№  386

1806 г. июня 19. — Реляция посла Ю. Л. Головкина императору Александру I о ситуации на русско-цинской границе, о неурожае в северных провинциях Цинской империи и с запросом по поводу вывоза зерна за границу

/л. 414/ Государь.

Спешу довести до сведения вашего императорского величества только что полученные мною с курьером известия. 7 числа текущего месяца маймачинский заргучей получил с чрезвычайным курьером следующие распоряжения: приложить все возможное тщание, дабы узнать причину молчания на три письма Трибунала, /л. 414об./ особливо же не делается ли с нашей стороны каких-либо военных приготовлений. Ему велено расспросить на сей счет наших купцов, тщательно, до времени, избегать всяческих споров с нашими чиновниками; наконец, что еще важнее, правительство объявило ему о неурожае, постигшем северные области империи, в частности Саньши и Калган, и приказало ему [592] закупить в России столько зерна, сколько он сможет найти, и даже, в случае необходимости, обратиться за тем к нашим чиновникам, и немедля доставить оное в Китай.

Будучи давно осведомлен, с каким нетерпением китайцы ожидают решения нашего двора, и опасаясь дурных последствий оного промедления, я отправил в Кяхту моего второго секретаря графа Ламберта, дабы развлечь их до получения повелений вашего императорского /л. 415/ величества. Освидетельствование и помещение на склад оставшихся в сем месте подарков составляет предлог оной поездки; инструкцией (См. док. № 374), коей я снабдил его и копию коей послал князю Чарторыйскому, он уполномочен встречаться с китайскими чиновниками приватным образом; ежели они предположат, что я уже получил распоряжения от своего двора, — не подтверждать и не опровергать сие заблуждение и вообще вести себя совершенно недеятельно.

Что до взаимного согласия и содействия в пограничных делах, то китайцы найдут полную взаимность у чиновников, следующих данным мною и беспрестанно повторяемым инструкциям.

Распоряжение закупать наше зерно требует более сериозного рассмотрения.

Поскольку в северных провинциях Китая урожай уже три года был недостаточен, а в нынешнем /л. 415об./ году погиб из-за засухи, страшный голод уже погубил часть населения, остальное же взбунтовалось. Разбои достигли ужасающих размеров, и поскольку очи происходят преимущественно на дороге из Кяхты в Пекин, купцы справедливо опасаются, что от того много пострадает торговое сообщение. Частично мне уже было известно о сих событиях до въезда в Китай, однако я не счел должным отложить оный по сей причине. Тем не менее, возможно, что отсылка посольства спасла оное от большего зла.

Не зная еще, какое решение ваше императорское величество соизволит принять относительно прошлых событий, я не могу решить, как должно действовать в отношении вывоза зерна. Теперешняя дороговизна оного в Кяхте, каковая с большим вывозом еще возрастет, будет /л. 416/ несомненно, в силу существующих установлений, достаточною причиною запретить его вывоз. Кажется, само благоразумие требует, чтобы мы не лишались нашего продовольствия в пользу соседа, чьи намерения двусмысленны. Однако мера сия при неопределенности решений политических может возбудить подозрения и опасения, вызывать кои, возможно, не входит в намерения вашего императорского величества. Итак, я лишь довел сие дело до сведения иркутского губернатора, как входящее в его компетенцию, и вместе с тем просил его распорядиться таким образом, чтобы вывоз зерна был не запрещен, однако же колико возможно ограничен. Однако алчность спекуляторов и непослушание кяхтинской таможни вскоре уничтожат действие сих предосторожностей. Посему я осмеливаюсь всепокорнейше просить ваше величество соблаговолить /л. 416об./ повелеть, какие меры должны быть соблюдаемы при сих обстоятельствах.

Надеюсь вскоре иметь честь передать вашему императорскому величеству верные копии трех вышепомянутых указов: господин Измайлов, приставленный к пограничным делам, сумел подкупить одного из секретарей заргучея и получить от него копии 2 указов, ранее посланных Трибуналом ургинскому вану относительно приема и отсылки посольства, кои здесь прилагаются. Знакомство с сими документами чрезвычайно любопытно, и таковая тайная разведка, весьма мало стоящая, может в будущем оказаться весьма полезною. [593]

Я также имею честь послать при сем вашему императорскому величеству бюллетень о последних событиях в Китае и о наших судах, задержанных в Кантоне. Ежели к правдоподобным /л. 417/ предположениям, о коих там говорится, прибавить голод и бунт в провинциях, близких к столице и почти граничащих с Российскою империею, то не приходится сомневаться, что данное время как никогда более благоприятно, дабы вернуть утраченное нами, добиться еще больших выгод и, наконец, покарать высокомерие пекинского кабинета.

Полковник Генерального штаба д’Овре с двумя подчиненными ему офицерами спускается по Шилке до впадения ее в Амур, а оттуда поднимется по Аргуни. Два другие офицера только что завершили работы на остальной части границы. Сия экспедиция представит вашему императорскому величеству карты, планы, положения и подробности о наиотдаленнейших границах вашей державы столь же обстоятельные, как и о наиболее исследованных областях ее. Я ожидаю ее итогов с тем большим нетерпением, что оные необходимы мне для окончания /л. 417об./ объявленного мною вам, государь, генерального плана о средствах, кои может доставить Сибирь, и использовании оных. В наших политических сношениях с Китаем цель оного труда поддержать наше политическое достоинство и перевес, а посему он требует более времени, нежели простой план операции по восстановлению того же забытого достоинства, каковой предмет, впрочем, не по моей части.

Я имею счастливую возможность объявить вашему императорскому величеству, что мои труды касательно внутреннего положения Сибири завершены. Прекраснейшею минутою моей жизни будет та, когда я смогу представить вам, государь, сие чистое и правдивое свидетельство моей преданности вашей августейшей особе и благу вашего народа.

В Кяхте только что совершена торговая сделка, разорительная для честных /л. 418/ и благоразумных купцов, не желавших в ней участвовать, и весьма опасная по своим политическим последствиям, а посему заслуживающая особливого внимания. Понижение цен наших товаров до бесценка и алчность, с коей обменивали их на китайские товары самого низкого качества, привели к почти невосполнимому ущербу для нашей торговли и навели китайцев на подозрение, что мы не замедлим объявить о прекращении оной. Подробности и размышления о сем я сообщаю князю Чартыройскому.

Господин камер-юнкер Нелидов, крайне ослабевший после поездки в Ургу, и господин Сухтелен, имевший несчастие сломать ногу на берегу Байкала и, несмотря на сей несчастный случай и на свои годы, смело последовавший за посольством в Китай, /л. 418об./ испросили у меня разрешение возвратиться в Петербург. В надежде, что ваше императорское величество окажет сию милость больным, я резрешил им сие, не имея на то вашего повеления, государь. Соблаговолите простить мне сие; но когда речь идет о благодеянии людям, я всегда надеюсь, что угадаю намерения вашего величества.

Остаюсь с глубочайшим почтением, государь, вашего императорского величества нижайший, преданнейший и покорнейший слуга и подданный граф Головкин.

Иркутск, 19 июня 1806-го.

На л. 414 над текстом справа по-русски: Получ[ено] 27 июля [1806-го].

Там же слева: №  8.

АВПРИ, ф. СПб. Главный архив, 1-7, on. 6, 1805 г., д. №  1-а, п. 27, л. 414-418 об. Подлинник на французском яз. Перевод с французского яз. Н. Б. Зубкова.