№ 16

1625 г. августа между 25 и 31 *. — Из записной книги Тобольской приказной избы о русско-ойратских посольских и торговых связях, ойратских междоусобицах и казахско-ойратских отношениях

(* Датируется по упоминанию числа в тексте и по наименованию 7133 г. как «нынешнего»)

133 года книга записная калмыцким посланцом.

Июля в 18 день воеводе Мирону Андреевичю Вильяминову, дьяком Ивану Федорову, Степану Уботцкому сказывал в съезжей избе бухаретин Гадайко Сеитмаметев, которой приехал в Тоболеск в том же во 133 году июня в 16 день, о калмыцких послах, которые от него остались на Белом Городише и прибыли на перевоз в запас к ним юрты.

И того же дни посланы навстречю сын боярской Остафей Михалевской да толмач Андрюшка Кулушаров да для встречанья служилые люди литва Ивашко Резацкой, Богдашко Черцов, конные казаки Лучка Васильев, Фетька Белоусов да для письма пешей казак Ермачко Остафьев. И наказная память Остафью и Ондрею дана за приписью дьяка Ивана Федорова.

/л. 37 об./ Июля в 22 день приехал из опасных юрт с перевозу сын боярской Остафей Михалевской с товарищи да с ним калмыцкие послы, и подал роспись. А в росписи Остафья Михалевского написано: пришли в посольство калмыцково Чокура-тайши ¹ послы Откулай, Мерген, Уратай, Чилгултай, всего 4 человека, да с ними 5 человек кашеваров Борчигур, Коджей, Колмамет, Савгай, Абой. И обоего, послов и кашеваров, 9 человек, пригону их всего 96 лошадей.

А приехпли те калмыцкие послы ис Колмыцкие земли с тобольскими юртовскими бухарцы, которые отпусканы в Колмыки для торгу з Гадайком Сеитмаметевым да с Колыватом Шаусеневым, а пригону у бухарцов 23 лошади. И о тех лошадях послана в таможню память: велено взяти десятая пошлина.

Того ж дни даны памяти в столы, велено давать колмыцким послом на день на корм по грошу, а кашеваром по 3 деньги, да с погреба послом по чарке вина, по пятерному ставцу пива человеку на день против прежних, а кашаваром питье не отпускано.

Июля в 24 день под горою на Бессонкове дворе Жюкова У воеводы у Мирона Адреевича Вельяминова с товарыщи были на посольстве калмыцкие послы Чокура-тайши Откулай, Мерген, Уратай, Чилгултай всего 4 человека. И воевода Мирон Андреевич Вельяминов, дьяки Иван Федоров, Стефан [62] Уготцкой вопросили их: что ваш приход, о каком деле тайша вас прислал?

И колмыцкие послы Откулай с товарищи говорили на посольстве: /л. 38/ прислал де тайша Чокур в Тоболеск, велел вспросить про великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца и о его царском многодетном здравии.

И воевода Мирон Андреевич Вельяминов, дьяки Иван Федоров, Степан Уготцкой против их вспросу, встав, говорили, великий государь наш царь и великий князь Михайло Федорович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и обладатель, на своих преславных великих государствах Российского царствия дал бог здорово.

Да колмыцкие ж послы говорили, что послал их Чокур-тайша в Тоболеск для тово, что приезжали государевы люди бухарцы Гадай да Колыват для торгу и в Чокурове улусе исторговались и отпущены в Тоболеск. И Чокур велел их проводити, чтоб им на дороге какие порухи не учинилось. И били челом государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русни, чтоб их государь пожаловал, велел дати торг и отпустить в Калмыки, не задержав. А в подарках те калмыцкие послы привели от Чокура-тайши государю челом ударить конь сер сросл.

