ЖАН БАПТИСТ ДЮ ГАЛЬД

ОПИСАНИЕ КИТАЙСКОЙ ИМПЕРИИ

ЧАСТЬ II.

ЧЕТВЕРТОЕ КОЛЕНО, НАЗЫВАЕМОЕ ЦИНЬ,

от которого считается четыре Императора, царствовавших в течение сорока трех лет.

ЧУАН СЯН ВАН, первой Император,

царствовал три года.

Сей Государь прославил начало своего правления нашествием на земли Царя Гуйского: он выиграл несколько сражений, кои прочих владельцев устрашили: они предвидели, что он не удовольствуясь учинением себя властелином Империи, намерялся и у них [95] отобрать земли; при сих обстоятельствах Ханьский, Дзуский, Яньский, Джоуский и Циский соединились с Гуйским, и против победоносной его армии выслали двести тысяч человек войска, которое равномерно было оною побито и принуждено завоеванные Императором земли оставить.

Чуан сян ван между тем умер; а по нем вступил на престол китайский усыновленный им Ши хуан ти, который и возложил на себя венец Императорский в 52 лето Цикла. История Китайская повествует, что он родился чрез двенадцать месяцов от зачатия его во утробе.

ШИ ХУАН ТИ, другой Император,

царствовал тридцать семь лет.

Если б шесть владельцев, упомянутых выше, пребыли в неразрывном союзе ко всеобщему защищению, то б силе Ши хуан тия легко могли сопротивляться; но несогласие и честолюбие вскоре разрушили заговор их: они устремились друг против друга; а государства их ослабленные кровавыми войнами, пожравшими большую часть их воинов, становились мало по малу добычею Ши хуан тия. Он преклонял одно за другим под свое иго; и в то самое время, когда приобретал какое либо из сих владений, не только умертвлял правителя оного, но и весь род его истребить тщился. Пощадил он только Царя Циского, но с тем, что бы предать его продолжительной, следовательно и гораздо мучительнейшей казни: он повелел заключить его в еловом для зверинца определенном лесу, и давать ему столько пищи, чтоб он лишь только жить мог. Сей владелец предавшись отчаянию, не вкушал ничего, и умер с голоду.

Царь Ханьский, взирая с трепетом на толико плачевную всех оных владельцев постигшую участь, и желая избегнуть оной, предал себя, войска и земли свои во власть Императора; а сим поступком остался при дворе и сохранил прежние свои чины и достоинства; и как был он человеке искусный, то Ши хуан ти часто беседовал с ним о правилах доброго правления. [96]

Все оные Княжества присоединены будучи к одной Державе, и учинясь Областями Империи, подали Ши хуан тию случай, простерть еще далее свои завоевания со стороны полуденной. И тогда уже сделался он Повелителем обширного Государства, которое разделил на тридцать шесть Областей.

Некто мореходец, повелевавшей небольшим флотом, с которым ездил он до некоторых островов Японских, пришед ко Императору для отдания в порученном ему деле отчета, удостоверил его, что для Империи ни что не может быть толико полезно, как учредить там купечество. И дабы тем более побудить его к отправлению туда поселенцев, то внушил ему, что на одном из оных островов находят лекарство, пригодное от всякой болезни, да и от самой смерти. Император, будучи крайне животолюбив, желая при том и плодом завоевании своих наслаждаться как возможно долее, легко склонился на предприятие желаниям его толико льстившее. Он дал ему кораблей, воинов и три ста молодых людей с толиким же числом девице к замужству годных. Мореходец пустился к землям Японским, пристал к одному острову, заложил там город и объявил себя державцем оного. И сия страна в краткое время населилась, а обитатели ее поставляли себе за честь, происходить от Китайского народа.

/Цикл XXXVI. л. д. Р. Х. 237/ Ши хуан ти объезжая Империю, приметил, что Северные области, а особливо Джи лиская, Шань сиская и Шынь сиская, весьма мало обеспечены от набегов Татар, кои могли незапно въезжать в его земли и производить тамо всякие грабительства. Для сего вознамерился он, привесть себя от толь вредных соседей в безопасность. Послал против них сильную армию, под предводительством некоего искусного полководца: Татары были со всем разбиты и прогнаны весьма далеко за пределы Империи. Воспользуясь сим благополучным временем, немедленно начал приступать ко исполнению предприятия своего в построении каменной стены, которая от самого моря простиралась бы до концов Области Шынь сиской. И на сорок втором году Цикла, для утверждения оснований под оную стену, повелел опустить в море несколько судов, [97] нагруженных железом. Треть жителей китайских известного возраста употреблены были к сему строению; и камения надлежало столь плотно связывать смазкою, что строитель лишился б жизни, если б куда нибудь в оную спайку можно было, хотя и с превеликою силою, вколотить гвоздь. Для протока рек взведены широкие своды; вдоль стены для гарнизонов построены крепостцы, в некотором одна от другой расстоянии; а для облегчения в торговле и для прохода войскам, когда б востребовалась нужда в отправлении их в Татарию, поделаны на разных способных местах вороты. Что ж касается до широты стены, то по самому верху оной семь или восемь конных всадников могли ехать рядом; состроена ж оная столь твердо, что и чрез толико веков еще почти везде стоит и поныне, и тем в большее приводит удивление, что вся совершена была не более, как в пять лет.

Толь огромное здание было б в состоянии приобресть Ши хуан тию бессмертие; но тщеславие его не довольствовалось сравнением его с знатнейшими предками: он утверждал, что затмил всю их славу; и дабы потомство только об нем едином говорило, то о уничтожении их памяти все свои прилагал силы. Как о добродетелях и делах великих Императоров, долженствующих служить примером добрым Государям, упоминается наиболее в книгах Гин именуемых, и в сочинениях Кон-фу дзыя; то Ши хуан ти обнародовал указ, которым под опасением смерти, повелевал сожечь все таковые книги, оставляя только одни писания о Архитектуре и Врачебной Науке.

Ко приданию силы и важности таковым всю Империю в прискорбие приводившим повелениям, не недоставало ему в предлогах. «Сии книги, говорил он, были в то время полезны, когда Империя на многие владения разделялась, дабы народами по одним законам править; но ныне по соединении всех частей оные под единого Самодержца, единый уже дух всех правит и все одушевляет. Разные науки, прибавлял он, в которых бесчисленное множество людей упражняется, служат только ко укреплению в праздности и в безделии, а напротив того земледелие, яко источник блаженства [98] народов. пренебрегается». Словом, помянутые книги, по мнению его, питали в себе семена бунтов: ибо упражняющиеся беспрестанно в познании оных, постановляли себя исправителями Государства, и если самые разумные повеления владеющего Государя, кои по разным обстоятельствам должны необходимо переменяться, были когда либо несогласны с древними установлениями Империи, то принимали дерзновение, охуждать его поступки, и обманчивыми речами посеевали дух неповиновения и мятежей народных.

Сей указ исполнен был всеми Губернаторами с особливою строгостию: они учинили точнейшие изыскания, и ученые, сохранившие толь драгоценные и толикого почитания достойные книги, наказаны смертию. Со всем тем спасено было несколько экземпляров оных, как о сем в другом месте мною упомянуто. Но сие повеление, и жестокость при исполнении по оному учиненная, привели имя и память Ши хуан тия у всего потомства в омерзение. Утрата оных памятников древности, еще и по ныне возбуждает в Китайцах величайшее прискорбие.

Император по двадцати пяти летнем воевании наслаждаясь глубоким миром, переменил многие древние законы до правления Государства касающиеся, и вместо оных установил другие, у него было много детей. Некоторые из его министров представляли ему, что бы младшим пожаловал несколько Областей во владение; он отверг их советы, приводя им на память раздоры и неустройства, происходившие во Империи от Княжеств, раздаваемых Императорами прежних Колен, своим детям или племянникам. Но вместо того повелел, для сих младых Принцев по разным городам построить дворцы, где б они жили на иждивениях Императора, и достодолжною породе их честию пользовались, не имея однако же ни малейшие власти над народом. А до сих последних царствований наблюдалось такое обыкновение, что они живали всегда в столице при дворе.

Ши хуан ти, непривыкшей вести жизнь в покое, восхотел в другой раз осмотреть Восточные Области Империи, и второй его сын получил позволение, [99] с ним ехать. Дорогою впал он в опасную болезнь, от которой в тридцать седьмое лето Цикла и скончался. Чувствуя себя при конце дней своих, написал он письмо к старшему сыну. объявленному им Императором, и вручил оное с ним бывшему сыну равномерно как и печати Имперские, уповая тем доставить оные своему избранному престолопреемнику чрез надежнейшие руки. Но сей юный Принц, по кончине родителя, помышлял возложить Императорский венец на себя. Дело состояло только в том, что бы на свою сторону привлечь Ли ссыйя, первого Министра Ши хуан тия, который состоял в великой силе. Сей не хотел было на таковое предложение согласиться; но на конец неотступные от многих прошения, собственная польза, и достоинства Принца поколебали его твердость. И он воспользуясь почтением, которое к нему имели, преклонил почти все голоса так, что старшей сын Императорский хотя и собрал несколько войска для подкрепления своего права; однакож видя, что все Области признали Самодержцем своим меньшего его брата, принужден был уступити. Но как сей учиненной им поступок признали за оскорбление Величества то получил повеление лишить себя жизни.

ЭЛЬ ШИ, третей Император,

царствовал три года.

Сей Государь, который вдруг и престолохищником и братоубийцею учинился, в краткое время царствования своего показал довольно, сколь много недостоин был венца Императорского. На степень первого министра возвел он главнейшего врага Дому Циньскому, который по наружности хотя и являл к нему величайшее усердие, но потаенными путями искал истребления всех Принцев оного Колена; и склонности Императора подали ему надежнейшие к его погублению способы.

Эль ши говорил ему неоднократно, сколь кратка жизнь человеческая, и сколь много желает он учинить ее для себя сладчайшею, и беспрепятственно вкушать утехи и увеселения, способные ко удовлетворению его чувствам. Ко лоу представлял ему, что препятствия [100] в том может он только опасаться от министров и правителей, определенных покойным его родителем, кои не преминут нарушать его удовольствия, беспрестанными увещеваниями и угрозами; и что для избавления себя от оного надлежит их сменить другими надежными и покой его любящими особами. Император последовал сему толь вредному совету, и все знатнейшие места заняты были людьми Ко лоу преданными.

Таковая перемена возбудила по всем Областям к жалобам и роптаниям, кои явный мятеж возвещали; а особливо, что и народ отягощался податями для удовлетворения непомерным расходам, которые Императоре употреблял на построение огромных и пышных зданий, на зверинцы и на разведение садов великолепных; сверх же того малейшие преступления наказывались жесточайшими казнями, и нередко сами Областные правители, под видом угождения Императору и исполнения его повелений, собственные свои обиды отщевали.

