-

О БЫВШЕЙ С 1677 ДО 1689 ГОДА ВОЙНЫ У КИТАЙЦЕВ С ЗЕНГОРЦАМИ

Китайская история, из которой выписал я переводом с Манжурского языка предлагаемое, сочинена Журналом содержащим войну оную дватцать один год всего времяни, и писана весьма плодовито, по чему, опасаюсь я, дабы таким описанием вам не наскучить, предлагаю о продолжении войны коротко. Здесь же присовокупляю еще для любопытства вашего роды древних владетелей великой Тартарии, между коими, род славного Чингис Хана, и род золотой Орды; оные выписал я из особливой Китайской истории, уповая уведомить вас о таких родах против сторонних историй вернее.

Будучи я по милости высочайшего неба обладателем многих народов, и Государем высокого предков моих престола наследственным, пекусь и соболезную о всех моих подданных, как о грудных младенцах; не могу спокойно смотреть на немощи и тех сторонних народов, кои живут в самых дальних краях.

Большие два Княжества, кои стоят от нас на Западе и на Севере, и из коих семь частей Калков, и четыре части Олотов ² с давных лет присылали к нам свои албани ³; а на сих годах, против нашего чаяния, являлся из Олотов Галдан ⁴, человеке с природы злой и лукавой; сперва снял головы с своих братьев, а потом прибрал к рукам всех Олотов, и несколько соседних Калкасхих земель. Сим он по малу усилился, и возмечтал о себе быть большим воином [***]

С начала, как скоро донесено сюда, что Олоты с Калками поссорились, посылал я к ним ближних моих Амбанев ⁵ с дарами жаловать и мирить их.

А после, когда они действительно между собою войну начали, посылал я к ним Амбанев в другой раз с имянным моим повелением, что войну свою, коя произведет и той и другой сторонам больше беды, нежели прибыли, конечно прекратили.

Но Галдан сего моего повеления не послушал, производил наглость свою как начал. Калки, будучи Галданом побеждены, просили у меня избавления, пришед ко мне в действительное подданство. Я в покровительство их принял, и поселил их по сю сторону наших караулов, наградя их хлебом, скотом, и всем к житию потребным.

Галдан, будучи сим недоволен, под видом отмщения неприятелям своим Калкам обиды своей, разбивал людей и грабил по всей степи, и доходил уже до урочища Улан Бутун.

Когда донесено было мне, что он у Улан Бутуна; принужден я тогда стался отправить на него войско, искать его к допросу.

Войско мое на первом случае могло его победить, но не могло с ног свалить, удалось ему убежать с большим страхом в глухую полночь. В бегах, боясь он себе погони, дал нашим на письме клятву, что озорничать более не станет, будет жить смирно и честно.

Естьли бы он с того времяни клятву свою держал, мог бы жив быть и ныне; но ядовитое сердце его не могло быть без своего [***] действия, преступил клятву скоро, поворотил глаза свои на наши границы, кинулся опять на наших Мунгалов, ухватил Калкаского Намжал Доина.

Последние его такие поступки доказали мне, что надобно его злодея искоренить непременно; взял я на искоренение намерение твердое; велел войско, и все, что для войска потребно, исправить образом достаточным. Он услыша о сем не знал что делать. Поступки его в походах были непостоянны. Когда наши на него наступали, отходил он далеко в стороны; а когда ворочались назад, он опять выходил, и за нашими следовал. Я видя обращение его такое, научил Корцинского владельца приманить его к нашим поближе. Войска свои расположил я пред сим временем на три части, две на двух сторонах, на Восточной и западной, а одну, коя больше, и в коей сам я был, в средине. Ван мог его близко к нашим приманить, а он мог про неодолимую силу войск наших услышать, и прежде нападения нашего тронуться с места. Я гнался за ним сам с Гапшихянами ⁶, а он бежал без памяти, оставя женщине и ребят, и брося тяжелые вьюки. Бег был ему неудачен, разбит на бегу стался тою частью войска, коя для пресечения пути поставлена на западной стороне была. Выскочил он тогда кое как с немногими людьми.

После того еще ходил я брать его два раза: в первой доходил до местечка Ордос, а в последней до горы Ланвюйсюй; продолжал войну милостиво, пересекал у него только дороги, и покорял только его сообщников. [***]

Дело кончилось тем, Джайсаны его все пришли к нам в подданство, сын его попался к нам в руки, а сам они, видя что от рук наших избавиться не может, отравил себя ядом.

По смерти его и те все люди, на коих он надежду полагал, один за другим пришли к нам с покорными головами.

Сей великой плут и злодей разбойничал более дватцати лет, а побежден и искоренен менее как чрез два года.

Известное дело, что естьли поднявшегося огня не погасить, может дойти до пространного поля. Подобно сему и заматерелого злодея если не искоренить, будет людей беспокоить век весь.

Когда принял я намерение сам Галдана воевать; в то время Вельможи не советовали мне самому итти на него: одни, кои недальновидны, Галдану, говорили они, острастка уже дана, нечего опасаться: другие, кои трусливы, да где искать такого злодея, которой по степям скитается. Не знали эти люди того, что начав злодея воевать, должно вовсе искоренить, что победа состоит всегда в разумном предрассуждении.

Я приметил из летописей Китайских, что многие Китайские Цари за тем точно в войнах против степных народов успехов не имели, что не скоро свои войска на них высылали, и не так при том с такими неприятелями поступали, как надобно.

Приметя я в войнах прежних Китайских Царей ошибки, и услыша о Улан Бутунском уроне, не поленился сам с войсками ходить в степи три раза. Не могли мне препятствовать ни жары, ни стужи, небыли мне [***] опасны ни труды, ни болезни; но тогда однакож взял я намерение искоренить Галдана, когда он противником оказал себя явно; в то однакож время меч я на него поднял, как он от злодейства своего отстать не захотел.

Войска мои, видя меня перед ними едущего в дожде и слякоти, не чувствовали в походах никакого труда, и будучи всем довольны, шли на неприятеля с охотою, стараясь один перед другим больше ревности оказать.

Походы нам были весьма щастливы, хотя и очень далеки, тем паче, что где трава прежде не росла, тамо являлись сенокосы, где воды не бывало, тамо источники оказывались. Такое наше щастие приписываю я помощи Эндуриев ⁷. Как в Игине ⁸ сказано: Небо помогает угождающим его воли; человек помогает тому, кто ему верен.

Намерение помянутое принял я тогда в надежде на помощь небесную, потому, что воевать пойду по крайней необходимости законно. А как законно войну оную я начале, то законно и окончил, злодея искоренил скоро и благополучно, пограничных избавил от всех страхов, города оставил в желаемом покое, благодарное к небу и к прародителям моим молебствие отправил жертвою.

В сей книге описана война оная обстоятельно. Кто прочтет, тот о предсказанном мною сумневаться не будет.

(В 1677) В 16 году царствования Китайского Хана Кансия Олотской ⁹ Тайдзи Галдан прислал к Кансию грамоту с дарами.

Олотское владение не малое, стоит от Пекина на Западосевере. Сего владения прежней Хан Гуши присылал дары к первому Хану Манжурскому ¹⁰, который прибавил ему Гушию титло разумный, дав печать и грамоту.

Хан Оцирту назван Абалай Ноянь, поселился с людьми своими у реки Хуанхо ¹¹ на урочище Толи, и по тому люди его названы Толискими Олотами.

Хан Чечень Омбо поселился на урочище Хухунор, названы люди Хухунорскими Олотами. [2] Хан Ходохоцин отец Галданов поселился на урочище Алтай, и по тому люди его названы северными Олотами.

По смерти Ходохоцина был Ханом сын его Сенге, которой родился от одной с Галданом матери.

Галдан в малых своих летах пострижен в Ламы ¹² и жил при Далай Ламе ¹³, а когда [3] сделался в северном Олотском владении бунт, что Хана Сенгея другие два брата, кои не одной с Сенгеем и с Галданом матери убили, в то время он Галдан, возвратясь от Далай Ламы назад, и отмстя убийцам смерть братнину, объявил себя Ханом, и по объявлении начал нападать на Мунгалов.

В том году Далай Лама присылал к Кансию послов на поклон с дарами.

Далай Лама живет в Тангуте ¹⁴, он законодержавец западного Бога, его все Мунгалы весьма высоко почитают. Во время царствования Шунджиева ¹⁵ приезжал он в Пекин, Шунджи принял его как гостя, и прибавил ему титло всеведущий, дав золотую печать и грамоту, с того времяни начал он присылать к Китайским Ханам послов с дарами. [4]

В присланной от Далай Ламы к Китайскому Хану грамоте написано было следующее.

«Хан! вы глава над всеми людьми в свете, вы надежное всем народам пристанище, не забыли вы отрасль держащую закон Бога Шигя ¹⁶, оказали к [5] ней чрез посольство свое милость. Ваше великое жалованье принял я обеими руками, подношу вам со усердием цветные сукна. Взгляните на приношение мое милостивыми глазами, уверясь, что говорю сие, кланяяся, с чистым сердцем.

В том же году посланы от Кансия к Олотам и к Калкам указы (Грамоты.) о заключении между ими мира. [6]

Калкаское владение ¹⁷ не малое, стоит от Пекина на заподосевере. Калкаские Ханы от колена Ханов золотой орды, к Манжурскому перьвому Хану начали послов присылать Калкаской Хан Маха-Самди.

(В 1655) Во 12 году царствования Хана Шунджия разделено Калкаское владение по указу Шунджиеву на 8 частей и на 8 Ханов, и определено, чтоб оные Ханы присылали в Пекине ежегодную Албань ¹⁸ по осми белых лошадей и по одному белому верблюду.

Вскоре по разделении Ханов сделал Шунджи у себя закон, выдавать Ханам за Албань по серебреному кувшину, по [7] серебреной чаше, и по нескольку камок и китаек.

В 17 году царствования Хана Кансия Галдан разбил Хана Оцуртуя, который владеет Толискими Олотами, и вскоре по разбитии убил оного до смерти.

Близко Китайской Ганджуской области есть княжество Татарское называемое Хами, сие княжество было тогда в подданстве у Галдана, по тому, что прежде было в подданстве у брата его.

(В 1679) В 18 году царствования Хана Кансия Галдан чинил приступ к Турфаню ²⁰.

В том же году Галдан присылал к Китайскому пограничному военачальнику, которой стоял на западной границе, Джайсана своего с письмом и с подарками; подарки состояли в трех конях и в одной собольей шубе, в письме объявлял, что он Галдан все противные ему княжества покорил, а Хухунорского еще нет, за тем, что другие владеют, и не дают ему наследственной части, чего для желание имеет [8] он взять от них оную, но не смеет без его пограничного военачальника слова, ведая, что княжество оное состоит под его военоначальниковою стражею.

