ГАНЬ БАО
ЗАПИСКИ О ПОИСКАХ ДУХОВ
ЦЗЮАНЬ ШЕСТАЯ
VI. 102. Все странное и удивительное — это, видимо, проявление в вещах энергии и духа. Дух внутри приходит в смятение — вещь снаружи испытывает превращения. Форма и душа, дух и материальность находят свое осуществление как снаружи, так и внутри. Они берут начало в пяти стихиях и пронизывают пять возможностей 1 человека. А поскольку стихии рассеиваются и сгущаются, поднимаются и опускаются, то их превращения приводят в движение все десять тысяч явлений. Когда же вникаешь в удачи и неудачи, то всегда можно судить, где пределы явлений.
VI. 103. В период Ся, во время правления Цзе исчезла гора Лишань. В правление Циньского Ши-хуана исчезла гора Саньшань. На тридцать третьем году правления Чжоуского Сянь-вана в уделе Сун исчез алтарь на горе Дацю. В конце правления Ханьского Чжао-ди исчез алтарь в области Чэньлю, в городе Чанъи. Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит: [147]
«Горы могут передвигаться в полной тишине. Когда в Поднебесной происходят мятежи в войсках, тогда исчезают алтари духов».
В старые времена в уезде Шаньинь округа Гуйцзи появилась Странная Гора из Ланъе, о которой в мире ходило предание, что первоначально это была гора Ланъе на море, в округе Дунъу. Однажды в ночь бушевала буря и ливень, стоял непроглядный мрак. Утром же обнаружили, что появилась гора Ушань. Простой народ дивился этому, вот и назвал ее Странной Горой. Тогда же в уезде Дунъу гора также куда-то пропала за одну ночь, а когда стали сравнивать внешний вид, то поняли, что гора оттуда переместилась сюда. И поныне у подножия Странной Горы есть селение по имени Дунъули. По-видимому, ей дали это название, памятуя, откуда сюда переместилась гора.
И еще. Гора Цуйчжоушань из области Цзяочжоу переместилась в область Цинчжоу. Вообще-то перемещение гор нельзя считать чем-то из ряда вон. Есть еще два случая, о которых точно не знают, в какой век они произошли. В «Древнейших записях» в главе «Золотой шнур» сказано:
«Если горы перемещаются, это значит, что Повелитель Людей не следует Истинному Пути, и из числа его слуг не выдвигаются мудрые. Бывает, что содержание на жаловании переходит в дома вельмож-гунов; награды и наказания не в руках государя, но в большинстве в ведении частных домов. Если от этих напастей не избавиться, [148] то наступит смена эпох и изменение названия государства».
Толкование на это гласит:
«Тот, кто искусен в разъяснении воли Небес, непременно осуществит ее среди людей; тот, кто искусен разъяснять дела людей, непременно корень их находит в воле Небес.
Испокон веков Небеса установили четыре времени года, солнце и луна движутся чередой; служа и жара сменяют друг друга. Когда Небеса спокойны, возникает дождь; когда Небеса гневны, возникает ветер. При рассеянии стихий возникает роса; при смешении стихий возникает туман. При их сгущении возникают иней и снег; при их застое возникают мокрицы и черви. Таковы неизменные расчеты Небес.
Люди наделены четырьмя конечностями и пятью внутренними органами. На одно пробуждение приходится один сон. Выдох и вдох есть смена дуновения и втягивания; сущность и дух выражаются в уходе и приходе. Течение жизни проявляется в цветении и кровообращении; становление проявляется в дыхании и внешнем виде. Возникновение сопровождается звуками голоса. Таковы неизменные расчеты для людей.
Если сбивается движение четырех времен года, если нарушается различие между стужей и жарой, — тогда пять орбит 2 растягиваются или сжимаются, звезды и планеты ошибаются в своих путях, солнце и луна стеснены и затмеваются, болиды и кометы летят потоками. Вот в чем [149] опасность нарушений для Неба и Земли: если стужа и жара не вовремя, то появляется угроза иссушения Неба и Земли; если становятся торчком камни и вспучивается почва — это опухоли и наросты Неба и Земли; обрушивающиеся горы и проваливающаяся почва — это нарывы и чирьи Неба и Земли; пронизывающий ветер и шквальные ливни — это мечущееся дыхание Неба и Земли; если не ниспадают потоки дождей, реки и канавы иссякают — это великое иссушение Неба и Земли».
VI. 104. Во времена Шанского правителя Чжоу гигантские черепахи рождались, обросшие шерстью, зайцы рождались с рогами. И это было знамением скорого восстания в войсках.
VI. 105. В тридцать третий год правления Чжоуского Сюань-вана у него родился сын Ю-ван. И в этом же году случилось, что лошадь превратилась в лису.
VI. 106 При Сянь-гуне, владетеле удела Цзинь, во втором году его правления Чжоуский государь Хуй-ван [150] проживал у него в его столице Чжэн. Когда чжэнские люди входили на подворье вана, они почти все вдруг превращались в жаб, выстреливавших в людей яд.
VI. 107. Во время Чжоуского Инь-вана, в четвертую луну второго года его правления во владении Ци почва вспучилась на длину около чжана и в высоту на один чи пять цуней. Цзин Фан говорит в «Гаданиях по Переменам»:
«Почва может вспучиваться во все четыре времени года. Весной и летом это знаменует по большей части добро, осенью и зимой это предвещает по большей части зло».
В округе Лиян как-то ночью образовался водоворот, уходивший в землю, и на этом месте осталось озеро — нынешнее озеро Маху. Но когда это случилось, точно не известно. «Движение рукояти Ковша» гласит:
«Водовороты-провалы в пределах городов указывают, что темное начало Инь поглощает светлое начало Ян, оттесняет его вниз и расправляется с ним».
VI. 108. При Чжоуском Ай-ване, на восьмом году его правления в городе Чжэн появилась женщина, которая [151] родила сорок сыновей. Из них двадцать стали взрослыми, а другие двадцать умерли. На девятом роду его правления во владении Цзинь случилось, что свинья родила человека.
А в государстве У в восьмом году правления под девизом Чи-у одна женщина сразу родила трех сыновей.
VI. 109. При Чжоуском Ле-ване, на шестом году его правления наложница государя Линь Би-Ян родила двух драконов.
VI. 110. На восьмом году правления Луского Янь-гуна владетель удела Ци Сян-гун, охотясь в Бэйцю, повстречал кабана. Сопровождающий предупредил его:
— Этот кабан — наш наследник Пэн-Шэн. [152]
Гун разгневался на такие слова и выстрелил в кабана. Кабан же стал как человек и заплакал. Гун перепугался, упал с повозки, повредил ногу и погиб.
Лю Сян считает приближение кабана предзнаменованием беды.
VI. 111. Во время Луского Янь-гуна в Южных воротах города Чжэн вступили в сражение между собою две змеи: внутренняя, дворцовая, и внешняя, городская. Внутренняя была убита.
