СТАТЕЙНЫЙ СПИСОК Ф. А. ГОЛОВИНА
ЧАСТЬ 7
Посланцы говорили: в прошлом де году отогнали тунгусы ис под юрт их восьмь верблюдов да увели лошадь с седлом, а увели вверх по Уде-реке.
Великий и полномочный посол говорил: о том пошлем розыскать, а буде розыскать про то нечем будет, дадут шерть. А что де они, посланцы, почали упоминатца про старые ссоры, и хотят тайши их знать, что заменить воровство людей своих теми отгонами, и он де, великий и полномочный посол, старых ссор не вщинает по письму к себе кутухты.
А естли де напоминать те их старые ссоры и убивство к людем с стороны царского пресветлого величества, и того будет немалое число. И естли де они, тайши, старые ссоры /л. 319/325об./ вщинать будут, и они б де учинили прежде розыск про своих людей. И естли хотя малой розыск покажут, и он де, великий и полномочный посол, потому ж про те все ссоры розыскивать станет. Да у селенгинского де казака у Ефремка Михайлова ушла жонка ево, и ныне живет в табунутах, да отогнали де они ж, табунуцкие люди, 20 лошадей.
Посланцы говорили, что де, приходя на них, мунгальских табунуцких людей, руские люди, и разорили 13 юрт, и те де отгоны заверстаны были, а старых де ссор они не всчинают.
Великий и полномочный посоло говорил, что де многие обиды на руских людей они, посланцы, говорят, только де мочно б то знать, что за прежние /л. 320/326/ их досады то все было чинено. И то б де мочно прежде им и самим, табунутам, знать, что лутче наперед у себя им в улусех учинить заказ крепкой, чтоб они впредь ссор и задоров отнюдь не чинили.
И как де задоров никаких мунгальские их люди в стороне царского пресветлого величества чинити не будут, и руские люди на их мунгальских людей приходить не будут же. А что де прежде сего им, табунуцким людем, с стороны царского пресветлого величества чинили досады, и то де за прежние к себе с их мунгальской стороны досады. А ныне де они, мунгальские люди, от такого зла не престали ж. И естли бы де не для службы к великим государем, их царскому пресветлому величеству, кутухтины и Ачарой Саин-хана и Цыбдена-тайши, и за те б досады им, табунуцким людем, отмщение учинили, хотя он, великий и полномочный посол, выслан не для /л. 320/326об./ воинского поведения, но для премирных договоров с китайским бугдыхановым высочеством.
Посланцы о том промолчали.
И великий и полномочный посол тех посланцов отпустил на постоялой двор и велел им ехать к себе в улусы. И посланцы поехали того ж числа. Ноября в 14 день были у великого и полномочного посла, окольничего и наместника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи на розговорех посланцы Цыбденя-тайши Нинцай с товарыщи, а, пришед перед великого и полномочного посла, говорили: посланы они, Нинцай с товарыщи, от Цыбдена-/л. 321/327/тайши и от-Ырки Кантазия-тайши и от-ых говорить о делех, а о чем они, посланцы, будут говорить, чтоб он, великий и полномочный посол, выслушав, дал им отповедь; также тайши де их Цыбдень и Ирки Контазий велел ево, великого и полномочного посла, спросить о здоровье. Да в прошлых де годех при сиденье Ивана Поршенникова отогнали у них, селенгинские служилые люди и Баргузинского [210] острогу тунгусы верблюдов и лошадей многое число, и он де, Ирки Кантазия, о тех верблюдах и отгонных лошадях к Ивану Поршенникову присылал посланцов своих говорить, и Иван де Поршенников о тех отгонных лошадях и о верблюдах тем посланником отповеди никакой не дал и розыску не учинил; и чтоб де он, великий и полномочный посол, о тех отгонных лошадях и верблюдах /л. 321/327об./ учинил розыск и, как сыщет, велел отдать.
Великий и полномочный посол говорил, чтоб де Ирки Кантазий велел у себя в улусех сыскать отгонных лошадей, которые отогнаны ис под Удинска и из под Селенгинска в розных месецех и числех и, сыскав, отдал, а виноватым за воровство учинил казнь по своим правам, чтоб впредь иным таким воровать было неповадно. А он де, великий и полномочный посол, потому ж о тех отгонных лошадях и верблюдах учинит розыск и, сыскав, отдать велит, и ворам учинить казнь.
Посланцы говорили, что ушел из их мунгальских улусов в Селенгинской мунгальской породы малой, а ныне де тот их малой живет в стороне царского пресветлого величества, и чтоб де он, великий и полномочный /л. 322/328/ посол, того беглого малого, сыскав, отдать велел.
Великий и полномочный посол говорил, что об малом сыскивать велит, также и в-ыные остроги велит послать памяти, а как сыщут, отдать велит; да и которые де и иные бывали наперед сего им с стороны царского пресветлого величества обиды, и он де, великий и полномочный посол, о том будет розыскивать же и указ по указу государей своих, их царского пресветлого величества, будет чинить, чтоб в стороне их мунгальским людем впредь обид никаких не было.
Посланцы говорили, что де бывают мунгальских людей отгоны с стороны царского пресветлого величества, для того что де прежде сего уходили от них мунгальские их люди в сторону царского пресветлого величества, и тех де людей не отдают и по се число, и за то де мунгальские их люди /л. 322/328об./ ис под Удинска и иных острогов и табуны отгоняют.
Великий и полномочный посол говорил: для чего Ирки Кантазия о таких же беглецах розыску никакова не учинил, которые, бежав, жены казачьи и ясырь крещеной из Селенгинского и иных острогов в их мунгальские улусы; и естли де он, Ирки Контазия, тех беглых людей, сыскав, отдаст, и ему противно тому в сыску учинено будет.
Посланец говорил, что о том скажет Ирки Контазию, а о достальных отгонных лошадях, которые отогнаны ис под Удинска и из под Селенгинска в нынешнем во 196 году, о сыску их и об оддаче говорить будет.
И великий и полномочный посол, окольничей и намесник /л. 323/329/ брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи тех присланных отпустил на подворье, а велел им ехать к себе в улусы, и, о чем он, великий и полномочный посол, ему, посланному, говорил, чтоб он то все Ирки Контазию донес и росказал имянно.
Да тому ж вышеписанному посланцу отдана мунгальская беглая баба, которая пришла в Селенгинской пред приездом их, посланцов, за неделю, а в роспросе сказала, что де бежала она из мунгальских улусов от налоги мужа своего и не захотя жить с ним, а владенья того Ирки Контазия-тайши брата ево меншого Ахая.
Да тот же посланец при приезде своем поднес великому и полномочному послу в дарех от тайши портище камки травчатой желтой, портище камки таусинной плохой, /л. 323/329об./ портище отласу коришного, 10 бакчей чаю, шачку, фунт табаку.
И против того послано к нему, тайше, от великого и полномочного посла с ними ж, посланцы: лисица черная, 5 рублев, сукно анбурское [211] 4 аршина в 2 рубли; юхть кож в 3 рубли; 6 песцов, рубль 16 алтын 4 деньги; лисица красная, рубль 16 алтын 4 деньги; 4 соболя в костках, 5 рублев. Да посланцом 3 человеком дано по песцу.
И тот посланной из Селенгинска отпущен того ж числа. /л. 324/330/
Ноября в 19 день послан от великого и полномочного посла, окольничего и наместника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи в китайские пограничные городы и к ближним китайского хана людем ис посольских дворян жилец Степан Коровин. А в листу, каков с ним послан к пограничным городов воеводам, написано:
Божьею милостию великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцев, и многих государств и земель восточных и западных и северных отчичей и дедичей и наследников и государей и облаадателей, их царского пресветлого величества, великие и полномочные послы, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи /л. 324/330об./ великих адзиадских стран повелителя и монарха самовластнейшаго, богдойского и китайского бугдыхана ближним людем любительное поздравление.
Прошлого 7194 году донесена премилостивейшим моим государем царем, их царскому пресветлому величеству, чрез их царского пресветлого величества Сибирского государства воевод государя вашего, его бугдыханова высочества, грамота, в которой изображено, что государь ваш, его бугдыханово высочество, послал полковых своих воевод с войски своими на подданных их царского пресветлого величества воинским способом, для того что будтто те их царского пресветлого величества подданные многим людем его бугдыханова высочества, близ границ живущим, обиды и насилие чинили; и желает от премилостивейших моих /л. 325/331/ государей царей, их царского пресветлого величества, чтоб о тех ссорах розыскать и без войны умиренным им быть посольскими договоры. Также государя вашего, его бугдыханова высочества, полковые воеводы Пунгенн с товарыщи о том в Нерчинской к воеводе писали, и ис тех листов по переводам их царскому пресветлому величеству, милостивейшим моим государем царем, и по доношению ближних людей известно. На что их царского пресветлого величества склонение учинилось и предпочтеннейшую свою царского пресветлого величества грамоту, во образ дружбы написанную, к государю вашему, его бугдыханову высочеству, чрез гонцов своих урожденных Никифора Венюкова и Ивана Фаворова послати повелели, яко изволяют по тому предложению государя вашего, его бугдыханова высочества, по древнему обыкновению быти в дружбе и миру, и для умирения между подданными обоих государств ссорах указали выслать на съезд послов /л. 325/331об./ своих, которым те дела поистинне вручены, правдою умирити и подданным, которые, буде объявятся винны, казнь учинить. Для чего по указу великих государей, их царского пресветлого величества, высланы мы, великие и полномочные послы, кроме воинского поведения, и пребытие свое имеем в пограничных городех их царского пресветлого величества, ожидая на съезд для вышеписанных договоров и вечного умирения и покою обоих государств ссорах государя вашего, его бугдыханова высочества, послов вскоре.
И ныне послан от нас посольской наш дворянин Степан Коровин с сим любительным нашим листом к вам, ближним людем, дабы, возприяв от вас ведомость о пребытии на границу послов государя вашего, его бугдыханова высочества, к договором по посольскому обыкновению и ко умирению /л. 326/332/ заходящих пограничных ссор с нами, их царского пресветлого величества великими и полномочными послы, о которых ссорах [212] к великим государем, к их царскому пресветлому величеству, государь ваш, его бугдыханово высочество, писал, о чем и полковым государя вашего, его бугдыханова высочества, воеводам Пунгенну с товарыщи ведомо подлинно, потому что великих государей, их царского пресветлого величества, в государство в Нерчинской к стольнику и воеводе Ивану Власову они, полковые воеводы Пунгенн с товарыщи, по указу государя своего, его бугдыханова высочества, в листу своем писал же, чтоб о тех ссорах, кроме войны, умирити посольскими договоры, посланного ж нашего дворянина, возприяв любовь ваша и дав к нам о вышепомянутых делех ведомость на письме и учиня в кормех и подводах довольство, отпустить честне повелите. /л. 326/332об./
Дан в путишествия нашего 7196 году месяца ноября 19 дня.
А к пограничным китайских городов воеводам послан с ним, Степаном, лист таков же.
Да с ним же, Степаном, послан для письма Павлова полку Грабова сотенной Якушка Якимов, толмач Тараско Афонасьев, служилых людей для оберегательства 30 человек, да китайской полонянин Говеддейка 159, которого велено по грамоте отпустить в Китай. Да с ним же послано на роздачю от дел великих государей ис казны, которая для того послана /л. 327/333/ с Москвы с послами, соболей и горносталей и выдр на 50 на 6 рублев, а что чего порознь, и то написано в росходной книге имянно.
А в наказе, каков ему, Степану, дан, написано:
Ехати ему из Селенгинского острогу в улусы к мунгальскому геген-кутухте наскоро и, будучи в дороге, ехать, проведывая про всякие ведомости накрепко, и чтоб над ним воровские люди какова дурна не учинили.
