№ 146

1805 г. августа 11. — Записка инспектора Сибирской линии генерал-майора Н. И. Лаврова сибирскому генерал-губернатору И. О. Селифонтову о состоянии русско-китайской торговли и о положении на границе, составленная в связи с предстоящим посольством в Цинскую империю

/л. 39/ О главнейших пограничных делах Сибирскаго края с китайским правительством настоящего времяни.

Торговля здешняго края с китайцами в пограничных их городах западных провинций производится посредством киргизских султанов по той причине, что на сей их границе позволена оная одним киргиз-кайсакам, а потому российское купечесгво принуждено бывает благосклонность султанов покупать гораздо дорогою ценою. Сии султаны препровождают купеческия корованы с таваром на китайскую границу под имянем своих собственных, имянуя и самих купцов людьми им принадлежащими, нередко в пути делают им разные притеснении и вымогательства и сверх того корованы сии, отдаляясь от границы российской, подвергаются всегда опасности быть разграбленными, от сего препровождающия султаны защищать их не в силах. Хозяева же корованов, быв названы людьми, султанам принадлежащими, не имеют уже права просить о том китайское начальство. В городах китайских торговля сия производится со стороны казенной, с частными же людьми ни киргизцам, ни под имянем их пришедшим, не позволительна, а от того и для торговцов наших по стеснению оной невыгодна. Однакож, со всем тем по положению сдешняго /л. 39об./ края сделалась оная совершенно необходимою как к поддержанию близ лежащей губернии купечества, так и приезжаго из разных мест, даже доставляющая способ доставать все, что внутрь России нужно от киргизцов, как то: рогатой скот, лошадей и баранов, ибо все выменивается большею частию из степи на китайския издельи, получаемыя из городов Кулжи и Чугучака и кои употребляются сдешними жителями на собственную одежду. По сим причинам торгующия, несмотря на все вышесказанныя затруднении и стеснении торг свой продолжают, то и нужно бы было на сей границе из ближайших мест китайских, прилежащих к сей границе, открыть торг. Удобнее бы было сделать место торговли на Иртыше при урочище, называемом Красныя Ярки, выше крепости Бухтарминской и устья реки Бухтармы в 60 верстах ¹. Но как должно будет делать совсем вновь приличныя к тому заведении, то есть довольная удобность производить торговлю и на китайской границе при крепости Чугучаке, отстоящей от крепости Семиполатной чрез киргискую степь в 400 верстах.

По неоткрытию со стороны китайской явной торговли, оная производится ныне /л. 40/ и при Бухтарминской таможне весьма слабым образом, ибо торгующия принуждены бывают выходить с таварами в киргизскую степь и оттуда, приближась к китайским караулам, производят оную в малом количестве с одними только их караульными. И доколе не будет сделано по сему предмету ничего решительнаго, то в торговле успеха предполагать никакаго не можно и открытие таможни в сей крепости с нашей стороны останется безполезным.

Китайцы присваивают себе под власть киргиз-кайсацкой народ так же, как Россия, и соблюдают для приласкания их те же правилы, как то: утверждают наследников ханских в их достоинстве, принимают депутатов киргизких к двору своему, делают им подарки, роздают чины и позволяют [205] преимущественно производить на границе торговлю. А пользуяся сим правом торговли, они получают достаточныя прибытки от российскаго купечества.

Хотя ныне, по известиям, китайцы и охладели к киргиз-кайсакам в разсуждении уважения, но сей корыстолюбивый народ, имея достаточныя выгоды от корованов, не переменит своего отношения к китайцам. Я полагаю, что отняв способы сии открытием прямой торговли, можно бы их более привлечь к нам и укротить дерзость, хотя в Средней орде, на разныя неприязненныя покушении к торгующим. /л. 40об./ Двойная принадлежность киргиз-кайсаков затрудняет чрезвычайно пограничнаго начальника искоренить грабежи, делаемыя вообще купечеству нашему за границею, или идущему на оную из других мест.

Когда хан Вали делал в 1803 году разныя притеснения торгующим и дошли о том сведении посредством Петропавловской пограничной таможни до министра коммерции, его сиятельства графа Николая Петровича Румянцева, то сделан мне был вопрос: ”По какому предлогу хан, будучи подданным России, вызвался на таковую самостоятельную меру насилия?”

Я на сие представил в разсмотрение мое мнение, что причиною сему полагаю утверждение на ханское достоинство двумя дворами, российским и китайским, кои оба считают его своим верноподданным и к которым хан равномерно посылает депутатов по прозьбам своим, и что таковыя обстоятельства приводили почти всегда в недоумение сдешних начальников, каким образом поступать с ханом, когда он предпринимал самовластныя меры насилия, и что по незнанию политической связи, опасаясь последствий, принуждены были они прибегать к полумерам, утоляющим только насилия, но не истребляющим его, что и производит в хане смелость на наглыя покушении. /л. 41/ Когда делаются грабежи или отгон лошадей с наших границ киргиз-кайсаками, кочующими близ китайских границ, а паче в оных, то с начальниками их границ сношения никакого иметь невозможно, ибо им сие делать строжайше запрещено от их правительства. Они даже не смеют принимать и писем российскаго пограничнаго начальника, а должно таковое отослано быть в Пекин. А между тем таковые затруднении делают, что обиженных удовлетворить невозможно.

Потому за нужное нахожу представить, не возможно ли будет положить условии для облехчения сего затруднения.

Хотя объявляющия себя беглыми из России и вывозятся на Кяхту, но многая таковыя терпимы бывают под неприметным видом в границах китайских и живут весьма долгое время, а инныя и навсегда там остаются, что нужным поставил предать в разсмотрение.

Китайцы, выводя последствии из малейшаго шага, сделаннаго нами, кощунствуют даже и над осмотром, сделанным в прошлом годе границе российской, долженствующей прикрывать ясашных калмык, в Алтайских горах кочующих. Выдавая себя строгими наблюдателями древних установлений без перемены, /л. 41об./ выставляют пикеты ее на тех местах, где они прежде находились и кои совсем им не принадлежат. Назад тому 4 года выставили в вершинах реки Чуя, впадающей в реку Катунь с правой стороны, по которой кочуют двоеданцы, а нынешней весны выставили в вершинах речки Аргута, воды свои вливающей с правой стороны в реку Катунь выше устья реки Чуя. В 1790 году делали и покушении вытеснять тех ясашных калмыков из мест, ими в горах по левому берегу реки Катуни занимаемых, до того, что в 1791 году по имянному высочайшему указу посыланы были туда для успокоения и обеспечения калмык воинския небольшия отряды, кои, однакож, никаких воинских действии не производили.

А как инструкциею командиру Сибирской линии генерал-порутчику Шпрингеру, данной в 1763 году сентября в 19 день за собственноручным [206] е[я] и[мператорского] в[еличества] подписанием, разстояние от крепости Бухтарминской до Телецкого озера, с лишком на 600 верст простирающееся, по принадлежности онаго к России и для обеспечения Колывано-Воскресенских горных заводов, замечено было нужным к занятию, но по разным встречавшимся неудобствам поныне оставалось не занятым, то выставление китайцами новых пикетов почитаю нужным довесть до сведения.

Генерал-майор Лавров.

Августа 11 дня 1805 года.

Другие копии. — Там же. П-3, on. 34,1805-1830 г., д. № 4, л. 32-36 об.; Там же, л. 38-42.

Комментарии

1. См. коммент. 6 к док. №  53.