Лю Сян считает, что приближение змеи означает возмездие. А Цзин Шан в «Комментариях на Перемены» говорит:
«При сомнениях в правильности установленного престолонаследия это знаменуется сражением змей-оборотней, поселившихся у ворот столицы государства».
VI. 112. При Луском Чжао-гуне, в девятнадцатый год его правления за воротами Шимэнь столичного города Чжэн, на реке Вэйюань сражались драконы. [153]
Лю Сян считает, что приближение дракона есть знак возмездия. А Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:
«Когда сердца народа не спокойны, знамением этого служит сражение драконов-оборотней в столице государства».
VI. 113. При Луском Дин-гуне, в первый год его правления девять змей обвились вокруг колонн храма. Гадание показало, что в течение девяти поколений в храме не было жертвоприношений, но зато был воздвигнут дворец Янгун.
VI. 114. В двадцать первом году правления Циньского Сяо-гуна случилось, что лошадь родила человека. В двадцатом году правления Чжао-вана 3 жеребец родил жеребенка, а сам издох.
Лю Сян полагает, что все это знаменует бедствия для лошадей.
А Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:
«Когда повелители четырех сторон разделяют свои силы, это знаменуется рождением жеребенка у жеребца. Если надо всеми правителями нет Сына Неба, то [154] удельные правители чжухоу идут походами друг на друга, и знаменуется это тем, что лошадь-оборотень рождает человека».
VI. 115. На тринадцатом году правления Вэйского Сян-вана случилось, что девица превратилась в мужчину и, взяв себе жену, произвела с ней на свет сына.
Цзин Шан в «Комментариях на Перемены» говорит:
«Если девица превращается в мужчину, это означает, что сила Инь успешно развивается, и ничтожному человеку предстоит стать ваном. Если же мужчина превращается в девицу, это значит, что темная сила Инь побеждает светлую силу Ян, и это знаменует беды и гибель».
И еще там сказано:
«Если мужчина превращается в женщину, значит, во дворцах злоупотребляют кастрацией. Если же женщина превращается в мужчину, значит, политику осуществляют жены».
VI. 116. Циньский Сяовэнь-ван в пятый год своего правления путешествовал по землям Сюйянь, и там ему была преподнесена пятиногая корова. А в это время во [155] владении Цинь широко распространены были наборы народа на государственные повинности.
Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит: «Взлет трудовых повинностей, отнимающих у народа рабочее время, знаменуется тем, что коровы-оборотни рождаются с пятью ногами».
VI. 117. Когда пришел двадцать шестой год правления Циньского Ши-хуана, появились огромные люди ростом в пять чжанов. Туфли у них на ногах были в шесть чи, а одеты они все были как варвары И и Ди. Всего их было двадцать человек, и видели их в Линьтао. После этого отлили из золота их изваяния, числом двадцать, чтобы ознаменовать это событие.
VI. 118. При Ханьском Хуй-ди, во второй год его правления, на рассвете дня гуй-ю первой луны в колодце Вэньлин, что в селении Тиндунли уезда Ланьлин, появились два дракона. Когда же настал день и-хай, они ночью куда-то исчезли.
Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит: [156]
«Когда обладающего добродетелями постигает беда, это знаменуется появлением в колодцах драконов-оборотней».
И еще:
«Когда много казней и торжествует зло, из колодцев выходят черные драконы».
VI. 119. При Ханьском Вэнь-ди, в двенадцатый год его правления в землях У родилась лошадь, у которой перед ушами росли рога, направленные вверх; правый рог длиною в три цуня, левый — в два цуня. И еще каждый из рогов подрос на два цуня.
Лю Сян, считает: поскольку у лошадей рогам расти не положено, это, видимо, значило, что область У не должна поднимать войска против государя. Здесь таился намек на мятеж Уских полководцев 4.
Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит: «Если подданные сменяют государя, управление выходит из подчинения. И это знаменуется рождением рогатых лошадей-оборотней. Причина таких событий в нехватке мудрых придворных».
И еще:
«Когда Сын Неба лично идет в поход, у коней вырастают рога». [157]
VI. 120. В пятый год второго правления императора Вэнь-ди, в шестую луну за воротами Циюн в столице у собаки появились рога.
В «Комментариях на Перемены» Цзин Шана сказано:
«Когда имеющие власть утрачивают ее, а низшие собираются действовать им во вред, это знаменуется тем, что у собак-оборотней вырастают рога».
VI. 121. В девятую луну первого года правления Ханьского Цзин-ди у одного человека из Сями, что в округе Цзяодун, которому было около семидесяти лет, появились рога, обросшие шерстью.
В «Комментариях на Перемены» Цзин Фана говорится:
«Если первый сановник государства управляет, ни с кем не считаясь, у людей, как знамение этого, появляются рога».
«Сведения о пяти стихиях» утверждают, что как человеку не полагается рогов, так и удельным правителям-чжухоу не должно сметь [158] поднимать войска, чтобы идти походом на столицу. Ведь вскоре после этого произошли беспорядки в семи уделах 5.
Когда настал пятый год правления Цзиньского У-ди под девизом Тай-ши, то у одного человека из Юаньчэна также в семьдесят лет появились рога, что было предупреждением: Чжоуский ван Лунь замыслил мятеж.
VI. 122. В третий год правления Ханьского Цзин-ди в округе Ханьдань собака спарилась со свиньей. В это время учинил беспорядки Чжаоский ван Бо, поднявший мятеж вместе с шестью другими уделами. За пределами государства они были связаны с Сюнну и пользовались их поддержкой.
«Сведения о пяти стихиях» считают: собака эта предупреждала, что грядут военные перевороты и народные бедствия, а свинья знаменовала набеги северных Сюнну, мятежные речи и отказ от повиновения властям. Спаривание же с животным чуждого вида означает бедствия для всех живущих.
В «Комментариях на Перемены» Цзин Шан говорит:
«Когда мужья и жены не соблюдают супружеской верности, знамением служит спаривание собаки-оборотня и свиньи. Означает это нарушение нравственных устоев, а в государстве — военные перевороты». [159]
VI. 123. При Ханьском Цзин-ди, в первую луну третьего года его правления в уезде Люйсянь области Чу появились белогорлые вороны, которые сражались с воронами черными. Белогорлые не смогли победить, тысячи их упали в реку Сышуй и погибли.
Лю Сян полагает, что сближение в бою белых и черных было предзнаменованием. В то время Чуский ван У управлял жестоко и беззаконно. Он предал позорной казни Шэньского гуна и вместе с уделом У замышлял мятеж. Борьба вороньих стай есть знак междоусобия полководцев. Белогорлых было мало, и ясно, что те, кого меньше, должны потерпеть поражение, а падение в воду предвещает, что погибнут они в речной области. Но Чуский ван У не уразумел этого, вскоре поднял войска и, сговорившись с уделом У, начал большую войну против власти Хань. Войско его было разбито и отступило, а когда он добрался до Даньту, то был казнен людьми удела Юэ, что и было предсказано падением ворон в реку Сышуй.