А подъехав под мунгальские улусы, где стоят геген-кутухта и Ачарой Саин-хан, послати от себя к геген-кутухте кого пригож, и велеть про себя сказать, что послан он от великих и полномочных послов, от окольничего и наместника брянского Федора Алексеевича Головина /л. 327/333об./ с товарыщи в пограничные китайские городы к воеводам и к ближним хановым людем с листами, и чтоб он, кутухта, или Ачарой Саин-хан велели, ему дав подводы и провожатых, отпустить без задержания, как о том он, кутухта, писал к великим и полномочным послом.
И буде в пребытие ево в мунгальских улусех станут спрашивать у кутухты и Ачарой Саин-хана, для чего он в китайские порубежные городы от великих и полномочных послов к воеводам послан, и есть ли с ним лист, и ему говорить, что послан он от великих и полномочных послов в китайские пограничные городы к воеводам с листами о объявлении приходу на границу их, великих и полномочных послов, для посольских /л. 328/334/ договоров и успокоения ссор с присланными для того послы китайского бугды[ха]нова высочества, и ныне, пришед они, царского пресветлого величества великие и полномочные послы, пребытие свое имеют в Даурской земле, ожидая на съезд на границу послов от бугдыханова высочества; и он бы, геген-кутухта, учиня ему в подводах и кормех удовольство и дав провожатых, отпустил ево в китайские пограничные городы без задержания, как о том он, кутухта, и Ачарой Саин-хан к великим и полномочным послом писали, также и с посланцы своими приказывали.
И буде геген-кутухта и Ачарой Саин-хан о пропуске ево чрез мунгальские улусы в китайские порубежные городы станут отговариватца, а станут говорить, что они с теми /л. 328/334об./ своими посланцами к великим и полномочным послом писали и говорить велели о многих делех, и с ним, [213] Степаном, есть ли о том к ним отповедь и листы, и ему сказать, что послан он от великих и полномочных послов в китайские порубежные городы со обвещанием приходу на границу их посольского наскоро, и отпущен он чрез их мунгальские улусы по прошению и по листам ево, кутухты, и Ачарой Саин-хана; и чтоб он, кутухта, и Ачарой Саин-хан велели ево пропустить чрез свои улусы в китайские порубежные городы без задержания и дать провожатых, чтоб ему до пограничных китайских городов итти было безопасно; а о всяких делех, о которых писал он, кутухта, и словесно приказывал к великим и полномочным послом с посланцы своими, и для разговоров о тех делех прислан к нему, кутухте, /л. 329/335/ от великих и полномочных послов нарочной посланной, и с ним будут присланы листы, а ему, Степану, только дан от великих и полномочных послов проезжей лист.
А буде мунгальской Ачарой Саин-хан и кутухта, дав ему провожатых, от себя отпустят, и ему в пограничные китайские городы ехать наспех, разведывая, на которые места итти ближе.
А приехав к пограничным Китайского государства городам, послать от себя тех городов к воеводам кого пригож, и велеть сказать, что прислан он, Степан, великих государей, их царского пресветлого величества от великих и полномочных послов к ним, китайским порубежным воеводам, с листом, и чтоб он, воевода, велел ево /л. 329/335об./ в город принять и отвести место, где стоять пригоже, и дать корм. И как ево, Степана, в город воеводы принять велят и место, где стоять, отведут, и ему послать от себя к воеводе и велеть говорить, чтоб воевода велел ему, Степану, от послов с листом у себя быть не мешкав.
И как ему, Степану, воевода быть у себя с листом велит, и ему, пришед, говорить:
Великих государей, их царского пресветлого величества, великие и полномочные послы, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи прислали ево к ним, китайским пограничным воеводам, с любительным листом и сообщением приходу их посольского для посольских /л. 330/336/ договоров и успокоения ссор с присланными для того послы государя их, его бугдыханова высочества. И пришед, они, великие и полномочные послы, для тех договоров и успокоения ссор пребытие свое имеют в Даурской земле, ожидая на съезд на границу послов от бугдыханова высочества. И он бы, воевода, о том к бугдыханову высочеству писал, чтоб бугдыханово высочество изволил на границу для договоров и успокоения ссор противу великих и полномочных послов выслать в послех ближних своих людей вскоре, и велел бы о том к великим и полномочным послом учинить ведомость, также и о съезжем месте, где быти посольским договором, с ними, великими и полномочными послы их царского пресветлого величества, они, бугдыханова высочества послы, и о равенственном числе людей договор учинили. /л. 330/336об./
А как станет говорить, и ему смотреть того накрепко, чтоб тот воевода стоял, шапку сняв.
И буде китайские порубежные воеводы будут отговариватца, что они, воеводы, без указу бугдыханова высочества листа принять не смеют, и против листа, которой с ним, Степаном, от великих и полномочных послов послан к бугдыханову высочеству, приняв, писать не станут, а учнут говорить, чтоб он, Степан, великих и полномочных послов с листом ехал в Пежин, и ему говорить, чтоб он, воевода, писал о том в царство наскоро, а ему от великих и полномочных послов ехать в царство не приказано, а велено ему, Степану, только, приехав в пограничные Китайского государства городы, /л. 331/337/ и отдать в тех городех им, воеводам, лист, которой с ним писан от великих и полномочных послов. И велено ему им, [214] воеводам, говорить, что в прошлом во 193 году донесена великим государем царем, их царскому пресветлому величеству, государя их, его бугдыханова высочества, грамота, в которой изображено, что бутто с стороны великих государей, их царского пресветлого величества, порубежные жители, а особо Албазинского острогу, многие (В тексте описка: многую) его бугдыханова высочества подданным, близ границ живущим, обиды и насилие чинят, и желает от великих государей, их царского пресветлого величества, чтоб о тех ссорах без войны розыскать и умиренным им быть посольскими договоры. И по тому письму его бугдыханова высочества высланы их царского пресветлого величества великие и полномочные послы, и пребытие свое имеют /л. 331/337об./ ныне, пришед, в Даурской земле, ожидая на съезд для посольских договоров и умирения ссор меж пограничными жители послов бугдыханова высочества, о чем и государю их, его бугдыханову высочеству, ведомо чрез гонцов его царского пресветлого величества, которые присланы были в Китайское государство с предпочтеннейшею их царского пресветлого величества грамотою урожденный Микифор Венюков да Иван Фаворов. И он бы, воевода, о всем о том писал наскоро к государю своему, его бугдыханову высочеству. И учиня ему о всем ведомость против вышеписанного наскоре и дав лист и подводы и провожатых, отпустил ево к великим и полномочным послом без задержания.
И буде китайских городов воеводы /л. 332/339/ по письму к себе бугдыханова высочества, или хто ис царства для того прислан будет, велят ему ехать в царство, и ему о том отговариватися всякими мерами накрепко. И говорить против вышеписанного, что ему в царство ехать не указано, как о том написано в сем наказе выше сего, а приняв ведомость о всем подлинно и взяв лист у пограничных воевод, ехать с поспешеиием к великим и полномочным послом.
А буде о каких делех будут у него китайские воеводы или хто иного чину спрашивать о посольском поведении, и ему сказать, что ни о каких делех от великих и полномочных послов говорить ему не наказано, кроме того, что послан он в пограничные китайские городы с листом к воеводам и велено ему /л. 332/339об./ против того листу взяв отповедь, ехать потому ж наспех к великим и полномочным послом.
А будет в пребытие ево в китайских пограничных городех воеводы говорить ему будут о съезжем месте, также и сколькому числу ратным людем во время съездов при послех быти, и ему класти равенственное число людей при посольских съездех в 500 человеках, чтоб в том с обоих сторон лишних убытков не было, а съезжатися бы послом царского пресветлого величества, также и послом его бугдыханова высочества для посольских договоров и отъезжати, кроме всякого опасения, по посольскому обыкновению
А которой послан с ним, Степаном, в китайские /л. 333/340/ порубежные городы Китайского государства полоняник Говеддейко, и ему, Степану, при отдании листа в китайских пограничных городех воеводам отдать того полоняника. А сказать, что прислали того полоненика к ним, китайским воеводам, их царского пресветлого величества великие и полномочные послы, а велели того полоненика отдать им, воеводам, во знак впредь будущих к вечному умирению посольских договоров, и чтоб того полоненика послали они, воеводы, в царство и о том писали.
А буде китайские порубежные воеводы станут ево, Степана, спрашивать, какие рати великих государей при послех идут в Даурскую землю, /л. 333/340об./ и ему Степану, говорить, что идут великих государей, их царского пресветлого величества, великие и полномочные послы на китайскую границу для умирения и вечного покою с китайским бугдыхановым [215] высочеством, а которые есть ратные люди при великих и полномочных послех, и те идут для обережения их посольской особы, как обычай в Московском и в-ыных окресных государства при послех тому надлежит быти, а не воинским поведением.
И будучи ему, Степану, в китайских пограничных городех и идучи дорогою мунгальскими улусы, проведывать всяких ведомостей о китайском их поведении подлинно — какое у них в посольстве есть намерение, и чают ли быть миру или /л. 334/341/ хотят поступать воинским поведением, и нет ли ныне вновь в готовости китайских воинских людей и в зборе мунгальских ханов, и для чего ис Китай в Мунгалы после прежде сего посыланы были, и о чем у них с кутухтою на съезде и с-ыными мунгальскими владельцы была дума, и на чем положили — о том всякими мерами проведывать хотя что и дать, чтоб о том проведать подлинно. А от таких дел давать, смотря по вестям, чтоб та роздача напрасно не пропала.
И буде китайские порубежные воеводы для ведома от себя пошлют кого к бугдыханову высочеству, а для тех мест ево, Степана, у себя держать будут, и ему, Степану, им, воеводам, говорить, чтоб они, воеводы, отпустили ево от себя вскоре, не дожидаяся бугдыханова высочества к себе указу, для того что от великих и полномочных послов будут иные к ним /л. 334/241об./ присыльщики вскоре ж, или б они, бугдыханова высочества воеводы, к великим и полномочным послом обослались нарочными посланными своими.
А что он, Степан, в китайских порубежных городех и в мунгальских улусех проведает, также и пограничные воеводы против того листа отповедь учинят и в розговорех станут говорить, и то все написать в статейной список имянно.
И буде ево, Степана, по письму воевод китайских ис пограничных городов по указу бугдыханова высочества возьмут в царство, и ему, приехав, отдать лист ближним бугдыханова высочества людем, которой послан с ним для приличного времени на имя китайских ближних людей. /л. 335/342/
И о чем он, Степан, против сего великих государей указу и наказу, каков ему дан от великих и полномочных послов, бугдыханова высочества с ближними людьми говорить станет, и что ему бугдыханова высочества против того ближние люди, также и о значении съезжаго места и о высылке от бугдыханова высочества послов скажут, и ис каких чинов люди, и кто имяны противу великих и полномочных послов, и на которое место, и сколь скоро после ево Степанова отпуска из государства высланы будут, и во многом ли числе людей, и на которые городы те их бугдыханова высочества послы на означенное посольское место пойдут, также и, едучи ему, Степану, ис китайских порубежных городов в государство, и будучи в государстве, и как воротится из государства, проведывать о всяких ведомостях всякими меры накрепко, как о том, ему, Степану, написано в сем наказе выше сего, и то все написать в статейном списке /л. 335/342об./ имянно.
И ехать к великим и полномочным послом, наскоро розведывая, на которые места ближе и безопаснее, не мешкая нигде. И статейной список подать за своею рукою и самим явитца великим и полномочным послом, окольничему и наместнику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи.
А к мунгальскому геген-кутухте послан тоболенин Иван Родионов сын Качанов, а с ним для письма енисейской пятидесятник Мишка Парафеев, толмач Кондрашка Тихонов, селенгинских служилых людей 7 человек.
