ФРАНЦУЗСКИЕ КАТОЛИЧЕСКИЕ МИССИИ В ДЕВЯТНАДЦАТОМ СТОЛЕТИИ.

(Перевод с французского — Ю. Васильева).

ГЛАВА VI.

КИАН-НАНЬ (Kiang-nan).

ЕПИСКОП ИППОЛИТ-АДРИАН ЛАНГИЛЛА, ИЕЗУИТ (1864-1878 г.)

(Продолжение; см. вып. 18-19. Кит. Бл.)

Епископ Ипполит-Адриан Лангилла родился в Шалонской епархии в 1808 году. После серьезных занятий он был священником и викарием в этой епархии, затем 33 лет поступил в орден иезуитов. Вскоре после этого он был послан в Китай, в северный Пу-тон, где центром его деятельности сделался Тан-му-киао. Здесь он оставался до 1852 года. С 1852 до 1856 года он стоял во главе Сикавейской гимназии. Здесь он получил извещение о назначении его епископом с званием Сергиопольского, в сентябре 1856 года, и в управление ему был дан викариат северовосточного Чжили. 2-го февраля 1865 он получил буллу из Рима, которой он переводился в Кианнань и 28 марта, первый пароход, который мог разбить лед в Тяньзине, увез его в Шанхай.

11 лет войны (с 1853-1864) в Кианнане, казалось совершенно уничтожили все христианские общины; три стана, Тонкиату, Сикавей и Ян-кин-тан существовали. Первые заботы еп. Лангилла были — поднять эти развалины. Вызванный в Рим в 1867 году, он вернулся оттуда с монахинями и следующие годы послужили эпохой основания учреждений, процветающих в настоящее время, как например община «Auxiliatrices du Purgatoire», Кармель, обсерватория. В 1870 г. после того как оп был на совете в Ватикане, он возобновил свои пастырские посещения, иногда испытывая при этом неудачу, а иногда успех, но чаще одни испытания. Наступала старость. После апоплексического удара в 1874 году он превратился почти в развалину и как будто судьба миссии [4] была связана с его судьбой, ибо с этого времени она подвергалась гонениям.

За эти тринадцать лет в миссии было более 130 монахов и братьев, 27 из них умерли. О их трудах можно судить по прилагаемой, таблице, указывающей труды миссии за первые два года управления ею еп. Лангилла.

Восстановив развалины, нужно было проникнуть в большие города, где еще не было проповедано Евангелие. В 1862 году, французское посольство добилось императорского эдикта, санкционирующего религиозную свободу, обещанную пекинским трактатом и паспортов, подтверждающих права миссионеров. Нужно было ими воспользоваться. О. де Каррер был уже отправлен в Нанькин, чтобы там восстановить древний Консу; один монах китаец — в Нанкин (Ngan-king), чтобы там купить резиденцию; о. Векингер был в Чекиане; о. Сантинье — в Киан-ине; другие в Су-чеу, Сон-киане — с правом требовать возврата старых церквей, восстановление которых обещано, или основать новые церкви. Французский военный корабль «Танкред» под командой... поднимался вверх по реке Киан в летние месяцы 1865 года. На нем еп. Лангилла доехал до Ханькеу (Han-keou) где он был принят с почестями вицекоролем Ху-Куана. Прибыв в Нан-кин (Ngan-king) находились в провинции Киан-нань; мандаринам было приказано во всем отказывать епископу и его приняли только из боязни капитана Паллю, о делах нельзя было разговаривать. В Нанькин (Nankin), где старый Консу заняли под постой солдат о. де Каррера, Ли-хун-чжан принял епископа и капитана, но формально заявил им, что не разрешит открыть какое бы то ни было учреждение ни в Нанькине, ни в каком либо другом городе. Когда в сентябре 1865 года о. Каррер, несмотря ни на что, хотел поселиться в доме, купленном в Нанькине (Ngan-king), мандарины взяли его там насильно, проводили его до берега Киана и посадили на [5] первый пароход, идущий вниз по реке, объявив, что им приказано не обращать никакого внимания ни на договоры ни на паспорта.