У Цзин Фана в его «Комментариях на Перемены» сказано:
«Когда брат восставал на брата, предзнаменованием этого послужило внутри страны сражение белых и черных ворон». [160]
Когда Яньский ван Дань замыслил мятеж, над прудом во дворцах Янь тоже одна ворона дралась с одной сорокой. Ворона упала в пруд и погибла.
«Сведения о пяти стихиях» утверждают, что поскольку владетели Чу и Янь, будучи близкородственными государю удельными правителями, стали строптивы и замышляли измену, это знаменовалось смертельной схваткой вороны и сороки. Одинаковым деяниям сопутствуют сходные предзнаменования — так Небо ниспосылает людям свое предупреждение. Тайный заговор в Янь осуществиться не смог, и только ван единственный покончил с собой во дворцах. Поэтому только одна ворона погибла на водной глади. В Чу же правитель в гордыне своей поднял войска, и военачальники его потерпели поражение на поле битвы — знатные лица погибли, как и та стая ворон. Таковы предупреждения людям о сокровенном на путях Неба.
В «Комментариях на Перемены» Цзин Шана сказано:
«Знамением войн, в которых стремятся только к грабежам и убийствам, являются сражения ворон и сорок».
VI. 124. В шестнадцатом году правления императора Цзин-ди Лянскому Сяо-вану Тянь Бэй-Шаню была преподнесена в дар корова, у которой ноги были сверху и выходили из спины. [161]
Лю Сян считает, что приближение такой коровы — к беде: во дворцах назревают бесчисленные смуты, а вне столицы местные власти не считаются с государственными установлениями. Поэтому такая корова навлекает бедствия. А ноги, торчащие на спине, — это знак того, что низшие готовят измену против высших.
VI. 125. При Ханьском У-ди, в четвертом году его правления под девизом Тай-ши, в седьмую луну в уделе Чжао внутрь города из-за его стен вползла змея и вступила в борьбу со змеей, жившей внутри города возле храма Сяовэньмяо. Змея, обитавшая в городе, погибла.
Спустя два года возникло дело наследника трона Вэй-тайцзы, а затеял его Цзян Чун — уроженец Чжао.
VI. 126. При Ханьском императоре Чжао-ди, в девятую луну первого года его правления под девизом Юань-фэн в области Янь появилась желтая крыса, кружившаяся в танце у главных ворот дворцов вана, взявши в рот свой хвост. Ван вышел посмотреть на нее — крыса как ни в [162] чем не бывало продолжала свой танец. Ван послал служителя совершить жертвоприношения мясом и вином. Крыса протанцевала без отдыха весь день и всю ночь и потом издохла.
В то время Яньский ван Дань замышлял мятеж, и крыса была знамением ожидающей его гибели. Цзин Шан в «Комментариях на Перемены» говорит:
«Если казнят людей без разбора обстоятельств дела, знаком этого является крыса-оборотень, танцующая у ворот».
VI. 127. При Чжао-ди, в первую луну третьего года его правления под девизом Юань-фэн на южном склоне горы Улайшань 6 в округе Тайшань слышался рокот голосов многотысячной толпы. Народ отправился туда взглянуть, в чем дело, и обнаружил вставший дыбом огромный камень высотой в один чжан пять чи, а окружностью в сорок восемь обхватов. Он вошел в землю на восемь чи, и еще три камня служили ему как бы ногами. После того как камень стал стоймя, появилось много тысяч белых ворон, собравшихся возле него. Это было благим предвестием расцвета при императоре Сюань-ди.
VI. 128. При Ханьском Чжао-ди в парке Шанлиньюань переломилась и упала на землю большая ива. Но [163] однажды утром она сама собою поднялась и пустила ветви и листья. Потом появились гусеницы и объели ее листья так, что получились иероглифы, составившие надпись:
«Ваш почтенный внук после болезни взойдет на трон» 7.
VI. 129. В правление императора Чжао-ди большая белая собака в фаншаньском головном уборе 8, но без хвоста явилась Чанъискому вану Хэ.
Когда настали годы под девизом Си-пин, в присутственных местах объявилась собака в головном уборе, вся изукрашенная шнурами. Решили, что это чья-то шутка. Но вслед за нею выскочила еще одна собака и вбежала в управление императорских покоев. Видевшие ее не могли этому не поразиться.
Цзин Шан в «Комментариях на Перемены» поясняет: «Если государь не праведен, а сановники замышляют узурпацию, то из дворцовых ворот выбегает собака-оборотень в головном уборе».
VI. 130. В год, когда Ханьский император Сюань-ди правил под девизом Хуан-лун, в управлении императорских экипажей дворца Вэйяндянь курица превратилась в [164] петуха. Оперение ее изменилось, но она не пела, не топтала кур, и у нее не было шпор.
При императоре Юань-ди, в первый год его правления под девизом Чу-юань в доме историографа при резиденции первого сановника курица, высиживавшая яйца, начала постепенно превращаться в петуха с гребнем и шпорами. Потом он и пел, и кур покрывал.
В годы под девизом Юн-гуан государю был поднесен петух, у которого выросли рога.
«Сведения о пяти стихиях» считают, что это были предзнаменования воцарения фамилии Ван 9. А «Комментарии на Перемены» Цзин Фана гласят:
«Если мудрые слуги государя живут в век, когда “умных изгоняют" и они терпят невзгоды, познав этот век, или же много правителей одновременно сидят на тронах, то знаком этого служат рога, вырастающие у кур-оборотней».
И еще:
«Когда управление страной держат в своих руках женщины, и в стране поэтому неспокойно, тогда куры поют петухами. И это значит, что повелитель государства для дела своего не годится».
VI. 131. В правление императора Сюань-ди в области между Янь и Дай трое мужчин взяли в жены одну [165] женщину. Родилось четверо детей. Когда дело дошло до того, чтобы делить между мужьями детей этой женщины, поровну разделить никак не могли. Тогда они затеяли тяжбу. Главный императорский судья Фань Янь-Шоу рассудил:
— У людей так не водится. Дети должны, как у зверей и пернатых, следовать за матерью.
И попросил государя утвердить приговор: трех мужей казнить, а детей вернуть матери. Сюань-ди сказал, издыхая:
— Хотя в древности никогда не бывало подобных примеров, но тут можно сказать, что судья рассудил людей справедливо, опираясь на истинные принципы.
Янь-Шоу достаточно было взглянуть на содеянное, чтобы определить меру наказания. Но все-таки не умел определить, какие козни нечисти грозят человеку в будущем.
VI. 132. При Ханьском Юань-ди, в восьмую луну второго года его правления под девизом Юн-гуан трава тяньюй свивала свои листья в кочны величиной с шары для арбалета.