После сего Галдан прислал к Кансию грамоту и подарки, в грамоте написано было следующее.

Премудрые Вашего Величества дела, коим образом, оказав ко многим народам Вы Государь справедливость и милосердие, восстановили всюду мир и согласие, и по тому ведомы стались во всех странах, храбрость Вашего Величества войск видима всюду, и исправное Вашего Величества оружие сияет, как солнце и месяце, указы Вашего Величества так сильно действуют в непокоряющихся людях, как в подданных Вашего Величества. Я слушая сию о делах Вашего Величества славу, радуюсь по премногу.

В том же месяце присылал сюда Галдан посла с подарками и с [9] доношением, что Далай Лама придал ему титло Бо шокту.

Посланы были к Галдану и ко всем Ханам от Кансия послы с дарами, каждому Хану.

Пояс с ножиком, и со всем прибором убранной изумрудами.

Куфшин ²¹ золотой убраной корольками и изумрудами.

Посланы были дары и к Калкаскому Кутухте с малою против оных даров отменою.

К Галдану с послом отправлен был от Кансия указ ²² следующего содержания.

От век у всех великих государей, кои поднебесную ²³ управляли, не было разбору в своих и иностранных людях, равно в милости своей имели как ближних так и дальних, любовь и милосердие их простирались во все владении, законы и поучении их доходили до всех четырех морей, а особливо тех владетелей много жаловали, кои были покорны, и оказывали на приношениях ²⁴ усердное свое почтение.

Галдан Бошокту Хан! твой отец, и твой большой брат весьма наблюдали покорность и учтивство, они всегда к нашему двору оказывали на приношениях своих почтение. Я и [11] тобою весьма доволен, ты покорен, послушен и усерден, и из почтения ко мне присылаешь сюда послов своих по часту.

Давно я намерение имел оказать к тебе любовь и милость мою (коя от истинного сердца) на жалуемых дарах моих, но препятствовали тому многие дела государственные. Ныне воспользуясь я наступившим миром и тишиною, нарочно отправил к тебе посольство с большим жалованьем во оказание милости моей отменной, ты получа от меня такую милость, постарайся добрые свои поступки усугубить, быть благосклоннее и усерднее ко мне прежнего, дабы угодить истинному моему желанию, кое состоит, в оказании к дальному народу равного с ближними милосердия, и в приведении все владении в мир и согласие.

Такого ж содержания указ с послом отправлен к Калкаскому хану. [12]

Послан был к Галдану от Кансия указ, чтоб впредь послов своих присылал с малою свитою не свыше 200 человеке.

Канси посылал посла своего к Далай Ламе, чтоб помирил Джасакту Хана с Тушету Ханом.

Галдан присылал к Кансию посла с 3000 человек, однако принят посол только с 200.

Далай Лама ответствовал Кансию на полученной указ весьма учтиво, с тем, что о примирении двух Ханов старается, и людей уже для того отправил.

Галдан просил Кансия, чтоб дозволил его людям ездить в Китайскую сторону торги производить, но Канси отказал ему.

Два Мунгалские Хана просили Кансия принять от них [13] возносительное себе титло, но не принял.

Мунгалской Тусету Хан просил у Кансия золотую печать себе, но Канси отказал ему до того времени, как он Хан с другим Ханом соперником своим раздел учинит.

Галдан вторично просил Кансия, чтоб дозволил Китайцам с его людьми торговать, но Канси отказал ему.

Галдан объявил войну против Тусету Хана, за то, что обижает он Джасакту Хана, и что не почтил большого Ламу его первым местом.

Канси старался помирить их, разослав свои грамоты к ним и к Далай Ламе.

Из России присланной в Селенгинск посол Федор ²⁵, требовал от Кансия вельможу для разграничения земель, по оному требованию высланы три вельможи с 800 военных людей. [14]

Галдан просил у Кансия наставления, каким образом войну с Тушету ханом прекратить. По такому прошению Канси отправил к нему Галдану вельможу с наставлением.

Галданов брат приходил в Калкаскую землю с войском, и захватил к себе двух князей и одного Кутухту ²⁶ с людьми и с скотом, однако добыча сия обратилась ему вскоре в пагубу, убит стался Тушету Ханом, которой убивши его, людей оных к себе возвратил.

Галдан писал к Кансию, что Тушету Хан и его Кутухта Джепжу дап поступая против Далай ламского закону, и не давая почтения его большому Ламе Сиретую, начали войну прежде его Галдана, по одной своей упорности, что им не показалось приятно его увещание. В следствие чего, писал Галдан, [15] вышел он против их с своим войском, и разбил их врозь, а теперь уповает, что сих двух виноватых никто к себе не примет.

Тушету Хан просил у Кансия в помощь войска, но вельможи Кансию отсоветовали, предложа, что Тушету Хан еще не в совершенном у него Кансия подданстве.

Тушету Ханов Кутухта принят к Кансию под покровительство.

Велено было выслать из Пекина в степь войско и 8 пушек; однако отменено по полученному известию, что Галдан Кансиева посла принял ласково и учтиво, а сверьх сего прислал к Кансию своего посла с поклоном.

В 9 месяце Тушету Хан и Кутухта приняты к Кансию в подданство, по их прошению.

Галдан присылал к Кансию посла с прошением, чтоб [16] прежнее о торговых его Галдана караванах определение, коим постановлено не пропускать за границы свыше 200 человек, отменил, и дозволил пропускать сверьх толикого числа. А при том просил у Кансия отповеди, кою держит сторону, его Галданову или Тушету Ханову?

Тушету Хан с Кутухтою прислали к Кансию о числе людей, с коими они в границы Китайские пришли, и коих при себе на лицо имеют.

Кроме оных весьма много осталось едущих по дорогам, о коих в то время ведомость пришлют, когда к ним приедут.

Канси писал к Далай Ламе и к Галдану о учинении с [17] Тушету ханом мира, и рассуждая по ссоре их, что Тушету Хан виноват, тем более, что войну начал и убил Галданова брата, советовал им назначить для переговоров место, и выслать нарочных людей, обещая, что и он Канси вышлет своих людей, и с ними Тушету хана и Кутухту.

Далай Лама присылал к Кансию посла, которой между протчим объявлял Кансию, что он посол при отъезде от Далай Ламы был в Далай Ламском доме, и будучи не допущен пред самого Далай Ламу, получил чрез келейника Далай Ламского приказе, донесть ему Кансию Далай Ламской совет, чтоб Тушету Хана с Кутухтою изволил Галдану выдать.

По такому объявлению писал Канси к Далай Ламе, что не может верить, чтобы совет такой подлинно был от него Далай Ламы, от такого великого духовного человека, которой (как [18] и он Канси) желает спокойной жизни не только людям, но всем животным. При сем писал Канси, что Тушету Хана с Кутухтою принял к себе в подданство, сжалась над ними, видя в крайней гибели, и что и Галдана из милости своей примет в подданство, естьли будет проситься в таком же жалком состоянии, как уже и есть известии, что он Цеван Раптаном побежден, а люди его разбежались, и претерпевают и сносной голод.

Канси писал в Цевану Раптану, чтоб уведомил, за что он с Галданом поссорился? При такой своей грамоте послал к нему дватцать штук шелковых материй.

Велел Канси делать у себя военные против Галдана приуготовлении, и отправлять по малому числу войска с пушками к реке Толе ²⁷. [19]

Получено известие, что Галдан с 40000 стоит за рекою Улжа, что имеет намерение итти на двух Ханов Чечень Хана и Тушету Хана, и что будет просить к себе в помощь Российских людей.

По оному известию приказал Канси к прежде высланному в степь войску отправить достаточное число войска в прибавление. А сверьх сего велел объявить находившемуся тогда в Пекине Российскому посланцу, коего звали Григорьем Васильевичем, что Галдан по случившемуся в земле его смятению, будучи в крайней бедности, и не зная куда деваться, вошел в здешние степи, грабит всякого, кто ему ни попадается, и прославляет будто совокупясь с Российским войском идет на Калков, коих совершенно он Канси принял к себе в подданство. Естьли сие подлинно, что Россия [20] Галдану придала свое войско, то (велел сказать посланцу) поступок ее нарушил двух государств трактат, и поднимает действительную между оными войну, ради чего должен посланник отправить тотчас своего проворного человека с сим известием в Нерчинск к градоначальнику Ивану, что бы оной дал о сем знать всем Российским людям.

По объявлению сему Российской посланник тотчас нарочного отправил, и сам выслан из Пекина после сего в четвертый день.

Получено известие, что Галдан с войском перешел чрез реку Улжа, и что приехал к нему в лагерь российской посол с большою свитою.

Канси писал к Галдану, чего ради вошел в его Кансиевы границы и держит у себя его посланника.

Получено известие, что Кансиев военачальник чинил на одну часть Галдановых войск [21] нападение, но отбит фузейною пальбою.

Канси посылал к Галдану Хафаня ²⁸ сказать, что военачальник учинил на его Галданово войско нападение не по повелению, а по рассужению своему, увидя оное в своих границах, и что никому из войск в сражение с ним Галданом вступать не велено.

Кроме Манжурских и Мунгалских войск высланы в поход и Китайские войски.

От правительства послан к Галдану Хафань с требованием, чтоб отпустил назад присланных к нему от Кансия посланников.

Канси того военачальника, которому поручено все войско, сам провожал вышед за дворцовые вороты.

Канси говорил к своим вельможам, что по полученному о [22] Галдане тому известию, что отошел он назад далеко, оказывается его робость, в следствие чего пристойно кажется послать к тому военачальнику, которой находится с небольшим числом войска близко Галдана, указ что бы он до прибытия всех войск разведал о Голдановом состоянии; естьли он подлинно они робости назад идет, то бы, нагнав учинил удачное на него нападение, а естьли он противится ему военачальнику в состоянии, то бы послал к нему от себя человека сказать, 1) что учинено на его войско военачальником нападение по притчине такой, что вошло оное в наши границы; 2) что у нас то известно, что он Галдан нужду имеет до своих одних неприятелей Калков, кои и нам досады делают разбоями и наглостью своею; 3) что нарочно выслан из Пекина Ван ²⁹ для мирных с ним Галданом договоров, коими утвердить мир на веки. [23]

Сие Канси приказал исполнить для того, чтобы сим до собрания всех туда войск отвесть Галдана от нападения на военачальника, которой стоял с малым числом войска.

Галдан присылал к Кансию посланника с объяснением, что он в Кансиевы границы входил догонять своих неприятелей Калков, а против его Кансия злых умыслов не имеет, пребывая в законах Его Величества и обязательствах.