Некто из его военачальников, отправлен будучи в Восточные Области, для усмирения происшедших там неспокойствий, воздвиг мятежные хоругви, и всех под начальством его состоявших воинов побудил признать Императором сына старшего брата, коему венец принадлежал по праву, и свергнуть с престола жестокосердого похитителя оного, яко омочившего руки свои в крови законного наследника.

При сих то обстоятельствах появился в Китайской истории известный бродяга Лийу пан, который из рядового воина учинился главою шайки разбойников. Он превосходными обладал качествами, исполнен был неустрашимости и мужества, кротости и воздержания, но в делах касавшихся до приведения сотоварищей своих к наблюдению законов воинского порядка, поступал строго, и при том одарен был непринужденным и убедительнейшим красноречием, которое великую производило силу, а особливо, когда вопиял на роскошь и сластолюбие, коим предавался Император. Некто искусный гадатель встретясь с ним нечаянно, бросился вдруг к ногам его: по чертам лица твоего, рассматриваемого мною с крайним вниманием, сказал он ему, познаю, что ты будешь [101] Императором, и наперед воздаю тебе почтение требующееся от подранного к Государю. Я имею дочь, которая во всей Империи прекраснейшая и целомудреннейшая; ее предлагаю тебе в супружество: столь то твердо уверен я в моем предсказании. Лийу пан, сею речию прельщенный, согласился на его предложение и немедленно женился на его дочери.

Между тем взбунтовавшейся против Императора полководец искал сделаться Царем Дзуским, и повелев войску своему приступить к одному из укрепленных мест сего Королевства, чаял в скором времени завладеть оным. Правитель сего места, устрашенный предстоящею ему опасностию, просил Лийу пана о спомоществовании. Сей приближился с бывшим у него воинством к городу; и присутствием своим, и ужасом, внушенным во всех даже единым своим именем, принудил неприятеля к бегству, и тем спас город; однако же правитель оного не только за сию важную услугу не возблагодарил своему избавителю, но и запер ему все врата.

Лийу пан, узнав чрез письмо, к пущенной в его стан стреле привязанное, что сия неблагодарность во всем городе мятеж производила, учинил к нему приступ, взлез на стены, и со всею армиею вошел туда со славою, а Губернатор был убит при самом первом нападении. Все обыватели прибегли к победителю, который из вождя людей бездушных, учинился вдруг предводителем сильного воинства, и обладателем богатой добычи. Тогда повелел немедленно сделать красные знамена, и взял мысли, согласные со учиненным ему предвещанием.

Что касается до Императора, то хотя престол его уже крайне колебался, однакож ни мало не помышлял он исшествии из глубокой пропасти, в которую ввергался любовию ко увеселениям; а вероломный Ко лоу не только извлечь его из оной не старался, но вредными своими советами от часу более растравлял его жестокосердие, взводя на губернаторов и министров, прилеплявшихся к царствовавшему Дому, разные преступления, за которые они без всякого исследования и были лишаемы жизни. На конец жадность ко имению и [102] суровость сего Государя привели все народы в отчаяние; города и целые Области предшествовали хотящим завладеть оными, почитая их отмстителями народной вольности. И тогда воскресли все те Царства, кои искуством Ши хуан тия были испровержены. Да еще и на втором году царствования Эль шия Империя раздробилась на разные Области, которые от нее отшатившись, собственных владельцев избрали, и уже паки восстали Цари Циский, Яньский, Джоуский, Гуйский и Дзуский.

Последней учинясь сильнее прочих, привлек к себе в службу храброго Лийу пана, и вознамерясь напасть на Императора в самой Столице, призвал его с двумя другими чиноначальниками, из коих каждому вручил под предводительство особливые войска, дабы Эль шия с разных сторон окружити, при чем тому, который овладеет Столицею, и оного венца Императорского недостойного Государя оттуда изгонит, обещал дать Королевство Циньское.

Император выслав против Дзуского владельца многочисленное воинство, твердо надеялся, что разбив его легко преклонит и прочих владельцев: армия его одержала сперва победу над одним из оных полководцев: но другим Дзусхим Генералом, именем Хян гю, была побита. Тогда немедленно отправили ко двору гонца для истребования помощи; однакож сей возвратился ко Императорской армии, не быв допущен к Ко лоую; по чему оная и с предводителем своим отдалась Хян гюю, и тем умножила его силы.

Ко лоу уведав о сдаче войск Императорских, и опасаясь, чтоб не подозревали его во измене, предупредил наказанию, которого долженствовал страшиться, предприяв умертвить Императора. Для сего впустил во дворец одного злодея, который и произвел оное смертоубийство. Таким то образом Эль ши, лишившей старшего брата своего жизни, для похищения у него престола, погиб и сам по трехлетнем царствовании, имев от роду только двадцать четыре года.

Ко лоу, который в сие время притворясь больным, не выходил из своего дому, вдруг появился, как будто для изыскания виновника и соучастников учиненного [103] убийства; и дабы теме лучше удалить от себя подозрение и верностию своею восхвалиться, то старанием его возведен на престоле Ин ван, сын родного племянника погубленного Императора.

ИН ВАН, четвертой Император,

царствовал сорок пять дней.

Не прошло еще трех дней по восшествии его на престол, как открылось ему, что убийство его деда произведено вероломным Ко лоуем. Но как сей министр находился в великой силе, по чему и трудно было отмстить ему явным образом; то Император, для избавления себя от толико злобного подданного, притворился больным, сыну же своему поручил заколоть его кинжалом, когда он, по преимуществу своего сана, придет к нему наедине беседовать. Сие было исполнено, и смертию его освободилась Империя от такого чудовища, который располагая всеми чинами, лишал имения и жизни министров и Губернаторов из собственного мщения, а не редко и из своенравия. После сего истребили также и всех его родственников до третьего колена.

Между тем Лийу пан шел к Столице. Император уведав о приближении своего неприятеля, повелел, для усиления своей армии, собрать все по разным местам в гарнизоне стоявшие войска. Лийу пан прибегнул к хитрости. Он несколько солдат отправил в Императорскую армию, с тем, чтоб в оную явились они под видом беглецов; и сии поступили с толиким искуством и проворством, что большую часть Императорского войска уверили, сколь много собственная их польза требовала, передаться к Лийу пану. Сей уведомляем будучи о всем происходившем, и познав о готовящемся бунте, напал вдруг на войска Ин вановы, и привел их в замешательство.

Император зря себя от подданных своих оставленна, и страшась более смерти, нежели потеряния венца Императорского, пал ко стопам победителя, вручив ему печати и все знаки Императорского достоинства. Лийу пан с триумфом вошел в город, который [104] воинам своим предал на разграбление, запретив им накрепко под жесточайшими наказаниями, чинить обывателям какие либо оскорбления. Для себя ж сохранил дворец, где неисчетные обрел богатства.

ПЯТОЕ КОЛЕНО, НАЗЫВАЕМОЕ ХАНЬ,

в котором считается двадцать пять Императоров, царствовавших в течении 426 лет.

КОУ ДЗУ, первой Император, именовавшейся прежде Лийу паном,

царствовал двенадцать лет.

Лийу пан став основателем Ханьского Дома, был из оного и первым Императором под именем Коу дзуя. Но с начала принял он на себя титул Царя Циньского, для того что столицею Империи овладел именем Царя Дзуского, который обещал ему сие Королевство.

Хян гю, другой мною упомянутый Дзуский полководец, отправленный также на низвержение Императора, не мог воздержать своего негодования, что Лийу пан, проворством и хитростию, похитил у него славу и княжество, коего он столь много домогался. И как он был человек грубый и жестокосердый, предводительствовал же весьма сильною и крайне изученою армиею, то Лийу пан искал отвратить изъявление его к себе недоброхотства, в чем ему и удалось: ибо свидание обоих сих полководцев, произведенное отцом Хян гюя, примирило их совершенно, и они вошли в Столицу оба вместе.

Хян гю будучи недоволен милосердием и кротостию Лийу пана, и ища насытить свою ненависть против [105] Циньского Дома, велел зажечь город и дворец Императорский, разрывал гробницы Государей сего Колена, исторгал из оных кости их, и разбросал их по местам безызвестным, а на конец собственными руками умертвил изверженного Императора, с которым Лийу пан, для облегчения в его злополучиях, поступал всегда с особливым почтением.

Большая часть войск несчастного Ин вана, присоединенных к его армии, возроптала на таковые жестокости; но они хитростию отобрав у них оружие, и окружив своими солдатами, повелел их предать смерти зверским образом. Содрогались от ужаса ко творцу толиких убийств и мучений; а сие и послужило тем более ко превознесению справедливости, милосердия и человеколюбия Лийу пана, следовательно и ко приведению его в любовь у солдат и у народов.

Но мучитель еще не все варварские жестокости свои произвел в действо, у чинясь полновластным в Царстве Ханьском, распределил по большей части принадлежащих к оному мест гарнизоны; и как уже с давнего времени домогался он Императорства, то мнил присвоить себе оное лишением жизни своего Государя, возведшего его в толикую силу, и тем самым отмстить ему также и за преимущество, учиненное им Лийу пану, чрез награждение его Княжеством Циньским.

Наполнен таковою мыслию, приближился он к городу Гийу гяну Области Гян сиской, в котором тогда Дзуский Царь находился. Сей Государь, желая почтить своего полководца, вышел к нему сам на встретение; но в ту же минуту был заколот. Лийу пан быв тронут злополучием сего Владельца, ему толико благодетельствовавшего, велел похоронить его со всяким великолепием, чем и приобрел от всего народа еще большее дружество, и армия его умножалась беспрестанно присоединявшимися к нему войсками, кои смерть Государя своего отмстить искали.

С того времени произродилась между сими военоначальниками открытая брань, и они спорили о Империи. По семьнадцати разных сражениях, в коих победа склонялась то на одну то на другую сторону, Лийу пан выиграл на конец решительную баталию, на которой [106] противные войска были со всем разбиты, и соперник его из отчаяния, чтоб не попасться в руки победителя, лишил сам себя жизни. Один солдат нашел тело его на земле простертое, отрубив ему голову, принес ее к Лийу пану; и тогда взоткнув ее на копье, показывали всем обитателям Дзуским. Победитель воспользовался победою своею с особливою умеренностию; повелел учинить Хян гюю великолепное погребение, дабы тем доказать почитание, которое имел он всегда к его мужеству, а отцу его дал во владение целую Область.

По прекращении сей войны, созвал он Государственный Сеим, на котором всеми владельцами данниками, вельможами и областными правителями, был признан и провозглашен Императором, под именем Коу дзуя. Сперва основал двор свой в Области Шынь сиской; но спустя несколько времени перенес его в Хо наньскую, где оный и пребывал чрез целые 196 лет, в царствование двенадцати Императоров.

