ФАНЬ Е

ИСТОРИЯ ДИНАСТИИ ПОЗДНЯЯ ХАНЬ

ХОУ ХАНЬ ШУ

гл. 90

Повествование о сяньби

Сяньби тоже, [как и ухуани], — ветвь [народа] дунху. Они отдельно осели у горы Сяньби, от которой получили свое название. Их язык и обычаи сходны с ухуаньскими; только перед браком сначала бреют голову, устраивают большое собрание, в последнем месяце весны на реке Жаолэшуй пируют, а по окончании пиршества соединяются браком.

Среди диких птиц и зверей, отличных от имеющихся в Срединном государстве, [в их землях] водятся дикая лошадь, дикая овца ¹, цзяодуаньню ², из рогов которого делают луки, называемые в просторечьи луками из рога цзяодуань. Имеются еще соболи, лисицы ³ и белки ⁴, мех которых мягок, поэтому в Поднебесной из него делают знаменитые шубы.

В начале династии Хань саньбийцы также, [как и ухуани], были разбиты Маодунем и бежали в земли, расположенные далеко от укрепленной линии в округе Ляодун, где жили рядом с ухуанями, никогда не устанавливая связей со Средниным государством. [81]

В первые годы правления императора Гуан-у сюнну усилились и во главе сяньбийцев и ухуаней стали совершать набеги на северные погранггчпыо земли, убивая и угоняя в плен чиповников и народ, из-за чего там не было ни одного спокойного года ⁵.

На 21-м году эры правления Цзянь-у (45 г. н. э.) сяньбийцы и сюнну вторглись в округ Ляодун, но были разбиты правителем округа Цзи Юном, который порубил или захватил в плен почти всех нападавших. Об этом рассказывается в жизнеописании Цзи Юна ⁶. С этого времени сяньбийцы содрогнулись от страха. На 25-м году [эры правления Цзянь-у] (49 г.), когда шаньюй южных сюнну признал власть династии Хань, а северные варвары (т. е. северные сюнну), оказавшись изолированными, ослабели, сяньбийцы впервые стали присылать послов.

В дальнейшем главноначальствующий [сяньбийцев] Пяньхэ и другие явились к Цзи Юну ⁷ и просили разрешения отдать все силы служению [Срединному государству], в связи с чем им было приказано напасть на северосюннуское левое кочевье июйцзы, в котором они обезглавили более двух тысяч человек. После этого Пяньхэ несколько лет подряд выступал в походы для нападения на северных варваров, а по возвращении с отрубленными головами врагов являлся в округ Ляодун для получения наград.

На 30-м году [эры правления Цзянь-у] (54 г.) сяньбийские старейшины Юйчоупэнь, Маньтоу и другие пришли во главе сородичей ко двору для принесения поздравлений и, охваченные желанием встать на правильный путь, изъявили покорность [Срединному государству]. Император пожаловал Юйчоупэню титул вана, а Маньтоу — титул хоу.

В это время Синьчжипэнь, старейшина чишаньских ухуаней в округе Юйян, неоднократно совершал набеги на округ Шангу. В 1-м году эры правления Юн-пин (58 г.) Цзи Юн снова подкупил Пяньхэ для нападения на Синьчжипэня. [Пяньхэ] разбил и обезглавил Синьчжипэня, после чего все сяньбийские старейшины явились с изъявлением покорности и стали приходить в округ Ляодун за получением наград. Две области, Цинчжоу и Сюйчжоу, как правило, ежегодно, выплачивали им 270 миллионов монет. В правление императоров Мин-ди (58—76 гг.) и Чжан-ди (76—89 гг.) сяньбийцы охраняли границу и на ней не происходило столкновений.

В эру правления Юн-юань, установленную императором Хэ-ди, старший военачальник Доу Сянь послал правого полковника Гэн Куя, который напал на сюнну и нанес им поражение, после чего северный шаньюй бежал, а сяньбийцы, воспользовавшись этим, переселились и заняли его земли ⁸. Оставшиеся роды сюнну, которые все еще насчитывали свыше ста тысяч юрт, стали называть себя сяньбийцами, и с этого времени началось постепенное усиление сяньбийцев.