Объяснение сие Кансию было приятно, в следствие чего писал Канси к Галдану увещание, чтобы с Калками помирился, объявлял ему Канси, что Калков принял к себе из одного сожаления, и выдать ему Калкаских Тушету Хана и Кутухту не можно, что и войско свое он Канси выслал не для того, чтобы его Галдана воевать, но ради восстановлений между всеми поссорившимися мира. При сем Канси не оставил упомянуть и того, [24] что есть известие, что жаловался на него Галдана Цеван Раптан, и после жалобы восставил на него войну.

Галдан присылал к военачальнику Кансиеву в ставку посланника сказать, что Кансию надобно или выслать от себя для договоров по обещанию своему нарочных, или поручить свое войско лучшим людям.

Галдан присылал к военачальнику Кансиеву уведомление, что он получил от Кансия о не вступании с ним Кансием в ссору увещание и что принимает оное за благо.

Против сего объявления писали Кансиевы военачальники к Галдану, что они вступить с ним в мирные договоры готовы, и для того просят его назначить к съезду удобное место.

От Кансия послан военачальникам его для расположения войск чертеж. [25]

Канси с дороги назад в Пекин воротился по притчине великих тогдашних жаров.

В 8 месяце получил Канси от главного военачальника Вана Фуцуаня доношение, что он Ван одержал над Галданом большую победу на местечке Улань Бутун, учиня на него нападение пушками и фузеями.

Кансию такое доношение весьма было приятно, приказал всем на сражении бывшим учинить награждение.

Послал Канси к оному Вану указ, чтоб шел за Галданом следом, и чинил на него нападении.

Галдан чрез Далай Ламского Кутухту писал к тому Вану, что он готов в мирные договоры вступить, естьли пожалует выдаст ему Тушету Хана с Кутухтою. На сие от Вана дан ему ответ суровой с презрением. [26]

Приезжал к Вану в лагерь Далай Ламской Кутухта Дзирун с 70 Ламами, и говорил, что Галдан Тушету Хана уже не требует, а требует отослать Тушету Ханова Кутухту Джепзундамбу к Далай Ламе, и что он Дзирун присоветовал Галдану отступить далее. На сие сказано ему от Вана, что Джепзундамбу к Далай Ламе без указа отослать не возможно, и что он напрасным приездом своим сделал походу его Вана остановку. Против сего ответа Дзирун сказал, что он ручается о Галдане, что оставя и последнее требование, более никаких неприятельских действий чинить не будет. По обнадеженею такому Ван дал ему Дзируну отверстые с печатью своею указы к подчиненным своим полководцам, чтобы остановились, и на Галдана с войсками не шли. Дзирун приняв указы весьма обрадовался, и тотчас к Галдану отправил с такою [27] радостною ведомостью нарочного. Ван при сем случае подарил оному Дзируну желтой парчовый кафтан, девять камок, и сто лан серебра.

Ван хотя помянутые указы Кутухте и дал, однако в самом деле старался как бы Галдана со всем разбить дождавшись в прибавок войска от Амура реки.

Помянутой Далай Ламской Кутухта присылал к Вану нарочного с Галдановым письмом, кое с его Галдановою печатью, объявляя, что Галдан во уверение и утверждение того письма клялся пред страшным Бурханом став на колени. Ван то письмо, кое содержало в себе прошение мира, отослал назад с тем, чтобы Галдан клятву свою в нем приписал.

Между сим получено известие, что Галдан отхватил из Кансиева войска три Нюру ³⁰ и [28] более 20000 овец, и 1000 лошадей и быков.

Галдан просил у Кансия милостивого мира, отдаваясь в его соизволение, что как прикажет оной заключить, так он Галдан со всякою послушностию и заключит. Канси писал к нему, чтоб жил в своем владении, из границ своих не выступал, и подданным Его Величества не чинил ни малейшей обиды, естьли же от кого и обижен будет, то бы сам собою не мстил, а просил бы на обидчика его Величество.

Миру Галданову Канси не со всем доверял, и для того приказал достаточное число войска своего оставить в степи в готовности для предосторожности.

Далай Ламин Кутухта просил Кансия о допущении его пред себя; но Канси его не допустил, приказав так сказать ему: стыдно с тобою видеться, что не старался ты о мире, как Далай Лама приказывал, и тем довел [29] Калков до разорения, а Олотов до погибели:

Далай Лама подносил Кансию от себя высочайшее титло и дары, написав грамоту свою весьма учтиво и почтенно. Канси однакож не принял; сказав, что он ни мало о учиненном мире не радуется, а много сожалеет о Калках и Олотах, что против желания его первые разорены, а последних много перерублено.

Ван с войском за Галданом после победы не ходил; за сие Канси приказал его наказать.

Галдан у Кансия просил серебра на поправление людей своих, что со всем его неимения прежних торгов обнищали. Канси приказал пожаловать ему 1000 лан серебра ³¹.

Галдан писал к Кансию, что люди его Галдановы как волки, и по [30] сему не может ручаться, чтобы ни малейшей никогда шалости не сделали зашед за границы: для того просил его Кансия, дабы малую какую либо шалость их, не поставлял за его Галданов умышленной поступок.

По сему отзыву приказал Канси начать против его Галдана военные приуготовлении.

Цеван Раптан писал к Кансию с посланником, что он присланные от Его Величества подарки, кои оказывают ему милость и благоволение Его Величества, принял, и что отделился он от Галдана по такой ссоре, что Галдан, чрез руки своего любимца отравил ядом брата его.

Канси приказал тому Цеван Раптанову посланнику выговорить сию обиду пред посланником Галдановым, которой находился тогда в Пекине ж.

Вскоре после сего Канси писал к Галдану, что его равно как Тушету Хана в милость [31] свою, или же в совершенное подданство принять обнадеживает, естьли только он Галдан, будучи в крайней ныне нищете, просить его Кансия о сем будет.

Канси писал к Далай Ламе: 1 ) что Калков в совершенное подданство принял и распорядил по местам с чинами и достоинствами; а) что Галдана он Далай Лама принять к себе волен, но только не должен будет на него Кансия иметь негодование, естьли пошлет на Галдана войско, когда Галдан, преступя свою клятву учинит хотя малое нападение на Калков.

Галдану пожаловал Канси 500 лан серебра по прошению его на исправление крайней бедности.

Канси писал к Далай Ламе, что его Кутухта Дзирун, которой выслан был от него Далай Ламы для восстановления между Галданом и Тушету Ханом мира, явно оказался по не старанию своему о том подозрительным. [32]

Принят к Кансию в подданство и поселен Олотской большой князь Батур Эркедзинун с 2200 человек.

Получено у Кансия известие, что Галдановы люди до 500 человек убили посланных от него Кансия к Цевану Раптану Хафанев ³², учиня нападение и разграбя весь обоз.

Галдан писал к Кансию, чтобы по его трем о Калках разным требованиям оказал хотя одно удовольствие. Канси против сего писал к нему с гневом и презрением, укоряя, что разбоем и убивством посланных к Цеван Раптану Хафанев нарушил он данную свою клятву, и для того тотчас бы учиненной людьми его тот разбой исследовал, и по исследовании прислал ответ, по чему он Канси примет надлежащие меры. [33]

Галдан тайно писал к Мунгалам, чтобы не служили Кансию, а служили бы ему яко однозаконнику. Канси сведая о сем писал к нему, что о таком его Галдановом перезыве Мунгал узнал, и уповаете, что он Галдан побужден стался к сему смутою своих лукавцов, кои взяли к смуте способ говорить. Канси жалует Цеван Раптана ³³, не для другого чего, как чтобы против Галдана восстал войною.

Вскоре после сего Корцинской посланец подал Кансию Галданово запечатанное письмо к Корцинскому владельцу, принятое им от Галданова находившегося тогда в Пекине посланника, кое отдал ему посланник у себя в доме тайно, обязав его в содержании тайны сей клятвою, и подаря соболем и сукном. Канси получа письмо оное приказал всем содержать сие происшествие в тайне. А письмо было такое, чтобы [34] Корцинской владелец с своими улусами передался к нему Галдану.

Канси по письму оному писал к владельцу, что о верности его не сумневается; а владелец ответствовал, что измена никогда и на мысль ему не приходит.

Цеван Раптан писал к Кансию сожаление о Кансиевом посланнике, которой был к нему Цевану отправлен, и на дороге убит стался людьми Галдановыми. Канси в ответном своем письме похвалял его учтивость, а при письме послал к нему в подарок десять камок.

Получено известие, что Галдан идет к Татарскому владению Хами, кое недалеко от Китайских городов и селений, и по такому известию приказал Канси прибавить на тамошних границах войска. [35]

Галдан с посланником своим ответствовал Кансию письмом по делу о убивстве людей Кансиевых учтиво, что нападение учинено не по научению его Галдана, и не теми людьми, на коих Канси думает, но беглецами, и о побеге коих давно Канси может быть известен. Канси не уверяясь на сем ответе, писал к нему презрительным образом, и в письме называл его вероломным и клятвопреступником, а кончил письмо свое тем, 1) что известен, как он Галдан, претерпевая голод, и находяся в крайнем изнеможении и гибели, поссорился со всеми околичными владельцами, и с Цеваном Раптаном; 2) чтобы в подданство к нему Кансию пришел без всякого страха и сумнения, надеяся, что такой милости и призрения, какую другие в подданство пришедшие бедные владельцы получили, лишен не будет.

При оном письме послал к нему десять камок. [36]

Принял Канси в подданство Галданова князька.

Прислан был от Галдана к Кансию посланник, при коем было людей с лишком полторы тысячи, в том числе две трети женщин и ребят. Оного посланника Канси не допустил в Пекин, приказал остановить на дороге, а грамоту взять от него. В грамоте объявлял Галдан прежние с обоих сторон переписки, что Канси его грамоте, а они Кансиевых, не так понимали, как было писано, и по тому ответы с обеих сторон происходили противоречные, что он прежде сего доказывал и ныне доказывает, что на бывшем съезде, его Кансиев Амбань говорил при Далай Ламиновом Кутухте, что Тушету Хан с Кутухтою своим по требованию к нему Галдану выдастся, а люди Тушету Хановы на прежнее жилище возвращены будут; но, как видно, что ему [37] Кансию об оном тогда не донесено, то он Галдан пред сим просил, и ныне просит исполнить оное. В оной же грамоте писал Галдан, что рад по бедности своей Кансиеву милостивому обещание, естьли изволит пожаловать прислать к нему с его посланником тысяч до шестидесят лан серебра, то он поправя свое состояние, может для принятия еще большого награждения притти к границам Кансиевым поближе.

