№ 55

1679 г. ноября 28. — Из отписки в Посольский приказ красноярского воеводы Д. Г. Загряжского о возвращении ясачных людей, откочевавших в Халху, и посылке толмача М. Журжина к Алтын-хану Лубсану-хунтайджи для приведения его к шерти

Государю царю и великому князю Феодору Алексеевичи) всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу холоп твой, Данилко Загрязской челом бьет.

В прошлом, государь, во 187-м году изменили тебе, великому государю, ясашные люди Братцкие земли 1 , до меня, холопа твоего, отъехали ис-под Удинского острогу в Мугальскую землю к тайше х Кегеню Мергеневу сыну кутухте 2 . Да ево ж, Кегеневы, воровские люди без ево кутухтина ведома отогнали ис под Удинского острогу у твоих, великого государя, ясашмых людей сто сорок лошадей. И в нынешнем государь во 137-м году сентября в 21 день посылал я, холоп твой, ис Красноярского в Мугальскую землю к тому тайше Кегеню кутухте для твоих, великого государя, ясашных людей и отгонных лошадей толмача Меркушку Журжина да служилых людей Трошку Баранова да Ивашка Майкова, Якушку Иванова и велел я, холоп твой, толмачу Меркушке Журжину с товарыщи говорить ему, тайше Кегеню кутухте, о твоих великого государя ясашных людех и отгонных лошадях. И он Меркушка с товарыщи ему, Кегеню кутухте, говорил, чтоб тех ясашных братцких людей выслал под Удинской острог, где которые преж сего кочевали, и отгонные бы лошади отдал же.

И он, Кеген кутухта, толмачу Мер/л. 231/кушке с товарыщи сказал: половина де тех лошадей сыскана и тех лошадей он отдал, а другую половину тех лошадей хотел сыскать вскоре и отослать под Удинской острог, и ясашных людей хотел сыскать и с своей земли выслать под Удинской острог, где которые кочевали преже сего.

Да ему ж, толмачу, Меркушке, с товарыщи велено говорить ему, тайше Кегеню кутухте, чтоб он, кутухта, поискал милости и жалованья твоего великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца и был бы под твоею, великого [173] государя царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца высокою рукою б вечном подданстве и холопстве. И он, Меркушка, с товарищи ему, тайше Кегеню кутухте, говорил, и милостию, государь, божиею и твоим государьским счастием он, тайша Кеген кутухта, тебе, великому государю, бил челом в вечное подданство и холопство, рад де он быть под твоею, царьского величества государскою высокою рукою у тебя, великого государя, царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца в вечном подданстве и холопстве со всеми своими мугальскими людьми, а улусных людей у него пятьсот человек, и служить де и прямить тебе, великому государю, рад и челобитную он, тайша Кеген кутухта, послал за своею /л. 232/ рукою к тебе, великому государю, с толмачем, с Меркушкою Журжиным, с товарыщи и велел тою челобитную подать в Красноярском в Приказной избе мне, холопу твоему.

И я, холоп твой, тое челобитную у толмача, у Меркушки Журжина, с товарыщи принял да ему ж, Меркушке, велено говорить и иным тайшам, чтоб они, тайши, поискали твоего, великого государя, царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца милости и жалованья и были б под твоею, великого государя, царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца высокою рукою в вечном подданстве и холопстве и на твою б, великого государя, милость и жалованье были б впредь надежны, и он, Меркушка, с товарыщи говорил другому тайше Тарышке Аргасину сыну, чтоб он был под твоею, великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца высокою рукою в вечном подданстве и холопстве. И милостью, государь, божиею и твоим государьским счастием и другой тайша, Тарушка Аргасин сын, бил челом тебе, великому государю, в вечное подданство и холопство и рад де он быть под твоею великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца высокою рукою в вечном подданстве и холопстве со всеми /л. 233/ своими мугалскими улусными людьми, а улусных, государь, людей у него триста человек и служить и прямить тебе, великому государю он рад и прислал тебе, великому государю, с толмачем, с Меркушкою Журжиным, с товарыщи в Красноярской челобитную за своею рукою о том, что ему, Тарышке, быть под твоею, великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца высокою рукою в вечном подданстве и холопстве.

И прислали ко мне, холопу твоему, в Красноярской оба тайши, Кеген кутухта и Тарышка, посланца своего Намхарка с тем челобитьем, и тот их посланец, Намхарко, бил челом [174] тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, а мне, холопу твоему, в приказной избе в словесном своем челобитье говорили, чтоб ево к шерти привесть вместо тайшей ево, а челобитные б их зарушные, тайшей ево, послать к тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу под отпискою к Москве. И я, холоп твой, тога их посланца по их вере привел к шерти. И он, посланец, шертовал тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу за тайшей своих, за Кегеня кутухту и за Тарышку, и за всех мугальских улусных людей на том, что им /л. 234/ быть под твоею, великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца высокою рукою в вечном подданстве и холопстве и служить тебе, великому государю и прямить, и во всем добра хотеть, и прибыли искать. А у Кегеня, государь, кутухты людей ево пятьсот человек, а у Тарашки тайши триста человек. И того, государь, посланца я, холоп твой, твоим, великого государя, жалованьем пожаловал: однорядкою красною шиптуговою и отпустил ево назад к тайшам ево, а челобитные государь их зарушные послал к тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу к Москве под сею отпискою.

