СТАТЕЙНЫЙ СПИСОК Ф. А. ГОЛОВИНА
ЧАСТЬ 15
А буде ближние люди при каких розговорех будут ему, Ивану, говорить: как были у него, великого и полномочнаго посла, китайские их посланцы, и в разговорех де великий и полномочный посол говорил, что прислан он от великих государей, их царского величества, на китайскую границу на съезд и для посольских договоров и разграничения земель и успокоения прежде заходящих ссор в посольской особе, а не воинским поведением. И нынешняго де настоящего году, собрався они, великие и полномочные послы, великих государей с ратными людьми, и приходили на мунгальские улусы воинским поведением, и разбив табунуцких /л. 727/733об./ тайшей и многих мунгальских людей побили, а иных в полон поимали, [407] также и многие остальные табунуцкие улусы под самодержавную их царского величества руку в ясак взяли ис под владения мунгальских тайшей. И то великие и полномочные послы тем табунуцким тайшам за что такое зло учинили? И ему, Ивану, говорить:
В прошлом 7195 году, как по указу великих государей наших, их царского величества, высланы великие и полномочные послы для вечного умирения и покою прежде бывших ссор меж пограничными жители их царского величества и бугдыханова высо/л. 728/734/чества, и пребытия свое имея в Селенгинском, ожидая на съезд для вечнаго постановления мира их, китайских великих послов (как о том и к ближним их хановым людем они, великие и полномочные послы, в листех своих писали многожды), и имели с Ачароем-ханом мунгальским и кутухтою любительные пересылки, хотя твердо постановить и с ними вечны мир. О чем присланные от хана их и тайшей и кутухты многие посланцы, всякую склонность к миру оказывая, тому быти верно обещали, также де и в листех своих о том к-великим и полномочным послом с подтвержением хан мунгальской и кутухта писали. И великие и полномочные послы, желая по указу им царского величества каким-либо ни есть /л. 728/734об./ народом спокойного жития имети и коемуждо на своих вольностях миром тешитися, восприяв любезно тех посланцов и учинил им во всем удовольствование, отпускал с честию. При которых отъездех от великих и полномочных послов тех мунгальских влад ельцов кутухты и хана их посланцов многие у служилых людей конные и иные табуны улусные их люди табунуцких тайшей покрали. О чем, приходя к ним, великим и полномочным послом, служилые люди, многожды принося о том будущею к ним от мунгальских людей обиду, просили, дабы повелели их отпустить да, догнав до юрт, жен и детей их в полон похитивши, самих же воров, поймав, казнят смертью. И они, /л. 729/735/ великие и полномочные послы, не желая того кроволития, но дабы все спокойное пребывание имели, о тех обидах многожды к хану их и кутухте и к Цыбдену-тайшам с посланцы своими писали. На что ни мало противу того удовольствования посланные от великих и полномочных послов получивши, токмо во всяком безчестии отпущены были. И многих служилых людей, захватя, у себя в улусех побили до смерти. Также и которых посланцов великие и полномочные послы с листами посылали бугдыханова высочества к ближним людем чрез их мунгальские улусы, побить до смерти и разграбить хотели ж, но от того своего непостоянства геген-кутухтою возбранены были. Потом же еще, не имея Шириширей и иные многия мунгальские тайши на тех своих непостоянствах во злобе /л. 729/735об./ удовольствования, со всеми мунгалы поступили войною на пограничные их царского величества городы, кроме всякие [с] стороны царского величества к тому причины. И великие и полномочные послы, ожидая от них, мунгальских владельцов, посланцов с покорностию многое время, и ни мало от них покорения слышавши, аще и в посольской особе бывше, принуждены от злоб их и многонепостоянства, возприемше оружие, употребити к ним, мунгалом, воинского случия. И при помощии божии, нашед табунуцких тайшей с их улусы, повелели служилым людем, дабы, мстя обиды свои мунгалом, смертно побивали. И видя прехрабрые поступок воинских людей, подданные тех вышепомянутых тайшей, пришед /л. 730/736/ к обозу великих и полномочных послов, со слезами просили, дабы оную нашедшую на них смерть от воинских людей оружия милостивно отвратить повелели. И великие и полномочные послы, видя их слезное прошение, вскоре престати служилым людем от того повелели, и жен и детей их, которые уже в полон от служилых людей взяты были, возвратити им повелели, и под самодержавную их царского величества руку в вечное подданство приняли. [408]
Да ему ж, Ивану, будучи в царстве, проведать про Ачароя-хана мунгальского и кутухту: в которых они местех пребытие свое имеют, и не в подданстве ль для наступающей войны калмыцкой /л. 730/736об./ учинился у китайского хана, и не имеют ли какова согласия о воине в сторону царского величества на украинные городы.
И буде где в дороге или на границе китайской встретятся с ним, Иваном, китайские великие послы, а идут на посольской съезд для мирных договоров и постановления вечного мира с великими и полномочными царского величества послы, хотя и с ратными многими людьми, и ему, не ездя в царство, отдать им, послом, лист великих и полномочных послов, которой с ним послан к хановым ближним людем о посольских съездех. И говорить им, чтоб они, послы, о равенственном числе людей, которым во время посольских /л. 731/737/ съездов надлежит быти, и о съезжем месте с великими и полномочными их царского величества послы учинили любительные обсылки, а он, Иван, для того к ним, ближним людем, от великих и полномочных послов был послан. И объявя то и отдав лист и розведав подлинно о всем по наказу, ехать самому к великим и полномочным послом наскоро в Нерчинской.
А которые с ним, Иваном, посланы договорные письма и полномочная великих государей грамота и с их списки, и того отнюдь не объявлять и держать их у себя тайно под опасением их государские опалы. И в царство не ездить и никово не отпускать. /л. 731/373об./
А буде в Нерчинску при приезде ево, Иванове, стольник и воевода Иван Остафьевич Власов договорных писем рукою своею и печатью не подкрепит, и ему, Ивану, станет в том противу отписки окольничего и намесника брянского Федора Алексеевича Головина отговариватись, и ему, Ивану, взяв у него, стольника и воеводы Ивана Остафьевича, те договорные письма и без подкрепления руки ево и печати, и взяв подводы, ехать в Китайское государство наскоро к хановым ближним людем. И договорные письма о постановлении границ отдавати к хановым ближ/л. 732/738/ним людем за рукою и печатью великаго и полномочного посла, окольничего и намесника брянского Федора Алексеевича Головина, дьяка Семена Корницкого, которые с ним, Иваном, в запас для того посланы. И чинить о всем по сему наказу, каков ему дан от великаго и полномочнаго посла, окольничего и намесника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи. А достальные договорные письма за руками и печатьми великаго и полномочнаго посла, окольничего и намесника брянского Федора Алексеевича Головина, дьяка /л. 732/738об./ Семена Корницкого (которые посланы с ним, Иваном, для запасу, и написано в них имя стольника Ивана Остафьевича Власова), держав у себя тайно, будучи в Китаех, привести их к великим и полномочным послом, окольничему и намеснику брянскому Федору Алексеевичю Головину и объявить в розрядном шатре.
А что он, Иван, по указу великих государей и по сему даному ему от великих и полномочных послов наказу, будучи в царстве, станет говорить ближним людем и всяких вестей уведает, также и что противу того будут ему говорить в розговорех /л. 733/739/ бугдыхановы ближние люди, и то все написать в статейной список имянно. И как за помощию божию возвратитца ис Китай, и ему тот статейной список объявить за своею рукою и самому явитца великим и полномочным послом, окольничему и намеснику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи.
Да с ним же, Иваном, послана для роздачи от дел великих государей ис казны соболей и всякой мяхкой рухледи по цене на 360 рублев. За что чего послано, и то писано в росходной книге имянно. И ему, Ивану, [409] будучи в дороге и в царстве, держати ис той великих государей казны на пристойные росходы против /л. 733/739об./ сего наказу. А что кому от каких дел дано будет, и то ему записывать в статейном своем списке имянно. А на мену к подводам той мяхкой рухляди не держать. А буде что от той великих государей казны останетца, и ему ту казну привести назад и объявить великому и полномочному послу, окольничему и намеснику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи.
Да ему ж, Ивану, дано из казны великих государей для мены, будучи в дороге, на подводы: 5 юфтей кож на 12 рублев, да 10 выдр, ценою на 10 рублев. И что где променено за худобою в дороге тех товаров будет /л. 734/740/ на верблюды или лошади, и ему записывать в статейном своем списке особ статьями имянно.
А с ним, Иваном, велено быть в той китайской посылке для письма розрядного шатра подъячему Логину Василькову; да для толмаченья селенгинской толмач Тараска Афонасьев; да для обережения служилые люди разных полков: пятидесятник Леонтей Дюков, Микула Хмелинин, Афонасей Обрыдов, вместо пятидесятника Любима Федорова брат ево Иван Федоров; /л. 734/740об./ десятники Гришка Русанов, Гришка Измайлов, Тришка Дмитреев, Фетька Внифантьев, пятидесятник Кононка Фальковской, Серешка Туголуков; рядовые Сенька Воронин, Васька Нарымец, Сенька Канаев, Данилка Бутусин, Игнашка Асламов, Ганька Сидоров, Егорко Устеженин, Сафка Кренев, Стенька Казан, Стенька Харитонов, Якушка Мартынов, Юшко Обросимов, Митька Еремеев, Оська Седанка, Ивашка Серебреник, Мишка Охреянин, Ивашка Новиков, Мишка Глебов, иноземец Христофор Кафтырев. /л. 735/741/
Генваря в 15 день писал к великим и полномочным послом из Албазина казачей голова Афонасей Байтон с албазинским казаком с-Ывашкою Шемелиным. А в отписке ево написано:
В нынешнем де во 197 году декабря в 7 день приезжали к нему в Олбазин китайские посланцы. А в розговорех, будучи у него, говорили: что великие и полномочные послы где ныне пребывают?
Да они ж де, посланцы, говорили: в прошлом де во 196 году посыланы были к ним, великим и полномочным послом, от китайских их послов с китайского рубежа посланцы со отвещанием, что китайские их послы на съезд с ними, великими и полномочными послы, вышли и остановились в пограничных своих городех за мунгальскою войною; и чтоб они, великие и полномочные послы, тот съезд отложили до предбудущаго лета, а где впредь быть съезду, /л. 735/741об./ и о том они, великие и полномочные послы, учинали отповедь. И тем де их посланцом великие и полномочные послы говорили, что пошлет от себя после отпуску их в Китай бугдыханова высочества к ближним людем нарочного посланного и говорить о съезжем месте прикажут. И тот де великих и полномочных послов посланной в Китай не бывал и по се число. А зачем, и того де им, китайцом, неведомо. И он де им сказал, что о том пошлет к великим и полномочным послом нарочно. А какой к нему указ будет, и он де отповедь им, китайцом, учинит немедленно. Да в отписке ево написано, что в Албазине у служилых людей хлебных запасов и скота малое число, и впредь де служилым людем в Албазине без хлебных запасов пробыть невозможно.
И того ж числа послана в Албазин к Афонасью Байтону память.
А велено, буде ис Китай или ис пограничных городов для той же ведомости /л. 735/742/ к нему кто прислан будет, и ему им объявить, что посланной от великих и полномочных послов, которой назначен к ним, ближним людем, отпущен ныне чрез Нерчинской о ведомости к ним, ближним людем, о [410] пребытии на границу для посольских съездов и означении съезжего места в нынешнем во 197 году в генваре месяце; а замешкание учинилось той посылке по объявлению о том великих и полномочных послов посланцом их за будущею у ратных великих государей людей с мунгальскими людьми войною и за наступлением их, китайцов, под Албазин с войною не противу объявления своего, как о том послы их приказывали к великим послом с посланцы своими; а съездом посольским где быть для посольских договоров с китайскими их послы, писано от великих и полномочных послов хана их ближним людем и обозначить велено подлинно посланному от великих и полномочных послов, и где они китайские послы, /л. 735/742об./ быть посольскому съезду похотят, и великие и полномочные послы съезжатися с ними и говорить в тех местех о посольских делех будут, и для того великие и полномочные послы в Нерчинской и в Албазин будут вскоре. А буде от них, китайцов, о том к нему присылать не будут, и ему б, живучи в Албазине со всякою осторожностию послать проведывать вниз Амура-реки про китайских людей до городков их албазинских служилых людей Анцыфорка Кондратьева да Ивашка Шемелина с товарыщи, 3 человек, или кого пристойно, смотря по тамошнему делу. А велеть им, китайцом, объявить по вышеписанному к нему о том указу. А для прокормления служилых людей в прибавку к прежней посылке велено послать из Нерчинска хлебных запасов и скота, чтоб до приходу великих и полномочных послов пробыть было им мочно, и роздать тот скот в годовые их казачьи хлебные оклады. А что у него учнетца впредь делать, /л. 737/743/ о том для ведомости писать.
