было Майору Бенсону и Порутчикам Паринсу и Креву. В последствии сего сочинения видно будет, что Порутчик Паринс, умеющий прекрасно рисовать, много споспешествовал удовольствию публики, снимая рисунки с некоторых весьма занимательных предметов, которые встречались нам во время нашего путешествия. Сверх того определены были к Посольству весьма искусный живописец и рисовщик, которые чертили некоторые из гравированных приложенных здесь планов.

Доктор Медицины Гиллан был также определен к Посольству; ибо не только весьма нужно было, чтобы человек сего звания был при таких людях, кои должны странствовать в разных климатах, но сверх того не сомневались, чтобы по прибытии в Китай опыты, которые он подал бы о своем знании, не возбудили удивления и благодарности в Китайцах, у коих медицина гораздо меньше сделала успехов, нежели в Европе, и чрез то не споспешествовали бы удаче Посольства. Сверх того Доктор Гиллан был очень искусный Химик, а как Химия есть основание многих полезных искуств, то надеялись, что он по своим знаниям в состоянии будет судить о степени совершенства, до коего доведены сии искуства в [37] тех странах, чрез которые нам должно было проезжать. — Лакарем был у нас Доктор Скопс, давно уже известный по своим дарованиям и по службе на Королевских кораблях.

Доктор Динвидди и Г. Барро, имевшие обширные сведения в Астрономии и Механике, и во всем касающемся до Геометрии, были присоединены к Посольству, которому они могли принести великую пользу.

Г. Ахесон Максвел, бывший с Лордом Макартнеем в Индий и снискавши его доверенность, оставил место свое при Министерстве, чтобы быть Секретарем Посланника; в помощники ему дан был молодой Эдуард Виндер, Адъюнкт Университетской.

Из Ост-Индской Компании взят был Генрих Барринг, чтобы ехать с Посольством в Пекин, дабы приобретя там нужные сведения, после с большею пользою служил Ост-Индской компании в Кантоне.

При Посланнике был сверх того Паж (Сей Паж был сын Жоржа Стонтона.) с своим Гофмейстером, — Иностранцем, имевшим отличные сведения. Сей Гофмейстер и его воспитанник были не бесполезны для Посольства.

Весьма достойно сожаления, что мы не можем включить сюда имени какого нибудь славного Натуралиста, потому что сие путешествие подало бы случай к весьма полезным наблюдениям. Младший из всех вышеупомянутых может быть более всех имел сведений в Натуральной Истории. Предложили сие место Г. Афзелиусу, родом из Швеции, бывшему тогда [38] в Англии, коего обширные познания в сей части были известны, но он обязался уже ехать в новое селение в Сиеррге Леонге на берегах Африки.

Однакож взяты были два садовника Ботаниста, один на щет Правительства, другой на щет одного из членов Посольства. Должность их состояла в том, чтобы во время путешествия сбирать все, что может служить к обогащению Натуральной Истории.

Еще осталось выбрать толмача и переводчика на Китайской язык. Весьма трудно было найти такого человека. Во всем пространстве Великобританского владения не было никого, которой бы мог занять сие место. Многие из принадлежавших к Ост-Индской компании пробыв несколько лет в Китае возвратились в Англию, не зная ни слова по Китайски. Сие покажется и неудивительно, естьли вспомнить то, что мы сказали в первой главе. Г. Флинт, которого надобно из сего числа исключить, и которой по долговременном пребывании в Кантоне был посажен в тюрму, и после изгнан за то, что искал пробраться в Пекин, за несколько времени умер в Англии. Один Француз, по имени Галберт, которой также долго жил в Кантоне и выучился по Китайски, был определен переводчиком к Посольству, которое хотели предпринять еще прежде Макартнея, но и он отдал долг свой природе.

