№ 311
1806 г. февраля 25. — Доклад ургинских пограничных правителей Фэркэнгэ и Фухая императору Юн Яню о времени возвращения русского посольства в Кяхту и принятии мер предосторожности на русско-китайской границе
/л. 40/ 1 луна 20 день (Февраля 25).
Всеподданнейший доклад ваших ничтожных слуг Фэ и Фу. Почтительнейше докладываем о том, что все русские переправлены через кяхтинскую границу.
В делах [нашей] Канцелярии имеется запись относительно представления на высочайшее имя доклада (См. док. № 292) о том, что первая партия, состоящая из главы [499] русского посольства Головкина и прочих под охраной бэйлэ Намжилдоржа и прочих, выступившая из Курэня 1 луны 6 дня (Февраля 11), прибыла на [нашу] кяхтинскую границу, и что ее препроводили до русского палисада.
В настоящее время бэйлэ Намжилдорж, бэйсэ Нинбоодорж, чжургань и чжангини Фунянга, Кэсик и прочие доложили:
Вторая партия русских прибыла в Кяхту 10 дня (Февраля 15), /л. 41/ третья партия 13 дня (Февраля 18). Повозки русских и все их имущество доставлены к их палисаду и переданы русским из рук в руки.
Далее, когда бэйлэ Намжилдорж и прочие возвратились в Курэнь, мы, ваши ничтожные слуги, подробно расспросили их о поведении русских в дороге, и они рассказали следующее:
Выполняя указание, мы тщательно охраняли русских, которые всю дорогу ехали молча, и между нами не возникло ни малейшей неприятности. Как и прежде, Головкин и прочие обращались с нами по-дружески и, поблагодарив нас, сказали: ”Вы приезжали на нашу границу, чтобы охранять нас в пути до Урги и обратно, что доставило вам немало хлопот”. /л. 42/ Вследствие этого почтительнейше доводим до высочайшего сведения, что русские послы вместе со всем их имуществом под надежной охраной переправлены через кяхтинскую границу.
Помимо этого, в недавно изданном указе от 1 луны 7 дня сказано:
Русские послы, потеряв всякую надежду, возвратились обратно и испытывают чувство стыда, поэтому следует опасаться того, что они подыщут какой-либо новый предлог, и дело опять всплывет. Об этом сообщить Фэркэнгэ и Фухаю. И приказать им во исполнение ранее присланного указа императора отправить офицерам и солдатам всех караулов на русской границе /л. 43/ секретное предписание о соблюдении повышенного внимания и принятии всевозможных мер предосторожности (См. док. № 285).
Во исполнение высочайшего повеления мы, ваши ничтожные слуги, преклонив колени, взирали на присланный указ. Поистине непостижима глубина мысли его премудрой императорской светлости! Во исполнение ранее присланного указа мы, ваши ничтожные слуги, назначили управляющих караулами бэйсэ Нинбоодоржа, гуна Чивандаси, каждый из которых после того, как растает снег, отправится проверять свои караулы. При этом во исполнение недавно изданного высочайшего повеления бэйсэ Нинбоодоржу и прочим /л. 44/ было дано подробное разъяснение и следующее указание: незаметно для русских передать всем караульным офицерам распоряжение о том, чтобы они при исполнении любого служебного дела соблюдали повышенное внимание и принимали всевозможные меры предосторожности, сохраняя, однако, с русскими прежние дружеские отношения. Для сего всеподданнейше представили доклад.
На л. 44 в конце текста: По представленному докладу. На данном докладе, полученном [обратно из Пекина] 2 луны 7 дня (Марта 14), император красной тушью изволил начертать следующую резолюцию: Читал, быть по сему.
ЦГИА Монголии, ф. М-1, д. № 651, л. 40-44. Запись в журнале Канцелярии ургинских пограничных правителей на маньчжурском яз. Перевод с маньчжурского яз. И. Т. Мороз.