На одном великолепном пиру, устроенном им для чиноначальников и воинов, развеселясь и разговаривая со всяким откровенно и без околичностей, спрашивал их, чему приписывали они возвышение его в Императорское Достоинство? Каждый ответствовал ему самыми льстивыми выражениями, приписывая то отменным его дарованиям, мужеству и другим превосходным качествам. «Вы обманываетесь, сказал он им на то; если ныне видите меня на престоле, то виною сему во первых знание мое в разборе достоинств, коими почтенные от меня доверенностию обладают, а при том и распределение их к таким должностям, к которым они более прочих способны были».

Коу дзу впав в болезнь и видя себя при кончине, назначил по себе наследником сына своего Гуй тия, которому описал подробно всех министров, коим мог вручить свою доверенность. Он скончался на сорок третьем году Цикла. Китайская история превозносит его величайшими похвалами. [107]

ГУЙ ТИ I, второй Император,

царствовал семь лет.

Сей Государь подавал великие надежды. С отменным мужеством соединялись в нем превосходная кротость и умеренность: но сии толико прекрасные качества затмились величайшими недостатками: страсть его к женщинам разрушила со всем его здравие, а благоугодностию к матери доведен он был до того, что на конец и все попечение о Империи ей оставил.

Сия Государыня присвоила себе совершенную власть, и жестокостями и пороками своими пришла у всех в омерзение; по пристрастиям и по своенравию сменяла министров и областных правителей, а в оные звания возводила своих любимцев; при чем яд, которым но ее повелению окармливали тайно всех ей противных, был обыкновенным орудием ее мести.

Царь Циский, старшей брат Императора, приехав к нему для навещания его в болезни, погиб бы конечно таким же плачевным образом, если б Император не вырвал у него ядом наполненного кубка, поднесенного ему ею, и который он уже хотел было выпить. Она всех своих родственников возвела на высочайшие степени, а двум из любимцев вручила начальство над всеми Имперскими войсками.

Между тем Гуй ти, расслабленный недугами, происшедшими от неистового жития его, умер в пятидесятое лето Цикла. Лю хеу, мать его, опасаясь, чтоб на престол не возвели кого либо из братьев Императора, чему и быть следовало, подложила младенца, купленного ей у крестьянки, и объявила себя попечительницею оного, а чтоб сей обман не мог когда нибудь открыться его матерью, то удавить ее повелела.

ЛЮ ХЕУ, престолохищница,

владела восемь лет.

Недовольно было для сей Государыни, что родственников своих извергла из пыли и на знатнейшие достоинства во Империи возвысила; она хотела еще присвоить себе венцы владельцев данников; и одному из ее [108] министров стоило жизни, когда не устрашился представить ей, что оных владения по правам принадлежат из Ханьского Дома происшедшим Принцам; и что покойный ее супруг от всех правителей взял клятву в подкреплении оных, даже и самым оружием, если нужда того востребует. И она почитая себя довольно сильною, чтоб ничего не страшиться, раздала родственникам своим несколько Областей во владение с тем только, дабы они под ее зависимостию были. А на конец и помянутого младенца умертвить повелела, и тем открыла хитрость внушенную ей честолюбием.

Фамилия ее злоупотребляя данною ей властию, и поступая во всех делах с великим надмением и гордостию, учинилась несносною так, что вельможи принимали уже меры ко обращению ее в прежнее ничтожество, как смерть похитила сию проклинания достойную Государыню. Она умерла незапно на пятьдесят осьмом году Цикла.

Память ее производила во всех толикое омерзение, что ни единого человека не выискалось, который бы хотел вступиться за ее фамилию. И Империя очистилась от нее погублением всех оную составлявших. Тогда помышляя о избрании Императора, обратили взоры свои на владельца одного небольшого Царства; сей был средний сын Коу дзуя, и он вступил на престоле мирно, прияв имя Вынь тия.

ВЫНЬ ТИ I, третей Император,

царствовал двадцать три года.

Империя восприяла прежнее свое сияние под державою сего Государя, коего добродетели вскоре приобрели ему почтение и любовь от вельмож и от народа.

При обыкновенных его Жертвоприношениях Владыке Неба, первые его моления простирались о блаженстве и счастии подданных, а за тем уже о собственном его сохранении. Презрение к роскоши простирал они столь далеко, что не только во убранствах дворцов своих не учинил ни малейшей перемены, но и запретил подавать себе кушание в золотых или серебряных сосудах. [109] Заказал также и женам своим, да и Императрице, носить разноцветные и шитые одежды.

Любви своей к народам, подал он явные знаки сложением пошлины с соли и убавкою половины обыкновенных податей; а напротив того повелел, чтоб бедные осмидесятилетние старики, во всех Областях, содержались на его иждивении.

/Цикл XXXVII. л. д. Р. Х. 177/ Медная монета делалась только в одной столице, от чего казна Императорская получала великую прибыль, общество ж по причине дальнего расстояния мест не мало претерпевало; но он позволил делать ее во всей Империи, и чтоб деньги были круглые, а в средине квадратно на сквозь пробиты, дабы тем способнее перевозить оные.

Прежде бывшие войны опустошили поля и разрушили земледелие, яко главнейший источник богатства государственного; для возвышения некоторым образом сего толико трудного искуства, начал пахать землю собственными руками; повелел во дворце своем посадить шелковичные древа, и шелковых червей выкармливать, дабы тем побудить вельмож последовать его примеру, а Императрицу и жен своих убедил, в разных шитьях упражняться, чтоб чрез то и китайских знатных женщин поострить к подобным трудам и работам.

Науки приял также в свое покровительство, и всякому уже свободно было выпустить в свет от сожжения спасенные книги. До сего времени писали все на листьях или на корах некоим железным острейком: в его же царствование найдено таинство делать бумагу из бамбу; выдуманны небольшие из разной шерсти составляемые кисточки, и изобретены чернилы, которые на мраморной дощечке разводятся водою.

Между тем, как сей Государь упражнялся во устроении благополучия своих народов, Татары от времени до времени производили набеги на земли Имперские: но всегда были с уроном прогоняемы.

Слава о добродетелях в нем царствовавших, и о мудрости правления его, толь сильные произвела действия и в самых отдаленнейших народах, что обитатели Областей Гуан дунской и Гуан сиской, [110] предложили законам его повиноваться, платить ему дань и жить у него в подданстве; по чему он, для принятия от них подлежащих честей, послов к ним отправил.

Укоряют сего Государя единою ошибкою, что безрассудно поверил нелепостям одного обманщика, который представив ему некакой весьма великой цены напиток, удостоверил его, что чрез оный сделается он бессмертным. Он имел столько слабости, что сею толико мечтательною надеждою помрачился: но сия то единая слабость в нем и примечена. Он скончался сорока шести лет, на двадцать осьмом году Цикла, оставив по себе наследником сына своего Гин тия.

ГИН ТИ I, четвертой Император,

царствовал семьнадцать лет.

Сей Государь прославился кротостию и милосердием. При самом вступлении на престол, выдал он указ о уменьшении жестокости казней преступникам; но возобновил подати, убавленные родителем его вполы, объявив тому причиною, что когда земледелие в прежнее доведено состояние, уже самое правосудие требовало, дабы казна Императорская приумножилась, для вящего спомоществования Государству в случае нужды.

Чрезмерное снисхождение ко младым Принцам определенных к их воспитанию, произвело в сие царствование не малые беспорядки. Дети владельцев данников возращались обыкновенно вместе с Императорскими. Старшей сын Гин тия любил одного из них преимущественно пред другими. Некогда на пиру, которой он для них сделал, простерли они невоздержание свое до того, что юный Принц поссорившись с своим любимцем, зарезал его ножом. Отец уведав о плачевной сына своего кончине, клялся учинить за то отмщение. И в самом деле склонил на свою сторону шестерых владельцев данников, кои приняли за него оружие.

Император знав о сем заговоре, предупредил их усилиям, и начальство над войсками своими вручил искусному полководцу: сей заманил неприятелей в одну Область, куда не легко им было провозить съестные [111] припасы, а он напротив того укрепясь в своем стану, имел во изобилии всякие для содержания армии потребные вещи. Владельцы, страшась погибнуть от гладу, вознамерились разделить свои силы и на Императорский лагерь со всех стороне ударить: но претерпев великой урон, обратились в бегство в крайнем беспорядке: тогда то атакованные выступили, и погнались за осаждавшими с толикою скоростию и неустрашимостию, что паче происходило убийство, а не разбитие. И из оных шести соединившихся владельцев иные погибли от воинов Императорских, иные же сами себя лишили жизни, ища тем избегнуть от рук победителя.

Император скончался на тридцать седьмом году Цикла, а по нем наследовал его сын Фу ти.

ФУ ТИ I, пятой Император,

царствовал пятьдесят четыре года.

Мудрость, воздержание и храбрость сего Государя, неусыпные попечения о благе подданных, склонность к наукам, и покровительство. коим удостоивал мужей ученых, поставляют его в число величайших Императоров.

Исполнив последний долг ко своему родителю, повелел созвать ко двору всех знатнейших во Империи Философов, дабы в правлении Государством воспользоваться их советами. Обладая военным духом, не сомневался он, чтоб сии ученые не почтились удовлетворить его склонности, и не предложили ему о новых завоеваниях, дабы в землях, кои приведет под власть свою, утвердить порядок и спокойствие. Но сколь много удивился он, когда мудрецы говорили ему беспрестанно, что бы ни о чем толиких не употреблял стараний, как о сохранении народов своих в мире, и о отвращении и самых справедливейших воеваний, кои рано или поздо становятся для Государства весьма плачевными. Фу ти последуя благоразумным их представлениям, отставил все военные замыслы, и упражнялся единственно в попечениях о правительстве. Звериная охота служила ему отдохновением, и он повелел было обнести [112] каменными стенами обширное пространство земли, и напустить туда всякой дичины и зверей разного рода; но рассудив, что оные земли пребывая напаханными, становились для народа бесполезными, восхотел лучше сего толико невинного увеселения лишиться нежели подданным своим подать к жалобам и роптаниям повод, и для оной охоты удовольствовался зверинцами, предками его заведенными.

Для доставления Империи спокойствия, сделал он многие весьма важные учреждения. Принцам получившим уделы, положено было иметь земли не более как на сто Лий квадратно; но как некоторые из них распространили владения свои более нежели на тысячу Лий, то им отвращен сей непорядок. Установил, чтоб по смерти какого владельца, земли его разделялись между всеми законными его детьми, почитая несправедливостию, что один набогащался, а младшие его братья, ввержены будучи в поносное убожество, не могли исполнить пристойным образом и той обязанности, что бы отцу своему по смерти его воздать должное чествование. На конец повелел, в недостатке законных наследников, присоединять владения их ко Императорскому престолу.