Канси ответствовал против сего презрительным образом: 1) Что перепискам не льзя быть непонятным обеим сторонам, по тому, что он Галдан сам те языки, на коих переписка происходила и происходит, совершенно знает. 2) Что естьли бы когда либо обещание было выдать Тушету Хана с Кутухтою, и возвратить Тушету Хановых людей на прежнее жилище; то бы было и на письме, а кроме всего, ныне ему Галдану по силе данной клятвы своей вызываться с таким [38] требованием не надлежит. 3) По оказавшемуся от него Галдана в Пекине шпионству явно есть, что вызыв такой из ядовитого его сердца, для того только, чтобы сказать прицепку к восстановлению войны, из чего и Мунгалам всем видно, что он брося свой Далай Ламинской закон, взялся за закон Татарской. 4) По притчине оных его Галдановых поступок он Канси войско уже на него приготовил, и будет смотреть на его движении. 5) Что то правда, что он Канси хотел дать ему на поправление серебра, но ныне уже не удостоит оного. 6) Что его Кансия мнение съехаться обеим в одно место, и переговорить обо всем самим, лицем к лицу, и естьли он Галдан на мнение сие согласен, то бы отписал, в каком месте оному съезду быть и в которое время. А естьли не согласен, то бы соблюдая свою данную клятву, впредь о Калках не упоминал, и наказав тех людей, кои его Кансиева посланника [39] убили смертию, просил бы у него Кансия во всех проступках своих прощения, чего от него Кансия лишен не будет, и люди его с делами и торгами пропускаемы будут по прежнему. Ежели же он Галдан стоять хочет на своем упрямстве с лукавствами и обманами, то бы послов и торгов к стороне его Кансия более не посылал, будучи твердо теперь уверен, что не пропустятся. 7) Что шпионы его Галдана в Пекине казнены, кроме одного, которой с ведомостью сею назад к нему Галдану выслан; и ежели высланный шпион, в шпионство употреблен был по научению каких людей, чего он Галдан не знал, то бы тех людей обще с шпионом за возмущение казнил у себя смертию. 8) Что он Канси последнему его Галданову посланнику продать и купить товары дозволил, сумневаяся о помянутом шпионстве, и не со всем веря тому, чтобы по его Галданову повелению употреблено оное было. [40]

Канси подтвердил указов Калкам, чтоб не чинили досады Российским людям.

Галдан писал к Кансию с своим посланником прежнее требование с прибавлением того, что употребленное шпионство не от него, и он о том не знал.

Канси посланника Галданова в Пекин не впустил, и на письмо Галданово ответствовал с гневом и с презрением, что впредь и грамот его принимать не будет.

Далай Лама благодарил Кансия за пожалованную ему на достоинство грамоту и печать, а при сем просил не снимать с Галдана и с Цеван Раптана Ханского титла, и уведомлял, что по его Кансиеву повелению к Галдану и к Цеван Раптану о мире писал.

Диба великий по Далай Ламе Лама просил Кансия, чтобы для [41] свободного людям в степи проезда приказал снять имеющиеся у озера Хуху Нор ³⁴ караулы.

Канси приказал отписать к Далай Ламе, что когда Галдан и Цеван Раптан сами о не снятии с них Ханских титулов просить его будут, то в то время оставить оные на них может.

К Дибе приказал Канси отписать, что о снятии караулов прошение его было лукавое из доброхотства к Галдану, караулы не будут сняты, для того паче, что и войски на Галдана давно уже приготовлены.

Канси приказывал Корцинскому владельцу, что бы Галдана приманил к себе поближе, таким обманом, будто желает он владелец изменя ему Кансию с ним Галданом соединиться. При сем приказывании пожаловал ему Цеван Раптану парчовой с драконами свой кафтан и горносталью курму.

Владелец по оному Кансиеву приказанию отправил к Галдану верного человека. [42]

Галдан разбил Калков; Канси писал к нему, чтоб ответствовал с каким намерением так против клятвы своей поступает, и сам ли он с войском ходит.

Калкаской Гун Ханду убегал в российские границы, и по прислании оттуда казнен с детьми своими смертию.

Был в степи Китайскому порядочному войску смотр, Канси сам смотрел.

В средине поставлены были пехотные с фузеями, по бокам оных пушки, подле пушек конница с фузеями.

В средине Гапшихянш ³⁵, по концам Баяры ³⁶. [43]

В средине Баяры, по обеим сторонам вспомогательные войски.

Как сам Канси, так и все Военачальники и все военные были в панцырях.

Как скоро Канси под желтым зонтом стал перед конницею и раскинули подле его два большие знамя, и начали трубить в раковые трубы.

По троекратном трублении стали бить в бубен, по бубну пехота откинула рогатки и разом с пушками стала выступать вперед. Как скоро ударили в таз, остановившись выпалила из пушек и из ружья вдруг; таким образом подвигалась, и останавливаясь палила девять раз, а как в десятой раз действительно остановилась, то из пушек и из ружья пехота и конница рядами палили бесперерывно. Когда многократная бесперерывная пальба умолкла, то отворились все рогаточные ворота, и назади остававшиеся конные две части [44] выехав из ворот и разделясь на мелкие части вдруг стали рядами, остановившись, по трубам приступали с голосным криком вперед, и отступали на места свои; а наконец становились частьми назади пехоты, как надобно охранять и защищать оную.

Галдан писал к Кансию в ответ, что какие люди разбивали Калков, того он не знает. При сем ответе подтверждал прежние свои требования.

В Пекине явилось на пушечном дворе готовых пушек следующее число:

Гянгюн ³⁷ пушек	61.
Татарских чугунных	18.
Привезенных из остров Тай-вань (Формозы) больших медных	19.
Не имеющих равенства великих	17.
Больших медных	54.
Европейских медных	7. [45]
В дереве оправленных медных	19.
Удивительных	40.
И того	235.
Оные пушки имеют в себе вес разной от 33 до 264 пуд российских.
Мортир	3.
Привезенных из острова Тай-Вань медных малых	8.
Храбрых	160.
Победоносных, и услужных медных с железными сердцами и медных маленьких	104.
И того	275.
Оные пушки имеют в себе вес разной, от 3 пуд с четвертью до 26 пуд Российских.
Приготовленных к походу полковых пушек, кои можно возить на вьючных лошадях	112.
Дракон пушек	16.
Мортир	2.
И того	130.

Канси приказал сделать еще 16 пушек весом по 16 пуд с половиною.

Канси приказал своему Гжекуй Дзянгюню ³⁸ сделать знамена былыя с написанным медведем летучим, для употребления в дорогах при обозах, кои с хлебом.

Послано из Пекина к войскам стрел начиненых порохом 3000.

По западной дороге в степи к Пекину учреждено 60 почтовых станов, на каждом стану по 20 лошадей.

Цеван Раптан жаловался Кансию на Галдана, и просил прислать к нему известных Татар.

Канси к нему ответствовал весьма благосклонно, что на прошение его милость окажет, и что Галдана за плутовство и клятвопреступление ныне намерен со всем искоренить.

При оном своем ответе послал к нему подарки. [47]

Канси повелел обнародовать, что всякого звания в походе находящиеся люди, кои приличатся в краже лошадей и хлеба и в покупке краденого, казнены будут тотчас смертию, и чтоб при войсках винной продажи не было.

(Во втором месяце.) Канси выступил с полками в поход, и приказал войскам остерегаться в степи от вредных трав.

Галдан Кансиевых посланников отпустил от себя с реки Толы назад пеших.

В Пекине получили Кансиевы Вельможи известие, что Галдан имеет собственного войска 20000, да от России взятого огнестрельного войска 60000. Известие такое весьма их устрашило, и побудило доложить Кансию, что Галдан отошел весьма далеко, и для бы сего изволил возвращаться потихоньку к Пекину, оставя в походе то свое войско, кое по западной дороге следует. Канси на сей их совет весьма прогневался, и сквозь слез сказал, кто мне [48] впредь по трусости такой совет подавать будет, с того велю голову снять.

Канси по совету с своими Вельможами отправил к Галдану посланника с увещательным письмом, с подарками и с пойманными его Галдановыми людьми, ради того, чтоб взаимною такою пересылкою удержать его Галдана на одном месте неподвижным до того времяни, как следующей назади военоначальник его Кансия прибудет с войском на желаемое место.

В письме Канси объявлял: 1) Что он будучи главный в свете повелитель, войны и кровопролития не любит, а желает всем народам жития мирного и спокойного. 2) Что той своей милости, кою показал к погибающим Калкам, не лишает никакого народа и его Галдана, о чем к нему многократно и писал. 3) Что его Галдановы неукротимые требования против данной самим им клятвы. 4) Что военачальник Ирани, [49] который посылан был для осмотру границ, имел с ним Галданом сражение повстречаясь нечаянно и до воспоследования запретительного его Кансиева указа, а сын его Кансия сражался с ним Галданом по необходимости увидя явное его нападение, и будучи выслан для одних мирных с ним договоров, ибо пред тем времянем во все войски о не нападании на него Галдана разосланы были указы, 5) что и по получении той ведомости, как он Галдан под видом звериной ловли нападение чинил на Калков, еще от него Кансия позыв к нему для мирных договоров употреблен был; 6) что естьли ныне он Канси с ним Галданом самолично обо всем не переговорит и на мере не положит, то жизнь народу его Галданову будет трудная, а его Кансиевым пограничным людям неспокойная; 7) что теперь съехаться для договоров обеим близко, и он Канси кормными лошадьми и всем потребным запасся; 8) что хотя [50] многим и храбрым своим войском он Канси может его Галдана во все разорить скоро, однако по человеколюбию не склонен к тому, и ради предварения, чтоб против воли своей на кровопролитие не поступить, отправил письмо сие нарочно; 9) что никогда он Канси обманных способов не употребляет, и он бы Галдан безо сумнения предписанному верил; естьли ж верить не хочет, то бы в залог оставил у себя одного из приехавших с сим посланников, а к нему Кансию прислал бы для исследования правды своего верного посланника; 10) что в знак миролюбивых своих мыслей и милости, посылает к нему Галдану подарки, и 11) что по получении сего, его Кансиева посланника возвратил бы к нему Кансию с своим посланником чрез пять дней, зная, что нет в свете обычая посланников убивать не только дружеских, но и неприятельских; ежели же он Галдан в оной срок посланника не [51] возвратит, то знак из того выдет, что убил оного.

(5 месяц) Канси посылал к Галдану еще два письма одно за другим такого же содержания как выше означено.

