№ 73

1691 г. марта 5. — Из выписи о приеме иркутским воеводой Л. К. Кислянским послов Галдана Бошокту-хана тарханов Аюки кашки и Очина кашки, сообщивших о победе джунгар над цинским войском, о предложении заключить союз с Россией против халхаских владетелей и о враждебных отношениях джунгар с казахским ханом Тауке

Посланцы говорили: калмыцкой де их Бушухту-хан в степи от них остался /л. 165/ с калмыцкими своими людьми в добром здоровье.

Стольник и воевода Леонтей Костянтинович Кислянский говорил: буде де им что заказано от калмыцкого их Бушухту хана, говорить сверх листов на переговорех, и они б говорили, как их возьмут к ответу против листа и, подчивав их, посланцов, питьями, отпустил в юрты.

И того ж числа тот вышеписанной от калмыцкого Бушухту-хана лист переведен с калмыцкого на руской язык, а в переводе пишет: Галдан Шаджин Барыкчи Бушухту-хан Бичик... (На л. 165-166 изложение грамоты русскими буквами, но без перевода) /л. 166/ Перевод вышеписанных калмыцких речей на руской язык, которой лист прислан от калмыцкого Бушухту-хана к столнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю Кислянскому В нынешнем во 199-м году марта в 9 день с калмыцким посланцом з дархам Оеки кашкою Галдан Шаджин Барыкчи Бушухту-хан Бичик.

В листу пишет: Федор Алексеевич 1 великий посол, Леонтей Костянтинович Кислянский. Обоим вам ваш посол писмо и словесной приказ с подарками пришли, и я вельми обрадовался. Пришел ваш посол на урочище Улзейту на Белой реке, а как они пришли и после того какое дело делалося, ваш посол видел и словесно скажет 2 , и что после учинитца, о том буду чинить ведомость в руские городы. И великие государи, Белые цари здравы ли, и чтоб о том ведать, а как великое дело на чем учинитца и договор и после того для [200] того писмо послано с посланцом, а послан он на срок, чтоб ему приехать скорым делом и в том бы учинить радение и после того какое учинитца дело, и вам бы радение учинить за един, соопча мне и себе, чтоб учинить все доброе. А словесной де приказ, которой приказан з Григорьем Кибиревым и з дарханом Аюки кашкою, двум им и подарки. Месяц конной в добром числе писано.

/л. 168/ И марта в 10 день стольник и воевода Леонтей Костянтинович Кислянский посылал к посланцам пристава, капитана московских стрельцов Осипа Булгакова и велел ему тех калмыцких посланцов взять и привести к себе для отповеди подданного от Бушухту хана их листа чрез их опосланцов.

А как пристав Осип Богданов привел их, посланцов, перед стольника и воеводу Леонтья Костянтиновича Кислянского учрежденную избу, где принимать посланцов.

И стольник и воевода Леонтей Костянтинович Кислянский с теми посланцы повитался, как ведетца обычей, и велел их посадить. И говорил им, посланцам, марта в 9 день от владелца своего, калмыцкого Бушухту хана, которой лист ему, стольнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю Кислянскому, подали они, посланцы, и с вашего де, калмыцкого языка, тот лист переведен на руской язык и против того листа /л. 169/ буду писать к великим государем, царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве и лист пошлю. Так же к вашему калмыцкому Бушухту-хану против ево листа буду ж писать со всякою отповедью.

И против их поданного колмыцкого листа, против статей стольник и воевода у тех посланцов дархан Оеки Кашки спрашивал, что в листу их писано по указу великих государей посланные от великих и полномочных послов от окольничего и намесника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи Григорей Кибирев к Бушухту-хану их на урочище Улзенту, на Белую реку, как они пришли и после того какое дело делалося, и наш де посланец видел и словесно скажет.

И посланец говорил: в листу де написано, как де Григорей Кибирев приехал к Бушухту-хану их, на урочище Улзейту, на Белую реку и какое у Бу/л. 170/шухту-хана дело делалося. И он де, Григорей, видел и про то де он, Григорей, скажет подлинно, то и в листу написано.

И стольник и воевода говорил тем посланцом: от Григорья де Кибирева о том он на писме и на словах слышал, хочет де, от вас уведомитца по подлинное, и буде о том вашем разговоре к великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве писать.

И калмыцкого Бушухту-хана посланец, которой прислан с листом в Ыркуцкой, дархан Оеки кашка говорил: ево де, [201] Оеки кашки, у Бушухты хана в то время как пришли посланцы из Ыркуцкого, не было, и какое дело делалось не видал, а был де послан от Бушухту-хана в Нерчинской с листом, а при том де деле в то время был посланец, которой послан с листом к великим государем, царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Велыя Росии самодержцем к Москве /л. 171/ от Бушухту-хана их, Очин кашка, и про то де подлинно скажет он, Очин кашка.

И Очин Кашка говорил: при приезде де Григорья Кибирева вскоре, на третей день в урочище на Улзюте на реке Цагангол и на том де месте в ночи на утреней зоре, скрав караул, напали китайского богдохана воинским поведением на Бушухту-хана их и на ургу ево два полковотца алех анбы 3 , а по ведомости от пойманных богдойских языков 4 , что де с теми алех амбами было ратных людей дватцать тысяч человек без пушек, лехким делом с копьи и саадаки. И исправясь де, Бушухту-хан, с войски своими учинили с теми богдойцы бой, бились с утренней зори до позднего обеда, и Бушухту-хан де богдонское войско побил все, и полководец один алех амба тут же на бою убил, а другой алех аханба прибежал в обоз свой и переменя лошади, ушел в малолюдстве, человек в пятнатцати или в дватцати, и за тем де алех амбою гонялся Бушухту-ханов брат двоюродной, /л. 172/ Данзилай ноен Кашка, в виду и на томных де конех он, Данзилай, за ним, алех амбою, не погнался, а обоз де их со всем взял, телег болши пятисот.

Стольник и воевода спрашивал посланцов: в листу ж де Бушухту хана вашего написано, что де какое доброе дело зделаетца, и Бушухту-хан де их хотел о том писать в сторону царского величества в руские городы, и какое у него, Бушухту-хана, есть намерение и какое доброе дело делаетца, и о чем хотел в руские городы писать, чтоб чрез их посланцов ведать?

