изданные от Хана Юнджена для воинов и простого народа, во 2 году царствования его (в 1724).

перевел с Китайского на Российской язык

СЕКРЕТАРЬ ЛЕОНТИЕВ.

В Санктпетербурге 1778 года.

=================================================================

О почитании родителей и старейших братий, сколь сия естественная человеку должность ваша есть.

Царь царей, милосердый государь Шен-Дзу, правительствовавший шестьдесят один год, подражая спасительным делам своих праотцев, имел всегда в почитании своих родителей, сердце неослабеваемое, над книгою его величество, коя называется Хиоу гин янь и (Кинга о почитании родителей.), трудился весьма прилежно, изъяснил ее весьма подробно, и всю силу и тонкость из писания сего вывел на разуме проницательном. Труд его величества явно доказывает, что на почитании родителей и старейших братий основано было у него государя все государственное правление, тем еще, что в статьях святого поучения своего постановил статью о сем главною.

Я принявши после его величества великое правление, содержу оставшееся от [2] него государя учение в уме моем и сердце твердо, толкую вам воины и простой народ оное пространно по положенным его величества мыслям, и за долг почитаю говорить вам о почитании родителей и старейших братий, прежде протчего, образом внятным и вразумительным.

Оно для человека есть небесная вечность, земная справедливость, естественная должность! Кто не почитать родителей своих может, тот однакож не помнить и не чувствовать любви к себе родительской не может, смотря, как младенец, будучи голоден, приняться за пищу сам не может, будучи холоден, одеть себя не может, как родители бдят при нем, слушают, и разбирают все голосы его, все тоны примечают, и рассматривают цветы, и перемены лица его и тела, улыбнулся, возрадовались; всплакнул, смущенны стались; переступать начал, при нем неотлучны; заболел, разгорелся, не нужен сон, не нужна пища; воспитывают его по степеням и летам рачительно, учат, руководствуют до самого возмужания, а и по возмужании еще, стараются и пекутся о его супружестве и о целой жизни. [3] Заключу словом, родители разнообразными о детях своих попечениями, истощевают все свои силы и душевные и телесные, их благодеянии к детям, бесчисленные, сколь бесчисленна есть высота небесная. Кто от сынов, хотя тысячное благодеяние родительское заслужить желает, того должен пред ними заслуживать оное всем своим сердцем и всею своею силою: быть во всяком повиновении, расход иметь всему умеренной принимать вместо их труды и заботы, и стараться, чтоб они довольны были всегда и спокойны, не играть в мотовские игры, и не пьянствовать; не быть забиячливу, и склонну к ссорам и дракам; не кидаться на корысти, и не давать пристрастной потачки жене своей и детям: пусть он иногда всех пред родителями учтивостей и вежливостей в точности исполнить не возможет, но искренность его к ним, усердие, требуется уже непременно. Дзен Дзы (Имя ученика Конфуциусова.) всех тех, кои живут и обращаются между людьми непостоянно, неверно кои служат государю своему, кои в должностях, на начальствах, неусердны, и [4] неприлежны, в дружбе кои не тверды, и кои на войнах и сражениях неревностны, называет сынами пред родителями своими непочтительными. Когда большой сын у отца своего, почитается начальником дома, а большой брат у меньших братий своих почитается старшиною дома, следовательно, меньшие братья должны всегда, как домашние приходы и расходы держать, так и большие и малые дела, и нужды исправлять, с ведома и дозволения большого своего брата, не приниматься за столом прежде его за пищу и питие, вежливо говорить ему и отвечать, напереди его не ходить, и выше его не становиться и не садиться; когда тебя естественная должность обязывает почитать и всякого постороннего человека, которой против тебя десятью годами от роду старше того, как большого твоего брата, а и которой пятью годами старше тебя, с тем ходить должен поозадь плеч его, следовательно не паче ли ты обязан естественною должностью почитать такого брата, которой с тобою одной крови? И так непочитание старейших братий с непочитанием родителей, нераздельны, одно за другим [5] следует не отменяемо, и обои потому приемлются от естественной должности не разлучными и важными; кто возможет быть сыном пред родителями почтительным, возможет тот быть и братом пред старейшими почтительным, а когда уже возможет кто и сыном и братом быть почтительным, будет конечно на пашне и на поле смирной и доброй крестьянин, на войне и на сражении верной государю и храброй воин. Вы, правда знаете, что долг есть почитать родителей и старейших братий, но только одно в вас и есть, знаете, а без всякого более рассуждения; по чему опасаюсь я, чтоб вы от сей естественной должности вовсе не отстали, а она столь важна, что точным исполнителем ее, такой из вас назваться возможет, которой примется за раскаяние горькое, происходящее от сердца искреннего, и употреблять будет ко исполнению ее все силы свои и возможности, которой от единого двигнувшегося в себе для родителей и старейших братий благого помысла, равно будет располагать и на прочие дела и обращения помыслы благие, которой оставляя всякие пустые прикусы [6] и наружности, не будет пренебрегать надлежности свои в делах, кои хотя суть малы, и не льстится на чины и славы, и которой не будет обленятся при окончевании благого дела, возымевши старание при начинании оного. Есть хотя на неимеющих почитания и повиновения к родителям или к старейшим братиям законы государственные особые, но могут оные исправлять оказавшихся явно, а на утаевающих и скрывающих виды и следы непочитания, наступать не могут; и по следствию сего, мне весьма жалко и несносно бывает» когда из вас незнающие при том ни стыда уже ни совести» валятся и упадают во вся пагубная, злая. Вот причина, побуждающая меня на сие продолжительное поучение, и я от вас воины и простой народ желаю, чтоб такой естественной долг исполняли вы, возбуждая и поощряя друг друга, и не признавая слова мои за лишние и праздные. Говорю с воздыханием, ведая, что все добродетели у святых мужей основаны на сей единственно естественной должности, и что правлении Иоуя, Шуня (Имена царей святого жития.) ни мало из почитания родителей и старейших братий [7] не выступали, и что, как Мендзы (Имя славного их филозофа.) написал, тогда только благоденствие и тишина в государстве быть могут, когда почитание к родителям и братиям старейшим исполняться будет.

О уважении родов всякого звания людей, и поколений, и о приведении родственников и однопоколенных в мирное и союзное обхождение.

В Шугине (Название книги.) сказано о десяти родах людей, как стали жить мирно и согласно, приведены будучи в союзное обращение, сие дело царя Иоу; он в начале царствования (В 2357 году до Рожд. Христ. воцарился.) своего о приведении родов в житие согласное издал поучение особое. В Лигие (Название книги.) постановлено: 1) быть почитанию воздаваемому праотцам, притчиною почтения приносимого родоначальникам; 2) быть почтению, приносимому родоначальникам, притчиною соблюдения однотколенных. Сие оказывает по закону сожития человеческого то, что в приведении родов и поколений в союзное и мирное обхождение зависит великая важность! [8]

Я рассуждаю, так люди имеют свои роды и поколении, как имеют воды свои ручьи и истоки, древеса свои суки и ветьви, по видам и образам, хотя между собою не одинаковы, что отстоят одни далее, а другие ближе, одни больше, другие меньше, но происшествии их от одних ключей и кореней: следовательно, всяк родственников и однопоколенных своих так должен принимать и почитать, как одного с собою состава члены, руки, ноги, кости и протчее, так им помогать, как члены, будучи сопряжены и союзны, чрез жилы кровию пересылаются и пользуются, и так об них соболезновать, как члены вообще боль и тягость сочувствуют и сострадательствуют. На таких мыслях основано было учение к народу Джулисское (Название одного древнего правления.), в шести главных статьях состоящее, будь всяк, сказано тогда между протчим, почтителен к родителям, искренен к братиям, и любовен к сродникам; сей закон есть истинны, которого отменять не можно во вся времяна, прошедшие, настоящие, и будущие. [9]

