№ 15

1756 г. декабря 21. — Инструкция, выданная советнику канцелярии В. Ф. Братищеву из Коллегии иностранных дел, в связи с назначением его курьером в Пекин

/л. 32/ Инструкция из Государственной коллегии иностранных дел господину канцелярии советнику Василью Братищеву.

Высочайшим Ея императорскаго величества именным указом, данным Коллегии иностранных дел, повелено отправить вас ко двору богдыхана китайского в Пекин под именем куриера для исправления некоторых нужных дел, о коих ниже сего показано будет. И для того посылаются с вами к [54] тамошнему Трибуналу три листа, по обыкновению именем здешняго Правительствующего сената писанные, за государственною печатью, из которых в одном имянно писано, чтоб подавали веру тому, что вы там представлять будете. При тех листах приложены переводы на латинском языке, а для вашего известия о содержании оных даются при сем копии на российском и латинском языках под № 1-м, 2 и 3-м (См. док. № 17, 18, 20).

Вам же даются при сем для свободнаго китайскою областью до Пекина с будущими при вас людьми проезда обыкновенной паспорт (См. док. № 21) за государственною печатью с переводом латинским да указы: один в Сибирь к генералу-порутчику и тамошнему губернатору Мятлеву, а другой в Селенгинск к бригадиру и коменданту Якобию об отправлении вас за границу китайскую. И о даче вам на подарки для поспешествования порученных вам дел казенной мяхкой рухляди на 500 рублев и о посылке с вами из Селенгинска двух /л. 32об./ толмачей и трех человек солдат ис обоих тех указов для известия при сем копии ж под № 4-м и 5-м прилагаются (См. док. № 22, 23). С вами ж отправляется отсюду для вспоможения в дороге и препровождения до Пекина и обратно оттуду напред сего там уже бывалой капитан Якобии, яко сведущей о китайских обрядах и к кому тамо адресоваться надобно. А каким образом вам в сей посылке поступать надлежит, о том следующее в наставление объявляется.

«1»

Ехать вам отсюда в Сибирь обыкновенною дорогою ¹ с возможным поспешением. И по прибытии в Тобольск, получа от тамошняго губернатора по посланному с вами указу подводы с прогонами и прочее, продолжать путь свой до Селенгинска, где, приняв от тамошняго коменданта бригадира Якобия определенных в посылку с вами людей и осведомясь от него о способах к дальнейшему проезду Китайскою землею, но по уведомлении наперед от него ж, бригадира пограничных китайских управителей, что вы куриером отсюду в Пекин отправлены, ехать вам из Селенгинска за границу китайскую, и в которых местах наедете на каких китайских начальных людей или же на заставы, в таком случае показывать им данной вам паспорт, объявляя при том, что вы посланы из российскаго Сената (а не из Коллегии иностранных дел) с листами к китайскому Трибуналу о нужных делах, и требовать по силе имеющагося между обоими государствами мирнаго трактата, /л. 33/ (из котораго экстракт в запас при сем прилагается под № 6-м) (См. док. № 24), скораго пропуска. Особливо ж когда вы прибудете Мунгальской земли, смежной с Сибирью, к управителям, называемым тушету хану и джун вану, то просить вам у них проводников и подвод со всякою учтивостию. И получа от них отправление, ехать до столичнаго города Пекина, которым путем способнее быть, приданные вам проводники покажут. А ежели б, паче чаяния, в подводах вам затруднение оказано было, не надлежит вам для того на месте останавливаться, но нанимать лошадей, хотя б по дорогой цене.

«2»

Когда вы в Пекин прибудете, то вам сперва, естьли не возпрепятствовано будет от китайцов, приехать на российской Посольской двор ², на котором и во всю бытность тамо жить имеете. И, осведомясь, чрез кого и кому надлежит в Трибунале тамошнем дать знать о своем приезде, и требовать о назначении времяни к подаче посланных с вами от российскаго Сената листов. А ежели китайцы, не допуская вас до российскаго Посольскаго двора, похотят наперед прямо препроводить в Трибунал (что однако не чаятельно), то [55] вам и в том не спорить, и приехав туда в Трибунал, посланные с вами листы министрам китайским с надлежащим комплиментом подать, последуя тамошнему обыкновению в церемониалах, но сколько возможно без предосуждения здешней /л. 33об./ стороне. А как в таком случае бывшей напредь сего в Пекине куриером же майор Шокуров поступал, о том в запас для известия и наставления вашего из журналу его, Шокурова, при сем выписка под № 7-м (См. док. № 25), прилагается, да сверх того и капитан Якобии может вам потребныя в том изъяснения подать, ибо он сам в таком же случае был и посыланной с ним лист тамошнему Трибуналу подавал.