В 31 числе 5 месяца военачальнике Фянгу разбил Галдана на местечке Джемодо у реки Керулуна, побил до 2000, в полон взял до 100 человек, гнал его верст с дватцать, в добычу получил множество женщин, ребят, скота и оружий. Сражение началось по полудни часу в 3 и продолжалось часу до 6. Китайцы с начала стояли стройно и палили из пушек и из ружья, при том и из луков стреляли: а на конец, как Галданово войско в замешательство [52] пришло, сели на лошадей и гнали до буерака Терелерзи называемого. Войска с Галданом было тысяч до десяти, а с Генералом сколько было, того в ведомости не видно, кроме того, что против Галдана находилось в трех частях Китайского войска 35000 кроме Мунгал.

Победа оная Кансия весьма обрадовала, получа он известие, принес тотчас благодарение небу, на открытом поле поставлен был стол с благоуханных курением, с детьми своими с Гянгюнями и со всеми чиновными кланялся он к небу, становясь три раза на колени.

С сего время ни начали Галдановы люди приходить к Кансию в подданство, из числа коих Татарской Хан Апдурисют.

В 6 месяце возвратился Канси в Пекин, а в степи для учинения поисков над Галданом оставил двух Гянгюнев с войсками. [53]

В 8 месяце помянутой Хан Татарской приезжал к Китайскому одному пограничному начальнику с своим сыном, Султан называемым, и сказывал; 1) что как он Хан Галданом был обманут, тому прошло 14 лет. Галдан чрез посланника своего призвал его Хана тогда к себе на урочище или для мирных переговоров, и с того времени возил его с собою всюду по нынешнее время, как сам Кансием разбит стался и он Хан под державу Кансиеву пришел; 2 ) что Галдан ныне имеет при себе людей с две тысячи, и стоит на урочище Гурбань Тамир в крайнем изнеможении, так, что у него юрт и котлов нет, по чему думать можно, что долго на урочище сем стоять он не будет, а пойдет к озеру Хуху-нор. Дорог к озеру сему только три, чрез Хами, чрез Турфань, чрез Еркин, по первой дороге он не пойдет, за тем, что там близко Китайская застава [54] Гя юй гуан, где стоит Кансиево войско, пойдет он может быть чрез Турфань. Однако во всех оных местах Татарские войски есть, в Еркине тысяч до дватцати, в Турфане пять тысяч, в Хами пять сот человек; 3) что Цеван Раптан стоит ныне на урочище Боро Тала близко Турфаня, по чему он Татарской Хан принял намерение, согласясь с Цеваном Раптаном, учинить на Галдана нападение и постараться в руки его схватить, дабы сим обиду свою, и обиду всех Татар отмстить ему злодею чувствительным образом.

По оному Татарского Хана объявлению Канси отправил к нему Хану нарочного с повелением, чтоб приехал для совету в Пекин.

В том же месяце Канси послал указы к Далай Ламе, к Далай Ламину Кутухте Банчаню к Далай Хану, к у правителям Далай Ламы к Дибаю ³⁹, к Цеван Раптану. [55]

1) Что он Канси звал к себе Кутухту Банчаня ради того, чтоб склонил Галдана к покорности и к миру; но воспрепятствовал ему ехать Диба, наровя Галдану страхом, будто его Банчаня Галдан на дороге убить может.

2) Что Диба вместо Банчаня посылал к Галдану Кутухту Дзируна, которой по повелению его Дибы отправлял пред военным сражением за Галдана молебны, а по сражении (как Галдан разбит стался) удерживал вымыслами погони войск Кансиевых, по чему имел Галдан время уйтить от войска Кансиева далеко.

3) Что Галдан, преступя свою клятву быть пред Кансием в покорности и не трогать Калков, разбил и полонил Калкаского Доина, Канси требовал от него Галдана на такой поступок ответа, но он вместо ответа чинил над посланными Кансиевыми людьми ругательства, не допускал пред [56] себя, и отгонял назад пеших, снимая при том платье с них. Наконец он Галдан на урочище Терелдзи военачальником Кансиевым разбит стался, будучи сам начинателем сражения, а от смерти спасся он тогда бегом, имея с собою человек только с дватцать, восползуясь одною рощею, и оставя весь скот, багаж да и Богов своих. Людей его на месте положено более двух тысяч, полонено и в подданство пожелавших принято великое множество.

4) О том, что Диба собою без ведома Далай Ламы давал Галдану наставлении и не отпустил от себя Банчаня, Канси не сумневается.

Письмо к Далай Ламскому Хану такого же содержания.

Описал все его Дибаевы для Галдана умышленные вышепомянутые поступки, и еще; 1) Что [57] Далай Лама давно уже умер, а он Диба таит смерть и по ныне, и Далай Ламиновым именем властно поступает в угодность Галдану. 2) Что буде он Диба окажет ныне на прежние свои злодейства раскаяние, тем, что о смерти Далай Ламы пришлет к Кансию верное доношение, буде Кутухту Банчуня сделает над всем духовенством главным, буде пришлет к Кансию Кутухту Дзируна, и буде велит прислать к Кансию Галданову ту дочь, коя отдана в замужство Хухунорскому князю, то оставит ево Дибу Канси в прежнем покое и достоинстве. А естьли по сим требованиям одного чего не исполнит, то накажет его оружием. 3) Что Канси на помощников его Оиротов, коими он прежде сего хвастал, посмотрит. 4 ) Чтобы на сие письмо ответ прислал в самом скором времяни, подумая, как бы после не притти в большое раскаяние. [58]

Чтобы он будучи Галданом много обижен, постарался с своей стороны искоренить его, и естьли удастся изловить или же умертвить его, то бы живого или голову его прислал к нему Кансию.

При таком письме приобщены были копии с помянутых к Далай Лам и к другим посланных указов.

Канси выступил из Пекина в степь осматривать границы и распоряжать войски.

Канси обнародовал во всей Мунгалской степи печатной на Манжурском и Мунгалском языках указе. В указе писано: 1) что для учинения над Галданом и Олотами поисков войски его Кансия по всей степи разосланы, и по тому неминуемо ему Галдану следует в руки им попасться; 2) что сим указом твердо как Галдана, так и всех Олотов обнадеживает оказать к ним [59] всякую милость и благоволение, естьли ныне вскоре ему покорятся.

Мация знатного Галданова человека, которой попался в полон и просился к жене своей и детям, отпустил Канси назад с награждением, а при том и с увещательным указом к Галдану, чтоб покорность ему принес.

(11 месяц) Перехвачены для Кансия Галдановы посланцы, которые посланы были к Далай Ламе и к владельцам некоторым с письмами просительными о учинении ему Галдану вспоможения.

После сего вскоре присылал Галдан к Кансию посла с письмом, в коем написал, что радостно принял милосердой его указ, и уповает получить от него Кансия большую еще милость Канси посланца отпустил назад с таким ответом, что бы довольствовался он прежними его Кансия указами.

В 12 месяце главной военачальник Кансиев приехал к [60] Кансию в лагерь. Канси высылал двух своих сыновей встретить его на дороге, а и сам встретил его вышед из шатра своего.

В 1 месяце привезен к Кансию Галданов сын Септень Балжур, которой поиман с дядькою своим Татарским Хамиским Беком.

Далай Ламинской Диба прислал к Кансию весьма учтивой ответ предложа во оправдание свое притчины, что вошел в подозрение не по умыслу своему, а при том просил у Кансия милостивого в проступках своих прощения, и обещался по повелению его Кансия исполнить.

Далай Ламинской Диба прислал к Кансию одного Кутухту с тайным известием о Далай Ламе, что уже 16 лет как умер, а переродившемуся Далай Ламе ныне 15 лет от роду. Просил Кансия, не объявлять сей тайны никому. [61]

Канси прежде известия мог узнать, что Далай Лама умер, и что Диба объявит ему тайно, чего не токмо Мунгалы, но и Далай Дамские природные Тебуты не знали.

Далай Ламинской Хан писал к Кансию в ответ весьма учтиво с тем, что по всем его повелениям будет послушным исполнителем.

В оные времяна многие от Галдана пришли к Кансию в подданство.

Писал к Кансию из Пекина сын его, что по повелению его, сына Галданова для показания народу, в Пекине по улицам возили.

(3 месяц) Диба прислал к Кансию часть Далай Ламиновых мощей пересыпаную солью.

Галдан прислал к Кансию в ответ грамоту содержания следующего.

Милосердый ко всем народам как мать к своим детям, проницательный во всех видимых и [62] невидимых делах и вещах, пресветлый Хан Манжурский.

Получа я чрез посланника моего Гелея письменной Вашего Величества указ, и словесное ваше приказание, радовался по премногу, и хотя не мог я тогда ни указа ни приказания понять совершенно, однако готовился к покорному ответу. А вы милосердый ко всем Хан Манжурский вновь изволили наградить меня милостивым указом таким, коим нельзя мне не быть довольну, но не с кем теперь посоветовать, люди мои по разбитии войсками Вашего Величества, рассеялись по местам разным. Притчина сия побудила меня только то Вашему Величеству в ответе сказать, что одному без совету других сказать можно, с чем я к вам тогож посланника моего Гелея и отправил.

Он донесет Вашему Величеству мысли мои обстоятельно, а я много обрадован буду, естьли вы милосердый по всем Хан [63] Манжурский, на донесенные мысли мои милость оказать соизволите.

Оной Релей во время сего отправления от меня скрылся, ради того послал я к Вашему Величеству вместо его Рамжапа.

Рамжап говорил пред Кансием Галдановы слова следующие.

«Хан Канси сказал мне, что естьли вижу я неминуемую себе гибель, то бы пришед к Его Величеству со всеми моими людьми в подданство, прикочевав к областям Его Величества близко. На сие я ответ Его Величеству предложу после, отобрав мнении от своих знатных людей, кои ныне по притчине крайнего во всем у меня недостатка; что нет ни юрт, ни скота, ни пищи, разъехались на звериные промыслы. Я в надеянии обещанной Хана Кансия милости, прошу Его Величество выдашь мне подданных людей моих, коих у Его Величества очень много; а еще прошу Его Величество пожаловать из своей Высочайшей [64] милости награждение и тем моим людям, кои с голоду погибают.

Канси на сие в ответе к Галдану писал, что о местах, где он укрывается, от части прибегающих в подданство Олотов его всегда известен, и что непременно изловит его Галдана, хотя в будущее лето.

Канси обнародовал еще указ свой всем Олотам, что естьли они ныне заблаговремянно от неминуемой гибели и самой смерти будут приходить в подданство к Его Величеству, то Его Величество приняв их содержать будет во всяком довольствии.