Воины и простой народ, вам милосердый государь Шен Дзу показав естественную должность о почитания родителей и старейших братий, сколь важна есть, показывает теперь следуемую должность о уважении союза и согласия с родственниками и однопоколенными своими, в таком разуме, что как род и поколение всякого происходит от одного прародителя, то без имения союза и любви к своим родственникам и однопоколенным, почитание к прародителям, родителям своим, и братиям старейшим, в точности исполняемо быть не может. Я намерен говорить вам о сем для наставления пространно: мне кажется, родственники из вас и однопоколенные не имеют между собою любви от притчин разных, богатые по скупости не оказывают милости скудным в подаяниях и снабдеваниях; скудные по приступам к богатым, по докукам и выпрашиваниям, жалуются на них и злобятся; чиновные обижают не чиновных, или по пышностям своим, или по корыстям, так иногда, что бросают вовсе и самых ближних своих; не чиновные часто вздуваются напротив, [10] нахальничают, и злобу простирают до единокровных своих; многие поднимая споры об имениях, любовь родственную со всем погашают; рассуждая между собою о чем либо несходственно, родство свое и близость теряют, слушая от жен и домашних своих глупые наговоры по пристрастиям, слепо входят в речи поносительные, и лжи и смущении содержащие; ссорятся между собою, бранятся, язвят друг друга и губят. Вот притчины, как родственники и однопоколенные не токмо не любовны бывают между собою и несогласны, но и вовсе друг друга забывают. Хотел бы я спросить вас, не уже ли вы, будучи сами и детьми и внучатами, можете друг о друге, что от одного деда и прадеда произошли, не помыслить, и друг на друга смотреть такими глазами, какими смотрите на посторонних людей мимоходящих? В прежние времяна род Джан Гуня жил в одном доме нераздельно до девяти колен: а в Гян Джеуской области колена Чен Шиева садились вместе кушать семь сот человек. По моему наставлению, каждой ваш род, каждой дом, должен, имея [11] родоначальника своего и деда всегда в памяти, оказывать друг к другу ласковость, а непренебрежение; быть между собою любовным, а не холодным; жить м обращаться как старшим, так и младшим между собою по наблюдениям своих степеней, поступать так чиновным, как и бесчиновным, друг с другом, исполняя благопристойности; есть радость, купно о ней сорадоваться, и связуемым быть любви союзом; случилось нещастие, сожалеть о том единодушно, и вспомогать немощному; строить по домам общие храмы, и отправлять в них по времянам жертвоприношения; отворять по домам общие школы, и обучать в них детей и малых братьев; учреждать спасительные пашни, и вспомоществовать обнищавшим и обедневшим; иметь родовые книги, и вписывать в них отсудственных и дальних; не выключаю я от сказаного, и малые и бедные роды, каждой человек по силе и возможности своей к родственнику и однопоколенному своему любовь оказывать должен. И когда из вас однородственные жить и обращаться будут между собою благопристойно по своим степеням, отцы [12] с отцами говорить будут друг к другу о имении к детям родительской горячности, дети с детьми твердить станут почитание и повиновение к родителям, братья большие напоминать будут друг другу о имении попечения и сожаления о меньших братьях, братья меньшие побуждать станут друг друга к почтению больших братий; окажется от вас тогда союз родства и согласия в ясности, с тем, что исполнителями естественного долга не притворными; наступит для вас время утешаемое Юсы (Нравонаблюдатели.), вас обнародуют, назовя общество любовное; просвещенные вас люди восхвалят, говоря, дом истинны (Богоугодный.), все по государству почтут род ваш знаменитым. А ежели вы жить будете инако, по притчинам маловажным, отвергать станете ветьви предков своих; по сумнениям малодушным, любовь и согласие между собою холодить будете и портить; когда один другого станет пренебрегать и обходиться с ним без учтивства, то, порча от такой нелюдкости оказываться будет обычайному благочинию, вред от такой стужи, [13] упадать будет на уважение мое и соглашение родства и крови, а по следствию сего исходить будет из общества народного древнее добронравие; по чему, на не думайте вы про себя, чтоб за то от строгости государственных законов отбывать могли: и так, должны вы по моим словам рачение иметь непременно, понимая так, что когда будете к исполнению предсказанного, возбуждать друг друга и поощрять, возносить тем угождение и приятность сердцам дедов и прадедов ваших, кои с жаром к вам любви и сожаления, твердо в памяти держать сказанной пример мой, корни древес, ключи вод, тогда окажутся по городам и по селениям обращения и поведения ласковые и милые, и дух мира и согласия дойдет, следовательно, всюду, до моря и за море: ведайте, что собрание всех благополучии, и явление тишины и благоденствия в народе, на сем зависит. [14]

О прекращении в деревнях и слободах между людьми ссор и жалоб, восстановлением согласия.