А в листу, каков с ним, Иваном, послан к мунгальскому кутухте, написано: /л. 336/343/ [216]
Божиею милостию великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцев, и многих государств и земель восточных и западных и северных отчичей и дедичей и наследников и государей и облаадателей, их царского пресветлого величества, великие и полномочные послы, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи мунгальскому геген-кутухте любительное поздравление.
Сего настоящего 7196 году сентября 20 дня писал ты к нам с посланцы своими гичюл Лодой Сенгою с товарыщи и прислал лист, в котором содержится, что ведомо тебе, геген-кутухте, учинилось, бутто их царского пресветлого величества мы, великие и полномочные послы, путь свой имеем итти для вечного умирения и покою с Китайским государством со многими ратьми и брацкого и тунгуского /л. 336/343об./ родов людьми чрез ваши мунгальские улусы. А хотя вы от тех ратных людей к улусным своим людем никакова зла не чаете, однако ж де о том многолюдном чрез ваши мунгальские улусы пути нашем имеет быти в вас сомнение. Також де и от брацких и от тунгуских людей, напоминая прежние ваших мунгалов бывшие ис стороны царского пресветлого величества у них, брацких людей, отгоны, в том шествии нашем, отмщая, обиды мунгалом чинити будут. А мунгальские тайши и их подданные за обиды, будущие от тех братов и тунгусов, отдавая им противность, учинят с обоих сторон немалое несогласие, отчего вам, кутухте и Ачарой Саин-хану, отняти будет вскоре невозможно. А буде мы, великие и полномочные послы, для надлежащих междо обоими государствы дел пошлем посланцов своих до Китайского государства, и тех наших посланных /л. 337/344/ ты, геген-кутухта, и Ачарой Саин-хан пропустить в малом числе людей чрез свои улусы обещаете. А которые прежние ссоры были меж пограничными жители, и чтоб ныне того не вщинать, а учинити мир с обоих сторон по самой правде.
И мы, их царского пресветлого величества великие и полномочные послы, сим нашим листом тебе, любезнейшему своему приятелю, возвещаем, яко путь наш по указу нам премилостивейших великих государей наших царей, их царского пресветлого величества, итти для вечного умирения и покою меж подданными обоих государств ссорах не надлежит чрез ваши мунгальские улусы, токмо пребытие свое имети будем в пограничных городех их царского пресветлого величества, ожидая на съезд бугдыханова высочества китайского, как о том их царское пресветлое величество писал в грамоте своей к китайскому бугдыхану з гонцы с Микифором Венюковым /л. 337/344об./ и Иваном Фаворовым, а от ратных людей царского пресветлого величества, которые по их, великих государей, указу высланы с нами не к воинскому промыслу, но токмо для оберегательства посольских съездов, тако ж де и от подданных, которые живут под самодержавною высокою рукою царского пресветлого величества, по их, великих государей, милостивому к вам указу обид и насилия и приходов на пограничные ваших мунгальских людей улусы за прежние бывшие к ним досады никогда за верную твою службу к их царскому пресветлому величеству мы, великие и полномочные послы, быти тому не допустим. Токмо б любовь ваша ото всякого непостоянства и воровства тех пограничных мунгальских людей, нечестивого намерения жителей, отвратити поволит.
О чем любви вашей подлинной возвещаю, яко в пребытие наше в Удинском и в Селенгинском /л. 338/345/ острогах у служилых людей, которые с нами пребывают, немало и при ваших, будучи у нас, посланцах отгоны те мунгальские люди и воровство непрестанное чинили, и, кроме Селенгинского, ис под Удинского острога при нашем бытии 160 лошадей [217] добрых, 2 верблюда, 25 скотин табунуцких тайшей, а особо Заб Ердени-зайсана, по его велению люди ево, своровав, отогнали. О чем, приходя к нам, те вышепомянутые служилые люди немалую о том жалобу на мунгальских людей приносили и дабы, во отмщение тоя обиды, повелели есмы их пустити, да догнав до улусов, разбив юрты, жен и детей их в полон поимати. О чем мы, непомалу разсуждение свое имея, дабы в том дружбы нашей будущей чрез любительные наши с любовию вашею пересылки не поврежденной быти, от того их намерения отвратити повелели, а приказали о том воровстве /л. 338/345об./ тех мунгалов донести вам посланцом вашим гичюл Лодой Сенге с товарищи. Також де и, слыша о том, что те табунуцкие мунгалы под владением мунгальского Цыбдена-тайши, посылали о том воровстве табунуцких людей говорить ради скорого розыску ему, Цыбденю, сына боярского Ивана Поршенникова. По которой посылке нашей прислано к нам тех вышепомянутых отгонов, и ездя и учиня их, чтоб впредь были ни к чему годны, 110 лошадей. А достальных 50 лошадей, утая, тот вышепомянутой вор Заб Ердень с улусными своими людьми оставил у себя в улусех. О чем мы ныне послали к любви вашей посольского своего дворянина Ивана Качанова. А велели о тех вышепомянутых обидах, також де и в недолгом времени прежде пришествия нашего сего лета, будущих от мунгальских пограничных тайшей к людей /л. 339/346/ их царского пресветлого величества, словесно и о иных делех вам предложить, дабы оные дурости и воровство и непостоянство тех мунгалов совершенно прекрачено было и достальные отгонные лошади и верблюды возвращены были, а воры б Заб Ирдени с товарыщи, которые такое воровство и ссоры учинили, за свое зло казнь по вашим правам приняли жестокую. И оттого меж пограничными жители может быть постоянство мира, и иные б, на то смотря, воровства и отгонов чинить не смели. А с стороны великих государей, их царского пресветлого величества, мунгальским людем учинено будет противу сего.
Також де по предложению ж и по письму любви вашей к нам, их царского пресветлого величества великим и полномочным послом, послан от нас до Китайского государства посольской наш дворянин Степан Коровин, дабы, восприяв, подлинную ведомость /л. 339/346об./ о пребытии послов китайского бугдыханова высочества для посольских договоров и успокоения ссор меж пограничными жители с нами, их царского пресветлого величества великим и полномочными послы, також де и о иных делех с ним наказано. Которого, восприяв, любовь ваша, и удовольствовав в кормех и в подводах и дав к скорому ходу добрых вожей, прямым путем отпустить повелите, чтоб возвращение свое имел тот наш посланной к нам вскоре.
А что, будучи в улусех ваших, посольской наш дворянин, которой послан с сим любительным нашим листом к любви вашей, по наказу, каков ему о том дан от нас, великих и полномочных послов, о пограничных ссорах и о новых тунгуских с стороны их царского пресветлого величества беглецах, предложит словесно, и о том, /л. 340/346об./ учиня ему отповедь любительно по посольскому обыкновению и дав к нам лист, отпустить честне повелите.
Присланные ж дары, 4 подстава камок, лошадь с седлом, у посланного вашего гичюла противу воздаяния наших даров приняты есть, за что, любве вашей благодарствовав, послал ныне с посланным своим к тебе, геген-кутухте, 10 пар соболей, 2 лисицы чернобурые, сукна алого кармазину портище 4 аршина 12 вершков, 6 выдр добрых, не желая себе воздаяния противу тех даров от любви вашей, токмо для самые любительные между нами пересылки.
Дан в пути шествия нашего 7196 году ноября 18 дня. /л. 340/347об./ [218]
А в наказе, каков ему дан от великого и полномочного посла, написано:
Ехати ему из Селенгинского острогу в мунгальские улусы к геген-кутухте с листом и с подарки, и, не мешкая нигде ни часа, со всяким опасением, проведывая о всяких ведомостях накрепко и чтоб, будучи в дороге, на станех ночною порою над ним какова дурна воровские люди не учинили.
А подъехав под улусы, где стоит геген-кутухта, послать от себя толмача да служилых людей, сколько человек пригож. И велеть про себя сказать, что прислан он, Иван, от великих и полномочных послов к нему, кутухте, с любительным листом и с подарки; и чтоб он, кутухта, велел ево, Ивана, и служилых людей к себе в улусы принять с честию, и велел бы отвести /л. 341/348/ ему место, где б ему, Ивану, и служилым людем стоять пригож, и дать корм.
И как ево, Ивана, геген-кутухта к себе в улусы принять велит, и ему, приехав в улусы и став, где ему будет место отведено, послать от себя, кого пригож, и велеть говорить геген-кутухте, чтоб он, кутухта, ему велел у себя быть от великих и полномочных послов с листом и с подарки вскоре.
И как ему, Ивану, геген-кутухта у себя с листом быть велит, и ему, Ивану, пришед к кутухте, говорить: божиею милостию великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всеа Великия и Малыя Белыя Росии самодержцев, /л. 341/348об./ и многих государств и земель восточных и западных и северных отчичей и дедичей и наследников и государей облаадателей, их царского пресветлого величества, великие и полномочные послы, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи прислали ево, Ивана, к нему, геген-кутухте, с любительным своим листом и говорить о делех.
И буде геген-кутухта, приняв лист, станет ево, Ивана, спрашивать, где ныне великие и полномочные послы обретаются, и в добром ли здоровье, и ему сказать: как послан он, Иван, от великих и полномочных послов из Селенгинского острогу месяца ноября в 19 день, и великие и полномочные послы пребывают /л. 342/349/ в добром здоровье.
И после того поднести подарки, которые с ним, Иваном, посланы из казны великих государей, 10 пар соболей, ценою по 4 рубли пара; 2 лисицы чернобурые, ценою по 10 рублев лисица; сукно брусничное кармазин, ценою в восьмь рублев; 6 выдр, по рублю выдра. Да с ним же, Иваном, послано от великого и полномочного посла, окольничего и наместника брянского Федора Алексеевича Головина к кутухте в дарех: лисица черная добрая в 12 рублев, сукно кармазин алай 4 аршина, мех песцовой черевей набираной, 4 соболя добрых в косках. И ему, Ивану, те дары поднести после отдании листа, а сказать, что те дары послал (В тексте описка: посланы) к нему, кутухте, великий и полномочный посол для любительных пересылок, не желая за них воздарков. Также и после ему, Ивану, о отдарках противо тех даров не упоминати /л. 342/349об./. А естли что при отпуске ево Иванове прислано будет к нему даров, а чтоб отвесть их к великому и полномочному послу противу даров от него, кутухты, и ему то принять; а говорить, что великий и полномочный посол не для желательства противу даров своих воздаяния от него, кутухты, прислал свои дары, токмо для любительных с ним, геген-кутухтою, пересылок, как о том ему, Ивану, написано в сем наказе выше сего. [219]
А как кутухта примет у него, Ивана, лист и дары, и велит сесть и говорить о делех, и ему говорить:
В нынешнем во 196 году прислал он, кутухта, к великим и полномочным послом посланном своих гичюла Лодой Сенгу с товарыщи. А с теми своими посланцы в листу своем писал, что ведомо ему, кутухте, учинилось, что идут они, царского пресветлого величества великие и полномочные послы, во многом числе /л. 343/350/ людей к китайскому бугдыхану чрез их мунгальские улусы, а с ними идут брацких и тунгуских родов многие люди. И оттого де в мунгальских людех есть опасность. И великие и полномочные послы прислали ево, Ивана, к нему, кутухте, для того, чтоб ему подлинно было ведомо, что путь их, великих и полномочных послов, чрез мунгальские их улусы не надлежит, а идут они, великие и полномочные послы, для перемирных договоров чрез Нерчинской. И кого и доведетца послать в Китайское государство чрез мунгальские улусы о каких делех, и те будут посланы в малом числе людей, как и ныне показалось, которой отпущен от них, великих и полномочных послов, в китайские пограничные городы посольской дворянин Степан Коровин.