Предприяв намерение, доставить наукам процветание, препоручил нескольким ученым мужам, коих привлек ко двору щедростями, привести в порядок оные древние и драгоценные книги, которые от огня спасены были, и повелел обучать по ним явно, равномерно как и по нравоучительным правилам Кон фу дзыя и Ман дзыя. Оные ж книги были письменные; ибо печатание стало известно не прежде, как почти за пятьдесят лет до Воплощения ХРИСТОВА.

Прекрасные качества сего Государя помрачились несколько слабостию его, верить обманщикам, кои обещевали ему только им сведомый напиток вечной жизни. Одним днем некто из таковых обоятелей принес к нему сего напитка бессмертия, и заклинал его испытать собою действие оного: тогда один из бывших при нем министров, видя представления свои о изведении его из заблуждения бесполезными, схватил вдруг наполненный оным кубок и выпил без остатка. Император пришед в отчаяние, что министр похитил у [113] него бессмертие, положил произвесть над ним жесточайшие казни; но сей говорил ему с приятною усмешкою: «Государь; когда я сим напитком сделался бессмертным, то как можешь ты лишить меня жизни? А если имеешь власть, предать меня смерти, то маловажное учиненное мной похищение стоит ли того, чтоб ты прекратил дни мои?» Император успокоился и похвалил остроумие своего министра: однако ж не со всем от слабости излечился.

Спустя несколько по том времени появился при дворе волхв, который обращениями своими возбудил любопытство Императора. Он обязался, показывать ему всякой раз, когда только пожелает, покойную его второстепенную супругу, которую он любил чрезмерно. Она, как то говорил сей обманщик, будто в Луне обитала и наслаждалась жизнию от употребления напитка бессмертия. Для сего велел построить весьма высокую башню, куда по власти его над духами, обещавался созывать ее, когда только Императору угодно будет.

Фу ти присутствовал при всех оным волхвом производимых обрядах: но бессмертная не внимала его гласу, и волшебство его никакого действия не имело. Обманщик страшась гнева Императорского, прибегнул к хитрости: составил на некоей шелковой материи письмо, какие причины не позволяли ей сойти из Месяца; и дал оное проглотить корове, на которую по том указывая Императору, говорил дрожащим голосом: «Я не знаю, какое преступление мы учинили: но во чреве сего животного зрю удивляющие меня вещи; повелите, Государь, убить ее при себе». Корову убили и в кишках ее нашли оную материю: но рассматривая ее со вниманием, открыли, что письмо было руки обманщиковой: он не мог в том не признаться, и на том же месте был лишен жизни. Сие повествование, многими другими обстоятельствами прикрашенное, послужило материею к разным комедиям.

Фу ти прославил Державу свою четырмя именитыми победами, одержанными над Татарами, коих прогнав весьма далеко от великие китайские стены, простер счастливое оружие свое и до смежных с Индиею Царств Пегуского, Сиамского, Камбайского и Бенгальского. [114]

Приобретенные Области разделил между двумя полководцами и другими чиноначальниками, сему завоеванию всех более способствовавшими: повелел там построить города, и обоих главных вождей почтил титулом Царским. Оные Китайцы прияли по времени обряды и склонности Татар, и на конец учинились жесточайшими врагами тем самым, от кого происхождение свое получили.

Один из сих Татарских Царей предупредил мщению Императора, предавшись его милосердию, сделавшись его данником, и вручив ему старшего своего сына, дабы в очах его получил воспитание. Сей юный Принц был роста прекрасного, и в поступках своих имел нечто приятное и вместе горделивое. Он полюбился Императору, которому чрезмерно нравилось редкое дарование его в объезжании лошадей; он сперва пожаловал его великим конюшим, а по том и над войсками поручил ему начальство, почтив его наименованием Гиня, желая тем отличить его от Татар, и как будто б происходил он из самого Китая.

/Цикл XXXVIII. л. д. Р. Х. 117/ Фу ти почувствовав приближение смерти, объявил наследником своим прижитого им с одною наложницею сына, которого любил преимущественнее пред всеми детьми, и коему еще не более осьми лет от роду было; по чему определил к нему опекуном одного из министров. А чтоб мать сего юного Императора не причинила во Империи каких беспокойств и раздоров, подобно Лию хеу, то почел за долг наказать ее за многие преступления, коими ее обвиняли, предоставив ей, из особливой милости, избрание для себя легчайшей смерти.

Император скончался на 31 году Цикла, имев от роду 71 год; а по нем восшел на престол юный Чоу ти.

ЧОУ ТИ, шестой Император,

царствовал тринадцать лет.

Сей Государь, хотя и был весьма молод, являл однако ж прекраснейшие склонности и разум возраст его крайне превосходившей. Повинуясь наставлениям мудрого опекуна, приставленного к нему покойным [115] родителем, прославил начало царствования своего великими награждениями, учиненными разным чиноначальникам, кои Государству ревностно служили; равномерно и определением по Областям правдивых и искусных судей и правителей, которым препоручено было изведать, не притесняются ль чем его народы; и на конец разными средствами, употребленными им ко облегчению подданных во время неплодородия. Повелел, чтоб богатые, имевшие у себя хлеба со излишеством, давали оного бедным, сколько потребно к их пропитанию и к насеянию земель им принадлежащих, с тем обязательством, дабы сии последние по учиненной жатве возвращали им забранное количество: а для удовлетворения за то богатым, уступил им пошлины собираемые с хлеба. Сим толико мудрым установлением спас жизнь бесчисленного множества несчастных.

Устроевая таким образом благополучие каждого подданного особенно, утвердил он и спокойствие всей Империи заключенным с Татарами славным миром. Но сею тишиною наслаждался сам не долго: ибо на 44 году Цикла преставился, имев не более двадцати одного года от рождения, и не оставив по себе наследников мужеского Колена. Превосходные его дарования и качества, ввергли весь Китай в крайнюю печаль и прискорбие.

Хяу ти, дядя его, вступил по нем на престол с согласия всего народа. Но вскоре раскаились в сем выборе; нерадение сего Императора о правлении Государством, равнодушие или паче нечувствительность его к народам, чрезмерные его неистовства, в коих препровождал и дни и ночи, презирание благоразумных подаваемых ему советов; все сие побудило вельмож и министров, низвергнуть его со престола, на который был возведен ими. Собравшись во дворец, захватили печати и прочие знаки достоинства Императорского, и объявив его лишенным верховные власти, препроводили в прежнее его владение, так что никто ни из подданных ни из служащих его, не явил ни малейшего в том препятствия; столь то великое омерзение имел к нему всякий. По учинении сего обратили взоры на Принца Сюань ти, внука Императора Фу ти. [116]

СЮАНЬ ТИ I, седьмой Император,

царствовал двадцать пять лет.

Несчастия, претерпенные сим Государем с самых нежных лет его, не мало споспешествовали прекрасным качествам, коими учинился достойным Империи: он воскормлен и воспитан был в темнице, в которую была с ним заключена и мать его, по повелению Императора Фу ти, подозревавшего ее, хотя и ложно, в волхвовании и чародействе, коими будто воспользовалась она к погублению Принцев и Принцесс Императорской крови. Но темничный страж прилагал о нем великие попечения, и Сюань ти, став Императором, пожаловал ему Княжество.

Сей Государь был весьма свободного доступа, нрава кроткого, к несчастным жалостлив, и неутомимого к государственным делам прилежания.

Желая править Империею сам собою, восстановил он древний чин, предками его отрешенный, и звание которого требовало, уведомлять Императора о погрешностях, в кои он впадал, и упрашивать его о исправлении своих поступок, когда от прямой должности удалялся.

С отменною подробностию уведомлять его надлежало, каким образом поступали с народом Областные правители и разные судьи: часто допускал к себе подданных, а особливо вдовиц, сирот и бедных: позволил всякому, подавать себе обстоятельные о делах своих записки, и сим доставлял способы к лучшему оных объяснению; сверх же того и сам их прочитывая, мог в существо дела гораздо более вникнуть, нежели рассуждая о том словесно.

Законы, по множеству оных, сделались тягостными и по крючкотворству и ябеде подавали случай дабы и самые ясные дела запутывать и тяжбы продолжать так сказать вечно: он из всех оных законов составил известное число статей, а прочее совсем уничтожил.

Между тем, когда во правлении Государством упражнялся неусыпно, уведал он, что покойным его дедом завоеванные в Индии царства отторглись от его повиновения; он хотел наказать бунтовщиков сих: но министры отвратили его от такового намерения, [117] представляя, что кровь подданных должна ему быть гораздо драгоценнее толико удаленных завоеваний, и что народы противящиеся мудрости и добродетели его, недостойны вкушати сладостей правлением его изливаемых.

/Цикл XXXIX. л. д. Р. Х. 57/ На 48 году Цикла были столь ужасные землетрясения, что горы отрываясь от месте своих, целые долины покрывали. Народы страшились сего происшествия тем более, что таковые землетрясения бывали весьма редко, и почитались всегда знаком Небесного гнева, и предвозвещанием великих бедствий.

Некто владелец Татарский, именем Тань ю, прислал ко Императору послов, для изъявления ему своей преданности и для объявления себя его данником. Сперва не хотели было допустить их на свидание, сомневаясь во искренности их подданства, и опасаясь, не искали ль познать силы Империи, и сею хитростию воспрепятствовать наступлению на них войною прежде, нежели уроны свои загладят: но по привезенным ими с собой разным прекрасным мехам рассудили, что токмо единый прибыток купечествования с Китайцами, побудил их к сему поступку; и по тому дана им публичная аудиенция, и чествованы они были яко посланники дружелюбного владельца.

Сюань ти, восшедшей на престол по осьмнадцатому году, имел не более сорока трех лет, когда смерть в девятое лето Цикла похитила его у Китая, и тем Венец Императорский возложила на главу Юань ти, его сына.

ЮАНЬ ТИ I, восьмой Император,

царствовал шестьнадцать лет.

Отменная склонность сего Государя к наукам, и пристрастие его к ученым людям, коих призвал ко двору своему, и с которыми беседовал часто, учинили его весьма искусным, но токмо не в науке царствования. Однакож не должно из сего заключать, чтоб не обладал он изящными дарованиями: ибо между прочим более всего похваляются его воздержание, склонность к облегчению народов и умеренность в пище и во всем, чего при самом начале правления своего показал опыты. Он поставлял себе за правило, что кто умеет [118] довольствоваться малым, тот им в чем не терпит недостатка; и в сходствие сего правила учредил он весь двор свой. Уменьшил число разных чиновников, отставил всякое излишество в столе, в уборах, в конюшне и в экипажах, а оставил только необходимо нужное.

Но сии и многие другие достохвальные качества были со всем помрачены малою его прозорливостию во избрании министров. Он при том не смотрел ни на способность, ни на долголетное искуство; по рассуждению его, тот совершенным обладал достоинством, и к отправлению знатнейших должностей был годен, кто умел изъясняться вежливо и говорить красноречиво. И действительно таковы то были дарования всех тех, на которых он и в самых важнейших государственных делах полагался.