А в Нерчинск к стольнику и воеводе Ивану Власову о посылке из Нерчинска в Олбазин хлебных запасов и скота в прибавку к прежней посылке писано. А велено послать хлебных запасов, сколько в Нерчинску сыскать у кого ни есть будет возможно, а скота взять у иноземцов впредь будущей ясачной збор, смотря по тамошнему делу, сколько пристойно, чтоб албазинским служилым людем в Албазине до приходу окольничего и воеводы пробыть было мочно. И велено те хлебные запасы и скот роздать служилым людем по оценке в годовые ж их хлебные оклады. А что чего хлебных запасов и скота в Албазин послано будет, и о том для ведома писать.
Генваря в 24 день послан по тем вестям к подьячему Ивану Логинову в дорогу с указною памятью московских стрельцов капитан Осип Булгаков. А велено ему, Ивану, как он из Нерчинска отпущен /л. 737/743об./ будет в Китайское царство, итти со всяким в пути поспешением и в дороге нигде не мешкать нималого времени. А как будет он по приезде принят в китайские пограничные городы, и ему б, будучи в дороге и идучи китайскими городами и в царстве, розведывать подлинно всякими мерами накрепко (и учинити от того хотя немалую дачю): что китайские великие послы противу великих и полномочных послов в прошлом году выступали ль и за будущею ль калмыцкою войною з границы поворотились к себе в царство, как о том гонцы их, будучи у великих и полномочных послов, словесно в розговорех объявили, также и они, послы, в листу своем писали, а обещали быть на впредь будущее лето для посольских договоров конечно. И ему б, Ивану, приехав в царство, бугдыхановым высочествам ближним людем подать от великих и полномочных послов лист о съезжем месте и о высылке китаиских послов /л. 738/744/ к съезду о посольским договором. И говорити против наказу, каков ему дан от великих и полномочных послов. А великих государей полномочные грамоты и с нее списка и договорных писем, каковы посланы с ним с подтвержением рук и приложением печатей великих и полномочных послов, и с [411] тех договорных писем списков на руском и латинском языках хановым ближним людем и никому не объявлять и держать у себя тайно, чтоб никому про них было ведомо. А четвертые 2 договорные письма за руками ж и печатьми великих и полномочных послов и с них списки на латинском и руском языках велено ему, Ивану, прислать к великим и полномочным послом с ним, Осипом Булгаковым. А буде он, Иван, в дороге и в царстве уведает совершенно, что китайские послы, хотя и управляются к посольским съездом и высланы будут, только во многочисленных ратех и на 2 дороги — к Нерчинску и к Селенгинску, и хотят /л. 738/744об./ воинским поведением, согласясь с мунгальскими владельцы, с Очароем-ханом и иными, и ему б о отдании листа и обозначении договорных писем чинить против наказу, каков ему дан от великих и полномочных послов.
Генваря в 27 день приехал из мунгальских улусов тоболенин Иван Каченов, которой посылан был от великих и полномочных послов к мунгальским тайшам с листом и з договорными статьями, и подал статейной список. А в нем пишет:
Из Удинска поехал он декабря в 14 день. К-Ырдени Кантазию-тайше приехал декабря ж в 27 день. А для того прежде к нему, Ирдени Кантазию, и приехал, что стоял он в самых ближних местех от Селенгинска, и ехать было к достольным тайшам чрез ево улусы, не быв у него, не мочно. И поставлен /л. 739/745/ на стану близ ево Ирдени Кантазиевых юрт. И отданы ему, Ивану, и служилым людем юрты.
Декабря в 28 день приходил к нему, Ивану, от Ирдени Кантазия-тайши зайсан Цурбу Тархан с товарыщи, 6 человек. И говорили ему, Ивану, чтоб он, Иван, ехал к Иордени Кантазию-тайше с листом и з дарами от великого и полномочного посла. И он, Иван, к Иордени Кантазию-тайше с листом ездил.
А как к нему, Ирдени Кантазию-тайше, в юрту пришел, и Иван говорил: великих государей, их царского величества, великий и полномочный посол, окольничей и намесник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи прислали ево к нему, Ирдени Контазию-тайше, говорить о делех. И прислал от себя в дарех ему, Ирдени Кантазию-тайше, юфть кож красных, выдру; сыну ево 4 ножа, серебреная оправа. /л. 739/745об./ Да от себя он, Иван, поднес ему, Ирденею, 2 юфти кож красных, портище сукна красного анбурского, лисица чернобурая, четки, в них 108 каральков красных, стопа бумаги, 2 зеркола; двум человеком сыновьям ево по юфте кож красных, по лисице, по нажу, серебреная оправа.
Ирдени Кантазия-тайша, приняв подарки, и велел ему, Ивану, сесть и великого и полномочного посла о здоровье спрашивал.
После того Иван говорил Ирдени Кантазию-тайше:
В нынешнем во 197 году писал де он, Ирдени Кантазия, к великим и полномочным послом с посланцом своим с Адзиски Алдоркою. А в листу ево написано, что желает он, Ирдени Кантазия, служить великим государем, их царскому величеству, верно и быть в подданстве, а кто будет наступать /л. 740/746/ на пограничные их царского величества городы воинским поведением, и он, Ирдени Кантазия-тайша, противу того неприятеля будет стоять с людьми царского величества посполито; а естли кто будет наступать на ево Ирдени Кантазиевы улусные люди войною, и великих государей, их царского величества, ратным людем оборону чинить, и для того прислати б к нему, великому и полномочному послу, нарочно от себя дворенина. А на каковых статьях великим государем, их царскому величеству, он, Ирдения, служить обещается и быть в подданстве, и на которых местех ему, Ирдению, и улусным ево людем [412] кочевать, и по чему на год давать поклонного, того в листу ево к великим и полномочным послом имянно не писал и посланном говорить не наказывал.
И великие и полномочные послы прислали /л. 740/746об./ ево, Ивана, к нему, Ирдени Кантазию, говорить о тех договорех и на каковых статьях ему, Ирдени Кантазию, великим государем, их царскому величеству, служить и в вечном подданстве быть. И таковы статьи присланы с ним, Иваном, к нему, Ирдени Кантазию. И он бы, Ирдени Кантазия-тайша, ища себе милости великих государей, их царского величества, и не хотя себе и улусным своим людем разорения, шел бы в подданство, и служил верно, и учинил бы на том шерть по своему закону. И поставя статьи противу тех статей, каковы он, Иван, ему, Ирдени Кантазию, объявит, и к тем договорным статьям впредь для утвержения приложил руку и печать. А великие государи, их царское величество, яко православно сущие християнские монархи, желая все спокойного жития подданным их царского величества имети, повелят награждать их своим царского величества жалованьем /л. 741/747/ никогда неотменно. И милость великих государей, их царского величества, никогда за верную их службу отъемлема от них никогда не будет.
А после того объявил (В тексте описка: объявим) статьи, каковы с ним, Иваном, посланы к нему, Ирдени Кантазию, и велел честь подьячему и переводить толмачю на мунгальской язык.
И Ирдени Кантазий, статьи выслушав, говорил, чтоб он, Иван, те статьи велел списать на их мунгальской язык, а как де те статьи на их мунгальском языке будут написаны, и он из них вырузумеет подлинно и договариватися о том будет.
И подчивал ево, Ивана, чаем. После того отпустил на стан.
Декабря в 9 день присылал к нему, Ивану, Ирдени Кантазия-тайша для переводу статей 2-у человек, подьячего да зайсана. И те вышеписанные присланные на свой язык статьи списывали. /л. 741/747об./
Декабря в 31 день прислал к нему, Ивану, Ирдени Кантазия зайсана Удацур с товарыщи 3 человек. И говорил, чтоб он, Иван, шел к нему, Ирдению, для договоров. И Иван ко Ордени Кантазию для договоров ходил. А в то число было при нем, Ирдение, зайсанов человек з 10.
А как он, Иван, пришед в юрту, сел, Ирдени Кантазия говорил ему, Ивану:
Каковы статьи списаны с руского языка на их мунгальской язык, и он, Ирдени Кантазия, не тех статей вырозумел. И в первой статье написано, чтоб ему быть в вечном подданстве и со всеми зайсаны и с улусными людьми и по нем, которые будут потомки, под самодержавную их царского величества высокую руку непоколебимо. И ему, Ирдени Кантазию, такие статьи писать невозможно, чтоб быть ему в подданстве, потому что и дед ево, Ирдени Кантазиев, и отец и братья ни у кого /л. 742/748/ в подданстве не бывали. И он, Ирдени Кантазия, о том к великим и полномочным послом не писывал. И ныне де он, надеясь на милость великих государей, прикочевал к Селенгинску безопасно. А писать в первой статье будет, что он великих государей с людьми соединился и в вечном миру быть желает (а не в вечном подданстве), и юртами, куда повеление их царского величества будет, противу каких-либо ни есть наступающих народов на подданных их царского величества воинским способом, противу того, согласясь с войски их царского величества, сам ходить с людьми своими и улусных своих людей посылать готов; а естли [413] кто будет наступать воинским поведением на него, Ирдени Кантазия. и великие государи потому ж ево оборонять повелели. А в другой де статье написано, чтоб ему, Ирдени Кантазию, приносить в казну великих государей в Селенгинской повсягодно поклонное скотом или иным чем, /л. 742/748об./ а с улусных ево людей поголовного ясаку в казну великих государей не имать. И того де ему во вторую статью писать невозможно.
Иван о первой статье говорил: ежели он, Ирдени Кантазия-тайша, желает к себе их царского величества премногие милости, а улусным ево людем быть без разорения, и он бы, Ирдени Кантазий, шел под высокосамодержавную их царского величества руку в вечное подданство, и служил верно, и великих государей, их царского величества, за ево Ирдиниеву службу премногая милость усугублена будет; а без поставлення статей договариватися ему, Ивану, с ним, Ирдинием, неверно.
И Ирдени Кантазия говорил: и деду и отцу ево и братьям была милость великих государей из давных лет, и ныне також де ево неверности (В тексте описка: несверености) к великим государем никогда не бывало. /л. 743/749/ А ныне де он, Ирдения, прикочевал к Селенгинску не для воинского поведения, надеясь на милость великих государей.
А в другой статье Иван ему говорил, чтоб он, Ирдени Кантазия, в казну великих государей присылал поклонное по вся годы, по чему мочно, и по договору во вторую статью написал.
Ирдени Кантазия на тех вышеписанных 2-у статьях стоял упорно и отгова[рива]лся.
И Иван говорил ему, Ирдению, о тех вышеписанных статьях многожды. И видя ево, Ирдениево, упорство и отговорки многие, пошел к себе на стан.
Того ж числа приходил к нему, Ивану, тайным обычаем Ирдени Кантазиев чашник, именем Карачил, и говорил, чтоб он, Иван, о вечном подданстве Ирдени Кантазию говорил упорно; а Ирдени Кантазей призывал /л. 743/749об./ к себе зайсанов своих и улусных людей и с ними советовал о вечном подданстве, также и о поклонном, и зайсаны де ему, Ирдени Кантазию-тайше, приговорили, чтоб он обещался великим государем, их царскому величеству, служить и быть в вечном подданстве и поклонного давать по небольшему.
И того ж числа приходили к нему от Ирдени Кантазия зайсана 2 человека. И говорили ему, Ивану, что прислал их, зайсанов, к нему, Ивану, тайша их Ирдени Кантазия договариться о первой статье, чтобы он, Иван, с ними по той первой статье договарился.
И Иван говорил им, зайсаном: ежели Ирдени Кантазия в вечное подданство к великим государем не придет, также и статей не постановит, и на своем языке не напишет, и руки не приложит, и не подпечатает, и от великих /л. 744/750/ и полномочных послов ни о каких делех, кроме договорных статей, говорить ему не наказано.
И зайсаны, выслушав то, ходили к Иордени Кантазию. И после того от Ирдени Кантазия те ж вышепомянутые зайсаны приходили к нему, Ивану, многожды. И по первой статье говорили с великим упорством, чтоб им быть с великими государи в миру вечно, а не в подданстве.