Французский консул обратился за разъяснениями к Ли-хун-чжану; вицекороль сказал, что о. Каррера отозвали в Нанькин (Nan-king) для переговоров с чиновниками. При встрече, он понял с первых слов, что Ли-хун-чжан был против каких бы то ни было соглашений. Он уехал в Шанхай. Приехав туда, он нашел письмо вицекороля, в котором последний рассказывал о своем совещании с чиновниками, как будто оно в самом деле имело место и в оправдание приводил их упрямую оппозицию. Благодаря новым настояниям французского консула, он был отозван в Нанькин (Nankin) и поселился в доме, принадлежащем миссии. Наконец после поездки в Нанькин (Nankin), где он тоже приобрел недвижимое имущество, (в октябре 1867 г.), он вступил снова во владение старым кладбищем в Нанькине (Nankin) за южными воротами, при публичном богослужении, где были похоронены 3 епископа и 10 священников и в продолжении 150 лет ожидали этой панихиды. Это было его последним трудом; усталый, разбитый он вернулся в Сиковей, где и умер 17 августа 1868 года.

Другие монахи пережили подобные же испытания, или еще худшие, для того, чтобы поселиться в Сучеу, Янчеу, Сонкиане и многих других городах, где миссия могла основаться только через 5-10 и даже 20 лет. Затем явились почти непреодолимые затруднения при приобретении новых участков земли, вследствие ошибки сделанной нашим пекинским посланником г-ном Бертеми, который согласился в феврале 1865 года, чтобы эти покупки производились не на имя какого либо одного или частного лица, но только на имя католической церкви. Ли-хун-чжан находил, что благодаря этому условию при каждой покупке нужно уведомлять и советываться с мандаринами т. е. всякое новое учреждение было не возможно, ибо зависело от согласия и расположения мандаринов, а согласие это встречалось редко. Так продолжалось 30 лет и только в 1895 году Г-н Жерар, мог оффициально установить истинный смысл конвенции 1865 г.

Эти старания проникнуть внутрь провинции не мешали процветанию старых учреждений и особенно трех резиденций Шанхая. Около церкви Тон-киату поселились 3000 китайцев христиан; они там и остались, семинария и школа развивались в стенах обширной резиденции, построенной в 1866 году. Во время своего управления [6] еп. Лангилла посвятил 20 или 30 священников, и человек двадцать из учеников семинарии или гимназии в Сикавее, поступили послушниками в общину. В Сикавее дело также расширялось; гимназия наполнялась и подготовляла учителей для. школ, катехизаторов для миссионеров, руководителей христианским общинам. В приюте открыли типографию, которая рассылает в настоящее время книги религиозного содержания по всему Китаю; сироты под руководством некоторых братьев, делали по моделям, полученным из Европы, церковную утварь: престолы, подсвечники, образа, картины, кафедры для проповедников. Между гимназией и приютом основывалась в 1872 году обсерватория и музей естествознания, которые пользуются теперь такой известностью и о которых мы еще будем говорить впереди.

В скором времени католики европейцы основали в Ян-кин-нане приход. Китайцы тоже присоединились или к церкви французской концессии (Св. Иосифа), или к церкви китайского города (Ляо-шан). Около этой последней открыта с 1867 года больница на 100 или 200 стариков. Около первой нужно было открыть школу для мальчиков европейцев. Это и есть ныне процветающая школа св. Франциска — Ксаверия. В 1876 году американская концессия так переполнилась христианами — манильцами и макаистами, что там пришлось построить церковь во имя Святого Сердца.