И посланцы говорили: в листу де Бушухту-хан их велел написать, что де у него, Бушухту-хана, после отпуску их, посланцов, в руские городы, также и которые посланы от него, Бушухту-хана, посланцы х китайскому богдохану, и после того отпуску что у него учинитца з богдойцы и с Очироем-ханом и с кутухтою 5 , и о том де Бушухту-хан их хотел /л. 173/ подлинно писать к великим государем, царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцам к Москве, также и в сторону царского величества во ближние городы.

Стольник и воевода посланцам говорил: в листе ж де Бушухту-хана вашего написано, чтоб де учинить радение заедин сопча. Посланцы говорили: то де Бушухту-хан их в листу написал для того, чтоб ис стороны царского величества ему, Бушухту-хану, так же де бы ему, Бушухту-хану, в [202] сторону царского величества для искоренения мунгальских людей на неприятелей друг другу с обоих сторон подавать помочи.

Стольник и воевода спрашивал посланцов: в листу ж де Бушухту-хана вашего написано: как де великое дело на чем учинитца, и до/л. 174/говор, и для того де послано с посланцом пнсмо, а послан де он на срок, чтоб ему приехать скорым делом. И посланцы говорили: то де Бушухту-хан их в листу написал для того, которой де посланец послан к Москве с листом на срок, чтоб де ево, не задержав, отпустил к Москве, и о том к Бушухту-хану учинить из Ыркуцкого ведомость и мугалских людей искоренить заедин сопча, а они де, мунгалы, супостаты и досадники царского величества крайних городов ратным людем и Бушухту-хану их.

Посланцы ж говорили против вышеписанные речи, что написано в листу Бушухту-хана их, что делалося при приезде Григорья Кибирева, про то де они в первой речи не договорили сполна, после де перваго бою на другой день пошел Бушухту-хан их с войски своими, сыскивая в степи Очирой хана и кутухты, и шел до речки Шандахиз недель с пять и нашел на той речке от китайского богдохана войско стоит, дядя ево богдоханов, Илгичичи Онда, сын ево, богдоханов, и со мно/л. 175/гими полковотцы, алех амбами, а войска де, по скаскам от пойманных богдойских языков, было с ними тысяч с полтораста или болше, и те богдойские силы ударились на Бушухту-хановы полки и на кочевье безо всякие пересылки. А усмотрили де от Бушухту хана то богдойское войско в вид, как глаз окинет, а которого де дня усмотрели Бушухту-хан те богдойские войски чрез подъезды и караулы, отнюдь не от кого не слыхал, нашли на них безо всякие ведомости. И исправяся, Бушухту-хан их дали бой с раннего обеду и бились до темные вечерные зори, и побил де Бушухту-хан их богдойские многие силы. А в бой де говорил Бушухту-хану их от далай ламы Жирим кутухта 6 , чтоб они битца перестали и Бушухту-хан де ему, Жирим кутухте, говорил: он, де Бушухту-хан, шел не на них богдойцов, шел де было он на Очироя хана и кутухту, а он де, богдокан, да тех Очирой хана и кутухту пристал и выслал против ево, Бушухту-хана, многие силы. И он де, Жирим кутухта, говорил ему, Бушухту-хану: учнет де он говорить богдокану от своего далай ламы, чтоб он ему, Бушухту-хану, выдал Очироя Саин хана и кутухту, и он де их тебе выдаст или пошлет к далай ламе, или взяв у него, Бушухту-хана лутчего заисана, велит казнить в Китайском /л. 176/ государстве при том ево заисане. И чрез де те ево, кутухтины, слова бой быть перестали, и ушли те богдойцы ночью бегом, а где стояли богдойцы обозом, покинули своих семнатцать пушек да пороху, а сколко того пороху, того де он сказал, не упомнит, и те де пушки Бушухту-хан их велел изломать. А как де сошлись [203] битца полки, и богдойцы де полками своими Бушухту-ханово войско обошли кругом. А как де ушли з бою богдойцы, и Дирим де кутухта переезжал к богдойцам и к Бушухту-хану на обе стороны и говорил Бушухту-хану те ж вышеписанные речи, а в тыл де за богдойцы Бушухту-хан их ратным сбоим людем бить и гонятца не велел.

Он же, посланец, говорил: после де вышеписанного бою, спустя с месяц, от китайского богдокана приезжал кутухта Илгчсон 7 к Бушухту-хану и чрез ево, кутухту, учинилось ему, Бушухту-хану, ведомо, что де хочет отдать китайской их богдохан за него, Бушухту-хана дочь свою замуж.

И стольник и воевода Леонтей Костянтинович Кислянский говорил: какие де у них словесные есть переговоры и чтоб они ныне чинили переговор с ним Леонтием, что им приказано от Бушухты-хана.

/л. 177/ И посланцы говорили: есть де у них словесные переговоры, что им приказал Бушухту-хан говорить ему, стольнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю Кислянскому, на писме их, а написали де они сами для себя, чтоб им чего не запаметовать, а то де писмо запечатал Бушухту-хан их своею печатью. А будут де у них на переговорех слова тайные, и чтоб де лишных людей выслать вон и своих де они, посланцы людей, вышлют же, так же, и Григорей Кибирев как был у Бушухту-хана, и Бушухту-хан де по тому ж высылал из юрты всех до одного человека, толко де оставлял одного брата своего да Григорья Кибирева и о том они оговаривались, чтоб стольнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю Кислянскому не позазрить, что словесные переговоры будут говорить с писма.

Стольник и воевода говорил, которые де на словах переговоры у вас будут со мною с листа, которой у вас написан для памяти за печатьми, а как вершатца переговорные речи, чтоб дали они, посланцы, тот подлинной лист или с того листа список на своем калмыцком языке за своими руками и печатьми для подлинного /л. 178/ уверения, а тот лист переветчи на руской язык, и тот перевод и подлинной лист ваш пошлю к великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичи), Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве.

И они, посланцы, поговоря меж себя, сказали, за лист де стоять нечего, переписав де на своем языке и запечатав, подадим. И говоря их, посланцов, отпустил.

