№ 109

1725 г. декабря 25. — Реляция С. Л. Владиславича-Рагузинского в Коллегию иностранных дел о причине задержки своего отъезда из Москвы

/л. 300/ Всепресветлейшая, державнейшая императрица и самодержица, государыня всемилостивейшая.

Вашего императорского величества грамоту (См. док. № 101), писанную из Государственной Иностранных дел коллегии сего месяца 2 числа, удостоился с подданнейшим респектом получить, которая содержит милостивый ответ на рабскую мою реляцию, писанную 15 числа минувшаго ноября (См. док. № 96). И при оной грамоте я удостоился получить приключенную реляцию из розыску дворянина Фефилова (См. док. № 21), которая прислана от сибирского губернатора князя Долгорукова, со изъяснением о розыску перебещиков, преходящих между Росийским и Китайским государствами, и что из них в прошлом 1724 году китайцом возвращено и за тем еще осталось, и о протчем обстоятельстве того дела я из оной реляции известился, с которого копию приобщил назначенному на границу камисару Степану Колычеву. А что в прибавку касается до моего ведения к наилучшей пользе высокого интересу вашего величества по врученной мне инструкции (См. док. № 56), то приложу старание, когда в Сибирь и на границу прибуду, куды заутро, богу извольшу, путь свой восприемлю и буду трактовать до Сибири, до границы и до Пекина с наилучшим поспешением и в негоциации вашего величества, мне повеленной, не оставлю приложить должное мое старание, колико бог мне поможет.

А что я на Москве замедлил до сего числа и то воистинну не по /л. 300об./ моей охоте, ибо я давно был готов, токмо за неустановлением рек, которые и поныне не очень крепки, и хотел прежде себе выслать определенных для разграниченья камисаров, также и полковника Бухолца, ис которых камисар Колычев с секретарем и полковник Бухолц и протчая их свита на сей же недели отъезжают, а камисар Петр Власов [250] за своею болезнию остается на Москве, дондеже обможется, а по виду болезнь ево водяная, единому богу известно будет ли жив.

Того ради я разсудил за благо писать указом вашего императорского величества вышеозначенному камисару Колычеву, дабы он, несмотря на болезнь товарыща своего Власова, следовал путь свой до Сибири и на границу с своею свитою и трудился в делах вашего величества по данной ему инструкции из Государственной Иностранных дел коллегии (См. док. № 57), якобы были оба, и употребил цыфирную азбуку для письменной с ним и полковником Бухолцом корриспонденции, что, надеюся, чинить не оставит.

А что надлежало к ево свите кондуктора, геодезистов и одного переводчика на латинском языке, по ево требованию я ему отдал, на которые и подводы и прогонные деньги каждому по рангу даны ж, ибо оные в мою свиту были определены. Переводчика на латинском языке иного не имел и принужден дать одного из учеников, которые из Спаского училищного монастыря указом (См. док. № 82) мне даны для научения китайского языка со определением по 300 рублев человеку годового жалованья. А понеже оныя ученики в совершенных летах и возрасте, сумневаюся, могут ли китайскому языку искуситьца,/л. 301/ того ради первого ученика Луку Воейкова отдал вышеписанному камисару в переводчики, доколе он будет на границе, а вместо ево разсудил за благо принять, в службу вашего императорского величества к тому определению еллино-греческия науки ученика Стефана Писарева ¹, которой кажется ума острого, во младых летех и не без надежды, что может тому языку прежде иных выучитьца. И тако при мне два ученика в Китаи поедут, а третей на границе останется.

Жалованье же вашего императорского величества годовое на их содержание, хотя и определено было по 300 рублев на человека, итого обоим в год 600 рублев, я дерзнул убавить по сту рублев у вышеписанных двух и на таком жалованье содержать троих, а имянно по 200 рублев на человека, которым жалованьем содержать им себя мочно. Я надеюся, что вашему величеству сие мое дерзновение противно не будет, ибо сие учинил за лучший интерес вашего императорского величества, а когда оные после моего возвращения останутся в Пекине, и ежели вышеписанное жалованье по 200 рублев на человека будет мало, тогда подданнейше донесть не оставлю.