И тайши, государь, Кеген кутухта и Тарышка, толмачу Меркушке с товарыщи были ради (Так в тексте, правильно: рады), и ево, Меркушку, с товарыщи поили и кормили довольно, и дарили, и с честию ево отпустили.

Да ему же государь, толмачу Меркушке, с товарыщи велел я, холоп твой, сыскивать и проведывать про мугальсково царя Алтына Лоджана Саин контайшу, а как он сыщет и проведает, и я, холоп твой велел у него, Лоджана царя, быть, и он, Меркушка, с товарыщи проведали Лоджана царя Саин контайшу, и проведав, у него были. И велел я ему, Лоджану царю, говорить, чтоб он, Лоджан был по-прежнему под твоею великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца высокою рукою в вечном подданстве и холопстве, как отец ево служил вам, великим государем, так же и он, /л. 235/ Лоджан царь, служил тебе, великому государю, в вечном подданстве и холопстве.

И милостию, государь, божиею и твоим, великого государя, счастием он, Лоджан Алтын царь Саин контайша, бил челом тебе, великому государю, в вечное подданство и холопство по-прежнему, как служил отец ево великим [175] государем, и был рад твоей государской милости, и ево, толмача Меркушку, с товарищи кормил и поил довольно и дарил, и подаря, ево с честию отпустил. А с ним, Меркушкою, с товарыщи прислал ко мне, холопу твоему, в Красноярской посланцов своих, дву человек, зайзана Матура да тархана Бакшу, а с ними люден пять человек, и велел им, посланцом, бити челом тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великий и Малыя и Белыя Росии самодержцу, чтоб их к шерти привесть. И велел де им о том бити челом тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, Лоджан Алтын царь Саин контайша и служить бы ему так же, как служил отец ево вам, великим государем.

И я, холоп твой, тех ево посланцов, яйзана Матура и тархана Бакшу, а с ним Лоджановых мунгальских людей пять человек по их вере привел к шерти, и они посланцы шертовали тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу за царя своего, Лоджана Саин контайшу, и за всех ево мугальских людей на том, что ему, /л. 236/ Лоджану Алтыну царю, со всеми своими мугальскими людьми быть под твоею, великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, высокою рукою в вечном подданстве и холопстве и служить тебе, великому государю, и прямить и во всем добра хотеть и прибыли искать рад. Да они же, Лозановы посланцы, били челом тебе, великому государю, а мне, холопу твоему, в словесном своем челобитье говорили в приказной избе, что из них одново отпустить посланца тархана Бакшу к тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, к Москве, а с ним два человека Лозановых мугальских людей, а другово отпустил, яйзана Матура, в Томской город, а с ним три человека Лозановых мугальских людей. И я, холоп твой, по челобитью Лоджана Алтына царя Саин контайши и посланцов ево зайзана Матура и тархана Бакши отпустил из них одново человека, тархана Бакшу к тебе, великому государю, царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, к Москве, а с ним диу человек Лоджановых мугальских людей, а даров повезли к тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, Лозановых отлас желтой китайской на золоте, камка вишневая китайска же на золоте с цветными травами, камка китайская же на золоте жаркая, камка ки/л. 237/тайска же червчатая на золоте, камка червчата же китайская мелкотравчатая, камка китайская вишневая на золоте травчатая, осмьнатцать соболей в козках с хвосты, да [176] осмнатцать же соболей в козках без хвостов, да пять стрел, дав им корм и подводы, отпустил к тебе, великому государю, к Москве.

А другова государь посланца, зайзана Матура, отпустил в Томской город, а с ним Лоджановых мугалских людей три человека, дав им корм и подводы....

На л. 230 об. Запись — адрес: Государю-царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу; отметка о подаче: 188-го ноября в 28 день с томским сыном боярским с Андреем Ядловским.

Помета: выписать.

ЦГАДА, ф. 214. Сибирский приказ, стб. 709, ч. 1, л. 230-237. Подлинник.


Комментарии

1. Здесь — буряты, кочевавшие в районе р. Уды.

2. Речь идет о хутухте Кегене, сыне Мергена-тайджи и, как полагает Н. П. Шастина, родственнике Алтын-хана Лубсана-хунтайджи (Шастина Н. П. Русско-монгольские посольские отношения, с. 101). Не следует путать с Галданом Бошокту-ханом, которого в русских документах также называют Кегеном.