И марта в 15 день посланцы, списав с переговорного своего прежнего листа на калмыцком же языке, подали тот список за печатьми своими. И стольник и воевода Леонтей Костяктинович Кислянский принял список, говорил им, посланцом, то де их поданное переговорное писмо велит перевесть на руской язык, а как переведут и против того писма будет с ними говорить. [204]

И марта в 16 день то их переговорное писмо переведено, а в переводе пишет... (На л. 179-184 изложено содержание письма русскими буквами, но без перевода) /л. 184 / Перевод с посланцовых листов писма их словесные переговоры на руской язык: /л. 185/ Великим Белым царем посланы эте послы, чтоб им туды и сюды съездить наскоро. Федор Алексеевич будет не бывал, и Оэки дархан кашке дожидатца, а буде какое дело будет болшое и ис товарищев их послать наскоро, и над ними б какое дурно не учинилось в дороге, а буде Федор Алексеевич приехал, и Аэке дархан кашке для опчих хороших дел быть наскоре, а про какое наше полевое воинское дело Григорей Кибирев видел.

А в другом листу словесные ж переговоры на руской же язык переведены: болшей воевода Федор Алексеевич, Леон-тей Костянтинович Кислянский от обоих посланец Григорей Кибирев приехал и говорил: алеханх амбай для чего приходил и для какова дела ему ответ Дижабдан Данбан /л. 186/ кутухта Очирой хан от нас де бежал, а на руских людей, как еойною пошел, и нас де тово таили, а хотя де нас и таили, толко де мы от людей слыхали и знали и опас де имеем беспрестанно. От руских людей был торговой человек, и мы де ево в Русь послом посылали, и он де в Русь не поехал, а поехал де в Китай с Абдалаем Эрке заисаном, а имя де ему Михайло. Болшей воевода Федор Алексеевич, Леонтей Костянтинович Кислянский оба мне помощи чинили, мунгал громили 8 , и то де учинили за един доброе, и мы тому велми зрадовались, и то де в писме все написано, и то де нам от вашего войского помощь великая обоим нам, то дело надобно заедин, а чтоб де крайным моим людем заказ учинить от воровства, и вам бы ясашным своим лутчим людем и в которых живут урочищах, давать им для знаку писма, и хто их имяны, хто где живет, а мы о том закажем накрепко, которое войско ходит со мною и крайным своим людем чтоб от моих подданных люден вашим людем обид никаких не было и не будет. /л. 187/ А которые мунгалы бегают от меня, и буде какое будут чинить дурно, и вам им не спускать, а буде здуруют, да ко мне будут, и я им також спускать не буду. А что крайных мунгал Цецен ноена тайшины люди дуруют окол Тункийского 9 , и мы де о том закажем накрепко, а что Цецен ноена Уаншик у соецкого Тохум Дараги взял сто лошадей, и буде тот Уаншик есть на старых жилищах и жив, и тот табун взяв, и отдан будет ему, Тохум Дараге. А которой Ирдени Контазый, изменя, бежал ко мне от вас, и ево мне отдать назад и ево де у меня в ведомости нет. А буде впред от вас или от меня хто какие изменники будут в приходе, и таких людей вам и нам назад отсылать. А буде хто из богдой 10 какие будут посланцы о каких делех, и мы про то ведомость будем давать в которые городы ближе, а вам [205] учинить заказ, чтоб пропускали, не мешкав, давали корм и подводы, а торговых своих бухарцов и калмыков буду отпущать через Селенгинскую вершину /л. 188/ по Эге и по Уру рекам через Гурбитцкой хребет, по Иркуту реке в Тункийской, а ис Туккииского велю быть в Ыркуцке. И вам бы крайным своим ясачным людем и в Тункийском заказать, чтобы тех моих людей пропускали и обид бы никаких не чинили, и для того послали в Тункийской писма. А что де в Нерчинску з богдойцами землю делили, и наперед де было богдойское войско, а та де земля мугальская, а не богдойская, а ныне де Мугальскую землю ведаем мы, и тс б де дело Белым царем учинить по совету с нами, а мунгалы де вам и нам супостаты. А которых осталных мугалских людей, чтоб де нам заедим поиск над ними чинить без остатку, и то б де добро.

И марта в 19 день стольник и воевода Леонтей Костянтинович Кислянский велел быть посланцом для переговоров против поданного переговорного их писма. И как они, посланцы, пришли стольник и воевода говорил: в переговорном /л. 189/ де листу приказал ваш Бушухту-хан на переговорех говорить, ему, столнику и воеводе, что Григорей де Кибирев как к нему Бушухту-хану приехал и говорил алехамх амбай для чего де приходил и для какова дела. И посланцы говорили: то де ему, Григорью, в ответе написано. Алеханх анбай де приходил сперва к Бушухту-хану послом от богдохана, чтоб кутхту и Очироя ему, Бушухту-хану, не воевать и чтоб на них войною не ходить, просил де тот алеханх анбай от богдокана с упрощением 11 .

И стольник и воевода спрашивал, от чего де у Бушухту-хана с Очироем и с кутухтою учинилось ссора. Посланцы говорили: назад де тому года с три посылали де Очирой-хан, и кутухта, и тайши, и вся мугалская земля к далай ламе, которого они называют богом своим, чтоб он к ним приехал в Мугальскую землю, и хотели де они ему поклонитца, и для всяких росправ меж Бушухту-ханом /л. 190/ и Очироем, и кутухтою, и промеж мугалскими тайшами, и он де, далай лама, сам к ним не поехал, а послал для высочества своего да и для того, что де он нарекаетца по их вере в бога, и что де они в степи будут говорить и делать, он де, далай лама, будучи у себя, где он живет, что промеж ими будет чинитца, хотя и сам де не поехал обо всем знать будет. А послал де он от себя вместо себя перваго своего кутухту Галдан Тэбе, и как де приехал от далай ламы в мугальскую землю к Очарою-хану и к Джиб Джин Дайбун-кутухте, и он де, мугалской кутухта, ему, Галдану Тэбе, чести не воздал, а довелось де было ему встретить и поклонитца и посадить выше себя, а он де ево не встретил и посадил ниже себя тремя ступени 12 .

