-

КАФАРОВ П. И.

КИТАЙСКАЯ ЖИВОПИСЬ

Посещая много раз в Маймачене наших соседей китайцев, я с особенным любопытством старался вникать в жизнь их, исполненную резкой оригинальности. Жаль, что жители этого городка составляют собою низший общественный класс, в противном случае в Маймачене можно было бы видеть Китай в малом его виде. Впрочем Фоевский храм, жилище Заргучея, несколько фуз богатых китайских купцов, и наконец заведения ремесленников всегда обратят на себя внимание путешественника и достаточно познакомят его с разнообразными оттенками китайского быта. Рассматривая в искуственном отношении их красивые и чисто отделанные домики, меня, более других предметов, поразила отличительная особенность и яркая пестрота китайской живописи. Мне преимущественно хотелось ознакомиться с нею; с немалым трудом собрал я необходимые сведения о живописи в Китае, и вот взгляд мой на настоящее состояние ее у китайцев.

Живопись, как равно и изобретение письмен, восходит у китайцев до глубокой древности. Не имея пред собою верных источников, я не смею говорить об истории живописи в Небесном Царстве, то есть, о происхождении этого искуства и постепенном его развитии в Китае; но рассмотреть художественные произведения, находящиеся пред нашими глазами и сказать несколько слов об их достоинстве — вот предметы, которые я предполагаю для своей краткой статьи.

Китайцы имеют книги, в которых подробно изложены правила их живописи, историческое существование этого искуства, имена знаменитых мастеров, древних и новейших времен, и — даже суждения об их произведениях. Картины древних китайских художников особенно высоко ценятся, и новейшие живописцы воздают им даже религиозное почтение; только немногие из знатных любителей владеют ими. Главное собрание древних картин преимущественно находится во дворце китайского императора в Пекине. Оно вмещает в себе портреты китайских государей, императриц, философов, историков, поэтов, воинов и других славных мужей разных династий, следовавших одна за другою в продолжении 4000 лет. Некоторые из иностранных миссионеров и художников, живших в Пекине, имели случай видеть это любопытное и редкое собрание. Они удивляются ему и рассказывают с [593] уважением о древней китайской живописи, не признавая впрочем в ней никакого художнического достоинства. Описание пекинского дворца помещено у знаменитого Амиота в его Memoires concernant de la Chine.