Генваря в 1 день пришли к нему, Ивану, те ж вышеписанные зайсаны и говорили, чтоб он, Иван, шел для договоров к тайше их в юрту. И Иван ходил.
А пришед в юрту и седчи, тайше говорил, чтоб Ирдени Кантазия-тайша противу статей, каковы он, Иван, ему, Ирдени Кантазию-тайше, объявил, учинил договор, и написав таковы ж статьи на своем /л. 744/750об./ [414] мунгальском языке, рукою своею приписал, и печати приложил, и по своему закону шерть учинил, и, дав ему, Ивану, подводы и корм, отпустил ево к Ачирдар-кутухте и к иным тайшам немедленно, а великих государей премногая милость будет к нему, Ирдению, и владения ево над улусными ево людьми, и всякая росправа по их стародавным обыкностям от них никогда отъемлема не будет же.
Ирдени Кантазий-тайша говорил о первой статье противу прежнего с упорством долгое время и, отговариваяся многожды, говорил, что к великим государем, их царскому величеству, вечное подданство и служить верно и вечно будет, только б с стороны великих государей, их царского величества, ему, тайше, и улусным ево людем никакие обиды и разорения не было, а от него, /л. 745/751/ Ирдени Кантазия, потому ж в сторону царского величества руским людем и ясачным иноземцом никакие обиды и тесноты никогда не будет же.
И тое первую статью он, Ирдени Кантазия, на своем языке написать велел, а о дастольных статьях договорился он, Иван, с ним, Ирдени Кантазием, противу статей, каковы ему, Ивану, даны за дьячьею приписью. И по договору тех статей он, Ирдени Кантазия, написал на своем языке, и рукою своею закрепил, и печать приложил, и по своему закону шерть учинил. И дети ево Данзик, Иркитазий и за всех своих улусных людей руки приложили. И ближние ево зайсаны шертовали.
Да он же, Ирдени Кантазей-тайша, говорил ему, Ивану, что едет он, Иван, к Ачардар-кутухте и к тайшам для договоров, /л. 745/751об./ только де он, Ирдени Кантазий, сказывает ему, Ивану, что от Очардар-кутухты и от тайшей правды не чает, и для тех договоров съезду у них не будет, да и посланцов де они к великому и полномочному послу посылали ложно, да и сам де он, Иван, то все увидит, какие в них явятца неправды.
Генваря в 2 день по договору статей прислано к нему, Ивану, от Ирдени Кантазия-тайши, также и служилым людем подводы, 5 верблюдов, 15 лошедей, да провожатых до ку[ту]хты, да для письма подъячего мунгальского языка, именем Дадуу.
И того ж числа он, Иван, от Ирдени Кантазия-тайши из урги к кутухте поехал.
Генваря в 3 день приехал на реку Дзиды. И с того стану на другой день посылал от себя Очирдар-кутухты посланца Батура /л. 746/762/ Манзея, а с ним служилого человека Оську Иконника в ургу к Ачирдару-кутухте, что он, кутухта, на совет к тайшам едет ли. И буде поедет, чтоб прислал к нему подводы и провожатых, а которые де подводы и провожатые были под ним от Ирдени Кантазия, и тех отпустить назад.
И от кутухты к нему, Ивану, того числа отповеди никакие не было и служилого человека Оську Иконника от себя не отпустил.
Генваря в 5 день присылал к нему, Ивану, Ирки Кантазия-тайша зайсана своего Тархана. И тот зайсан говорил ему, Ивану, чтоб он ехал к тайше их в улусы к-Ырки Кантазию. И он, Иван, поехал.
И как приехал в улусы ево, и отвели ему и служилым людем для стояния юрты, и прислал караульщиков 7 человек. Того ж числа Ирки Кантазия-тайша прислал к нему, Ивану, лошедь, чтоб он, Иван, ехал к нему, /л. 746/752об./ Ирки Кантазию. И Иван Качанов к вышеписанному тайше ездил. А приехав, вошел в юрту, отдал от великого и полномочного посла тайше в дарах портище сукна яренска 8 аршин, да от себя 2 юфти кож, лисицу красную; сыну ево от себя юфть кож.
И Ирки Кантазия-тайша, подарки приняв, велел ему, Ивану, сесть.
И после того Иван говорил:
В нынешнем де во 197 году писали к великим и полномочным послом [415] Ачирдар-кутухта и Далай Цецен-ноен и он, Ирки Кантазия-тайша, всего 20 человек, с посланцы своими з Батуром Манзеем с товарищи, что желают они, кутухта и тайши, быть у великих государей, их царского величества, в подданстве; и кто будет наступать на пограничные их царского величества городы воинским /л. 747/753/ поведением, и они де, кутухта и тайши, противу того неприятеля стоять будут с рускими людьми посполито; а буде кто наступати ж будет на их мунгальские улусы войною, и великих государей, их царского величества, ратным людем от тех неприятелей оборонять; и для тех договоров прислати б к ним нарочно посольского дворянина.
А на каковых статьях они, тайши, великим государем служить обещаются и быть в подданстве, и в которых местех кому кочевать с улусными своими людьми, и по чему в казну великих государей поклонного присылать, того в листу имянно не написано, также и словесно с посланцы их говорить не приказано. И для тех договоров прислал (В тексте описка: прислать) к ним, тайшам, великий и полномочный посол ево, Ивана. А на каковых статьях они, тайши, служить великим государем обещаются и быть в вечном подданстве, /л. 747/753об./ и те статьи присланы с ним, Иваном. И он бы, тайша, тех статей выслушав, по своему закону шерть учинили, и таковы ж статьи, написав на свой мунгальской язык, руками своими подкрепили и печати приложили.
И велел подьячему статьи честь, а переводить тайше талмачю.
И Ирки (В тексте описка: Ирдени) Кантазия, выслушав, говорил, что на таковых статьях без совету кутухтина и тайши учинить он договору не может.
И после того, подчивав ево, Ивана, отпустил на стан.
Того ж числа приходил к Ивану на стан ввечеру Ирки Кантазиев улусной человек Саинкя. И сказывал, что калмыцкой Бушукту-хан стоит в урочище Куран Банчере меж Толы и реки Селенги, а от них езду дней с 15. И Бушуктун де калмыцкой присылает к мунгальским их владельцем посланцов, чтоб тайши их к нему, Бушукту-хану, пришли в подданство, а буде /л. 748/754/ в подданство не придут, то де он конечно их всех побьет и род их мунгальской весь выкоренит. И ныне де они, мунгальские улусные люди, ждут того, что с ним, Иваном, у тайшей их учинится в договорех. И ежели де тайши их под державу царского величества не пойдут, то де многие из них улусные люди, отгоня у них, тайшей, табуны, и выдут на имя великих государей к Селенгинску. А геген де кутухта ушел от Бушукту-ханова наступления в Китаи. Ачароя де хана Бушукту-хан осадил, и Ачарой де хан, окопався, сидит в окопе. И Бушукту-хан де, осадя ево, Ачароя, и со всеми при нем людьми хочет выморить голодом всего. И про то де он, Саинкя, подлинно ведает. Да в прошлом де во 195 году приезжали от китайского хана х кутухте и к хану и ко всем мунгальским владельцом, чтоб кутухта и Ачарой-хан и все мунгальские владельцы с китайскими /л. 748/754об./ людьми против ратей великих государей стояли за одно. И при тех де розговорех шертовали они, кутухта и хан и все мунгальские владельцы, что стоять всем за одно, и для де веры Ачарой-хан послал от себя в Китай сына своего в аманаты.
Генваря в 7 день приехали к нему, Ивану, селенгинской казак Оська Иконник и говорил, что послан он, Оська, был к Очирдар-кутухте с ведомостью, что приехал он, Иван, на Зиду, и чтоб он, Очирдар-кутухта, прислал к нему, Ивану, подводы и велел ево взять к себе не мешкав. И Очирдар де кутухта подвод к нему, Ивану, с ними не послал и имать к себе ево, Ивана, не хотел. А приказывал к нему, Оське, с [416] переходчики, чтоб он, Иван, к нему, кутухте, не ездил, потому что он, кутухта, с ним, Иваном, договариватися ни о чем не станет, а о всем он, кутухта, писал к великим и полномочным [послом] (Слово в тексте пропущено, восстановлено по смыслу) /л. 749/755/, и на совет де он к тайшам не поедет же.
И Иван Качанов посылал к нему, Очирдар-кутухте, в другой ряд подьячего Федора Удачина да казака Оську Иконника. А велел говорить, чтоб он, кутухта, прислал под него, Ивана, подводы, а буде подвод собрать ему за малолюдством немочно, чтоб он, кутухта, приехал к Ирки Кантазию-тайше и к иным на совет сам не мешкав. И кутухта отказал им в подводах и во всем по-прежнему, и на совет к тайшам не поехал же.
И генваря в 8 день посылал от себя он, Иван, к-Ырки Кантазию-тайше подьячего ж Федора Удачина. А велел ему говорить, чтоб он, Ирки Кантазия-тайша, учинил с ним, Иваном, договор не мешкав, и послал бы от себя к-ыным тайшам, чтоб они на совет съезжались не мешкав, потому что он, Иван, прислан к ним, тайшам, по их прошению. А Ачирдар де кутухта на совет /л. 749/755об./ не поехал, и к себе ево, Ивана, для мирных договоров не взял, и подвод не прислал. И ныне де ему, Ивану, без договору мешкать не для чего, потому что он, Иван, послан к ним от великих и полномочных послов на урочные дни.
И того ж числа пришли к нему, Ивану, Ирки Кантазия 3 человека зайсанов. И говорили, чтоб он, Иван, ехал от него, Ирки Кантазия, к Далай Цецен-ноену для договоров; а он де, Ирки Кантазия, пошлет от себя с ним, Иваном, сына своего Ирки Ахая, чтоб быть съезду на реке Торне, для того де что Далай Цецен-ноен в тайшах всех старее.
И Иван Качанов посылал к нему, Ирки Кантазию, говорить, чтоб он, Ирки Кантазия, дал ему, Ивану, подводы и корм и отпустил ево не мешкав.
Генваря в 9 день Ирки Кантазия-тайша призывал к себе толмача Тараска Афонасьева /л. 750/756/ и говорил ему, что де Далай Цецен-ноен с реки Тории покочевал и с улусными своими людьми вверх по Зиде-реке, а для какова дела или по каким вестям он, Далай, покочевал, про то де он, Ирки Кантазий, не ведает; и чтоб де он, Иван, не розведав подлинно, к Далай Цецен-ноену не ездил.
И того ж числа посылал от себя к-Ырки Кантазию подьячего да толмача. А велел говорить, чтоб он, Ирки Кантазия, дал ему, Ивану, 2 подводы, на чем бы послать проведать про Далай Цецен-ноена и про Ачирдар-кутухту.
И того ж числа Ирки Кантазия-тайша 2 подводы прислал. И на тех присланных подводах послал он, Иван, к Далай Цецен-ноену казака Сеньку Краснояра, а с ним Далай Цеценова зайсана с товарыщи к Далай Цецен-ноену-тайше. И велел Сеньке и вышеписанному зайсану, приехав, говорить: для чего он, Далай Цецен-ноен, /л. 750/756об./ с урочного места покочевал вдаль, и против своего письма, каково они по совету своему писали к великим и полномочным послом о вечном миру, не устоял, и в договор с ним, Иваном, не пошел.
Да того ж числа посылал он, Иван, от себя к Очирдар-кутухте посланца ево Ачирдарова Батура Манзея, который был у великих и полномочных послов и отпущен с ним, Иваном. А велел ему, Манзею, Очирдар-кутухте говорить, чтоб он, Очирдар-кутухта, ехал для договору на урочное место на реку Торию; а буде он, кутухта, к нему, Ивану, не поедет, и он бы велел собрать с улусных своих людей подводы и провожатых прислал к нему, Ивану, а он, Иван, для договору к нему будет. [417]
Генваря в 10 день стоял он, Иван, в улусе у Ирдени Кантазия-тайши. А никакой отповеди от кутухты и от Ирки Кантазия не бывало. /л. 751/757/
Генваря в 11 день посылал он, Иван, к-Ырки Кантазию-тайше подьячего. И велел ему говорить, что в нынешнем во 197 году писали они, мунгальские владельцы и кутухта, к великим и полномочным послом с посланцы своими з Батуром Манзеем с товарыщи о мирных договорех; и против их письма прислан он к ним, мунгальским владельцом; и ныне де у них, мунгальских владельцов, учинилось меж себя негласие и для договору не съезжатца, и ни о чем с ним, Иваном, не договариватца, и держать ево, Ивана, в улусех многое время бездельно. И о том де великим и полномочным послом будет сумнительно. И чтоб он, Ирки Кантазей-тайша, учинил с ним договор и без совету иных мунгальских владельцов; а буде он, Ирки Кантазей-тайша, без совету иных тайшей договариватися не похочет, и он бы дал ему подводы /л. 751/757об./ и провожатых и отпустил ево к великим и полномочным послом.