И кутухта Галдан Тэбе, видя себя обесчесщена и осердеся на него, кутухту, и Очироя хана и на всю Мугальскую землю, поехал к своему далай ламе и, приехав, на Очироя [206] хана и кутухту перед ним, далай ламою, жаловался, /л. 191/ что де сво, далай ламу, а по нем и ево, Галдана Тэбе кутухту, обезчестил, и места противо ево чести не дали. А с тем де кутухтою Галдан Тэбем посланы были от калмыцкого Бушухту хана для проведывания, что будет чинитца у Очироя и кутухта на совете, двоюродных ево, Бушухту хановых, три брата: Гунзел, Дугар, Араптан, чтоб об их совете ему, Бушухту хану, ведать. И оне де, Бушухту хановы братья, тут же в Мугалской земле на месте Гезеня кутухты и Очироя хана осудили и говорили: для чего де вы от далай ламы Галдан Тэбе кутухту обезчестили и не почтили, и места ему по достоянству не дали, знатно де, что вы нечто думайте злое или кровопролитие, вы де, красные мунгалы, живите де в красне, а мы, желтые калмыки, будем де желто и жить 13 . И приехав де в свою Калмыцкую землю, сказал брату своему Бушухту-хану от далай ламы про кутухтин приезд, и что они ево обезчестили, и Бушухту-хан де их осудил же и говорил: знатно де, что есть у них некакое злое намерение.

/л. 192/ И после де того приезду в третей месяц Очирой хан поднялся, столы з жилища своего ханула (хангая) воинским поведением на Бушухту-хана, разсердясь за осудные речи братей ево, Бушухту-хановых, а Бушухту-хан де их стоял ургою в то время на Иртыше, а брат де ево, Бушухту-ханов родной, Дордзизаб стоял на урочище Хобду от Бушухту-хана в пятинатцати днях, а с улусами де стояли не в собрании порознь, а от Очироя де воинского наступления на себя не чаяли. И он де, Очирой хан, пришел к ним в Калмыцкую землю войною тайным обычаем и нашли на них сонных, и того Бушухту-ханова брата убили до смерти, и того де Дорд зизаба улусные люди побежали от него, Очироя, к Бушухту-хану и шли отводом и он де, Очирой хан, за теми калмыки гонялся в погоню да подданного Бушухту-ханова, мугалского тайши Дэгдека Мергень Ахая, и ево де, Дэгдека, убили, а улусных ево людей тысяч з десять и болши разделили войско по себе. А в то де время Дорзизаба улусные люди ушли к Бушухту-хану, и по ведомости от Дорзиевых /л. 193/ людей Бушухту-хан скочевались все вместе, и после того собрания спустя дней з десять Очирой хан с войски своим наступил, не доезжая Бушухту-хановы урги в половина кочевного днища или менши. А с ним де, Очироем ханом, было войско тысяч ста с три или больше, и как де увидел Бушухту-хан наступающее неприятелское на себя войско, и он де, Бушухту-хан, убрався своими войски, и Очирой де хан, увидев Бушухту-хановы силы, не дав бою, дал тыл.

И он де, Бушухту-хан, за ним, Очироем, шел лехким делом тысяч в дватцати назором до ево, Очироевы, урги до Ханулая, не напущая и не чиня на него ратного дела з боем. И Бушухту-хан де доехав, напав на ургу Очироя хана и кутухты не застал, а застал де в урге толко старых да малых [207] да осталой живот и скот, и то де все розорил. А которые тайши стояли близ урги, и тех тайшей також разорил всех без остатку.

/л. 194/ А слых де был Бушухту-хану их, что брат де ево, Очироев, Сирисирей Батур контазий 14 , разделясь, в то ж время пошел с войною в сторону царского величества со многими войски под Селенгинской и под иные остроги и слободы и против околничего и воеводы Федора Алексеевича Головина с товарыщи. И услыша де Сирисирей Батур контазий в степи Бушухту-хана их, ис-под Селенгинского и ис-под ыных острогов отшел прочь, и сошелся он, Сирисирей, з братом своим, Очироем, и собрався с войски своими, и из урочищь своих бежали в крепкие места к Олгою озеру. И Бушухту-хан де их с урочища с Ханула пошел за ним, Очироем, сакмою их и достиг ево на Олгое озере и дали меж собою бой, и дрались меж себя трои сутки денно и ночно безпрестанно, а на Бушухту-ханову де сторону не пало войско ничего, только де убили у них Шарабу Батура да Ялкашку, а мугальские де силы подронили на том бою многое множество, не мочно де было около того озера конем ездить. А около де озера был у них, Очироя, зделан земляной вал и копан ров, и они де, калмыки, пехотою из-за их /л. 195/ мугалского валу били их, мугал, из огненного ружья к озеру, а конной де их калмыцкой караул кругом озера, а иные де стояли неподалеку на конех во всякой воинской готовности. И в четвертую де ночь Очирой хан з братом своим, собрався с своими лутчими людми, ночью ушел сквозь войско, и хто де из них попал, тех де побивали, а иные уходили вместе за ним же, Очнроем, для того, что де ночь была осенняя темна. И на-завтрее де Бушухту хан их на свету пошел за ними в погоню, и в том де походе в тыл их, нагоняя беспрестанно человек по дватцати и по тритцати побивали до Кеку Хото города. А шел де он, Бушухту хан, за ним, Очироем, месяц и от того урочища поворотился в калмыцкую ж свою землю на старую ургу, и от того де у них за далай ламу безчестье и кутухты ево и за убийства брата своего, и за задор и наступления с войною на Бушухту хана их без причины, о том и ныне война стоит з Бушухту ханом де, силы бойца с огненным ружьем было болши дватцати тысяч.