Да он же, кутухта, в листу своем писал, что /л. 343/350об./ от служилых людей с стороны царского пресветлого величества, которые есть при великих и полномочных послех, опасности никакой себе и улусным людем не чают, и о том радуются. И великий и полномочный посол велел ему объявить, чтоб впредь он, кутухта, и улусные ево люди опасности никакой от ратей великих государей не имели, а для верной службы к великим государем, их царскому пресветлому величеству, ево кутухтина указано им, великим и полномочным послом, имети с ним любительные пересылки, только б с стороны их мунгальской ссор и задоров к пограничным жителем их царского пресветлого величества не было.
Да он же, кутухта, в листу своем писал к великим и полномочным послом, что прежде сего многие ссоры с рускими людьми у мунгальских людей бывали, и чтоб тех ссор не всчинать, /л. 344/351/ а жити в миру, а о тех вышеписанных ссорах писали они, мунгальские владельцы, к великим государем, и отповеди им никакой не учинено. И великие и полномочные послы велели ему объявить, что те ссоры и задоры всчинали с стороны их мунгальских людей, для того что, приходя их мунгальские люди под украинные городы великих государей, под Брацкой и Балаганской, под Иркуцкой, под Тункинокой остроги, также и под Селенгинской, и под Удинской, и под Нерчинской, и под Яравинской остроги ж, и Селенгинского острога под заимки, многие отгоны чинили и людей побивали, и за те обиды, не истерия, служилые люди в походы на их мунгальские улусы ходили. И естли впредь постоянство и крепость они, мунгальские люди, учинят в своих улусех и нигде под острогами в стороне их царского пресветлого величества отгонов чинити не будут, и подданные великих государей /л. 344/351об./, их царского пресветлого величества, на те их мунгальские улусы также приходити не будут.
А из под Селенгинского острога непрестанно они, мунгальские люди, чинят отгоны лошадей и скот крадут, и как приезжают к ним, пограничным тайшам, для сыску тех пропалых лошадей в табунуцкие улусы следом селенгинские служилые люди, и от того сыску берут те тайши с служилых людей подарки, а лошади, сыскивая, отдают самых худых, а которые бывают в отгонех добрые лошади, и тех никогда отдавать они, тайши, сами не велят. А им было, тайшам, довелось про то воровство людей своих розыскивать накрепко и чинить им за то казнь по своим правом, и бес подарков отгоны возвращати в сторону царского пресветлого величества. И оттого б /л. 345/352/ меж пограничными жители с обоих сторон был мир и тишина. [220]
Да в нынешнем во 196 году в сентябре и в октябре месяцах в розных числех к великим и полномочным послом из Селенгинского и из Яравинского и Удинского острогов на их мунгальских людей, жалобу принося, писали: сентября в 14 день извещал великим и полномочным послом, окольничему и наместнику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи енисейского сына боярского Ивана Поршенникова человек ево Федька Гаврилов, что в нынешнем во 196 году в сентябре месяце в Удинском остроге у казаков у Антошки Березовского с товарыщи мунгальские люди отогнали 7 лошадей. И те де казаки Антошка Березовской побежали в погоню тем же следом /л. 345/352об./, и пригнались к табунуцким улусам, и тех пропалых лошадей ис табунуцких улусов ему, Антошке, отдали только 6 лошадей, а не отдали одной лошади. Да сентября ж в 11 день пришли в Селенгинской острог пеши селенгинские казаки Ивашка Шарапов с товарыщи, 4 человека, а сказали в Селенгинску прикащику, что отогнали у них 4 лошадей неведома какие воровские люди на стану на Арангойской перекоти. Да октября против 1 числа ис под Удинского острогу из-за Уды-реки отогнали воровские мунгальские люди у служилых людей 40 лошадей, 2 скотины рогатых. И великие и полномочные послы, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи, выслушав их словесного челобитья, приказал послать для осмотру сакмы, в которую сторону мунгальские воровские /л. 346/353/ люди лошади отогнали, селенгинского сына боярского Демьяна Многогрешного. А по осмотру та сакма пошла в табунуцкие улусы. Да октября в 7 день в 7 часу ночи явились великим и полномочным послом, окольничему и наместнику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи Павлова полку Грабова стрельцы, которые конской табун пасли, Тараско Жуков с товарыщи и извещали словесно: отогнали де у них ис табуна мунгальские воровские люди 70 лошадей. Также и иные многие отгоны те мунгальские люди и убивства чинят непрестанно, о чем ему, Ивану, дана под сим наказом роспись имянная. И выбирая ис той росписи, что будет пристойно и в которое время говорить будет надобно, с кем будет на розговорех говорить о розыску против /л. 346/353об./ сего указу великих государей, что[б] те все отгоны и убивства розысканы были, а ворам за такие злые дела учинено было наказанье по их правам.
В нынешнем во 196 году тех вышепомянутых отгонов по посылкам от великих и полномочных послов к мунгальскому Цыбденю-тайше сыскано 110 лошадей, и то самые худые, а не дослано против росписей 30 лошадей самых добрых, да 2 верблюда, кроме селенгинских отгонов; и за воровство табунуцким Дзяб-Ирдени-зайсану и улусным ево людем казни (Слова и улусным ево людем казни в тексте повторены дважды), чтоб впредь не воровали, ничего не учинено.
А о мирных договорех, что учинить меж подданными их царского пресветлого /л. 347/354/ величества и мунгальскими людьми, они, великие и полномочные послы, прислали для того ево, Ивана, к нему, кутухте. И естли те вышепомянутые дурости и воровство мунгальских людей сыскано и в сторону их царского пресветлого величества возвращено будет, о которых отгонах выше сего написано, и дана ему, Ивану, роспись, и впредь о том с их мунгальской стороны учинена будет крепость и постоянство, и бехлецов никаких принимать с стороны царского пресветлого величества не будут, и для того никогда с ними, мунгальскими людьми, руские люди ссоритца не станут, и оттого будет на обе стороны мир и тишина.
И он бы, геген-кутухта, ища милости к себе великих государей, их царского пресветлого величества, про те отогнаные лошади и верблюды и рогатой скот розыскав, и, которой /л. 347/354об./ портиву росписей написан, [221] сыскав, отдать велел и с провожатыми выслал без задержания. Да и впредь бы он, геген-кутухта, учинил у себя в улусех заказ крепкой, чтоб улусные ево люди впредь под украинные их царского пресветлого величества городы не приходили, и ссор и задоров никаких не вщинали, и конных табунов и рогатого скота не отгоняли, также и людей не побивали, а в заходящих их ссорах всякое разсуждительное намерение чинил с покорением, а возмущающих ссор и вщинающих на злое велел чинить им казни по своим правам, а обижденным награждение, за что он, геген-кутухта, получит к себе их великих государей, их царского пресветлого величества, милость. И о том бы от себя к тайшам писал, чтоб они, тайши, у себя в улусех учинили /л. 348/353/ потому ж заказы крепкие, чтоб улусные их люди великих государей под порубежные городы не ходили, и лошадей и верблюдов и рогатого скота не отгоняли, и ссор и задоров никаких не вщинали, а с стороны их царского пресветлого величества учинено будет им також де.
А буде от кого какие ссоры между пограничными жители будут зачинатися вновь или с стороны царского пресветлого величества от порубежных жителей, и он бы, геген-кутухта, к великим и полномочным послом о том писал с посланцы своими или в городы их царского пресветлого величества, в которые ближе, к воеводам. И о том будет у великих и полномочных послов розыск вскоре, и винным по розыску учинена будет казнь.
А он бы, геген-кутухта, потому ж /л. 348/355/ заказал о том накрепко, чтоб мунгальские люди убиств и отгонов, также и кражи ис под острогов царского величества отнюдь не чинили. За что может быть с обоих сторон подданным мир и тишина, и он, кутухта, от великих государей, их царского пресветлого величества, получит к себе милость. Также б он, геген-кутухта, и со всеми улусными своими людьми кочевал бы на прежних своих местех, и приходу великих государей, их царского пресветлого величества, ратных людей на себя не опасался, и был на их великих государей милость во всем надежен.
Да ему ж, будучи на розговорех у мунгальского геген-кутухты, говорить, что буде какие торговые иноземцы иных государств или их улусные люди похотят итти в городы их царского пресветлого /л. 349/356/ величества для торговых своих промыслов, и он бы, геген-кутухта, тех торговых людей велел пропускать в сторону царского пресветлого величества без задержания; а как они исторгуются, и они в свои край для верные ево кутухтины службы к великим государем, их царскому пресветлому величеству, отпущены будут безо всякого задержания, а в городех их царского пресветлого величества дан им будет торг повольной. Также и которые из городов с стороны царского пресветлого величества их, великих государей, подданные будут приезжать с торгами в мунгальские их улусы, и он бы, геген-кутухта, потому ж велел их отпускать без задержания и велеть им давать торг повольной. А будет торговые люди станут проситца в Китай с торгами, и тех бы торговых /л. 349/353об./ людей потому ж велел отпускать без задержания.
А буде мунгальской кутухта или ближние ево люди, которые будут с ним, Иваном, на розговорех, станут ему говорить, что многие брацкие люди их мунгальского владения, перебежав, живут в стороне их царского пресветлого величества круг Верхоленского, и Балаганского, и Иркуцкого, и Селенгинского острогов, и о тех брацких людех могожды они к великим государем, их царскому пресветлому величеству, также и в городы к воеводам об оддании писали, а довольства никакова о том противу письма своего не получили, также и посланному их царского пресветлого величества, которой был в прошлом году в Китаех, Государственного Посольского приказу подьячим Микифору /л. 350/357/ Венюкову и Ивану [222] Фаворову в пребытие их в мунгальских улусех у него, кутухты, и Очарой Саин-хана на розговорех говорено, и ему говорить, что те брацкие люди из давних лет служат великим государем, деду их государеву, блаженные и вечно достойные памяти великому государю царю и великому князю Михаилу Феодоровичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, и отцу их государеву, блаженные и вечно достойные памяти [великому государю, царю и великому князю Алексею Михайловичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу] (Слова, заключенные в квадратные скобки, восстановлены на основании записи наказной памяти в подневных записях переговоров, посланных Ф. А. Головиным в Посольский приказ (см. ЦГАДА, ф. Сношения России с Китаем, оп. 1, кн. 13, л. 66)), а николи в подданстве их, мунгальских людей, не бывали, а жили около Байкала-моря и Ангары-реки своевольно и никому до обладения превысокой руки их царского пресветлого величества ясаку не плачивали. А в прежних годех, своровав, те ж брацкие иноземцы под острогами их царского пресветлого величества, побив руских /л. 350/357об./ многих людей, бежали в их мунгальские улусы, и ныне тех брацких людей у них в улусех есть многие. Также и не в давних летех, приходя, их же мунгальские тайши под Тункинской острог приступали, и дворы кругом острога пожгли, и многих руских людей побили и в полон поимали, и в то время брацких людей многих к себе побрали, и держат у себя и ныне в мунгальских улусех. И естли бы в том время он, кутухта, служа великим государем, их царскому пресветлому величеству, а сыскав того взятья полоняников руских людей, не прислал в сторону царского пресветлого величества, и за такое б злое начинание их, мунгальских тайшей, посланы были на их улусы многие их царского пресветлого величества ратные люди, которые б, пришед, немалое разорение им, мунгальским /л. 351/358/ людем, учинили. Но великие государи, их царское пресветлое величество, розсуждая о том милостивно, те их вины для ево кутухтиной верной службы отпустить повелели. А и в нынешних числех сего лета, изменя великим государем, их царскому пресветлому величеству, Яравинского острога ясашные тунгусы Воронко с товарыщи, 70 луков, побив руских 2-у человек, ушли и ныне живут в табунуцких улусех. И ему, кутухте, должно для прекращения всякого воровства, чтоб от тех тунгусов впредь каких отгонов с стороны их царского пресветлого величества впредь не было, сыскав, возвратить (В тексте описка: возвратили), и оттого будет и впредь с обоих сторон постоянство мира.