Не льзя было надеяться, что в Кантоне найдется такой переводчик. Некоторые жители сего города хотя и знали столько по [39] Англински или по Пуртугальски, что могли служить вместо переводчиков Европейским купцам в делах, касающихся до продажи или покупки, но они не были бы в состоянии говорить ни о каком нибудь другом предмете; сверх того в Пекине не понимают обыкновенного Китайского языка, которым они говорят, и часто опыт заставлял сомневаться о их уме и верности. И так надобно было в Европе найти некоторых людей, достойных общей доверенности, которые бы от долгого пребывания в Китае научились языку Мандаринов, или стараться узнать о каких нибудь Китайцах, которые бы оставили свое отечество и выучились Европейским языкам. Известно было что Миссионеры, терпимые в Пекине под непосредственным покровительством Императора, редко получали позволение возвращаться в свое отечество, но иные из них пробравшиеся туда под чужими именами и не в своей одежде не были подвержены сему закону. — Некоторые Китайские ученые нашли средство приехать в Рим, где поручено им было разбирать Китайские книги и манускрипты, находящиеся в Ватиканской библиотеке, а усердие к Христианскому закону основало в Неаполе училище, в котором воспитываются молодые Китайцы, тайно отправленные Миссионерами из их отечества.

Нельзя было полагаться на то, чтобы кто нибудь из сих Китайцев согласился ехать с Англинским Посольством, но ни в каком другом месте не льзя было найти переводчика. И так Секретарь Посольства отправился из [40] Лондона в Генваре 1782 года, в намерении искать там нужного человека. Сперва приехал он в Париже, где было заведено тогда два учреждения для Миссионеров, дом святого Лазаря, и дом для иностранных Миссионеров. В первом никто не хотел ехать в Китай, в другом нашел он священника, которой за дватцать лет оттуда возвратился, но он забыл все, кроме некоторых слов, и ни за что не соглашался ехать в такую отдаленную землю.

И так не смотря на жестокость зимы надобно было ехать чрез Аппенинские горы в Италию. Китайских ученых, бывших в Ватикане не было уже на свете, однакож пребывание Сира Жоржа Стонтона в Риме было для него не бесполезно. Кардинал Антонелли, Префект духовного общества, учрежденного для распространения Католической веры, дал ему важные рекоммендательные письма к Италианским Миссионерам, находившимся в Китае и к Кураторам Китайского училища в Неаполе. — По прибытии своем в сей город, Сир Жорж нашел в училище многих молодых Китайцев, из которых иные жили там уже несколько лет, и говорили изрядно по Латыне и по Италиански. Но их начальники старались и о том, чтоб они не забывали своего собственного языка; ибо они все назначены были в духовное состояние, и долженствовали быть отправлены в свое отечество, дабы пещись там о спасении тех из своих соотечественников, кои были уже обращены в Христианскую веру и стараться [41] склонять к тому же и других. Многие из них были и такие, коих воспитание было уже кончено, и которые будучи сделаны священниками, готовы были ехать. Но Кураторы училища, исполненные духом сего учреждения, не хотели вверить воспитанников своих без всякой предосторожности, страшась, чтобы какое нибудь нещастное обстоятельство не отвратило их от их назначения.

Однакож, по стараниям Сира Вилияма Гамильтона, Англинского Министра, которой имел случай оказать некоторые услуги сему училищу, и Дона Гастона д’Анкора почтенного Неаполитанца и друга Кураторского, сомнения сих добрых священников были побеждены. Сир Жорж возвратился в Лондоне в Мае с двумя молодыми Китайцами добродетельными, чистосердечными и любезными, кои очень хорошо переводили с Китайского на Латинской и Италианской язык, а Посланник знал оба сии языка.