/л. 196/ Столник и воевода спрашивал их, посланцов, про далай ламу, далеко ль он живет и близ которых государств, и как ево урочище словет и у которого моря, и есть ли у него горо-ды? Посланцы говорили: далай лама живет в полуденной стороне, а около де ево живут тангуты служебники ево, а где де далай лама живет, и на том де месте построен город, а связи деревянные, а кладено меж тех связей кирпич и всякой бут, а кругом связей кирпич ж. А в городе молбище, куды приходит далай лама их, а по их то молбище называют дзю, а в том де молбище бурханы их разные стоячие и [208] сидячие золотые и серебреные и на бумаге писаные разными обличьи, а верх де того молбища весь позолочен. А на которой де земле далай лама стоит город, и в городе, как пробешь земли малое число и под землею де вода колыблетца и кажетца разными цветы. А тангутами розправою владеет тангуцкого же роду выбран ис простово чину диба, а посторонных улусных мунгальских людей розпра/л. 197/вою владеет Далай-хан 15 . А ни с кем они не воюютца, а царьств никаких нет блиско, кроме Китайсково государьства, да Бушухту хана, да далай хана.

Стольник и воевода говорил, что де в переговорном в листу вашем написано руского человека про Михаила Остафьева, которой был у Бушухту-хана их, что де хотел ево послать посланцом, за каким делом и в которой город? Посланцы говорили: за каким делом ево, Михаила, Бушухту-хаи их посылал, того де они не ведают, и он де не поехал, а силою де ево Бушухту-хан не послал, а посылал де ево с своими людми посланцом в Ыркуцкой, а после де он от Бушухту хана отпущен для торгу своего в Китай.

Столник и воевода говорил, для чего давать ясачным людем для знаку писма? /л. 198/ Посланцы говорили: для того де, как досталных мунгалцов Бушухту хан велит выискивать и чтоб де в неведании калмыком тех царьского величества ясачных и подданных мунгалских людей не разорить и ссоры не учинить, чтоб де им по писмам знать, что они — люди царского величества.

Стольник и воевода спрашивал: против розговорного листа, что у них написано, что де делили землю з богдойцами, земля мугальская, а не богдойская? /л. 199/ Посланцы говорили: написано де то в листу для того, чтоб де учинить по совету, и то де написал Бушухту-хан их для того, что де преж сего была земля, на которой земле был построен Алба-зин, мунгалская, а не богдойская, и мунгалами де и землею завладел он, Бушухту-хан, и тою землею Бушухту-хан их великим /л. 200/ государем поступитца, естли будет их царскому величеству угодно строить по-прежнему городы, а богдохану де да той земли дела нет.

Стольник и воевода говорил: на которой де земле был поставлен Албазич, и на той земле великих и полномочных послов окольничего и наместника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи при посольстве в съездных размовах поставлено, что на том месте великим государем и богдохану с обоих сторон городов не строить, и о том учинены крепкие договоры, что тот Албазин снести и впредь ни с которые стороны городов не ставить.

Посланцы говорили: тою де землею поступитца великим государем Бушухту-хан их, а богдохану до того дела нет, потому что Бушухту хан их мунгальскими головами и всею землею завладел, а богдохан де в тою землю вклепался [209] напрасно, а искони де век в прежнее времена учинили рубеж богдойцы с мунгалы на низ по правую сторону Амура реки до окияна моря по хребту Кингани Копчи, а другой де конец по хребту близ их калмыцкие земли да урочища до Кыкунора озера с полудня под запад. А по левую де сторону ниж Албазина от хребта вниз по Амуру никаких городов и слобод китайских не было и ныне нет. А город де Наун слободами стоит на китайской земле за порубежным вышеписанным хребтом, а от вышеписанного де порубежного хребта ехать до Амура реки поперек наскоро дней пятнатцать и по левую де /л. 201/ сторону Амура реки ниже Нерчинска и Албазина жили тунгусы и юкагиры и иные многие роды мунгальские ж ясашные люди, а не китайские; вклепался де богдахан в тое землю напрасно.

Стольник и воевода спрашивал о вышеписанной де земле чиже Нерчинска и Албазина по обе стороны Амура по рубежь, были ль переговоры о той земле у Бушухту-хана с китайскими посланцы? Посланцы говорили: Бушухту-хан де их китайским посланцом о той земле говорил, что де та земля мунгальская, а не их, китайская, и в ту де землю вклепываетца богдокан напрасно.

Стол ник и воевода спрашивал: какая де Бушухту-хану от китайских посланцов была о той земле отповедь? Посланцы говорили: против де той речи китайские посланцы Бушухту хану говорили, что де та земля подлинно была мунгальская, а не их, китайская, а иной де отповеди о той земле от посланцов не было.

/л. 202/ Столник спрашивал: в Нерчинской де от Бушухту-хана вашего листы были ль и в ыные городы есть ли? Посланцы говорили: в Нерчинской де к воеводе и в ыные городы листа и на словах ничего от Бушухты хана не приказано, потому что де преж сего в Нерчинску был он, посланец Дархан Оеки кашка, дважды и от столника и воеводы Федора Скрыпицына ему никакова ответу и писма к Бушухту-хану их не было.

Столник спрашивал: в службе де Бушухту-хан ратных людей, заисанов своих и иных менших чинов чем жалует, серебром, или улусными людми, или иным чем за их службу? /л. 203/ Посланцы говорили: в службе Бушухту-хан ратных своих чиновных людей жалует, смотря по службе, чинами, и серебром, и скотом. А в урге де своих чиновных людей и заисанов жалует улусными людми, юрт по сту и по двести, и велит им меж теми людьми ведать росправою, а служивых своих людей меншаго чину в службе ничем не жалует для того, что де они, служилые люди, ходят на службу кочевьем и с своими табуны, а годового жалованья и месячных кормов никому нет...

/л. 204/ И после тех словесных переговоров стольник и воевода Леонтей Костянтинович Кислянский с посланцы говорил: в [210] прошлом де во 197-м году был в Ыркуцку при нем от колмыцкого Бушухту-хана посланец Цохто Хашка, а с ним посланцы от кутухты Очирдара Соктолбы, от тайши Далай Цецена ноена Сербе заисан, от тайши Мергень тайчи Илзюду от тайши Дайчин контайзия Цаган Батур, от тайши от Богомергеня Сокти Табунан, от тайши Маншика Лашки. И тот де калмыцкой посланец, Цохто Кашка, говорил, что де заказано ему от Бушухту хана говорить в переговорех на словах сверх листов, что де учинились в подданстве Бушухту-хану их вышепомянутые Очирдар кутухта и тайши с улусными своими людми, и чтоб де по прежней с крайными великих государей людми калмыцкому их Бушухту хану, также и которые учинились ему в подданстве мунгалские тайши, и с ними жить бы в миру ж.

