№ 123
1668 г. февраля 15. — Наказная память, данная из Енисейской приказной избы енисейскому сыну боярскому И. М. Перфильеву о поездке к монгольскому хану Даши-хунтайджи для приведения его к шерти и для проведывания путей в Цинскую империю
/л. 1/ Лета 7176-го февраля в 15 день. По государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, и государя благовернаго царевича и великого князя Алексея Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, и государя благовернаго царевича и великого князя Феодора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, и государя благовернаго царевича и великого князя Симеона Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, и государя благовернаго царевича и великого князя Иоанна Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, указу стольник и воевода Кирило Аристархович Яковлев велел ехать из-Ыркутцкого острогу в новой Селенгинской острог енисейскому сыну боярскому Ивану Максимову, для того: приехав ему, Ивану, в новой Селенгинской острог, и из Селенгинсково острогу, взяв с собою толмача и селингинских служилых людей, сколько человек пригоже, ехать ему к мунгальскому Калке-хану 1. А приехав, подать великого государя царя и великого /л. 2/ князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, грамоту и отдать великого государя жалованья: 10 аршин сукна красново аглинсково. А подав великого государя грамоту и отдав великого государя жалованье, сказать ему, Калке-хану: великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, ево, Калку-хана, пожаловал, велел ему быть под своею великого государя царскою высокою рукою в подданстве, а к мугальскому Лоджану-царю 2 приказано, чтоб он ево, Калку-хана, не воевал и улусных ево людей не теснил, и он бы, Калка, будучи под государевою царского величества высокою рукою, ему, великому государю, служил, и всякого добра хотел, и на неприятелей и на непослушников, где царского величества повеление будет, с улусными своими людьми войною ходил и поиск чинил, и в Енисейской аманатов, родственных своих людей, присылал, и ясак великому государю в Селен/л. 3/гинской острог давал, и вспоможенье служилым людем и в кормех и в чем им будет надобно чинил, и тесноты б им от улусных ево людей не было, и великого государя служилых и торговых людей, которые поедут для государевых дел и для торгов в Китайское государство чрез ево улусы, пропускал, и провожатых и подводы им давал. А сказав, привесть ево, Калку, к шерти, чтоб ему быть под государевою царского величества высокою рукою в подданстве неотступно и аманатов у него, Калки, взять в Енисейской родственных ево людей.
[260]Да ему ж, Ивану, проведать у мунгал и у иных иноземцов всякими мерами накрепко: сколько от Селенгинского острогу ходу до Китайского государства, и каким путем, сухим или по рекам плавною, и через которые государства или землицы, и в тех государствах какие люди живут, особ ли или под чьею областию, и промеж себя те государства и землицы в совете ль, и мошно ль в те государства и землицы и через те государства и землицы в Китайское государство великого государя людем в послех и торговым людем с товары для торгов ходить, и подводы великого государя людем тех землиц иноземцы давать учнут ли, и не будет ли /л. 4/ государевым людем от них обид и грабежу и убиства, и сколько от Селенгинского острогу до тех государств и землиц, через которые итить в Китайское государство сухим путем или по рекам плавною, ходу, и сколько от Селен[гин]ского до Китайского государства каким путем ходу ж, и золотая и серебряная и медная руда в тех государствах и землицах есть ли, и как добывают и, добыв, каким мастерством плавят, и как на серебро и на золото и на медь переливают, и какие сподобы кладут.
Да будет где по сыску золотая и серебряная и медная руда объявитца, и ему, Ивану, золотой и серебряные и медной руды за помочью божиею добыта и сыскав мастеров, где мошно учинить опыт при себе, и на золото и на серебро и на медь велеть переливать при себе ж и того смотреть, каким мастерством они золото и серебро и медь плавят и какие сподобы кладут. Все то писать на роспись подлинно и тое роспись за своею рукою и опыт руде и золоту и серебру и меди и мастеров, уговоря и сказав им великого государя жалованье привесть в Енисей острог и объявить в съезжей избе стольнику и воеводе Кирилу Аристраховичю Яковлеву.
А дорогою едучи из Селенгинсково /л. 5/ до Енисейского острогу на Байкале-озере и по Ангаре и по Тынгуске и по иным сторонным рекам против тамошнево опыту золотой и серебряной и медной руды приискивать. Да будет где в Енисейском уезде на Байкале или на которых реках золотая и серебряная и медная руда, против тамошнево опыту, цветом сыщетца, и ему, Ивану, для опыту той руды имать сколько надобно, и опыт учинить в тех местех, где какую руду обыщет, а в которых местех руду обыщет и много ль тово места, и то ему, Ивану, писать на роспись имянно. Да тое руду и роспись потому ж привесть в Енисейской острог, а однолично ему, Ивану, великим государем послужить, и служба своя и раденье показать, проведывать про Китайское государство и про золотую и серебряную и медную руду и про мастерство, как золото и серебро и медь плавят, и какие сподобы кладут, и мастеров привесть, чтоб ево службою великого государя казне учинить прибыль. Да ему ж, Ивану, переписать и допросить селенгинских казаков: /л. 6/ хто имяны и которых сибирских городов из гулящих ли или ис промышленых людей они в казаках объявились. А переписав и допрося их, сказати им великого государя жаловальное слово: великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, за их службу милостиво похваляет, и они б, видя к себе государскою милость, впредь великому государю служили и добра хотели, и неясачных всяких людей под ево великого государя царьскою высокою руку в ясачной платеж призывали ласкою и приветом, и во всем великого государя казне прибыли искали, которая б прибыль была впредь великому государю прочна и стоятельна, а великого государя жалованье за их службу, деньги и сукна, послано к ним будет из Енисейска в нынешнем во 176 году весною по первой полой воде.