При сих его расположениях министры, помышляя единственно о собственном возвышении, наполнили двор раздорами и несогласиями; каждый из них искал повредить другого во уме Государя, который по легковерию своему во все поставляемые ему сети ввергался: каждый стараясь управлять толико слабым разумом, возвышал родственников и друзей своих, а на напротив того обладающие прямыми достоинствами были удаляемы и от маловажнейших должностей государственных.

Не взирая на мир, заключенный с Татарами, вдоль великой стены расставленные войска захватили и лишили лизни двух их владельцев, кои полагаясь на верность договоров, спокойно ездили по горам на охоте. Император не только не наказал сего изменнического поступка, но еще начальникам войск оных произвел награждения, и не прежде разверз очи, как уже подлинно уведал, что наследник одного из тех владельцев вооружается отвсюду, для учинения огласительной мести за таковое нарушение мира. Тогда для предупреждения войн и для усмирения гнева сего Владельца не нашел он другого способа, как только дать ему в супружество одну крови своей Принцессу, наградив с весьма знатным приданым.

Междоусобные раздоры, производимые при дворе министрами, уже стремились учиниться во Империи явными, по [119] причине великого числа сообщников, коих всяк из них иметь старался, как последовала кончина Императора, в двадцать шестое лето Цикла, на сорок третьем году от его рождения. Наследником по нем был его сын Джен ти.

ДЖЕН ТИ, девятой Император,

царствовал двадцать шесть лет.

Страсть сего Государя к вину и к женщинам, учинила его невольником различных пороков: он предавшись самым гнуснейшим увеселениям, составлял из них единое свое упражнение, и важнейшие Государственные чины и степени раздавал сродникам Императрицы своей родительницы, происходившей из Фамилии Лянов, и которой во всем повиновался слепо, не предвидя тех неизбежных несчастий, коим подвергал чрез то и себя и всю сию фамилию.

Вельможа, имевшей во время последнего владения всех более участия в правлении, видя, что при дворе не может с честию остаться, просил о увольнении; он получил, требуемое; но возвращаясь в дом, был умерщвлен, и никто не сомневался, чтоб сие не по повелению Императора учинилось.

Слышав пение некоей комедианки, пленился красотою ее столь сильно, что законную свою супругу из дворца выгнал, а на место ее возвел мерзостный предмет новой любви своей, повелев признавать ее Императрицею; для удаления ж от себя подлости ее происхождения, дал ее отцу Княжество. Министры имели довольно мужества, изобразить ему во многих поданных ему представлениях, сколь поносен для него был союз сей; но за то все они удавлены.

Одним словом здесь упоминается токмо о некоторых преступлениях Джен тия, которого ужаснейшие неистовства учинили на конец совсем зверообразным. Но незапная смерть, приключившаяся ему на 41 году Цикла, освободила Империю от толь злобного владетеля. И как по нем не осталось потомков, то на престол вступил его племянник Хяу гей ти. [120]

ХЯУ ГЕЙ ТИ, десятой Император,

царствовал шесть лет.

Хотя сей Государь имел не более осьмнадцати лет от рождения, когда возложил на себя венец Императорский; со всем тем кротость и постоянство его духа. сопряженные с попечениями его о восстановлении прежнего во Империи порядка и о облегчении народов, подавали великую надежду.

Прежде всего приступил он к отрешению многих Областных правителей, кои толико знатных мест были недостойны: свергнул первого министра, которого фамилия сделалась чрезвычайно сильною и у всех в толь великом находилась уважении, что могущество ее ровнялась с верховною властию Самодержца. На конец постановил разные весьма полезные учреждения, предвозвещавшие одно из благополучнейших царствований, если б жизнь его продлилась.

В пятое лето его владения Тань ю, Царь Татарский, требовал позволения, воздать новому Императору знаки своей преданности самолично: ему доставлено сие удовольствие, и он принят был с отменным великолепием, при чем мир, царствовавшей между обоими народами, еще более прежнего утвердился.

Спустя год после пришествия оного Татарского Владельца, Император скончался, имев только двадцать пять лет от рождения. В оном же году последовало и рождество ИИСУСА ХРИСТА, Спасителя и Искупителя человеческого рода. По смерти Хяу гей тия возвели на престол китайский одного из потомков Юань тия, осьмого Императора сего Колена, которому не более девяти лет было от роду.

ХЯУ БИН ТИ, одиннадцатой Император,

царствовал пять лет.

Императрица, бабка юного Императора, поступила весьма нерассудительно, когда по причине его младолетства, вручила правление Государства некоему Уан ману, которого и возвела в достоинство первого министра. Сей был человек двоедушный и хитрый, непомерного [121] честолюбия, и почитавший игрушкою самые жестокосерднейшие поступки, ко удовлетворению тайными путями желанию своему похитить власть самодержавную.

Но как в товарищи ему приставлен был некто муж достоинствами исполненный, дабы оба тем лучше могли отправлять дела министерские; то честолюбие его не терпя совместника, подало ему способы от него избавиться, и на конец сделаться одному полномочным властелином. Тогда то следуя горделивым своим замыслам, старался единственно о умножении числа своих любимцев: многие земли возвел в княжества, и роздал их тем, кои всех более к нему прилеплялись: дерзнул даже производить торжественное жертвоприношение Владыке Неба: и хотя оное чинил именем Императора; однакож хотел нечувствительно приучить народы, зреть его исполняюща должности токмо единому Императорскому сану приличные: на конец выдумал разные чудотворения, которые вскоре повсюду рассеялись; любимцы ж его все возможные прилагали силы, истолковывать оные в народе, несомненными и явными знаками возвещания от Неба, что Уан ман ниспослан на спомоществование Империи.

/Цикл XL. л. п. Р. Х. 4/ Во второе лето Цикла, вероломный Уан ман повелел приправить ядом поставленные Императору яствы; и сей в несколько дней слег на одр смертный. Злодей притворился. будто жесточайшую скорбь чувствовал, видя младого Государя в опасности лишиться жизни: наполнял дворец воплем, и непрестанные воссылая на Небо моления, предлагал даже и дни свои на жертву для сохранения толико драгоценного здравия; а таковою хитростию и удалил от себя подозрение о мерзостном учиненном им преступлении.

Со всем тем не думал он, чтоб время благоприятно было ко исполнению его намерений в завладении Империею: и он произведение того в действо впредь оставил, дабы при удобном случае с большим успехом желания своего достигнуть: по чему венец Императорский возложен на главу двулетнего младенца, именем Ю дзы ина, происходившего от поколения Сюань тич, седьмого Императора сего царствовавшего Дома. [122]

Ю ДЗЫ ИН, двенадцатой Император,

на престол сидел три года.

Младенчество сего Императора сохранило Уан мана в прежней его силе. Он не преминул воспользоваться оным ко привлечению к себе еще большого числа соучастников, чинимыми многим благодеяниями; и лишь только протекло три года, как вдруг снял с себя личину, низверг юного Принца со престола, и сам восшел на оный.

УАН МАН, престолохищник,

владел четырнадцать лет.

Коль скоро вступил он на царство, похищенное им мерзостнейшими преступлениями, то фамилии своей дал наименование Цинь, означающее новое: и в самом деле Империя обновилась разными постановленными им учреждениями. Он разделил ее на девять Областей, а каждую из сих на несколько уездов, и определил туда правителями таких людей, на верность которых мог несомненно положиться: сверх того еще многие земли возвел в княжества, дабы тем умножить число любимцев, коих счастие сопряжено б было с его возвышением.

По всех таковых предосторожностях и других принятых им дальновидных мерах, почитал он власть свою толико утвержденною, что оная ни чем бы не могла поколебаться. Но сколь много обманулся тиран во своих расположениях, ибо вся Империя в краткое по том время отвсюду воспалилась. Незапно явились многочисленные армии: одни под предводительством вельмож, против него заговор учинивших, и кои именовались Дже моу и, по той причине, что солдаты, для распознания друг друга и для отличения себя от неприятелей, разрисовали себе брови красною краскою: а другие, под повелениями двух братьев из Дому Ханей, и проименовавшиеся Лийу сийу и Лийу ин. Сим образом восставшие брани продолжались не малое время и были жестоки. [123]

В 19 лето Цикла поля покрылись саранчою так, что и самое Солнце казалось помраченным: она пожрала всю жатву и почти всеобщей глад произродила. Сие приключение возбудило разные бунты и неописанные грабительства.

В 20 лето армия престолохищника была со всем разбита, дворец его предан на расхищение и превращен в пепел, сам же он удавлен; тело его изрублено на мелкие части, голова взоткнута на вилы и выставлена на площадь для поругания от народа.

Тогда победоносная армия избрала во Императоры Хуай ян вана, происходившего от Гин тия, четвертого Императора царствующего Колена.

ХУАЙ ЯН ВАН, тринадцатой Император,

царствовал два года.

Роскошное и сластолюбивое житие новоизбранного Государя, подало войску поводе ко снятию с него венца Императорского, который оно на главу его возложило, и коего он был толико недостоин; на место ж его возведен немедленно Уан лан. Сей был некто обманщик, объявившей себя сыном Джен тия, девятого Императора. Но обман его не долго сокрывался, и ему отрубили голову.

Лийу сийу, происшедшей от десятого сына Гин тия, четвертого Императора владеющего Колена, был избран на царство, и принял имя Гуан фу тия.

ГУАН ФУ ТИ, четырнадцатой Император,

царствовал тридцать три года.

Сей Государь перенес двор свой из Области Шынь сиской в Хо наньскую. Он прославился добродетелями воинскими и политическими. Получив весьма грубое воспитание между земледельцами, с которыми разделял всякие труды и нужды их, учинился он ко убожеству и недостаткам прошлого народа крайне чувствительным. Сверх того был протоке, ласков, приимчив, щедр и ко ученым людям весьма пристрастен так, что повелел искать их повсюду, [124] и привлекши многих ко двору своему, препоручил им знатные должности. В одежде, в столе и во дворцовых убранствах наблюдал всегда отменную умеренности; и как с сими качествами соединял поступки на единой простоте основанные, то вскоре приобрел сердца народные.

Когда осматривая Империю, заехал в место своего рождения, то многих из пахарей единоземцев своих созвав к себе, пригласил к столу; и осведомясь, жив ли еще один из старых его друзей, по имени Нань гуань, который пропитание имел от рыбной ловли, послал за ним, принял его с великою честию, и всю ночь препроводил с ним в разговорах и в воспоминании о случавшихся с ними приключениях.

Целые двенадцать лет упражнялся он во усмирении бунтовщиков и в приведении всей Империи в спокойствие. Но как армия, состоявшая из солдат с разрисованными красною краскою бровями, избрала себе Императором некоего Пуань дзыя из Дому Ханей; то сей видя разбитие войск своих, пал ко стопам победителя предался его милосердию. Император воспользовался одержанною над ним победою со всякою умеренностию, и не только даровал ему жизнь, но и пожаловал ему одно княжество.