Скорой сии переводчики сделались весьма полезными. Они сказывали, какие вещи всего больше могут понравиться их народу, особливо помогли они в выборе подарков, которые, сообразно с восточными обычаями, должно было поднести Императору и знатным особам его Двора. Часть подарков состояла из таких вещей, которые Китайцы тщательно старались достать и которые скоро и выгодно расходились в Кантоне. Часто продавались там за безмерную цену искусно сделанные механические машины из богатого металла, украшенные драгоценными каменьями, и которые посредством колес или [42] каких нибудь тайных пружин, казалось двигались сами собою. Хотя сии вещи не были ни к чему полезны, но они такое сделали впечатление на главных Мандаринов, что они всегда приказывали купцам доставать их за какую бы то ни было цену. Опасно было не повиноваться сему повелению, но после сии вещи были принимаемы вместо подарков, или платили за них только для виду маловажную сумму, которая совсем не равнялась тому, чего они стоили в Лондоне.

Таким образом частные каперы ввезли в Китай сих игрушек больше, нежели на милион фунтов стерлингов, из которых большая часть попалась после в Императорской Дворец и к знатным особам при Дворе. Кантонские Мандарины получали сии вещи от своих подчиненных, обещая им за то свое покровительство, и посылали их в Кантон, желая чрез то самим притти в милость у своих начальников.

Может быть Правительство тщетно ласкалось бы превзойти в подарках такого рода простых частных людей, и сверх того вероятно было, что сих великолепных безделиц столько было ввезено в Пекин, что они не могли принести никакого удовольствия. Но думали, что все показывающее степень совершенства наук и искуств в Европе, будет приятно такому Государю, которой по летам своим во всех предметах должен искать только полезного. [43]

Поелику Астрономия в Китае в великом уважении, и составляет там часть Государственных трудов, то можно было надеяться, что Пекинской двор с радостию бы принял Астрономические инструменты, не давно изобретенные и очень искусно сделанные.

Все превосходнейшее в своем роде, служащее к приятностям жизни, произведения лучших Мануфактур, казалось, могли понравиться тем, для кого оные были назначены, и чрез то самое распространить торге и умножить в последствии продажу такого рода товаров, чем бы исполнилось двойное намерение Англичан.

Ост-Индская Компания дала один из своих лучших кораблей, чтобы везти подарки Посылаемые к Китайскому Двору; на него же сели некоторые из принадлежавших к Посольству, которые не имели хорошего места на Льве. Начальство оного поручено было Капитану Макинтону искусному и опытному мореходцу. Сверх того был еще вооружен бот для облегчения груза обоих кораблей.

Давно уже стороной писали о сих приготовлениях в Китай и без сомнения там знали о них еще прежде прибытия Посольства. И так нужно было нарочно уведомить о том Китайское Правительство, дабы предупредить дурные впечатления и воспрепятствовать, чтобы по ошибке, или по недоброжелательству оно не почло сего Посольства за неприязненное и опасное предприятие и не отказалось бы принять Посланника. Компания не задолго выбрала из способнейших своих поверенных трех Комисаров [44] для учреждения дел ее в Кантоне. Им то поручено было возвестить Посольство Лорда Макартнея. Сир Франсуа, Баринг Президент Директорства компании, написал в сем намерении письмо к Кантонскому Вицерою и велел Комисарам отдать его публично, чтоб сему чиновнику не возможно было скрыть его от Императора, какие бы он не имел намерения.

Письмо Сир Франсуа Баринга было следующего содержания: «что Всемилостивейший его Монарх узнав, что его подданные, поселившиеся в Кантоне, намерены были отправить Посольство к Пекинскому Двору с тем, что бы поздравить Императора со вступлением его на осмидесятый год его жизни, но что как сие намерение не было произведено в действо, то Двор был тем весьма недоволен; что желая сохранить дружбу его Китайского Величества, умножить отношения и согласие между Пекинским и Лондонским Двором, и распространить торговые связи между их подданными, Англинской Король назначил своего двоюродного брата и советника Лорда Макартнея, мужа отличной добродетели, благоразумия и способностей, Посланником при Императоре Китайском, поручив ему представлять его особу и засвидетельствовать в самых выразительных терминах удовольствие, которое они бы почувствовал, естьли бы сей знак доброжелательства и уважения основал между ними взаимной союз и дружбу, что поелику Его Британское Величество посылает к Императору разные подарки, которые по их [45] величине и ломкости не льзя везти сухим путем из Кантона в Пекин, то Посланник отправится с приличною свитою на одном из Королевских кораблей и приедет прямо в Тиен-Синг, ближайшую пристань от Столицы его Китайского Величества».