И против того ему, посланцу, стольник и воевода Леонтей Костянтинович Кислянский говорил, чтоб де калмыцкие и мунгалские люди жили с крайными великих государей людми безспорно, а крайных великих государей городов, острогов руские люди калмыцкого Бушухту хана и с мунгальскими людми ссор и задоров не чинят и впредь чинить не будут. И после того посольства в прошлом во 198-м и в нынешнем во 199-м годех те тайши /л. 205/ отгоняли ис-под Тункинского острогу многие конные и рогатые табуны, и чтоб Бушухту-хан их тем своим подданным, Очирдари кутухте и тайшам, велел учинить заказ крепкой, чтоб они совершенно отгонять конные и рогатые табуны престали и никаких бы ссор и задоров с крайными великих государей людми не чинили, а которые конные и рогатые табуны те подданные тайши отгоняли, и чтоб Бушухту-хан приказал те отгонные табуны сыскать и прислать в Тункинской.

И посланцы говорили, которые де крайние Бушухту-хано-вы тайши и заисаны или улусные их люди отогнали ис-под Тункинского скот и кони воровски, и о том де они Бушухту-хану своему учинят извесно в доезде своем, а Бушухту-хан де их тех тайшей про отгоны их велит сыскать подлинно, и сыскав, скот велит прислать, а тайшей с людми за вины их и за отгоны велить отдать головою их царского величества в те ж городы, ис под которых они скот и кони отгоняли. Посланцы ж говорили: так же де бы и крайных великих государей городов ратные люди их калмыцких людей ис подданных мунгальских тайшей не розоряли, и чтоб о том учинить им заказ.

/л. 206/ Стольник и воевода тем посланцам говорил: руские де люди никогда с калмыцкими их и с подданными мунгальскими людми никаких ссор и задоров не чинят и впредь чинить никогда не будут. Стольник и воевода говорил: в нынешнем де во 199-м году в феврале месяце отогнали ис-под Селенгинска воровские неприятельские люди великих государей конные и рогатые табуны, также и у жителей кони и [211] скот весь без остатку, а по ведомостям, что де было воровских людей для отгону коней и скота человек с тысячю, а гюлавина де была калмыков, а другая половина мунгалских людей, и нет ли у калмыцкого их Бушухту хана беглецов калмыков или подданных мунгальских тайшей? И посланцы говорили: у калмыцкого де их Бушухту хана беглецов калмыков ныне не было, также де и подданных мунгальских тайшей никого нет же, разве де, ходя, воруют Чуван и Дерниахай, которого разбил немирной тайша Катан Батур.

Стольник и воевода говорил: в нынешнем же де во 199-м году по ведомостям красноярского присуду из Удинского острогу, что де воюет калмыцкой тайша Мунчюк и около Капского острогу царского величества ясачных иноземцов многих побил, и скотцкие /л. 207/ табуны многие отгонил, и хвалитца де тот Мунчук, собрався со многими своими прибранными воровскими людми, итти воинским поведением царского величества на остроги на Брацкой и на Балаганской и под Иркуцкой и хочет розорять царского величества ясачных иноземцов и скотцкие табуны отгонять.

И посланцы говорили: у Бушухту-хана де их такова тайши не бывало, а есть де особливой тайша Мунчук под Астраханью и чтоб де о таком пролыжном воровском тайше послать ныне к Бушухту-хану их руского посланца, а от Бушухту-хана их о том пролыжном воровском тайше тому посланцу отповедь будет подлинная. Они ж, посланцы, говорили: был де их калмыцкого Бушухту-хана подданной кыргиской Ереняк, и того де Ереняка мунгальской тайша, которой де был в подданстве царского величества под Селингинским, измени, бежал в степь, Эрдени контазий, убил назад года с три. А хотел де тот Ереняк итти на службу вместе з Бушухту-ханом.

Стольник и воевода говорил им, посланцам: в нынешнем де во 199-м году февраля в 17 день по ведомости чрез отписки ис Тункинского острогу прикащика, иркуцких конных казаков пяти /л. 208/ десятника Ерофея Могилева и по роспросным речам мунгальского выходца Тертейка, что калмыцкого Бушухту-хана подданные, мунгальские тайши Гунчы Далним Беглую, Бумерген Далалхай Кунделел Дайшиуч зайсан, собрався с мунгалскими людми, хотят итти войною под Тункинской острог и розорят около Тункинского и на Торской степи великих государей ясачных брацких мужиков, а конные и рогатые табуны отгонять. А подлинно они под владеньем калмыцкого Бушухту хана или пролыгаютца, того не ведомо.

И против того посланцы говорили: те де люди новые, потому что де поддался мунгальской тайша Далай Цецен ноен Бушухту-хану их не вдавне, разве де те тайши под ним, Далаем, или осталые беглые, которые бегают от Бушухту хана, а Далай Цецен ноен у Бушухту-хана их в полку умре. [212] А на том де ево, Далаеве, месте, где он преж сего стоял ур-гою, ныне стоит на том месте от Бушухту-хана их Ирким заисан с калмыцкими людьми, и калмаков де с ним пятьсот человек.

Посланцы ж говорили: как де отпустил их, посланцов, Бу-шухту-хан в руские городы, так же и посланцов своих в Китай к богдокану, и Бушухту-хан де их, где хотят кочевать /л. 209/ и зимовать, того де он, Оеки Кашка, от Бушухту-хана своего не слыхал, а велел де ему быть Бушухту-хан из Ыркуцкого на Селенгинские вершины, а тут ли де будет кочевать, или где инде, того не ведает, а по намерению де чает он, посланец, что де ныне Бушухту-хан их прошел Архон, и то ли стоит в урочище на породной своей земле Алтае. Они ж, посланцы, говорили: Очирой де Саин хан и Джибджин Далбан кутухта и с таншами своими и с улусными людми чают они, что в Китаех у богдохана. А нынешнего де 199-го году по весне Бушухту хан их под китайскую стену войною пойдет ли, или нет, того де они от Бушухту-хана своего не слыхали.