В 9-м году [эры правления Юн-юань] (97 г.) сяньбийцы из округа Ляодун напали на уездный город Фэйжу ⁹. Правителя округа [Ляодун] Цзи Цаня обвинили в поражении и бросили в тюрьму, в которой он умер.

На 13-м году [эры правления Юн-юань] (101 г.) сяньбийцы из округа Ляодун совершили набег на округ Юбэйпин, а затем вторглись в округ Юйян, но были разбиты правителем этого округа.

В 1-м году эры правления Янь-пин (106 г.) сяньбийцы снова совершили набег на округ Юйян, причем Чжан Сянь, правитель этого округа, выступил во главе нескольких сот воинов за укрепленную линию, преследуя их. Янь Шоу, начальник военного отдела при окружном управлении ¹⁰, увещевая [Чжан Сяня], сказал: «Перед нами труднопроходимая дорога, а силы разбойников трудно определить, поэтому лучше временно стать лагерем и приказать легковооруженным всадникам произвести разведку». Это настолько разгневало Чжан Сяня, который уже принял твердое решение, что он хотел обезглавить Янь Шоу. Чжан Сянь снова двинулся вперед и попал в устроенную варварами засаду. Все воины разбежались, только один Янь Шоу продолжал упорно сражаться. Он получил десять ранений, убил нескольких врагов и пал на поле боя. В Чжан Сяня попала шальная стрела. Регистратор ¹¹ Вэй Фу и начальник отдела наград Сюй Сянь бросились к Чжан Сяню на помощь, но погибли в бою.

Вдовствующая императрица Дэн издала указ, в котором восхваляла [погибших] и скорбела [о их смерти]. Она пожаловала Чжан Сяню шестьсот тысяч монет, а два человека из его семьи были назначены телохранителями. Янь Шоу, Вэй Фу и Сюй Сяню было пожаловано по сто тысяч монет и одному сыну каждого дана должность телохранителя ¹².

В эру правления Юн-чу (107—113 гг.), установленную императором Ань-ди, сяньбийский старейшина Яньлиян явился ко двору для принесения поздравлений. Вдовствующая императрица Доу пожаловала Яньлияну печать князя ¹³ со шнуром, красную колесницу с тремя лошадьми, приказала жить под городом Ниичэн, в котором находился надзирающий за ухуанями полковник, и торговать на рынках для хусцев, вслед за чем построила южное и северное подворья для заложников. Сто двадцать сяньбийских родов прислали заложников. В дальнейшем сяньбийцы то изъявляли покорность, то восставали, то занимались взаимными нападениями с сюнну и ухуанями.

Осенью, во 2-м году эры правлепия Юань-чу (115 г.) сяньбийцы из округа Ляодун окружили уездный город Улюй ¹⁴, но соединившиеся [82] областные и окружные войска упорно оборонялись, опустившив предварительно окрестности ¹⁵, так что сяньбийцам не удалось ничего захватить. Затем сяньбийцы напали на военный лагерь в Фули, где перебили старших чиновников.

В 4-м году [эры правления Юань-чу] (117 г.) сяньбиец Ляньсю из округа Ляоси и другие сожгли ворота на укрепленной линии и ограбили население. Ухуаньский старейшина Юйчжицзюй, у которого была давняя вражда с Ляньсю, совместно с войсками округа, напал на него и нанес сильное поражение. Он порубил тысячу триста человек, взял в плен остальных и захватил весь рогатый скот и все имущество.

Осенью, в 5-м году [эры правления Юань-чу] (118 г.) свыше десяти тысяч сяньбийских всадников из округа Дайцзюнь перешли укрепленную линию и вторглись с целью грабежа. Они нападали на города, жгли дворцы и присутственные места, перебили старших чиновников и ушли обратно. В связи с этим в качестве моры предосторожности против сяньбийцев были посланы пограничные воины и воины из лиянского лагеря, расположившиеся в округе Шангу. Зимой сяньбийцы вторглись в округ Шангу и напали на заставу Цзюйюнгуань ¹⁶. В связи с этим снова были посланы воины из лиянского лагеря, стоявшие в различных пограничных округах, и двадцать тысяч конных и пеших стрелков-следопытов, которые расположились лагерями в важных стратегических пунктах.

