№ 145

1726 г. апреля 30. — Инструкция Походной посольской канцелярии геодезистам П. Скобельцыну и Д. Баскакову о составлении карты и описания неразграниченных земель на западном участке

/л. 16/ Инструкцыя ис Походной посольской канцелярии китайской экспедиции геодезистом Петру Скобельцыну, Дмитрею Баскакову.

По ея императорского величества указу /л. 16об./ из Высокоправительствующаго Сената, посланному к сибирскому губернатору, повелено для наискорейшаго описания границы в прибавку посланным из Санкт- Питербурха геодезистом ¹ что потребно взять из обретающихся в Сибирской губернии геодезистов. Чего для по силе оного ея императорского величества указу по получении сего ехать вам из-Ыркуцка до Тункинского острогу, вверх по Иркуту-реке до озера, где был поставлен острог, называемый на Косоголе ², и исполнять по нижеписанным пунктом.

1. Описывать пограничные места со обзервациею положения мест, каменных гор, рек, откуда оные течение имеют и куды впадают, також разделение каменных хрептов, куды оные продолжаютца. Спрашивать тамошних старых известных жителей, какие в тех местах народы живут и какого закона, звания и обычаев, и какие имеют промыслы, л кому ясак платят и чем, и давно ль в подданстве, и есть ли такие, что платят ясак и росийским, и контайше или мунгальским владетелем и кому имянно, и те мунгальские владетели под китайским владением или самовольные.

2. Озеро, над которым построен был на Косоголе острог, в чьей ныне области, и сколь велико, и кругом какие народы кочуют. И от того озера к Селенгинскому нынешняго владения росийского и мунгальского означить границу с подлинным изъяснением мест, рек, народов и протчего, взяв письменное известие у тамошних обывателей, не завладели ль китайцы или мунгалы от империи Росийской что после мирных договоров, сочиненных во 197 году (1689 г.), в августе месяце чрез покойного графа Феодора Алексеевича Головина, и ежели завладели, написать урочища и мест растояние, и в котором времяни, по известию от старожильцов, со изъяснением сколько возможно. [310]

3. От Косогола ехать по самой границе, где продолжаетца область. Российского империя, к реке Енисею до Саянского камене, где есть Саянской острог росийской, и до реки Уйбату, которая с западной стороны ниже Саянского камени впадает в Енисей, где кочуют подданной росийской народ, называемой кайбалы. И против вышеписанного ж описать все пограничные урочища, горы, леса, реки, со обстоятельством, какие народы граничат, и кто владеет и давно ль, написать имянно.

4. От Саянского камени, где росийской острог, /л. 17/ разведав подлинно, ежели возможно, взяв с собою ис того острогу известных людей для провожания сколько пристойно, ехать вверх Енисея-реки за Саянской камень, где кочует подданной российской Жеба-дарга, и оттуда до вершины реки Енисея, где кочуют подданные ж росийские народы саеты. И против вышеписанного ж учинить подлинное описание владенья росийских подданых, и кто с ними граничит, и нет ли росийским подданным обиды и утеснения от народов иных областей, которые близ их кочуют, и ежели есть утеснение, описать например место или уезд, или урочище и владельцов, от кого и в чем утеснены.

5. Между Саянского камене по обе стороны реки Енисея до вершин и между Енисеем до реки Абакана, которая течение имеет из степей владенья контайшина и впадает в Енисей ниже Саянского камени, и по Абакану до Абаканского острогу и пока область Росийской империи по той реке с Мунгалы граничит, известясь обстоятельно, описать, растояние мест, рек, лесов, гор и протчего, и какие в тех местах народы кочуют кроме области росийской, и чьего владенья были прежде, и ныне ими кто владеет и давно ль или самовольны.

6. Також потом известитьца обстоятельно, сколько растояния от Енисейских вершин чрез каменные хрепты до вершин Селенгинских, и народы тамошние подданные ль китайцом обретаютца или самовольны (Так в тексте; в журнальной записи исправлено на: самовластны) и какой нации.

