№ 215

1727 г. не ранее января 23 — не позднее февраля 3 *. — Лист цинского министра Лонготу пограничному комиссару С. А. Колычеву со сведениями о посольстве С. Л. Владиславича-Рагузинского

(* — Датируется на том же основании, что и док. № 214)

/л. 8об./ Богдыханова величества крайной земли всяких дел правитель, министр богдыханова величества, гун, с материной стороны дядя [504] Лонготу, ево письмо руской государыни императрицы посланному о пограничных делах к ближнему стольнику и камисару Степану Калычову о совете и любви и поздравлении послано. И в добром здравии пребываешь. По милости их богдыханова величества он здрав. А ваш посол гун Сава с вами свидитца и о всяких пограничных делах с вами переговаривать. С ним по указу посланы стольник и заргучей, в прошлом году приехали и живут с ним. А вашего гун Савы возврату ждем. А их мунгальской владелец Очирой Бату Тушету-хан для поздравления в Новой год богдыханову величеству, золотому сиятельству, уехали. А ныне в Урге нет ваших посланных с письмами, на карауле пропущать и не пропущать их крайней Тушету-хан и уан живут, и всяк свое дело ведает, а о том он не знает ¹. Еще слышно ему, что посол гун Сава их богдыханова величества милости в добром здравии и до больших людей доехал. А ныне о чем они договор имеют, о том он неизвестен.

На л. 8 об. перед текстом: во 2-м.

Другой экземпляр той же записи. — Там же, д. № 17, л. 10-10 об.

Комментарии

1. В отписке И. А. Бейтона от 2 января 1727 г. сообщается о том, что посланных им служилых людей с корреспонденцией в Пекин не пустили далее монгольского караула в Сорочинах. Вернувшиеся в Селенгинск «посыльщики» Бейтону доложили, что монгольские караульные начальники в Сорочинах им сказали: «В Урге Тушету-хана и Джун-вана нет, а без его де повеления ни с какими делами в Китайское государство пропущать не поведено. А как де прибудут Тушету-хан и Джун-ван в Ургу, и тогда де для приему в Ургу к Тушету-хану послан будет по них из Мунгальской землицы в Селенгинск нарочной» (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1727 г., д. № 4, л. 7 об.).

Тушэту-хан возвратился из Пекина в Ургу 3 мая 1727 г. (там же, 1725-1729 гг., д. № 11, л. 514). Преднамеренно затянувшееся отсутствие Тушэту-хана в Урге служило предлогом для отказа пропускать корреспонденцию из России в Пекин, так как пропуск курьеров и пересылка корреспонденции формально были возложены на него, фактически же без распоряжения из Пекина он не мог решать эти вопросы. Указом императора Иньчжэня незадолго до отъезда С. Л. Владиславича из Пекина было разрешено пропустить русского курьера с корреспонденцией в Пекин, но в этом уже не было надобности. Курьер встретился с посольством 8 мая 1727 г. в Гобийской степи у источника Куйтун и вручил послу корреспонденцию (см. док. № 225; АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1725 г., д. № 12а, л. 437 об. – 438; см. также коммент. 2 к док. № 198).