Китайские летописцы повествуют, что в двадцать осьмое лето Цикла, в последней день седьмой луны, было полное затмение Солнца, и воспоследовало прежде предсказанного времени. Теперь остается Астрономам исследовать, толи самое сие затмение, которое при кончине ИИСУСА ХРИСТА было.

Гуан фу ти преставился на шестьдесят первом году от рождения, а в пятьдесят четвертое лето Цикла. После него осталось десять сыновей, из коих Мин ти был его престолопреемником.

МИН ТИ I, пятьнадцатой Император,

царствовал осьмнадцать лет.

Историки похваляют мудрость, прозорливость и милосердие сего Государя. Он в самом дворце завел Академию наук, для обучения в оной детей знатнейших [125] во Империи вельмож, в которую также и чужестранные принимаемы были, и где не редко сам при упражнениях их присутствовал. Сверх того повелел срисовать великих мужей, прославившихся пред другими в мире или в войне, и изображениями их украсить одну из зал Императорских.

Избрание его во Императрицы дщери одного из славнейших Китайских военачальников, было превозносимо похвалами; сия Государыня и в самом деле могла всему прекрасному полу служить образцом скромности и воздержания, и она никогда не надевала одежд шитьем украшенных.

Хуан хо, или желтая река, выступая незапно и весьма часто из брегов своих, производила в прилежащих к ней городах и полях великие разорения и опустошения; Мин ти отвратил сие несчастие, построив на оной плотину длиною в десять миль, к произведению которой употреблено было сто тысяч работников.

/Цикл XLI. л. п. Р. Х. 64/ На другом году сего Цикла представился ему во сне исполинного вида человек; тогда пришло ему на память Конфуцием часто произносимое слово, что Святой пребывает на Западе; и сим был он поражен толико, что немедленно отправил послов в Индию, для обретения истинного учения там преподаваемого. Сии послы остановились в некоем месте, где истукан Фоев в великом почитании находился, и привезя с собой бонзов, ввели в Китай богомерскую их секту и смеха достойное о преселении душ мнение. Все Китайские писатели много порицают сего Императора, что толь проклятым учением заразил Империю. Он скончался в двенадцатое лето Цикла, оставив по себе наследником сына своего Чан тия.

ЧАН ТИ, шестнадцатой Император,

царствовал тринадцать лет.

Царствование Государя сего было мирное и не колебалось ни бранями внешними, ниже малейшим внутренним раздором. Сию тишину приписывают рассеявшейся повсюду о его мудрости и правосудии славе, равномерно являемому им к народам милосердию, побудившему его [126] ко уменьшению налогов, а на конец и оказываемому им всем ученым покровительству, и омерзению его к роскоши и ненужным издержкам.

Он часто представлял своим подданным мудрое домостроительство древних, и предлагая оное для вельмож и судей образцом подражания достойным, запретил им всякую пышность в столе, в одежде и в домовых уборах. Скончался он в двадцать пятое лето Цикла, имев тридцать один год от рождения, а но нем восшел на престол сын его Хо ти, которому тогда не более десяти лет было.

ХО ТИ I, семьнадцатой Император,

царствовал семьнадцать лет.

Младолетство сего Императора вручило над ним опеку Императрице его матери. Держава его распространилась даже до самых отдаленнейших народов, храбрыми и мужественными подвигами полководца его Пан джоу, который победоносное оружие свое простер весьма далеко, и великое множество владельцев принудил отдаться в покровительство Императора его Государя, и который, как то объявляют, вошел даже и во Иудею, называемую Китайцами Та цин. В сих же воеваниях препровел он многие годы.

Супруга Императорова подав случай к некоторым подозрениям, была от ложа его отвержена, и вскоре по том умерла с печали. Император избрал на место ее во Императрицы внуку одного из своих полководцев и которая превосходными достоинствами обладала, и в китайских науках учинилась весьма искусною, что в рассуждении ее пола должно почитать за редкость: но отменные дарования ее просиявали еще более от чрезвычайной ее во всех делах скромности.

Когда по обычаю пришли к ней с поздравлением о возведении ее в толь высокое достоинство, то из всех принесенных к ней даров, взяла только рисовальные кисточки и новоизобретенный род бумаги.

Хо ти был первый, который придворных обрезанцев привел в особливую силу, возводив их в знатнейшие чины государственные. Сия дарованная им власть [127] учинилась в последствии источником бесчисленного множества смятений и беспорядков.

Сей Государь скончался на двадцать седьмом году от рождения, а в сорок второе лето Цикла. Средней его сын Шан ти был по нем наследником.

ШАН ТИ осьмнадцатой Император,

царствовал один год.

Сего Государя не надлежало б поставлять в числе Императоров; ибо он на престол родительский возведен, быв еще в колыбеле, и жил с небольшим год. По нем венчан на Царство Ань ти, внук Чан тиев.

АНЬ ТИ I, девятьнадцатой Император,

царствовал девятьнадцать лет.

Как сей Государь имел не более тринадцати лет от рождения, то Императрица, мать его, вступила в правление Государством: и ей столь много понравилась власть верховная, что оную сложила с себя весьма поздо, продлив свое правительствование гораздо долее полагаемого законами срока.

Во время случившемся во всем Государстве чрезмерной засухи, ходила сама по тюрмам, и всячески усиливалась, доставить народам всевозможное облегчение.

Усмотрев, что Империя имела чрезвычайно обширное пространство, по чему и надлежало опасаться, дабы Царство, коего рубежи толико были удаленны, не поколебалось вскоре; положила отрещись от владычествования над многими иноплеменными народами и Владельцами, подвергшимися Императору; и тем заключила Государство свое в гораздо узкие пределы.

Около сего времени славный морской разбойник Чан бей лу наполнял моря китайские разными грабительствами: но плодом злодейства своего наслаждался не долее пяти лет, ибо тогда поимав его, отсекли ему голову.

В сие царствование последовали многие землетрясения: но бывшее в осьмое лето оного почитается одним из величайших; оно простерлось весьма далеко, и земля во многих местах разверзшись, великие произвела разорения. [128]

Ань ти учинил Императрицею одну из жен своих. Но сия Государыня пришед в отчаяние, видя себя бесплодною, вздумала присвоить себе сына от другой его жены, которую тайным образом и повелела отравить ядом.

/Цикл XLII. л. п. Р. Х. 124/ На другом году сего Цикла Император объезжая Области, скончался, имев от роду тридцать два года. Наследником по нем был его сын Шюнь ти.

ШЮНЬ ТИ I, двадцатой Император,

царствовал девятьнадцать лет.

Сей Государь прославил начало правления своего разными одержанными над варварами победами. Императрица, окормившая ядом мать Шюнь тиеву, не долго и сама жила после такового преступления. Император уведав о сем происшествим, отмстил смерть родительницы, запретив воздать умершей Императрице пристойные достоинству ее похоронные чести.

В четвертое лето царствования своего издал он закон, по которому никто не мог быть судьею, не имев сорока лет от роду; и только единые отменные и превосходные достоинства могли заменить недостаток требуемого возраста.

На девятом году Цикла, множество разбойников сошедшись в одну шайку, составили знатное войско, которым некто именуемый Ма мянь предводительствовал: они разграбили многие города полуденных Областей, и начальник их возгордясь таковыми успехами, помышлял и в самую внутренность Империи ворваться: но при толь высокомерных замыслах был убит.

В двадцать второе лето Цикла скончался Императоре на тридцать втором году от рождения. Чун ти, сын его, по нем наследовал.

ЧУН ТИ, двадцать первой Император,

царствовал один год.

На престол восшел он двух лет, и в том же году умер. Владение наследника его также не долголетное. [129]

ДЖЕ ТИ, двадцать второй Император,

царствовал один год.

Хотя ему и не было еще осьми лет от рождения, когда приял владение Империи; но примечали в нем зрелость разума возраст его превосходившую, и которая великие надежды подавала.

Таковая юность сего Государя не влагая довольного к нему почтения в брата Императрицына, именем Лян гия, отверзала ему путь, злоупотреблять властию сестры своей, так что говорил и поступал как будто б действительным был императором. Гордость и высокомерие его оказались всего более в некоем общенародном собрании, при котором и Дже ти присутствовал. Сколь ни младолетен был Государь сей, однакож понимал довольно, что ему воздавать приличествовало; он кинул на Лян гия грозный вид, и промолвил, хотя не громко, но всем слышно: какая это гордая тварь. Речь сия стоила ему весьма дорого. Лян ги предвидя, чего должно ему некогда страшиться от худого о себе у Императора мнения, вознамерился от него освободиться, и окормил его ядом. И так Джо ти сидел на престоле только один год. По нем наследовал старшей его брат Хуан ти.

ХУАН ТИ, двадцать третей Император,

царствовал двадцать один год.

Судейство и чины учинились при сем Императоре продажными: он был великой защитнике секты Лян юня, и евнухи более прочих милостями его пользовались: а сие и удалило от двора всех ученых людей так, что хотя старался привлечь их туда обратно частыми их к себе приглашениями, и богатыми посылаемыми к ним дарами; однакож все то было тщетно: ибо мудрецы предпочитали спокойствие уединения своего беспрерывным волнованиям двора, при котором верховная власть находилась в руках евнухов.

Между тем Лян ги, убийца пред сим царствовавшего Императора, возведен был в знатнейшие государственные чины, а жена его почтена наименованием [130] Героини и получала из казны по пяти сот тысяч даэлей в год. Толикое счастие вознесло еще более властолюбивый дух его, и он мнил уже имети право на все отважиться.

При начале китайского года, когда все вельможи приходят на поклонение ко Императору, дерзнул он, в противность всем законам, вступить во дворец в сабле. В посрамление за то сняли с него оную; но он признав тот час свое преступление, просил о прощении, и Император даровал ему свою милость.

Но спустя несколько по том времени, учинясь всем ненавистным дерзновенностию и высокомерием своими, увидел себя незапно так сказать осажденна войском евнухов, и отчаяваясь мести их избегнуть, умертвил себя и жену, родственники и друзья его, возведенные им в знатные чины, были немедленно лишены оных, а неисчетные его богатства отписаны на Государя.

При некоем всенародном прощении, учиненном Императором, отворили все темницы и преступникам даровали свободу. Мандарин Пуань, бывшей также в заключении, хотя и прежде ни малейшего преступления не найден причастным, не хотел оставить тюрмы своей для того, что ежели не омыют его от преступления, возложенного на него клеветою, то сравняется с прочими освобожденными злодеями, а по тому и во всю остаточную жизнь свою пребудет покрыт мерзостию такого злодеяния, в котором он был со всем безвинен.

В 28 лето Цикла приключилось в разных местах Империи толь ужасное бесплодие, что от глада принуждены были питаться человеческим мясом.