Священника принял, а церковь из канторы Государственной Иностранных дел коллегии получил же.

Как скоро прибуду в Тобольск, то по моей рабской должности донесть не оставлю, также и когда прибуду на границу, дерзну прислать рабскую /л. 301об./ мою реляцию обстоятельно. Ежели же ваше императорское величество в прибавку к данной мне инструкции изволит мне, рабу вашему, что приобщить, то всенижайше прошу, ибо когда проеду за границу в Китайское государство, единому богу известно, допустят ли китайцы корриспонденцию мне со двором вашего величества иметь или не допустят ², того признать не могу.

Вашего императорского величества всеподданнейший раб

Co Saua Vladislauich.

В Москве, 25 декабря 1725.

На л. 300 в верхнем левом углу над текстом: Записано.

На л. 301 об. под текстом: Получено [...] (Лист оборван; вероятно, утрачены слова: с почты московской) генваря 1 дня 1726.

АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1725 г., д. № 4, л. 300-301 об. Подлинник ³.

Запись в журнале, — Там же, 1726 г., д. № 18, л. 22-23.

Комментарии

1. Писарев Степан Иванович — переводчик, обер-секретарь Сената (по другим сведениям — Синода), статский советник.

Дата его рождения дается по-разному: 1704, 1706, 1707 г. Последняя дата наиболее вероятна. Отец его, Иван Васильев (фамилия его не указана в документах), служил писарем. По-видимому, свою фамилию С. И. Писарев получил по названию должности отца. Обучался Писарев в Славяно-греко-латинской академии (где впоследствии сам преподавал греческий язык) затем переехал в Петербург. До 1725 г. служил, по одним данным, в канцелярии Сената, по другим — в Синоде.

В 1725 г. Владиславич привлек Писарева к участию в посольстве, полагая в его лице найти замену и подьячему А. Грязеву, который «от оной экспедиции отлучился и не поехал» (см. коммент. 1 к док. № 18), и ученику Л. Воейкову, определенному к Колычеву в переводчики (см. коммент. 5 к док. № 19). Однако «в Китаях за наукою оной Писарев не оставлен, а служил при посольстве... подьячим до окончания» (АВПР, ф. Внутренние коллежские дела, оп. 2/6, 1735 г., д. № 2637, л. 59-59 об.; Сборник Русского исторического общества. Т. 60. Азбучный указатель имен русских деятелей для русского биографического словаря. T. I. СПб., 1887, с. 156; Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. XXIII a. СПб., 1898, с. 692; Родосский А. Описание 432-х рукописей, принадлежащих С.-Петербургской духовной академии. СПб., 1894, с. 35).

16 июня 1728 г. «на границах при речке Кяхте» Владиславич вручил Писареву «за приписанием своей руки атестат» на ранг канцеляриста посольства «за верную ево и усердную службу и отменное в письменной корреспонденции и отправление дел искусие» (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1725 г., д. № 12а, л. 877 об.). А спустя 10 лет, 22 апреля 1738 г., в Петербурге Писареву довелось исполнить еще одно, на этот раз сугубо личное поручение смертельно больного Владиславича, продиктовавшего бывшему посольскому канцеляристу свою последнюю волю — духовное завещание. В конце текста завещания, после подписей завещателя и свидетелей, стоит и подпись Писарева: «Сие завещание по приказу графа Савы Владиславича, в полной ево памяти, писал Государственной Коллегии иностранных дел перевотчик Степан Иванов сын Писарев» (там же, ф. Приказные дела новых лет, оп. 15/3, 1738 г., д. № 148, л. 6 об.). Через два месяца Владиславича не стало.