Со времени приезда иезуитов они хотели восстановить древнюю общину монахинь в миссии. В марте 1855 года, в прежней резиденции Утан, которую приюты покинули в свою очередь, о. Людвиг Сика издал правила для общины благочестивых девиц, которые желали бы посвятить свою жизнь для работы на пользу миссии. Война рассеяла их в 1861 году, одни вернулись в семьи, другие сгруппировались в Тонкиату около церкви. По восстановлении мира в 1864 году о. Гонне основал в Утане, около Сикавея, учреждение, принявшее почти форму монастыря, где нашли убежище: сестры отдавшиеся на служение миссии, пансион для девушек-христианок и приют для сирот-девочек, покинутых родителями. Все эти учреждения процветали, дом наполнялся, но чувствовалась необходимость в сестрах европеянках, которые исполняли бы обязанности директрис. Где их взять? Проезжая через Индию в Рим, еп. Лангилла любовался трудами сестер общ. С. Павла Тартраского, во Франции ему указали сестер Св. Сердца, вот при каких обстоятельствах он решился обратиться к сестрам общины «Les Auxiliatrices des ames du Purgatoire». 4 августа 1867 года он служил у них обедню, ему ясно представилось, что Бог [7] призывает их в Китай. Возвращаясь в улицу Севра он открыл свою мысль о. Понлевра, бывшим в то время провинциалом Парижа, которому пришла таже мысль во время обедни. Оба тотчас же вернулись к сестрам, чтобы попросить некоторых из них поехать в Кианнань. Настоятельница согласилась и 13 августа (1867 г.) писала еп. Лангилла. «Я принимаю, Ваше Преосвященство, Ваше предложение, которое мне передал Его Высокопреподобие. Вас избрало св. Сердце, чтобы возвестить нам то что мы сподобимся страданий, и еще более полных жертв это правда — но таким образом мы облегчим страдания послужим скорейшему освобождению душ из "Чистилища", этой цели нашей общины».

На это письмо епископ отвечал 10 октября 1867 г. отмечая, что водворение конгрегации, посвятившей себя душам Чистилища, в такой стране, где культ умерших доведен до идолопоклонства, — это послужит наградой церкви данной Господом Богом и знамением для китайского народа.

5 декабря 1867, две сестры приехали в Шанхай, и следующие 4 приехали 7 января 1869 г. Их проводили в Уан-ко-тан, где они прожили до окончания постройки «Чен-му-юень» в Сикавее. В феврале 1869 года они могли перейти туда и перевести три учреждения Уан-ко-тан, которые с этого времени стали быстро развиваться. Число сестер этой общины достигает 70 или 80, из которых более четверти китаянки. Туземные монахини или «Prisentandines» — в количестве ста человек, они заведуют школами и приютами в главных центрах миссии. Приют считает несколько сот детей. К этим великим учреждениям следует прибавить еще несколько побочных, которые взятые все вместе составляют гордость церкви в Кианнане.

Монахини не могли оставить без внимания нужды европейского населения. Здания напротив церкви Св. Иосифа подготовили для помещения раненых, которые и послужили больницей во время войны 1860 года.

После «Auxilialrices» прибыли «Кармелитки».

Еп. Лангилла часто рассказывал, что в первые годы его епископства в Кианнане он очень хотел основать «Кармель» в своей миссии. «В Кианнане говорил он, нам прежде всего нужна молитва; из этого Кармеля молитвы будут постоянно возноситься к Богу. В сентябре 1867 г. будучи в Лавале, он встретил в Кармеле родственницу г-на Шапелена, последней жертвы гонений в Китае. Это послужило ему указанием. Некоторые из монахинь и между прочим двоюродная сестра мученика, [8] предложили ему свои услуги. Епископ Лавальский одобрил этот проект и основательницы общины прибыли в Шанхай, в числе 5 сестер, 3 февраля 1869 г., под руководительством о. Валентина Гарнье, будущего заместителя еп. Лангилла. Сестры «Auxiliatrices» уступили им дом в Уан-ко-тане. Они оставались в нем шесть лет. В декабре 1874 года они вошли во владение Кармелем Св. Иосифа, построенного для них в Ту-се-ве. Он скоро наполнился и в настоящее время кармелиток насчитывается 25 или 30, из которых две трети китаянки.

Прочие учреждения, приюты, школы, благотворительные аптеки развивались повсюду в миссии. Эти успехи взывали к преследованию. Оно не замедлило.

Одной из главных забот Ли-хун-чжана было воспрепятствовать европейцам выйти за пределы открытых портов и проникнуть в глубь Китая. С этой целью, ценою больших жертв, он отказался в 1863 году от флота, который ему предлагали поставить англичане. В 1864 году он уволил от службы Гордона и его офицеров. Мы уже говорили как он противился в 1865 г. поселению монахов в Нанькине и Ань-цзине. В 1866 году у о. Зингера были оглашенные в Яншане, к северу от Ань-цзина; они подверглись преследованию, а монаха изгнали; он не мог добиться суда. В Янчеу открыли приют и начали постройку резиденции; в августе месяце 1866 года мятежники выгнали заведующих приютом, сторожей резиденции, а мандарины заставляли выкапывать трупы детей, чтобы доказать что монахи выкалывали им глаза.

