№ 222

1805 г. декабря 4 *. — Указ императора Юн Яня по докладу корпусного командира Фэркэнгэ и помощника ротного командира Гиляна относительно расходов, связанных с прибытием русского посольства, и по другим вопросам

(* — Датируется по времени издания указа императора (Цзяцин 10 г. 10 луна 26 день))

Всеподданнейший доклад ваших ничтожных слуг Фэркэнгэ и Гиляна. Почтительнейше просим премудрого императора издать поучительный указ.

В письме курэньского амбаня, вана Юндендоржа и прочих, полученном нами, вашими ничтожными слугами, 10 луны 22 дня (Ноября 30), сообщается, что хан Российского государства с искренними намерениями отправил посольство, чтобы представить дань премудрому императору. К этому письму приложен предварительный список с указанием того количества лошадей, верблюдов, монгольских юрт, баранов, крупы, муки, чая, сахара, восковых свечей и прочих предметов, которое надо заготовить для прибытия посольства ко двору (См. док. № 215).

Смиренно склонив голову, осмеливаемся полагать следующее. Далеко распространились человеколюбие и просвещение премудрого императора, и даже русские, живущие у отдаленных границ нашего государства, чувствуя в своих сердцах искреннюю благодарность, отправили посольство, которое император повелел доставить ко двору.

Мы, ваши ничтожные слуги, внимательно рассмотрели присланный Юндендоржем и прочими предварительный список того количества всевозможных вещей, лошадей и скота, которое потребуется русским в дороге. В нем указано, что на каждой почтовой станции нужно заготовить 400 с лишним лошадей, верховых и в упряжку под большие повозки, свыше 300 верблюдов, /л. 2об./ почти 100 баранов для приготовления еды, 300 возчиков, 40 солдат для охраны, 60 монгольских юрт, 17 палаток, 40 кусков войлока для ремонта [юрт], рис, крупу, муку, светлый чай, сахар, восковые свечи, соль, молоко, жир, дрова и прочее. В письме также сообщается, что приблизительно 15 дня 11 луны (Декабря 23) русские намерены выступить из Курэня.

Поскольку эта дата скоро наступит, и дорога предстоит очень дальняя, нам, вашим ничтожным слугам, действительно, необходимо срочно распорядиться о начале приготовлений.

Согласно документам, в ведении ваших ничтожных слуг находится в общей сложности 32 станции — это алтайские военные станции и халхаские почтовые станции, расположенные от Имянга чжасэ до Курэня. На каждой почтовой станции имеются ранее поставленные в качестве натуральной повинности от населения 4 монгольские юрты для проезжающих по служебным надобностям, 107 лошадей, 31 верблюд, 39 станционных стражников, чиновники и солдаты из резерва. Если на сей раз во время проезда русских через эти почтовые станции рассчитывать только на солдат из резерва почтовых станций, то этого количества явно недостаточно.

В настоящее время мы, ваши ничтожные слуги, произведя тщательный подсчет, /л. 3/ представляем доклад с просьбой издать указ, разрешающий чжургань и чжангиням и другим, в чьем ведении состоят эти почтовые станции, брать необходимое количество скота у всех монгольских дзасаков и у восьмизнаменных войск, которые расположены вблизи от почтового [344] тракта. Кроме этого, главноуправляющему чахарским корпусом [восьмизнаменных войск] поручено заготовить лошадей, верблюдов, монгольские юрты и возниц для восьми почтовых станций, расположенных вблизи Великой китайской стены. Что касается баранов, которые [обычно] заготовляются почтовыми станциями для общественных обедов, то по милости императора ежегодно на закупку нужного количества баранов жалуется 1270 лян серебра, в течение года целиком и законно расходуемого на лиц, проезжающих по казенной надобности. В настоящее время для обеспечения русских едой при их проезде в оба конца, на каждой почтовой станции требуется заготовить приблизительно по 200 с лишним баранов, то есть всего свыше 6000 голов. Крупу, муку, чай, сахар, свечи и прочее мы, ваше ничтожные слуги, распорядимся срочно закупить в собственно Китае и доставить на каждую почтовую станцию, а баранов для приготовления обедов на этих почтовых станциях прикажем закупить по установленной /л. 3об./ государственной цене, по семи чжихов за каждую голову, использовав для [их перевозки] лошадей с близлежащих почтовых станций.