В 4 месяце Канси получил от военачальника своего доношение, что Олотской Вельможа Данзила прислал к нему посланника с известием, что Галдан в 13 числе 3 месяца в урочище Ачаамтатай умер, и что он Данзила с телом Галдановым, с дочерью Галдановою Джонциха, и всего с тремя стами семей [65] стоит теперь на месте Бая Адур, донося он Данзила о сем, просит Его Величество принять к себе в подданство.

По сему доношению Канси указал военачальнику оного Данзилая со всеми, и с телом Галдановым принять, и излишнее число войска отправить от себя назад.

По отправлении такого указа приносил Канси за оное небу благодарение торжественно.

В том же месяце привезенной Данзиланов посланник донес Кансию, что Галдан умер от болезни; что тело его в первую по смерти его ночь сожжено, и что Данзила ожидает Его Величества указа на вышепомянутом месте, имея при себе мужеска и женска полу людей более тысячи душ; лошадей у каждого человека по одной, а верблюдов всего полтара ста.

По военачальникову доношению велено было указом прислать к Кансию Галданову голову, а как по посланникову объявлению оказалось, что уже тело сожжено, то [66] ныне велено прислать скоро Галдановы кости.

Посланнику пожаловал Канси парчовое платье.

После сего пришли к Кансию в подданство многие Олотские Тайдзи с людьми своими.

(9 месяц) Помянутой вельможа Олотской Данзила к Кансию приехал с 79-ю семьями, а Галдановы кости, Галданову дочь, и несколько Джайсанов отхватили от Данзилана Цеван Раптановы люди к себе. Канси Данзилану пожаловал чин Дорги абманя, а сыну его чин 1 статьи Хя ⁴⁰, и указал служить ему с сыном и с людьми своими в Чагарских полках, кои в степи близко Калганской стены ⁴¹. [67]

В 10 месяце Хамиской Татарской Бек Дарха, боясь Цеван Раптана, просил у Кансия на защищение войска. Канси часть войска к нему отправил, и пожаловал ему достоинство Джасака ⁴², красное знамя и печать, а сверх сего послал к нему подарки.

Канси казнил смертию Илгусак называемого Кутухту Далай Ламинского.

Цеван Раптан писал к Кансию: 1) что войну имеет он Раптан с Хазаками поневоле; 2) что прежде сего сын Хана Хазацкого Текея был в полону у Галдана, и Галданом отослан к Далай Ламе; 3) что по том Текей просил его Цеван Раптана о сыне своем чтоб от Далай Ламы высвободил и к нему доставил. По прозбе сей он Цеван Раптан исполнил, и сына его к нему Текею отослал с 500 человеками; но [68] он в благодарность, всех оных 500 человек перерубил, и еще по том убил моего, писал Цеван Раптан, Князя, а Князеву жену с детьми и с людьми, всего более ста кибиток, увез к себе; 4) что он Текей чинил нападение на Цеван Раптанова шурина, Аюки Ханова сына на дороге, который вез к нему Цеван Раптану в замужство сестру свою, и 5) что перехватил к себе несколько российских купцов, кои от него Цеван Раптана следовали назад в Россию.

Цеван Раптан прислал к Кансию Галдановы кости и Галданову дочь.

Канси сына Галданова Септень Балжура женил, пожаловав Хяем 1 степени, а дочь Галданову Джонциха отдал в замужество одному Хяю 2 степени. [69]

Три рода Мунгальских Ханов, кои были владыками самодержавными.

Перьвое название Даймоуской орде Китань ⁴³. [70]

Второй Дуансань. [71] Сей жил на берегу реки Хуан хо, а после его чрез несколько лет начались вновь Ханы. [72]

Седьмой Саладей. Городы и селения завел. [74]

1. Абодзи большой сын Саладеев, родился в 9 столетии по [75] Рождестве Христове при Китайском Хане Идзуне, который был фамилии Тан. [76]

Он был превосходного разума и храбрости, будучи полководцем побеждал многие княжества; по чему прославлен был от народа Аджусалием, что на их языке значит как отец.

Служил он у дяди своего Циндея, которой был Ханом при отце, и после отца его Сиделаским Илидзином, то есть воеводцем; служа покоркл Сисиского Хана Джулия.

Имея он войска 400000 взял у Китайцев в Ходунской области 9 городов 95000 человек, и множество скота; по сем взял 300 семей у царства Нюйджи ⁴⁴, кое [77] на Амур, откуда восстала после золотая орда, и откуда Манжуры.

Потом он у дяди своего Циндея будучи первым великим человеком, дружился с Китайцами, и получал от них великие подарки.

Покорил он Нюйджи и все в степи на востоке и западе княжества.

Воцарился он по смерти помянутого дяди Хана своего, и назвался Хуандием ⁴⁵.

По восшествии на престол, в 1 году принял он в подданство к себе Китайского одного градоначальника со всем городом Юнпинфу называемым, который близко Пекина.

Во 2 году приезжали к нему с поздравлением из разных государств послы; сделал славную башню, кою назвал Мин Ван; на берегу восточного моря сделал долгую городскую стену. [78]

Пришел к нему в подданство Китаец ученой Хань Янь, который у него много городов построил, торги завел, земли размежевал, разные приказы учредил, и государственные порядки установил.

Покорил Хан оной государство Пухай, царствовал 20 лет, умер 55 лет от рода своего.

2 Иогу. Второй сын Абодзиев. Он в 23 году царствования своего взял в полон Китайского Хана со всем двором, и тогда Китаньское свое царство переименовал Дайлиоуским, и мог овладеть небольшою частию Китая, а Китайцы тогда же нового Хана у себя восстановили.

Жил в Хонаньской области, царствовал 20 лет, умер 46 лет.

3 Уюй внук Абодзи Хана, царствовал 5 лет, убит 34 лет от бунтовщика Сагоя.

4 Сулюй, внук Абудзихана, сын Иогуев, был пьяница, убит [79] пьяной от бунтовщиков 39 лет, царствовал 19 лет.

5 Миньи, второй сын Уюев, умер 35 лет, царствовал 13 лет.

6 Выншуну, большой сын Мин Иев, жил 61 год, царствовал 49 лет.

7 Дзигу, большой сын Выншунуев, умер 40 лет, царствовал 25 лет.

8 Сала, большой сын Дзигуев, умер 70 лет, царствовал 47 лет.

9 Аго, внук Салаев, в 7 году его царствования Нюйджиской Хан Агуда назвал свое царство золотым царством, и начал усиливаться.

10 Елюй Даши, из полководцев, Ханом назывался 20 лет.

11 Ганьтянь, Ханша Елюй Дашиева, царствовала 7 лет.

13 Пусувань, женщина, царствовала 14 лет. Она была сестра Илеева.

14 Дзилуго, сын Илеев, царствовал 34 года, умер будучи под [80] властию Индейского одного принца называемого Цючулюй, которой Хана сего на охоте схватил, имея 8000 войска, и переодевшись в такое платье, какое Дайлиоуцы носили, престолом овладел. Но в том же году и сам погиб.

И так, смертью Хана сего, сие Дайлиоуское царство пресеклось.

Правление государственное было порядочное, подобное Китайскому, разные были Джургани ⁴⁶, и разные чины и достоинствы.

Царство сие было обширностию велико, на восток до восточного моря, на запад до гор Дзинь Сань, на север до реки Луто, на Юг до области Пегу, а в округе не меньше как на 6000 верст Российских.

3 Средней Дзин, где ныне город Дзиджеу в Пекинской губернии. [81]

Положенных в пашенной окладе крестьян было 1107300 человек.

В истории всем тем владениям и княжествам имяна написаны.

Перьвое название Айжинскому государству, то есть золотой орде, Нюйджи ⁴⁷, а Нюйджи произошла от Мохо, Мохо от Уджие, в Уджие семь было владений Сумо, Безу, Аначегу, Фуней, Хоши, Хесуй, Бесань.

Уджи орда произошла от Китайского Тобагуйсксого поколения в 4 столетии по рождестве Христове, а прославилась и названа Мохо в 7 столетии по рождестве Христове; Мохо разделялось на два [82] царства, одно именовалось Сумоху, другое Хесуй Мохо.

Хан Су Мохоской сперьва дружбу имел с Ханом Корейским, а по том, когда от Китайского Хана Корейской побежден, преселился к горам Дун Мунским на область Пухайскую. Здесь основал царство свое порядочно. Ханов поколения его было больше 12, порядки были государственные разумные, приказы, музыка, чины, 5 городов столичных, 15 городов больших, 62 малых.

Хан Хесуй Мохоской так же дружбу имел с Корейским Ханом, будучи соседом, в 7 столетии по Рождестве Христове помогал Корейскому Хану с 15000 войска против Китайского Хана Тан Тайдзуна, которым на месте Нансы разбит стался. С начала по разбитии Китайцами сие Хесуй Мохоское владение покорилось Китайцам, по том поддалось вышепомянутому царству Пухайскому, а после обще с Пухайским царством досталось Китайскому царству, и от Китайцев названы из двух сих владений, те, кои жили к Югу, Урехе (поспелыми, то есть политичными) Нюйджи ⁴⁸, а те, кои к Северу жили, Эсхунь [83] (сырыми, то есть дикими) Нюйджи.

Эсхунь Нюйджи: владение сие было где река Амур. Перьвой оного Князь именем Сяньпу. Сей из Корейского царства преселился во владение сие, имея от роду больше 60 лет. У него было два брата, большой назывался Агунай, меньшой Бохори. Агунай остался в Корее, а Бохори, пришедши с ним в землю сию, поселился на урочище Джелань называемом. Сам Сяньпу начал жить в княжестве Вань Янь, при реке Пугане. Здесь женился он на старой девке и прижил с нею двух сыновей и одну дочь.

Сей Суйко на берегу морском завел пашни, и начал строить домы преселясь к реке Нанчуху.

Сей Силу был разумен очень, установил законы и порядки. [84]

Хедже, Хелибу, Хесунь, Полас, Инго, Герибо, Мабо, Алихумань, Манджуху.

Хелибу храбр был и славен. Умер 54 лет. После его владел брат его.

Полас, после Поласа брат их и Инго, после Ингоя владел племянник его сын Хелибуев Уясу. После Уясу начал царствовать брат его, сын Хелибуев.

1 Агуда. Сей перьвый самодержавец золотой государства, то есть золотой орды. До него владение их Нюйджи было в подданстве у Китайцев, прозвавшихся наконец Дайлиоуцами, а он храбр будучи, от Дайлиоуцов отложился, стал писаться Ханом, и переименовал свое Нюйджиское царство Айжиньским, то есть золотым, как и Мунгалы на своем языке Алтаем (золотым) [85] называют. Жил он тогда на реке Анчуху, царствовал Ханом 9 лет, умер 56 лет.

