МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ ИСТОРИИ ТОРГОВЛИ РУСКИХ С КИТАЕМ.

В то время, когда Руские мало по малу заняли земли, так называемого ныне, Забайкальского Края, начались и торговые их сношения с Китайцами. С первыми заселениями сокровища Восточной Сибири сделались известны. Мягкая рухлядь стала главным предметом тогдашнего сбыта, и необыкновенное изобилие ее могло увеличить торговлю, но не доставало рук. Наконец, Забайкальский Край стали заселять переселенцы, одни добровольно, другие по распоряжению начальства; время от времени наезжали Российские купцы; общество местных торговых людей в Селенгинске, Иркутск и Верхнеудинске умножалось, и хотя чрез частные сношения Сибиряки ознакомились с Китайцами, но первоначальная торговля в объеме своем была весьма ничтожна. Недоставало многого. Правительство наше, желая развить возникающую торговлю с Китаем, учредило для сего особые казенные караваны, которые были отправляемы в Пекин; к ним присоединялись для торговли и частные люди; может быть, посредством такого учреждения хотели положить прочное основание торговым сношениям с Китаем. Опыт не совсем удался. Казна встретила соперников в своей же Русской торговой вольнице, которая, пренебрегая установленными для торговли правилами, делала ей подрыв. Большая часть торговых людей, избегая взноса за провозимые товары положенной десятинной пошлины, тайно, известными им путями, пускались за границу. Китайцы и перекупщики Монгольские охотнее выменивали у них, потому, что цены их товарам были гораздо ниже казенных. Кроме сего, торговые обороты производили они в год несколько раз, тогда, как казенный караван, при больших издержках [66] и затруднениях, на пути и в самом Пекин, совершал свое путешествие только один раз в год. Своевольная торговля сделалась причиною больших беспорядков. Нередко, злая судьба преследовала тайно провозителей; Монголы дорогою нападали на частные караваны, грабили их, а иногда и убивали купцов. За подобные злодейства нельзя было требовать удовлетворения, и для наших торговых людей нужен был один строгий закон. Казенные караваны сперва ходили чрез Нерчинск в Манджурский город Наун; сюда приезжали для торговли Китайцы; потом место это нашли неудобным и караваны отправлялись чрез Ургу (Кутухтино кочевье) в Пекин; после сего вместо Пекина торговали в самой Урге. Великий Преобразователь России особенно обратил свое высокое внимание на торговлю с Китаем. В 1719 г., из России отправлено было посольство, весьма важное в отношении обоюдной торговли двух народов. С чрезвычайным Посланником, лейб-гвардии капитаном Львом Измайловым, в первый раз назначен был, в качестве Консула, иностранец Лоренц Ланг. Петр Великий желал, чтобы наша сухопутная торговля с Китаем могла современен соперничествовать с торговлею тех государств, которые производили ее морем. Может быть, желания Великого и сбылись бы скоро, еслибы смерть не постигла мудрого Государя, и не прекратила видов его, вместе с другими благими предначертаниями. В 1725 году, Июня 18-го, Императрица Екатерина I именным указом повелела: для окончательного решения дел с Китайскою империею, отправить полномочного, чрезвычайного Посланника Савву Лукича Владиславича Рагузинского (Пограничные Монголы до сих пор помнят переданное их отцами о Графе Иллирийском, и весьма невыгодно отзываются об нем. Между прочим, вот что рассказывают они о нашем Посланнике. Во время обоюдных переговоров о назначении границ, Монголы, угнетаемые Китайцами и другими соседними народами, желали перейдти под покровительство России, но уполномоченный с Китайской стороны, человек умный и хитрый, был против того, и для лучшего успеха послал Савве Владиславичу несколько мешков золота. Граф, будто бы, приняв дорогой подарок, кончил дела так, как желал Китаец, то есть, Монголы, находящиеся по ту сторону Саянских гор, остались за Китаем, а малая часть их по сю сторону за Рускими. В последствии, когда вскрыли мешки, нашли в них камни, прикрытые только сверху золотом. Любопытно знать, откуда вышла подобная ложь?). В то время казенные караваны уже не ходили в Пекин, и торговые сношения Руских с Китайцами начали отправляться на Кяхте. В 1739 [67] году, Лоренц Ланг, муж незабвенный в летописях Сибирских, проживши много лет в Китае, и вникнув в сущность тогдашней торговли, представил свой проэкт: «каким образом с пограничными около Сибири «государствами и народом компанейский торг завесть». В следствие сего проэкта, в том же году, именным указом повелено: «Китайскому караванному торгу казенным впредь не быть, а собрать для того компанию из знатных купцов и прочих персон».