С течением времени и плохая древняя живопись более и более упадала, ныне она в большом пренебрежении и искуство обратилось более в ремесло. Мне не случалось видеть древней китайской живописи, фарфоровые вазы и другие каменные произведения мало свидетельствуют о древности. Китайцы большие мастера подделывать вещи, и потому никто не может быть уверен в их неподложности. Все старое чрезвычайно уважается в Китае. К нам в Россию привозят картины и живописные вещи китайских художников нового поколения, они — большею частию весьма плохого качества, но и по ним можно наблюдать дух и характер китайской живописи. Новейшие художники приметно придерживаются старого. Символическая и религиозная живопись древних китайцев часто изображается на картинах, фарфоре и каменных вещах нового изделия. Так например изображение богов, солнца и месяца в разных его фазах, звезд, воды, травы, птиц и прочего, берутся с старинного. Рассматривая прилежно произведения китайской живописи, вымениваемые изредка на границе, скажу мое мнение относительно настоящего ее положения у наших соседей. В Китае живописцы причисляются к классу ремесленников и благородное изографическое искуство, как будто из презрения, называют там ремесленною работою, которою занимается один низший класс народа. Живопись бывает с тенями и без теней. Последняя более уважается; она состоит из одних очерков и называется произведением ученых. Рисованье картин красками есть принадлежность художников-ремесленников, а рисованье тушью предоставлено ученым, которые, преимущественно занимаясь каллиграфиею, уважаемою в Китае более живописи, искусно изображают очерками ландшафты, фигуры, цветы и другие предметы. Я имел случай видеть несколько эскизов ученых; они отличаются от художнической работы правильностью рисунка и смелостью кисти. Живопись художников красками чрезвычайно разнообразна. Я видел богатое собрание картин, выписанных из Пекина одним любителем с большими издержками. Прежде, нежели скажу что нибудь об их достоинстве, я предварительно опишу самое живописное производство. Живопись масляными красками в Китае не употребительна. Картины преимущественно рисуют на простой неклеенной бумаге, а более [594] изящные — на шелковой материи, наклеенной на бумагу, и на сердцевине растения Дэн-цао, разрезанной тонкими листочками. По предметам, изображаемым на картинах, видно, что и у китайцев существуют различные виды живописи, как то: исторической, архитектурной, перспективной, ландшафтной. Кроме того китайцы рисуют с большим успехом предметы природы. Историческая живопись очень не завидна. Вообще художники их не столько занимаются правильностью рисунка, сколько живостью и пестротою накладываемых красок, и действительно яркость цветов бросается в глаза, гладкость и уменье ровно покрывать большое пространство краскою остается за китайцами. Но в том ли условие изящной живописи? — Конечно, некоторые; места, взятые отдельно в картине, могут понравиться, но в общности она уродлива. Несоразмерность частей, с целым, несоблюдение перспективы, совершенное незнание в расположении теней: таковы грубые ошибки, коими резко отличается китайская живопись от европейской. При перспективной и архитектурной живописи заметно еще более грубости и неправильности. Работы при ней много, а толку мало. Ландшафтная, живопись сноснее, но она также не выдержит никакой художнической критики. В ландшафтах китайцы подражают более искуству, а не и природе. Говорят с большою похвалою о китайских искуственных садах, и их то преимущественно и списывают пейзажисты. Положим, что сады действительно хороши, но картина с таких садов, при несоблюдении перспективы, смешна, если в ней расположены по порядку пропасти и горы, водопады и реки, беседки и огромные строения, и все это вместе составляет какой-то живописный хаос, в котором не найдешь и тени изящного. Изображение плодов, цветов, рыб и насекомых — вот картины, которые еще могут привлечь внимание любители и помирить его с художниками — варварами. Должно отдать справедливость искуству китайцев давать предметам живописное положение. Вы видите, например, карпа, который всем телом перевернулся, чтобы схватить муху на поверхности воды. Вот качан капусты, и верхние листы его изъедены червями, а подле птички дерутся за червяка и муравей силится тащить ветку, в десять раз более его. В рисовании цветов, китайцы также постигли многое; и у них видно иногда: удачное подражание природе, так что едва заметные принадлежности цветка выделываются в точности. Вы всегда полюбуетесь на вазу с цветами, поставленную на столе в исторической картине, тогда как сама картина никуда не годится. Цветы, нарисованные на сердцевине Дэн-цао особенно естественны; в них [595] видна даже бархатистость, свойственная некоторым: из цветов. На этой же сердцевине они искусно рисуют бабочек. Из цветов преимущественно пред другими изображают: различные виды роз, Nymphaea alba, и знаменитый Nuniphar japonica, прославленный китайскими поэтами и известный у них под именем Тсиу-гэ-танг — символ чистой красоты, мудрости и бессмертия; Моли-гоa, вид жасмина, Paonia Moutan, albiflora Aster sinensis различных видов, тацеты, нарцызы, и жонкили; из плодов: гранаты, абрикосы, померанцы, Божья ручка (Фо-шоэ) и другие; также различные роды кустарников с изображением на ветках птиц, огородные овощи и хлебные растения. Неклееную бумагу, употребляемую для рисованья, предварительно смачивают квасцовою водою, чтобы не протекали краски; этот способ известен и у нас при раскрашивании печатных картин. Картины рисуют водяными красками и гуашем, или тем и другим вместе; последнее почиталось бы у нас погрешностью, но у китайцев в большом употреблении. Так, например, фигура китаянки бывает зарисована водяными красками, а жемчуг на головном уборе и желтые кораллы на шее гуашем. Иногда вид историческая картина сделана водяными красками, а в лица у фигур подмешаны белилы. Может быть это необходимость, потому что китайская бумага вообще дурного качества и цвет ее серо-желтый. Оконченную картину вторично покрывают квасцовою водою. Мера, картин бывает различная. Большие картины часто пишутся поперек листа, имеющего от 5 до 10 футов длины, и до 3 1/2 футов ширины, но есть картины аршинные и менее. Кроме того, пишут и на длинных свитках, навертываемых на палку. Книжки с рисунками также имеют различный формат. Хорошие картины пишутся по заказу; охотников на них немного, а потому, благодаря вкусу народа ко всему уродливому и дешевому, они довольно редки. В Китае, нет общего обыкновения украшать комнаты картинами; вместо них на стенах вешают свитки, на которых. пишутся лучшими почерками изречения знаменитых людей. Такие каллиграфические рисунке высоко ценятся, но в продаже их нет. Высший класс очень уважает европейскую живопись, особенно портретную. В Пекине есть лавки для продажи картин и торговлею этою занимаются люди небогатые, кроме картин там продают и разрисованную мебель; эскизы ученых попадают в такую лавку только по случаю. Краски растворяют на клеевой воде; светлые тени на картине размываются кистью, а темные покрывают также клеевой [596] водою (Выделка красок, употребляемых китайцами описана о. Иакинфом в Журн. Мин. Внутр. Дел, 1834 года.). Рисовальные кисти сходствуют с нашими кистями, употребляемыми в масляной живописи, с тою разницею, что у китайцев щетина вставляется в тростник, и, по окончании работы, кисть закрывают крышечкою, сделанною также из тростника. В Китае нет обыкновения росписывать комнаты красками. В достаточных домах потолок и стены оклеиваются белою бумагою; на ней тиснят серебристые цветы, делаемые из раствора порошка речных раковин. Только в некоторых дворцовых залах и храмах потолки и стены раскрашены. Таким образом росписаны храм и фузы в Маймачене, особенно последние бывают украшаемы разными живописными арабесками, цветами и ландшафтами, но это кажется показывает дурной вкус торгующих на Кяхте китайцев. У них есть еще соблазнительные картины, запрещенные законом; они пишутся по заказу, или продаются в лавках тайно, и большею частию подержаные. Цены картинам различны: средственные от 5 до 10 рублей, а плохие от 1 рубля до 50 копеек. Но есть и высокой цены — это картины, писанные по заказу. Мы опишем здесь несколько образцов картин, выписанных из Пекина; некоторые из них с выпискою стоили от 50 до 100 рублей. Если взять в соображение, что они писаны водяными красками, то такие цены покажутся довольно значительны. Четыре картины особенно замечательны: Утро нового года, Школа мальчиков, Детский праздник и Игра в кости.