И того ж числа подьячей к-Ырки Кантазию-тайше ходил и противу вышеписанного говорил, и Ирки Кантазий говорил ему, подьячему, что пришлет от себя к нему, Ивану, нарочно своего зайсана.
И того ж числа пришел к нему, Ивану, Ирки Кантазия-тайши зять ево Дайчин-зайсан. И говорил, что прислал ево, зайсана, Ирки Кантазия-тайша к нему, Ивану, а велел ему сказать, что де товарыщи ево мунгальские тайши и кутухта на совет к нему не поехали, и противу письма своего не устояли, и договаритися с ним, Иваном, не хотят; а он де, Ирки Кантазия-тайша, договариватца с ним, Иваном, готов. Да он же говорил: как тайши их с ним, Иваном, договор учинят, и при договоре шерть /л. 752/758/ чинить самому тайше или зайсаном лутчим людем. И Иван говорил: как Ирки Кантазия-тайша учинит с ним, Иваном, договор, и при том договоре по своей вере шертовать тайше самому и лутчим людем.
Зайсан же говорил, что тайша их и лутчие люди при договорех шерть учинят, а великий и полномочный посол противу тех договоров от себя веру даст ли.
И Иван говорил: по приказу великих и полномочных послов при договорных статьях велено учинить веру ему, Ивану. И говоря то, зайсана отпустил.
Того ж числа приехал от Далай Цецен-ноена казак Сенька Краснояр.
И говорил, что посылан он был к Далай Цецен-ноену /л. 752/758об./ от него, Ивана, говорить, что писал он, Далай Цецен-ноен, к великим и полномочным послом. А в листу их написано, чтоб великие государи за прошлую их всчатую войну в винах их простили, и их бы, тайшей и кутухту, указали принять в вечное подданство, и прислали б к ним великие и полномочные послы кого от себя доброго человека. И по тому их прошению великие и полномочные послы прислали к ним, тайшам, ево, Ивана. И стоит в улусе у Ирки Кантазия-тайши. А он де, Далай Цецен-ноен, присылал к нему, Ивану, посланцов своих говорить, чтоб он к нему, Цецену, ехал на урочное место на реку Торню. И он де, Иван, по той ево присылке на реку Торню приехал. И Далай де Цецен, послыша, что он, Иван, приехал, покочевал прочь в дальние места.
И Цецен де, выслушав то у переходчиков своих, приказывал к нему, Сеньке, что де покочевал он, Цецен, с вышеписанного /л. 753/759/ места реки Торне, для того что стоял на том месте многое время и конскими табунами и рогатым скотом окормили, и стоять было ни коими делы без корму нельзя.
Того ж числа в другом часу ночи пришел к нему, Ивану, Ирки Кантазия ближней ево человек, именем Нагба. А пришед, говорил, что едет [418] ли он, Иван, к Далай Цецен-ноену для договоров? И Иван говорил, что те поезде своем пошлет сказать к Ирки Кантазию подьячего и толмача.
И того ж числа в другом часу ночи посылал он, Иван, к-Ырки Кантазию подъячего Федора Удачина да толмача Тараска Афонасьева. А велел им Ирки Кантазию говорить, чтоб он, Ирки Кантазей, дал (В тексте описка: Делай) ему, Ивану, подводы и провожатых /л. 753/759об./ да Далай Цецен-тайши и с ним бы Иваном, послал сына своего Ирки [А]хая. И подьячей и толмач к-Ырки Кантазию ходили и противу вышеписанного говорили. И Ирки де Кантазей выслушав, говорил им, что подводы ему, Ивану, дать да Далая-тайши велит и сына своего, Ирки [А]хая, вместо себя с ним пошлет, только де без перемены на подводах да Далая ему, Ивану, за дальностию не доехать; да и ехать де ему, Ивану, он... (Далее, по-видимому, пропуск в тексте) для того, что ныне у них от скудости учало быть воровство и чтоб де на стану над ним, Иваном, ночною порою какова дурна не учинили, да и од Далая, чает, он всякие неправды, для того что, советуя с ними, тайшами, за одно, и в слове не устояли, и пошел в дальние и крепкие места, и призвав ево, Ивана, к себе в улусы, какова дурна не учинили.
Генваря в 12 день на первом часу дни прихо/л. 754/760об./дили к Ивану Ирки Кантазия переходчики. И говорили, что прислал их к нему, Ивану, Ирки Кантазей, и велел ему сказать, что посылает он к Далай Цецен-ноену нарочно посланных говорить, чтоб он, Далай, ехал на реку Торню не мешкав; и он бы, Иван, тех посланных подождал.
Генваря в 13 день посылал Иван Качанов к-Ырки Кантазию толмача Тараска Афонасьева. А велел ему говорить, чтоб он, Ирки Кантазия-тайша, желая к себе милости великих государей, ишел в вечное подданство и учинил бы с ним, Иваном, договор и шерть, на чем ему служить вечно.
Ирки де Кантазия говорил ему, Тараску, что не берет он ево, Ивана, к себе, для того что приходят ево улусные люди к нему /л. 754/760об./ многие и говорят, что хотят от него итти прочь и быть в подданстве великих государей, а иные хотят уйти к иным тайшам; и как де ему взять ево, Ивана, к себе, и в те поры люди ево, послыша какие спорные в договорех речи, и то, ушед, скажут иным тайшам, а те де тайши разорят ево; а пришлет де к нему, Ивану, тайно сына своего нарочно сего числа.
И того ж числа на первом часу ночи пришли к нему, Ивану, Окин Мергень. И привел лошадь. И говорил, чтоб он, Иван, ехал к Ирки Кан[та]зию-тайше.
И Иван Качанов, взяв с собою подъячего и толмача и служилых людей, к-Ырки Кантазию-тайше ездил.
И как вошел в юрту, и Ирки Кантазия велел ему, Ивану, сесть, говоря: в нынешнем де во 197 году писали к великим и полномочным /л. 755/761/ послом мунгальские владельцы Ачирдар-кутухта и тайши о вечном договоре с посланцы своими, з Батуром Манзеем с товарыщи; и по тому их письму прислан Иван к ним, тайшам. И ныне де у них, тайшей, меж себя учинилось негласие, и роскочевались все в розные и дальние места, и для договоров на урочное место не съехались; а ему де, Ивану, в их негласие чинитца задержание. А он де, Ирки Кантазия-тайша, желая к себе милости великих государей, с ним, Иваном, за братей своих и племянников договариватися будет. И о договорех де от великих и полномочных послов к ним, тайшам, на письме дано или на словах приказано?
И Иван Качанов говорил, что прислан[ы] с ним, Иваном, от великих и полномочных послов договорные статьи на письме за дьячьею /л. 755/761об./ приписью. И он де, Иван, те статьи ему, Ирки Кантазию, объявлял. [419]
И Ирки Кантазия-тайша говорил, чтоб он, Иван, те статьи велел ему в другоред вычесть. И как те статьи чтены, и толмач толмачил.
И тайша, слушев, в первой и второй статье говорил упорно, и служить и быть в подданстве не хотел, и тех статей не принимал.
И о тех статьях Иван Кочанов говорил многожды, чтоб он, Иркини Кантазия-тайша, на тех статьях служить обещался. И было спору многое время. И не договорясь, он, Иван, к себе в юрту отъехал.
Генваря в 14 день по присылке Ирки Кантазия-тайши был он, Иван, у него на разговорех. И как приехал, и Ирки /л. 756/762/ Кантазия-тайша говорил, что де вчерашняго числа объявил он, Иван, ему, Ирки Кантазию-тайше, договорные статьи, первую и другую; и те де статьи он слышал.
И в первой де статье положено, что быть ему, Ирки Кантазию-тайше, под самодержавную царского величества рукою в вечном подданстве и со всеми своими улусными людьми; а во второй де статье написано, чтоб ему, Ирки Кантазию, также и братьем ево и племянником давать в казну великих государей по вся годы поклонное. И ему де того в статьи писать невозможно, что быть у великих государей в подданстве вечно, а дед де, и отец их, и братья ево, и племянники /л. 756/762об./ ни у кого в подданстве не бывали и поклонного не платили никому. А напишет де он в договорные статьи, что соединился он великих государей с людьми посполито, и в вечном миру быть желает (а не в вечном подданстве), а поклонного в казну великих государей давать не будет.
И Иван говорил, что естли он, Ирки Кантазей, под самодержавную их царского величества руку в вечное подданство з братьями своими и с племянники не пойдет, также и поклонов с себя давать не будет, и в статьи не напишет, и он, Иван, без письменных статей о вечном миру договариватися /л. 757/763/ не будет, да и верить ему, ведаючи их непостоянство, не для чего.
И Ирки Кантазия говорил: для чего Иван без письменных статей в договор не вступает?
И Иван говорил, что в прошлом во 196 году мунгальской же владелец Батур-контайша, собрався с-ыными тайшами, и всчав войну без всякие с стороны царского величества причины, и с теми тайшами в той войне не замиренось (Так в тексте). Для того и им, тайшам, верить без письменных договорных статей нельзя. И в нынешнем во 197 году писали они к великим и полномочным послом, /л. 757/763об./ чтоб их принять под высокосамодержавную царского величества руку в вечное подданство, и по тому де их прошению великие и полномочные послы прислали ево, Ивана, к ним, мунгальским владельцом. А ныне де он, Ирки Кантазия-тайша, в вечное подданство не идет. И знатно, что имеет помышление по-прежнему о воинском поведении.
И Ирки Кантазия говорил: в прошлом де во 196 году Батур-контайша всчал войну, и был под Селенгинским, и ходил к Байкалу-морю для ясачных брацких людей; и их де, тайшей, побрал с собою неволею; а они де, тайши, войны не желают, и к воинскому поведению у них, тайшей, /л. 758/764/ никакого умыслу нету, а желают вечно миру.
И Иван говорил, чтоб он, Ирки Кантазия, и сын ево Дундук, и братья ево Ирдени Батур и Серен Дзяб Бинтухай и Чин Ирдения, и племянники Дордзи Ирки [А]хай и Илден Ахай, желая к себе милости великих государей и не хотя себе и улусным своим людем разорения, шли в вечное подданство немедленно, и дали б с себя поклонное, и учинили б на том шерть по своему закону, и, списав договорные статьи на свой мунгальской язык (каковы статьи он, Иван, ему, Ирки Кантазию, объявил), и к [420] тем договорным статьям впредь для утвержения приложили руки свои и печати. А великие государи, их царское величество, яко православно суще християнские монархи вины их отпустят /л. 758/764об./ и упоминать впредь не повелят, и будут их хранять своим царского величества жалованьем, и кочевать повелят ему, Ирки Кантазию, и братьям и племянником на своих породных землях в угожих местех. А от ратных великих государей людей ему, Ирки Кантазию, и братьям ево и племянником и улусным их людем обид и налог никаких не будет.
И Ирки Кантазия-тайша во всем ему, Ивану, и в подданстве оговаривался. И в том было упорство великое. И говоря он, Иван, ему, тайше, по наказу, объявлял статьи многожды. И видя ево упорство, поехал к себе на стан. /л. 759/765/
Генваря в 15 день по присылке был он, Иван, у Ирки Кантазия на розговоре.
И как он, Иван, в юрту пришел, и тайша говорил: как де он, Иван, статьи ему, Ирки Кантазию, объявлял, что быти ему, тайше, у великих государей в вечном подданстве и ныне де он, тайша, советовав з детьми своими и с лутчими людьми зайсаны, пожелав к себе премногие милости их царского величества, со всеми своими улусными людьми, и з детьми, и з братьми и с племянники и служить верно, и быть в вечном подданстве обещаются. Только б с стороны царского величества ему, тайше, и детям, и братьям ево, и племянником, и улусным их людем никакие обиды и разорения не было, а он, Ирки Кантазия-тайша, и дети ево, и братья, и племянники /л. 759/765об./ потому ж подданным царского величества людем обиды и насилия чинить не будут же.