Когда пришло время императора Пин-ди, в первую луну третьего года его правления под [166] девизом Юань-ши трава тяньюй имела тот же вид, что и в годы Юн-гуан.
В «Комментариях на Перемены» Цзин Фан говорит: «Когда государь скупится на жалование подданным, вера в него дряхлеет и мудрые покидают его — а знаменует это чудо с травой тяньюй».
VI. 133. При Юань-ди, в пятый год под девизом Цзянь-чжао наместник в области Яньчжоу Хао Шан запретил народу самовольно устанавливать частные алтари. У алтаря в волости Томаосян уезда Шаньян росла огромная софора. Чиновники срубили ее. В ту же ночь дерево поднялось и стало на прежнем месте. Толкование этому следующее:
«Вообще, когда сухое дерево ломается и поднимается вновь, это всегда знак упадка и последующего возрождения, которое осуществляется старейшинами века».
VI. 134. При Ханьском Чэн-ди, в девятую луну его правления под девизом Цзянь-ши на юг от городских стен Чанъани появлялись мыши, державшие во рту желтые сухие листья туи. Они взбирались на туи, росшие на могилах простолюдинов, но гнезда свои устраивали на [167] ясенях, хотя утунов и туй было больше. Детенышей в гнездах не рождалось, зато мышиного помета в них набралось несколько шэнов. В это время сановники в императорском совете полагали, что следует опасаться наводнения.
Мышь — это мелкий зверек-воришка, выходящий ночью и прячущийся днем. Но тут мыши стали днем покидать норы и подниматься на деревья — это знак того, что низкие люди скоро достигнут знатности и видного положения. Утуны и туи росли в саду у императрицы Вэй Сы. После нее императрица Чжао поднялась из ничтожества до главенствующего положения, равного с императрицей Вэй. У императрицы Чжао так и не родилось сыновей, зато она сотворила много зла.
На следующий год было знамение: коршун покинул свое гнездо и перебил всех птенцов в нем.
Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:
«Когда сановники трудятся только ради собственной карьеры, знаком этого служат гнезда мышей-оборотней».
VI. 135. При императоре Чэн-ди, в первый год его правления под девизом Хэ-пин чанъаньские юноши Ши Лян и Лю Инь жили вместе. В доме их поселилось некое существо, обликом напоминавшее человека. Когда его стали бить, оно обратилось в собаку и выбежало вон. Но после его изгнания к дому Ляна подошли несколько облаченных в латы человек с луками и арбалетами в руках. Лян и [168] его домочадцы вступили с ними в сражение, кого убили, кого ранили, — оказалось, что все это собаки.
Потом, между второй луной и шестой луной, распространилось собачье бешенство 10, что, согласно «Всеобщему устроению» 11, знаменует непокорство указам властей.
VI. 136. При императоре Чэн-ди, во вторую луну первого года под девизом Хэ-пин, в день гэн-цзы в долине Шаньсангу, что в округе Тайшань, коршун поджег свое гнездо. Юноша Сунь Тун, услыхав крики стай коршунов и сорок, вместе со своими друзьями отправился посмотреть, что такое приключилось. Нашли обгорелое гнездо и бросили его в пруд. В гнезде оказалось три сгоревших коршуненка. Дерево было огромным, в четыре обхвата, а гнездо — на высоте пять чжанов и пять чи от земли.
В «Переменах» сказано:
«Птица подожгла свое гнездо. Проходившие люди вначале смеялись, а потом рыдали в голос». [169]
Тут сказано о бедствиях, которые потом, в конечном счете, вызывают изменения в мире.
VI. 137. При Чэн-ди, осенью четвертого года его правления под девизом Хун-цзя в Синьду дождем падали рыбы длиною до пяти цуней.
Когда настала весна первого года под девизом Юн-ши, в округе Бэйхай из моря показались огромные рыбины длиной в шесть чжанов и толщиною в один чжан, их было четыре.
При Ай-ди, в третий год под девизом Цзянь-пин в уезде Пинду округа Дунлай были обнаружены громадные рыбы длиною в восемь чжанов и толщиною в один чжан и один чи. Их было семь, все мертвые.
При Лин-ди, во второй год под девизом Си-пин в Дунлае из моря показались две огромные рыбины длиной в восемь-девять чжанов и толщиной около двух чжанов.
Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит: [170]
«Когда из моря многократно показываются преогромные рыбы, это значит, что скверные люди приближены к трону, а мудрые там редки».
VI. 138. При императоре Чэн-ди, во вторую луну правления под девизом Юн-ши на почтовой станции Цзею, что в округе Хэнань, ясеневое дерево распустило ветви так, что образовалась вроде бы голова человека. Было все: брови, глаза, борода, не хватало лишь волос и ушей.
При Ай-ди, в десятую луну третьего года Цзян-пин в волости Суйянсян, что в уезде Сипин округа Жунань, лежавшее на земле бревно пустило ветку, напоминавшую человека с телом темно-желтого цвета и белым лицом, с усами торчком и волосами на голове с удлиненной макушкой. Длиною эта ветка была в шесть цуней и один фэнь.
«Комментарии на Перемены» Цзин Фана гласят:
«Когда добродетели правителей увядают и предстоит возвыситься низким людям, появляются деревья, обликом похожие на людей».
Вскоре после этого произошла узурпация Ван Мана.
VI. 139. При Чэн-ди, во вторую луну второго года под девизом Суй-хэ в главной императорской конюшне у [171] лошади перед ушами справа и слева появились рога, в окружности и в длину по два цуня. В это время Ван Ман стал главным конюшим, и ростки зла, причиненного им высшей власти, начали произрастать здесь.
VI. 140. При Чэн-ди, в третью луну второго года правления под девизом Суй-хэ в уезде Пинсян округа Гяньшуй случилось, что ласточки произвели на свет воробья. Он, как и все, клевал пищу, а когда вырос, улетел вместе с ласточками.
В «Комментариях на Перемены» Цзин Шан говорит:
«Когда в стране сановники преступны, то знамением этого служит рождение воробьев от ласточек. Это указывает на ничтожество удельных правителей».
И еще там сказано:
«Рождение детенышей не своего вида означает, что сыновья родословную не продолжат».
VI. 141. При Ханьском Ай-ди, в третий год под девизом Цзянь-пин в уезде Динсян кобыла родила жеребенка с тремя ногами. Он жил и пасся вместе со всем табуном. [172]
«Сведения о пяти стихиях» утверждают следующее Коней используют на войне, и три ноги — знамение того, что военачальники для службы не годятся.
VI. 142. При Ай-ди, в третий год правления под девизом Цзянь-пин в Линлине рухнуло на землю дерево, в обхват в один чжан и шесть чи и длиною в десять чжанов и семь чи. Люди пообломали его корни — они были длиною около девяти чи, и все сухие. А в третью луну дерево вдруг само стало на свое прежнее место.
Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:
«Когда отброшена праведность и творится разврат знаком этого служат деревья, ломающиеся сами собою Когда полноту власти обретают женщины императорского дома, деревья падают и снова встают, а срубленные и засохшие оживают».
VI. 143. В четвертый год правления Ай-ди под девизом Цзянь-пин, в четвертую луну в уезде Фанъюй, что в округе Шаньян, девица по имени Тянь У-Цян родила ребенка. За три месяца до его рождения он плакал в утробе матери, а когда родился, остался недвижим. Его похоронили на полевой меже. Прошло три дня. Проходивший [173] мимо человек услыхал младенческий плач. Тогда мать выкопала ребенка, забрала его к себе и выкормила.
VI. 144. При Ай-ди, в четвертом году под девизом Цзянь-пин люди Столичного округа летом собирались в городских переулках и на пересечении полевых межей, расставляли разную утварь и танцевали, совершая поклонение Повелительнице Запада Си-ванму. И было от нее получено послание, гласившее: «Матушка-Повелительница объявляет всему народу: кто будет носить при себе это послание, тот станет бессмертным. Неверящие моим словам пусть посмотрят на привратника у городских ворот — какие у него седые волосы».
Пришла осень, и поклонения прекратились.
VI. 145. При Ай-ди, в годы Цзянь-пин произошел такой случай: в Юйчжане некий юноша превратился в девицу, [174] вышел замуж и родил сына. Чэнь Фэн, уроженец Чанъани, по этому поводу сказал:
— Когда мужское начало Ян превращается в женское начало Инь, это означает, что вскоре произойдет перерыв в преемственности власти.
И еще он сказал:
— Поскольку этот молодой человек вышел замуж и родил ребенка, я заключаю, что предстоит перерыв в императорской родословной на одно поколение.
И вправду, когда вскоре почил император Ай-ди и погиб император Пин-ди, трон был узурпирован Ван Маном.
VI. 146. При Ханьском Пин-ди, во вторую луну первого года его правления под девизом Юань-ши в уезде Гуанму области Шофан девушка по имени Чжао Чунь заболела и умерла. Конечно, ее положили в гроб, обрядив как надо, но по прошествии семи дней она из гроба поднялась и сама же рассказала, что видела своего покойного отца, объявившего ей:
— Тебе двадцать семь лет, умирать еще рано.
Когда сообщили о происшествии правителю уезда Тань, он разъяснил это так:
— Женское начало Инь становится мужским началом Ян. Низкие люди становятся высшими. Ознаменовано это смертью оборотня и его возвращением к жизни. [175]
Вскоре после этого Ван Ман узурпировал трон.
VI. 147. При Ханьском Пин-ди, в шестую луну его правления под девизом Юань-ши в Чанъани некая девица родила сына с двумя головами и двумя шеями, с двумя лицами, обращенными друг к другу, с четырьмя руками и общей грудью, направленной вперед. А на крестце был глаз, растянутый поперек на два цуня.
Цзин Шан говорит в «Комментариях на Перемены»:
«Кого ожидает разлука, тот увидит свинью с грязной спиной, а знамением этого служит рождение двухголовых. Когда низкие люди присваивают чужие заслуги, знамения те же самые. Если у людей головы и глаза обращены вниз, это означает, что сгинет государь и в правлении ожидаются перемены. Все это предвещает утрату праведности ради выгоды, потому и знамения на все сходные.
Две шеи значат, что среди низших нет единства; много рук указывает на неправедность в исполнении людьми своих обязанностей. Нехватка ног — что низшие служат не старательно, и даже что низшие никак не служат. Любые нижние части тела, оказывающиеся сверху, значат непочтение к высшим, а верхние части тела, [176] оказывающиеся снизу, предвещают грязь и уничтожение. Рождение детенышей не своего вида предвещает разврат и кровосмешение; рождение людей сразу взрослыми — быстрое становление высшей власти; рождение детей, уже умеющих говорить, — любовь к пустословию. Все эти знамения сходны между собой. Если ничего не удастся изменить, страну ожидают беды».
VI. 148. При Ханьском Чжан-ди, в первый год правления под девизом Юань-хэ в округе Дайцзюнь у Гао Лю-У родился сын с тремя ногами и величиной с курицу. Цвет его тела был красный, а на голове рос рог длиной около цуня.
VI. 149. При вступлении на трон Ханьского императора Хуань-ди во дворце Дэяндянь появилась большая змея. Чуньюй И, бывший тогда начальником города Лояна, сказал по этому поводу:
— Змея одета в чешую — это символ войск, одетых в латы. Появление ее в нашем присутственном месте — знак того, что в покоях императрицы должен обрести силу крупный сановник, который соберет под свою руку латников. [177]
Он оставил службу и поспешно покинул столицу.
Когда же пришел второй год правления под девизом Янь-си, понес кару старший полководец Лян Цзи, и все его домочадцы были схвачены. А в столице восстали войска.
VI. 150. При Хуань-ди, в третьем году правления под девизом Цзянь-хэ, в седьмую луну, осенью на северные земли пролился дождь из мяса, вроде бы кусочки бараньих ребер, но были и куски величиной с руку.
В это время правление было захвачено вдовствующей императрицей Лян, а Лян Цзи стал неограниченным властителем. Он злодейски убил великих телохранителей Ли Гу и Ду Цяо. Вся Поднебесная была на него озлоблена, и впоследствии вся семья Лян была в наказание истреблена.
VI. 151. При Хуань-ди, в годы его правления под девизом Юань-цзя столичные женщины подрисовывали себе «нахмуренные брови» и «плачущий вид», делали прическу «падение с лошади», изображали походку «надломленная поясница» и улыбку «дурные зубы». «Нахмуренные брови» — это тонкие брови с изломом. «Плачущий вид» — [178] легкие подводы под глазами, словно бы следы от слез. В прическе «падение с лошади» волосы укладываются по одну стороны головы. При походке «надломленная поясница» ноги словно бы воткнуты в туловище. При улыбке «дурные зубы» в выражении лица нет радости, как при зубной боли. Мода эта возникла из подражания Сунь Шоу, жене Лян Цзи. В столице все женщины хотели быть такими же, как она, и в провинциях тоже всё перенимали у нее.
Этим Небо словно бы предупреждало: «Ожидаются грабежи и захваты со стороны войск. Женщинам это принесет много горя, надломленные в печали брови и горькие слезы. Чиновники, усердствуя в поклонах, надломят свои спины, и прически их собьются на один бок. Хотя они и будут натужно улыбаться, но искренность в их улыбках исчезнет».
Когда пришел второй год под девизом Янь-си, вся семья и весь род Лян Цзи подверглись карам.