Во времена древние поселяемы были люди и деревнями и слободами по родам, и по и положениям земель; пять мукунь (фамилий) составляли слободу, а пять джеу (частей земли) составляли деревню; и от тех времен следует данное людям поучение, чтоб будучи в общежительствах друг к другу были ласковы, друг о друге сожалели, и друг друга во всем предохраняли, поныне: но как от времени до времени по поселениям люди распложались, и везде число и их умножилось так, что двор со двором сомкнулся, то и вышли в них и ссоры неумолкаемые, один взглянув косо, оказал малейшую досаду; пошутив просто, подал малейшее сумнение о к насмешке; вспылал напротив другой, сделал шум и здор; тут попадают оба перед судью, принуждены бывают становиться на колени, быть у него законоисполнителя в руках, предаться суду его и решению; на конец оба остаются в страданиях; обвиненной [15] мучится стыдом и совестью, оправданой терпит взгляды от всех неприятные. Скажите мне, можно ли будучи в одной деревне и улице, в близости и смежности, иметь для спокойного и веселого жития, для доброго воспитания детей своих и внучат, за способ такое упражнение, которое состоит в ссорах и мщениях, по сумнениям и безделицам? Ведайте вы, что милосердый государь Шен-дзу, полагая на людскую к ссорам и спорам склонность свое милосердие, и предпочитая всему для благоустройства народного смирение и кротость, с таким желанием повелел сим поучением приводить деревни и слободы в житие согласное, дабы пресекать в них ссоры и челобитья прежде начинаний: по сему принял я намерение приводить в согласное обращение весь народ, и даю вам о имении и уважении мира и согласия наставление внятное: в Ши гине (Название книги.) сказано, когда утратил человек добродетель, будет у него утрата, лаже и в насущном хлебе. Сие значит, что распространение несогласия производит и от самого малейшего поступка. А в Игине (Название книги.), [16] при статье о образе челобитья, так написано: люди просвещенные при начинании какого дела, предрассуждают всегда следствие того начинаемого дела; значит сие, кто желает челобитье какое прекратить, тому пристойно начало челобитья того пресечь. По следствию сего, должно принимать всякого человека как ближнего, так и дальнего кротостию и скромностию, снимать на себя дело, как великое, так и малое, учтивостию и вежливостию; не презирать скудного, полагаяся на свое богатство; не теснить бесчиновного своею чиновностию; не обманывать глупого своею остротою, не гнесть бессильного, надеясь на свою силу; превращать споры и ссоры, уговаривая и увещевая; сделав человеку благодеяние, не желать от него заслуги; не в состоянии чего человек сделать, милосердовать об нем, положить несостояние его за пример у своего сердца; приступил кто ко мне, трогает, представляю ему справедливые притчины свои, привожу его в рассудок; понимая, что когда сам великодушно нападок его снесу, стыдно ему конечно выдет, будет раскаиваться; мог я обиду снесть в то одно время, [17] похвала мне от всей деревни, разумен человек, добр, говорить о мне всяк станет; не стал я ссориться за малую досаду, соседи смирным, скромным человеком почитать меня будут. И так из всего оного польза для согласного в деревне или слободе жития велика есть. Не смотри двора, смотри соседа, старинная есть пословица. И подлинно, в нужных случаях нет больше надежды, как на общежитие и соседство; когда отцы и дети, старые и малые, будучи в одной деревне, станут почитать всех живущих в ней, совокупно за один состав и тело, иметь покой и веселие, исправлять труды и заботы, подобно одному дому, кои находятся при пашнях, и кои обращаются в купечествах, готовы всегда будут друг к другу с выгодами и с вспоможениями; кои на работах равных, и кои в торгах мелочных, охотны будут друг другу снаровки и уступки делать; конечно поселянин с поселянином будет в согласии: когда воины во обучениях и оборотах своих будут друг другу указывать и руководства подавать, на стражах будут [18] друг другу вспомоществовании делать; конечно воин с воином будет в согласии: и когда, крестьянин видя воина в труде и изнурении для него, и охраняющего его, будет снабдевать воина своею пищею и прочим; когда воин видя крестьянина издерживающегося для него, будет иметь сожаление о крестьянине; конечно так воин, как и крестьянин, будут между собою в согласии: следовательно, по простой сей пословице: гороху с кашею спорить, птичке с мышкою судиться, будет не о чем: никогда друг другу неприятелями не сделаются, и по сему, не будут разоряться; не уйдет у них никогда надобное время, и по сему не будет остоновки делу их и работе, паче же, не будут доходить до таких крайностей, как разорившись до основания, разбегаются врозь, скитаются всюду, попадают под законы, и наконец, когда уже и вовсе погибают, еще несмысленны, прямых притчин гибелей своих не понимают. В деревнях и слободах, как пожилые и сединами украшенные люди родов больших, так ученые люди домов училищных, будучи пред протчими почтенными и избранными, долге имеют [19] в местах своих показывать протчим приятные и ласковые свои обхождения, и быть образцами для них и зерцалами. Суть в деревнях и слободах злые и непотребные люди разные, одни лукавствами и коварствами смущают людей и ссорят; другие, нападают на людей с угрозами и страхами; иные притворными образами приятства и дружбы, омрачают людей и обманывают; иные, оказывая на словах справедливость, берут на дела чужие полномочие; из таких иногда и один делает беспокойствие целому соседству, и за то не только не терпим бывает всей деревне, но и от строгости государственных законов никогда не отбывает: следовательно, нужна вам воины и простой народ осторожность очень; то ведайте, что государство имянуется собранием селений, по чему, когда вы премудрое государя Шен дзу поучение примете на повиновение усердное, и будете чистейшее союза и согласия благонравие любить и исполнять, возбудится. в вас почитание к родителям и старейшим братиям вящше, окажется в вас уважение родства и поколения, паче, восстанет в любовном вашем общежитии, [20] благополучие, прославится и ознаменуется каждой дом; нет у всех ябед, есть всем жизнь спокойная с тем еще, что пойдет из рода в род, и согласие ее дойдет до всех государств протчих! окроет великий мир неба всю землю! и следовательно, моя с вами, воины и простой народ, вечность на сем зависит.

О доставлении народу довольствия в пище и одежде, почитая пашенные и шелковичные работы самонужнейшими.

Я ведая по общественному о содержании народа в довольствии рассуждению, что главная нужда состоит в доставлении ему пищи и одежды, думаю так, когда пища и одежда получаются от работ пашенных и шелковичных, следовательно, буде и один Крестьянине пашню свою оставит, может сыскаться человек, которой от того голод потерпит; и буде одна крестьянка стан свой отвергнет, быть может человек, которой стужу от того примет. Издревле цари сами не обленялись пахать землю, царицы сами не обленились щипать шелковицу, будучи в столь [21] великом достоинстве, какого больше нет, а от трудов и забот не уклонялись, тем они предваряли весь народ, и так они старались единственно о главной для него нужде. Известное дело, что пища и одежда первое свое происшествие имеет от земли, ростет по своим времянам, получается работою, и кто из крестьян и крестьянок с начали, хотя мало в том не дотрудится и не дозаботится, конечно дойдет тот до оскудения: следовательно прилежность приносит изобилие крестьянину в хлебе, крестьянке в камке, а от неприлежности наконец, не в состоянии будет крестьянине содержать в довольствии отца и мать свою, и не возможет прокормить жену и детей своих; так зависит на сем сама истинна. Север, Юг земли имеют для пашен разные, в одном месте высокие, в другом низкие; тут сухие, тамо сырые; однакож, высокие и сухие, пристойны для прос разных; низкие и сырые пристойны для Ханду (Для пшена сорочинского.) разных; хлеб хотя ростет по пристойностям мест не одинакой, но работы на него одни бывают, [22] пашенные же, а не другие; к заводам шелковичных дерев и червей пристойны области Гян-нань, Дже-гян, Сы-чуан и Ху-бей, а из протчих областей редкая пристойна несколько быть может; однако напротив, хорошо в сих последних ростет пенька, бумага хлопчатая, прядут оные, ткут; одежды из сих областей хотя выходят не такие, какие из первых, но работы бывают как и шелковичные, работы же. Я желаю от вас крестьяня, дабы имели к пашенным и шелковичным работам большое рачение, не уклонялись бы от трудов и забот, входя в прохлады и забавы; не обленялись бы при оканчиваниях дел своих, употребивши прилежность в начинаниях, не оставляли бы по легкомыслиям пашни и огороды свои втуне, за случившимися сверх чаяния неполезными погодами; не отменяли бы набавочными на вещи ценами древнего благонравного постановления, льстяся и устремляяся на большие корысти; кто из вас собственную свою работу возможет иметь всегда во уважении, у того от года за отдачею оброка и за употреблением в собственной расход, из приобретенного [23] останется хотя не много, но каждого, дня оное присовокупляя, и каждого месяца оное приращая, может однакож помалу, довести дом свой до изобилия такого, и что достанется иметь из него детям его, внучатам и всем потомкам. Сколь же из уважения собственной работы польза велика есть!

Военные люди, вы служа в полках своих и лагерях, и не обращался в пашенных и шелковичных работах, должны ведать, что получаемое вами из казны месячное жалованье как хлебное, так и денежное в казну собирается с крестьян, что раздается вам оное на содержание, как самих себя, так и домашних ваших, и что нет на вас ни одной нитки, и нет для вас ни одного зерна, что бы из сих произошло не от работы или пашенной или шелковичной, следовательно довольствие ваше зависит от крестьян, и вы должны обходиться с ними дружелюбно, охранять и защищать их по всей возможности, не чинить им никак и ни чем в работах препятствий, помнить всегда и помышлять, дабы в получании вами пищи и одежды пресечения и [24] остановки не было ни когда; из того к вам следует польза великая, да и надежная.