А о службе ево кутухтиной, и о каких делех предлогал он, кутухта, и Ачарой Саин-хан /л. 351/358об./ посланному их царского пресветлого величества Микифору Венюкову, и как, будучи в дороге, те посланные им, великим и полномочным послом, в статейном своем списке [объявили] (Слово восстановлено на основании подневных записок (см. там же, л. 67)), и о той ево кутухтиной службе и о належащих делех они, великие и полномочные послы, возприяв ведомость, писали к великим государем, их царскому пресветлому величеству, также и тем посланным донести приказали. И чают они, великие и полномочные послы, что за службу ево, кутухты, прислана будет к нему милостивая их царского пресветлого величества грамота (Слово грамота в тексте повторено дважды) вскоре. А при отпуске их посольском с Москвы великие государи, их царское пресветлое величество, для верной его кутухтиной и хановой службы, не напоминая прежних их мунгальских досад и разорения к пограничным /л. 352/359/ их царского пресветлого величества жителем, велели им, послом, имети с ними любительные пересылки, как о том объявил им он, Иван, выше сего.
Да ему ж, будучи у мунгальского геген-кутухты, говорить, что в [223] нынешнем во 196 году бежали ис под Яравинского острога, изменя великим государем, их царскому пресветлому величеству, яравинские тунгусы Воронко с товарищи, убив 2-у служилых людей, а ведомость подлинная есть, что те тунгусы ушли к табунуцким тайшам. А прежде сего те тунгусы, також де бегая, были в табунуцких улусех и многие отгоны ис под острогов чинили, а как ушли ис табунут по-прежнему в даурские остроги, и у мунгальских людей многие стада також де отогнали, и в том бывали немалые ссоры меж пограничными /л. 352/359об./ жители. И чтоб он, кутухта, учинил заказ в мунгальских улусех накрепко: естли те тунгусы где объявятца, сыскав, велел отдать их в сторону царского пресветлого величества по-прежнему. А с стороны великих государей их мунгальским беглецом, которые будут, учинено будет також де. И естли те тунгусы отданы будут, то и всегда мунгальских беглецов из острогов царского пресветлого величества, естли будет из их мунгальских улусов, отдавать станут без задержания, и в том меж людьми великих государей, их царского пресветлого величества, и мунгальскими улусы будет дружба и мира умножение.
Также б и впредь он, кутухта, велел всем тайшам учинить заказ крепкой под казнью по своим правам, чтоб беглецов не принимали и табунов никаких ис под острогов не отгоняли, /л. 353/360/ и людей не побивали, чтоб отлитого с стороны их людей было постоянство. А с стороны великих государей, их царского пресветлого величества, им, мунгальским людем, учинено будет також де, и беглецов никогда не принимати потому ж нигде не будут. И об оддаче тех вышеписанных тунгусов говорить, кто будет с ним, Иваном, на розговорех, накрепко всякими меры, что естли те тунгусы не отданы будут и, живучи в табунуцких улусех, непрестанно будут ис под острогов чинить отгоны, а не стерпя тех отгонов, служилые люди будут приходить на их мунгальские улусы, и оттого будут вновь немалые ссоры. А как те тунгусы Воронко с товарыщи отданы будут и за воровство свое, прежние и нынешние отгоны, приимут наказание, и, на то смотря, впредь иные никогда того чинить не станут. А бежали те вышепомянутые тунгусы по ведомости руских людей /л. 353/360об./, убояся себе казни по указу великих государей, их царского пресветлого величества, от великих и полномочных послов по истинному розыску за свои прежние воровства, что чинили отгоны ис под острогов Яравинского и Теленбинского и из улусов мунгальских людей.
Да ему ж, Ивану, будучи с кем на разговореху мунгальского кутухты, [говорить] (Слово восстановлено по смыслу), что послан от великих и полномочных послов в китайские пограничные городы к воеводам со объявлением приходу их, великих и полномочных послов, в даурские остроги для посольских договоров и успокоения ссор по желанию его бугдыханова высочества с присланными для того ево ханскими послы, как объявили гонцы Никифор Венюков и Иван Фаворов, которые посланы были х китайскому бугдыханову высочеству со обвещательною грамотою /л. 354/361/ их царского пресветлого величества про великих и полномочных послов; и бугдыханово де высочество ис той великих государей, их царского пресветлого величества, грамоты выразумев, войскам своим от Албазина отступить повелел, и для того посылал от себя в китайские свои полки ближних людей, и полковые де воеводы от Албазина с войски своими отступили. А ныне великие и полномочные послы пребытие свое имеют в Даурской земле, ожидая на съезд бугдыханова высочества послов. И чтоб он, геген-кутухта, и Ачарой Саин-хан, учиня тому посланному в подводах и в кормех и в провожатых вспоможение, отпустили ево в китайские пограничные городы, как о том [224] он, кутухта, и Очарой Саин-хан к великим и полномочным послом с посланцы своими Лодой Сенгою с товарыщи в листу своем писали и словесно приказывали. /л. 354/361об./
А буде кутухта спросит у него, что есть ли к нему, кутухте, от великих государей, их царского пресветлого величества, грамота, также и Ачарой Саин-хану, и ему говорить, что от великих государей, их царского пресветлого величества, к нему грамоты нет, для того что великие и полномочные послы высланы на китайскую границу для посольских договоров и успокоения ссор наскоро, и для того к нему, геген-кутухте, и Ачарой Саин-хану от великих государей, их царского пресветлого величества, грамоты с ними, великими и полномочными послы, и не посланы. Только им, великим и полномочным послом, наказано, что с ним, кутухтою, и Ачарой Саин-ханом за верные их службы к великим государем велено имети любительные пересылки и подданным /л. 355/362/ их царского пресветлого величества на мунгальские их улусы приходить войною и ссор и задоров чинити не велено. А как отпущены от них, великих и полномочных послов, к великим государем к Москве в прошлом во 195 году в апреле месяце гонцы Никифор Венюков и Иван Фаворов, и они, великие и полномочные послы, слыша, от них, Микифора и Ивана, верную ево кутухтину службу, к великим государем, их царскому пресветлому величеству, о той ево службе писали и ожидают по тому письму указу к себе великих государей, их царского пресветлого величества, вскоре; также и к нему, кутухте, чают они, великие и полномочные послы, милостивой их царского пресветлого величества по тому их посольскому письму грамоты.
Да ему ж, Ивану, будучи у кутухты на розговорех з ближними людьми, усмотри время, естли /л. 355/362об./ окажут сходство ко всякой доброте в делех, объявить им, ближним людем, или самому кутухте, естли ево о том спрашивать сами не станут, что в прошлом году китайское бугдыханово высочество с царским пресветлым величеством всчал войну для самых малых ссор, бывших меж порубежными жители, поступил не противу обыкновения, как в-ыных окрестных государствах обыкновение имеет быти, не обослався с великими государи, их царским пресветлым величеством, послы, прислал под Албазин полковых воевод воинским поведением. А возможно б ево бугдыханову высочеству к царскому пресветлому величеству о тех ссорах обослатись по посольскому обычаю послы или посланники, и такие малые ссоры мочно б умирити на обе стороны посольскими договоры, как обычай тому быти в-ыных /л. 356/363/ окрестных государствах, а не воинским способом. И как донесена к великим государем, их царскому пресветлому величеству, бугдыханова высочества грамота чрез Сибирского государства воевод, в которой изображено, что его бугдыханово высочество послал войска свои на подданных их царского пресветлого величества воинским способом будто для того, что их царского пресветлого величества подданные, а особо Албазинского острога жители многим (В тексте описка: многих) его бугдыханова высочества подданным, близ границ живущим, обиды и насилие чинили, и желает от великих государей, их царского пресветлого величества, чтоб о тех ссорах розыскать и без войны умиренным им быти посольскими договоры. И по тому желанию бугдыханова высочества по присланным к царскому пресветлому величеству грамотам великие государи, /л. 356/363об./ царское пресветлое величество, многочисленные свои войска, которые в готовости были противу войск ево бугдыханова высочества, вступающий в границу их царского пресветлого величества воинским способом, отвратити повелели. И задержаны до указу их царского пресветлого величества в сибирских [225] городех, которые стоят во всякой готовости с прехрабрыми их царского пресветлого величества воеводы. А указали о тех ссорах без войны и кровопролития им, великим и полномочным послом, съезжатися на границе с присланными для того послы его бугдыханова высочества, которым те дела вручены, поистинне правдою умирити. И для того по их великих государей, их царского пресветлого величества, указу высланы они, великие и полномочные послы, и пребытие свое имеют в Да /л. 357/364/ урской земле. А которые есть ныне при них, великих и полномочных послех, ратные люди, и те идут для обережения их посольской особы, как обычай в Московском и в-ыных государствах тому быти, а не для воинского способу.
И буде будут ему, Ивану, говорить кутухтины ближние люди, что великие и полномочные послы путь свой имели итти для посольских договоров на китайскую границу на Нерчинской и Албазинской, как о том объявляли в розговорах посланцом их гичюлу Лодой Сенге с товарыщи, а ныне они, великие и полномочные послы, задержались в Селенгинском остроге для чего. И ему говорить, что объявили великим и полномочным послом гонцы Микифор Венюков /л. 357/364об./ и Иван Фаворов, которые посланы были к китайскому бугдыханову высочеству со объявлением про них, великих и полномочных послов, и с любительною грамотою; и бугдыханово де высочество, выразумев ис той любительной их царского пресветлого величества грамоты о пастоновлении мира и посольских договоров, войскам своим от Албазина отступить велел, и по тому указу китайского бугдыхана полковые их воеводы, отступя от Албазина, стояли в ближних местех. И великие и полномочные послы хотели итти к Олбазинскому и договор учинити с ними, китайскими воеводы, под Албазинским, как о том объявили и посланному их гичюлу, а ныне ведомо им, послом, учинилось, что те полковые воеводы с войски своими пошли в свои край, а для посольских вышепомянутых договоров на съезд /л. 358/365/ к ним, великим и полномочным послом, послов своих не присылывал. И ведомости они, великие и полномочные послы, о послех ханова высочества по се число никакие не имеют, и договоров посольских по указу их царского пресветлого величества чинити им, великим и полномочным послом, не с кем. А для того великие и полномочные послы из Удинского острогу на границу итти ныне не позволяют и пребытие свое ныне имеют в Селенгинском остроге до тех мест, как примут ведомость чрез посланного своего, которой ныне для того в Китай послан, о выслании послов от бугдыханова высочества к посольским съездом и к разграничению земель и для верного умирения и покою меж подданными обоих государств ссорах.
А будучи ему, Ивану, в мунгальских улусех, /л. 358/365об./ о всяких ведомостях, также и о китайском к посольским договором намерение проведывать накрепко. А о чем он, Иван, в вышеписанных улусех у геген-кутухты проведает, и что против сего наказу и в розговорех говорить станет, и что ему приказано будет от кутухты, и то все написать имянно в статейной список. И тот статейной список за рукою подать и самому явитца великим и полномочным послом, окольничему и наместнику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи.
А о присылке противу даров, которые с ним, Иваном, посланы от великих и полномочных послов, в розговорех кутухте и ближним людем никогда не упоминатца, а естли /л. 359/366/ что при отпуске ево от кутухты к великим и полномочным послом в дарех прислано будет, и ему, то приняв, говорить, что великие и полномочные послы прислали к нему, кутухте, те свои дары не для желательства воздаяния противу даров их посольских, токмо для любительных с ним, кутухтою, пересылок. [226]
Ноября в 30 день великим и полномочным послом, окольничему и наместнику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи Селенгинского острогу толмач Ивашко Шарапов говорил словесно, что приехали де от мунгальского геген-кутухты посланцы гичюл Лодой Сенга с товарыщи, всего 9 человек, которой наперед сего присылай был к ним, великим и полномочным послом, в Удинской от него ж, геген-кутухты, с листом. И те де посланцы стоят ныне под Селенгинским, не доехав версты за 3. /л. 359/366об./
И великий и полномочный посол, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи послали от себя к посланцом ево ж, Ивашка Шарапова. И велели их вести в Селенгинской и поставить на постоялой двор у служилого человека Софронка Томского. А корму дано тем посланцом из казны великих государей пуд говядины, да от великого и полномочного посла скляница вина, ведро пива.