«Сир Франсуа Баринг кончил письмо свое требованием: чтобы немедленно. извещен был о сем Пекинской Двор, ибо он надеялся, что сей Двор повелит принять пристойным образом корабли Британского Короля, равно как и Посланника с его свитою тотчас по прибытии оных в Тиен-Синг, или на близлежащие берега».

Подарки, о коих упомянуто в сем письме были столь драгоценны, что многие подумали, будто Англинской двор имеет в виду что нибудь чрезвычайное. Члены Дипломатического корпуса, которые почитают за должность присматривать за всеми поступками Правительства, при коем они находятся, обратили на сие происшествие все свое внимание. Один из них, — которой напитавшись презренным предрассудком, внушаемым завистию, казалось не знал, что земной шар довольно пространен для всех, кто хочет торговать на нем, и что торговля тем более приходит в цветущее состояние, чем более расширяются ее отношения, — приписал Англинскому Правительству и Ост-Индской Компании намерение завладения Китайскою Коммерциею, исключительно пред всеми прочими Европейцами, и предложил своему Двору также отправить Посольство, для [46] предупреждения сего нещастия. Однакож Англичане столь удалены были от сего намерения, что принимая истинное участие в торговле, производимой в Китае Голландцами, которые были тогда с ними в союзе, они уведомили их о Посольстве Лорда Макартнея, и предложили им услуги сего Министра, в случае, естьли бы Голландское факторство имело нужду в его помощи.

Ничто столь ясно не показывает общей цели сего Посольства, как партикулярные инструкции, данные Королем Посланнику чрез одного из своих Штатских Секретарей. В них было сказано — «что с давнего уже времени Англинской торг в Китае обширнее нежели прочих Европейских народов; что Коммерческие отношения между многими из сих наций и Китайцами были предшествуемы или сопровождаемы каким нибудь особенным сообщением с Императором Китайским, что другим помогали их Миссионеры, которые по своим знаниям в науках или искусствах заслужили хороший прием от любопытного и учтивого Пекинского Двора, и которые хотя и занимались успехами Религии, но не меньше пеклись и о выгодах своего отечества, между тем, как Англинские купцы оставались без всякой помощи в такой земле, в коей по ее отдалении от Англии, можно было чернить характер их народа, и унижать его достоинство и в коей звание купца будучи совсем почти неуважаемо, не могло доставить им ни безопасности, ни общего почтения, что в сих [47] обстоятельствах должность и благодетельность Его Величества требовали, чтобы он обратил отеческие взоры на своих подданных, бывших в Кантоне, хотя бы их успехи и маловажны были для торговли и для благоденствия нации, и чтобы просил о покровительстве оных Китайского Императора, чего сильной Монарх от другова ожидать право имеет. — Что свободное сообщение с самым странным народом на земном шаре, которой в продолжение многих веков знал просвещение и упражнялся в искусствах и науках, достойно было того, чтобы Англинская нация искала им пользоваться, нация, которая с удовольствием и признательностию видела и ободряла путешествия, предпринятые по повелению Короля и на щет Правительства для распространения наук, для открытия новых земель и познания чужих обычаев, но что стараясь расширить отношения между Англичанами и Китайцами, Его Британское Величество имел в виду только пользу человечества, взаимные выгоды обеих наций и протекцию, которую торговля имела право требовать от Китайского Правительства».