VI. 152. При Хуань-ди, в пятый год правления под девизом Янь-си в уезде Линьюань случилось, что корова родила курицу с двумя головами и четырьмя ногами. [179]
VI. 153. Ханьский Лин-ди частенько развлекался в Западном парке. Он приказывал женщинам из Внутренних дворцов становиться хозяйками домиков для гостей, а сам в одежде купца как бы по дороге заходил в их домики. Придворные дамы устраивали угощение, приготавливали вино и яства, и он считал для себя высшим удовольствием пить и есть вместе с ними. А ведь Сыну Неба предстояло потерять трон, это было предсказано в народных песенках. И в Поднебесной вскоре вспыхнули большие смуты.
В древних записях встречаются слова: «Красные бедствия трижды семь». «Трижды семь» означает, что по прошествии двадцати одного десятка лет должен произойти захват трона родственником императора по женской линии и возникнуть козни Киноварных бровей. Удача у захватчика будет краткой, самое большее три на шесть, а потом должно проявиться совершенство Летающего [180] Дракона и восстановится линия императорских предков. Пройдет еще три на семь, и снова начнутся козни Желтоголовых, и Поднебесную охватит великая смута.
Начиная с того времени, когда Гао-цзу заложил основы своего дела, и до конца правления Пин-ди прошло двести десять лет, после чего трон захватил Ван Ман, и смог он это сделать, так как был родственником императрицы-матери. Еще через восемнадцать лет в Шаньдуне поднялись разбойники Фань и Цзы-Ду. Они подкрашивали киноварью свои брови, потому в Поднебесной их прозвали Краснобровыми. В это же время начались успехи императора Гуанъу, собственное имя которого было Сю 12 — Совершенство. Когда же настал первый год правления императора Лин-ди под девизом Чжун-пин, восстал Чжан Цзюэ. Он установил свою власть в тридцати шести местах, и последовавших за ним воинов было несколько сот тысяч. Все они носили на голове желтые повязки, поэтому в Поднебесной их прозвали Желтоповязочными разбойниками. От них происходят сегодняшние одежды даосов.
Вначале они появились в Е и собирались в Чжэньдине, где смущали простой народ такими речами:
— Лазурное Небо уже скончалось, теперь время установления Желтого Неба. В год под знаками цзя-цзы 13 в Поднебесную придет великое благо.
Восстали они в Е, а когда принялись распространять свое дело по всей Поднебесной, то собрались в Чжэньдине. Подлый народ склонялся перед ними в покорности и [181] искренне им верил, особенно в областях Цзин и Ян. И вот люди побросали все свое имущество и свое производство, затопили собою все дороги, и погибшим при этом потерян счет. Цзюэ и его сторонники в первый раз подняли свои войска во вторую луну, но уже зимой, в двенадцатую луну, все они были разгромлены.
От времени, когда Гуанъу утвердил и возродил династию, и до восстания Желтых Повязок еще не исполнилось предсказанных двухсот десяти лет, а в Поднебесной уже настала великая смута. Когда же государство Хань лишилось благословения, ему данного, тогда исполнилось движение по числу «три на семь».
VI. 154. При императоре Лин-ди, в годы под девизом Цзян-нин любили, чтобы в юношеских нарядах куртки были длинными, а что снизу курток — совсем коротким. Девицы же любили, чтобы юбки были длинными, а что выше юбок — совсем коротким. Но если мужское начало Ян лишено низа, а женское начало Инь лишено верха, значит, успокоение Поднебесную не ожидает.
Вскоре после этого произошла великая смута.
VI. 155. При Лин-ди, в третий год под девизом Цзян-нин, весной в Хэнэе одна женщина съела мужа, а в [182] Хэнани, наоборот, муж съел жену. Поскольку муж и жена принадлежат к двум различным порядкам Инь и Ян, их любовь обычно глубока. А тут они, напротив того, ели друг друга! Произошло взаимовторжение сил Инь и Ян — разве же это не указывает на невиданное ранее ослепление Солнца и Луны?
Когда Лин-ди скончался, в Поднебесной поднялась великая смута. Со стороны государей был взрыв безрассудных казней, а сановники впали в беззакония, грабежи и убийства. Военные перевороты теснились один за другим, плоть и кости враждовали между собой, и все это порождало крайние беды для народа.
Таковы причины того, что у людей на первое место встала ворожба. Как жаль, что не встретилось тогда мудрых суждений Синь Ю и Ту Чэна 14! Уж они остерегли бы от подобных дел!
VI. 156. При Лин-ди, в шестую луну второго года его правления под девизом Си-пин в Лояне среди народа распространились слухи, что на восточной стене Управления тигроподобных 15 появился желтый человек, причем очень ясно проступала его внешность: лицо, усы, брови. Видевших это насчитывалось несколько десятков тысяч. Все люди из императорских учреждений высыпали наружу, так что перегородили все улицы. [183]
Настала вторая луна первого года Чжун-пин, и Чжан Цзюэ поднял вместе с братьями войско в Цзичжоу, которое назвал Желтое Небо, числом триста шестьдесят тысяч человек. В четыре стороны были высланы им умиротворительные письма. Но военачальники его оказались разобщенными, как звезды, рассеянные по небу, и воины оказались вне досягаемости для распоряжений. Вот почему восстание скоро выдохлось, продвижение его остановили, и оно было побеждено.
VI. 157. При Лин-ди, в третий год под девизом Си-пин в особых службах Правого ведомства выросли два ясеневых куста, каждый около четырех чи в высоту. И вдруг ствол одного из них по непонятной причине вытянулся вверх почти на чжан, а в толщину раздался в обхват. Принял облик какого-то варвара — было все, что полагается: голова, глаза, усы, борода, волосы.
В пятый год под тем же девизом, в день жэнь-у десятой луны софоры возле дворца императрицы, каждая в шесть-семь обхватов, сами собою выдернулись ив земли, перевернулись и стали вертикально корнями вверх, а ветвями вниз.
И еще. В годы Чжун-пин в шести-семи ли на северо-запад от стен Чанъани на дуплистом дереве появилось человеческое лицо, на котором росли усы. Согласно [184] «Всеобщему устроению», такое всегда сочетается с деревом, не искривленным, но растущим прямо.
VI. 158. При Лин-ди, в первый год его правления под девизом Гуан-хэ в Управлении внутренней службы Южных дворцов курица начала превращаться в петуха, все ее тело покрылось петушиными перьями, но гребень на голове остался без изменений.
VI. 159. При Лин-ди, во втором году Гуан-хэ в Лояне за Верхними Западными воротами девица родила мальчика с двумя головами, разделенными плечами, но с общей грудью — и все это было обращено вперед. Решив, что это не к добру, она бросила ребенка на землю.
Сразу после этого случая при дворе началась неразбериха. Власть попала в руки частных лиц, верхние и нижние между собой перестали различаться — что и знаменовалось двумя головами. Потом Дун Чжо прикончил вдовствующую императрицу, отстранил и сослал Сына Неба под предлогом несоблюдения им правил сыновней почтительности, а после покончил и с ним.
