(Письмо архиепископа Камчатского Иннокентия Н. Н. Муравьеву-Амурскому. 1860 г.)

В середине XIX в. в Восточной Сибири служили два выдающихся человека — генерал-губернатор Николай Николаевич Муравьев-Амурский (1809-1881) и архиепископ Камчатский Иннокентий (в миру Иван Евсеевич Попов-Вениаминов) (1797-1879). Первый вошел в историю как государственный деятель, стоявший у истоков колонизации Приамурья и подписавший Айгунский (1858 г.) русско-китайский договор. Преосвященный Иннокентий, впоследствии митрополит Московский и Коломенский, канонизированный Русской православной церковью в 1977 г., известен своими многочисленными этнографическими, лингвистическими, географическими трудами, а более всего — миссионерской деятельностью на Аляске и Дальнем Востоке. Муравьева-Амурского и Иннокентия связывали не только дружеские, доверительные отношения, но и совместные усилия по преобразованию этого отдаленного уголка России ¹: архиепископ поддерживал генерал-губернатора в амурском вопросе, Муравьев в свою очередь стал соразработчиком проекта приходской реформы ².

Десять писем Иннокентия к Муравьеву-Амурскому были опубликованы автором биографий этих выдающихся деятелей И. П. Барсуковым ³, несколько писем напечатал позже В. В. Крылов ⁴.

Предлагаемое вниманию читателей письмо Иннокентия к Н. Н. Муравьеву — Амурскому хранится в фонде П. В. Казакевича в Российском государственном архиве Военно-Морского Флота. История его попадания в архив губернатора Приморской области Восточной Сибири легко прочитывается. Муравьев-Амурский писал 28 декабря 1860 г. П. В. Казакевичу: «Прилагаю в подлиннике письмо Иннокентия» ⁵.

9 ноября 1860 г.

Николаевск

Ваше Сиятельство!

Приношу мою искреннейшую благодарность Вашему Сиятельству за письмо Ваше от 20 августа, полученное мною 12 октября. Оно, с одной стороны, очень порадовало меня тем, что Вы не забываете и, конечно, никогда не забудете, как Вы изволите выражаться, Ваше детище Амур, несмотря на то, что оно приносит Вам пока только огорчения, а с другой стороны, письмо Ваше меня опечалило тем, что Вы уже не намерены побывать на Амуре, а главное, тем, что здоровье Ваше изменяет Вам. В сем случае меня утешает только одно то, что Михайло Семенович ⁶, а не другой кто, остается вместо Вас; иначе, кажется, я недолго бы остался на Амуре.

Об Амуре кое-что я имел честь сказать Вашему Сиятельству в последнем письме моем. Теперь же ничего не могу сказать особенно хорошего. Урожаями не хвалятся ни в Мариинском, ни в Михайловском — от засухи. О состоянии же урожаев вверху мы еще ничего не знаем.

По сим причинам, когда мы пришли в Декастри ⁸, в последний (4-й) раз, 2 октября, я решился отложить мою поездку в Камчатку и воротиться в Николаевск, где и нахожусь теперь, и поневоле должен прозимовать. Капитан же судна по исправлении машины хотел еще попытаться подойти к Сахалину за углем и, если успеет взять полный груз угля (для чего нужно ему не менее 48 часов штиля или тихого ветра с берегу), то хотел идти в Камчатку. А если не успеет, то хотел идти на зимовку в Императорскую Гавань с тем, чтобы раннею весною, взяв угля, идти в Камчатку. А где он теперь, известий еще нет.

Еще одно: Св[ятейший] Синод положил оклады на Амуре и еще на 7 причтов, и я бы на будущее же лето определил священников в места, более нуждающиеся в священниках. Но затруднение в помещениях! Судя по тому, что есть теперь, нельзя сказать, когда духовенство будет иметь удобное помещение. В самом Николаевске духовенство принуждено заводить свои дома и от того входить в долги. Ныне послал я священника на Уссури на житье, и он пишет к благочинному, что помещение ему дали без полу и без печи, а хлеба не дают и за деньги, и он — еще одинокий, а что будет с семейным? Нельзя также сказать, чтобы и постройки церквей шли успешно. В Софийске церковь доведена до потолков и остановилась, хотя в 1858 году Петр Васильевич ¹⁰ обещал нам, что она в 1860 году будет совершенно готова ¹¹. Прошедшего лета освящена мною только одна церковь в Благовещенске, и это та самая, только с пристройкою, в которой мы молились в 1858 году. Собор же, заложенный нами в 1858 году, срыт, и на месте оного начала строиться небольшая церковь — без всякого предварительного извещения меня. Во всяком другом месте это возбудило бы немало переписки, но я уже не гонюсь за тем, мне бы только хоть какой-нибудь да был построен храм, и поскорее. Без сомнения, многое было бы и пошло бы получше, если бы Ваше Сиятельство изволили посетить ныне Амур. Но я надеюсь, что Михайло Семенович устроит и подвинет дела по возможности.

О своем доме я могу теперь сказать только то, что он вместо двухэтажного или, как называли, трехэтажного вышел только одноэтажный. Вместо же второго этажа предполагается выстроить особый флигель.