В том же духе сказал Англинской Король в писме своем к Императору Китайскому: — «Природная склонность Государя великого и благотворного, как Ваше Величество, Государя, возведенного промыслом на трон для блага человеческого рода есть та, чтоб сохранять мир и безопасность в странах, подвластных Его владычеству, и беспрестанно стараться [48] умножать щастие, добродетели и познания Его подданных, доставляя притом, сколько будет в его силах, тоже наслаждение и всем другим народам. Оживляемый подобными чувствами, тотчас по принятии правления, начавшегося среди ужасов войны, Его Великобританское Величество, победив неприятелей своих в четырех частях земного шара, дал им мир на самых справедливых условиях. Не довольствуясь после тем, что он, во всех отношениях умножил благоденствие своих подданных до такого степени, коего отдаленнейшие времена не представляют нам примеров; он часто вооружал корабли и посылал самых опытных и искусных людей для открытия неизвестных стран. Намерение его не в том состояло, чтобы делать завоевания и распространить свое владычество; ибо он довольствовался теми землями, которыми уже владел, — он не желал приобресть богатств, или расширить торговлю своих народов, но только узнать все обитаемые части земли, и разнообразные их произведения, желал разлить свете наук, ввести искусства и приятности жизни там, где они прежде совсем были неизвестны. Потом отправлял другие корабли с животными и растениями, полезными для человека, на те острова, где в оных был недостаток. С большим еще рвением старался он узнать искусства и обычай тех стране, где просвещение с давнего времени приводится в совершенство мудрыми законами и примером [49] добродетельных Монархов. Всего пламенное желал они получить сведение о славных узаконениях пространной и населенной области Его Китайского Величества, узаконениях, которые возвели сию Империю до такой степени благоденствия, которая приводит и удивление всех соседних Народов».

«Его Великобританское Величество, не имея теперь ни с кем войны, думает что, не льзя найти благоприятнейшего времени для расширения союза дружбы и Доброжелательства, и предлагает Его Императорскому Величеству утвердить выгоды, долженствующие произойти от дружеских отношений между двумя нациями, столь могущественными и просвещенными, каковы Англичане и Китайцы».

И так цель Посольства не в том единственно состояла, чтобы покровительствовать Англинской торговле в Кантоне. Лорд Макартней не только должен был ехать в Китай, но сверх того объездить по произвольному выбору все прочие земли, принадлежащие к сей части Азии, которую можно назвать Китайским Архипелагом, и где можно было получить многие важные и полезные сведения. Он имел полномочие трактовать как посланник с Императором Японским, с Королем Кохинхинским, и вообще со всеми владетелями, коих земли лежат при Китайских Морях.

Наконец, когда все было готово, и корабли стояли на якоре на Портсмутской рейде, Посланник прибыл в сию пристань в Сентябре 1792 года, со всеми принадлежавшими к его свите, [50] что составило около ста человек, щитая в том числе несколько музыкантов и работников сверх солдат и слуг. Сии люди тут в первой раз были вместе, но теперь они долженствовали составить род семьи, соединенной узами должности и личных выгод. Естьли некоторые из них искали только пропитания, и были ко всему другому равнодушны, то о прочих можно было сказать, что они вступали в неизвестный путь и начинали новое существование. Они оставили свое прежнее состояние, свои привычки, своих друзей, чтобы взять участие в выгодном, но притом опасном предприятии. Это не была шайка Аргонавтов, снедаемых желанием завоевать золотое руно; но люди, исполненные пламенным любопытством и жадностию к познаниям. Они думали только о Китае; — предметы, которые столь долго прилепляли их к себе, и которыми и теперь еще занимались люди их окружавшие, казалось потеряли для них всю прежнюю свою привлекательность, взоры их обращены были на перспективу, представлявшуюся им на конце горизонта, все их мысли были на нее устремлены.

Таким образом оставляли они добровольно Европу и все ее происшествия, одни только узы природы давали им чувствовать некоторую горесть: наконец подул благоприятной ветр, и им надлежало ехать.

Текст воспроизведен по изданию: Путешествие во внутренность Китая и в Тартарию, учиненное в 1792-м, 1793-м, 1794-м годах лордом Макартнеем, посланником английского короля при китайском императоре, Часть 1. М. 1804