Справедливое вознаграждение было дано два года спустя только после крутых мер принятых английским консулом, который арестовал в Шанхае пароход вицекороля после того, как несколько протестанских священников были оскорблены. В конце 1869 года, Ань-цзинская резиденция была разграблена; в ноябре и декабре оглашенные Кянь-те-хянь (Kien-te-hieri) подвергались побоям, грабежам и пожарам; человек двадцать из них были убиты. Наступило некоторое просветление благодаря вмешательству Франции и благорасположению нового вицекороля Нанькина Ма-син-и. Магометанин по происхождению Ма-син-и отличился в последние войны. Серьезно раненый при осаде Шанхая в 1854 году, он был принесен к монахам в Тон-киа-ту, где брать Сагец лечил его. Думали что он умрет. После наставлений преподанных ему о. Лангилла и о. Гело, его окрестили и он выздоровел. От крещения у него сохранилось по крайней [9] мере хоть признательность монахам. Он был заранее готов дать удовлетворение, которого требовал наш консул, граф Ромшуар, шедший вверх по Янцзы с несколькими военными кораблями. Он дал монахам участок, который они хотели получить, в городе Ань-цзине, тот самый, где находится резиденции в настоящее время и выпустил прокламацию, объявлявшую всему Кианнану относиться с уважением к христианской религии в тех самых выражениях, какие ему указали монахи.

В мае месяце 1870 года, под влиянием пекинской партии, враждебной иностранцам, странные слухи разносились по городу Нанькину ежедневно, будто бы, на улицах, находили детские трупы с вырванными глазами и внутренностями; вскоре стали говорить будто бы поймали нескольких виновных, которые сказали, что они христиане и служат у монахов; у них будто бы нашли списки убитых детей, вырванных глаз и т. д., и т. д. Возбуждение было очень сильное и странно, вокруг резиденции дома покрывались изображениями, чтобы отвратить колдовство; рисовали кресты на дверях, на стенах, ставили деревянные кресты на крышах. В первых числах мая, когда заговорщики решили, что духи подготовлены, стали распространять объявления, написанные на красных бумажках от руки, чтобы привлечь народ к отмщению новой резиденции. Через своих друзей монахи знали, что в заговоре участвуют высокопоставленный гражданский мандарин и могущественный военный, но что градоначальник и вицекороль ничего не знали. Благодаря настойчивости и упорству они добились свидания с градоначальником и через него уведомили о происходящем Ма-син-и. Этот последний приказал охранять резиденцию и объявил город в осадном положении. В этот же день было снесено несколько голов и военный мандарин, управлявший заговором, поспешил бежать в Шань-дун, где он собрал несколько сотен своих старых товарищей по оружию, с ними он направился в Тяньцзин, где 21 июня, поджег церковь и приют и убил 10 сестер милосердия, французского консула, 2 священников, нескольких европейцев и человек двадцать христиан.

Когда весть об этих убийствах достигла Кианнана, волнение овладело всей провинцией; в У-зи, в Сучеу, в Шанхае жалели, что не были так решительны, как в Тяньцзине; нужна была вся власть вицекороля, чтобы остановить эти ужасы. Увы! он сам должен был пасть жертвой. 26 августа после того, как он отправил секретное донесение в Пекин о возникших [10] волнениях, сильно порицал их и не называя имен, указывал зачинщиков, он пал у ворот своего трибунала под ударом кинжала убийцы. Градоначальник был найден повешенный в своей присутственной палате и следствие, которого требовали эти события, было передано в руки гражданского мандарина, главе заговора, в то время, как военный мандарин скрывался у маньчжурских князей в Пекине.

Тогда в дело вмешался в свою очередь Ли-хун-чжан и просил передать европейским державам меморандум, от 8 июня 1871 года, в котором, утверждая, что волнения эти произошли вследствие притязаний миссионеров, он требовал принять меры, что было бы просто на просто отречением от договора 1858-60 года и отдали бы миссионеров и их учреждения в руки мандаринов. Тотчас же отвергнутый меморандум был возвращен всеми посланниками в Пекине.