7. За Енисеем-рекою ниже реки Эленгуса, которая впадает в Енисей, в степи на одной высокой горе есть самородная ис камене пещера, в которой идол каменной сидит на стуле, которому идолу многие тамошние народы кланяютца и приносят жертву, и имеют его в великом почтении, и бутто руских не допускают ево видеть, о чем вам по возможности трудитьца проведывать чрез тамошних обывателей. И ежели возможно без азарду до него доехать и описать, под каким градусом та гора стоит, и тот идол сколь велик и какова вида, мужеского или женского звания, и каков величиною, и например времене молод ли или стар, и каким именем называют, и от которого времене и от кого на том месте обретаетца, и какие народы живут в том урочище, где тот идол стоит ³. Сие следовать, как допустит возможность и время. А более трудитьца, не упуская времени, во описании пограничных мест по инструкции, понеже оное дело для высокого ея императорского величества интереса наинужнейшее.

8. Все вышеписанные места описав обстоятельно, зделать ланкарту, со изъяснением градусов и сколько от места до места растояния, и проведывать, нет ли каких /л. 17об./ минеральных гор и протчего, что нужно Российской империи.

9. А чего за дальностию непроходимых мест или за каким иным случаем самим обзервовать не можно, то спрашивать старожильцов, известных людей, с запискою и с подписанием их рук и по тому внесть в карту, означа, что самовидцы и что внесли по известию. Також во оной карте отметить разные владенья и пограничные места точками и об народах и о всех знатных местах знаками. [311]

10. Понеже в карте все ясно внесть невозможно, того ради держать записную книгу, в которой описывать пространно о всем и обстоятельно со азбукою, дабы по той записной книге мочно и ландкарту разобрать и все лутче выразуметь.

11. Ежели на котором месте росийские подданные недавно на мунгальскую или на китайскую границу перешли и оною завладели, со обстоятельством же описать те места, народы, жителей и что с таких мест и с жителей например приходу бывает повсегодно, и есть ли о тех местах с кем ссора или нет.

12. Что опишете от Косогола и по границе до Саянского камене и до реки Уйбаку, оную карту сочиня со особливою записною книгою, означа во оной карте, как в 8 пункте упомянуто, с нарочным куриером прислать в-Ыркуцк в Походную посольскую канцелярию китайской экспедиции как наискорее. А ежели в-Ыркуцком не застанет, то рекомендовать здешнему каменданту господину Измайлову, чтоб до него, чреззвычайного посланника и полномочного министра, отправил, где будет обретаться, без удержания. А самим следовать о тех местах вверх по Енисею и между Абаканом, о которых выше упомянуто, и показать свои труды и верность, чтоб оная ландкарта и описание было справедливое, понеже по тому будем по силе ея императорского величества высокого указа о пограничных делах с китайцы трактовать, за что ваши труды без награждения не оставятся.

13. Для проезду вашего о даче известных людей о границе и проводников, также и подвод дается вам за его чреззвычайного посланника и полномочного министра рукою и печатью особливая подорожная, по которой, до кого будете иметь нужду, спрашивайте людей, искусных проводников, подводы и работников, что последняя нужда к тому делу позовет, не требуя лишнего под жестоким ответом. И ежели за чем и от кого учинитца вам остановка, чините протестацию и трудитесь всеми мерами, чтоб по сей инструкции исправить как ноискорее.

14. Ежели по человечеству един из вас занеможет или /л. 18/ умрет (чего не дай боже), то исполнять по сей инструкции другому. А что будете чинить, пишите в Походную посольскую канцелярию вкратце изо всякого места, отдая письмо тамошнему камисару для отсылки по случаю, дабы он, чреззвычайной посланник, мог о ваших поступках быть известен.

15. Такову ж другую ландкарту и записную книгу, какову ко мне пошлете, надлежит вам иметь в готовности для отдания по возвращении вашем пограничным камисаром ея императорского величества, которые на границу посланы, а имянно господину Степану Колычеву да господину Петру Власову, дабы и они были о всем том известны.

16. Все то, что можете сочинить и описать в два месяца, с намерением дабы в последних числех месяца июля мочно получить в Селенгинском чреззвычайному посланнику и полномочному министру, пошлите неотменно как ланкарту, которую до того времене сочинить можете, так и записную книгу з допросом тамошних обывателей, дабы он, чреззвычайной посланник, прежде отъезду своего в Китаи мог иметь хотя некоторое известие ⁴. А после того трудитеся, в коликое время возможно, против сей инструкции разъезд учинить и подлинную карту и описание сочинить. А когда оную в сущее совершенство приведете, то вышеписанным камисаром отдать надлежит ⁵.