И Иван говорил: когда он, Ирки Контазия-тайша, з детьми своими, и з братьями, и с племянники обещаются служить великим государем верно и быть в вечном подданстве, и великие государи, их царское величество, ево, Ирки Контазия-тайшу, и детей ево, и братьев, и племянников, и улусных людей укажут принять и охранять своим царского величества ратным людем от находящих на него неприятельских людей, и от подданных царского величества иноземцов ему, Ирки Контазию, и детям лево, и братьям, и племянником, и улусным их людем никакова /л. 760/766/ разорения и тесноты не будет, и укажут им кочевать на прежних своих природных землях без опасения. И учинил бы он, Ирки Контазию-тайша, договор и по фторой статье, какову он, Иван, ему объявил, и давал бы с себя в казну великих государей поклонное по вся годы со всяково тайши по 200 лошадей да по 300 рогатого скоту.
И Ирки Контазия говорил, что ему таковаго обрасца вновь учинить невозможно, потому что из давных лет они, тайши, жили собою и поклонного никому не давали.
И Иван (видя их, тайшей, о том многое упорство, и, чтоб их тем не ожесточить, убавливая ис того скотин /л. 760/766об./ по 100-у и по 50 и домогаясь о том всячески, чтоб с ним, тайшею, договоритися по чему на всякой год поклонного платить) говорил, чтоб он, Ирки Контазей-тайша, и братья ево Ирдени Батур и Серен Заб Бинтухай и Чин Ирдения давали в казну великих государей по вся годы со всякого тайши по 10-ти лошадей да по 10-ти скотин рогатых да по 10-ти боранов добрых, а племянники ево Дордзи Ирки Ахай да Ендей Ахай давали оба 10 лошадей да 10 скотин рогатых, 10 боранов добрых же, для того что они владеют людьми своими обще безраздельно; и всего б они платили на год по 50 скотин рогатых да 50 лошадей да по 50 боранов на год.
И Ирки-тайша, выслушав, /л. 761/767/ давать поклонное по вся годы противу вышеписанного обещал. И на достальных статьях противу обрасцовых статей, каковы статьи ему, Ивану, даны от великих и полномочных [421] послов, он, Ирки Контазия, договорился. И к тем договорным статьям вместо ево, Ирки Контазия, сын ево Дундук Ирки [А]хай руку свою приложил. И при нем, Иване, он, Ирки Кантазей-тайша, и дети ево и зайсаны и лутчие люди, что им служить великим государем вечно и верно, шертовали.
А он, Иван, по християнском закону против договорных статей им, тайшам, божился. И договорные статьи на мунгальском языке у него,
Ирки Контазия, взял. /л. 761/767об./ И говорил, чтоб он, тайша, дал ему подводы и провожатых и отпустил ево к великим и полномочным послом вскоре.
Да он же, Иван, говорил, что посылает он к братьям ево Ирки Контазиевым и к племянником служилых людей 2-у человек з договорными статьями, каковы он, Ирки Контазия, дал на мунгальском языке за рукою; и чтоб братья ево и племянники, те договорные статьи высмотря, и написали таковы ж, и приложили для самые верности руки, и при тех служилых людех шерть учинили.
И Ирки Контазия говорил: как он, Иван, от него, тайши, поедет, и братья ево и племянники и с лутчими людьми выедут на дорогу к нему, Ивану, и таковы ж статьи напишут и руки приложат; и для того он /л. 762/768/, Ирки Контазия, пошлет от себя к братьям своим и племянником нарочно, а подводы и провожатых даст ему сего числа.
И говоря то, Ивана отпустил.
Генваря в 12 день Ирки Контазия-тайша прислал к нему, Ивану, подводы и провожатых.
И того ж числа он, Иван, от Ирки Контазия-тайши, взяв подводы и провожатых, из улусов поехал. И дошел до урочища до Тогоцори, и приехали к нему навстречю Ирки Контазиева брата и племянников зайсанов 2 человека Галдан да Ирки. И говорили ему, Ивану, чтоб он, Иван, ехал к тайшам их для подтвержения статей, а тайши де их Серен Зап Бинтухай и племянники ево Дордзи /л. 762/769об./ Ахай и Ендень Ахай стоят в урочище Баранказю.
И Иван Качанов к вышеписанным тайшам ездил, и по наказу им говорил, и договорные статьи, каковы он поставил с-Ырки Контазием-тайшею, за руками их объявлял.
И Бинтухай, выслушав у него, Ивана, и статей, которые он объявил на мунгальском языке, говорил: которые улусные люди ушли наперед их приходу в сторону царского величества, и тех их улусных людей отдадут им; также и многие у них конные табуны и рогатой скот отогнав, и ушли те их улусные люди к Удинску и к Селенгинску, и тех их лошадей и рогатой скот, отобрав у них, и отдать им /л. 763/769/ велят ли.
И Иван говорил: которые улусные их люди вышли в вечное подданство наперед их, тайшей, и тех и[с] стороны царского величества отдавать не для чего; да в договорных статьях, каковы он, Иван, постановил с подданным царского величества Ирки Контазием-тайшею, з братом их, что о таких людех, которые ушли от них в сторону царского величества наперед, и о тех никогда не упоминатися и обид им и налог не чинить и не памятовать никогда.
И тайши говорили: когда брат их Ирки Контазия-тайша в договорных статьях постановил, что им, тайшам, о ушедших своих /л. 763/769об./ улусных людех великим государем не бити челом и никогда не упоминатись и тесноты тем людем, будучи в подданстве у великих государей, не чинить, и чтоб великие государи указали им отдать хотя отгонные лошади и рогатой скот, которой у них угнан; и для того посылают они до великих и полномочных послов нарочно от себя посланных.
И, говоря то, Бинтухай и племянники ево и они, тайши, которые в [422] договорной статье написаны имяны, подлинно к договорным статьям руки приложили и по своему закону шерть учинили.
Генваря в 28 день приезжали подданных царского величества мунгальских владельцов Ирки Контазия и Ирдени Контазия тайшей посланцы зайсан Очирбой с товарыщи, 7 человек. /л. 764/770/ И великий и полномочный посол приказал тем посланцом у себя быть на разговоре.
И посланцы, пришед перед великого и полномочного посла, принесли в дарех от тайшей своих портище камки. А сказали, что те дары посланы с ними, посланцы, к нему, великому и полномочному послу, от Ирдени Кантазия-тайши.
И великий (В тексте описка: великие) [и] полномочный посол дары велел принять, и тайшей спрашивал о здоровье, и говорил: посылан был к тайшам их посольской дворянин Иван Качанов с листом и з договорными статьями, и тайши де их великим государем, их царскому величеству, служитись обещались, и как им, великим государем, их царскому величеству, служить, написали договорные статьи, и к тем договорным статьям руки свои приложили /л. 764/770об./ и шертовали. И великие государи, их царское величество, их, тайшей, будут призирать милостиво и ото всяких неприятельских людей оборонять; и в том он, великий и полномочный посол, при них, посланцах, подтвержает.
И посланцы говорили: на каковых статья тайши их великим государем служить обещались и при посланном от него, великого и полномочного посла, дворянине шертовали, и чтоб те установленные статьи он, великий и полномочный посол, изволил выговорить и, выговоря их, принять на свои руки образ, чтоб те постановленыя статьи были тверды и не поколебимы и с стороны царского величества здержаны.
И великий и полномочный посол противу договорных статей выговорил: на чем они, тайши, великим государем служить /л. 765/771/ обещались, и то здержано с стороны царского величества будет без нарушения. И подтвержал тое клятвою.
И после того говорил, что при договорных статьях просили тайши их, чтоб к великим государем посланцов их отпустить, и ныне тайши их вскоре тех посланцов пришлют?
И посланцы говорили, что к великим государем посланцы отряжены, и будут к нему, великому и полномочному послу, присланы февраля к 20 числу.
И великий и полномочный посол говорил, чтоб по договорным статьям лошади и скот тайши в поклонные присылали немедленно.
И посланцы говорили, чтоб он, великий и полномочный посол, дал в том сроку, для того что у них ныне скот зело хут, а как де скот исправитца, и по договору пришлют сполна.
И великий и полномочный посол, подчивав их, отпустил на двор. И послан к ним довольной корм. /л. 765/771об./
Генваря в 31 день были у великих и полномочных послов вышеписанные посланцы на отпуске.
И пришед, посланцы говорили: тайши де их поискали к себе милости великих государей и вышли в вечное подданство, а улусные их люди, ушед от них наперед, и живут ныне в стороне царского величества, и чтоб великие государи пожаловали подданных своих царского величества тайшей, велели им улусных их людей отдать по-прежнему, потому что те люди были у них истари. [423]
Великий и полномочный посол говорил: писали к нему, великому и полномочному послу, тайши их с посланцы своими, что желают они быть в вечном подданстве под самодержавною царского величества рукою, и чтоб прислать к ним для постановления статей нарочно дворянина. И он, великий и полномочный посол, по тому их, тайшину, прошению посольского своего дворянина посылал. И на чем им, тайшам, великим /л. 766/772/ государем служить, посланы были договорные статьи. И в тех статьях постановлено, что прежних выходцов, которые, отшед от них, пришли под державу царского величества, и о таких людех не упоминатися и впредь об них не бити челом. А ныне о тех людех тайши их велят им, посланцем, упоминатися. А которые люди вышли прежде их, тайшей, и тех и никогда отдать им невозможно.
И подчивав их, отпустил. И послал с теми посланцы в дарех подданному царского величества Ирдени Контазию-тайше лисицу черную, цена 10 рублев, портище сукна кармазину, мерою 4 аршина, цена 8 рублев; да жене ево зеркало в серебре немалое, цена 3 рубли; детям ево: одному сукно кармазин алое 4 аршина, цена 8 рублев, другому выдра, цена полтретья рубли; Ирки Контазию-тайше сукно ж /л. 766/777об./ кармазин, цветом коричное, мерою полпята аршина, ценою по 2 рубли аршин; а достальным четырем человеком тайшам по портищу сукна аглинского, по 4 аршина портище; посланцом их зайсаном 2 человеком: одному кожу, другому лисицу красную; товарыщем их 5 человеком по полу коже человеку.
Того ж числа привезен их Селенгинского к великим послом табунуцкого тайши Серень Сокулая сын Ганду Заб, которой по посылке из Селенгинска сыскан у табунуцкого выходца у Томдека Накулая Урлюка. И того тайшича велено держать в Удинску с тайшиным же сыном Бороноем, которой сыскан преж ево, Ганду Заба.
Февраля в 25 день писал к великим и полномочным послом, к окольничему и намеснику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи /л. 767/773/ из Селенгинска Федор Ушаков и прислал подданного царского величества мунгальского тайши Ирдени Контазия посланцов, которые посланы от него, Ирдени Контазия-тайши, татзи-зайсан с товарыщи, 4 человека, к Москве с листами к великим государем.
Того ж числа писал он же, Федор, и прислал подданных же мунгальских тайшей Ирки Контазия да Бинтухая, да 2-у братов Даржджи Ирки Ахаевы и Елдень Ахаевы посланцов Анболоя с товарыщи, 4 человек, а посланы они к великим государем с листами и з дары.
И великий и полномочный посол, окольничей и намесник брянский Федор Алексеевич Головин приказал тех посланцов принять и поставить на постоялой двор. И послал дворянина и подьячего, а велел им тем посланцом говорить, что к великому и полномочному послу они, посланцы, /л. 767/773об./ для каких дел приехали, и есть ли с ними к великому и полномочному послу от Ирдени Кантазия-тайши лист, или на словах о чем им говорить приказано.
И дворянин и подьячей, пришед к вышеписанным посланцом, против вышеписанного говорили.
И посланцы сказали, что посланы они от подданных их царского величества, от Ирдени Кантазия и иных тайш, к великим государем, к их царскому величеству, в посланцах, и с ними де тайши их послали к великим государем за печатью листы.
И дворянин и подьячей, взяв у них, посланцов, те посланные листы, для подлинной ведомости принесли к великим и полномочным послом. А в листех по переводу написано: [424]
Из давных лет Алтын-хан и отец ево Ирдени Болдой и он, Ирдени Кантазия, с великими государи /л. 768/774/ были в миру и в совете. И от Алтына-хана и от отца ево от Ирдени Болдона к великим государем ходили послы, и их государские очи видели, и по вся годы подарки возили. И от великих государей к ним подарки присыланы ж. И войны де с людьми их государскими не бывало изстари и поныне. И в прошлых де годех всчал войну китайской царь и побрал на Амуре руских людей много. И после того отпустил к великим государем с листом руских 3 человек, и велел их проводить до Сосокту-хана. И Сасукту-хан де тех людей не принял и провожатых им от себя не дал. А он де, Ирдени Контазия, тех людей приняв, и отослал с провожатыми в Енисейск и отдал в Енисейску воеводе, памятуя к себе их государскую милость. Да с теми ж де своими людьми послал он к великим государем в дарех подстав камки, лисицу черную, 3 соболя. И те дары, приняв у них енисейской воевода, а к Москве с теми дарами не пропустил. И те де подарки и дошли ль.