Начальники штатские и военные, кои находятся в уездах, имеют на себе настоящей долг поучать крестьян, и поощрять к работам, не отнимать у них никогда нужного крестьянского времяни, не делать им в работах остановки, наказывать ленивых и нерадивых, жаловать трудолюбивых и заботливых, смотреть, чтоб отнюдь не и было, на полях остановлено втуне земель, в городах шатающихся праздных людей, чтоб крестьяня не бросали сохи и косы, крестьянки не отставали от червей и тканей, стараться притом, дабы не скрывались от них избытки в горах и болотах, в садах и огородах, был бы у них довольной корм курам и уткам, и свиньям и собакам, имели бы употреблении на все, времянные и пристойные, подавать им в случаях недорода хлеба, невыхода шелку, руки вспоможения, от того крестьяня могут быть рачительны в своих делах и прилежны, а от сего, источники пищи и одежды происходить могут довольные и изобильные. Осталось сожалеть о [25] крестьянах в том еще, что они в годах весьма урожайных не стараются иногда о собирании хлеба и о убрании, во временах хороших, увидавши у себя камок и китаек изобилие, проматывают оные иногда, развевают без всякого сбережения, не рассуждая того, что трата имения, бываемая невоздержностью, с упущением работы и время ни, бываемым неприлежностью, одной степени; и что еще больше оного, они почитая золото и яшму, за ничто ставят хлебы свои и горохи; старался о уборах и нарядах, прочь отвергают черви свои и деревья; и приняв наружные и тщетные прикрасы за обычай усугублять, друг другу в том подражают: вам особливо воины и крестьяня надлежит от сего весьма, и весьма воздержаться. В древние времяна похвальные, старейшины носили камни, кушали мяса, чернь не и голодала и не зябла, все скрыты были свыше благополучием богатства, изобилия; могли тогда поучении, благоустройствы, восходить с желаемым благонравием до степеней вышших, всему же сему притчиною служила воздержность неколеблемая. [26]

Милосердый государь наш Шен-дзу имел попечение о вашем крестьянском житии великое, напечатал для вас работам пашенным и шелковичным особые изображении, обнародовал оные всюду, и старался, на уважении ваших работ, о доставлении вам довольствия и изобилия, по истинне говорю, до крайности; как и я усерднейше последуя святейшему его величества поведению, почитаю ваши крестьяня работы весьма высоко; писал я здесь пространно и плодовито для того паче, дабы вы силы свои употребляли единственно в настоящем своем деле.

Сам я получаю пищу и одежду от сбора и оброка один, довольствие и спокойствие иметь желаю с людьми всего государства совокупно.

О умеренном и воздержном употребления имения, и о не расточения оного.

Когда не может человеке без издержек имения своего прожить ни одною дня, и не может ни одного дня пробыть без имения, следовательно случившуюся нечаянно нужду необыкновенную исправить он возможет не инако, как [27] предоставивши избыток от имения своего заблаговремянно, по сему умеренное и воздержное употребление имения почтенно есть: имение подобно воде, а умеренность и воздержность подобна запруде воды, где на течение воды не бывает запруды, тамо вода имея течение беспрепятственное скоро истекает вся без остатка и иссыхает; подобным образом у кого на издержки имения нет умеренности, у того скоро имение исходит и все кончится.

Наш милосердый государь Шен-дзу, для оказания собою всему государству примера, расходы имел всему умеренные и воздержные, тем доставлял всем житие спокойственное и довольственное с благопотребными приращениями, и увидя в государстве богатство чрез то и изобилие, всегда однакож подтверждал всем, дабы имений своих не расточали.

В рассуждении имения, как старание, так и воздержание, почитаются в обычае издревле; кто старание к имению употребивши, не воздержится от расточения, тому по невоздержности не достанет одному, выработанного десятью [28] человеками, сколько он чего собрал многими годами, мало ему того на истрату одним днем; следовательно, вред невоздержности, злее вреда неприлежности: воины получают из казны жалованье по числу всегда не пременяемому, узаконенному, но о умеренном и воздержном употреблении получаемого числа никогда не думают, а стараются о платье, как надобится им не простое, но щегольское и пышное; о кушанье, как нравится им не обыкновенное, но приятнейшее вкусов отменных; тратят на то и другое получаемое жалованье, и проматывают оного в одном месяце времяни число многих месяцев, а вящше, сего, впадают они по страстным склонностям своим в долги, так, что не платя долгов, на росты, ростами себя опутывают, и от времяни до времяни опутывался, валятся в долги глубокие, а упавши в бездну сию, принуждены бывают терпеть и холод и голод. Крестьяня получают во времяна урожаев хлеба изобилие, могли бы насыпавши того и другого хлеба полны закромы, копить приобретенное и обогащаться, но перетаскивают оное туда и сюда, [29] передаются оным друг с другом, тратят втуне, и в короткое время лишаются всего, видят закромы свои пусты; когда в хлебородные года доходят они до оскудения такого, то явно есть, что в года нехлебородные следует им быть в бедности и нищете непременно: Вот люди, у которых не убавляет правительство жалованья ни за один день, и которым продолжаются от неба и земли и избытки беспрестанно, доходят напротив, сами собою до голоду и холоду, и будучи в крайней нищете, не имеют места, где бы можно о себе слово сказать: притчиною же погибели, употребление имения своего неумеренное, невоздержное.

Многие получивши имения после отцов своих и дедов, не рассуждают того, что собирали они богатство по малу, трудами и заботами, копили оное по временам и случаям с бережливостью и воздержностью, тратят тотчас полученное, проматывают по страстным склонностям своим без перемежки, начинают тщеславиться пред соседами своею пышностью, и за стыд себе ставить не равняться с другими, увидя [30] превосходство для мотовства хотя малое; оканчивают дело свое весьма поспешно, и совсем промотавшись, не токмо не находят места, где бы приклонить голову, но ради бы соравниться с наследниками отцов и дедов бедных, не могут; от сего состояния лишаются стыда и честности вовсе; на всякое зло, какого бы рода ни было, готовы; слабой из них валится в ров и в яму, бодрой идет на зло против законов государственных. Вот как от невоздержания доходит человек до крайней гибели! Есть в Игине (Название книги.) речь, плод неумеренности, раскаяние; сие значит, кто на имение свое с начала не употребит воздержания и сбережливости, тому последует тоска и раскаяние непременно.

Вам воины и крестьяня должно святейшее государя Шен-дзу поучение иметь в великом почтения, и содержать на сердцах своих весьма твердо: воинам, не забывая узаконенные оклады жалованья, лучше ждать получения жалованья на следующий месяц, предоставя часть от настоящего, нежели желать чрезвычайного награждения, истратя полученное прежде [31] времени: крестьянам, ведая, что годы бывают с урожаями и без урожаев, не одинаковы, лучше сберегать хлеб свой на будущие времена неурожайные, нежели наводить на себя печали и заботы, думая только, что есть пред глазами, и приводя себя в оскудение. О воздержности как ни рассуждай кто, но большая есть добродетель пусть над воздержным смеется кто хочет, пусть зовет его и глупым и грубым, но он за наблюдение не переходного средства, почтен есть по истинному благочинию.