Здесь представляем мы любопытные копии с подлинных указов Императриц Анны Иоанновны и Елисаветы Петровны. Из них можно видеть, какие товары привозились с казенными караванами из Китая.

Достойно замечания: для чего выменивалось такое множество драгоценных камней: требовались ли они особенно Россиею, или Китайцы, получая их большими партиями из Ост-Индии, от избытка торговали ими? В наше время драгоценные камни почти не привозятся Китайцами. Изредка, любители изящного выменивают разные вещи, как-то: букеты цветов, куклы, картины, сделанные из разноцветных камней, но в них драгоценные попадаются редко, и то дурного качества. Лапись-лазурь, агалмадолит (образный камень), яшма, различные виды сердолика, халцедон, бирюза — вот камни, которыми Китайские художники украшают свои изделия. Они ценятся дорого в отношении искуственном. Известно также, что Китайцы довольно искусно подделывают драгоценные камни из стекла. Такие камни называются литиками (литое стекло). В описываемое нами время, частные торговцы опасались выменивать драгоценные камни, ибо Китайцы обманывали их литиками. Золото и серебро привозились в слитках и посуд; первое было также и в особых ящиках. [68]

В одном из указов упоминается о чаи трех сортов: Джулане (зеленый) Манихвале (Мони-хуа) (Китайцы называют его ныне Сян-пьхянь. Этот чай у них в общем употреблении.) и Тебу, или Тебуи (Кроме сих сортов, в то время были известны: Ланховой (Ханхуа), ординарный зеленый; Моджан, Луган (Лунган), простой зеленый, и Уй-чай (Вуй-ца), черный.). Все вымениваемое от Китайцев, частию сбывалось в Сибири, или посылалось в С. Петербург. Там товары продавались с аукционного торга, выручаемые деньги поступали в доход Сибирского Приказа, а из него отпускались на содержание двух полков, Лейб-Гвардии конного и пехотного Измайловского. Золото, серебро и драгоценные камни оставались более в казне, а некоторые вещи отбирались ко Двору.

I. Указ Китайского каравана Коммиссару Ерофею Фирсову.

(Подлинные бумаги находятся у наследников Фирсова в Верхне-Удинске.)

Понеже из привезенных с тобою в нынешнем 1738 году, в Китайском караване, Китайских вещей и товаров взято в комнату Нашу, а имянно, из новопривезенных каменьев, с нумерами бумажек: № 1-й пять яхонтов лазоревых; № 2-й тридцать один яхонт лазоревых; № 5-й десять яхонтов красных (рубинов?); № 6-й восемь яхонтов желтых (Восточных топазов?); № 8-й два яхонта гулиных, да третий чижовый (хризолит?); № 9-й три шпинаря красных (рубин шпинель?); № 10 десять шпинарей красных; № 13 один лал граненый, шесть лалов, одна серга, камень с золотом; № 14, тринадцать ладов; № 29, тринадцать шпинарей; № 12, семь лалов винисного цвета; № 28 пятнадцать лалов; № 3, двенадцать яхонтов лазоревых; № 16, шестнадцать лалов; в ящике деревянном зерно бурмицкое большое круглое, [69] да один камень лал, в полтора золотника; вещица золотная, на одной стороне в средине камень, глаз кошечий, кругом его четыре шпинаря, на другой стороне в средине шпинарь, кругом два яхонта лазоревых, да два глаза кошечьих; три пары серег, на каждой по два зерна бурмицких, по одному камышку корольку; товаров: завесов атласных и канфных, с подзорами разных цветов, тридцать восемь, пологов шелковых три, флеровых разных цветов восемь, крышка одеяльная малиновой канфы, да четырнадцать полос бархату, на нем вытканы золотые травы сперетьми (?), в том числе темно-василькового двенадцать, темно-вишневого две полосы, настульников двенадцать, тканых золотом шпалерных, да вышитых золотом и шелком двенадцать по вишневому атласу, двенадцать по красному атласу, да два шпалерных; шелку Китайского разных цветов, сканного, три пуда двенадцать фунтов, девяносто золотников; одна лампадка ценинная, просеная, белая фарфоровая; медных фигур: баба с ребенком на изубре, мужик на месте, да черепаха, два ламы с кунганами на местах, мужик на месте, да при нем ушканчик (Ушкан, Сибирское слово, заяц.), мужик с доской на месте, два ребенка связанные, мужик на черепахе (Означенные в указе медные вещи суть религиозные изображения Китайцев.), корова с седлом; две утки на местечках (Утки эти известны у Китайцев под именем (Юянь-ян) они водятся в южном Китае. Говорят, что самец, разлученный в самкою, умирает.), на верху на затылках рыбки, две утки на местах, две утки на местах большие, два рака каменные со цветками, шесть ящиков бумажных пестрых, с разными со цветцами, фигурка, на ней два петушка с цыпляты из перьев, шесть фигурок с разными птичками из перьев же; всего вышеписанных товаров, по Московской оценке, с приложенными пошлины и с расходы, кроме каменьев, жемчугу и серег, на две тысячи, на четыреста, на одиннадцать рублев, на семьдесят на четыре копейки; да из оных же привезенных в Китайском караван Китайских [70] вещей, отобрано ко Двору Нашему, а имянно; золота, по ведомости Сибирского Приказу и по весу Монетной Конторы, семь пуд, одиннадцать фунтов, сорок три золотника, которое имелось в слитках за печатью Сибирского Приказа, а по весу ж С.-Петербургском, семь пуд, один фунт, тридцать пять золотников, да посуды разной золотой, весом двенадцать фунтов, сорок два с осьмою долею золотника, завесов шестнадцать, накрывальник один, пологов восемь, крышек одеяльных десять, настульников три дюжины, поставов новоманерных тридцать один, да портище тканое цветное, флеров двадцать два косяка, гродитуров большой руки двенадцать косяков, средней руки три косяка, три наконешника тростяных плетеных, шелку разных цветов десять фунтов, семнадцать золотников, которые вещи велено принять в Камор-Цалмейстерскую Кантору, Гоф-фурьеру Симонову, описав и по цветам, того ради повелеваем: вышепоказанные, взятые в комнату Нашу, також и ко Двору Нашему отобранные и принятые в Камор-Цалмейстерскую Кантору вещи и товары, числить тебе в расходе; дан в С. Петербурге, Июля дня 1738 года.