И декабря в 1 день великий и полномочный посол, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи посылали от себя к посланцом подьячего Семена Василькова. И велели им, посланцом, говорить, что с ними, посланцы, от кутухты и от Очарой Саин-хана к великому и полномочному послу лист есть ли, и для каких дел они, посланцы, /л. 360/367/ присланы.
И посланцы гичюл Лодой Сенга с товарыщи ему, подьячему, сказали, что де от геген-кутухты и от Ачарой Саин-хана к великим и полномочным послом листа нет, а приказано ему говорить словесно о делех; о чем приказано, и то де они объявят, будучи сами у великих и полномочных послов.
И декабря в 2 день великий и полномочный посол, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи велели у себя быть геген-кутухты посланцом гичюл Лодой Сенге с товарыщи на розговоре.
И посланцы, перед великих и полномочных послов пришед, говорили: геген-кутухта о здоровье их, великих и полномочных послов, /л. 360/367об./ спросить им, посланцом, велел.
И великие и полномочные послы спрашивали о здоровье геген-кутухты и о Ачарой Саин-хана.
И посланец сказал: как он, гичюл, с товарыщи поехал от кутухты из урги, и геген-кутухта и с улусными своими людьми в добром здоровье.
И после того гичюл Лодой Сенга с товарыщи великим и полномочным послом поднесли в дарех от кутухты подстав отласу таусинского цветом; от Очарой Саин-хана подстав камки, цветом вишневая; а от Батур Кантазия подстав отласу плохова, цветом белого.
И великий и полномочный посол, окольничей /л. 361/368/ и наместник брянской Федор Алексеевич Головин дары принять велел. И после того посланцом говорил: есть ли какие ведомости у кутухты из Китайского государства, и не бывало ль у него, кутухты, посланцов ис Китай, и что с ними, посланцы, от кутухты к ним, великим и полномочным послом, приказано.
Посланец говорил: велел де им, великим и полномочным послом, геген-кутухта ему, гичюлу, донести, что приезжал ис Китайского государства к кутухте от бугдыханова высочества в посланцах заргучей для проведывания про них, великих и полномочных послов — где ныне обретаются, и будут ли от них, великих и полномочных послов, в Китай к бугдыханову высочеству посланцы, и в скорых ли числех. И геген де кутухта тем /л. 361/368об./ помянутым посланцом заргучею с товарыщи сказал, что их царского пресветлого величества великие и полномочные послы пребытие свое имеют в Даурех в Удинском остроге; а в Нерчинской пошел или нет, [227] про то им, заргучею, он, кутухта, не сказал. Да он же де, геген-кутухта, заргучею с товарищи говорил: посылал де он, кутухта, к ним, великим и полномочным послом, в посланцах ево, гичюл Лодой Сенгу, с товарищи, и к ним, великим и полномочным послом, писал, и в розговорех ему, гичюлу, говорить приказал — буде они, великие и полномочные послы, пошлют от себя посланцов в Китай чрез их мунгальские улусы, и они б де, великие и полномочные послы, посланцев посылали не медля в малом числе людей, для того что и от него, геген-кутухты, в Китай посланцы посланы будут же. И великие де и полномочные /л. 362/369/ послы тем ево посланным ему, гичюл Лодой Сенге, с товарыщи в розговорех говорили, что пошлют от себя к нему, кутухте, и в Китай посланцов, отпустя из Удинска их, гичюла Лодой Сенгу с товарыщи, вскоре. И от них де, великих и полномочных послов, к нему, кутухте, также и в Китай по се число посланных не было для чего, про то он, кутухта, не ведает. И посланцы де зургучей с товарыщи, выслушав то у кутухты, назад с тем поворотились. И ево де, гичюл Лодой Сенгу, с товарыщи к ним, великим и полномочным послом, кутухта для того и прислал; и где ныне они, великие и полномочные послы пребытие свое имеют, и зачем умедлили послать от себя к нему, кутухте, и в Китай посланцов своих?
Великий и полномочный посол говорил, что за такие ведомости они, великие /л. 362/369об./ и полномочные послы, от него, геген-кутухты, чрез ево, Лодой Сенгу, доношения благодарствуют. А как де он, гичюл Лодой Сенга, был у них, великих и полномочных послов, в приезде в Удинском от кутухты с листом, и в розговорех они, великие и полномочные послы, ему, гичюлу Лодой Сенге, с товарыщи говорили, что пошлют от себя к нему, геген-кутухте, также и в китайские пограничные городы посланцов своих, отпустя их, посланцов, вскоре в малом числе людей, и они, великие и полномочные послы, против ево кутухтина листа послали от себя к нему, кутухте, и в китайские пограничные городы посланцов ис посольских дворян Степана Коровина и Ивана Качанова в небольших людех, как о том они, великие и полномочные послы, предлагали им, гичюл Лодой Сенге с товарыщи, будучи в Удинском остроге. /л. 363/370/ И он бы де, геген-кутухта, тем их вышеписанным посланным учинил всякое вспоможение и, дав провожатых, отпустил их прямыми дорогами, которыми шел царского пресветлого величества посланной Микифор Венюков и Иван Фаворов, чтоб те их посланные возвратилися к ним, великим и полномочным послом, ис Китай вскоре. А что де они, великие и полномочные послы, умедлили от себя послать посланцов своих после отпуску ево гичюлина спустя многое время, и то де замедление учинилось от них, мунгальских табунуцких воровских людей, что учинились от них, табунут, отгоны частые ис под острогов их царского пресветлого величества, из под Удинска и ис под Селенгинска, конных табунов и рогатого скота. И естли бы они, великие и полномочные посла, в тех зачинающих ссорах пребывали не в ближних местех сами, и от служилых бы их царского пресветлого величества людей за те /л. 363/370об./ отгоны и обиды всчались против того ж на их мунтагальские улусы походы для отмщения обид и отгонов, и оттого учинили бы немалые ссоры на обе стороны. И служилые люди, не по одно время приходя к ним, великим и полномочным послом, на мунгальских и табунуцких людей жалобу принесли, чтоб они, великие и полномочные послы, тем служилым людем поволили за те обиды и отгоны тем табунуцким людем отместить, и отпустили б их на их мунгальские улусы войною. И они де, великие и полномочные послы, тех служилых людей до того не допустили, и для отмщения за отгоны табунуцким людем в походы никуда ходить им не велели для верной кутухтины к великим государем, к их царскому пресветлому величеству, службы и любительных с ними, [228] великим и полномочными послы, пересылок. А те де ссоры /л. 364/371/ я отгоны зачинают и воруют табунуцкой Чин Заб Ердени-зайсан с улусными своими людьми. Да в нынешнем де во 196 году послан был от них, великих и полномочных послов, из Удинска селенгинской сын боярской Демьян Многогрешной. И наехали де на него на Хилке-реке табунуцкие их люди, и того дворянина убить хотели до смерти, и стреляли по нем из луков, и лошадь ис под него отбили. Да присылали де они, великие и полномочные послы, к нему, гичюл Лодой Сенге, в дорогу говорить о розыску об одгонных конех Селенгинского острогу толмача Тараску Афонасьева. И он де, гичюл, того толмача для подлинного розыску брал с собою в табунуты к Заб Ирдени-зайсану. И как де он, гичюл, ис табунут к кутухте поехал, и после ево у Дзяб Ирдени в улусех того толмача били и отняли у него лошадь, да у другова служилого человека, которой с ним, Тараском, был послан, отняли корольков /л. 364/371об./ по цене на 10 рублев. И чтоб де он, гичюл, о том о всем донес геген-кутухты, а он бы, геген-кутухта, к Дзяб Ирдени послал от себя кого пригож и велел про то подлинно розыскать. А с посланцы своими они, великие и полномочные послы, о том вышепомянутом воровстве о розыску к кутухте приказывали.
Посланник говорил: такого де дела от улусных их людей, что бить или грабить, не станетца, а он де, гичюл, про тот бой и грабеж у себя в улусех не слыхал. А что де с ним приказано было от него, великого и полномочного посла, к кутухте, и о том о всем ему, кутухте, донес.
Великий и полномочный посол говорил: будучи де у Дзяб Ирдени в улусех, и сам он, гичюл, и о тех отгонных конех ему, /л. 365/372/ Дзяб Ирдени, говорил; и он де, Дзяб Ирдени, и самому ему, гичюлу, отказывал невежливо и ни в чем ево не послушал.
Посланник, слушав то, промолчал.
Великий и полномочный посол говорил: естли б де не для любви к себе геген-кутухты они, великие и полномочные послы, во многом воровстве Дзяб Ирдени терпели, то бы могли ему за ево вышепомянутое воровство и отгоны отместить и самому вскоре.
Посланник говорил: наперед де сего был на Селенге воеводою Иван Власов, и тот де Дзяб Ирдени-тайша учинил с ним, Иваном, перемирье. Только де то перемирье взято было не прямо. И после де того перемирья чинятся на обе стороны ссоры и по се число, потому что с стороны царского /л. 365/372об./ пресветлого величества от людей их мунгальским улусным людем бывали обиды и разорение многое. И за те де прежнии обиды и разорение он, Дзяб Ирдени, и улусные ево люди чинят отмщение.
Великий и полномочный посол говорил: как они, гичюл Лодой Сенга с товарыщи, у них, великих и полномочных послов, были в приезде наперед сего в Удинском остроге, и в розговорех он, гичюл, им, великим и полномочным послом, говорил, чтоб прежних ссор и задоров не вщинати, також де и кутухта в листу своем о том к ним, великим и полномочным послом, писал, который лист привез прежде сего он же, гичюл Лодой Сенга, с товарыщи. А ныне де он объявил в розговорех им, великим и полномочным послом, прежние ссоры, и то де стало непостоянство. А естли /л. 366/373/ и в прежних ссорах упоминатися он, кутухта, и иные тайши станут, и с стороны великих государей, их царского пресветлого величества, подданным многие обиды от их мунгальских людей бывали и ныне чинят непрестанно. А нынешняго году не вдавне после отпуску из Удинска ево, гичюла, мунгальские их табунуцкие люди учинили многие отгоны ис под Удинска и ис под Селенгинска. И естли бы де им, великим и полномочным послом, всчинать старые с их мунгальскую сторону ссоры и прежние отгоны, также и нынешние, и оттого б дошло и до великих ссор.
Посланец говорил: которые де отгоны учинились после отпуску от них, [229] великих и полномочных послов, их, посланцов, и те де лошади велено отдать тем мунгалом от кутухты вскоре, а иные уже и отданы. /л. 366/373об./
Великий и полномочный посол говорил: прислано де от Заб Ирдени-тайши отгонные лошади, и те самые худые и выбитые, и ис тех де их отгонных лошадей многие лошади от истощения и бескормицы и скорой их езды померли. А которые де лутчие лошади ис под Удинска отогнаны, и тех де добрых лошадей из их мунгальских улусов не отдали ево Заб Ирденевы дети, и взяв с собою, увели в-ыные улусы. И чтоб те достальные лошади сыскать кутухта велел, и, сыскав, отдали, а ворам за то учинено б было по их правам наказанье. А оне, великие и полномочные послы, чаяли, что по тому их приказу, как о том наказывали с ним, гичюлом, об тех отгонах донести кутухте; тем ворам, которые те отгоны чинили, будет жестокое наказанье, чтоб впредь, на то глядя, и иные воровать не стали. /л. 367/374/
И посланец говорил, что приказал о том кутухта розыскивать тайшам своим, чье те люди, и с воров за то воровство имать по их уставу пеню.