2 Уцымай, брат Агудаев, сын Хелибуев, у Дайлиоуского царства городов и земель Агуда больше половины взял, а он всеми овладел, так что больше у Дайлиоуцов Ханов не было.

3 Хола, внук Агудаев, сын Сингоев, убит бунтовщиками на 31 году от рождения своего, царствовал 15 лет.

4 Ван янь Лян, сын принца Вабена. Он убил Хана Халая, царствовал 13 лет, умер 40 лет.

5 Улу, внук Агудаев, умер 67 лет, царствовал 29 лет.

6 Марего, внук Улуев, царствовал 20 лет, умер 47 лет.

7 Юндзи, сын Улуев, убит чрез скопца, царствовал 5 лет.

8 Удубу, внук Улуев, умер 61 года, царствовал 11 лет.

9 Шули, сын Улуев, будучи в руках у неприятелей своих [86] Китайцев удавился, царствовал 10 лет.

Обширность была с востока на запад от реки Амура до конца Китайской Шаньсиской области, с севера на юг вся степь, и далее до Пекина, а от Пекина до конца Хананской области.

Первое Юаньскому царству название Монго, а у Монгов первой старшина был

Мать его называлась Алунга, имела мужа Добан Мергеня, и от него двух сыновей Богухадакия и Бухуци Салция, а сего Буданчара родила, будучи вдовою и зачавши во сне от Ендурия (от ангела). Он жил на урочище Балатунь Алань.

6 Хайду, племянник Нацинов, был храбр, и жил на берегу реки Балаху.

9 Кубул хан. Сын Думбикаев. Он первой назвался Ханом.

Сын Бардаев, жил близко реки Балаху. Сей покорил себе многие княжества, и тем усилившись взял в полон Татарского князя Темудзина. В то время ⁴⁹ жена его Олено Одзин родила сына, которой во время рождения своего явился держа в руках кусок крови. Сему Есугей дивился и дал младенцу имя Темудзин, для памяти того, что рожден в такое [88] время, когда князь Татарской Темудзин в полон взят.

По смерти Есугеевой Темудзин остался мал, по чему владение Есугеево досталось князю Тайциоту.

Жил он на берегу реки Салиху, на степи называемой Талабан. Здесь победил князей Самохо, Тайциот, кои нападали на него с 30000 войска.

Отдал меньшую сестру свою за князя Буту, которой жил при реке Аргуне.

Прославившись великим победителем, пировал на берегу реки Ванань.

Недалеко от реки Ванань разбил Татар, и самого Татарского Хана Мегудзин Сегул называемого убил.

На урочище Телету разбил войско Хана Сечень6укуя и самого сего Хана убил. [89]

На берегу реки Тола ⁵⁰ подчивал Гередейского Хана, которой назывался Ванхань, был друг отцу его, и тогда возвращался домой, будучи разбит от меншего брата своего Елигоя Хана.

Любимцы его Мухули, Бордзи, Борогуль, Цилагунь названы были 4 Гулука ⁵¹.

Победил Мелицинского Хана Тото, еще Баргузинского Хана.

Когда вышепомянутой Гередейской Хан Ванхань помощию Темудзиновою усилился, а сам Темудзин ⁵² в бессилие приходить начал, в то время сей неблагодарной Ванхань нападал на Темудзина, и с ним [90] на урочище Халодже имел сражение; однако тут Темудзином побежден. А скоро после сего на побеге убит полководцем княжества Найманского; владение же его покорил Темудзин.

Привезли к Темудзину из Найманского владения 6 кувшинове вина. В то время Мунгалы вина еще не знали.

Пришел к нему в подданство Бедадаской Хан Алахус.

Еще был у Темудзина меньшой брат Вацидзин.

Убил Найманского Хана Тайянханя, и покорились ему владении, Долобань, Татар, Хадара, Сидзиоу.

После того, как он совершенно овладел царством Наймань, получил золотую печать от полководца сей земли Тата Тонво называемого. Полководец сей оказал у Темудзина грамоту и язык царства Вейуского. [91]

(В 1302 году по Рож. Хрис.) (Правильнее: 1206. - OCR) Темудзин, на вершине реки Ванань объявил себя Ханом; расставлены были белые знамена числом 9, и поднесено ему было титло Чингис Хан. В сие время в золотом царстве Хан назывался Джандзун Хан, и был 6 год царствованию его.

Чингис Хан по восшествии на Ханской престоле в 6 году жил при реке Керулюн ⁵³.

Пришел к нему в подданство Халалоской Хан Асилан.

Был с войском своим в Пекине и несколько других городов взял, а его три сына 1) Джуци или Чучи, (у которого сыне был Батый, тот, которой послан был от меньшего дяди своего с двоюродными братьями своими Монгуем, Байдаром и с множеством войска воевать Руских, Черкасов и Волгаров, и которой построил город Казань), 2) Чахадай, 3) Угудей. Сии порознь воевали в других областях. [92]

В 7 году царствования своего в атаке держал Дайтун западную золотого царства столицу, и получа рану принужден был отступить.

Гянгюнь его ⁵⁴ Джебе взял Лиоудун восточную золотого царства столицу.

В 8 году сын его Толай и зять Цидзей взяли город Десинфу.

Взял он в Пекинской и Шандунской областях 28 городов.

Под Пекином на выласку золотого войска 200000 выходило, а Чингис Ханом побито оного 80000.

В 10 году взял Пекин, но не стал в нем жить за тем, что жары бывают велики.

В 14 году принял к себе пустынника Цючудзию, которого почитал за святого мужа и советов оного слушал; но однакож больше слушал советов Китайского одного [93] филозофа Елюя, которого всегда имел при себе.

В 16 году сам он брал Бухарские города, а сын его Джуци взял два города Янзигань и Баржень, еще сам он взял город Банлах, а дети его Малусаечь и Малусилас, Туса, Ниса, Удзи, разбивали владение Молай, переходил он реку Сосолань, взял город Ели.

В 22 году принял в подданство Хяского Лисяня, и умер 66 лет в Китайской Хонань называемой губернии под городом Цин Суп Хянь у большой реки называемой Си Гян, коя от города на западной стороне. Погребен в овраге Цинянгу называемом.

Он больше воевал золотого Хана, меньше Китайского, и до смерти своей много очень Городов у него завоевал. [94]

2 Угудей ⁵⁵. Чингис Ханов третей сын. Он во время смерти отцовой был в области Хоу Бо, посажен на престол по смерти Чингис Хановой спустя два года, а во время двух лет правил государством брат его Угудея Толай. умер он 56 лет. Погребен подле отца.

3 Гуй ю, сын Угудеев, по смерти Угудеевой, правила государством Ханша жена его, мать Гуй-Юева Наймандженсы 4 года. Сей Гуй ю царствовал только три года, умер 43 лет, по смерти его Хана не было три года.

4 Манго, внук Чингис Ханов, сын Толаев, посажен на Ханской престол на берегу реки Ванань.

Во 2 году царствования своего разделил царства во владение, Песибал двоюродному брату Ходаню, Хоял, племяннику Халдую, Цюрзи, племяннику Бергую, Еир брату Тотою, область на реке Иртыше Молию. [95]

В 3 году воевал царство Сиюй, Халиф, Бахат, Синду, Сыцесинир, область Делин.

Ходили войски его по Яндану, по Беману, за реку Дзиса, в царство Мосомань, которое позади стоит царства Дали, в область Беманского царства Дагудзай, в царство Дали.

Раздавал своим вельможам полонеников Амухоцов и Татар.

Воевал царство Дзиоузы, из которого много войска на слонах выходило.

5 Кубилай ⁵⁶, внук Чингис Ханов, слушал советов Китайского филозофа Иоушуя, которой учредил ему хорошие порядки.

Посылал грамоту в Японское государство с выговором, что к нему Хану великому давно должны Японцы посла [96] прислать. В истории есть с грамоты той копия.

Он завел Мунгальское письмо, выдумал оное Басба Лама, а до сего времени письма никакого Мунгалы не знали, и по нужде иногда употребляли письмо Китайское или Увыуское. Есть в истории о сем копия с обнародованного его имянного указа.

Завоевал царства Турфань, Дала, все Индийские, и еще Нанань.

Из Японского царства посол к нему прислан был.

Овладел всем Китайским государством, и тогда уже у Китайцев свои природные Ханы прекратились, чего у них никогда не случалось. По переписи явилось в государстве 13196205 дворов, 58834711 душ людей, кроме тех, кои жили между горами и болотными местами. [97]

Прислан был к нему посол из царства Мабар, привозил дары, и слонов приводил.

Покорил царства Маянь, Дзюй Лан, Нанван, Сумудусу, Сумуда, Ялиговынь, Мосумань.

6 Темур. Китайцы писали его Чень Дзун. Внук Кубилаев.

С восточного моря приезжали послы с дарами из трех царств Сянвань, Мула, Юлоху.

Из царства Джанба привели слона белоголового.

8 Айюй Либалибада. Китайцы писали его Жинь Дзун.

Привел к себе в подданство два царства Басуйман, Хесуйман.

Из царства Джан Чен привели тамошних быков и слонов.

Из царства Хяни, кое близко Японии, был посол с дарами.

Сын Айюйлибалибадаев, заколот от мятежников на 12 [99] году от роду, царствовал 4 года.

10 Есонь Темур. Китайцы писали его Таи Дин, из князей Мунгальского рода, жил прежде в степи, а на Ханство восшел на берегу реки Лундзюй.

Из царства Гуова привез к нему посол несколько барсов с золотыми пятнами, обезьяне белых, попугаев белых, птичек прекрасных.

11 Хосици. Китайцы писали его Мин Дзун, из князей Мунгальского ж рода, сын Хайсань Хана. Он в то время, как Хан Есонь Темур умер, жил в степи, а после принял Ханство, и правил Китайским государством два года.

В 1 году царствования его вельможа Долашань, которой жил в городе Шанду, объявя у себя одного из Князей [100] Ханского рода, Асубаци именуемого Ханом, восставлял против сего настоящего Хана войну, но вскоре им хотя и побежден, однако другим повод подал к бунтам многим. Следующий Тутемур Хан, меньшой брат сего Хосици Хана, когда не будучи еще Ханом, с войсками ходил против бунтовщиков и разбойников, в то время приезжал к нему брату своему Хосицию в степную Хулин называемую область, где он жил, и тут принудил его Ханство принять.

12 Тутемур. Китайцы писали его Вень Дзун, меньшой брат Хосициев.

В 3 году царствования его в Юньнане вельможи Тудзянь и Беху взбунтовались и возбудили многих Индейцов на бунт.