Я от вас желаю, не приводить себя в разорение спесью и тщеславием; не искать лестных нарядов, превышая свои силы; не терять для пищи, для пития, своей умеренности, отправлять свадьбы, похороны и другие обычайные обряды, не выступая из своего состояния; строить дворы, делать и употреблять сосуды и всякие домашние надобности, простые и беспримесные; в случаях праздников и знаменитых дней, гостей принимать и подчивать по наблюдению своей благопристойности, и следовать по общественному во всем обыкновению, имея завсегда на сердце воздержность свою и [32] сбережливость; почивая небо и землю, полагать жаление при всем, что ни употребляете; почитая государя своего, полагать жаление на получаемое и приобретаемое по милостям его и щедротам; почитая дедов своих, вспоминать труды их, бывших времян, и заботы; желать детям и внучатам жития после себя довольственного и благополучного; от того, богатой из вас не оскудеет, скудной богатеет; будете жить по имениям своим сыты, довольны, в веселиях, в прохладах, как моему попечительному о доставления вам всякого изобилия и благоустройства сердцу угодно. В Хиоу-гине (Название книги.) так написано: должность всего рода человеческого есть, почитать своих родителей и содержать в довольствии, не выходя никогда из осторожности, и имея всегда расходы умеренные. Воины и простой народ, здесь для вас жития образ, старайтесь вы жить так всеми силами. [33]

О оказании книжникам ко учению прямого пути возобновлением школ и училищ.

Для доставления людям просвещенной жизни и для соблюдения в обществе благонравия, дабы все как остроумные и бодрственные, так простые и слабые, направляемы были к спасению по пути единому, учрежден были в Древние времяна по всему государству школы и училища, домовые, сельские, городовые, государственные, и не было тогда ни в каком звании таких, которые бы в оных не обучалися под начальствами и руководствами нарочно определенных надзирателей.

Блаженные жизни милосердый государь ваш Шен-дзу для доставления людям потребного в жизни совершенства возобновил школы и училища, книжникам оказывал всегда милости свои и щедроты, и употреблял в преподавании им наставлений своих все способы, имея в рассуждении, что они из людей разного звания суть первые.

По следствию сего, протчие люди принимают их всегда с почтением, и они напротив сим, больше одолжаются [34] быть пред людьми, исправными, осталось им иметь учение путя истинны, и их посему, могут почитать образцами себе и зерцалами деревни целые и слободы, и чрез сие могут исправиться тамо обычаи и поведении.

Но прямо книжником, такой назваться возможет, которой при учении полагает почитание родителей и старейших братий начинанием, а искуство и мудрость окончанием; прежде принимается за ум и познание, после за красноречие и витийство; книги читает прямо полезные; друзей имеет прямо ученых; крайне наблюдает благочиние во всем и справедливость, крайне бережется от стыда во всем и лакомости; как бы мне, помнит всегда, чем не оступиться, и не навести тем порока училищу и школе, и как бы получа имя и славу, не мучиться стыдом и совестию от тени и одеяла.

Суть напротив сего книжники по одному имяни, книжники такие, кои кидаются к похвалам и корыстям, упреждая друг друга; дерзско говорят о законах и преданиях, нападая на честь и славу; входят в ересные и развратные учении, [35] не понимая великого закона истинны; упражняются в самохвальных и высокомерных пустословиях, не имея в памяти самих себя.

Прежде сего, от Хо-яня, надзирателя училищ, такое совершенство учившиеся получили, какова белость в снеге; а Вень-ун, там мог исправить область Шу, что из нее все ученики представились сосудами избранными.

Ради сего, поручил я собранию Либу (Собрание разрядов.) определять на места училищных надзирателей Гюй-жинов и Гун-шенов (Нарицания Филозофам.), дабы учащиеся могли по дарованиям своим доходить до совершенства, и быть прямо просвещенными; и дабы народ мог получить себе житие постоянное и благонравное: в протчем, хотя училищные порядки и благоустройности зависят от бдительного правления надзирателей, однако при сем, должны учащиеся полагаться на свое рачение, жалея самих себя, и охраняя честь свою. Кто из книжников будет поведения доброго и похвального подлинно, тот в сочинениях ни каких пустословий не напишет; кто в [36] делах прилежен в старателен, у того на поступках никаких ветренностей в явится; кто и в отсудствии будучи, пятна на чистоту просвещения не наложит, тот в государстве быть может добрым вельможею: следовательно, на учении зависит великая важность!

Воины и простой народ, вы не зная, сколь велика от учрежденных училище для государства польза, думаете, будто нет вам до училищ никакой нужды. Но хотя вы в них не обучаетесь, можете ль сказать: исключаемся от естественной должности и от святой истинны? ведайте, Мендзы написал ко всем, не выключая никого, со усердием принимайте наставление от училищ, изъясняйте должности сыновства и братства: еще, когда естественная должность явно окажется на людях вышних, нижние и простые люда будут конечно мирны и согласны: видите из сего, что училища подают наставлении не одним книжникам, но и вам при них, а хотя и суть в них Сюцаи (Нарицание нижней степени Филозофам.) штатские и военные разных наук, одни книжных, другие воинских, однако закон сыновства, и закон братства, [37] всякого звания люди без изъятия исполнят должны. О своем собственном деле старание иметь должен книжник, должен и крестьянин; по сему, равняется крестьянин с книжником, когда исправен: между воином и крестьянином нет учения разного: обучающийся воинскому искуству, когда почтителен к старейшим себя, любовен к кровным своим, равен стал быть книжнику; и так, можете ль вы воины и простой народ говорить, училища уважать и почитать не одолжаемся, великим и прямо ученым людям следовать и подражать не обязуемся? отвечайте, кто от человек может чужд быть от знания степеней между государем и рабом, между отцом и сыном? сыщется ли такой человек, которой любви, справедливости, благочиния, благоразумия в природе своей не имеет? не говорите вы более, училища учреждены для одних книжников, а возбуждайте и поощряйте друг друга во благое, исправляйте свои поступки, не выступайте из благопристойности, любите справедливость, и принуждайте себя быть честными и кроткими: От сего, уже и глупой и несмысленной, из вас [38] крестьяня, может и на пашне и на поле быть справедлив и благочинен; и от сего, и крепкой, и суровой, из вас воины, тожет употреблять на войне и в походе стихи и истории: следовательно, у всех вообще благополезнейшее единому закону, и единому обычаю последование возобновится во времени нынешнем.

О объяснении государственных законоположении для удержания злых и глупых людей от преступления оных.

Уложение и законы служат государям способами для управления народа необходимыми; уложение основано на рассуждениях глубоких, законы постановлены на исследованиях притчин и происшествий; по чему, от объяснения и понятия рассуждений и происшествий, могут быть опорожнены ограды и темницы, прекращены челобитья и ябеды, следовательно, лучше внушениями и вразумлениями силы и действия уложения и законов удерживать людей от преступлений, когда еще не впали, нежели наказывать их за оные, когда уже впали. [39]

Написано в книге Жули о правительстве Джеуском, что тогда управители уездные, старшины сельские, учители родовые; по дням месячных праздников, собирали всех поселян своих пред себя, книгу, в коей законоположении содержались, во услышание пред ними читали, и притом, орудии, кои были для наказаний не пременяемыми, во оказание им вешали у ворога сельских, и таким обрядом подаваемы были народу наставлении во всех его обращениях.