И воевода Мирон Андреевич Вельяминов, дьяки Иван Федоров, Степан Уготцкой тот конь велели приняти, а колмыцким послом сказали, что государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии Чокура-тайшу пожаловал, подарки велел Припяти, а им, послом, велел дати торг, а как исторгуютца, велел их отпустить назад в Колмыки, не задержав. И как они будут у Чукура-тайши, велено им Чокуру-тайше сказати, чтоб он на государскую милость был надежен и государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всеа Русии самодержцу служил и прямил и послов своих и торговых людей в Тобольск с лошадьми и со всяким скотом присылал. А в Тоболску торги им будут повольные и отпуск /л. 38 об./ скорой без задержанья. И велели им подати государево жалованье, вино и мед, да сукна лятчинные по 3 аршина человеку. И приказано приставу Остафью Михалевскому, велел колмыцким послом дати торг.

Июля в 23 день приехали ис Колмыков в Тоболеск тобольские служивые люди, конной казак Филька Вяткин, новокрещен Оверка Чекеев да юртовской служивой татарин Алмамет Ебанчеев, которые посыланы в Колмыки в посольстве и для проведыванья всяких вестей к Талай-тайшинным детям к Доне-Онбе да к Малдышар, да юртовской же служивой татарин Тогай Кулурусов, а послан в Колмыки в те ж поры к Талай-тайше с ковокрещеном с Якунькою Буголаковым в прошлом в 132 году июля в 7 числе с колмыцким [63] ясырем, что поймали тарские служилые люди на погроме в прошлом же в 132 году. А воеводе Мирону Андреевичю Вельяминову, дьяком Ивану Федорову, Степану Уготцкому, в роспросе сказали: как они посланы в Колмыки с колмыцки-ми послы и, перешед Ишим реку, лошади у них и у колмыцких послов попадали, которые лошади и остались, и они на тех лошадех посылали в Талай-тайшин лист колмыцких послов для лошадей, а сами жили на Ишиме полтора месяца, мало з голоду не померли. А как колмыцкие люди Талай-тайшина улуса лошади под них привели, поехали они в Колмыцкую землю и наехали Талай-тайшу и детей ево от Бухар в 3 неделях на урочище на речке на Юнкеле, кочюют меж себя неподалеку. И как ему, Фильке, и Оверке и Алмаметку, да товарыщу их Евгашке Кайдаулову велели талай-тайшины люди быть у себя, и они пришед к талай-тайшиным детям, по приказу боярина и воевод князя Юрья Яншеевича Суле-шова с товарыщи говорили: присылал отец их Талай-тайша, и они в Тоболеск послов своих Усейна с товарыщи тарские служивые люди. /л. 39/ И государь царь и великий князь Михайла Федорович всеа Русин отца их Талай-тайшу и их пожаловал, полон их, что поймали тарские служивые люди, сыскав, велел отдать без выкупу. И ныне тот полон прислал к отцу их к Талай-тайше с новокрещеном с Якунькою Буго-лаковым. А тарские служивые люди ходили войною по задору их колмыцких людей, что они приходили в Тарской уезд в государевы ясачные волости и у волостных людей лошади отогнали и на зверовье государевых ясачных людей переграбили, а иных побили. Да и по вся годы государев изменник Ишим-царевич и колмыцкие люди государевы волости воюют и государевых ясачных людей в полон емлют. И отец бы их, Талай-тайша, и они, видя к себе такую государскую милость, колмыцких людей, которые приходят на государевы волости войною и на зверовьях государевых людей грабят и побивают, сыскали и наказанье им учинили, и государева б изменника Ишима-царевича, поймав, и к государю прислали. И которой у отца их и у них полон есть, государевы руские и ясачные люди, и отец бы их Талай-тайша да они тот полон, потому ж сыскав, прислали в Тоболеск.

И Талай-тайшины дети Данга-Онба да Мандышара против тово на государской милости били челом и говорили, что государские милости к отцу их и к ним много, а отец де их Талай-тайша и они на государевы волости и под городы не хаживали и людей своих не посылывали, да и вперед тово не будет. А которые де тайши и колмыцкие люди, не отца их и не их улусов, и Ишим-царевич ворует, государевы волости воевали, и отец их Талай-тайша да они их не научали, а уняти немочно, потому что кочюет всякой своим улусом, волен де с ними бог да государь, а они за вора не стоят. А полону Де у них государевых людей нет, которой де буде полон [64] есть, и у отца их, у Талай-тайши, и отец их, сыскав, потому ж отдаст.