Да в прошлом де /л. 768/774об./ году всчал войну калмыцкой Бушукту-хан с мунгальскими владельцы. И в ту де войну пошел было Ереняк на тех же мунгал. И Ирдени де Контазия того Ереняка и с людьми ево побил, всего человек с 500. А он де, Ереняк, преж сего был в подданстве у великих государей, и изменил, и многих великих государей людей побивал и их улусных людей. Да он же, Ирдени Контазия-тайша, к мунгальским владельцом, к Очирою-хану и к иным, как они ходили под Селенгинской войною, в думе с ними не был и людей своих не посылал. А как калмыцкой Бушукту-хан на мунгальских владельцов войною наступал, и он де, Ирдени Контазия, от той войны прикочевал к Селенгинску. А прежде сего з деда ево и отца и с него, Ирдени Контазия, на великих государей ясаку не бирали, а ныне де с него, Ирдени Контазия-тайши, указано имать ясак. И о том он, Ирдени Контазия, послал к великим государем посланцев своих Дайши-/л. 769/775/зайсана-тадзия с товарыщи, 4 человека, а с теми де посланцы послал в дарех подстав камки, рысь, 5 соболей.
А в другом листу, каков писал к великим государем подданной же царского величества мунгальской тайша Ирки Контазей з братьями и с племянники, пишет:
Великим государем царем под самодержавную руку Ирки Кантазий, Бинтухай, Дордзи Ирки Ахай, Элдень Ахай, Серень-тадзий, Цуал-тадзий бьют челом.
Назад тому 23 годы пришед Осип пятидесятник на Селенгу, и жили с любви и в совете. И после того розбили у них чинирдениевых людей. Да прошлова де году приходил царев брат Батур Контазей да сын царев Царембал, и воевали. А они де, тайши, тое думы не знали, что им итти войною. А он де, Батур, пришед, побрал их с собою и после войны. А ныне де /л. 769/775об./ воюетца Ачарой-хан з Бошукту-ханом калмыцким. А они де, тайши, присылали к великому и полномочному послу от себя посланцов, чтоб их принять под высокодержавную великих государей руку. И он де, великий и полномочный посол, у тех посланцов выслушав, посылал от себя к ним, тайшам, Ивана Качанова. И он де, Иван, их к вере приводил. И они де на том шертовали. И от себя к великому и полномочному послу присылали посланцов. И великий и полномочный посол при тех посланцах божился.
И подданных царского величества мунгальских тайшей посланцом, которые посланы от них, тайшей, к великим государем к Москве с листами, учинен поденной корм до Москвы: Ирдени Контазия-тайши [425] зайсаном Дайши-тадзию по 2 алтына по 2 деньги, Садзики Алдаркю по 10 денег, /л. 770/776/ кошеваром 2-у человеком по 6 денег человеку на день; Ирки Кантазия-таши посланном зайсаном одному по 10 денег, 2-у человеком — по 8 денег, 2-у человеком кошеваром — по 5 денег человеку на день; всего по 10 рублев по 20 по 6-ти алтын по 4 деньги на месяц.
И февраля в 21 день писано к великим государем к Москве с капитаном Мартыном Камолем в Государственной Посольской приказ отписка такова:
Великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне, благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, холопи ваши Федька Головин с товарыщи челом бьет.
В прошлом, государи, во 196 году июля в 8 день в вашей великих /л. 770/776об./ государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и великие государыни, благоверные царевны и великие княжны Софии Алексеевны, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцев, грамоте к нам, холопям вашим, из Государственного Посольского приказу за приписью думного дьяка Емельяна Игнатьевича Украинцова Государственного ж Посольского приказу с подьячим с-Ываном Логиновым написано, что в прошлом де во 195 году июня в 14 день в вашей великих государей указной грамоте к нам, холопям вашим, писано.
Велено, прибыв х китайским рубежам, о миру китайского бугдыхана с высланными от него для того людьми, которые для договору и успокоения пограничных ссор к границам высланы будут, чинить договор по вашему великих государей указу и по наказу и статьям, каковы посланы к нам, холопям вашим, с тою ж вашею великих государей грамотою. /л. 771/777/
А что о том у нас, холопей ваших, с китайскими послы учнетца делать, и о том к вам, великим государем, к вашему царскому величеству, велено нам, холопям вашим, писать. А буде хановы послы или полковые воеводы с ратными людьми от Албазина отступили в Китайское государство, и съезжатися и говорить нам будет не с кем, а будут нас звать к себе в царство, как о том объявили ближние люди гонцом Государственного Посольского приказу подьячим Никифору Венюкову, Ивану Фаворову при отдании хановы грамоты (Часть фразы, со слов а будут нас звать до слов хановы грамоты в подлинной отписке отсутствует (см. ЦГАДА, ф. Сношения России с Китаем, оп. 2, 1685 г., д. № 2 ч. 3, л. 996)), и нам, холопям вашим, послать в Китайское государство ево, Ивана. А писать бы от себя к хановым ближним людем с ним, Иваном, по вашему великих государей указу и по абрасцовым письмам, каковы посланы к нам, холопям вашим, с ним же, Иваном. И между вами, великими государи, вашим /л. 771/777об./ царским величеством, и бугдыхановым высочеством, и государствы вашими какову быти утвержению о миру, и тому написать 3 договорные письма. А четвертое договорное письмо написать по тем же обрасцовым письмам и выбрав из статей о границе, что будет прибыльнее вашему царского величества Сибирскому государству. И подкрепя все те письма нам, холопям вашим, руками своими и печатьми, и те письма с обрасцовых писем, каковы присланы к нам, холопям вашим, под тою вашею великих государей грамотою, а написав те письма и подкрепя с приписанием рук своих и приложением печатьми, послать с ним, Иваном. И дать ему о всем, как поступать, будучи в Китайском государстве, с хановыми ближними людьми, наш холопей ваших от себя наказ. А с полномочные вашие великих государей грамоты, какова прислана /л. 772/778/ с ним, Иваном, к нам, холопям вашим, ему, Ивану, отдать список. И держать ему, Ивану, [426] вышепомянутые договорные письма за руками и печатьми нашими и список с вашие великих государей полномочные грамоты у себя тайно. А подлинную вашу великих государей полномочную грамоту послать с ним же, Иваном. И естьли учинитца постановления мира по которому ни есть договорному письму, и тое вашу великих государей грамоту по совершении тех договоров отдать в царстве хановым ближним людем. И о том обо всем китайского хана к ближним людем нам, холопям вашим, по обрасцовому ж письму, каково прислано к нам с тою вашею великих государей грамотою, писать.
И августа, государи, в 1 день к вам, великим государем, в Государственной Посольской приказ писали мы, холопи ваши, з жильцом с Степаном Коровиным, что по тому вашему /л. 772/778об./ великих государей вышеписанному указу подьячего Ивана Логинова с вашею великих государей полномочною грамотою и з договорными письмами (которые письма, написав по обрасцовым письмам и закрепя руками своими и печатьми), в Китайское государство к бугдыхановым ближним людем, усмотри время, естьли будет прилично пошлем вскоре.
Да в прошлом во 196 году августа в 29 день к вам, великим государем, писали мы, холопи ваши, с прапорщиком с Петром Разичкою, да в нынешнем во 197 году октября в 22 день с тобольским казаком литовского списку с Викулою Резановым, а что писал к нам, холопям вашим, из Албазина казачей голова Афонасей Бейтон о приходе к Олбазину китайского воеводы с воинскими многими людьми на многих бусах; и что писал я, холоп ваш, в Нерчинской к Ивану Власову, чтоб он, Иван, послал от себя /л. 773/779/ кого пригож к тем вышеписанным полковым воеводам, а велел им говорить, чтоб они, полковые воеводы, воинским своим людем от Олбазина уступить велели и зсор и задоров вновь никаких не всчинали докаместь на обе стороны удовольствуются на съездах о розграничении земель посольскими договоры, и чтоб они, полковые воеводы, учинили с нами, холопи вашими, съезд по посольскому обыкновению и о всяких мирных делех договор учинили, а для того мы, холопи ваши, под Албазин будем вскоре; и что по тем вестям пошли мы, холопи ваши, со всеми вашими великих государей ратными людьми в Нерчинской, а в Удинску для всякие опасности от приходу мунгальских тайшей на ясачных брацких иноземцов оставили мы, холопи ваши, начального человека с служилыми людьми.
И в нынешнем же, государи, во 197 году сентября в 4 день приехал к нам, холопям вашим, из Олбазина албазинской /л. 773/779об./ казак Сенька Степанов с товарыщи на Курбу, от Удинска отшед верст со 100. А с ним к нам, холопям вашим, писал из Албазина казачей голова Афонасей Бейтон, что китайской воевода, которой приходил под Албазин со многими ратными людьми на многих бусах, и окола Албазина насееной хлеб подкосили и потолочили весь без остатку, и всходили (В подлинно отписке далее: бусами (там же, л. 1002)) вверх по Амуру до Аргунского устья, и пожегши хлеб, пошли в свои край со всеми своими ратными людьми, и в Албазине де хлебными запасы великая скудость.
И мы, холопи ваши, к Ивану Власову писали 211, чтоб он, Иван, взяв с плодбища хлебных запасов у подрятчиков 600 пуд, также и служилых людей и скота, сколько пристойно, и послал в Олбазин не мешкав, чтоб в Олбазине до весны пробыть было служилым людем мочно.
А чтоб, государи, не учинили какова разорения байкаловским острогам, которые есть у моря, и брацким /л. 774/780/ ясачным людем, и не отняли б пути к даурским острогам, собрався с войски, мунгальские владельцы (также и вашим великих государей ратным людем прежде времяни не терпеть голоду в Нерчинску), и для того что в нынешнее время [427] промышлять над китайскими людьми, также и договариватися о посольских делех не с кем, поворотились мы, холопи ваши, с вашими великих государей ратными людьми в Удинской. И собрав брацких людей и достальных служилых людей, которые оставлены были в Удинску и в Селенгинску для мунгальских приходов, ожидая к себе многое время от мунгальских владельцов посланцов, чая склонности к миру, сентября в 16 день пошли под мунгальские улусы, чтоб привести их в послушание.
И отшед от Удинска верст з 200, на урочище позади Большаго Хилка сошли табунуцких тайшей Серень Сакулая с товарыщи. И был бой. /л. 774/780об./ И милостию превеликого бога и превысоким вашим великих государей счастием на том бою многих мунгал побили и в полон поимали, также и конные табуны и рогатой скот многой отбили. А сами тайши ушли к иным мунгальским владельцом не в больших людех. И что, боючись на себя разорения, улусные их мунгальские люди пришли под вашу великих государей высокосамодержавную руку в вечное подданство больши 1000 юрт и аманатов с себя в Селенгинской дали. И о том о всем к вам, великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне, благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, писали мы, холопи ваши, подлинно с вышеписанными посыльщики в Государственной Посольской и в Сибирской приказы 212.
И в нынешнем, государи, во 197 году ноября в 23 день приехав к нам, холопям /л. 775/781/ вашим, в Удинской табунуцкой Акин-даруга, которой выкочевал под самодержавную вашу великих государей высокую руку в вечное подданство. И извещал словесно:
Приезжал де к ним, Акину, в улусы из Мунгальской земли мунгалетин, имя ему Окраук, Исески-зайсана. И сказывал де им тот мунгалетин, что как в Китаех учинилось ведомость от мунгал, что мы, холопи ваши, с вашими великих государей ратными людьми на мунгальских табунуцких тайшей ходили и многих побили и в полон многих поимали; а иные, убоясь на себя приходу нас, холопей ваших, с ратными людьми, прикочевали от мунгальских тайшей улусные многие люди под вашу великих государей высокосамодержавную руку к Селенгинску в ясачной платеж; также и что Бушукту-хан мунгальского хана Очароя и кутухту и иных многих тайшей мунгальских розбил и с породных земель согнал. И китайской де бугдыхан /л. 775/781об./ велел збирать ратных людей у себя многих, и велел быть на весне во всякой готовости под украинные ваши великих государей городы, к Селенгинску и к Нерчинску, также на посольской съезд итти великим их китайским послом со многими ратными и воинскими припасы. А для тех посольских договоров хотят итти на 2 дороги — к Селенгинску и к Нерчинску. И естьли по своей себе воли не учинят, хотят поступать воинским поведением, согласясь о той войне с мунгальскими владельцы.