Утро нового года есть лучшая; мера ее 3 аршина длины и 1 1/2 арш. ширины. В ней смешана перспективная живопись с фигурною; на отделку комнаты, кажется, было обращаемо более внимания, нежели на лица. Содержание картины следующее: в обширной комнате богатого дома, на большом диване, под нишью сидит прародительница дома, и ее обвислое с морщинами лицо показывает ее старость. Дети, внучки и правнучки пришли поздравить ее с новым годом; домочадцы поверглись пред нею ниц. На картине изображено 25 лиц, одетых в лучшие праздничные платья; разноцветную, блестящую канфу, вышитую золотом, можно отличить от матовой объяри янчи. Мебель комнаты состоит из столов и табуреток черного дерева; они расположены в строгом симметрическом порядке. На одном из столов лежат книги, а на другом поставлены небольшие европейские столовые часы, и подле них блюдо с [597] плодами Божьей ручки (Плод Божьей ручки (Фо-шоэ) принадлежит к семейству померанцевых; он имеет вкус лимона, а фигурою походит на детскою ручку.). Стены комнат белые, на них висят в рамках изречения философов. Косяки окон украшены изящною столярною работою из розового дерева с позолотою; стекла в них белые, матовые. Еслиб эту самую картину отдать поправить нашему художнику, то есть, чтобы он оттенил фигуры, исправил перспективу комнаты и некоторые несообразности частей с целым, тогда она была весьма интересна. По новости предмета, она могла бы служить оригиналом семейного китайского быта. Колорит картины яркий, чистый и блестящий; она написана водяными, красками и гуашем вместе.