17. По исполнении сей инструкцыи и подлинном описательстве границы, что ныне зело нужно за высокий интерес ея императорского величества, надлежит вам следовать, сочиня ландкарту правинциям по указу, данному вам из Сибирской губернской канцелярии. Однакоже, не вступая в то дело, исполняйте по сей инструкции о пограничном [312] описании и прежде всего явитеся в Походную посольскую канцелярию действительному штатскому советнику, чреззвычайному посланнику и полномочному министру, иллирийскому графу Саве Владиславичу, ежели будет на границе, для словесного разговору. А в небытии его, чреззвычайного посланника, явитеся вышеписанным господам камисаром, понеже в сем деле позывает необходимая нужда, немедленно. А протчее повеление можете исполнить против данного вам из Сибирской губернской канцелярии указа впредь.

Апреля в 30 день 1726 году.

По листам скрепа: Секретарь Иван Глазунов.

АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1726 г., д. № 4, л. 16-18. Копия.

Запись в журнале. — Там же, д. № 18, л. 57 об. – 60 об.

(На л. 60 об. под текстом: Подлинная инструкция за приписанием руки графа Савы Владиславича, за закрепою секретаря Ивана Глазунова)

Комментарии

1. Из Петербурга были посланы для разграничительных работ геодезист А. И. Кушелев и «геодезии ученики» М. Зиновьев и И. Валуев (см. док. № 9, 33).

2. См. коммент. 7 к док. № 110.

3. См. коммент. 2 к док. № 74.

4. Присланная Л. Лангом карта оказалась непригодной (см. коммент. 1 к док. № 126), и С. Л. Владиславич отряжает два отряда геодезистов для описания пограничных районов и составления новой карты. И. Свистунов и В. Шатилов направляются на восточный участок, а П. Скобельцын и Д. Баскаков — на западный. Каждому отряду были вручены инструкция и подорожная грамота. 4 мая Скобельцын и Баскаков выехали из Иркутска, достигли Косогола и прошли «до реки Чишкоу». Здесь убедились в том, что на Енисей и Абакан выйти невозможно, «понеже хрепты непроходимы и дороги нет». Вернувшись в Иркутск, получили на поданный ими «доезд» (док. № 158) указ из Походной посольской канцелярии от 6 июня 1726 г., повелевающий им «из Иркуцка до Канского острогу и от оного острогу, взяв провожатых и подводы, ехать прямо до острогу Абаканского и исполнять... как в инструкции... апреля 30 написано» и к началу августа представить чертеж и описание (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1726 г., д. № 18, л. 89 об.). Как прошло это путешествие — неизвестно, но карту они составили, вероятно, в трех экземплярах, один из которых Владиславич послал в Коллегию иностранных дел, второй — С. А. Колычеву, а третий взял с собой в Пекин. Посылая эту карту Колычеву, он писал ему 18 августа 1726 г. о том, что «невозможно совершенно на ту ландкарту надеяться» и надо все «изнова свидетельствовать, учиня ландкарту в сущем совершенстве чрез геодезистов», которые при Колычеве «обретаются» (там же, 1726 г., д. № 4, л. 60-61). Владиславич пытался привлечь к составлению карты и цинскую сторону. Перед своим отъездом в Пекин он писал Колычеву 31 августа 1726 г.: «Понеже... Лонготу, ханский дядя, остается здесь до указу ханского величества, я говорил, дабы он согласно с вашим благородием велел описать все земли пограничные и сочинить верную ланкарту... на что ответствовали, что они ничево учинить, ниже в какое дело вступить, ниже корреспонденцу отказать, ни заказать могут, понеже де здешнее дело Тушету-хану ведать повелено, а когда я буду при дворе богдыханова величества, то де могу о всем исходатайствовать указ» (см. док. № 190). Колычев, ознакомившись с этой картой, заключил, что «оная сочинена не на все пограничные места... и по оной действа разграничения чинить невозможно», а поэтому необходимо составить другую карту «на всю границу» (см. док. № 205).