«3»

В бытность вашу в пути Китайскою землею и в Пекине, ежели бы кто из министров и других чинов спрашивать стал, от кого вы из России отправлены, то вам, как и выше означено, объявлять, что вы посланы отсюда с листами от российскаго Правительствующаго сената к китайскому Трибуналу, а того, что вам отпуск был из Коллегии иностранных дел, а не из Сенату, отнюдь никому из китайцов не сказывать и не проговариватьца, понеже в трактате между Всероссийскою и Китайскою империями постановлено, что в китайской Трибунал имеют отправляться отсюда листы из Сената российскаго, а не из иного какого места, чего китайские министры в приезде туда здешних куриеров всегда прилежно смотрят, откуда они отправлены, и ежели не из Сената, то и листы здешние назад отдают ³.

«4»

Поручаемыя вам к исправлению нужныя дела в том состоят: /л. 34/ 1. Чтоб домогаться у китайского богдыхана о присылке сюда посольства, взаимно которому и от Ея императорскаго величества также бы посольство отправлено туда было.

Чтоб изходатайствовать позволение от китайскаго двора для свободнаго проходу российским судам по реке Амуру с хлебом и другими припасами для гарнизонов и обывателей, российских же подданных в крепостях и острогах по северовосточным берегам находящихся.

Чтоб стараться о поправлении произходящих непорядков в пограничных делах между обоих сторон, о воздержании своевольных наездов и обид, в российских границах от мунгальского народа чинимых, и о учреждении для того с китайской стороны караулов в тех местах, где оных нет.

Чтоб склонить китайцов ко принятию и содержанию в Пекине российских учеников для обучения китайскаго и манжурскаго языков, так как оные напредь сего тамо содержаны были ⁴.

О сих делах, кроме перваго пункта, имянно писано и в посылаемых с вами к Трибуналу китайскому листах, а о первом не разсуждено за благо письменно требовать для того, что ежели там на отправление сюда посольства не склонны будут и с отказом на письме ответ дадут, то сие для славы и чести здешняго императорскаго двора не пристойно и предосудительно быть имеет.

«5»

А понеже сие домогательство, чтоб китайское посольство сюда прислано было, учинено быть имеет по собственному Ея императорскаго величества высочайшему намерению и соизволению. Того ради /л. 34об./ особливому вашему прилежному старанию поручается, как бы наилутче и с добрым успехом оное в действо произведено быть могло. И хотя наперед совершенно знать невозможно, будет ли склонен на такое посольство китайской двор, однако и сумневаться совсем не надобно, потому что в бытность в Пекине в 1743-м году майора Шокурова, которой посылан был с объявительным листом о [56] возшествии Ея императорскаго величества на всероссийской престол, там ему говорено было (как вы из приложенной при сем выписки под № 8-м (См. док. № 26) усмотрите), что богдыхан для поздравления Ея императорскаго величества с восприятием российскаго престола намерен был своих послов послать, но по предложению тамошних министров оное отменилось за тем, что от их богдыханов в Россию неоднократно с поздравлением посольства посыланы были ⁵, а из России, кроме одного посланника ⁶, никто прислан не был, а ныне, может быть, и склонится на то богдыхан, когда ему о желании здешняго двора внушено будет. И для того надлежит вам прежде начатия о сем домогательства наведаться искусным образом о тех персонах, кои у китайского министерства и при дворе богдыханском кредит имеют, и чрез кого бы сие дело удобнее начать можно было, и не способны ли к тому будут обретающияся там римские католицкие патеры ⁷, а особливо езуиты, которые, как слышно, и в делах с министерством обращаются и с которыми вам для того знакомство получить и ласковое обхождение иметь надобно, к чему ваше знание латинскаго языка многую способность вам подать может.

И когда вы о таких удобных /л. 35/ к содействованию персонах сведаете и их знакомством и склонностию обнадежены будете, тогда им о желании в том здешняго двора открыть и стараться чрез них внушать, чтоб до министерства и до самого богдыхана дошло. А потом, усмотря удобность, и самому вам персонально, кому надлежит из министров китайских, словесно, а не письменно, представлять, что российскому императорскому двору весьма приятно будет.

Ежели ныне или вскоре от его богдыханова величества для поздравления Ея императорскаго величества и для подтверждения тем дружбы обоих дворов нарочное посольство отправится, и что в соответствование тому немедленно также знатное посольство и от Ея императорскаго величества к богдыханову двору прислано будет, и что вы о том совершенно уверить имеете от здешняго Сената повеление, и что настоящая между обеими империями добрая дружба и мир весьма умножены и подтверждены будут тем, когда с обоих сторон знатныя посольства отправлены будут.