С самого основания империи Хань и вплоть до нашего времени больших бедствий не случалось. [185]
VI. 160. В четвертом году Гуан-хэ в Среднем ведомстве Желтых ворот при Южных дворцах 16 появился юноша ростом в девять чи, облаченный в белые одежды. Служитель Среднего ведомства Желтых врат Се Бу окликнул его:
— Ты что за человек? — спросил он. — Как ты пробрался во дворцы, да еще в белых одеждах?
— Я — потомок Лянского бо Ся. Небеса послали меня, чтобы я стал Сыном Неба.
Бу бросился вперед, намереваясь схватить его, но тот в то же мгновение исчез.
VI. 161. В седьмой год Гуан-хэ в границах уездов Цзиян и Чанъ-юань, что в округе Чэньлю, и уездов Юаньцзюй и Лиху в округах Цзиинь и Дунцзюнь на обочинах дорог росли травы, все как одна имевшие облик человека, сжимавшего в руках войсковой арбалет. Другие по внешности были словно как волы, кони, драконы, змеи, птицы, звери — белые или черные, как полагается по расцветке. Перья, шерсть, головы, глаза, ноги, крылья — все у них было, так что они не просто напоминали животных, но имели их четко очерченную внешность.
В старых преданиях говорится: «Это травы подавали знаки беды». Как раз в тот год восстали [186] Желтоповязочные злодеи. А потом власть Хань стала ослабевать все больше.
VI. 162. При Лин-ди, в первый год Чжун-пин, в день жэнь-шэнь шестой луны в Лояне поселился за Верхними Западными воротами молодой человек по имени Лю Цан. Жена его родила мальчика о двух головах с общим туловищем.
Когда настали годы под девизом Цзянь-ань, еще одна женщина родила мальчика. И у этого были две головы на общем теле.
VI. 161. В восьмую луну третьего года Чжун-пин на гробнице Хуайлин появились воробьи — десятки тысяч. Сначала они чирикали — чрезвычайно печально, — а потом стали драться кто с кем попало и перебили друг друга. Так все они с переломленными головами и повисли, кто на ветвях деревьев, кто на колючках кустов.
Пришел шестой год — и скончался император Лин-ди. Все императорские гробницы — это символы высоты и величия, а слово «цзюэ» — «воробей» звучит так же, как «цзюэ» — «титул». Тем самым Небо как бы предупреждало, что все, помышляющие лишь о титулах и [187] жаловании и поклоняющиеся богатству, доведут друг друга до погибели и добьются уничтожения и запустения.
VI. 164. Во время Хань на роскошных пирах в честь гостей или бракосочетаний всегда устраивались представления кукол-куйлэй. После попойки представления сменялись погребальными песнопениями. Сочетая музыку для кукол и для домашнего траура, погребальных песнопений и представлений, где кукол двигают с помощью веревочек, Небо как бы предостерегало: государство скоро должно прийти в полный упадок, и всякого рода роскошь и радости погибнут.
После кончины Лин-ди столица была разрушена, ворота домов были завалены трупами, пожираемыми червями. Предзнаменованием этого и служили кукольные представления в сочетании с погребальными песнопениями.
VI. 165. В конце правления Лин-ди в столице ходила такая песенка:
Хоу выступит против хоу,
Ваны выступят против ванов,
Экипажей тысячи, всадников тьмы
Все взойдут на склоны Бэймана. [188]
Когда настал шестой год под девизом Чжун-пин, к власти подбирался Ши-хоу. Сянь-ди же тогда еще не принял императорского титула и был захвачен Дуань Гуем и другими из его клики. Вельможи и чиновники все его сопровождали. Однако, когда его выезд достиг горы на берегу Реки, Сянь-ди удалось вернуть себе трон.
VI. 166. При Ханьском Сянь-ди, в году под девизом Чу-пин в Чанша жил человек по фамилии Хуань. Он умер и пролежал в гробу около месяца. И тут его мать услышала, что из гроба доносятся какие-то звуки. Гроб открыли. Оказалось, что Хуань жив. При гадании было сказано:
— Достигший тьмы Инь стал опять светом Ян. Это означает, что низшие станут высшими.
И верно, впоследствии из числа простых служилых людей возвысился Цао-гун.
VI. 167. При Сянь-ди, в седьмой год под девизом Цзянь-ань в уезде Юэсуй жил юноша, превратившийся в девицу. В это же время в народе имели хождение такие разговоры: «Такое уже случалось во время императора Ай-ди — значит, предстоит смена династии». [189]
Настал двадцать пятый год под тем же девизом, и Сянь-ди был свергнут и пожалован титулом Шаньянского гуна 17.
VI. 168. В начальном году Цзянь-ань распевали в области Цзинчжоу такую детскую песенку:
На восьмой ли год, на девятый ли год
впервые упадок придет.
Когда же настанет тринадцатый год
лишится наследников род.
В песенке этой намек на то, что со времени возрождения династии 18 область Цзинчжоу была самостоятельной и целостной, а народ вплоть до правления Лю Бяо жил в изобилии и радости. Когда же настанет девятый год под девизом Цзянь-ань, должен начаться упадок. И в самом деле, после смерти жены Лю Бяо его военачальники рассеялись по миру.
В словах «Когда же настанет тринадцатый год» и «лишится наследников род» предсказано, что и сам Лю Бяо в этом году умрет, а после все придет в печальное запустение.
В это же время одна девица в уезде Хуажун вдруг начала кричать, рыдая:
— Нам предстоит великая скорбь!
Слова ее были признаны преступными, а уездные власти, сочтя, что это с ее стороны колдовской наговор, [190] посадили ее в тюрьму. Прошло около месяца, и она, все еще сидя в тюрьме, разрыдалась:
— Сегодня скончался Лю, правитель Цзинчжоу, — сказала она.
Хуажун отстоит от Цзинчжоу на несколько сот ли. И вот послали служащего проверить это воочию — да, Лю Бяо в самом деле умер. Только теперь уездные власти ее выпустили. Потом появилась еще одна песенка, где были слова:
Кто мог подумать, что Ли Ли
заделается знатным.
Немного спустя Цао-гун усмирил Цзинчжоу и назначил наместником туда Ли Ли из Чжоцзюня, второе имя которого было Цзянь-Сянь.
VI. 169. В начальную луну двадцать пятого года правления под девизом Цзянь-ань Вэйский У-ди, возводя в Лояне дворец Цзяньшидянь, срубил дерево в парке Чжолун, и на дереве выступила кровь. Еще была выкопана для пересадки груша — и из пораненных корней тоже проступила кровь. Вэйский У был так раздосадован этим, что вскоре заболел и слег. В эту же луну он скончался. Это был первый год правления Вэйского Вэнь-ди под девизом Хуан-чу. [191]
VI. 170. При Вэй, в первый год правления под девизом Хуан-чу во дворцах Вэйянгун случилось, что в гнезде ласточки родился сокол. Клюв и когти у него были красными.