Великий и полномочный посол говорил: Ачарой Саин-хан где ныне обретается (В тексте далее зачеркнуто: и в войне против Бушукту-кана) и в добром ли здоровье.
Посланец говорил, что де Ачарой Саин-хан ныне в войне против Бушукту-кана калмыцкого 154.
Великий и полномочный посол говорил: далече ль от их мунгальских улусов Бушукту-кан с улусными своими людьми пребывают, и за какие ссоры всчалась война с калмыки, и сколь давно. /л. 367/374об./
Посланец сказал, что де от Очарой Саин-хана до Бушукту-хановых улусов езду будет месяц, как ехать на готовых и переменных конех; а война у них всчалась сего лета, для того что де калмыки почали наступать своими кочевьями на их мунгальские земли, и иные де тайши их, мунгалов, откочевали к калмыком.
Великий и полномочный посол говорил: геген-кутухта на старых ли улусных своих местех пребывает, и из войска бывала ль к кутухте ведомость от хана.
Посланец сказал: геген-кутухта и с улусными своими людьми пребывает на прежних своих улусных местех, а от хана де ведомости при отъезде ево к кутухте никакой не бывало. /л. 368/375об./
Великий и полномочный посол говорил: давно ль отпущены они, посланцы, от кутухты.
И посланцы сказали, что де отпущены они от геген-кутухты тому ныне будет 13 дней.
Великий и полномочный посол говорил: как они от кутухты отъезжали, и им про посланных от них, великих и полномочных послов, которые посланы к нему, кутухте, также и в китайские порубежные городы, чрез кого ведомость была ль, и в которых они местех.
Посланец сказал, что еще ведомости к кутухте в ургу по их поезд про посланцов от них, великих и полномочных послов, не бывало, и дорогою едучи, про них они, посланцы, /л. 368/375об./ не слыхали.
Посланцы ж говорили: что есть ли с ними, великими и полномочными послы, их царского пресветлого величества к геген-кутухте милостивая грамота и жалованье. И что он, великий и полномочный посол, посылает в дарех к кутухте от себя ль, или ис казны великих государей.
И великий и полномочный посол сказал, что де с ним, великим и полномочным послом, великих государей, их царского пресветлого величества, грамоты к нему, кутухте, нету, как он, великий и полномочный посол, ему, гичюлу, с товарыщи объявил на прежнем приезде в Удинском [230] остроге. А о службе кутухтиной к великим государем, к их царскому пресветлому величеству, он, великий и полномочный посол, писал Государственного Посольского приказу /л. 369/376/ с подьячими Микифором Венюковым с товарыщи. И, чают они, великие и полномочные послы, против того их письма будет к нему, кутухте, их царского пресветлого величества милостивая грамота, также и премногое жалование. А что посылал он, великий и полномочный посол, к нему, кутухте, в дарех прежде сего от себя, а не из казны великих государей в жалованье. А естли ему, кутухте, прислано будет жалованье великих государей по милостивому их царского пресветлого величества указу, и то не такое малое число, только б он, кутухта, по-прежнему своему обыкновению служил верно великим государем и к ним, послом, о всяких делех ведомости чинил, также бы и мунгал от всякого воровства унимал.
И посланцы сказали, что они о том о всем донесут кутухте. /л. 369/376об./
И великий и полномочный посол, подчивая, тех посланцов отпустил на постоялый двор. А после отпуску послал к ним корму от себя полпуда мяса говяжья, скляницу вина, ведро меду, ведро пива.
Декабря в 5 день были у великого и полномочного посла мунгальского геген-кутухты посланцы гичюл Лодой Сенга с товарыщи на отпуске.
И как пришли в светлицу, и сели.
И великий и полномочный посол говорил, что с ним, гичюлом Лодой Сенгою, ему, великому и полномочному послу, кутухта приказывал, что будучи от бугдыханова высочества китайского посланцы у него, кутухты, и спрашивали про них, великих и полномочных /л. 370/377/ послов,— где они обретаются? И он де, кутухта, бугдыханова высочества китайского [посланцом] (Слово восстановлено по смыслу) в том отповедь дал против того, как он, великий и полномочный посол, объявил ему, гичюлу, в первом приезде о пребытии своем. И на тех ведомостях они, великие и полномочные послы, ему, кутухте, благодарствуют. Также и естли впредь какие ведомости к нему, кутухте, не Китай или посланцы будут, и что посланы от них, великих и полномочных послов, чрез ево кутухтины улусы в Китай посланцы Степан Коровин, и как те посланцы в китайские пограничные городы мимо ево улусов пропущены будут, и чтоб он, кутухта, о том к ним, великим и полномочным послом, учинил ведомость.
Посланец говорил, что о том кутухте донесет. /л. 370/377об./
Великий и полномочный посол говорил: которые лошади отогнаны не под Удинска и ис под Селенгинска, и те б лошади велел он, кутухта, Дзяб Ирдени-зайсану отдать без задержания, чтоб о том не учинилось большие ссоры; и как те отгонные лошади в сторону царского пресветлого величества возвращены будут, и впредь де с мунгальскими владетели будет постоянство мира.
Посланец говорил: которые де лошади отогнаны были, и те отданы назад в сторону царского пресветлого величества; а что де не сыскано, и в тех лошадях дадут меж собою улусных лутчих родов людем веру.
Великий и полномочный посол говорил, что от таких малых ссор чинятца на обе /л. 371/378/ стороны ссоры большие. Да сего лета весною селенгинской толмач Пашко Черемной ездил в табунуцкие улусы для торгу, и наехал мунгальских людей на речке Киряне, поймав на дороге из Удинска, мучат руского селенгинского промышленного человека Савку Денисова, а те мунгалы улусов табунуцких тайшей Ацырен Сухалая улусные люди. И он де, Пашко, тем людем говорил, чтоб они того руского человека ему, Пашку, отдали и напрасно не мучили. И те де их табунуцкие мунгальские люди ему, Пашку, того человека без выкупу не дали. [231]
И он, Пашко, за того руского человека и за лошадь ево и за пищаль выкупу дал тем ворам портище сукна красного, да выдру, на полторы кожи красных, 2 нити мелких корольков красных, всего по цене на 13 рублев на 20 на 5 алтын. И как он, Пашко, того человека выкупил и привез в Селенгинск, и тот де руской человек от того /л. 371/378об./ их мучения умре вскоре. И чтоб ныне кутухта тех воров велел сыскать, а сыскав, учинили б по своим правом казнь; а что выкупу взяли те табунуцкие люди у того толмача за того руского человека, сыскав, велел отдать; и впредь бы о том учинил заказ накрепко.
Посланец сказал, чтоб ему про тех мунгальских людей дали б ему, гичюлу, для памяти на письме, а о том он кутухте донесет.
Великий и полномочный посол говорил: когда де он, гичюл, с товарыщи был в приезде у них, великих и полномочных послов, наперед сего в Удинском остроге, и они де, великие и полномочные послы, им, посланном, в розговорех говорили, чтоб он, гичюл, донес кутухте, чтоб он, кутухта, у себя в урге, также и по всем /л. 372/379/ мунгальским улусом владетелем велел учинить заказ крепкой, чтоб всякие мунгальские улусные люди жили смирно, и в сторону царского пресветлого величества под остроги не приходили, и ссор и задоров никаких не всчинали, и отгонов не чинили, как и у них, великих и полномочных послов, в стороне царского пресветлого величества во всех украинных городех заказано накрепко, и никогда на их мунгальские улусы для отгонов коней или разорения их мунгальских улусов служилые люди не приходят.
Посланцы говорили: с которых чисел и сколько числом ис под Удинска и ис под Селенгинска мунгальские их люди отгонов учинили, чтоб ему, гичюлу, дано было о том на письме для памяти.
Великий и полномочный посол говорил: обидам /л. 372/379об./ и отгоном росписи, о которых ему говорено, к нему, гичюлу, присланы будут на двор.
Великий и полномочный посол говорил: с стороны де царского пресветлого величества посылаются в их мунгальские улусы для всяких дел посланцы. И как де бывают в улусех, и мунгальские де люди тем посланным чинят всякое бесчестие, бранят и называют хуже торговых, и просят у них подарков власно, как и с подданных своих. И когда лучится из улуса в улус к иному тайше или зайсану ехать, провожатых без найму не дают и дорог не указывают. А как де в сторону царского пресветлого величества приезжают их мунгальские люди (не то что в посланцах, но и с торгами), и тех де их мунгальских людей принимают чесно, и бесчестия никакова не чинят и подарков /л. 373/380/ не просят. И довелось бы де и у них, мунгальских людей, в улусех посланным их царского пресветлого величества чинить против того ж, чтоб оттого умножалася между собою дружба и любовь. А когда де лучится и впредь их мунгальским людем быть для каких дел в городех царского пресветлого величества, хотя и без них, великих и полномочных послов, и тех де их посланных принимать будут потому ж с честию, а подарков просить не будут же. И чтоб де он, гичюл Лодой Сенга, с товарыщи о том о всем донес кутухте, чтоб то невежство и запросы мунгальских людей конечно прекрачены были, и впредь бы принимали в крайных мунгальских улусех посланцов, кто будет с стороны царского пресветлого величества послан для дел к нему, кутухте, или к иным тайшам, с честию и давали указывать дороги провожатых. /л. 373/380об./
Посланцы говорили, что геген-кутухте донесут.
Великий и полномочный посол посланцом говорил: как де посланные от них, великих и полномочных послов, Степан Коровин в китайские пограничные городы приедет, и буде ево, Степана, в Пежин бугдыханово высочество взять велит, и он, Степан, пошлет от себя к ним, великим и полномочным послом, с ведомостию 2-у человек служилых людей, и он [232] бы, геген-кутухта, тем служилым людем учинил всякое вспоможение, и дал им подводы и провожатых, отпустил к ним, великим и полномочным послом, прямою дорогою вскоре. Також де и того дворянина, которой послан от них, великих и полномочных послов, к кутухте, учиня ему отповедь, любительно по посольскому обыкновению отпустил /л. 374/381/ ево к нему, великому и полномочному послу, вскоре ж.
Посланцы сказали, что о всем о том ге[ге]н-кутухте донесут.
И на отпуске великий и полномочный посол, подчивав, дарил их, посланцов, от себя: гичюлу кожу красную в полтора рубля, да песец по цене восьмь алтын 2 деньги; товарыщам ево 3-м человеком по 2 песца, итого на полтора рубли. Да к кутухте против даров послано в подарках с ним же, гичюлом, лисица чернобурая — 8 рублев; Ачарой Саин-хану сукно кармазин алое 4 /л. 374/381об./ аршина, цена по 2 рубли аршин по 16-ти алтын по 4 деньги; Шириширею 2 соболя в косках, ценою 4 рубли. И отпущены те посланцы в свои улусы декабря в 6 день.