По возвращении из Китая на родину Писарев продолжил службу. В 1730 г. он «обретался у дел» в канцелярии Сената, в 1731 г. был определен канцеляристом в Коллегию иностранных дел, в 1733 г. пожалован в переводчики греческого языка, а в декабре 1742 г. — в секретари капитанского ранга той же Коллегии (там же, ф. Внутренние коллежские дела, оп. 2/6, 1740-1789 гг., д. № 103, л. 3; 1750-1756 гг., д. № 72, л. 13). Дослужился до чина статского советника, занимал должность обер-секретаря Синода.

Писарев известен как переводчик многих сочинений, главным образом духовного содержания. В 1743 г. перевел книгу А. Катифора «Житие Петра Великого» (СПб., 1772; изд. 2-е, СПб., 1788), в первом издании которой опубликовал свою записку о поездке в Китай (см. Приложение). В предисловии к этой книге он указывал, что перевел ее с греческого языка. Однако академик А. Ф. Бычков, подвергнув книгу А. Катифора источниковедческому и историко-библиографическому анализу, утверждал, что она не публиковалась на греческом языке, что Писарев перевел ее с итальянского. «Что же могло побудить Писарева — уже известного многими переводами с итальянского и новогреческого — к выдумке о греческом оригинале?» — задается вопросом академик А. Ф. Бычков. И сам на него отвечает так: «Catiforo... был католик. Русский переводчик, очевидно, позволил себе эти маленькие qui pro quo (одно вместо другого; путаница, недоразумение. — Сост.) с целью обеспечить своей работе лучший прием в строго православном кружке, в котором, вероятно, встретил упомянутые им (в предисловии к переводу. — Сост.) препятствия» (Бычков А. Ф. Вопрос о греческом подлиннике русского жизнеописания Петра Великого, переведенного Писаревым. — ЛОА АН СССР, ф. А. Ф. Бычкова, оп. 4, д. № 101, л. 3). Как видно, это ухищрение Писарева не защитило его труд от «строго православного кружка», рукопись перевода увидела свет лишь через 30 лет, но до своего издания была широко распространена в многочисленных списках, которые ныне хранятся в ЦГАДА, Архиве ЛОИИ АН СССР, Отделе рукописей ГПБ и других хранилищах. В одном из этих списков, по-видимому, имеются стихи Писарева (ЦГАДА, ф. Рукописи библиотеки ГАМИД, оп. 8, д. № 1120/1693, л. 1-346. Перевод С. И. Писарева книги А. Катифора «Житие Петра Великого», напечатанной в Венеции в 1737 г. Скоропись XVIII в. в кожаном переплете с застежками. 6 книг жития, предисловие переводчика и журнал, или описание лет в виршах).

Писареву принадлежат также переводы: А. Катифор. «Священная история ветхого и нового завета» (СПб., 1763); собрание афоризмов и извлечений из древних писателей — «Гномологик» (М., 1767); Агапит. «Изложение глав или статей увещевательных греческому императору Иустиниану» (СПб., 1771); Ф. Скуфа. «Златослов или открытия риторския науки» (СПб., 1798) и др. Он — автор предисловия к «Философской нравоучительной книге, сочиненной Э. Тезауром» (СПб., 1764, ч. 1).

9 мая 1775 г. в возрасте 67 лет Писарев умер, похоронен в Петербурге в Александро-Невской лавре на Лазаревском кладбище (Петербургский некрополь. Т. 3. СПб., 1912, с. 421).

2. См. коммент. 2 к док. № 198.

3. Подлинник документа реставрирован в наши дни, но все же имеет дефекты, так как края листа были оборваны. Отсутствующие части текста восстановлены нами по журнальной записи (см. легенду). Эта реляция была отправлена из Московской конторы Коллегии иностранных дел П. В. Курбатовым в Петербург 27 декабря 1725 г. (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1725 г., д. № 4, л. 299), ответом на нее является рескрипт от 30 апреля 1726 г. (см. док. № 143).