№ 118

1726 г. февраля 11. — Реляция С. Л. Владиславича-Рагузинского в Коллегию иностранных дел из Тобольска о сборе сведений для предстоящих переговоров

/л. 1/ Державнейшая императрица и самодержица, государыня всемилостивейшая.

Доношу вашему императорскому величеству ¹, прибыл я сюды в Тобольск прешедшаго генваря месяца 24 дня благополучно, где мне от здешнего губернатора приобщен список с перевода листа китайских министров, писанный прошлого 1724 году из Селенгинска от приезжих китайских министров на границу к министром вашего императорского величества (См.: РКО в XVIII в. Т. 1, с. 410-413, док. № 259), которой перевод от господина агента Ланга к здешнему губернатору послан, а другой к вашему величеству в Коллегию иностранных дел, что, надеюся, до сего числа уже тот превод получен ², из которого хотя и показуется некоторая склонность оных министров к высоким интересам вашего аугустейшества (как из того листа, от них писанного, мощно видеть), однакоже по их отъезде в Китаи не токмо по своему обещанию караван не принимают, но и письменная пересылка и корриспонденции заказаны, и доныне, по всем ведомостям, никакого твердаго знака от доброго их намерения я не вижу. А оные министры, прибыв на границу, много обещали, а ничего не исполнили.

И лист, посланный от них, писан из Селенгинска, а не от двора китайского. И больше, разсуждаю, что они приезжали для получения своих полонеников и проведания пограничного состояния.

Я здесь имел словесную конфеденцию с дворянином Фефиловым, которой при розыске перебещиков был и колько мог описывал. От оного и словесно услышал, что те министры при ево бытности на границе были и отданных им перебещиков приняли токмо на счет, требуя достальных больши 1000 душ. И то дело не окончано, и имеют о остальных претензию. А, как видно, главное дело от них почитается разграниченье земель, в котором /л. 1об./ не без затруднения будет.

Первое. По трактату графа Головина которые земли осталися не разграничены, бывают вельми преудициальны к пользе российской, понеже в трактате написано, что оные земли имеют быть разграничены впредь по первому разсуждению по силе трактата (См.: РКО в XVII в. Т. 2, с. 645-646. Нерчинский договор 1689 г., ст. 1). А как я здесь мог известиться о всех тех землях, которые не разграничены, владеют вашего императорского величества подданные. И как, богу извольшу, начнется граничить, ежели двор китайский особливой склонности не покажет, не без трудности будет вашым подданным, чтоб их сводить с тех земель, которые по силе вышеписанного трактата китайцом надлежать будет, хотя и их много есть неправды в приеме множеством перебещиков, подданных вашего императорского величества, и пресечения коммерции, что мирному трактату зело противно.

Второе. Затруднение в разграниченье немалое покажется, что Мунгальская земля в то время, когда состоялся мир между Российским и Китайским государствами, была вольная, а после мирных трактатов поддалася в подданство китайцом, и по силе подданных несумнительно будут требовать всех тех земель, чем подданные мунгальцы владели, отчего может быть немалое притеснение пограничным местам вашего императорского величества. Знак тому, что мунгальския владетели посылали осматривать границу до речки Джиды, которая в самом ближнем разстоянии от Селенгинска, будто по той речке их земля ³. [266]