На сие представление буде тоже вам говорить станут, что майору Шокурову говорено было, что от них неоднократно в Россию послы для поздравления посыланы были, а отсюды кроме одного посланника не было, и что с поздравлением о возшествии на престол нынешняго богдыхана ⁸ из России послы не присыланы, то вы напротиву того разтолковать им можете, что китайские послы, хотя и приезжали в Россию, но то было при высоких предках Ея императорскаго величества ныне благополучно /л. 35об./ государствующей самодержицы всероссийской, да и то не для одного дружескаго поздравления, но больше по случаю настоявших тогда дел и войны у китайцов с зенгорцами ⁹.

А к Ея императорскому величеству никакого посольства еще не бывало, хотя по возшествии Ея величества на родительской императорской престол немедленно, а имянно в 1742-м году отправленною от Сената российскаго к Трибуналу китайскому граматою чрез нарочнаго куриера майора Шокурова дружеское уведомление о том подано. И потому российской императорской двор справедливую причину имеет ожидать, чтоб наперед от богдыханова величества такое посольство для поздравления Ея императорскому величеству возшествием на престол прислано было, а потом уже и от Ея императорскаго величества к богдыхану взаимное посольство неотменно прислано будет.

Ежели китайские министры, несмотря на сие изтолкование почитать станут будто российской двор наперед свое посольство к ним отправить должен напротиву их бывших в России посольств, на то имеете вы представлять, что [57] оныя, как и выше означено, давно уже и по особливым случаям были, и что в те времяна к отправлению из России посольства ко двору китайскому для поздравления богдыхана и повода не было, потому что особливаго уведомления о возшествии его на престол по надлежащему от китайского Трибунала к российскому Сенату не прислано.

Наименьше же ныне российской императорской двор обязан, да и с высочайшим Ея императорскаго величества достоинством и честию несходственно будет наперед от себя посольство /л. 36/ ко двору китайскому посылать, когда по возшествии Ея величества на престол, первое уведомление о том, как вышеупомянуто, граматою от Сената российскаго к Трибуналу китайскому подано, а потому и посольству с поздравлением наперед с стороны богдыханова величества быть надобно. И что в прочем сие посольство не для особливой какой нужды здесь желается, но токмо для благопристойности, как то во всем свете между дружескими государствами обыкновенно и для лутчаго подтверждения настоящаго мира и умножения доброй дружбы с Китайским государством по соседству.

А буде и по таких ваших представлениях министры китайские в своем мнении упорно стоять будут и отнюдь не склонятся к отправлению посольства их сюда наперед и никакой надежды о преклонении к тому не будет, то наконец и по последней мере такое средство им, китайцам, предложить и стараться к соглашению привести, чтоб равномерные и в одно время из обоих государств посольства отправлены и на границе разменены были.

И когда они в том согласятся и у богдыхана также склонность и позволение на то изходатайствуют, в таком случае требовать вам от них письменного обнадеживания с таким изъяснением. Когда их посольство к здешним границам отправится и когда оное с здешним посольством на границах съехаться и разменяться может, оставляя назначение к тому времяни на волю их, китайцов. А буде и у вас напротив того письменнаго такого ж обнадеживания требовать станут, в том никакого затруднения /л. 36об./ вам не чинить и дать им такое ж, какое и от них вам дано будет. И о таком соглашении прислать вам сюда известие, прежде возвращения вашего из Пекина с нарочными из отправляемых с вами солдатом и толмачем до Селенгинска, требуя, чтоб оттуду оное с нарочным же куриером без замедления сюда отправлено было, и притом же, разведав, донести вам сюда, будут ли с посольством китайским какие подарки отправлены, которые при прежних посольствах всегда присыланы, и отсюда взаимно отправляемы бывали. Дабы по получении от вас такого известия, можно было и здесь к отправлению туда посольства потребное разпоряжение благовремянно учинить.

«6»

О других поручаемых вам и выше сего означенных делах имеете вы домогаться и министрам китайским представлять по содержанию посылающихся с вами от Правительствующаго сената к Трибуналу тамошнему листов. Из оных же самым нужнейшим быть имеет, чтоб, конечно, изходатайствовать от китайского двора позволение для свободнаго проходу российских судов рекою Амуром и далее морем подле северо-восточных берегов. А какая в том необходимая нужда есть сверх того, что в листе к Трибуналу о сем писано, а имянно для экспедиции Камчатской, то усмотрите вы из приложенной при сем выписки под № 9-м (См. док. № 27), которая вам только для собственнаго вашего известия дается, а китайцам о той экспедиции отнюдь ничего упоминать вы не имеете.