Школа мальчиков — картина 1 1/2 аршина в длину и 1 аршин в ширину. Учитель, плешивый старик, в больших очках, со всеми признаками ученья, спрашивает у одного ученика урок, а сзади его мальчик марает кистью лицо своего товарища; другие ученики руками делают разные фарсы. Положение учителя довольно естественно; он преспокойно развалился в креслах, а темный шкаф с книгами, помещенный позади его, выставляет на вид его ученую лысину.

Детский праздник. В Китае существуют для детей особые праздники. Вот шествие 14-ти прекрасных мальчиков; четверо из них несут шелковый с бахромою балдахин, под которым идут все прочие. Они разряжены в различные костюмы: двое из них одеты в монгольское платье, двое изображают собою корейцев; на некоторых накинуты тигровые шкуры, и голова зверя заменяет шапочки — это мальчики воины. Десятеро играют на инструментах — забавная сцена: один мальчик с пухлыми щечками надувает трубу, другой свистит на флейте, а кореец усердно бьет в барабан; мальчик монгол тут же звенит в колокольчик, а мальчик-воин бьет колотушкою в доску — можете вообразить, какова, должна быть музыка! Шествие замыкают две матери; они с родительскою нежностию смотрят на проказы детей. Группа мальчиков расположена удачно, но только, не знаешь: летят ли эти милые творенья по воздуху или идут по земле? Под ногами и кругом белая бумага. Платья мальчиков могли бы служить прекрасными маскерадными костюмами и для наших детей.

Игра в кости. Дедушка с внучками играет в кости. Он очень стар; желто-седые волосы его заложены назад и [598] завязаны в пучок на макушке. На жилистой руке его надет серебряный браслет; табачный дым вылетает из его маленькой трубки. Два внучка взлезли на стол; пять девочек стоят около стола. По видимому, игра очень забавляет их, ибо на лицах малюток изображена улыбка детства, между тем как дедушка их важен; он отсчитывает проигранные медные чохи, и от того дети смеются. Картина нарисована водяными красками, но только лица и кости сделаны гуашем. Вообще на китайских картинах серебро, яшмовые вещи, цветы, седые волосы, большею частию изображаются белилами, которые чрезвычайно нежны, мягки и от времени желтеют. Ляпис-лазури, киноварь; кармин (китайские румяны), индиго, аурипигмент, беллилы и тушь китайская давно известны по своему отличному качеству.

Я мог бы пересказать сюжеты и других картин, находящихся этом собрании; но, как по своей низкой цене, так и по внутреннему достоинству, они не заслуживают внимания. Впрочем на некоторых листах довольно естественно изображены предметы растительной природы: репа и свекла с кресс-салатом, пшеница и кукуруза, сахарный тростник и священный бамбук, Olea fragrans и Paeonia arborea в чудесной вазе; тут есть и знаменитые астры с китайским огнем. Из птиц они особенно любят жаворонков, цалензов (род жаворонка), а из рыб — своих прекрасных золотых рыбок, карасей и карпов; из пресмыкающихся — священную летучую мышь, лягушек и змей.

У нас на границе мало выменивается китайских картин, потому что на них немного в России охотников, да притом и картины китайцы привозят самые плохие. Должно еще заметит, что иногда продают картины, рисованные иностранцами, живущими в Пекине, в Кантоне и на острове Макао; их выдают за китайские, но самый посредственный знаток легко отличит китайскую кисть от иностранной. Вообще о достоинстве китайской живописи не должно судить по картинам, получаемым чрез Кантон и Маймачен. Пекин есть главное местопребывание китайских художников, и преимущественно пекинские живописные произведения могут познакомить нас с настоящею китайскою живописью. После Пекина город Суд-жеу изобилует художниками.

О. П.

Текст воспроизведен по изданию: Китайская живопись // Записки Сибирского отдела императорского русского географического общества, Книги IX-X. 1867