Да ноября ж, государи, в 26 (В подлинной отписке: 24 (там же, л. 1006)) день в Удинском же остроге, приехав к нам, холопям вашим, мунгальской Тархан-лансу-лама-зайсан, которой выкочевал под самодержавную вашу великих государей высокую руку в вечное подданство к Селенгинску, и о мунгальских замыслех извещал словесно: будучи де он, Тархан-лансу/л. 776/782/лама, в улусех своих, слышал от табунуцких новых выходцов, которые прикочевали в ясачной платеж к Селенгинску, что которые приезжают от мунгальских тайшей к нам, холопям вашим, посланцы договариватися о миру, и те де тайши Далай Цецен-ноен, которой прежде сего был на приступе под Тункинским [428] острогом, пересылаются посланцы своими неправдою, для того чтоб промедлить время, покамест зберутца с войски своими. А собрався с войски своими и согласясь о той войне с китайцы и с ханом своим Очароем, хотят, пришед под украинные ваши великих государей городы, под Селенгинской и Нерчинской, учинить воинской промысл, и чтоб возвратить брацких людей и иных /л. 776/782об./ многих мунгальских выходцов во свое владение. И конечно они, мунгальские владельцы, ожидают к себе для споможения на вестне войск китайских со многими воинскими припасы к Селенгинску.
Да генваря, государи, в [6] (В тексте число пропущено. Восстановлено на основании подлинной отписки, где проставлено после написания основного текста другими чернилами (см. там же, л. 1008)) день нынешняго 197 году, вышед из мунгальских улусов под вашу великих государей высокосамодержавную руку в вечное подданство, мунгальского табунуцкого Серень Сакулая-тайши улусной человек, именем Булгайко.
А в роспросе перед нами, холопи вашими, сказал, что был он в холопех у табунуцкого Серень Сакулая-тайши. А будучи де он, Булгайко, у тайши своего в улусе, слышал того ж улусу от зайсана и от иных многих того тайши улусных людей, что присылали де к нему, тайше, от Ирки Контазия-тайши лист, чтоб ему, Серень Сакулаю, притти под вашу великих государей самодержавную руку в подданство. И он де, Серень Сакулай, с своими улусными людьми под вашу /л. 777/783/ великих государей самодержавную руку в подданство итти не похотел, а желает де быть в подданстве у китайского хана. А хотя же де прежде они приходить, собрався с войски своими, под Селенгинской и Удинской и под заимки войною и чтоб возвратить к себе по-прежнему табунуцких розбитых тайшей и мунгальских и брацких ясачных людей. А для споможения войск и чтоб быти в подданстве, хотели они, мунгальские тайши, посылать к китайскому хану нарочных от себя послов.
И видя мы, холопи ваши, неправые китайского хана в посольских делех поступки, и чтоб, собрався на будущей весне с мунгальскими владельцы во многих силах, не пришли под Нерчинской и Селенгинской войною, и не учинили б какова разорения Даурской земле, и не взяли б во свое владение ясачных ваших великих государей всяких родов иноземцов, для того что нам, холопям вашим, за малолюдством ратных людей надвое боронитца будет невозможно, /л. 777/783об./ и не оказатися нам им, китайцом, малолюдством, по вышеписанным к нам, холопям вашим, вашего великих государей указу и грамоте из Государственного Посольского приказу и статей, и по будущим у нас, холопей ваших, вестям о китайских и мунгальских к войне замыслех, и чтоб нам, холопям вашим, ведать, каким обычаем о посольских договорех или о войне поступати впредь с ними, китайцы, по их к тому намерению, и отвратить бы их, китайцов, от войны, генваря в 11 день нынешняго 197 году послали мы, холопи ваши, в Китай к хановым ближним людем Государственного Посольского приказу подьячего Ивана Логинова с вышепомянутою вашею великих государей полномочною грамотою. И с тое вашие великих государей полномочные грамоты послали с ним список. И дали ему, Ивану, 3 договорные письма, /л. 778/784/ написав по обрасцовым письмам с подписанием рук своих и приложение[м] печатей по вашему великих государей указу, на чем быти мирному утвержению; також де, государи, по обрасцовому ж письму, что за небытием с их китайской стороны послов многое время к посольским съездом для договоров с нами, холопи вашими, к хановым ближним людем о посылке ево, Ивана, с теми договорными письмами, писали. А как ему, Ивану, будучи в Китаех, с хановыми [429] ближними людьми поступать, и о том по вашему великих государей указу мы, холопи ваши, дали ему наказ. И послали с ним служилых людей розных полков 30 (В подлинной отписке: 27. Вписано другими чернилами, чем основной текст (там же, л. 1014)) человек да селенгинского толмача /л. 778/784об./ Тараска Афонасьева. Да с ним же, Иваном, послали мы, холопи ваши, к хановым ближним людем лист о выслании послов хана их для посольских с нами съездов на границу. А в договорных, государи, письмах мы, холопи ваши, по вашему великих государей указу в первом написали: быти границе меж государствы вашими и китайского хана близ наунских ево ханских сел по вершинам рек Гана и Шингала; в другом договорном письме написали мы, холопи ваши, по вашему о том к нам, холопям вашим, великих государей указу: быти границе меж государствы вашими и китайского хана Албазину, а звериные и иные всякие промыслы /л. 779/785/ имети с обоих сторон по вершинам рек Быстрой и Зии и Силимбы; в третьем договорном письме написали мы, холопи ваши: быти границе по написанному от вас, великих государей, к нам, холопям вашим, указу, где ныне Албазин, а будущее Албазинское поселение снесть и с обоих сторон никакова в том месте строения не иметь, и соболиным и иным промыслом быти в тех местех общим по реку Амур. А для роздачи от ваших великих государей дел послали мы, холопи ваши, с ним, Иваном, из вашие великих государей казны, которая для того послана с нами, холопи вашими, на 300 на 60 рублев. А четвертого, государи, договорного /л. 779/785об./ письма (которое велено, выбрав, написать ис присланных к нам, холопям вашим, седьми статей под вашею великих государей грамотою, что к вашему великих государей Сибирскому государству прибыльная, и, подкрепя руками своими, послать с ним, Иваном; и естьли китайского хана ближние люди на тех трех вышеписанных письмах миру учинити не похотят, велеть отдать то четвертое договорное письмо) не послали мы, холопи ваши, написав, с ним, Иваном 213, для того что больши, государи, того границу ставить и уступать им, китайцом, невозможно, чтоб от того всей Даурской земли тесноты великой не было. А чтоб, /л. 780/785об./ государи, написать он статьи, каковы 7 статей присланы к нам, холопям вашим, о посольских делех в прошлом во 196 (В тексте ошибочно: 194. Исправлено на основании подлинной отписки (см. там же, л. 1010)) году, чтоб учинить границу, где Албазин, и всякое поселение снесть, и впредь на том месте никакова поселения с обоих сторон не иметь, а иные заходящие ссоры отложить до иного благополучнейшаго времени, в котором изволите вы, великие государи, и ханово высочество похочет обослатися о том послами с любительными грамоты, которое по врученной себе полной мочи, будучи в обоих сторонах или из них в которой ни есть одной, то дело посольством своим потребными и пристойными способы договорят и укрепят, не послали мы, холопи ваши, написав с ним, Иваном, для того что китайцы люди зело подозрительные и за /л. 780/786об./ многие будущие к ним от албазинских казаков и иных даурских жителей обиды, чтоб отложить в перемирные лета, никогда не похотят и станут, государи, наипуще ныне с превеликим тщанием чинить воинской промысел над Даурскою землею, чая вновь (В подлинной отписке вместо слова вновь написано в нас всякие (там же, л. 1012)) неправды.
А в наказе, каков дали мы, холопи ваши, ему, Ивану, написано:
Будучи ему в дороге от Нерчинска и как он, Иван, будет по указу ханскому принят от воевод в пограничные китайские городы и в царство, розведывать всякими меры накрепко (хотя что от того кому и дать доведется ис посланной с ним, Иваном, для того вашей великих [430] государей казны), только б разведать о том подлинно: прошлаго лета на съезд китайские послы по посольскому обыкновению наряжены ль были, и, выступи, от калмыцкой ли войны поворотились з границы ль, или из царства не выходили; и ныне чаят ли китайских послов на съезд для посольских договоров с нами, холопи вашими, или, опосаясь чего себе от нас, холопей ваших, при /л. 781/787/ посольских съездех зла по будущим о том от нас, холопей ваших, вестям от новых мунгальских выходцев, збираютца с великими ратьми и хотят, согласясь с мунгальскими владельцы, приходить на 2 дороги для винского промыслу — к Нерчинску и Селенгинску (как о том извещал нам, холопем вашим, табунуцкой Акиндорга с товарыщи), и естли чего по своей себе воли в договорех не учинят, хотят поступать воинским поведением.
И буде, государи, он, Иван, уведает, будучи где в дороге или в царстве, подлинно, что великие китайские послы противу нас, холопей ваших, на съезд прошлого году выходили и за будущею калмыцкою войною з границ поворотились в царство (как о том, будучи у нас, холопей ваших, гонцы от великих послов китайских словесно объявили, также и они, послы, в листу своем писали), и хотели быть на предбудущее лето на съезд /л. 781/787об./ конечно, а в то время, как он, Иван, приедет в царство, китайские послы будут к съезду в готовости, и по проведыванию ево, будучи в дороге и в царстве, о высылке на съезд (Часть фразы со слов на съезд конечно до слов о высылке на съезд повторены дважды) послов китайских, что совершенно идут и не во многих людех, как о том объявили хана их ближние люди посланному от нас, холопей ваших, Степану Коровину, или и с прибавочными собрався ратьми, только в один путь к Нерчинску или к Албазину, и ему, Ивану, велели мы, холопи ваши, приехав в Пежин и как он от ближних людей принят будет, не объявляя листа нашего, в котором написано, не договорных с ним, Иваном, посланных писем за руками нашими, холопей ваших, и печатьми и с полномочной вашей великих государей грамоты списка, также и с тех договорных писем списков, и держать у себя их тайно под опасением вашие государские к себе опалы, чтоб никому про /л. 782/788/ них ведано было (В подлинной отписке далее: привести к нам, холопем вашим (там же, л. 10171а)). А отдать лист хановым ближним людем о высылке послов китайских на границу к съездом с нами, холопи вашими, которой с ним, Иваном, для того от нас, холопей ваших, послан. И говорить о том хановым ближним людем, чтоб для всяких посольских договоров на съезд с нами, холопи вашими, послы их китайские высланы были вскоре (как о том объявили они, ближние люди, посланному нашему, будущему у них в Пежине, Степану Коровину), а в котором месте быти съезду и о ровенственном числе людей, которым во время посольских съездов надлежит быти, чтоб они, ближние люди, велели о том послом своим учинить с нами, холопи вашими, обсылку; и в которых местех, близ Албазина или Нерчинска, при границах они, китайские ближние люди, съезжаму месту похотят /л. 782/788об./ быти, и в тех местех мы, холопи ваши, с китайскими их послы съезжатися и говорить о посольских делех будем, и для того уже стоим (Слово стоим написано вместо первоначального стоят) при границах по вашему великих государей указу многое время, ожидая к посольским съездом послов государя их, будыханова высочества.
И буде ему, Ивану, хановы ближние люди объявят, что послы государя их высланы будут на посольской съезд после отпуску ево Иванова из царства вскоре или при нем, Иване, и ему говорить хановым ближним людем, чтоб о том они, ближние люди, к нам, холопем вашим, подлинно в листех своих с ним писали, и, в котором месте быть съезду, ему [431] Ивану, объявили, и отпустили б ево, Ивана, без задержания. И как он, Иван, к нам, холопем вашим, отпущен и о всем ему отповедь учинена будет, и ему, Ивану, ехать наскоро и прежде своего приезду прислать /л. 783/789/ к нам, холопем вашим, со всякую ведомостию служилого человека добра, и о всем, что у него, Ивана, учинитца и что о каких китайских замыслех уведано будет, писать.