Сие нужнейшее дело, паче других, прилежнейшему старанию и попечению вашему /л. 37/ поручается. И вы не инако как все силы и наилутче возможные [58] способы употреблять и домогаться имеете, чтоб такое позволение для проходу судов Амуром неотменно получить, подкрепляя ваши домогательства и подарками, кому надлежит из китайцов и римских патеров по состоянию персон и их содействования приличными, из даемой вам для того нарочно казенной мяхкой рухляди, токмо чтоб оные не без пользы употреблены были, в чем на ваше радение и верность совершенная надежда полагается.

Ежели китайской двор по многому старанию и домогательствам вашим не склонен будет на означенное позволение и отговариваться чем станут, то вы можете, кому надлежит, из министров китайских искусным образом дать уразуметь, что сие позволение от китайского двора токмо по дружбе и по соседству обоих государств требуется, уповая, что никакого затруднения в том не будет и не для чего инаго, потому что прохождение российских судов помянутою рекою Амуром отнюдь ни в каком другом намерении, но единственно токмо для того нужно, о чем в листе к Трибуналу о сем писано, и что от проходу судов и на них людей российских никогда ни малейшей обиды китайским подданным, при той реке живущим, показано не будет. И что впрочем российскому императорскому двору такая в том необходимая нужда, что хотя и без позволения от китайского двора, однако неминуемо будут проходить Амуром российския суда с потребною обороною от помешателей для того, что нет инаго пути для привозу съестных припасов /л. 37об./ тем гарнизонам и обывателям, кои в российских крепостях и острогах по северо-восточным берегам живут и великой голод претерпевают. Но сим последним не вызываться вам без крайней нужды, будто с некоторою угрозою, разве уже совсем отказано будет в требованном позволении, тогда оное сказать, а когда на то китайской двор склонен будет и позволение для помянутаго проходу судов Амуром объявят, то просить вам об указах богдыханских к обретающимся при той реке командирам и обывателям, китайским подданным, чтоб они в хождении судов российских не препятствовали, как о том в листе к Трибуналу писано, и чтоб те указы на руки вам даны были, которые, получа, имеете вы на возвратном вашем проезде в Сибири господину губернатору тамошнему генералу-порутчику Мятлеву вручить или наперед себя отправить к нему с надежным случаем.

«7»

О поправлении и установлении добраго порядка с китайской стороны в пограничных делах и следствиях по причине произходящих на обе стороны от своевольных людей, а наипаче на российскую от мунгальцов обид и воровства, о наилутчем сего при границах кочующаго народа с тамошней стороны воздержании и о учреждении для того караулов, как о том пространнее в листе к Трибуналу писано. Имеете вы также с добрым прилежанием стараться как о нужных для пограничнаго спокойства делах и представлять министрам китайским, что ежели с их стороны /л. 38/ такого поправления в оных не будет, как требуется, то никоим образом надеяться не можно, чтоб спокойство на границах было. И что произходящия от своевольных людей раззорения и обиды, умножаясь от времяни до времяни и оставаясь без правосудия и удовольствия, обиженным впредь не инако, как причиною и побуждением будут к нарушению мира и ко многим ссорам и замешательствам между обоими государствами, отчего российской императорской двор весьма удалятся и вечной мир и добрую дружбу по соседству с Китайским государством содержать всегда и накрепко желает.

А для известия вашего и дабы можно было вам обстоятельно показать, в потребных случаях и министрам китайским, какие на российскую сторону от мунгальскаго народа своевольные наезды, воровстсва и наглыя [59] раззорения были только с 1752 года, не упоминая уже о прежних годех, и сколь много об оных от пограничного командира бригадира Якобия в их китайскую сторону к мунгальским пограничным управителям с жалобами писано и справедливаго изследования и удовольствования требовано. Но ничего никогда от них не возпоследовало, и тем больше послабления и поводов к воровству и раззорениям в российской стороне подано. О том прилагается при сем под № 10-м (См. док. № 28) копия с присланнаго в Коллегию иностранных дел от сибирскаго губернатора при его репорте от 13 апреля нынешняго 1756 году экстракта и под № 11-м (См. док. № 29) другой экстракт из полученных потом вновь от него ж, губернатора, доношении. /л. 38об./ А сверх того, что еще при границах от помянутаго мунгальскаго народа вновь таких же обид приключено, и сколько чего за все такия обиды и раззорения российским подданным учиненныя с 1752 г. по годам в заплату и удовольствие по силе мирнаго трактата с китайской стороны требуется. Также и на их сторону от российской заплатить надлежит или какия поклепныя иски на российских людей напрасно предъявлены. О том получите вы обстоятельное известие в Селенгинске на проезде своем от бригадира Якобия, как то и в указе к нему отсюду ныне писано.