На 44 году Цикла Император скончался, имев от роду не более 36 лет, и хотя было у него великое множество наложниц, однакож не оставил по себе потомков; и на престол вступил Лин ти из Фамилии Чан тия.

ЛИН ТИ, двадцать четвертой Император,

царствовал двадцать два года.

Между прочими худыми качествами сего Государя, особливо порицаются чрезмерное пристрастие его к [131] евнухам, которых власть увеличил он еще более своих предков; презрение его ко всем тем, кои в состоянии были подавать ему разумные советы; ненасытная его жадность к богатству и на конец едкой и насмешливой его дух. Некогда вздумалось ему завесть в самом дворце рынок, на котором продавались всякие редкости; и он чувствовал отменное удовольствие, видя наложниц своих перебивавших одна у другой купцов, и доходивших за то часто до ссор и браней.

Не меньшее находил также и в том увеселение, чтоб по садам своим разъезжать в запряженной ослами колеснице. И как придворные обряды и выдумки обыкновенно переходят вскоре и по всем местам Государства, то почти везде бросили лошадей и ослов употреблять стали.

Но похваляется Государь сей, что стараниями его премудрые древних Императоров наставления, заключающиеся в пяти класических книгах, вырезаны на досках мраморных, которые и поставлены были при самом входе в Академию.

Евнухи пришли на конец в толикую силу, что открыв учиненный против них многими государственными вельможами заговор, отмстили им жесточайшим образом, предав их всех лютейшей смерти.

Таковое уничижение или паче пренебрежение верховной Императорской власти подало повод к разным беспокойствам и бунтам. И в краткое время появились многочисленные толпы разбойников, назвавшихся желтыми шапками, и составивших сильные армии, над которыми начальство имели три брата, по прозванию Джаны, кои к Ляу юновой секте были чрезмерно привязаны, и по разным Областям рассеявшись, великие производили там разорения, хотя на конец отделенные их корпусы были один за другим разбиты, и предводители оных вместе погибли.

/Цикл XLIII. л. п. Р. Х. 184/ Варвары (так именуют Китайцы иностранцев) покушались многократно, учинить во Империи завоевания: но всегда были побеждаемы искусным китайским Полководцем Туань гюном, о котором повествуют, что во все десятилетнее продолжение сей войны, ни разу не ложился на постелю для отдохновения. [132]

На пятом году Цикла восстали еще оставшиеся бунтовщики желтые шапки, и старались всячески, произродить бунты и к новым мятежам воздвигнуть.

В последующее по том лето Император умер на 34 году от роду, не определив по себе наследника. Престолопреемником его был второй его сын Хянь ти.

ХЯНЬ ТИ, двадцать пятой Император,

царствовал тридцать один год.

Старшой брат сего Государя, именем Пянь ти, не поставляется в число Императоров, для того, что он по нескольких месяцах сложил с себя корону и оставил оную меньшему своему брату, которому тогда не более девяти лет было. Слабость юного сего Императора, леность или паче тупоумие его послужили причиною к бесчисленным внешним и внутренним браням.

Китай разделился сперва на три, а потом на четыре разные части, из коих каждая собственного имела Самодержца. Восточные страны умыслили против Дун дже, предводителя войск Императорских. Сей убил Императора, а старшей его брат сожег весь дворец; и раскрыв гробницы Императорские, нашел в оных неисчетные богатства, после чего двор свой перенес в Область Шынь сискую.

Толико преступлений не долго оставались без наказания; он в последующее лето был изрублен; тело его взоткнуто на вилы, выставлено на площадь, и предано разъяренному народу на поругание, а сокровища его отписаны.

Желтые шапки удачливо воспользуясь сими беспокойствами, умножили число бунтовщиков. Но они были мало помалу истребляемы Дзоу соуем, который хотя и присвоил себе власть верховную, однакож в 37 лето Цикла лишился оной родным своим сыном Джеу бойем, и сослан был в небольшое данное ему Княжество, где спустя четырнадцать лет и умер, снеся с собой всеобщее презрение. [133]

ШЕСТОЕ КОЛЕНО, ИМЕНУЕМОЕ ХЕУ ХАНЬ,

то есть младшею Фамилиею ХАНЕЙ,

из которой было два Императора, царствовавших сорок четыре года.

ЧОУ ЛИЙ ВАН, первой Император,

царствовал три года.

Чоу лий ван, называвшейся прежде Лийу пи, происходил от потомков Гин тия I, четвертого Императора царствовавшего пред сим Колена. Сей Государь был большого роста, и виде имел величественной и важной, который привлекал к нему от всех почтение. Мужество его ответствовало сему виду; он говорил мало, и при всех случившихся с ним благополучных и несчастных происшествиях обладал непоколебимым равенством духа.

Видя себя при последнем конце дней своих, говорил при нем бывшим: «Кто уже достиг пятидесяти лет, тот конечно не может приносить Небесам жалобу на краткость жизни; и так я поступил бы весьма несправедливо, если б прожив на свете более шестидесяти, вздумал жаловаться».

После сего подозвав к себе сына, назначенного им во Императоры, и первого министра именем Ко ляна, говорил последнему: «Если сын мой отречется, следовать мудрым твоим советам, то низведи его со престола, и сам на оный сяди». Обратясь по том к сыну: «Сколь бы ни маловажною показалась тебе какая ошибка, сказал он ему, однакож ты старайся всячески, избегнуть оной; а на против того, как бы ни многотрудным представлялось тебе какое добродетельное действие, не упускай оное исполнить; ибо единая токмо добродетель заслуживает все наше внимание и неукоснительного последования достойна. Я не столько обладал ею, чтоб мог образцом тебе поставляться: но [134] буди наставлениям Ко ляна послушен; в нем обретешь себе второго отца».

Сей Государь скончался шестидесяти трех лет на сороковом году Цикла, и по нем наследником был избранный им сын Хеу ти.

ХЕУ ТИ, второй Император,

царствовал сорок один год.

Пока жил первый министр, Хеу ти шествовал не преткновенно по стезям родителя своего. Двор имел он в Чень ду, столице Области Сы чуаньской. Тогда в Северных и Южных Областях было три Государя из Фамилии Гуй: и Дом Хуский имел пребывание свое в Нань гине.

Фамилия Гуй, сильнейшая изо всех трех, стояла только 46 лет, и истребилась одним из предводителей войск оные, которого сын учинился основателем последующего Колена. Дом же Уский имел, в течении пятидесяти девяти лет, четырех Царей.

Сии разные владения подавали повод ко многим войнам. На одной из оных браней Император лишился двух весьма славных полководцев, Чан сия и Гуан юя, из коих последней на конец поставлен был в число идолов и обожаем, яко Марс Китайский.

Оставался еще именитый Ко лян; но он частые имел неудачи в сражениях с Царем Гуйским. Однакож сей полководец всего более почитался за редкое дарование его во учинении, в глазах неприятеля, толь же выгодных и достохвальных отступлений, как будто б одерживал победы.

Царь Гуйский учинился толико сильным, что почитал себя в состоянии, преклонить под иго свое обеих соединившихся Царей Ханьского и Уского. В таковом намерении выступил в походе с ужасною армиею; и уже приближился к великой реке Ян дзы гян, чрез которую ему переходить надлежало; но увидев оную колеблющу яркими и пенистыми волнами, «Конечно, вскричал он, здесь положены от Небес пределы славолюбию смертных»: и в ту ж самую минуту возвратился. [135]

/Цикл XLIV. л. п. Р. Х. 244/ Сун джоу, коему Царь Гуйский вручил начальство над всею армиею, возгордясь одержанными им победами, и злоупотребляя приобретенною себе от солдат доверенностию, воздвигнул их против законного Государя: и сей вероломный подданный устремился против своего владетеля. Войска его имели великие успехи, каковых и сам он не мог надеяться; и тогда увидел себя в состоянии, на всякое предприятие покуситься и желания свои простерт даже и до престола.

Сын Хеу тиев зря таковые несчастные обстоятельства, пришед к своему родителю, говорил: «Теперь уже не остается, Государь, времени к рассуждениям; минута сия есть решительная; тебе подобает или победить, или умереть с оружием в руках и в венце Императорском». Сей совет не понравился Хеу тию, и он без запинания отрекся итти на сражение. Тогда оный сын его терзаясь малодушием отца своего, ушел в чертог покойных своих предков, и тамо предавшись отчаянию, умертвил жену свою, а по том и самого себя лишил жизни.

На сороковом году Цикла Императорские войска были на голову побиты, а дворец предан на разграбление: Хеу ти сам явился к победителю, который дал ему небольшое владение, где он лет с семь вел поносные остатки презрения достойной жизни, и умер шестидесяти пяти лет.

СЕДЬМОЕ КОЛЕНО, ИМЕНУЮЩЕЕСЯ ДЗИНЬ,

из которого было пятьнадцать Императоров, царствовавших 155 лет.

ШИ ДЗУ ФУ ТИ, первой Император,

царствовал двадцать пять лет.

Сие наименование принял сын Полководца Сун джоуя, Основателя сего Колена. Он почитается Государем [136] прямо великодушным, разума тонкого и проницательного, и при том отменного прямосердечия, которое ни малейшего притворства не могло терпети. Двор свой имел он в Области Хо наньской.

Царствование его было весьма много колеблемо различными военными движениями некоторых небольших владельцев, домогавшихся Императорского достоинства: но полуденные из них побеждались часто полнощными, кои сверх того, что гораздо более первых ко трудам воинским приобыкли, подкреплялись также и Татарами, с которыми они в союзе находились.

Император достигнув по времени до низложения и до примирения Областей Северных, обратил свое оружие на Полдень, и перешед без препятствия реку Ян дзы гян, вступил в Царство Уское и осадил Столицу оного. Царь не осмелясь противиться войскам побеждать приобыкшим, вышел из города, и отдался Императору, который пожаловал ему небольшое владение, где и скончал он дни свои.

Таким то образом Ши дзы фу ти, в седьмоенадесять лето царствования своего, узрел себя единого властелином всей Империи. И как не оставалось ему никакого неприятеля страшиться, то помышлял единственно о вкушении покоя, приобретенного им победами. Он даже распустил все войска, и запершись в чертогах своих, для наслаждения токмо прохладами мира, предался роскоши и сластолюбию.

Таковое безрассудное увольнение войск и праздность, в которой напоследок жил Император, возбудили честолюбие небольших владельцев, кои прежде страшась его оружия, пребывали в повиновении. Он умер пятьдесять пяти лет, в сорок пятом году Цикла, оставив по себе многочисленное потомство. Гуй ти, старшей его сын, вступил по нем на престол.

ГУЙ ТИ, второй Император,

царствовал семьнадцать лет.

Сей Государь был слабоумен, а по тому и к ношению возложенного на него бремени со всем не способен: однакож начало царствования его было счастливо чрез [137] искуство четырех знатнейших его министров, на которых он в делах положился: но ревнивая и страстная жена весь двор, а по том и самого Императора воспалила. Она имев титул Второй Царицы, довела до того, что Императрица была выгнана, единородный сын ее изведен ядом, и все к пользе сей Государыни прилеплявшиеся вельможи погублены.