На подлинном собственною Ее Императорского Величества рукою написано:

Анна.

II. Указ Китайского каравана Коммиссару Фирсову.

По имянным Нашим указом Лейб-Гвардии Нашей конной, пехотной Измайловский полки содержанием определены с доходов Сибирского Приказа, из которого по требованиям от тих полков и по ассигнациям из Штатс-Канторы не дослано денежной казны многого числа, а имянно: в полк конной Лейб-Гвардии прошлого 1738-го года на Сентябрскую треть 9,500 рублей, да сего 1739 года, на Генварскую 24,539 руб. 73 коп., да Лейб-Гвардии в Измайловский полк 1733 года на Сентябрскую треть 6,500 руб., да сего 1739 года на [71] Генварскую и Майскую трети 45,770 руб. 55 коп., и того на оба полка 86,310 рублей 28 коп., за неотпуском такой великой суммы, при оных полках в деньгах учинился недостаток и жалованья производить не из чего, а из Сибирского Приказу члены ответствуют, что в том Приказ денег на лицо ничего нет, а поданною от тебя в Кабинет Наш ведомостью показано, что из привезенных сюда Китайских товаров продано и денег получено 49,701 руб. 72 1/2 коп., того ради повелеваем тебе из оных денег отпустить в помянутые Лейб-Гвардии Нашей полки: в Конной 34,039 руб. 73 коп., в Измайловский 6,500 рубл., и в прием тех денег взять квитанции, и о том в Кабинет Наш и Сибирской Приказ рапортовать, и с тех квитанций сообщить копии, а подлинные для щету иметь у себя; дан в Петергофе, Августа 9-го дня 1739 года.

На подлинном собственною Ее Императорского Величества рукою, написано:

Анна.