Декабря в 23 день писал к великим и полномочным послом из Удинска прикащик селенгинских казаков пятидесятник Федор Кряж:
Декабря де в 21 день извещал в Удинском остроге в приказной избе закаменной брацкой мужик 155 шуленга Зербо: кочевал де он, шуленга, и иные брацкие мужики вверх по Уде-реке у Большаго Култука. И ездил де шуленги Борцоя племянник ево, имянем Немогонко, в табунуты к тестю своему в гости. И был де он, Немогонко, у тестя своего 4 дни. И слышал де у табунуцкого мужика, что идет де /л. 375/382/ мунгальское войско 7-ми тайшей долонкошуевщина (Дается слитное написание, принятое в книге Б. О. Долгих «Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в.» (М., 1960, стр. 321). В тексте статейного списка пишется большей частью в два слова: долонко шуевщина или долон кошуевщина) на Селенгинской и на Удинской остроги 156 и на их брацких нерчинских и селенгинских мужиков, а стоит де то мунгальское войско в табунутах на Могоне и з знаменами, а число про то войско не ведает. И тесть де ево Немогонков отпустил ево, Немогонка, ис табунут того же числа. И того же числа посланы по вестовой отписке к полковником в Удинской острог к Павлу Грабову, к Антону фан Шмалымберху, на Ильинскую заимку к Федору Скрыпицыну, также и к прикащиком во все заимки и остроги памяти таковы с селенгинскими казаки с Ваською Малым с товарыщи:
196 году декабря в 24 день. По указу великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и великие государыни, благоверные царевны и великие княжны Софии Алексеевны, /л.375/382об./ всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцев, память стольнику и полковнику Федору Скрипицыну.
В нынешнем де во 196 году декабря в 24 день писал в полк к окольничему и воеводе Федору Алексеевичю Головину с товарыщи из Удинска прикащик Федор Кряж, а в отписке ево написано:
В нынешнем де во 196 году декабря в 21 день извещал в Удинском остроге в приказной избе брацкой мужик шуленга Зербо: кочевал де он, шуленга, и иные брацкие мужики вверх по Уде-реке у Большого Калтука; и ездил де того шуленги племянник, имянем Немогонко, в табунуты к сродником своим; и тот де Немогонко был в табунутах у тестя своего 4 дни; и в тех де числех приезжал к тестю ево табунуцкой мужик, и не ведая ево, Немогонка, что он, Немогонко, брацких людей, говорил тестю ево Немогонкову, /л. 376/383/ что де мунгальские воинские люди 7-ми тайшей долонкошуевшина и хотят итить на Селенгинской и на Удинской, и ныне де те мунгальские воинские люди стоят в табунутах на Могоне со всяким строем. [233]
И как к тебе ся память придет, и тебе б жить в-Ылинской слободе с великим бережением, и держать против прежняго и нынешняго к тебе указу караулы крепкие, и розведывать о всяких ведомостях накрепко, чтоб мунгальские люди, пришед тайно, над заимками какова дурна не учинили; а что уведано будет, о том в полк к окольничему и воеводе Федору Алексеевичю Головину с товарыщи писать наскоро. А для подлинной ведомости посланы из Селенгинска в мунгальские улусы служилые люди, и что сведано будет, о том полсаны к тебе указные памяти будут впредь. А будет у тебя уведано /л. 376/383об./ будет о приходе мунгальских людей где в ближних местех, и тебе б, смотря по людем, чинить, прося у всемогущего бога помощи, над ними промысел, а вдаль служилых людей не посылать.
Того ж числа, приехав в Селенгинской острог Итанцынского зимовья нерчинских острогов брадкие люди шуленга Бинтуй с товарыщи, 12 человек, и били челом великим государем, а великому и полномочному послу извещали словесно, что кочевали они на Арангольской степи, и, подъехав де к ним, табунуцких улусов мунгальские воровские люди, и отогнали конной табун лошадей со 100. И они де, завидев тех воров, гонялись и, нагнав их, табун отбили, а те де воровские люди, ухватя из их табуна 3 лошадей, ушли /л. 377/384об./ в табунудкие улусы. И как они приехали следом к табунуцким улусом и о тех лошадях почали говорить заисаном, и зайсаны де от улусов следу не отвели, а хотели про то розыскивать по отъезде их, а при них розыску никакова не учинили.
И того ж числа тот шуленга с улусными людьми отпущены в свои кочевья, а велено им ехать наспех и кочевать к морю 157 за Селенгу-реку. А в-Ытанцынское зимовье к прикащику селенгинских казаков к пятидесятнику к Антошке Березовскому послана память, велено жить во всякой осторожности и взять у шуленг в аманаты для крепости детей их. /л. 377/384об./
Того ж числа посланы в табунуцкие улусы и в заречные мунгалы селенгинские служилые люди Евтюшка Кривой да Ивашка Мергень. А велено им, быв бутто для торгу в мунгальских улусех, розведывать всяких ведомостей накрепко, и что уведано будет, и о том, приехав, известить великому и полномочному послу.
Декабря в 28 день послан к мунгальскому геген-кутухте для проведыванья посланцов, которые посланы от великих и полномочных послов в Китай и к нему, кутухте, и в мунгальские улусы, селенгинской служилой человек Ивашко Тарской да Васька Баскул. А даны под них лошади великих государей, на которых приехали нерчинские служилые люди из Удинска.
Декабря в 30 день приехал в Селенгинской ис табунуцких /л. 378/385/ улусов казак Евтюшка Кривой, а сказал, что де табунуцкие улусы кочуют по урочищу Большом Хилке, а вестей де никаких не слыхал.
Генваря в 6 день приехали в Селенгинской из Мунгал от геген-кутухты посланцы Манзей Балдан с товарыщи 3 человека. И великий и полномочный посол, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи тех посланных велел принять и поставить на постоялой двор.
И того ж числа послан к посланцом подьячей Семен Васильков, а с ним толмач Климко Турчанинов да Оська Иконник. А велено их, посланцов, спросить: с каким делом они к великому и полномочному послу приехали /л. 378/385об./, и есть ли от геген-кутухты лист или от посланных их от Степана Коровина или от Ивана Качанова отписки, которые посланы от него, великого и полномочного посла, к геген-кутухте для дел великих государей их царского пресветлого величества. [234]
И посланцы сказали, что де от геген-кутухты с ними, посланцы, к великому и полномочному послу писем и от тайшей и от посланных их, которые посланы х кутухте, отписок не послано ж, только де послано с ними, посланцы, к нему, великому и полномочному послу, из Китайского государства листы на мунгальском языке, да с тех же листов для лутчаго выразумения к нему ж, великому и полномочному послу, писано на латинском и руском языках; а от посланных их к нему, великому и полномочному послу, /л. 379/386/ писем нет, для того что послан он, Манзей, из урги с теми китайскими листами от кутухты вскоре.
И того ж числа посылан к нему, Манзею, подьячей Семен Васильков, чтоб они, посланцы, те листы, которые с ними, посланцы, к нему, великому и полномочному послу, ис Китай, отдали для подлинного ведома, да для того, что от посланных их, которые посланы от него, великого и полномочного посла, геген-кутухте, також де и бугдыханова высочества к воеводам в порубежные городы, ведомости никакой нет; а как он, великий и полномочный посол, ис тех китайских присланных листов выразумеет, и им, посланным, у себя на розговорех велеть быть вскоре и отповедь против того учинить. /л. 379/386об./
И посланцы, выслушав, те листы, которые присланы ис Китай, подьячему отдали. И подьячей, взяв те листы, к великому и полномочному послу принес, а по осмотру заклеены в 3 бумаги, и на тех склейках печати китайские большие, каковы у ханской грамоты были, которая отдана в Китаех Микифору Венюкову.
А в переводе с латинского листа пишет:
Суще посторонних дела разбирающе посылаем тое грамоту до великого московского посла.
Мы приняли есмы с подчтением указ Камги, повелителя нашего, году 26-го, луны 11-ой, дня 6-го (30 ноября 1687 г.) в шестом же часе. Повеление повелителя нашего, которое к нам сошло, такое имеет память, её же прошлого году московский Ксанга-хан нам подал, тако глаголет: /л. 380/387/ Николай, посол мой, до тебя послан, великого царства твоего не знающи обыкнения, много говорил и зделал по жицки, ты же ему прости, аще ж некоторое от величества твоего странное делал; сие мест розстоянию положится имеет, егда убо царства Синийского не искусен был, не в злобную часть примениши. Ныне же того человека Никифора пресылаю с поспешением, дабы от облежания освобождены были, дабы смерти от обоих стран отвращены были. После, словесы честными прося, до меня вверх послал еси Микифора Венюкова, которого сие были слова: после меня в тот час приидет великий посол память приносяще о миру и границ постановления ж.
Комментарии
152. Говеддейко был доставлен в Москву в сентябре 1686 г., некоторое время содержался в Сибирском приказе, где получал на свое содержание кормовые деньги — 4 деньги на день. Отказался от крещения и просил о возвращении на родину. 16 ноября 1685 г. его просьба была доложена правительству царевны Софьи, на что последовало распоряжение: «того китайченина с Москвы отпустить в Китай» (ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 965, ч. 1, лл. 212, 227).
153. См. комм. 148.
154. Галдан Бошокту-хан (1645-1697) — ойратский князь из рода Чорос, десятый сын Батура-хунтайджи. В детстве был посвящен в духовное звание. В 60-х годах XVII в. в сношениях с русским правительством выступал как хутухта. Однако в 70-х годах после убийства его брата Сенге по разрешению далай-ламы снял с себя духовный сан и захватил власть в Джунгарии. Он стремился объединить всю Монголию. Проводя свою политику, он пользовался поддержкой части верхушки ламаистской церкви Тибета. В 1678 г. подчинил себе владения Очирту Цецен-хана и завоевал Восточный Туркестан, в связи с чем в 1679 г. получил титул Бошокту, т. е. благословенный. В своей борьбе с халхасскими феодалами стремился опереться на союз с Русским государством, несмотря на существовавшие разногласия по поводу сбора ясака с его прежних кыштымов.
К 80-м годам относится конфликт с халхасскими феодалами, а именно с Тушету-ханом и его братьями.
О превосходстве военных сил Галдана над военными силами его противников писал Ф. А. Головин в секретном письме В. В. Голицыну: «И калмыки в военном деле гораздо мунгалов сильны, и много имеют огненного бою от бухарцев» (ЦГАДА, ф. Сношения России с Китаем, 1685 г., д. № 2, ч. 3, л. 805).
В 1688 г. войска Галдана разбили войска халхасских правителей. Последние вынуждены были бежать и искать помощи у цинских властей. Дальнейшее преследование их войсками Галдана повело к открытому столкновению их с маньчжурскими войсками. Несмотря на первоначальные победы, в 1697 г. Галдан был разбит (см.: Иакинф, Историческое обозрение ойратов, СПб., 1834, стр. 67-71; И. Я. Златкин, История Джунгарского ханства, М., 1964, стр. 228-318).
155. «Закаменными» бурятами назывались буряты, жившие за Яблоновым хребтом. «Закаменными» называли и другие группы населения, например казаков.
156. «Долонкошуевщина», «боронкошуевщина» или «барунхошуновщина» — названия, под которыми в русских документах фигурируют люди пяти или семи монгольских тайшей, в 1689 г. принявших русское подданство, а в 1691 г. откочевавших в Монголию (см.: Б. О. Долгих, Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в., М., 1960, стр. 321).
В настоящее время существуют различные точки зрения на происхождение этого названия. Например, Н. П. Шастина считает, что это искаженное название Халхи («Dolon hoshun», т. е. «семь хошунов»), возникшее в конце XVI в., после того как вдова Гэрэсэндзэ разделила свои владения между семью сыновьями. Таким образом, под долонкошуевщиной будто бы подразумевается объединение халхасских владетелей (см.: Н. П. Шастина, Русско-монгольские посольские отношения в XVII в., М., 1958, стр. 131).
Е. М. Залкинд дает другое толкование значению этого слова. По его мнению, «барункошеуновщина» является искаженной записью термина «барунхошуновщина», происходившего от двух монгольских слов — «дарун», т. е. западный, и «хошун». Общее значение его он раскрывает как «выходцы из западных хошунов» (см.: Е. М. Залкинд, Присоединение Бурятии к России, Улан-Удэ, 1958, стр. 139).
157. Море — здесь имеется в виду оз. Байкал.