Что касается нужного количества серебра, то нет никакой необходимости трогать солдатское денежное и хлебное жалованье, поскольку из документов следует, что у смотрителей казенных табунов, находящихся в ведении Правления казенного скота, имеется денежный остаток от суммы, поступившей за аренду пахотных и залежных земель, которая после различных ежегодных общественных расходов составляет сумму в 14980 с лишним лян. Просим его императорскую светлость повелеть на сей раз израсходовать на закупку баранов, крупы, муки, чая, сахара и других предметов, необходимых русским в дорогу в оба конца, 5000 с лишним лян из денег, поступивших за аренду земли, а впоследствии доложить Трибуналу о действительно израсходованной сумме и представить письменный отчет. Далее, очень велико количество монгольских юрт, палаток и возчиков, требующихся для русских. В настоящее время мы, ваши ничтожные слуги, дали распоряжение заготовить казенные монгольские юрты с почтовых станций и ровно такое же количество монгольских юрт из личного имущества монголов. Кроме этого, заготовка и по мере поступления срочная доставка их на почтовые станции возложена на чахарский корпус войск и на дзасаков из станционного резерва. Об этом уже посланы срочные и строгие предписания всем правителям чахарских восьмизнаменных войск, /л. 4/ а также подвластным главам сеймов. Для сего всеподданнейше представляем доклад и испрашиваем высочайшее повеление.

Переписчику фуньдэ бошоку Кинлу 10 г. Цзяцин 10 луны 24 дня (1805 г. декабря 2) было поручено всеподданнейше подать на высочайшее имя доклад. На данном докладе, полученном той же луны 29 дня (1805 г. декабря 7), император красной тушью изволил начертать: Издан указ.

Вместе с [возвращенным после написания резолюции] докладом мы получили лист, на котором написано следующее:

Указ императора от 10 года Цзяцин 10 луны 25 дня гласит:

Фэркэнгэ и прочие представили доклад, с просьбой издать императорское повеление относительно расходов, связанных с заготовкой лошадей, верблюдов, монгольских юрт, баранов, крупы, муки и прочих предметов, которые необходимо своевременно заготовить для послов, прибывающих из России с данью к нашему двору, и так далее.

Поскольку недавно Юндендорж и прочие представили доклад, в котором сообщалось, что русский хан /л. 4об./ неоднократно обращался с весьма [345] почтительными просьбами относительно своего намерения отправить ко двору послов с данью, был издан указ, повелевающий исполнить его просьбу. Поэтому назначить и отправить Фэркэнгэ для встречи вышеназванных послов на почтовую станцию Сайр усу, а также как можно лучше провести заготовку нужного количества лошадей и всего прочего.

Доклад, в настоящее время представленный Фэркэнгэ и прочими, не противоречит всем моим ранее изданным повелениям, поэтому во исполнение всех изданных указов провести заготовку лошадей, верблюдов, монгольских юрт, баранов, круп, муки и прочих предметов, необходимых для русских послов, а нужную сумму в размере 5000 с лишним лян взять из хранящейся там арендной платы за землю. После того, как дело будет надлежащим образом завершено, сообщить в Трибунал о размере действительно израсходованной суммы и представить финансовый отчет.

Однако, в настоящее время стало намного холоднее, а русские послы — люди из иностранного государства, поэтому поручить Фэркэнгэ одинаково хорошо /л. 5/ подготовить для русских монгольские юрты для жилья, а также баранов, крупу и прочую еду, помещать вышеназванных послов на ночлег только на тех почтовых станциях, где потеплее, кормить досыта. Ни в коем случае нельзя из-за такого рода неудобств подать повод для насмешек. Фэркэнгэ во исполнение указаний, данных ему в ранее изданном повелении, и в зависимости от того, как пойдут дела, должен будет прибыть на станцию Сайр усу, чтобы вместе с Юндендоржем осуществлять охрану посольства. После прибытия к Великой китайской стене и встреч с Хусутунгой и Айсингой устроить для посольства пир, а затем под надежной охраной доставить русских в столицу ко двору.

Начальнику станции Сайр усу чиновнику Фунянге отправиться для встречи посольства в Курэнь, а начальнику станции Имянга чжасэ чиновнику Фумину встретить посольство на станции Сайр усу. Из столицы назначать и отправлять чжангиня не нужно. Соответствующему ямыню отобрать и отправить в Курэнь по почтовым станциям двух знающих русский язык чиновников из русской школы.

ЦГИА Монголии, ф. М-1, д. №  639, л. 2-5. Запись в журнале Канцелярии ургинских пограничных правителей на маньчжурском яз. Перевод с маньчжурского яз. И. Т. Мороз.