«8»

Что надлежит до пребывания в Пекине российских учеников, то со времяни заключеннаго в 1728-м году чрез посланника графа Владиславича мирнаго трактата ¹⁰ оставлено было их в Пекине от него, посланника, для обучения китайского и манжурского языков шесть человек, и потом на перемену оных, также и на места убылых, новые до толикаго ж числа неоднократно туда посыланы и тамо содержаны были безспорно. А как при последнем караване с директором Владыкиным четыре человека таких учеников туда вновь посланы были, то они уже не приняты, и с двумя тамо из прежних бывшим назад в Россию с ним же, Владыкиным, при караване отправлены ¹¹. Так что ныне там никого уже из российских учеников не осталось. И с стороны китайского Трибунала помянутому Владыкину сказано, да и к Сенату здешнему в листе писано, что тех новых учеников по трактату принять им не должно. И хотя /л. 39/ сие в самом деле не без основания, ибо чтоб таких учеников другими переменять и в Пекине всегда содержать, в трактате не написано (о чем вы из особливой при сем же приложенной выписки под № 12-м (См. док. № 30) усмотрите). Однако ж для переду весьма потребно, чтоб бывшее доныне и отчасти уже в обычай введенное содержание в Пекине здешних учеников вовсе не потерять. К тому же и не без нужды в том, чтоб оные тамо обучались, как о том в здешнем листе к Трибуналу ныне с вами в дружеских терминах писано с доказательством о той нужде.

И для того надлежит вам всевозможно стараться китайцов к тому склонить, чтоб дозволено было, хотя не по обязательству трактата, но паче из единственного к здешней стороне снисхождения и угодности по-прежнему примеру до шести человек учеников из России в Пекин присылать. И впредь оных чрез несколько лет другими переменять. Оных же там, как дружескаго государства людей, содержать и корм им давать, как то прежде сего со времяни заключеннаго мирнаго трактата было, изъясняя китайскому министерству, что продолжающаяся между обеими империями добрая дружба требует, чтоб в сем толь малом и не важном деле с их китайской стороны приятельское снисхождение показано было. [60]

«9»

При сем особливо напоминается вам, что как в дороге, так и по приезде в Пекин и во всю тамошную бытность, весьма надобно вам стараться с китайскими министрами /л. 39об./ и другими тамошними людьми, а наипаче с теми, до кого вам нужда будет по делам, как возможно ласковее обходиться и учтиво с ними поступать, имея благопристойное поведение и не показывая им грубости, а наименьше обиды, дабы такими вашими учтивыми и благопристойными поступками у них дружбу и похвалу себе приобресть. Чрез что надеяться можно, что вы в поручаемых вам делах лутчей успех иметь будете и не подадите никакого повода к нареканию и жалобам на себя, каковы произошли на бывшаго там с казенным караваном директора Алексея Владыкина, которой, будучи в Пекине, знатно своими не учтивыми поступками и грубым обхождением столь много тамошнее министерство раздражил и их до того привел, что из Трибунала сюда письменная жалоба на него принесена с тем, чтоб впредь таких людей, каков он, в Пекин не присылать, что к не малому здешней империи безславию служит.

«10»

Вам же стараться надобно, чтоб в Пекине недолго прожить. Но по исправлении порученных вам дел об отпуске вашем и о даче ответных листов на посланные с вами пристойно требовать, а буде, паче всякаго чаяния, ответных листов за какими-нибудь отговорками не дав, отправлять вас станут, вы в таком случае имеете пристойныя домогательства учинить, представляя, что когда вы с листами /л. 10/ от Сената нарочно присланы, то и без ответов ехать вам никак не возможно. Когда же получите ответные листы, то, не мешкав, ехать вам из Пекина обратно до российских границ и далее чрез Сибирь сюда в Санкт-Петербург с поспешением. А притом вашем обратном проезде как в Селенгинску бригадира и коменданта Якобия, так и в Тобольску господина губернатора обстоятельно вам уведомить. Ежели о чем в разсуждении пограничных дел с китайской стороны по вашим представлениям определения учинены, и какие ответы вам даны будут, дабы потому и с российской стороны потребныя меры в тех делах без потеряния времяни приняты были.