III. Указ Китайского каравана Директору Ерофею Фирсову.

Понеже из привезенных с тобою в Китайском караван, в нынешнем 1739-м году, в разные числа, прежде аукциона и во время аукциона в присутствие Наше взято в Нашу комнату, а имянно: соломенок (По Китайски Цзин, тоже, что наша парча низкого сорта.) по красной земле на одеяльные крышки 24 косяка, камок голи (По Китайски го-оли, шелковая материя, род штофа.), клетчатых новоманерных 10 косяков, голей же разных цветов 23 косяка, камок новоманерных 36-ть косяков, камок шестиланных белых (По Китайски Джулянг, шестиланною названа по продажной цене.) 5-ть косяков; канф разных цветов 4-е косяка; поднос серебряный в котором весу 2 фунта 80 1/2 золотников, завеса красного атласу, шелку сученого разных цветов 3 [72] пуда 39 фун. 72 золотников; чаю манихвалу (Или Сян-пьхянь, сорт чаю, в который Китайцы для букета подмешивают цветки жасмина.) 2 пуд. 21 фун.; джулану 1 пуд 29 фун.; тебу 12 фунт.; мех напольник, да курма из степных зверков; шкаф деревянный под черным лаком Японской работы; лиса ценинная под осиновою краскою; 2 ступки каменных прорезных; посуды целинной 14 цветников, 5 кунганов, блюдо большое Японской работы, 4 таза с золотыми травы, 7 чашек больших, 10 чашек с крышками, 12 чашек с тарелками, 16 чашек с блюдцами, 15 тарелок, 4 чайника, 22 блюда разных рук, 4 блюда медные под финифтом; поднос медной под финифтом; 5 ганз (Трубка; иначе Китайцы называют Янь-дай.) с медными наконечниками; 2 кошелька да влагамще, в которые кладутся Китайские трубки; четки (Китайские четки бывают: резные из благовонного дерева, обтянутые шелковым филе, из цветного стекла и семян особенного растения, и пр.) Китайские из духов, два соболя которых по оценке и с накладными на 2,751 рубль 79 1/4 коп.; да взято ж в Камор-Цалмейстерскую Кантору: ящик троесложной деревянной, по нем вырезаны травы, ящик деревянный осмигранный с тисненными травы, два шкафа с створчатыми дверьми и с выдвижными ящиками под черным лаком, шкаф деревянный под черным лаком, таз большой медный с чеканными травы; соломенок 20 косяков; камок голи 153 косяка, канф большой руки 35 косяков, камок новоманерных 168 косяков, камок штиланных 345 косяков, шелку сученого 13 пуд, 25 ф. 19 1/2 зол., которых по оценке ж и с накладными на 10,283 руб. на 54 1/4 коп.; всего оных товаров взято, 13,035 руб. 32 1/2 к., да в присутствие ж Наше при аукционах, в разные числа взято в комнату Нашу, по продажной с аукциона цене разных же товаров на 1717 руб. на 79 коп.; того ради повелеваем: оные, взятые в комнату Нашу и в Камор-Цалмейстерскую Кантору по оценке разные товары, всего на тридцать тысяч, на тридцать на пять рублей, на тридцать на три коп. с [73] подовиною, записать тебе в расход, а за взятые ж в комнату Нашу с аукционного торга разные товары деньги 1,917 руб. 79 коп., принять тебе из нашей Каморы-Цалмейстерской и записать в расход. Дан в С. Петербург, Сентября дня 1739 года.

На подливном собственною Ее Императорского Величества рукою написано:

Анна.

IV. Указ обретающемуся при Китайском караване Директору Фирсову.

Взнесенные по Нашему указу в комнату Нашу, привезенные тобою в Китайском караване каменья, состоящие в яхонтах красных, желтых, синих, в лалах разных цветов и шпинелях, по реэстру, щетом 96, да Китайское золото, состоящее ж в разных штуках и Японских золотых монетах весом 6 пуд 11 фунт. 18 1/4 зол., да серебряную посуду 8 чарочек с блюдичками плетеных, 6 дюжин чарочек же, с репьями и круглых гладких с ручками, да 12-ть подносов серебряных под финифтом, повелеваем записать в расход.

На подлинном собственною Ее Императорского Величества рукою написало:

Елизавет.

V. Указ обретающемуся при Китайском караване Директору Фирсову

Занесенное по Нашему указу в комнату Нашу, привезенное тобою в Китайском караван серебро, в разных крупных и мелких кусках, весом семь пуд, тридцати девять фунтов, восемьдесят два золотника, повелеваем записать в расход.

На подлинном собственною Ее Императорского Величества рукою написано:

Елизавет.

VI. Указ Китайского каравана Директору Ерофею Фирсову.

По указу Нашему, данному Нашей Камор-Цалмейстерской Канторе, повелено: имеющиеся в ведомстве оной Канторы прежних приемов темных цветов: камок, канф, атласов и банберсков, також полинялые и с пятнами косяки, которые по оной Канторе в расходе употребления быть не имеет, отослать для продажи к привезенным ныне Китайского каравана вещам и отдать тебе; того ради повелеваем оные принять, а вместо того отпустить из оного каравана в тое Камор-Цалмейстерскую Кантору, из привезенных ныне косяков, по препорции, ценою против отосланных по выбору от той Канторы, таковых цветов, каковы по оной Канторе и расходам следуют; да в Нашу Придворную Кантору отпустить же фарфоровой и другой посуды и чаев, а притом Китайские цветы все, что есть по отбору от оной Придворной Канторы, сколько чего потребно будет на щет той Придворной Канторы.

На подлинном собственною Ее Императорского Величества рукою написано:

Елизавет.

Июня в 24-й день 1743 года.

С...ий.

Иркутск.

Текст воспроизведен по изданию: Материалы для истории торговли русских с Китаем // Сын отечества, Том 9. 1839