Пришли годы под девизом Цин-лун. Император Мин-ди строил павильон Линсяогэ и не успел закончить строение, как наверху на нем оказалось сорочье гнездо. Император обратился за разъяснениями к Гаотан Луну, и тот ответил:
— В «Песнях» сказано:
Если сорока владеет гнездом,
Горлица скоро появится в нем.
И ныне на уже возведенные дворцовые строения прилетают сороки и устраивают на них гнезда. Ваше же дворцовое строение еще не завершено, и появление гнезда — знак того, что вам самому жить в нем не придется.
VI. 171. При Вэйском Циском ване, в начальный год его правления под девизом Цзя-пин из реки Баймахэ вышла лошадь-оборотень. Ночью она призывно ржала, пробегая мимо казенного [192] выпаса, и все лошади ей отвечали. На следующий день обнаружили ее следы, размером с меру ху. Пробежав несколько ли, она вернулась обратно в реку.
VI. 172. В царстве Вэй в первый год Цзин-чу в доме Ли Гая, жителя владения Вэйго, ласточка родила огромного птенца. Видом он напоминал коршуна, но клюв у него был, как у ласточки. Гаотан Лун сказал по этому поводу:
— Это предвещает большие несчастья в Вэйских палатах. Должно оградить дворцы от чиновников, взмывающих как коршуны внутри императорских палат.
Вскоре после этого возвысился Сюань-ди, покарал Цао Шуана и вскоре сам стал хозяином Вэйских палат.
VI. 173. В царстве Шу в пятом году под девизом Цзин-яо в императорских дворцах само по себе, без видимой причины сломалось большое дерево. Цяо Чжоу об этом глубоко скорбел, но, не имея кому об этом поведать, сделал на столбе такую надпись:
Став среди многих великим,
Сможет сплотить весь народ.
Все, что имеет, утратит
И никогда не вернет. [193]
Это означало, что дом Цао стал великим, вознесся выше многих других. Поднебесная будет собрана воедино, все будет ему вручено. Но неизвестно по какой причине придет еще кто-то и отберет у рода Цао трон.
Когда уже исчезло царство Шу, подтвердилось все, что Чжоу поведал миру в своей надписи.
VI. 174. В царстве У при Сунь Цюане, в первом году его правления под девизом Тай-юань, в восьмую луну, во время новолуния налетел ураган. Цзян и море вздулись и все затопили. Равнинные земли вода покрыла на глубину восемь чи. На кургане Гаолин вырвано было с корнем две тысячи деревьев, даже каменное надгробие слегка сдвинулось. В столице У двое городских ворот поднялись в воздух и потом рухнули на землю. На следующий год Цюань умер.
VI. 175. В царстве У при Сунь Ляне, в шестую луну первого года под девизом У-фэн в Цзяочжи просяные посевы превратились в рисовые. В прежние времена, когда племя Саньмао ожидала гибель, семена пяти злаков прекращались одни в другие. Таково предзнаменование, исходившее от трав!
Вскоре после этого Лян был свергнут. [194]
VI. 176. В государстве У в пятую луну второго года правления Сунь Ляна под девизом У-фэн в уезде Янсянь на горе Лилишань большой камень сам собою стал стоймя Это предвещало, что Сунь Хао воспримет главенство в доме Свергнувшего законного правителя 19 и вернет трон себе.
VI. 177. В царстве У при Сунь Сю, в четвертый год его правления под девизом Юн-ань простолюдин Чань Цяо из Аньу вернулся к жизни через семь дней после смерти и сам выбрался наружу из могилы. Это было знаком то го, что Сунь Хао, уроженец Учэна, воспримет главенство в доме Свергнувшего законного и займет трон.
VI. 178. После Сунь Сю одежда по своему покрою стала длинной сверху и короткой снизу. И еще в ней сочеталось пять-шесть воротников, а верхние одежды надевались одна поверх другой. Видимо, это указывало на то, что высшие живут в роскоши, а низшие — в нужде, что у высших всего больше чем нужно, а у низших всего недостает.
Комментарии
1. Пять возможностей — пять видов активности человека: движение, речь, зрение, слух, мысль.
2. Пять орбит — орбиты пяти планет (Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн).
3. Чжао-ван — видимо, имеется в виду Чжаоян-ван, правивший уделом Цинь в 306-250 гг. до н. э. Двадцатый год его правления — 287, а в 286 г. он объявил себя императором Запада.
4. Мятеж Уских полководцев — имеется в виду «мятеж семи ванов» в 154 г. до н.э., вспыхнувший в землях областей У (ныне пров. Чжэцзян) и Минь (ныне пров. Фуцзянь).
5. Беспорядки в семи уделах — мятеж семи ванов дома Лю (правящий дом империи Хань) в 154 г. до н. э.
6. Улайшань — видимо, должно быть Лайушань, гора в округе Тайшань (в системе священной горы Тайшань), в центральной части пров. Шаньдун.
7. «Ваш почтенный внук после болезни изойдет на трон» — пророчество о воцарении после смерти Чжао-ди (86-74 гг. до н. э.) его внука Сюань-ди (73-49 гг. до н. э.), одержавшего победу над другими претендентами.
8. Фаншаньский головной убор — ритуальный головной убор, который во время торжественных молений и жертвоприношений надевали актеры и музыканты.
9. Воцарение фамилии Ван — имеется в виду узурпация трона Ван Маном, правившим в 9-23 гг., после чего была восстановлена империя Хань с фамилией Лю во главе.
10. Собачье бешенство — образное название засушливых лет, когда собаки бесятся и подыхают.
11. «Всеобщее устроение» — одна из частей «Древнейших записей» (Шан шу), в ней рассказывается о всеобщих законах Неба и Земли, положенных основателем государства Чжоу У-ваном в основу его государственного устроения.
12. Сю — т. е. Лю Сю, император Поздней Хань Гуанъу-ди (25-57 гг.). Возродил империю Хань после правления Ван Мана (9-23 гг.).
13. Цзя-цзы — циклическое обозначение 184 г.
14. Ту Чэн — видимо, ошибка: имеется в виду Ту Шу или Ту Юй, сановник удела Цзинь в VI в. до н. э., который, предвидя великие смуты, бежал из Цзинь.
15. Управление тигроподобных — управление императорской охраны во время Хань в Восточной столице Лояне.
16. Ведомство Желтых врат — управление при Хань, ведавшее делами членов императорском фамилии.
17. Шанъянский гун — титул, которым был «пожалован» последний император Хань в 220 г. после его свержения и основания царства Вэй.
18. Возрождение династии — восстановление в 23 г. империи Хань после правления Ван Мана.
19. Свергнувший законного правителя — Сунь Сю, свергнувший в 258 г. Сунь Ляна в царстве У и занявший трон сам. Умер в 263 г., после чего трон перешел к Сунь Хао.