Ныне в вашем правительстве при сочинении уложения и при постановлении законов, собираемы и рассматриваемы были дел и притчин обстоятельства и происшествии всякие, совершены оные со всею чистотою, и ясностию, и обнародованы откровенно, да каждой из вас поступая по силе оных со усердием, в вины и истязании не впадает: словом, рассуждении употреблены тончайшие, до крайности; и как милосердый государь Шен-дзу сверх всех милостей и щедрот своих народу доставляемых, на решении тех особливо законоположений, кои служат для наказаний, тратил силы сердца своего, будучи побораем [40] великою жалостию: так и я со вступления моего на престоле, подражая его величества человеколюбию, всегда оказываю людям милости и щедроты, основанные на жалости, на сожалении; с чем выдаю для прощения вин и погрешностей часто указы, употребляю на рассматривание судов и законоположений всю мою возможность, желаю, да будет благоустройство и благоденствие во всем народе, да прекратятся наказании и истязании всюду; и ведаю при сем, что крестьяня и воины часто законоположении преступают, и валятся под наказании жестокие без дальних намерений; первые по житию деревенскому, в глупости и простоте своей отвердевши; другие по обращении) воинскому, на силу и бодрость свою обнадеявшись, подаю вам здесь для воздержания учение внятное и пространное. Вам нужно иметь в памяти, что правление содержит вас в покое, доставляет вам для жизни довольствие, старается для вас о благопотребных приобретениях, и что по сему, должны почитать себя в толь благополучном веке щастливыми; а осталось только наблюдать каждому свое [41] состояние и благопристойность, и жить всем в течении столь мирного, тихого, и преблаженного времени, весьма довольными; обнародованные законоположении можете вы понимать благовремянными упражнениями, от разбирания по главам и статьям порядочного, и от толкования притчин и правосудия ясного; чрез когда упражнении страхе будет в вас, когда на наказание. ни взглянете; усмирение почувствуете в себе, когда на закон не посмотрите. Кто узнает закон на непочитание родителей своих и старейших братий, тот на разрушение сей естественной должности, и на возмущение крови своего рода, более поступить не посмеет; кто узнает законы, за драки и брани, за грабительства и отнятия, бурлачить тот и забиячить, озорничать и нахальничать, уже не начнет; узная кто каковы суть законы, за плутовства всякие и блудодейства, за воровства разные и разбои, у того злые и лукавые помыслы сами собою исчезнут; кто узнает законы, за ложные доносы, и напрасные челобитья, тот от привычки к ябедам сам отстанет. Сколь много разных законов ни есть, однако каждой [42] понять можно, от исследования притчины, его справедливого рассуждения, и понеже небесная справедливость и человеческая склонность существуют в каждом человеке всегда, и совокупно, следовательно, кто склонность свою установит на справедливости, тот под строгость законов не упадет конечно. Пусть вы, воины и народ, будучи в глупости и простоте, совершенно проникнуть тонкости святой истинны не в состоянии, однако может ли, скажите, кто из вас говорить, не имею, сожаления о себе, сожаления о домашних, в природе? И ведая, что как скоро человек ступает в закона мрежу (Сеть. — OCR), мучится горестьми многообразными; судите, что лучше для вас, стонать, ли после преступления закона и бросаться из стороны в сторону, с размышлениями, как бы избавиться от плетей и палок, или ранее сердце свое и совесть очищать и омывать, по ночам о проступках своих раскаяваться? разоряться ли до основания будучи виноватым, снискиваниями себе малого облегчения, и на против от строгости государственных законов не отбывать, или откинувши зло, обратившись к [43] добру, не преступать законов, и соблюдать себя и дом в целости? Сколь легко такому из вас будет, которой, не имея в себе воздержания и страха, попадет вдруг под наказание? Когда сим, сделает родителям своим стыд и бесчестие, втащить жену и детей в беду м посрамление? когда не допустит его сосед к дому, не взглянет на него родственник прямо? Пусть удастся ему иногда по случаю милостивого указа получить прощение; но мала польза, человек он уже опороченой и испорченой, и из числа честных людей выключеной; готов о содеянном зле раскаяваться, но давно прошло такое время. Я слышал пословицу; домом жить, добро творить, всего веселяе; себя беречь, деньгу стеречь, всего прежде; не думайте вы так, малое зло не есть важно, можно сделать; легкая вина, не о чем говорить, забыть можно; знайте, когда есть зло, есть конечно за него и закон на исправление; когда есть вина, есть конечно за нее и наказание на усмирение. Вам весьма нужно, для остерегания себя от всяких поползновений, приводить себе на память употребляемые в наказаниях орудии всякой [44] час, и притом делать друг другу о силе, законоположений государственных напоминании частые, рассуждая каждой о себе так, при страхе закона, не сделаю преступления; при боязни орудия, не упаду под наказание. Сим, слушайте, всякое зло и непотребство извергается и исчезает, и всякие ссоры и брани прекращаются и уничтожаются; глупые люди, исправляются, и сделаются разумными; злые, превращаются и обновляются в людей добрых; весел пахарь при своей работе, спокоен воин на своей службе, следовательно, не трудно будет правлению нашему взойтить на такую степень, которая в орудиях, употребляемых по законам государственным для наказания, не имеет нужды.

О объяснении благочиния и учтивости, и о принятии нравы и обычаи во уважение.

Некто из ученых Ханицов (Правление Хан называемое продолжалось прежде и после рожд. Христ.) написал так: «Все в свете люди имеют в природе пять вечностей (Пятью вечностями они называют любовь, справедливость, благочиние, понятие, твердость.), но что одни [45] крепки, другие слабы; одни скоры, другие тихи; одних голосы и тоны такие, других другие; сие происходит от разности вод и земель, соков и воздухов, и по сему бывает различие между людьми во нравах: но что нет у людей постоянности в поступках и поведениях, в склонностях и сопротивлениях, в стремлениях и отвращениях, происходит сие от разности хотения каждого человека и произвола; и по сему оказывается различие между людьми в обычаях. А как при разностях и различиях, одни бывают тихи, другие вертопрашны; одни мягки, другие жестоки; одни воздержны, другие роскошны; одни любят иметь вещь в простоте ее и собственности, другие хотят простоту ее и собственность украсить и обузорить; в сих, соравнить людей простым образом не можно: и ради сего святые мужи утвердили благочиние».

Ни что, сказал Кундзы (В Европе Конфуциусом называют.), к доставлению государям покоя, и к исправлению народа, блаженнее и удобнее благочиния, быть не может в свете: явствует из сего, что благочиние есть вечность мира, и есть [46] порядок и благоустройство всего создания и всея твари; существо благочиния превеличайшее, действие благочиния преобширнейшее; без благочиния, не содержится святость закона, не восходит благомудрие, не исполняется любовь и милость, справедливость и истинна; без благочиния, не установляются чины и достоинства, вышние степени с нижними; не совершаются браки, похороны и поминовении; и не отправляются жертвоприношении и пиршества: следовательно, благочиние есть и для нравов и обычаев, основание. Действие благочиния ходит по любезному согласию, пребывание благочиния зависит от любезной учтивости. Что может, сказал Кундзы, исправить государство, кроме благочиния и учтивости? не будет, сказал он еще, народ никогда в разврате, в роптании, когда его, благочиние и учтивость уже предварили.