Не смотря ни на что, Китай долго ободрял себя им и через 20 лет все еще хотел заставить принять его на практике.

В отсутствие еп. Лангилла, бывшего в то время па соборе в Ватикане, среди окружавших опасностей, его заместитель, о. Делле Корте, прибег с молитвой к Богородице-Победительнице, которой пообещал, от имени миссии, построить на холме Цо-зе церковь, которая будет ей посвящена. В сентябре месяце наступило такое спокойствие, что он мог подумать, что молитва его услышана; тогда он объявил о своем обете; христиане приняли это с радостью и так поторопились выполнить этот план, что 24 мая 1871 г. еп. Лангилла благословил первый камень будущей церкви, а два года спустя, 15 апреля 1873 года, он мог уже освятить ее и отслужить первую обедню среди толпы христиан.

Другое, еще сильнейшее, гонение разразилось в 1876 году. В первые месяцы этого года, распространились странные слухи: говорили будто христиане имеют дьявольское средство призывать на помощь армии вооруженных духов; достаточно для них бросить в воздух несколько бумажных фигурок, они превращались в тысячи злых духов, которые по выбору отрезывали детям косы; с этого момента души этих детей были похищены; они умирали и их украденные души служили основанием для создания новой миссии. Подобные предрассудки встречаются по крайней мере два раза в истории миссии, в Хаймыне в средне XVIII столетия и в Синаньфу, в начале XVIII столетия. Им было дано подходящее название: общее умопомешательство. Население, буквально обезумевшее, всюду видело влияние этих злых духов, [11] боязливые, скромные прибегали за помощью к бонзам, покрывали свои дома крестами, а детей амулетами; злые прибегали к гонениям; всюду христиан притесняли, но особенно сильно в Нин-куо-фу (Ning-kouo-fon) и Сучеу.

Нин-куо-фу остался незанятым после опустошений тайпингов и прихода армий Цан-куо-фана, чтобы его заселить снова были вызваны эмигранты из других провинций; они особенно пришли из провинции Хубей и среди них несколько сот христиан. Доброта, с которой они были приняты монахами Кианнана, привлекла много оглашенных и уже образовывалась порядочная христианская община в Нин-куо-фу и Гуан-де-чеу (Kouang-te-tcheou). Но вот военный мандарин, посланный в Нанькин с несколькими тысячами солдат и одним эмигрантом из Хонаня, возбуждают против них население. В марте ограбили несколько резиденций и умертвили катехизатора. Затем 13 июля убили китайца священника с одним из его служителей и ребенком из его школы, подожгли церковь, сожгли в ней тела жертв и увели в плен школьниц и учительниц. Этот легкий успех ободрил гонителей и в несколько дней все церкви были сожжены, христиане ограблены, оглашенных пугали угрозами. Многие вернулись в язычество.

Около Сучеу находилось много христиан среди рыбаков, особенно на озерах У-зи, — они были люди простые, скромные и очень благочестивые. Они служили удобной целью для гонений. Лодки их преследовали и некоторые из них ограбили; некоторых из христиан били; они искали убежища, — одни в У-зи — другие в Сикавее. Местные мандарины, к которым монахи обратились за помощью, не осмеливались действовать, испуганные могуществом этого брожения. Что же касается более высокопоставленных мандаринов, судивших но примеру Пилата, то они предали смерти нескольких заведомо невинных христиан, отправили рыбаков христиан обратно к их часовням, а монахов в Нин-куо-фу.

Но время этого гонения еп. Лангилла и закончил свое поприще. После апоплексического удара в 1875 году он сделался почти совершенно беспомощным. Однако 16 июня он еще мог присутствовать в Тон-киа-ту, на общем освящении епархии в церкви св. Сердца, но оно было его последним епископским служением. С этих пор он уже не покидал Сикавея, силы его постоянно ослабевали и 29 ноября 1878 года он угас без огонии на руках братьев-монахов. [12]

ЕПИСКОП ВАЛЕНТИН ГАРНЬЕ, ИЕЗУИТ (1877-1898).