И жили де они в Колмаках полсема месяца и честь де им и береженье было и корм довольной. А которые де у них были животишка, и Тэлай-тайшины дети поймали к себе и хотели дать /л. 39 об./ лошадьми на поезде. А зимовал де Талай-тайша з детьми да с ними Байбагаш-тайша, боясь от мугальских людей утесненья, в Казачье орде на рубеже и хотели воевать Казачьи орды Ишима-царя, потому что Ишим-царь бухарскому Турсуиу-царю брат, и была меж ими война. Да не пошли, потому что меж Турсуном и Ишимом учинился мир. И они, побоясь Турсуна-царя, потому что им Турсун-царь силен да и потому, что меж ими войны и наперед тово не бывало. А весною Талай-тайша з детьми прикочевали на урочище на Козлык, а с Козлыка отпустил их да с ними юртовсково служивово татарина Тогайка Кулурусова, которой послан к нему, Талай-тайше, с новокрещеном с Якушком Буголаковым к а урочище на Итык к лутчему своему человеку к Саусуну. Да с ними отпустил было дву человек послов и торговых людей да на продажу с 1000 лошадей, а велел им ждать себя на Итыке у человека своево у Саусуна. А что дети ево живота с них взяли, за то ничево не дали. А говорил им Талай-тайша, что заплатит за то все он. приехав на Итык. И с-Ытыка их и новокрещена Якуньку Боголакова, которой у него в посольстве, отпустит. И ясырь, которой у нево есть, государевых людей, в Тоболеск пошлет и срок учинил, что ему быть на Итык в 15 дней. А сам Талай-тайша поехал и то-больсково новокрещенова Якуньку Буголакова взял с собою к Чокуру-тайше. Да с собою ж взял улуса своево 1000 человек. А слышали де они у колмыцких людей в розговоре, что поехал Талай-тайша к Чокуру-тайше для тово, что умер в Колмыцкой земле Чокура да Байбагиша-тайшей брат Чин-тайша. И Байбагиш-тайша Чина-тайши улусных людей взял со всеми животы к себе 1000 человек, а Чокуру-тайше дать не хотел, и учинился меж ими о тех людех великой роздор. И после тово помирились: Байбагиш-тайша дал Чекуру-тайше Чина-тайши улусных людей 600 человек, а себе взял 400 человек. /л. 40/ А на миру де у них был Каранул-тайша. И после миру Чокур-тайша и достальных людей захотел взять; и Байбагиш-тайша достальных людей ему не дал. И за то меж ими стала война. Чокур-тайша пошол на Байбагеша войною, а с ними улуса ево 10 000 человек. Да с собою поднял на помочь Мерген-Теменю-тайшу, а с ним 10 000 же человек, да Табытая да Батыткуяна тайшей, а с ними колмыцких людей 2000 человек. А у Байбагеша-тайши было людей только 2000 человек. И бой у них был ниже соляных озер. И на том бою у Байбагиша-тайши убил Чокур-тайша брата ево Ясаклу-тайшу и многих людей побил, а иные от Байбагиша розбегались, только осталось з Байбагишом с 1000 [65] человек. И с теми людьми сел в осаде ниже соляных озер в луке по ту сторону Иртыша. И послыша Каракул-тайша пришол Байбагишу-тайше на помочь и стал по другую сторону Иртыша. А в которую пору у Чокура [с] Байбагишом-тайшею был бон, и в те поры из их улусов побежали в Мунгалы многия мунгальские полоняники. И Талай-тайша поехал Чокура и Байбагиша тайшей мирить, опасаясь от мунгальских людей войны. И ждали де они Талай-тайши на [И]тыке полтора месяца. И колмыцкие послы и торговые люди, которые отпустил с ними Талай-тайша, с-Ытыка воротились назад, неведомо для чево. И они, не дождався Талай-тайшу, поехали в Тоболеск и ехали до Тобольска 3 недели. А слышали де они в колмыцких улусах, что кочевати всем колмыцким тайшам вверх по Ишиму и по Тоболу, блюдясь от мунгальских людей войны.