Стольник и воевода спрашивал: слышно де у нас, что де у Бушухту-хана вашего есть в полону особливой владелец, а которой земли про то де не ведомо. Посланцы говорили: в полон де у Бушухту-хана бухарейской иркенской Абдуршту-хан 16 и з женою своею, а взят де он войною приступом к городам назад тому лет з десять, и к тому де Иркенску взято бухарейских городов с сорок, владеет де ими Бушухту-хан, и с тех де городов емлет Бушухту-хан их дань на себя, а иное де посылает тое ж дани к далай ламе, в которого он, Бушухту-хан, /л. 210/ верует 17 . А в Иркенском де посажен от Бушухту-хана ханом Мамандимин хан 18 , и велено ему владеть и росправа чинить иркенским и иными городами, а городы де те все каменные. А тот де Мамандимин хан ханова ж колена иркенского, Абдуршту-хана брат, и на корм де от Бушухту-хана идет тому полонскому Абдершту-хану на год по тысече лан серебра, также и иные кормы, и скот, а из Иркенского де к нему, Обдуршти-хану, прежние ево бояра и бухарцы приезжают повольно.

Стольник и воевода спрашивал по причине допросных речей тоболскнх казаков Костки Клюсова с товарыщи калмыцких посланцов о Казачье орде, какие они веры и за что учинилась з Бушухту-ханом ссора и давно ль? Посланцы говорили: назад тому лет з десять верами де они, калмыцкой Бушухту-хан и Казачья орда разны. Бушухты хан де их с калмыскии и с ыными орды верует в далай ламу, а Казачья де орда верует особливо по-крымски в Махмета, и обрезываютца по-бусурмански 19 . И посылал де Бушухту-хан в Казачью орду, чтоб они съединачились и веровали с ним, калмыцким Бушухту-ханом, и с ыными орды в одного их ламу, оттого де с ними учинилась и ссора, потому что они не похотели по-калмыцки в далай ламу веровать /л. 211/ и за то де у них были [213] бои великие, и многие де их городы Бушухту-хан их розорил, и на тех де боях взяли Казачьи орды владелцова ханава сына, имя де ему Салтон, и взяв де ево, Салтона они отослали к своему дал аи ламе, и тот де Салтон и до днесь у далай ламы, а живет де он по воле, и дает де ему честь достойную.

Столник спрашивал: хто де в Казачье орде владелец и как ево зовут, и есть ли у них городы, или они кочевные люди? Посланцы говорили: в Казачье де орде владелец Тюуке-хан 20 , а жили де они городками, а городки де у них в средине дерево, а промеж кладен кирпич, а толщина де тем городкам в аршин без чети, а дворы де деланы так же, как городки ис кирпичей же, а городков де у них адинатцать, а где де владелец Тюуке хан живет, и тот де город словет Ясу 21 , а величиною де тот город средней, а посады де кругом городков великие.

Столник спрашивал: иным де городам в Казачье орде как назвище? Посланцы говорили: кроме де Ясу, другой город Сайрам, третей Менкет, четвертой Харасман, пятой Чимыгэт, /л. 212/ шестой Текек, седмой Бабан Елган, осмой Харамурол, девятой Ташкент, десятой Чинак, а одинацатому де городу зов забыли, а стоит де на реке Цырцект, а река де Цырцект шириною средней, глубока велми и быстра. Меж теми де городками езду город до города по половине дни, и болше и по дню и по суткам, а кругом де городков посады. А в городках де пушек нет, а мелково де ружья и лучного бою много, а копейного де люду малое число, а из луков де стрелять гораздны. А в городках де поставлены мечати великие, где збираютца на молбище, и судебные де избы в городех построены и сидят для росправы воеводы, и называютца де они беки и беи.

Столник спрашивал: в Казачье де орде по городом и по селам, есть ли хлебные пашни и какой скот, также растут ли у них какие овощи? Посланцы говорили: в Казачье де орде хлеба всякого пашут вблизи у городков, и отъезжая по селам много, а скота де всякого многое ж число, а скот де у них верблюды, и кони, и ишаки, и всякой рогатой скот, также де в городех и в селех многие сады, а в садех овощи, яблока и виноград, и вишни, и черносливы, и шебуга, и орехи болшие волоские, также и иные многие овощи есть же.

/л. 213/ Столник спрашивал: из вышеписанных де городов в Казачье орде Бушухту-хан много ль городов воинским наступлением разорил? Посланцы говорили: в Казачье де орде толко остался адин (Слово «адин» повторяется дважды) Ясун город, где живет владелец Тюукэ-хан, а те де вышеписанные девять городов и в городех дворы разбиты все и люди разваеваны от Бушухту-хана их, а ис тех де десятой городок Ташкент остался в целости для того, что де учинились они, того городка люди, Бушухту-хану их в подданство и дали с себя ясак. [214]

Столник спрашивал: Казачьи де орды с ханом на поле по скольку тысяч силы выезжает? Посланцы говорили: с ханом де Казачьи орды силы на поле выезжает тысяч по десяти и больши.

Столник спрашивал: у калмыцкого их Бушухту-хана где в урочище прямое породное жилище? Посланцы говорили, калмыцкого де их Бушухту-хана прямое породное жилище вверх по Иртышу, а урочище де, тому породному месту Алтай, где де он кочует и воюет, а всегда приходит на ту свою породную землю; а их де Казачьи орды жилище /л. 214/ по другую сторону Иртыша реки, от полудня под запад, а как де, переправясь Иртыш реку, с породные калмыцкие земли от Алтая до Емышева озера средним кочевьем итти без мелкова скота дней з дватцать, а с Олтая де да Казачьи орды воинским поведением месяц, от Емышева де озера Казачьи орды до Ясу города, где живет Тюукэ хан, недалече, итти воинским поведением дней дватцать или менше, а наскоро де гнать гонцом дней десять.