5. Прибыв в Иркутск 14 октября 1726 г., Колычев вскоре приказал геодезистам Скобельцыну, Баскакову, Зиновьеву и Валуеву «сочинять вновь ланткарту всем... пограничным местам» на основании имеющихся у них собственных описаний, а также старых чертежей, печатных карт и сказок «знающих людей» (см. док. № 205). К апрелю 1727 г. карта была готова. Один ее экземпляр Колычев послал 20 апреля 1727 г. Владиславичу в Пекин с курьером И. Шумиловым, который встретился «в Гобейской степи» с возвращавшимся из Китая Владиславичем, вероятно, 10 мая и передал ему всю корреспонденцию, в том числе и карту. Второй экземпляр карты с приложением к ней «особливого описания по румбом» Колычев отправил 24 мая в Коллегию иностранных дел, где этот материал был получен 22 августа 1727 г. (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1727 г., д. № 4, л. 2 об., 6 об.; Пуцилло М. П. Указатель делам и рукописям, с. 111). Карта впервые была опубликована Г. Казной (1911 г.), затем А. В. Ефимовым (1948 г.) и В. М. Грековым (1960 г.). На ней имеется запись: «Збирал сию ланкарту с описи годезиста Петра Скобельцына с товарыщи и с печатных ланкарт и с разных чертежей и рисовал геодезист Мих. Зиновьев» (Cahen G. Les cartes de la Siberie au XVIII-me siecle. P., 1911, c. 160; Ефимов A. В. Из истории русских экспедиций на Тихом океане. Первая половина XVIII века. М., 1948, с. 106; Греков В. И. Очерки из истории русских географических исследований в 1725-1765 гг. М., 1960, с. 29).

Эта карта, составленная М. Зиновьевым в необычайно короткий срок и во многих случаях «не по румбам», а по старым чертежам и «скаскам», не могла претендовать на «праведность». 31 мая 1727 г. Колычев снова посылает два отряда из Селенгинска в места, которые вызывали наибольшие споры договаривающихся сторон. Получив от Колычева инструкции, геодезист Петр Скобельцын, нерчинский сын боярский Алексей Попов и иркутский служилый человек Иван Портных направились «на вершину реки Горбицы... до ее устья и от устья оной вниз рекою Шилкою до реки Амура, где оная Шилка сошлась усьями своими с рекою Аргунею, и вверх оною до вершины ея, до самого Далай-озера, до реки Чикоя, до Буры». Геодезист Дмитрий Баскаков, красноярский сын боярский Тимофей Ермолаев и иркутский служилый человек Ефим Красильников поехали описывать земли «от устья реки Дзыды до Косогола-озера» (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1725-1729 гг., д. № 11, л. 580-584). Никто заранее не мог знать точных дат заключения Буринского и Кяхтинского договоров, которые пришлись соответственно на 20 августа и на 21 октября 1727 г. Ни к первой дате, ни даже ко второй П. Скобельцын и Д. Баскаков завершить работу, естественно, не имели возможности, поэтому к Кяхтинскому договору была приложена карта М. Зиновьева.

Съемочно-картографические работы продолжались чуть ли не до окончания разграничения, а «граничить» надлежало, отмечал Владиславич, «в немалых тысячах верстах и на одну и на другую сторону» (док. № 146). В результате этих работ была составлена итоговая «Пограничная ландкарта, с изъяснением, где ныне с китайцы граница сочинена и поставлены знаки и учреждены пограничные караулы и где назначены быть торговые слободы», которую посол сдал в Коллегию иностранных дел в марте 1729 г., «приключив» к ней «другую ландкарту, генеральную, собранную из разных чертежей, о всей Сибири даже до города Архангельского и отчасти о китайском владенье, об реке Амуре и о протчих тамошних местах, реках и городах (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1729 г., д. № 4, л. 7 об. – 8). Таким образом, всего семь человек геодезистов, молодых людей, едва сошедших со «школьной скамьи», за неполных два года в тяжелейших условиях бездорожья, сурового климата и слабой материальной оснащенности проделали поистине огромную работу, которую безусловно можно назвать подвигом.

Списки ландкарт, поданных геодезистами П. Скобельцыным и П. Свистуновым, хранятся в ЦГАДА (ф. Сибирский приказ, оп. 1, ч. 8, д. № 1021/6140).

В 1740 г. Скобельцын доставил в Академию наук для составлявшегося там второго Атласа России карты Иркутской провинции и оз. Байкал с пограничными местами, а его товарищи — карты Якутского уезда, Камчатки и др. (Атлас Азиатской России. СПб., 1914, с. 3).

«Подпоручик геодезии» П. Н. Скобельцын принял участие в плавании М. Шнанберга на пакетботе «Св. Иоанн» в 1742 г. (Гольденберг Л. А. Михаил Спиридонович Гвоздев, с. 109; о деятельности Скобельцына см. также коммент. 2 к док. № 144).

Д. Баскаков умер после 1734 г., но не позднее 1738 г. (Косвен М. О. Местная этнография Сибири в XVIII веке, с. 9).