Да Филька ж Вяткин с товарыщи сказали, что в прошлом во 131 году осенью побежали ис Тобольска в Колмыки от тобольских татар от Алмаметя Япанчина да от брата ево от Кулейка колмыцкие ясыри, мужик да жонка, да остяцкой мужик. И Алмаметко тех своих беглых людей проведал в Талай-тайшиных улусех. И Талай-тайша остяцково мужика Алмаметку выдал без выкупу, а колмацких ясырей, мужа да жонки, не отдал, сказал, что те ясыри их колмыцкие природы, отдати их немочно. /л. 40 об./ А тобольской же юртовской татарин служивой Тогайко Кулурусов, которой посылай в Колмыки с новокрещеном с Якунькою Буголаковым к Талай-тайше, в роспросе сказал про те все статьи те же речи, что и Филька Вяткин с товарищи.

Того ж дни приехал ис Калмаков в Тоболеск тобольской.литовсково списку казак Степанко Васильев Выходцов, да новокрещен Якунька Сарбашов Елок да юртовской служивой татарин Бугай Шапкадаев. А посланы в Колмаки в нынешнем во 133 году апреля в 14 числе к Талай-тайшну брату к Ирке-Илдене-тайше в посольстве и для проведыванья всяких вестей. А воеводе Мирону Андреевичю Вельяминову, дьяком Ивану Федорову, Степану Уготцкому в роспросе сказали, что наехали они Ирку-Илденю-тайшу по сю сторону Козлыка. И как им Ирка-Илденя велел быть у себя, и они, пришед к нему, исправили от боярина и воевод от князя Юрья Яншеевича Сулешова с товарыщи поклон и отдали ему государево жалованье — сукно, что с. ними послано ис Тобольска, а подав государево жалованье, говорили, что присылал он в Тоболеск послов своих Тересуна с товарыщи, а с ними прислал в дарех лошадь. И боярин и воеводы князь Юрье Яншеевич Сулешов с товарыщи дары ево приняли с честью, и послов ево жаловали, и корму им было и питья довольно, и торг был повольной. И ис Тобольска послы ево отпущены к нему с честью и до тебя доехали здорово. И он бы вперед посылал в Тоболеск послов своих и с ними на [66] продажу всякой скот и лошади, а в Тобольску торг им будет повольной. И Ирка-Илденя, приняв государево жалованье, сукно, на государской милости бил челом. И жили при нем; в улусе 3 дни, и Ирка-Илденя поехал к брату своему к Талай-тайше на сход для того, что учинилась меж калмыцких тайшей Чокура и Байбагиша великая война. И к ним учали приставать друг за друга иные тайши о улусных людех и о животах колмыцково /л. 41/ Чина-тайши, а Чин-тайши умер, а Чокур да Байбагиш-тайши ему братья. И Талай-тайша и Ирка-Илденя пошли Чокура и Байбагуша мирить, чтоб услыша то, мугальские люди, что меж колмыцкими тайшами война, не пришли на них войною. А на поезде им Талай-тайшин брат Ирка-Илденя сказал, что он ныне послов не посылает для тово, что меж колмыцкими тайши чинилась война, и ему де люди надобе. А как де тайшу помирят, и он послов в Тоболеск пришлет и приказал матери своей их отпустити. И жили де они после Ирке-Илдени в улусе 4 дни. А корм де им довольной и обиды не было, а отпустила де их Ирки-Илдени мать с тово места, где они наехали. Да с ними отпустила бухарцов, которые отпущены были с ними, Стенькою, с товарыщи ис Тобольска для торгу. И он тех бухарцов оставил меж Вагаю и Ашлыка, от Тобольска в 3-х днях, а будут на перевоз к Япанчиным юртам вскоре, а гонят лошадей, и быков и овец.