«11»

Будучи в Китайском государстве везде, и особливо в Пекине, надлежит вам старатъся пристойными способами разведывать: (1-е) о тамошнем состоянии и о числе войск, (2-е) что произходит у китайцов с зенгорским народом и землею, ибо по полученным здесь от времяни до времяни ведомостям заподлинно предъявляется, будто главной зенгорской владелец Дебачи и большая часть зенгорцов под Китайскую державу поддалися и перешли, сколько имянно, да и где они поселены, и кто ныне оставшими в своей земле зенгорцами владеет собою или в подданстве у китайцов ¹², (3-е) примечать, как китайцы к российской стороне поступают и не имеют ли от оной какого в чем неудовольства, також какие тамо российские товары в лутчем почтении, и которые охотно и какою ценою покупаются, (4) каким образом /л. 40об./ вы в Китаях в оба пути и в Пекине от Трибуналу, и от других китайцов приниманы, и как с вами от оных поступлено будет, и которою дорогою и на какия места туда и обратно поедете, (5) разведать искусно и присмотреть, как в Пекине живут архимандрит и протчие церковные служители российские ¹³, и от тамошних людей нет ли им каких обид и утеснения или презрения? И напротив того, в каком почтении или кредите римские католицкие патеры тамо находятся, и сколь много успеха они имеют в учении и обращении тамошних людей в свой закон и веру? ¹⁴ О чем всем, да и что вы еще ко известию нужного усмотрите, [61] держать вам поденную записку или журнал. И оной по приезде вашем сюда в Коллегию иностранных дел, подать.

«12»

Для настоящей вашей посылки Ея императорское величество всемилостивейше повелеть соизволила выдать вам здесь жалованья на целой год вперед, да на дорожной проезд тамошним владением до Пекина и обратно до границы российской и на содержание ваше во всю бытность в Пекине 1500 Рублев и сверх того особливо на подарки тамо, кому нужно будет, из китайцов для поспешествования порученных вам дел до 500 рублев, дать вам в Сибире лутчею мяхкою рухлядью, которая к вывозу за границу не запрещена.

А посылаемым с вами выдать при отправлении из Селенгинска их окладное жалованье на год же и на дорожной проезд в Китайском владении и на тамошнее их /л. 41/ содержание, а имянно: капитану Якобию 300 рублев, а двум толмачам и трем солдатам по 30 рублев каждому дать в Сибире мяхкою ж рухлядью. А вы оную на вышеозначенные подарки принять имеете в Тобольске, или где от генерала порутчика и сибирского губернатора Мятлева назначено будет.

Определенные же вам на шесть подвод ямских от Санкт-Петербурга до Тобольска прогоны, даны вам будут здесь из Коллегии иностранных дел, а до Селенгинска и до границы получите вы оныя из Тобольска.

«13»

Из посылаемой с вами мяхкой рухляди имеете вы, как и выше упомянуто, употреблять в подарки тем, кои из китайских министров или других тамошних людей в порученных вам делах вспомогать будут. И как вы то за благо и полезно усмотрите, а что кому из оной рухляди отдастся, тому держать записку.

«14»

При сем же прилагается под № 13 (См. док. № 31) для вашего известия копия с допросу каторжнаго невольника российскаго человека Михайлы Шульгина. Из которой вы усмотрите, каким образом он из города Нерчинска бежал и, пройдя воровски в китайской город Ангунт, умысля собою ложныя разглашения учинил. О чем вам для того знать дается, чтоб вы в состоянии были /л. 41об./ на чинимыя иногда вам от китайцов, о таком от помянутаго Шульгина разглашении вопросы, ответствовать, что такому плуту, которой только для обману и, надеясь от командиров города Ангунта себе знатное награждение получить, оное совсем ложно разгласил, верить отнюдь не надобно, и что он за то накрепко уже наказан.

«15»

Прилагается при сем под № 14-м (См. док. № 32) для исполнения копия с указу 1724 году о делах, тайности подлежащих, о которых ни к кому в партикулярных письмах писать не велено.

Граф Алексей Бестужев — Рюмин
Граф Михайла Воронцов

В Санкт Петербурге
21 декабря 1756 года

Обер секретарь Андрей Суровцов [62]

21 декабря 1756 года) (На л. 28: Сшита шнуром шелковым пестрым, и канцы онаго припечатаны кабинетною печатью. Сия инструкция с приложении: лист в Трибунал, два указа к сибирскому губернатору Сухареву и указ же к бригадиру Якобию для отдачи Братищеву – отнесена к его сиятельству канцлеру канцеляристом Дедекиным 30 декабря 1756 году).

Оп. 113. Д. 485а. Л. 862-868 об.