А буде, государи, будучи он, Иван, в дороге или в пограничных китайских городех и в царстве, проведает подлинно, что китайские послы отправляются к посольским съездом во многочисленных ратех и идут на 2 дороги — к Селенгинску и Нерчинску, и естли чего по своей воли себе не учинят, хотят поступать воинским поведением, согласясь о том с мунгальскими владельцы, с Очироем-ханом и иными мунгальскими тайшами, и о том он, Иван, уведает подлинно, и чтоб, государи, не допустить их, китайцов, со многими воинскими людьми до Даурской земли и к Селенгинску и не оказатца противу их нам, холопем вашим, малолюдством, также и чтоб, не пришед мунгальские войска и задержав нас, холопей ваших, с вашими великих /л. 783/789об./ государей ратными людьми в Селенгинску, и по согласию с мунгальцы китайские послы, пришед к Даурской земле со многими ратьми, и будут нас, холопей ваших, звать к себе на съезд посольской и, поставя то нам в неправду, что на съезд нам с ними за мунгальскою войною прийти будет невозможно, будут поступать на даурские остроги и на ясачных братцких иноземцов войною, и не учинили б тем какова разорения Даурской земли и ясачным иноземцом, и ему, Ивану, велели мы, холопи ваши, приехав в царство, и как он от хановых ближних людей принят будет, отдать им лист, которой с ним, Иваном, послан, и объявлены в нем договорные письма; и объявить им, ближним людем, с первого договорного письма список, а во свидетельство того объявить список с вашие великих государей полномочные грамоты и говорить о том с ними, ближними людьми, /л. 784/790/ по данному ему, Ивану, от нас, холопей ваших, наказу. А достальные договорные письма держать у себя тайно.
И буде ближние люди на том договорном первом письме миру учинить не похотят, и ему, Ивану, взяв с первого письма у хановых ближних людей список, объявить им, ближним людем, список з другова договорного письма нашего. И стоять при том накрепко всякими меры, чтоб учинить границу конечно меж государствы вашими великих государей и хановым высочеством по тому договорному другому письму. И домогатца о том накрепко, хотя что от того и дать кому доведетца, только б тое было вашей великих государей превысокой чести не к умалению. И буде хановы ближние люди, приняв той список, на том договорном письме границу и вечный мир учинить похотят, и ему, Ивану, отдать им, хановым ближним людем, подлинное договор/л. 784/790об./ное письмо с приписанием рук наших и с приложением печатей, таково ж договорное письмо слово в слово взять у них, ближних людей, за руками их и печатьми. И по совершению тех договоров полномочную вашу великих государей грамоту, естьли бугдыхан их по розговором о том ево Ивановым сам принята по обыкностям иных окрестных государств не похочет, отдать им, ближним людем, и говорить, чтоб государь их, его бугдыханово высочество, о том мирном постановлении к вам, великим государем, с ним, Иваном, или с природными своего государства людьми писал.
А буде, государи, у него, Ивана, приняв хановы ближние люди другое договорное письмо, и на том договорном письме миру учинить не похотят, и при крепком ево Иванове о том упорстве совершенно станут отказывать, и ему, Ивану, по /л. 785/791/ многим с ними розговором, взяв у них, ближних людей, с того другова договорного письма список, объявить [432] им, ближним людем, с третиева договорного письма нашего список. И говорить им, ближним людем, что вы, великие государи, ваше царское величество, яко суще православно християнские монархи, не желая ни каким народом кровопролития, но дабы все спокойное житие имели и миром тешились, и [для] (Слово восстановлено на основании подлинной отписки (там же, л. 1024)) крепчайшей дружбы и любви з государем их, хановым высочеством, указали своим царского величества великим и полномочным послом нам, холопем вашим, хотя то и с превеликими убытки в стороне вашего царского величества, учинить вечное мирное поставление противу того договорного письма. И буде хановы ближние и на том списке с третьего договорного письма вечный мир учинят, и ему, Ивану, об оддаче подлинного /л. 785/791об./ договорного нашего холопей ваших письма и во свидетельство вашие великих государей полномочные грамоты хановым ближним людем, и о взятье у них против того таковаго ж договорного письма с приписанием рук их и с приложением печатей, и о грамоте хана их во свидетельство к вам, великим государем, тех вечно постановленных мирных договоров з ближними его хановыми людьми у нас, холопей ваших, говорить ему, Ивану, противу вышеписанного, как о том ему, Ивану, в наказе от нас, холопей ваших, написано о другом договорном письме. А при оддании, государи, договорных писем о постановлении вечного мира з ближними китайского хана людьми, естли он, Иван, по наказу /л. 786/792/ уведает о войне китайской подлинно и о согласии их к тому с мунгальскими владельцы, и объявить те договорные письма, велели мы, холопи ваши, ему, Ивану, розговаривать с хановыми ближними людьми пространными и любительными о том розговоры, приводя их к тому, чтоб учинить граница по первому договорному письму, а по самоконечной мере по другому договорному нашему письму.
И буде по многим ево Ивановым пространным розговором по тому договорному письму границы учинить китайцы не похотят, и совершенно ему, Ивану, в том хановы ближние люди отказывать станут, /л. 786/792об./ и ему, Ивану, по самой нужде объявить с третьяго нашего договорного письма список и говорить и стоять при том по наказу, каков о том ему, Ивану, дан от нас, холопей ваших.
И о тунгуском, государи, князце Гайтимуре и о ево родственниках, естьли хановы ближние люди при оддании договорных писем говорить ему, Ивану, будут, також де, государи, и о послех их китайских впредь к вам, великим государем, будущих, и об одпуску торговых людей с товары к Москве, и о подлинном проведании об их китайской войне, (каким в обозах устрояются поведением и которым народом /л. 787/793/ тому подобны) в наказ ему, Ивану, мы, холопи ваши, написали и говорить о том с хановыми людьми и проведывать велели по вашему великих государей указу и по наказу, как о том написано нам, холопем вашим.
А буде он, Иван, не доезжая до пограничных китайских городов, или в китайских городех, идучи до царства, встретит послов китайских, что идут к посольским съездом с нами, холопи вашими, и ему, не отдавая ж листа нашего, в котором написано о договорных письмах, и не объявляя договорных писем и полномочной вашей великих государей грамоты и с нее списка, объявить и отдать лист им, послом, которой послан от нас, холопей ваших, к ближним хановым людем о высылке их послов на съезд с нами, холопи вашими. И говорить им, послом, о равенственном числе людей, которым /л. 787/793об./ во время посольских съездов належит быти, и о съезжем месте, чтоб они, послы, с ним, Иваном, или с своими посланцы к нам, холопем вашим, писали подлинно, а он, Иван, для того к ним от нас, холопей ваших, послан. [433]
А к товарыщу, государи, своему я, холоп ваш Федька, в Нерчинской к Ивану Власову по указной вашей великих государей грамоте ко мне, холопу вашему, из Государственного Посольского приказу о подписке тех договорных писем и с приложением ему своей печати подлинно писал с ним же, Иваном, чтоб он, Иван, осмотря у него, Ивана Логинова, наказу и договорных писем, подписал и печатью своею подпечатывал по вашему великих государей указу, и отдав ему, Ивану, отпустил ево из Нерчинска, дав подводы и провожатых да Оргунского острогу без задержания; а которого числа /л. 788/794/ он, Иван, из Нерчинска отпущен в Китай будет, и о том бы к нам, холопем вашим, писал с нарочными посыльщики.
А отписку велели подать в Государственном Посольском приказе царственные большие печати и государственных великих посольских дел оберегателю, ближнему боярину и намеснику новогородцкому, князю Василью Васильевичю да боярину князю Алексею Васильевичю Голицыным с товарыщи.
Великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне, благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, холопи ваши Федька Головин с товарыщи челом бьют.
В нынешнем, государи, во (Предлог во в тексте повторен дважды) /л. 788/794об./ 197 году генваря в 15 день писал к нам, холопем вашим, из Албазина казачей голова Афонасей Бейтон. А в отписке ево написано:
В нынешнем де во 197 году декабря в 7 день приезжали к нему в Албазин китайские посланцы 2 человека сотников. А в розговорех, будучи у него, спрашивали, что ваши великих [государей] (Слово восстановлено по смыслу), вашего царского величества, великие и полномочные послы мы, холопи ваши, где ныне пребываем? Да они ж де, посланцы, говорили ему, Афонасью, что в прошлом во 196 году посыланы были к нам, холопем вашим, от китайских их послов с китайского рубежа посланцы со обвещанием, что китайские их послы на съезд противу нас, холопей ваших, выходили и остановились в пограничных своих городех за мунгальскою с калмыки войною; а где впредь быти посольскому /л. 789/795/ съезду, и о том бы нам, холопем вашим, учинить им отповедь; и что мы, холопи ваши, посланцом их говорили, что пошлем от себя после отпуску их в Китай к ближним хана их людем нарочного посланного своего вскоре, и говорить о всем прикажем с тем посланным своим, и по тому де нашему, холопей ваших, предложению посланной наш к ним, ближним людем, не бывал и по се число. И он де, Афонасей, тем китайским посланцом сказал, что пошлют о том к нам, холопем вашим, от себя нарочно, а как о том к нему, Афонасью, от нас, холопей ваших, отповедь будет, и он им, китайцом, ведомо учинит вскоре.
И того ж числа мы, холопи ваши, послали Государственного Посольского приказу к подьячему к Ивану Логинову от себя в дорогу /л. 789/795об./ с капитаном Осипом Булгаковым память. А велели ему ехать в Китайское царство со всяким в пути поспешением и в дороге нигде не мешкать ни малого времяни. И как он по приезду своему будет принят в китайские пограничные городы, и ему, будучи в дороге и идучи китайскими городами и в царстве, розведывать подлинно всякими меры накрепко и учинить оттого хотя и немалую дачю ис посланной с ним для того казны, что великие китайские послы противу нас, холопей ваших, в прошлом [434] году на посольской съезд для посольских договоров (и сколько с теми китайскими послы служилых и всяких чинов людей было) выступали буду/л. 790/796/щею ль калмыцкою войною з границы поворотились к себе в царство (как о том ганцы их, будучи у нас, холопей ваших, в розговорех объявили, также и они, послы, в листу своем к нам писали), а обещали на предидущее лето для посольских договоров на съезд быть конечно, и ныне для мирного постановления желают быть посольскому съезду и управляются к посольским договором, хотя и с прибавочными ратьми, только в один путь. И ему б, Ивану, приехав в царство, бугдыхановым ближним людем от нас, холопей ваших, отдать лист о съезжем месте и о высылке китайских их послов на съезд к посольским договором. И говорить противу наказу, каков ему дан от нас, холопей ваших. А вашие великих государей полномочные грамоты, и с нее списка, и дого/л. 790/796об./ворных наших писем, и с них списков, каковы посланы с ним, Иваном, за подтвержением рук и приложением печатей, хановым ближним людем и никому не объявлять и держать у себя тайно, чтоб никому про них было ведомо под опасением вашие государские о том опалы. И для того посылай к нему, Ивану, по будущим у нас, холопей ваших, албазинским вестям от нас, холопей ваших, нарочно капитан московских стрельцов Осип Булгаков. А буде он, Иван, в дороге или в царстве уведает подлинно, что китайские послы, хотя и управляются к посольским /л. 791/797/ съездом и высланы будут, только во многочисленных ратех и на 2 дороги — к Нерчинску и к Селенгинску, и хотят поступать воинским поведением, согласясь с мунгальскими владельцы с Очароем-ханом и иными, и ему, Ивану, велели мы, холопи ваши, о оддании листа и обозночении договорных писем учинить противу наказу, каков ему о том дан от нас, холопей ваших.
Комментарии
211. Подлинная отписка Ф. А. Головина И. Е. Власову хранится в ЦГАДА (см. ф. Нерчинская приказная изба, д. № 43, л. 36).
212. Подлинная отписка Ф. А. Головина (см. ЦГАДА, ф. Сношения России с Китаем, 1685 г., д. № 2, ч. 4, лл. 1039-1057) была получена 27 сентября 1689 г. В Посольском приказе на ней была сделана следующая помета:
«198 году сентября в 28 день. Великим государем известно и бояром чтена. Взять к отпуску и выписать» (там же, л. 1039 об.).
213. Четвертый вариант договорного письма был составлен Ф. А. Головиным и даже послан И. Е. Власову с тремя остальными. Однако он был изъят у гонца еще до того приезда его в Нерчинск (см. прим. * к стр. 441).