Июля в 24 день послан навстречю сын боярской Ян Павлоцкой да с ним служивые люди, которые приехали ис Колмаков: конной казак Филька Вяткин да новокрещен Оверка Чекеев, да для письма площадной подьячей Пиминко Саблин.. А велено у служивых людей и у татар и у бухарцов лошади и всякой скот и всякую мяхкую рухлядь переписать и ехать в Тоболеск. И наказная память дана, а черная наказная память в столп, что о калмыцких делах.

Июля в 26 день приехал ис Колмаков в Тоболеск тобольской новокрещен Яков Буголаков, а послан в Колмаки ис Тобольска в прошлом во 132 году июля в 6 числе с колма-цким ясырем, которой поймали на погроме тарские служивые люди. /л. 41 об./ И тот ясырь послан с ним к Талай-тайше. А воеводе Мирону Андреевичю, дьяком Ивану Федорову, Степану Угоцкому в роспросе сказал, что наехал он Талай-тайшу з детьми на Арбуле камени, ехал до него ис Тобольска 4 недели. И как ему Талай-тайша велел быть у себя, и он де, Якунька, пришед к Талай-тайше в-ызбу, [исправил] по приказу боярина и воевод князя Юрья Яншеевича Сулешова с товарыщи поклон и отдал ему государево жалованье, сукна, что с ним послано ис Тобольска, и учал говорити; присылал он, Талай-тайша, в Тоболеск послов своих Усейна с товарыщи: бити челом государю, что приходили тарские служивые люди на улусы брати ево войною, и улус погромили, полон, поймали, и лошадей отогнали, и чтоб ево, Талай-тайшу, [67] государь пожаловал, велел полон, сыскав отдати. И боярин и воеводы князь Юрьи Яншеевич Сулешов с товарыщи про тот погром сыскивали. И по сыску тарские служивые люди ходили войною по задору их колмацких людей, что они приходили в Тарской уезд на Красной Яр к дву деревням и у государевых ясачных людей лошади отогнали, а иных и государевых ясачных людей на зверовье переграбили и побили и, ругаючись, груди вспарывали. Да и по вся годы колмацкие люди и государев изменник Ишим-царевич государевы волости, которые к сибирским городам, и Уфинсково уезду воюют и государевых ясачных людей в полон емлют. А он, Талай-тайша, в Колмацкой земле славитца большим, а таких воров от такова воровства не унимает. И государь царь к великий князь Михайло Федорович всеа Русии самодержец грубости ево и иных тайшей колмацких ещо воспомянути не велел, полон, что поймали тарские служивые люди, сыскав, велел ему отдати без выкупу. И ныне тот ево полон прислан к нему, к Талай-тайше, с ним, с Яковом. И привел де он, Якунька, тот полон к Талай-тайше с собою. А покаместа де он, Талай-тайша, правил от боярина и воевод от князя Юрья Еншеевича Селешова с товарыщи и отдавал ему государево жалованье, сукна /л. 42/ и говорил речь, Талай-тайша в те поры стоял, и приняв государево жалованье, сукна, и выслушав речь, на государской милости бил челом и говорил, что он под государевы городы и на государевы ясачные волости не хоживал и людей своих не посылывал, а ходили де в Тарской уезд на о государевы ясачные волости Карагулы-тайши братья, а Карагула де тайша сам своим улусом кочюет, ему, Талай-тайше, унять не уметь. А государев де изменник Ишим-царевич Чокуру-тайшю племя, и кочюет с Чокуром же, а не с ним Талай-тайшею. И ему де, Талай-тайше, Ишима-царевича потому ж от воровства унять не уметь, волен де бог да государь с ними, а он де за воров стояти не станет. А что де государь пожаловал, полон мой велел отдать, и я де потому ж которой полон есть, государевы ясачные люди Уфинского уезду, сыскав, пошлю ко государю. И велел де ему, Якуньке, Талай-тайша зимовать у себя, потому что стало позно, в Тоболеск не поспеть. А зимовал де Талай-тайша под Казачьего ордою, а корму ему, Якуньке, было довольно и честь и береженье. А что у него было с собою товаренку для лошадиные покупки, и Талай-тайши то все поймал и хотел платить лошадьми на поезде.