Столник спрашивал: от Емышева де озера да Ясу города живут ли какие кочевные иноземцы, и буде живут, под чьим они владением? Посланцы говорили: от Емышева де озера да Ясу города живут кочевные иноземцы, называют де их харахалбаки 22 , а ясаку де не платят никому, живут в захребетье, а сказывают они, будто платят ясак казачью владелцу Тюукэ-хану. И идучи де от Емышева озера да Ясу города, рек и гор великих нет, а водою нужда не возьмет, а у Ямышева де озеро и около озера в степи были искони вечно Бушухту-хана их, а ныне де то озеро великих государей. А от Ямышева де озера вниз по Иртышу реке до кочевных ево, Бушухту-хановых, телеуцких Кукан батура езду десять дней, ево ж де, Бушухту-ханова, степь и до ныне. /л. 215/ А от урочища де породные калмыцкие земли от Алтая на низ по Иртышу до Ямышева озера кочюют де калмыки ево ж, Бушухту-хановы.

Стольник спрашивал: за Казачью де ордою есть ли иные какие люди и у них владелцы? Посланцы говорили: от Яеун де города кочевым итти десять дней живут бухарцы особливые, а владеет де теми бухарцы Энюша-хан, а городы де у них каменные, а пушек нет, а бой де у них мелкова ружья ручной да лучной.

Стольник спрашивал: много ль де у них из бухарей в степь войска против наступления неприятелей выходит? По-слакцы говорили: калмыцкому де Бушухту-хану с ними, бухарцы, боев чинить не случилось, а живут де в миру, присылают де к Бушухту-хану с подарками, а походы де живут у них воинским поведением малые: с Казачьего ордою год де живут смирно и торгуют, и иным де годом дерутца.

Стольник спрашивал: за Бухареею де есть ли какие иные владелцы? Посланцы говорили: за Бухарею есть меж полудня и запада хачинской владелец Дзонлен Декелбу, и тому [215] /л. 216/ де прошло назад тринатцать лет, приходил де он, Дзонлен Декелбу, к далай их ламе на поклон, а сказывают де, что у них городы каменные и людей многолюдство.

ЦГАДА, ф. 214, Сибирский приказ, стб. 544, л. 164-216. Подлинник.


Комментарии

1. Здесь и далее речь идет о Ф. А. Головине.

2. Галдан имеет в виду посланца Ф. А. Головина казака Г. Кибирева, ставшего свидетелем сражения ойратских войск с халхаскими владетелями и цинскими передовыми частями у оз. Ологой. Это сражение закончилось победой ойратов. Оно происходило 22 июля 1690 г., а Кибирев вернулся в Иркутск в начале февраля 1691 г.

3. Правильно: амбанями.

4. Т. е. китайских пленных. В период правления династии Цин монголы стали называть маньчжурских императоров на китайском троне богдоханами (букв, «святые ханы»); отсюда выражения «богдойская земля», «богдойские люди» и т.п.

5. Хутухта Лубсан-Дамба-Джалцан сыграл важную роль в ходе включения Халхи в состав Цинской империи, за что был щедро награжден маньчжурами (Подробно см.: Позднеев А. М. Ургинские хутухты).

6. Правильно: Джирун-хутухта — представитель тибетской ламаистской церкви при ставке Галдана.

7. Правильно: Илагуксан-хутухта (о нем см. примеч. 4 к док. № 70).

8. Речь идет об отражении русскими нападения халхаских феодалов на сибирские города Удинск и Селенгинск в 1687-1688 гг.

9. Правильно: Тункинского острога.

10. Т. е. из Китая.

11. Речь идет о цинском посольстве к Галдану летом 1689 г., которое возглавлял сановник Арни, с предложением императора Канси прекратить военные действия в Халхе.

12. В 1686 г. при содействии тибетских иерархов в местечке Курень-Бельчир состоялся примирительный съезд. Канси вынудил поехать на этот съезд халхаского хутухту, которого северомонгольские феодалы (видимо, по настоятельным рекомендациям маньчжурского двора) посадили выше, чем представителя Тибета Галдана Ширэту (Галдан Тэба), что, по мнению ойратского хана Галдана, было оскорблением далай-ламы (Кычанов Е. И. Повествование, с. 85).

13. Видимо, речь идет о том, что Галдан и ойраты исповедовали ламаизм — «желтую веру». Понятие связано с существованием двух цветов монашеской одежды ламаистских священнослужителей — желтого и красного. «Желтошапочники» были последователями реформатора буддизма в Тибете в XI в. Аттиши, а «красношапочники» — приверженцами школы Сакия. В течение длительного времени в Тибете велась между ними ожесточенная борьба. В конце 30-х годов XVII в. после активного вмешательства в дела Тибета ойратов-хошоутов «желтошапочники» одолели своих противников (см.: Васильев В. П. Буддизм. Кочетов А. Н. Буддизм. М., 1965).

14. Имеется в виду Шидишири Батур-хунтайджи, брат Тушету-хана Чихунь-Доржи.

15. Далай-хан (Далай Батур-тайджи)-правитель Кукунора.

16. Речь идет об одном из потомков Джагатая — Абдурашид-хане, правителе Турфана и Чалыша в Восточном Туркестане (1680-1682). Он был сыном Бабахана, при котором Турфан фактически стал независимым уделом, где находили убежище недовольные яркендскими властями.

17. В 70-е годы XVII в. джунгарские феодалы начинают оказывать все большее влияние на внутриполитическую жизнь Восточного Туркестана. Они вмешиваются в борьбу между «белогорскими» и «черногорскими» ходжами за власть, которая оставалась в руках ханов-джагатаидов лишь формально. В конце концов Галдан Бошокту-хан помог «белогорскому» ходже Аппаку стать хозяином в Восточном Туркестане (с центром в г. Яркенде) и устранить тогда его «черногорских» соперников. Захватив власть, Аппак действовал уже от имени джунгарских правителей, которые обложили население Восточного Туркестана данью (Валиханов Ч. Ч. О состоянии Алтышара).

18. Речь идет о другом потомке Джагатая — Мухаммад-Имин-хане (годы правления 1682-1692). Он, как и Абдурашид-хан, был также сыном Бабахана, его уделом считался г. Яркенд.

19. Имеется в виду обряд обрезания.

20. О хане Тауке см. примеч. 1 к док. № 76.

21. Ясы — древнее название г. Туркестана.

22. Правильно: каракалпаки.