Где стараются иметь одни многообразные украшении и пустые прикрасы, и не брегут о том, чего требует святая истинна, тамо названным благочинием возводится одна ложная и обманная наружность, размножаются только уборы пустые и наряды: пусть вы, воины и [47] народ, средства и умеренности того украшения, кое следует до благочиния, совершенно не знаете, но существенность благочиния в вас есть сама собою: что родителей своих должно почитать и довольствовать, пред старейшими долг есть, оказывать покорность и уклонность; что между мужем и женою есть первенство и послушание; между братьями любовь есть и горячность; что в дружестве и знакомстве есть верность и твердость, в родстве и свойстве приязнь есть и ласковость, все оное не получаете вы из вне, по требованиям и снисканиям, а имеете в сердцах своих готовое и природное; по чему, когда вы будете, людей принимать любовию и миром, себя соблюдать учтивостию и уклонностию, в домах у вас будет тихо и согласно, в деревнях дружелюбие и приятство; сего ради, должны вы удерживать себя от обращений дерзских и суровых, от поступок своевольных и опрометных, не пускать зависти на чужое добро, и не простирать рук наглости и нахальства; не воспалять гнева, и не взводить ссор и браний; не думать о себе много, я богат, он убог, могу презрить; я [48] силен, он слаб, могу обидеть; отставай каждой от ветренности и слабодушства, обращайтесь все к кротости и смирению; чрез оное в людях благочинных не будет поступок развратных, в людях учтивых не отрыгнут помыслы к ссорам: и понеже от того происходит любовь постоянная, и справедливость неколеблемая; следовательно, могут люди, друг другу подражая, быть добрыми всюду: может честен и кроток быть пахарь, мастер, купец и разнощик, и даже и в брони и оружии может благочинием и согласием исправиться и одобряться; а свирепства в людях, злости, гордости, спеси исчезают при благочинии сами собою. Се дух есть великого мира, знак благости свыше! Учтивость, сказано в Шугине, заменяется почтением, гордость платится презрением. Кто во всю жизнь, есть пословица, уступает людям дорогу, тот во всю жизнь ста шагов не истратит; кто во всю жизнь о меже не спорит, у того гряды во всю жизнь не убудет. Видите, как от благочинности и уступчивости не трата бывает, а польза. Я увещеваю вас, воины и народ, принять его величества [49] Шен-дзу поучение на понятие и память, и искать благочиния в самих себе, так, каждой рассуждая; когда приму человека приятным сердцем, конечно он приятным же сделается, хотя и грубой; когда скромен буду пред кем и тих, тронет скромность его, хотя и сварливой; один начну, многие последуют; мой дом поступит, подражать будет целая деревня; от близости, дойдет мое до дальности, принуждение, принесет мне удовольствие. И так, вы можете иметь нравы и обычаи добрая и похвальные, и жить между собою в любви и праводушии; а я о успехах столь пространного увещания моего могу быть надежен.

О прилежании по званию и состоянию своему к собственному делу, и о имении на то воли постоянной и не превратной.

Я рассуждаю о всех людях так, что высочайшее небо определяет каждому человеку при даровании жизни, на век его звание и дело (Ремесло.) собственное, и хотя люди родятся не одинаковы, одни понятны, другие тупы; одни крепки, другие [50] слабы; однако каждой человек избирает себе на век одно какое либо звание и дело, и избравши имеет на себе природной долг стараться о нем рачительно, и исполнять его как следует, для своей пользы и для угодности своему отечеству: в малых летах человек собственному делу обучается, а по возмужании в нем остепеняется, и сей воли своей на сторонние дела не переносит.

Мендзыем сказаное название сие ремесло вековое, значит собственное дело, как Шен-дзу здесь назвал: всякой человек должен иметь к нему прилежание, оставляя прилежать к протчему; книжник, пахарь, ремесленник, купец и воин по званиям и делам своим хотя между собою разнятся, но по имению прилежаний к делам своим, как должно, равны суть; кто чему обучается, называется то делом его; кто к чему устремляет мысль свою, называется то его волею; и когда обучается он чему рачительно, следовательно воля его в том неколеблема бывает; доброй успех, сказано в Шугине, в начатом деле зависит от одной воли, желаемое [51] приращение собственному Делу бывает только по прилежанию: явно есть, что дело и воля между собою союзствуют, и совершение свое получают друг на друга полагался.

Я к сожалению моему вижу, как многие долго употребляя к собственным делам своим рачение, вдруг начинают ими скучать, и брося, принимаются за новые, как скоро тронуты бывают или ветреными советами или неприятными случаями, польстясь же безрассудно на непристойные против состояний своих дела, лишаются скоро надежд, хотя и очень тщательны к ним были; не находя в таком деле, кое не есть вековое к пропитанию себя способа и не увидя из него льстимого совершенства, вдаются в отчаяние, в лень, в небрежение; известно есть что люди в делах собственных теряют успехи от праздности и гуляния; получают успехи, от прилежности и рачения; что воли требуется при начинании дела стремительное вникновение, при оканчивании дела вящшее усиление.

Радостно мне смотреть на вас, когда в собственных делах своих исправны, [52] жалко смотреть напротив, когда себя теряете; для того увещеваю вас: книжник соблюдай самого себя, исправляй путия своя; не упускай удобным лет ко учению, и обучайся благопотребным наукам с ревностию и усердием, уважай и почитай благочиние и учтивство, в дом возвращайся с наукою основательною; в службу вступай, с искуством отечеству полезным. Пахарь, весною паши, осенью собирай хлеб, не упуская времени; живи воздержно и умеренно, жалея свое и сберегая на случаи наводнений и засух запасайся всем потребным благовремянно; заготовляй подати и оброки, не нажидая сроков; не оставляй. избытков земли, и не удерживай силы у работы. Ремесленик, не упускай приличностей четырех годовых времян и выгод, и наблюдай в шести цаях (материалах) соравнение и соразмерность, рассматривай и примечай всегда сбытия и опыты, бдительно производи свое ремесло, и совершай дело свое с успехом: купец, проницай где излишество есть каких товаров, где недостаток, старайся приводить цены в равновесие, сторговавшись более не медли, и возвращайся на свое место, наблюдай [53] свое дело и собственность, будь справедлив и праводушен, не делай в торгах обманов и лукавства: у воина, собственное дело есть Воинская служба, он прилежен и рачителен будь к воинским обучениям, в стрелянии из лука с коня и просто старайся быть искусным; в приступах и наступал, в остановлениях и стройностях старайся быть знающим и исправным, при засеве казенной пашни старайся вскрыть новую и свежую землю; на стражах и охранениях старайся быть бдительным и строгим; при межах и границах старайся знать важные и нужные места и холмы; для осторожности на море, старайся разуметь качества и движении волн и ветров: по сему, каждой уже из вас, не наведет на себя, по собственному делу своему, ни порока, ни оговора. Ведайте, что в свете нет дела, которое без труда приобресть можно, и нет дела, которое с трудом приобресть не можно. О каком деле постарается кто, приобретет его без сомнения; на какое дело установит твердо кто волю свою, не отделятся она на стороннее конечно; но только при деле не трогай один другого, [54] и не делай помешательства; не вдавайся ни кто в леность и небрежение, ввыкай всяк в труд свой и заботу, и не льстись на гульбы и прохлады, соблюдай свое постоянство и скромность, и не поставляй за дело щеголять и украшаться. Таким образом, книжник последуя старому своему учению, пахарь, прилежа к прежней своей пашне, ремесленик, делая нужные и полезные сосуды и надобности у купец трудяся в доставлениях, куда нужно, товаров, воин, стараяся делать защиты, где должно, и обороны, находится каждой при собственном состояния своего деле, и исполняет каждой долг собственного своего звания; сим, каждой следует тому, что последовало от отца его и деда, и сим каждой доставляет наследие жене своей и детям, живет тихо и спокойно, богат и доволен, блаженствует и веселится под покровом и сению ясности неба и светлости солнца, благодарствии возносит к Шен-дзу своему государю за милости его и щедроты, за поучении его и наставлении, так поступает, как угодно моему попечительному (до крайности) сердцу: «ведайте, что исполнением оного будет благополучен каждой. [55]

О преподавании детям и меньшим братиям наставлений во благое, и о удерживании их от всяких непристойных поступок.