Комментарии

1. Российские дипломатические посольства и духовные миссии, направлявшиеся в Китай, следовали определенным путем. Из Петербурга они прибывали в Москву, откуда путь держали на Казань и далее через Соликамск, Тобольск, Туру, Томск, Красноярск, Иркутск. В каждом городе делали остановку на несколько дней, чтобы отдохнуть, дать отдых лошадям, сделать необходимые запасы и закупки, сделать визиты к местным властям, отправить в Петербург очередное донесение, а во время смены сезонов поменять сани на коляски и телеги и наоборот. Конечный пункт на российской земле — г. Селенгинск. Здесь вручались китайским пограничным властям соответствующие документы и ждали разрешения на въезд на китайскую территорию, ждали прибытия торгового каравана, направлявшегося в Пекин, если его еще не было на границе. По получении разрешения от китайской стороны пересекали границу, выезжая за пределы российской территории через г. Кяхту. Далее был самый тяжелый и изнурительный путь через «Монгольскую землицу», Северный Китай (г. Калган), откуда открывалась дорога на Пекин. Весь путь, протяженностью более чем в 11 тыс. км, занимал тогда от 1 года 4 месяцев до двух лет и более.

2. Комплекс зданий Хуэйтун гуань, который впоследствии стал именоваться Посольский двор или Русский двор, был построен при Минской династии в 1441 г. и принадлежал князю одного из вассальных княжеств. Здесь он останавливался вместе с семьей, когда приезжал с данью к императорскому двору. После его смерти это место использовалось для размещения прибывавших в китайскую столицу посольств вассальных государств с данью.

Останавливались там и русские дипломаты — И. Идее, Л. B. Измайлов, C. Л. Владиславич-Рагузинский. Сюда прибывали русские торговые караваны, гонцы, курьеры. Со временем за этим двором закрепилось название Посольский или Русский двор (Элосы гуань).

Посольский двор был распложен в одной из самых оживленных частей китайской столицы на улице Дунцзяоминсянь (соврем, название) в 1/2 версты к югу от императорского дворца, У₄ версты от Трибунала внешних сношений и около 1 версты к северу от главного торгового центра Внешнего города Пекина. Благодаря такому удобному его расположению C. Л. Владиславич- Рагузинский остановил свой выбор именно на этом месте для Посольского двора, а после заключения Кяхтинского договора и для резиденции Российской духовной миссии (Сретенский монастырь).

3. Речь идет о 6-й статье Кяхтинского договора (21 октября 1727 г.) (Русско-китайские договорно-правовые акты. 1689-1916 гг. М., 2004. С. 44).

4. Из всех пунктов инструкции, данной дипломатическому курьеру В. Ф. Братищеву, только один вопрос был положительно решен в Пекине — о приеме русских учеников для обучения китайскому и маньчжурскому языкам. Жить они должны были в Южном подворье РДМ. Как правило, ученики набирались из учащихся Московской славяно-греко-латинской академии. Направлялись они в Китай и возвращались в Россию с очередным составом миссии. Ученики были причислены к Гоцзыцзянь (высшему правительственному учебному заведению). Трибунал внешних сношений выплачивал им по 3 ляна в месяц и выдавал одинаковое с членами миссии натуральное содержание. Ученики были первыми отечественными переводчиками всей дипломатической переписки российского правительства с китайским. Их приглашали в Лифаньюань для устного перевода, иногда и для перевода документов, поступавших из других государств. Некоторые из них преподавали в русской школе при императорской канцелярии (нэйгэ).

Такая практика существовала, начиная со 2-й миссии. Никаких проблем с учениками не было ни у российской, ни у китайской стороны. Однако по прибытии в Пекин 5-й миссии (1755— 1771), состав которой был больше количества, определенного Кяхтинским договором 1728 г., цинские власти отправили назад в Россию четырех учеников и четырех церковников. В листе, направленном в Сенат, Трибунал внешних сношений объяснил свои действия тем, что в Кяхтинском договоре ничего не сказано о том, что на смену обучившимся в Пекине ученикам можно присылать новых, и богдыхан повелел отправить назад в Россию всех учеников, прибывших с 5-й миссией. Директор торгового каравана А. М. Владыкин (ученик 2-й миссии), возвращаясь в Россию, взял с собою и учеников 4-й миссии. Таким образом, 5-я миссия осталась без учеников. Благодаря усилиям В. Ф. Братищева, практика подготовки переводчиков-китаеведов при РДМ была возобновлена. Следующая группа учеников прибыла в Пекин с 6-й миссией (подробнее об РДМ см.: Ипатова A. C. Место Российской духовной миссии в Китае в истории российско-китайских отношений // Востоковедение и мировая культура: К 80-летию акад. С. Л. Тихвинского. М., 1998. С. 202-233; «То дело зело изрядно...»: (Российская духовная миссия в Китае и ее роль в истории российско-китайских отношений) // Наш современник. М., 1999. С. 169-177; Деятельность Российской духовной миссии в Китае // Отечественные записки. 2008. № 3. С. 320-331; Православие в Китае. М., 2010).