Епископ Валентин Гарнье родился в Рейнской епархии 6-го мая 1825 года как и его оба предшественника, он получил воспитание в семинарии своей епархии, был назначен священником в Ноеле (1848 году), затем был викарием в провинциальном приходе. Однажды, когда он читал священное писание, он услышал внутренний голос, приказывавший ему войти в орден иезуитов. Один монах, бывший только четыре года иезуитом, предложил ему скромный пост священника при каторжниках в Каенне. Ему в это время очень хотелось посвятить несколько лет наукам, но от него требовали жертвы он согласился. В продолжении десяти лет он был настоятелем церкви Св. Марии на островах Ла-Мер (La Mere) в самом городе Каенне.

В 1866 году, т. к. орден передавал это место священника другому, он должен был вернуться в Европу, когда однажды перед причастием, он дал обет Господу-Богу отдать себя всего на служение Ему. Тот же свет, наполнивший в первый раз его душу, снова осветил его и он услышал голос, говоривший: Иди в Китай, ты заместишь епископа Моего сердца, там ты встретишь испытание прежде, чем ты умрешь. Он сохранил в тайне этот божественный призыв, но написал своему начальнику о. Понлевуа, и предложил свои услуги миссии в Китае. Предложение его было принято и он отправился вместе с первыми кармелитками. В первые года он служил при церкви Ян-Кин-пана (Iang-King-pang), затем 4 года (1870-1873) в городе Сонкиане, после этого его отправили на запад миссии, где оп управлял почти всеми христианскими общинами еще четыре года, наконец в 1877 поду он был поставлен во главе гимназии в Сикавее и еп. Ленгилла умер на его руках, как еп. Борнье на руках еп. Лангилла. Он должен был быть его помощником и сделался его заместителем. Его посвятили в церкви Тон-киа-ту 27 апреля 1879 г. еп. Перри — лазарист, еп. Джентили доминиканец; еп. Гарнье было тогда 54 года; он управлял викариатом Кианнаня 19 лет.

Еп. Лангилла нашел все в развалинах вокруг резиденции в Шанхае, его дело было восстановить все эти развалины он же основал два новых стана в двух больших западных городах — Нанькине (Nankin) и Аньцзине (Nganking). Вокруг этих новых двух резиденций 12 или 15 миссионеров сеяли доброе семя в [13] почву до сего времени не обработанную и затем опустошенную во время одинадцатилетней бури гражданской войны. Во время двадцати летнего епископства еп. Гарнье эти учреждения достигают своего развития.

В Тон-киа-ту семинария достигла такого расцвета, что ее пришлось разделить и один класс отправить в Сикавей: 18-20 изучают философию и теологию; 10 или 20 заканчивают латынь и один брат-голландец обеспечивает будущность этого учреждения взносом денег, которые он собрал па родине среди католиков. В китайском городе, в «Ляо-тане»: образовалась община братьев учителей; она уже насчитывает 20-30 членов которые содержат 5-6 школ в более многолюдных общинах. В европейском городе учреждения французской концессии приносят в десять раз большие плоды, является необходимость открыть подобные же учреждения на северной окраине, на американской концессии и в это же время в полном расцвете находятся церковь Св. Сердца в Хон-кеу (Hong-keou), школа св. Франциска Ксаверия братьев маристов я община монахинь «Auxiliatrices».

Но самые очевидные успехи миссии наблюдаются внутри викариата. В Кианнане насчитывается 25 фу, чеу, или тинов — которые можно сравнить с префектурами во Франции. Только в двух из них совсем нет миссионеров Хай-чеу, в Киан-су и Чу-чеу в Ань-хуе (Ngan-hoei). В центре Ань-хуя, в У-гу с этого времени миссия имеет резиденцию, которую можно назвать Сикавеем этой провинции. Следующая таблица может служить указанием достигнутых результатов.

В 1878-76 году в так называемой западной миссии было только 15 монахов, в 1897-98 их было 50.

(Продолжение следует).

Текст воспроизведен по изданию: Французские католические миссии в девятнадцатом столетии // Китайский благовестник. № 25-26. 1908

© текст - Васильев Ю. 1908
© сетевая версия - Thietmar. 2017
© OCR - Иванов А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Китайский благовестник. 1908