Но кто будет доставлять в Америку хлеб для имеющих там остаться русских — особенно в места отдаленные? Казна? Да, она может, и только она одна. Но откуда она будет снабжать? С Амура, конечно, всего ближе, но, судя по нынешнему, это крайне ненадежно... Пусть будет даже удвоено или утроено число судов на Амуре. Капитаны, если не будут иметь особенных интересов, всегда могут найти причины не идти туда, куда посланы, и безответственно. Пример тому капитан парохода «Америка».

Иное дело, если бы у нас, как у англичан, был свой коммерческий флот; тогда можно бы уничтожить Р[оссийско]-А[мериканскую] компанию, а его нет... и... не будет. И потому всего вернее, что по уничтожении компании в Америке туда бросятся первые американцы, и прежде всего с водкою, а тогда — прощай алеуты... По крайней мере, на тех островах, где не будет чиновников, а чтобы иметь везде чиновников, то для одних Алеутских островов ¹³ надобно их более 20, не говоря еще о Кадьякском Отделе, самом обширнейшем, и о материке Америке.

Отнюдь не из собственных своих интересов я желаю, чтобы компании даны были еще привилегии. Нет! Интересы мои самые ничтожные, ибо жалованье от них я перестал брать. Но от искреннего желания блага краю, и главное, чтобы не толь[ко] не исчезла там православная наша вера, но чтобы распространялась более и более. Но — будет так, как угодно Господу.

Извините, Ваше Сиятельство, что я так много и довольно откровенно говорю, и это потому, что я уже не имею никакой надежды видеться когда-либо с Вами и переговорить лично.

Покорнейше прошу Ваше Сиятельство засвидетельствовать мое искреннее почтение и благодарность Ее Сиятельству Екатерине Николаевне ¹⁴. Да воздаст ей Господь за ее расположение ко мне и к моим детям!

То же почтение и ту же благодарность, но с большим чувством имею честь свидетельствовать и Вашему Сиятельству; и пока я жив, долгом считаю молиться за Вас и о Вашем здравии и спасении.

Вашего Сиятельства покорнейший слуга

Иннокентий, архиепископ Камчатский

2. Кучумова Л. А. Концепция Церкви и Государства в общественной мысли 1850-1860-х годов. Православный приход // Православие и русская народная культура. М., 1993. Кн. 2. С. 187-192.

3. Барсуков И. П. Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский по его сочинениям, письмам и рассказам современников. М., 1883; Он же. Граф Николай Николаевич Муравьев-Амурский по его письмам, официальным документам, рассказам современников и печатным источникам (Материалы для биографии): В 2 кн. М., 1891; Письма Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского (Собраны Иваном Барсуковым): В 3 кн. СПб., 1897-1901.

4. Крылов В. В. Административные документы и письма Высокопреосвященного Иннокентия, архиепископа Камчатского, по управлению Камчатской епархией и местными духовно-учебными заведениями за 1846-1868 гг. Казань, 1908.

5. РГАВМФ. Ф. 1191. Оп. 1. Д. 21. Л. 76.

6. Корсаков Михаил Семенович (1826-1871) — двоюродный брат Н. Н. Муравьева-Амурского. Служил в Восточной Сибири под его началом с 1849 по 1860 г. и сменил Муравьева в должности генерал-губернатора.

7. Военный корабль Сибирской флотилии под командованием капитан-лейтенанта А. К. Шефнера. Построен в 1858 г.

8. Правильно: залив Де-Кастри, ныне — залив Чихачева.

9. В «Памятной книжке морского ведомства за 1860 г.» (СПб., 1860. С. 10) сказано, что построенным в 1855 г. пароходом «Америка» Сибирской флотилии командовал капитан-лейтенант А. А. Болтин. Однако автор «Морского биографического справочника Дальнего Востока России и Русской Америки. XVII — начало XX вв.» (Владивосток, 1998), Б. Н. Болгурцев, отметил, что Болтин в 1859-1861 гг. находился в Петербурге (С. 36). Письмо Н. Н. Муравьева-Амурского подтверждает справедливость первого свидетельства. Так, 28 декабря 1860 г. он писал П. В. Казакевичу: «Болтин едет к Вам в Петербург... Я ничего неприятного не сказал Болтину, велел ему только благодарить Штубендорфа (якутский губернатор. — Н. М.) за то, что он доставил хлеб из Якутска в Охотск» (РГАВМФ. Ф. 1191. Оп. 1. Д. 21. Л. 76).

10. Имеется в виду П. В. Казакевич — губернатор Приморской области Восточной Сибири.

11. Побывавший в 1864 г. в Восточной Сибири П. А. Кропоткин писал, что в Софийске, «рядом с ныне существующей церковью, совершенно достаточной для населения города, стоит почерневший остов огромной, прежде начатой церкви, вдвое больше теперешней. Сруб был сделан почти весь, но ее не достроили...» (цит. по: Кропоткин П. А. Дневники разных лет. М., 1992. С. 361).

12. Срок действия привилегий Российско-Американской компании истекал 1 января 1862 г. Руководство компании добивалось сохранения их еще на 20 лет. Против продления монопольных прав компании и совмещения в ее руках функций управления и коммерции выступали сторонники реформ во главе с великим князем Константином Николаевичем (см.: Болховитинов Н. Н. Русско-американские отношения и продажа Аляски. 1834-1867. М., 1990. С.119, 121).

13. До 1867 г. принадлежали России; проданы вместе с Аляской США.