Во время на древние к поучению и наставлению простого народа, и особливо детей и меньших братий, употребляемы были сельские старшины и родовые учители; во дни месячных праздников читаны были от них во услышание людям законы, на исходах каждого года производимы были разборы людям и свидетельствовании; когда требовались люди на войны или на аблавы (Звериные охоты.), или на другие государевы службы, составляли из них Дзу-у (Полки и роты.), делали ряды и строи, приводили оружия и снаряды их в исправность, и всегда, и утром и вечером, столь хорошо тогда всюду людей держали и обучали, что каждой человек умел жалеть себя, даже, не смел ни кто поступить на непристойность и самую малую. Благий обычай, сколь мил есть и похвален!

Правительствуя милосердый государь наш Шен-дзу шестьдесят один год [56] времени, так милости свои к вам, народ, усугублял, как усугубляются любви и старании к грудным младенцам при охранянии и воспитывании; такие поучения вам преподавал, какие преподаются самым ближним, в домах и семействах; и для спокойственного и довольствейного вашего жития, жалования и награждения ниспосылал к вам великие и щедрые, чем пользуетеся еще и ныне.

Такому его величества милосердию и попечению о вас, соответствую я по вступлении на великий престол со всем моим усердием нет дня, в котором бы не имел я вас, весь народ, в моем сердце, и нет дня, в котором бы в приходили мне помыслы о детях ваших, и меньших братиях.

Человек десяти лет от роду своего будучи, почитается учащимся мальчиком, дватцати лет от роду, почитается взрослым, таким, который начал носить Гуан (Шляпа особого образца.), в таких летах, кровь в человеке и дух, еще буйствуют, а понятие и знание дел и вещей [57] помалу в нем открывается, следовательно, для преподания ему разумного наставления и руководства во благое, и для усмирения его и отвращения от злого, нужнее и важнее времени сего нет; по чему, непостоянными бывают дети и меньшие братья, единственно от отцов своих и больших братий, что не преподают им поучения ко благому и руководства, благовремянно; отцы для детей, большие братья для меньших, важной долг на себе имеют открывать им душевные пути к добродетелям, удерживать у них помыслы и стремлении беззаконные, подавать приращении разумам их я способностям, предостерегать страстные в них произвол.

Я так заключаю, что нет человека, которой не имел бы любви к своим кровным, и не имел бы почтения к старейшим против себя братиям, в своей природе; по сему, когда отцы и большие братья будут детям и меньшим братиям наставления подавать внятные, как например, в природе есть любовь (Горячесть.) отца и сына, есть [58] справедливость государя и вельможи, есть различие мужа и жены, есть степень старшего и младшего, и есть твердость друга и приятеля; когда сей, говорю, корень в сердца детей и меньших братий посажен будет крепко, познают они естественную должность в подлинности, и уже поползновении к преступлениям законов и к непристойным поступкам, умалятся в них сами: всякой человек; книжник, пахарь; ремесленик, купец имеет собственное на себе звание и дело перешедшее от его предков, так и воин имеет на себе наследственное от предков его звание и искуство, бывают же один добр, другой зол, тот честен, сей бесчестен, не от чего более, как от первых своих тех времян, когда сыном еще был и меньшим братом. Есть пословица, кто чему в малых летах наставлен, у того пребудет то, как природное; кто к чему привык, в том пребудет то, как вкоренилось само собою.

Примечаю я в простом особливо народе: на какие кто беспутные поступки уклоняется, такие поступки, помалу становятся тому в навык, таскаяся [59] всюду, живет в праздности, играет в деньги и пьянствует; содружившись с людьми непотребными, пускается на всякие мотовства и неистовства; когда ж и увязен в чем и погружен бывает, однако притчины гибели своей ни мало не понимает; наипаче жалко смотреть, как. от беспутных навыков многие трогают законы государственные, валятся под истязании и пытки; скажите, отцы и братья большие, сколь спокойно вы глядеть на бываемых в таком состоянии детей своих и меньших братий можете? не лучше ли вам наставлять их во благое; и держать в руках за благовремянно, чем плакать об них и раскаяваться, когда уже испортились? ведайте, что в рассуждении поучения детей своих и меньших братий во благое, для поступок, нет ничего нужнее, как употреблять силу к пашне почитания родителей и старейших братий; для ума, нет больше важности, как иметь в сердце благочиние и справедливость, стыд и чистоту (Некорыстолюбие.); для их подражания и для их сообразования, представляйте вы добрыми им самих себя; что клонится до [60] внушения им, и что следует до оказания им, то преподавайте им в наставление словами внятными; таким образом, дети и меньшие братия, всегда поучаяся и перенимая, могут по времени остепениться, и быть людьми добросердечными и скромными, постоянными и основательными, следовательно, меньше в них будет пороков, сберегут свои домы, и даже, вступить возмогут в достоинства людей добродетельных и избранных; а когда они от домашнего поучения, такими людьми окажутся, то не упустят прославить и вознесть их, благие государственные узаконения, кои единственно для разведывания и свидетельствования людей добродетельных и избранных постановлены, и как скоро освящены будут детей и меньших братий ворота и калитки (Вешают на воротах или калитках лаковые доски, на коих золотые литеры изображающие похвалы.), возможет в домах произойти такое изобилие, кое продолжится до потомков, будут и отцы и большие братья людьми почтенными. Хотя и бывает человек прост и глуп; но естьли живет он по закону, тихо и [61] постоянно, свободен он от стыдя и бесчестия, всяк его в слободе и деревне хвалит, все называют его смирным человеком и добрым; скажи кто, какое еще больше сего дому и его добро и утешение есть?

Ведая дети и меньшие братья о себе, что после сами людям отцами, большими братьями будут, должны всякие по делам и поступкам благие понятия свои преподавать друг другу, и в принятиях наставлений и руководств никогда не облениться; от того, будет происходить ко благочинному и учтивому поведению поощрение по всем домам, будет уважать долг сыновства и любить справедливость, человек всякой, начав от тех, кои живут в столичном городе, дойдет до всех протчих, кои живут в городах и селениях мелких; сим окажется спокойствие в государстве следуемое на веки; и по сему, усерднейшее о успехе такого поощрения желание мое, не будет тщетно.

Когда благое может человека довесть до почтения и до степени вышней, хотя он есть сын и меньший брат последнего крестьянина; когда злое может человека [62] свесть до подлости и до бедности крайней, хотя он есть меньший брат Гуна и Кина (Графа и Сенатора.), следовательно, в малых и глупых летах его всегда поучать во благое, преподавать нужные руководства, и содержать его в крепких руках, весьма нужно.

Воины и народ, кладите вы слова мои в ум и сердце, не оставляйте увещания моего втуне.

Текст воспроизведен по изданию: Китайские поучения, изданные от Хана Юнджена для воинов и простого народа, во 2 году царствования его (в 1724). СПб. 1778