Из Сиюй царства Тулетемур Хан прислал к оному Хану с послом много Европейских коней и вин виноградных. [101]

В великом почтеньи имел оной Хан духовных людей, и великолепные кумирни строил.

Сын Хосициев: он жил весьма непостоянно, по страстям своим, при нем всюду были мятежники и разбойники, а в 15 году царствования его в городе Ходжеу восстал великой воин из Китайцев Хунъу имянуемой, которой Хана сего и с ним и Мунгал всех из Китая выгнал, возобновил Китайское царство, сел на престол Ханской, и назвал правление свое Даймин; от сего начались в Китае природные Ханы, и продолжаясь поколение оного до 16 Ханов, пресеклось чрез 260 лет, когда случайно всем Китаем овладели нынешние Манжуры, чему ныне 133 года, и царствует четвертой Хан [102] Манжурской, а ежели причислить прежних двух Ханов Манжурских, кои были до овладения Манжурами Китая, то нынешнего их Хана должно числить шестым.

Сих своих Ханов Манжуры называют Китайскими словами Хондиями (царями царей), а прежних своих владелцов, коих перебыло четыре человека, называют Бейлами (князьями). Первоначального Бейлу имянуют Букури Ионшонь, и пишут об нем, что родился они небесной девицы у горы называемой Букури, и от колена Царей золотой орды, жил на степи Омохой в городе Одоли.

О помянутой горе Букури называемой пишут Манжуры, что стоит за славимою ими горою, коя называется на их языке Шань янь алин (Белая гора) на восточной стороне. [103]

А сию гору Шань янь алин описывают они, что вышины имеет не меньше 200 ли (120 верст российских), а округлости больше 1000 ли (600 верст). На ней есть озеро, кое называется Туман, и около коего 80 ли (48 верст).

Находится гора такая, пишут они, близко восточного моря между Камчаткою и Япониею. На южной ее стороне вершина реки называемой Ялу Гян, коя шед чрез Лиоу Дун, впала в южное море. На северной стороне ее, вершина реки Хуйтун Гян, коя впала в северной море. На восточной ее стороне пала в море река Айху Гян.

Собственной столичной город Ханов Манжурских называется Мукдень (название сие значит возвышение), стоит близко реки Амура, в нем у них дворцы и разные правительства, подобно тому, как ныне у нас в Москве дворцы есть и правительства. Округ города сего 5 верст и 200 сажен российских, ворот в нем 8, от Пекина стоит на востоке в расстоянии 882 верст российских.

1. Канси. Сей Хан царствовал 61 год: он по овладении Манжурами всего Китая второй был Хан Манжурской.

2. Два Княжества, то есть владения, Калки, Калмыки Мунгалы; а Олоты, Калмыки Зенгорцы.

8. Игин: так называется книга, коя заключает в себе основание наук, и коя глубочайшей древности.

10. К отцу Кансиеву который в Пекин вошел первой.

13. Далай Лама: Далай значит море, а Лама попа: так Мунгалы и Калмыки называют главного своего попа. Они верят, что Далай Лама грешить не может, и говорят, что душа его свята, и от Богов определена быть на земле в духовном звании и должности вечно, и по тому может переходить из тела в тело таким образом, что когда ей тело свое не покажется, то переходит в другое тело, то есть родится младенцем, и сего ради жрецы, как скоро Далай лама умрет, кидаются всюду, сыскать такого младенца мальчика, который родился в тот час и минуту, когда Далай Лама умер, признавая, что в того младенца Далай Ламина душа перешла, и что тот младенец истинной есть Далай Лама.

15. Шунджи: Кансиев отец, который Пекин вошел первый, в 1644 году.

16. Шигя: Собственное имя, Идолаторы почитают его воплотившимся Богом, он родился от женщины Mae называемой, прежде был Царем, после пустынником, закон его принесен в Китай, в первом столетии по Рождестве Христове из Бенголы. Шигя: слово сие значит, Источник милосердия. Сего Шигяя называют Фо (Богом), и в книге Идолаторской, коя сочинена на Китайском языке и называется Сиюги истолковано. Название сие Фо. На стихах. Следующими словами.

Фо есть ум, ум есть фо; но ум и фо откуда, потребно быть веществу. Когда знание заключает, что нет вещества, в коем бы одном пребывание ума было, то сим премудрого существа Фоева истинна означается. Фоево премудрое существо не имеет образа и вида. Есть един собственный себе круглый свет, все образы и все виды объемлющий: Есть вещество невещественное, вещество истинны: Есть образ не образный, образ истинный: Не есть цвет, не есть Кун, (vacuum), не есть не Кун (non vacuum): Не приходит, не отходит, и ход не возвращает: Не разнственный, не подобственный, не присудственный, не отсудственный: Не прикосновенный, не откосновенный, не видимый, не слышимый. Есть внутрь и вне свет разумный, везде не пременяющийся. Царствие единого Фо пребывать может и в единой песчинке, и единая песчинка может содержать в себе все границы. Его единое разумное существо заключает в себе все премудрости. Знающий сие должен ведать, то, чего ум не постигает, и когда ведая, не будет ни на что прельщаться, и ни у чего не остановляться; а будет только соблюдать в себе чистоту и непорочность, отходить от злых мира сего начинаний и добрых, то, сим Номо Шигяя обрящет. (То есть обрящет по усердию своему источник милосердия.)

17. Калки смежны с нашими Бурятами, где Калтинская граница.

26. Кутухту можно назвать Идолаторским Епископом.

35. У них Гапшихянами называются отборные всадники, кои удалые и проворные.

36. Баярами называют солдат своей гвардии (Конница ж).

39. Дибы по Далай Ламе перьвой духовной человек.

40. Дорги Амбань значите придворного вельможу, а Хя значит ближнего оберегателя. Делятся Хя на три статьи: то есть, числятся в третьем, четвертом, и пятом классах; носят на шапках и шляпах павлиные перья.

41. Калганская стена та, которая весьма славна, и продолжается (как мною из описаний примечено) на 4050 верст Российских.

42. Джасак значит такого Генерала, который правит дивизиею.

43. Все Китайцы сами себя не Китайцами, но Джунгожинами называют, и названий сих даемых им от Мунгал Китаты, от Рускиих Китайцы, от Европейцев Хины, не разумеют. Китань или Китай название сие вышло, как здесь история объявляет, от собственного одной в великой Татарии орды, названия, и перешло от протчих орд, кои на Севере, вообще и на Джунгожинов (Китайцев) в такие времяна, когда сия Китань орда усилившись, начала владеть городами Джунгожинскими (Китайскими) потому, что две нации Китань и Джунгожин, тогда смешиваться стали; из чего видно, что и наши Руские (Сибиряки кажется прежде) Джунгожинов Китайцами называть начали, услыша от соседних орд, что они Китатами их называют. А что касается до даемого Джунгожинам (Китайцам) от Европейцев названия Хины, то я примечаю так, что оно вывезено из Китая в Европу первоначальными Христианскими проповедниками, или другими мореходцами тамо бывшими, потому примечаю, что как Раждество Христово было во времяна царствующей в Китае фамилии Хань называемой, коя и по рождестве Христовом много очень лет продолжалась; а Джунгожины (Китайцы) обыкли себя называть чаще по царствующим над собою фамилиям, и тогда они при Европейцах (как перьвой раз у них в Китае были) по той фамилии Хань, себя Ханями называли; то Европейцы принявши от них такое название в Европу вывезли.

Я приобщаю здесь для любопытных читателей сведение о царствующих в Китайском государстве фамилиях; и как Китайцы вообще всю великую Тартарию, или сказать Мунгалию, в какие времяна называли, выбраное из Китайской государственной летописи.

1 Родоначальник Фуси начался за 3472 года до рождества Христова. Князей перебыло - 10 человек. В 764 года.

2 Родоначальник Юсюнши. Князей перебыло - 6 человек. В 483 года.

От Юсюнши у них начинается история порядочная и обстоятельная. Родоначальников или Князей начали называть Диями, то есть Царями.

В сии времена славная большая стена сделана, и Цинь Царь, первой начал писаться Цинь ши Хуанди: то есть Цинь начальный Царь Царей, или Цинь начальный Император, как и ныне все их Китайские Ханы титулуются Хуандиями.

Сия фамилия, Мунгалская, началась Чингисхановым внуком Кубилаем.

Всего по летописи Китайскому государству 5248 год.

Китайцы о Адаме не знают, а начата у них летопись с перьвого их Князя Фусия, который был, как выше сего о перьвой фамилии написано, с 3472 года до Рождества Христова. До моему примечанию кажется их Фуси, и наш Сиф Адамов сын, один был человек по сходности имяни и времяни.

Есть у них сего Фусия книга со многими начертаниями, которая называется Игинь, и почитается перьвою из древних книг, и основанием для всех в свете наук. Один Французской Аббат, которой был здесь в Петербурге в 1769 году, говорил что древнее книги сей нет в целом свете, и что по сему ученые люди весьма желают ее видеть на Европейских языках. Я услыша от него, покусился для оказания ученым людям услуги своей, переводить оную книгу, сколько могу, на российской языке; но перевел только то, как начинается, а далее переводить не в состоянии.

1 Шан Жунь, при родоначальнике Китайском Юсюншие и при протчих их Князьях.

5 Хюн Ну, при фамилиях Царей Цинских и Ханских.

6 Тугюе, от фамилии Царей Дзинских до фамилии Царей Сунских.

8 Нынешнее название Монго (то есть Мунгалы) при той же Сунской фамилии началось по внуке кажется Цингис Хановом Монгое, который был Ханом прежде Кубилая, другого внука Цингис Ханова, овладевшего всем Китайским государством, чему ныне более 500 лет.

51. Видно Гулуками назвал он сих людей, что они были великие воины; они по историям очень славны.

52. Темудзин и Чингис Хан один человек, хотя назван и разными именами.

53. Керулюн очень близко нашей границы Кяхты.

55. Сей Хан отправил Батыя для покорения Оросов (то есть Руских), Черкасов, Болгаров и других народов.

(пер. А. Л. Леонтьева)
Текст воспроизведен по изданию: Уведомление о бывшей с 1677 до 1689 г. войне у китайцев с зенгорцами. СПб. 1777

Князей	30	с лишком.
Ламов	600	с лишком.
Кибиток	2000	наберется.
Душ	20000	наберется.

Названии Ханов.	Царствовании.
1 Фулинга	11	лет с 1616
2 Суре	17
3 Шунджи	18	Сей вошел в Пекин и овладел Китайским царством в Маие месяце 1644 года.
4 Канси	61
5 Юнджен	13
6 Кянь Лун	42	год.