[261]Да ему ж, Ивану, осмотреть Селенгинской острог, скольких он мерою сажен и много ль в нем башен, и на которой реке он поставлен, и на каких крепких местех, и сколько в том остроге служилым людем доведетца быть, и около того острогу мошно ль пашню завесть, и какие люди кочюют, и в кольких верстах /л. 7/ от острогу, и сколько человек, и какие орды блиско к тому острогу подошли, и в тех ордах какие люди живут, и учнут ли великому государю служить и ясак с себя платить, и почему они учнут на год платить ясаку, и впредь тот острог великому государю будет ли прочен и постоятелен, и блиско того острогу, и на скольки верстах, и какие овощи родятца ль, и торговые люди с товары для торгу к тому Селенгинскому острогу учнут ли ходить, и ис которых государств и орд и с какими товары, и почему какие товары купят. А описав и роспрося подлинно, тому острогу и пашенным местам и всяким угодьям и ближним ордам учинить ему, Ивану, чертеж и на роспись написать. Да тот чертеж и роспись привесть с собою в Енисейской острог и подать в съезжей избе стольнику и воеводе Кирилу Аристарховичю Яковлеву.
А однолично ему, Ивану, великому государю послужить и служба своя и раденье показать, мугальсково Калку-хана к шерти привесть и аманатов /л. 8/ взять в Енисейской, родственных ево людей, и иных землиц вновь князцов и их улусных людей потому ж к государской милости в ясачной платеж призывать и к шерти приводить и аманатов имать, роспрашивая у лутчих людей ротственных их, и про Китайское государство, и про иные государства и землицы, через которые ходят в Китайское государство, и сколько до которых государств и землиц и до Китайского государства каким путем ходу от Селенгинского острогу, и сколько недель, и про золотую и про серебряную и про медную руду, и про мастеров, и про способы, как золото и серебро и медь плавят, проведать всякими мерами, чтоб ево, Ивановою, службою великому государю в Селенгинском остроге учинить прибыль.
А как он, Иван, поедет к хану Калке, и из сего наказу о всяких государевых делах выписать ему на роспись статьи перечнем, а сей наказ оставить в Селенгинском остроге, а с собою ево не имать. А однолично ему, Ивану, /л. 9/ великих государей делом порадеть и ехать в Селенгинской острог и из Селенгинского острогу наспех и нигде за своими делами не стоять, кроме того, где учнет он, Иван, приискивать золотую и серебряную и медную руду, чтоб ему поспеть в Енисейской осенью ранее в нынешнем во 176 году к отпуску к великому государю к Москве.
К сему наказу великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, и государя благоверного царевича и великого князя Алексея Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, и государя благоверного царевича и великого князя Феодора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, и государя благоверного царевича и великого князя Симеона Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии и государя благоверного царевича и великого князя Иоанна Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, печать земли Сибирские Енисейского острогу стольник и воевода Кирило Аристархович Яковлев приложил. /л. 10/
А как он, Иван, поедет х Калке-хану, и с собою взять пятидесятника Гаврила Ловцова да толмача Тараса Афонасьева и служилых людей, сколько человек пригоже, а в-Ыркутцком остроге оставить начальным человеком, выбрав из служилых людей ково пригоже, человека добра, и приказать ему во всем росписатца, хто на твое место
[262] в-Ыркуцкой будет прислан, а послан будет в-Ыркуцкой острог приказной в нынешнем во 176 году весною.На л. 9 об. —10 об. справа: Справил Микитка Гусев.
ЦГАДА, ф. Портфели Юни, 1668 г., д. № 2, лл. 1-10. Подлинник.Печать утрачена вместе с частью 9 листа.
1. По мнению Н. П. Шастиной, Кукан-кан (в некоторых документах его именуют «Калка-кан, т. е. хан Халхи) являлся одним из крупнейших феодалов Халхи, но точное имя его установить пока не удалось.
Однако, как сообщает в своей доезжей памяти Иван Перфильев, побывавший у Кукан-кана, его подлинное имя было Даси-контайша, и он являлся родственником Очарой Саин-хана, т. е. Чихунь Доржи, второго Тушету-хана. В таком случае мы, несомненно, имеем дело с халхаским феодалом Даши-хунтайджи (см. Н. П. Шастина, Русско-монгольские посольские отношения XVII века, М., 1958, стр. 107-108; ее же, Шара Туджи — монгольская летопись XVII века, М.-Л., 1957, стр. 154).
2. Лоджан-царь — Алтын-хан Лубсан-тайджи, преемник Омбо Эрдени, воевавший с Тушету-ханом Чихунь Доржи. Даши-хунтайджи, вероятно, поддерживал последнего, так как находился, по свидетельству И. Перфильева, в вассальной зависимости от него (см. Н. П. Шастина, Алтын-ханы Западной Монголии в XVII в., — «Советское востоковедение», № VI, Л., 1949, стр. 391).