Толь мучительские поступки произвели разные битвы, и пролили великие потоки крови. Вторая Царица была также умерщвлена; все ее сообщники преданы мечу, и сам Император спас жизнь свою бегством.

Многие небольшие владельцы не упустили, таковыми смятениями воспользоваться: Царь Циский собрав армию, выступил в поле, и возгордясь небольшими при самом начале полученными выигрышами, не сомневался ни мало, чтоб не мог проложить себе пути ко престолу Императорскому; он может быть и успел бы в оном, если б не был убит на сражении. Другой владелец из фамилии Ханьской, царствовавший в Областях Северных, приял также оружие и погиб равномерно.

В сие время восстала новая секта, составляющая ветвь Ляу юньской. Оная названа Фу гуй гяу, то есть, учением пустоты и ничтожества. Последователи оной преподавали средство к достижению некоторого состояния спокойствия, связывающего все силы душевные, и останавливающего действия чувств, в чем они главное совершенство поставляли.

/Цикл XLV. л. п. Р. Х. 304/ В третие лето сего Цикла Гуй ти умер от яду на сорок осьмом году от рождения. не оставив по себе потомков. Вельможи избрали двадцать пятого сына Основателя Царствующего Колена, по имени Хуай ти.

ХУАЙ ТИ, третей Император,

царствовал шесть лет.

Избрание сего Государя беспрекословно признано было достойным, ибо примечали в нем качества, благополучное царствование предвозвещавшие: но честолюбие некоторых из помянутых небольших владельцев, а при том и могущество их усиливавшееся от часу более слабостию Императоров, производили чрез многие годы [138] разные неспокойствия, так что уже престол не в безопасности находился. И один из тех небольших Царей, именем Лийу юань, почти со всем готов был низвергнуть Хуай тия: но смерть прервала течение побед его. Однакож сын его Лийу дзун последовав оному предприятию, успел: он овладел дворцом; разграбил его; убил сына Императорского, а самого Хуай тия облекши невольником, заставил служить себе при столе, и после предал смерти.

Сие убиение Императора последовало во второе лето Цикла. Вельможи избрали на его место Минь тия, внука Основателя Царствующего Колена.

МИНЬ ТИ, четвертой Император,

царствовал четыре года.

Сей Государь имел не лучшую против своего предка участь: ибо по трехлетнем царствовании Лийу яу низверг его со престола, разграбил дворец, и даровал ему жизнь не иначе, как чтоб сослать его в некое в Области Шан сиской лежащее Княжество, где он жил не более года, ибо там убит был Царем Ханьским. На место его возвели на престол китайский внука Основателя Царствующего Колена.

ЮАНЬ ТИ II, пятой Император,

царствовал шесть лет.

Важность и постоянство в делах сего Государя, трезвость и умеренность его, а на конец почтение, которое оказывал к мудрым и ученым людям, похваляются всеми; и отменные того знаки явил они к первому своему министру. Уан доу [так было имя оного] находился Ко лоуем при трех Императорах: Юань ти хотел некогда посадить его с собою рядом: но сей министр с особливою скромностию отрекся от таковой чести: «Государь; сказал он ему, как могли б мы взирать на Солнце, которое видимо нам посредством некоего от нас расстояния, если б уничижилось оно даже до того, чтоб сошло на сии низкие места им освещаемые». [139]

Юань ти перенес двор свой от Запада на Восток, основав оный в городе Нань гине; по чему и фамилия его названа Восточною Дзиньскою. В шестое лето царствования его впал он в пресильную и жесточайшую задумчивость, которая и смерть его причинила на сорок шестом году от рождения. По нем наследовал его сын.

МИН ТИ II, шестой Император,

царствовал три года.

История китайская ничего не пишет о сем Государе, который не более трех лет сидел на престоле, и в двадцать второе лето Цикла умер, на двадцать седьмом году от рождения. Наследником по нем был его сын Джен ти.

ДЖЕН ТИ II, седьмой Император,

царствовал семьнадцать лет.

Императрице, матери сего Государя, поручено было правление Империи, для того что ему пошел только пятой год, когда возвели его на престол родительский. Верховная власть сделалась весьма слабою ко удержанию разных небольших владельцев, бывших во Империи, и коих честолюбие не имело пределов.

Некоторые из самых сильнейших искали только взаимного погубления, дабы тем проложить себе путь ко престолу Императорскому. На конец Джен ти на двадцать первом году от рождения умер, оставив по себе наследником брата своего Кан тия.

КАН ТИ, осьмой Император,

царствовал два года.

Сей Императоре вступил на престоле на сороковом году Цикла; а на сорок первом скончался сорока двух лет от рождения, оставив венец старшему сыну именем Мо ти. [140]

МО ТИ I, девятой Император,

царствовал семьнадцать лет.

Мо ти имел не более двух лет, когда возведен на престол китайский; по чему Императрица и была объявлена его попечительницею. Сколь же скоро вышел он из детского возраста, то воссияли в нем мудрость и добродетели, превосходившие его лета. Он умел воспользоваться советами министров своих, и тем возвратил некоторые Области.

Хуань вынь, предводительствовавший Императорскими войсками, пошел с оными на Север, для наказания одного небольшого Царя из Фамилии Ханей, свергшего с себя иго подданства и взбунтовавшегося против Императора. Дворец его был разграблен и обращен в пепел.

Наказание сего Принца не прекратило мятежей и бунтов; все небольшие владельцы не преставали вести между собою брани, в том намерении, чтоб силы свои увеличить и достигнуть Императорства. Юный Мо ти конечно б привел их к должному повиновению и послушанию, если б жизнь его продлилась: но смерть похитила его на девятьнадцатом году от рождения, в пятьдесят осьмое лето Цикла.

Вельможи обратили тогда глаза на Гей ти, сына Джен тиева, седьмого Императора Царствующего Колена.

ГЕЙ ТИ, десятой Император,

царствовал четыре года.

/Цикл XLVI. л. п. Р. Х. 364/ Сей Государь не успел еще так сказать явиться на престоле, как на двадцать пятом году от рождения, а во второе лето нового Цикла скончался. На место его избран был вельможами меньшой его брат Ти э.

ТИ Э, одиннадцатой Император,

царствовал пять лет.

Царствование Государя сего было почти непродолжительнее владения его предка, хотя и жил он гораздо долее. Первый его Министр Хуань вынь, одержав на [141] Севере преславную над Царем Юаньским победу, свергнул Императора со престола, и сослал его в одну крепостцу, где пятьнадцать лет препроводив в жалком состоянии, умер на сорок третьем году от рождения.

Вельможи избрали на его место Гянь вынь ти, последнего из сыновей Юань тия, пятого Императора Царствующего Колена.

ГЯНЬ ВЫНЬ ТИ, двенадцатой Император,

царствовал два года.

Двухлетнее царствование сего Императора не подает никакой материи к описанию: известно же только, что умер он пятидесяти трех лет, и что по нем венчан на царство сын его Фу ти.

ФУ ТИ II, тринадцатой Император,

царствовало двадцать четыре года.

Фу ти вступил на престол в десятое лето Цикла. Фу гянь, бывшей Императором на Севере, помышлял о исполнении предпринятого им намерения, что бы начать войну в Областях полуденных, напасть там на Императора, и все его покорить Области. Верховный его совет старался всячески, отвратить его от покушений толико отважных, представляя ему, что Фамилия Дзиней правит китайским престолом по повелению Небес; что она еще не подвигла на себя гнева оных, и не заслужила быть оными оставленна. Но сии представления были тщетны: Фу гянь полагаясь на мужество и многолюдство солдат своих, пошел на Полдень с ужасною армиею.

Фу ти уведав о его походе, взял с собою отборные войска, и не дав своему неприятелю времени к собранию всех сил его, напал на него в самом лагере с такою храбростию и неустрашимостию, что оная многочисленная армия пришед в робость, была совсем побита так сказать горстию солдат, Фу тием самим предводительствоваемых. При таком всеобщем замешательстве остальных войск Фу гяня, [142] отчаянные полководцы их, схватя его, отвели в близь лежащей храм и тамо удавили.

После сей решительной и для Северной Империи толико плачевной битвы, многие небольшие владельцы взбунтовались: однакож все они вскоре б преклонились под законы победителя, если б Фу ти умел победою своею воспользоваться, и славою венчанные оружия свои простер бы к Областям полнощным. Но он довольствуясь наслаждением приобретенного счастия, вдался в прохлады жития роскошного и сластолюбивого.

Сей Ирой погиб на конец от руки женской. Вздумалось ему, пошутить над второю своею Царицею, поступая с нею как с старухою, хотя ей не более тридцати лет было. Сею толико неосновательною и для женщины так сказать крайне огорчительною выдумкою, раздражалась она чрезмерно, и не в продолжительном времени отмстила ему за сию насмешку. Его нашли удушенна. Ань ти сын его был по нем престолопреемником.

АНЬ ТИ II, четырнадцатой Император,

царствовал двадцать два года.

Малые достоинства сего Императора, леность его и неприлежание к делам не подавали надежды, чтоб мог восстановити мир и тишину во Империи: да и повсюду возгорелись между небольшими владельцами бунты и брани. Некто внук Царя Тайского, яко единая по разрушении сей фамилии оставшаяся отросль, прекратил войну, объявленную им Царю Яньскому, совершенным поражением сего Принца и вступлением по том во владение Княжеством его. А сим образом и положены им основания Государству, имевшему тринадцать из фамилии его владельцев, царствовавших в течении ста сорока девяти лет.

Около сего ж времени некто из самой черни, именем Лийу иу, питавшейся сперва небольшим торгом башмаками, кои ходил продавать по разным местам, и записавшейся по том в солдаты, учинился предводителем многочисленной армии, и прославившись храбрыми делами, сделался на конец столь сильным, что и престол Императорский похитил. И он то будет [143] основателем последующего Колена. Он убил Императора, которому не более тридцати семи лет от рождения было; а на место его избран на престол китайский, единоутробной его брат Гун ти.

ГУН ТИ I, пятнадцатой Император,

царствовал два года.

Сей Государь вступил в правление Империи на пятьдесят шестом году Цикла: но во второе лето царствования своего был задушен Лийу гуем, который овладев престолом, принял наименование Гоу дзу фу ти. И сим то образом Колено Дзиньское прекратилось и уступило место Сунскому.

Текст воспроизведен по изданию: Географическое, историческое, хронологическое, политическое и физическое описание Китайския империи и Татарии Китайския: Снабденное разными чертежами и резными фигурами, Часть II. СПб. 1777

© текст - де Теильс И. 1777
© сетевая версия - Thietmar. 2020
© OCR - Иванов А. 2020
© дизайн - Войтехович А. 2001