А весною пришла к нему весть, что Чокура да Байбагиша тайшей брат Чин-тайша умер, а животы ево и улусных людей поймал к себе Чокур-тайша, а брату своему Байбагишу воли не давал. И Байбагиш-тайша, пришод, изгоном Чина-тайши улусных людей и животы поймал. И за то де у Чокура-тайши з Байбагишом учинилась рознь, и быть может ими [68] войне. И Талай-тайша, послыша то, пошол к ним на мир, а взял с собою 1000 человек, а в Тоболеск отпустил было послов своих и торговых людей, а с ними послал было на продажю 1000 лошадей и велел им с ево Якунькиными товарищи, с тобольскими служивыми людьми и с татары, которые были с ним у Талай-тайши и у детей ево, с Филькою Вяткиным с товарищи, ждать ево, Якуньку, на Итике у улусново своево человека у Саусуна. А ево де, Якуньку, /л. 42 об./ взял с собою для тово, что де у Чокура з Байбагишом учинитца, чтоб было ведомо, что сказать в Тобольску. И пришод де Талай-тайша к Чокуру-тайше, брата их Чина-тайшу животы поделил было пополам, по пятисот человек и послал к Байбагишу-тайше, чтоб он отослал к Чокуру Чина-тайши людей 500 человек. И Байбагиш к Чокуру хотел было людей 500 человек послать. И Чокур захотел взяти всех людей — 1000 человек и, собрався с колмацкими тайши с Мерген-Теменею, с Куяном, с Табытаем, пошол на Байбагиша войною, а с ними силы с 30 000. А Талай де тайша к нему не пристал и пошол прочь, а к Байбагишу-тайше послал ночью с вестью о потай, что Чокур-тайша в великом собранье идет на нево войною. А Чокур-тайша, сошед Байбагишу-тайшу ниже соляных озер, многих людей побил и живот поймал, а з достальными людьми осадил в луке, потому что у Байбагиша людей было мало, все были в розъезде. И послыша то Каракул-тайша, что Байбагиш от Чокуру в осаде, пришол к Байбагишу на помочь против Чокура стояти, а с ним силы тысяч з 10. И Чокур-тайша пошол прочь и с погромом. А после тово, что у Байбагиша с Чокуром-тайшею учинилось, тово он не ведает, потому что ево Талай-тайша отпустил на Итык. А что у него, у Якуньки, живота взял, для тово послал с ним на Итык людей своих 10 человек и, собрав с улусных людей,, велел заплатить лошадьми, да велел дать дву ясырей, мугальски[х], послов своих велел воротить назад, а сказал, что послать ему послов ныне немочно, потому что меж ими стала рознь, и он не ведает, где себе и зимовать. И как он, Якушка, приехал на Итык, и товарищей своих на Итыке не заехал, и он у Талай-тайшиных людей не взял ни одной лошади, потому что гнать было не с кем. И поехал в Тобольск сам друг с кашеваром своим. А слышал де он в Талай-тайшиных улусех у колмацких людей, что Талай-тайша к Чокуру не пристал и на Байбагиша не пошол, ожидаючи тово, хто из них, Чокур ли или Байбагиш, /л. 43/ будет силен, х тому хочет и пристати. А отпустя ево, Талай-тайша хотел за ним же кочевать на Итык, что меж колмацкими тайши учинилась война и он чает нынешние осени мугальцов приходу. А и то де он слышал в Колмаках, что кочевать всем калмацким тайшам к Нагайской стороне на Чорные пески, хотя меж ими и война не поминуетца. А только де Каракул-тайша or Байбагиша не отстанет, пойдут на Чокура войною [69] однолично, меж колмацкими тайши быть войне великой и миру меж ими не бывать. Да Якунька ж Буголаков сказал: как он был в Колмаках у Талай-тайши, зимою приходили из Бухар от Тургуна-царя да ис Казачьи орды от Ишима-царя послы о миру и меж себя с Талай-тайшею шертовали, что быть меж ими миру. И он де, Якунька, слышал от бухарских послов, что у Турсуна да Ишима царей Больших Бухар царем Имямкулом великая война о городех. Да у тех же послов слышал он, что Турсуна-царя и с Казани есть торговые люди и Турсун-царь отпускает с ними в Казань торговых людей бухарцов, а в сибирские де городы многие охочие люди бухарцы с товары [приходят]. Да от калмацких людей пройти немочно, а товаров де у них добре умножилось, а выходу мало, потому что от колмацких людей залегли дороги.