5. Еще до посольства, направленного от имени китайского императора для поздравления вступившей на российский престол императрицы Анны Иоанновны (см. коммент. 9 к док. № 4), цинское правительство организовало посольство для поздравления ее предшественника императора Петра II, который умер 18 января 1730 г. Однако посольство прибыло в Селенгинск лишь в феврале 1730 г. и уже в России узнало о восшествии на престол Анны Иоанновны (Мясников В. С. Договорными статьями утвердили. С. 223; Мороз И. Т. Указ. соч.). [378]

6. Имеется в виду граф С. Л. Владиславич-Рагузинский.

7. О римских католических патерах см. подробнее в док. № 62, с. 190-191.

8. Имеется в виду четвертый цинский император Хун Ли (1711-1799). Девиз годов правления Цяньлун (1736-1796 гг.). Подробнее о нем см. док. № 62, с. 189.

9. В составе китайского посольства, прибывшего в Селенгинск в феврале 1730 г. в связи с вступлением на престол императора Петра II, находились пять послов во главе с Мандаем. После поздравления нового императора они должны были отправиться к состоявшему в российском подданстве калмыцкому хану с целью склонить его к выступлению против Джунгарского ханства, с которым Цинская империя вела войну. «Посланцам Цинов разрешили проехать на Волгу, — по словам И. Я. Златкина, — но одновременно были приняты меры к тому, чтобы Калмыцкое ханство отклонило предложение о вмешательстве в джунгарские дела» (Златкин И. Я. История Джунгарского ханства (1635-1758). М., 1983. С. 246; Мясников B. C. Договорными статьями утвердили. С. 223-224).

10. Имеется в виду Кяхтинский договор о политических и экономических взаимоотношениях между Россией и Китаем, который был подписан 21 октября 1727 г., а «розменен на Кяхте июня 14-го дня 1728-го году» (Русско-китайские договорно-правовые акты. 1689-1916. С. 47).

11. См. коммент. 5.

12. Данный вопрос касается истории Джунгарского ханства — государства ойратов, в котором после смерти хана Галдан-Церена в 1745 г. шла длительная междоусобная борьба претендентов на ханский трон. Эта борьба, — по мнению И. Я. Златкина, — в конченом счете способствовала распаду и гибели ойратского государства» (Златкин И. Я. Указ соч. С. 281). Преемником Галдан- Церена стал его средний сын, правивший Джунгарским ханством под именем Аджа-хана (1745— 1750). После его убийства к власти пришел старший сын Галдан-Церена Лама-Доржи. Однако он столкнулся с соперничеством своего родственника тайджи Даваци (Дабачи), который с помощью влиятельного ойратского нойона Амурсаны в 1753 г. стал правителем Джунгарии. После этого между недавними союзниками возникла вражда, возможно, вследствие того, «что хан Даваци не выполнил обещаний, данных Амурсане» (Там же. С. 287). Столкновение между ханом Даваци и Амурсаной в 1754 г. закончилось бегством Амурсаны в Китай, где он был принят и получил титул князя первой степени (циньвана). «Цинская империя, — по заключению И. Я. Златкина, — в течение нескольких десятилетий безуспешно пытавшаяся сокрушить ойратское государство, получила, наконец, реальную возможность достигнуть успеха» (Там же. С. 289). Весной 1755 г. цинская армия, разделенная на две части, вторглась в пределы Джунгарского ханства. Авангард ее северного отряда возглавлял Амурсана. В начале июля хан Даваци стал пленником Амурсаны и был препровожден в Пекин. Итогом этой борьбы стала гибель Джунгарского ханства: «Ойратские феодалы сдавались на милость победителей, даже не пытаясь сопротивляться. Ойратский народ, деморализованный бесконечными княжескими распрями, разоренный и измученный, не противился завоевателям» (Там же. С. 291-292).

Вместе с тем Амурсана, не получив титула джунгарского хана, в сентябре 1755 г. поднял восстание против Цинской империи. Двухлетняя освободительная борьба закончилась поражением. Амурсана бежал в Россию и умер в сентябре 1757 г. в Тобольске от оспы (см.: Златкин И. Я. Указ. соч. С. 302; Международные отношения в Центральной Азии. XVII-XVIII вв. Документы и материалы. М., 1989. Кн. 2. С. 221, 248).

13. Об этом см. док. № 62. С. 190.

14. Об этом см. док. № 62. С. 190-191.