Я здесь по всякой возможности до сего числа в канцелярии здешней губернии проведывал и собрал все, что разсудил за благо для моего известия и в пользу интереса вашего императорского величества. Между которыми ведомостями приискал список с статей, будто присланный от семи тайшей в то время, когда был вышеписанный граф Головин на границе, а имянно генваря 15-го 197 году (1689 г.), что с неколико месяцов прежде заключения мира отдалися в вечное /л. 2/ подданство с их улусными людьми Российскому государству (См.: РКО в XVII в. Т. 2, с. 382-385). Имена их: Ирки Контазиев, Эрдени Батур, Серензаб Бантухай, Чин Ирдени, Доржи Ирки Ахай, Илди Ахай. Такову ж присягу учинили другия два тайши, Окин-тархан Батур, Сотуй Начин, с их улусными ж людьми, а которого числа, не написано (См. там же, с. 436-437. Присяга датирована 12 марта 1689 г.). Подданнейше прошу, да повелит ваше величества, ежели разсудится за благо, в архиве московской приискать вышепомянутое письменное обязательство за приписанием их рук на мунгальском языке и за печатьми, и как мне здесь сказывают, что последняя два тайши и ныне в подданстве вашего величества, а семь тайши вышеписанные отдалися со всеми улусами в подданство китайцом, того ради когда двор китайский будет земли их требовать и своими подданными называть, то вельми нужно есть, дабы я имел при себе сущия оригиналы тех тайшов присяги за их руками и печатью и тем китайские претензии уничтоживать и ясно показать, что они прежде мирного заключения отдалися в вечное подданство счастливого империя вашего величества, и по силе их присяги и обязательства не токмо земли, где они качевали, российские признаются, но и их самих как перебещиков претендовать буду. И ежели таковые присяги за их руками и печатьми в архиве Московской канцелярии приискать мощно, немалую пользу, чаю, могут оные принести в разграниченье вашего величества интересу, ибо копиям китайцы не поверят. И в таком случае желаю оныя присяжный их трактаты, ежели приищутца, получить на границе, что можете учинить чрез нарочного куриера для того, как мне сказывают, разстояние пути и протчее обстоятельство я не могу прежде месяца августа с границы в Китаи путь свой восприять, а до того числа /л. 2об./ чрез посылки куриера чрез здешнего губернатора те трактаты я получить могу, ежели сыщутся и та посылка разсудится за благо. Ежели же в архиве те трактаты не сыщутся или послать оных не разсудится за благо, и в таком случае всеподданнейше прошу мене уведомить, дабы я мог по копиям поступать сколько возможно, хотя не с такою надеждою, аще бы были оригиналы.

Подлинныя ланкарты о сей губернии, наипаче о границе ясного известия зде получить не мог, что надеюся в прибавку получить на границе. И когда, богу извольшу, на оную прибуду, то о всем подданнейше пространною моею реляциею донесть не оставлю.

Полковник Бухолц прибыл сюда сего месяца 7 дня и будет с полком определенным пехотным и с конною ротою трактовать водяным путем, ибо не может сухим поспеть, ниже сыскать толикое число подвод чрез Барабу. Камисар Власов остался за своею болезнию на Москве, а камисар Колычев еще сюды не бывал, а когда оной прибудет, то я велю ему, следуя инструкции, с наилучшим поспешением приезжать на границу.

Из канцелярии здешней губернии против указу вашего императорского величества все исполнено благополучно и здешний губернатор князь Долгоруков в приискании ведомостей и протчего чинил мне всякое вспоможение. [267]

А заутро (богу извольшу) отъезжаю чрез Барабу и буду трактовать с наивящшим поспешением, дабы хотя до Енисейска зимним путем прибыть, а до границы не чаю, разве бог чреззвычайно зиму продлит и мене на границу зимним путем принесет.

Вашего императорского величества всеподданейший раб

Saua Vladislauich.

В Тобольску, 11 февраля 1726 году.

На л. 1 в левом верхнем углу: № 3.

На л. 2 об. под текстом: 1726, апреля 5 подал присланной ис Тобольска тамошнего гарнизона салдат Дмитрей Макаров.

АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1726 г., д. № 4, л. I-2 об. Подлинник.

Запись в журнале. — Там же, д. № 18, л. 33 об. – 35 об.: выписка. — Там же, ф. Приказные дела новых лет, оп. 15/3, 1727 г., д. № 41, л. 1.

Комментарии

1. Одновременно с этой реляцией С. Л. Владиславич послал письмо иркутскому коменданту М. П. Измайлову с предписанием: 1) приготовить для посольства под воды, суда со снастями и работниками, лес для постройки дощаников, двух шлюпок и нескольких телег, 10 пудов железа, кузнеца «в запас, понеже... в таких дальних маршах на мунгальских степях ничего сыскать невозможно»; 2) «трудитьца получить ведомости из всего дистрикта о перебещиках»; велеть всем пограничным комендантам и приказчикам, «дабы трудилися о получении подлинного известия о всех землях, реках, горах, лесах, полях, и уездах, которые граничат с Китайским государством и с Мунгальскою землицею... и ежели которая земля ссорна, то проведать от старых искусных людей в каком состоянии то место и урочище и кто ныне им владеет и кто владел в то время, когда сочинялся мир (Нерчинский трактат. — Сост.) и после мира» (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1726 г., д. № 18, л. 27-28).

2. См. коммент. 1 к док. № 71.

3. Река Джида, левый приток Селенги, никогда не была пограничной. См. также коммент. 2 к док. № 174.