Июля в 28 день приехал в Тоболеск тобольской сын боярской Ян Павлоцкой, которой послан встречать тобольских служивых людей и татар и бухарцов, которые вышли ис Кол-маков. По росписи Яна Павлоцково приехали ис Колмаков тобольские служивые люди литовсково списку казак Степан-ко Васильев, конной казак Филька Вяткин, новокрещены Якушко Буголаков, Оверка Чекеев, Якунька Сарбашев Елок да юртовские служивые татаровя Тогин Кулурусов, Евгашты Моиваклов, Байбуча Изитов, Алмамет Ебагчеев; тобольские жильцы бухарцы Уста Ходжеев, /л. 43 об./ Кулум Мерген Келемов, Саков Кулумов, Адзи Суфин, Медияр Абреимов, Овес Баниев, Токмамет Сабаков, Улухозя Шеримов, Бака Меделеев, Тестяк Ермаметев, Гадай Султанов, карбинской захребетной татарин Игиняша Ишеев, казанской татарин Букбулат Девлет Нильдеев, захребетной татарин Тозайко Чарышев. Да кашевары их тобольские юртовские служивые и захребетные татаровя Бабаш Букучеев, Тазайко Есичкжов, Якшылык Тлеубердеев, Байбохта Арыков, Бисега Енбаев, новокрещен Ивашко Урбуков, пригону их 242 лошади. И о тех пригонных лошадех послана в таможню память, велено взять десятая пошлина.

Августа в 4 день отпущены ис Тобольска в Колмаки колмацкие послы, которые приехали в Тоболеск от Чокура-тайши, Откулай с товарищи с кашевары, 9 человек, а тобольских служивых людей и татар в посольстве не послано, потому что в прошлом во 132 году послан к Чокуру-тайше в посольстве тобольской юртовской служивой татарин Марата-лей Кайдаулов, и тот в Тоболеск не бывал. А для провожанья тех колмацких послов послан до Вагаю Остафей Михалевской да с ним 4 человека служивых людей. Да с теми ж колмацкими послы отпущены в Колмаки тобольские жильцы бухарцы Гадай Сеитмаметев да Кулуват Шаусунев да кашевар их Мухтар Махметев и поручная по них запись взята в розрядной стол, что быть в назад. [70]

Августа в 20 день приехали ис Колмаков в Тоболеск тобольской конной казак Савка Измайлов да юртовской служивой татарин Хожамамет Итеев. А посланы в Колмаки в посольстве царевича Ишима к детям с тобольским сыном боярским з Богданом Аршинским Ишима-царевича жену и детей призывать на государево имя в нынешнем во 133 году апреля в 14 день.

/л. 44/ А воеводе Мирону Андреевичю Вельяминову, дьяком Ивану Федорову, Степану Уготцкому в роспросе сказали, что едет ис Колмаков в Тоболеск сын боярской Богдан Аршинский с товарыщи, а с ним идут в Тоболеск Ишима-царевича от детей да от Чокура-тайши послы. Да з Богданом же идут ис Колмаков бухарцы, а отпусканы для торгу ис Тобольска, а гонят лошадей и овец на продажу, а остались от них на Вагайском перевозе...

ЛО ААН, ф. 21, оп. 4, кн. 14, л. 37-44 об. Копия XVIII в.

Опубл.: РМО. 1607-1636. № 70, с. 134-140.

Комментарии

1. См. примеч. 5 к док. № 10.