Осенью, в 6-м году [эры правления Юань-чу] (119 г.) сяньбийцы перешли укрепленную линию у города Мачэн и перебили старших чиновников. Военачальник заляоского лагеря Дэн Цзунь послал три тысячи стрелков-следопытов, а также начальника охранной стражи телохранителей Ma Сюя во главе войск южного шапьюя и войск из округов Ляоси и Юбэйпин, которые, соединившись, выступили за укрепленную линию. Они догнали сяньбийцев, напали на них и нанесли им сильное поражение, захватив очень большое количество пленных, крупного рогатого скота, овец и имущества. Затем были посланы три тысячи стрелков-следопытов и три тысячи лошадей, которые расположились в заляоском лагере.

В 1-м году эры правления Юн-нин (120 г.) сяньбийские старейшины в округе Ляоси Улунь и Цичжицзянь явились во главе своего народа к Дэн Цзуню с изъявлением покорности и поднесли дань. Император повелел пожаловать Улуню титул шуайчжун-вана, а Цичжицзяню титул шуайчжун-хоу и одарить каждого, в зависимости от заслуг, шелковыми тканями.

Осенью, в 1-м году эры правления Цзянь-гуань (121 г.) Цичжицзянь снова поднял мятеж и совершил набег на [уезд] Цзюйюн. Чэн Янь, правитель округа Юпьчжун, напал на него, но потерпел поражение, а его воины разбежались. Ян My, начальник отдела наград, пытался своим телом прикрыть Чэн Яня, но погиб вместе с ним на поле боя. После этого сяньбийцы окружили надзирающего за ухуанями полковника Сюй Чана в городе Мачэн. Заляоский военачальник Гэн Куй и правитель области Ючжоу Пань Цань послали войска из округов Гуанъян, Юйян и Чжоцзюнь, которые по двум направлениям двинулись на помощь Сюй Чану. Ночью Сюй Чану удалось незаметно выйти из города. Соединившись с Гэн Куем и другими, он двинулся вперед, напал на разбойников, окружавших город, и снял с него осаду.

Поскольку сяньбийцы неоднократно убивали правителей округов, их смелость возросла, и, имея несколько десятков тысяч всадников, натягивающих луки, они зимой в 1-м году эры правления Янь-гуань (122 г.) снова совершили набег на округа Яньмынь и Динжан, а затем напали на округ Тайюань, грабя и убивая народ.

Зимой, во 2-м году [эры правления Янь-гуан] (123 г.) Цичжицзянь лично во главе более десяти тысяч всадников вторгся в Дунлин, откуда по нескольким направлениям напал на южных сюнну, находившихся в Маньбо ¹⁷. [Сюннунский князь] Юйцзянь жичжу-ван погиб в бою, и было убито свыше тысячи сюннусцев.

Осенью, в 3-м году [эры правления Янь-гуан] (124 г.) Цичжицзянь снова совершил набег на Гаолю ¹⁸, разбил южных сюнну и убил князя цзяньцзян-вана.

Осенью, в 1-й год эры правления Юн-цзяно (126 г.), установленной императором Шунь-ди, сяньбийский [старейшина] Цичжицзянь совершил набег на округ Дайцзюнь, правитель которого Ли Чао погиб в бою.

Весной, в следующем году начальник охранной стражи телохранителей Чжан Го приказал канцеляристу ¹⁹ выступить во главе пеших и конных войск южного шаньюя, численностью свыше десяти тысяч человек, за укрепленную линию и напасть [на Цичжицзяня]; он нанес ему поражение и захватил свыше двух тысяч телег ²⁰ с имуществом. В это же время свыше шести тысяч сяньбийских всадников из округа Ляодун совершили набег на округа Ляодун и Сюаньту. Надзирающий за ухуанями полковник Гэн Е приказал воинам из различных округов вдоль границы и ухуаньскому шуайчжун-вану выступить за укрепленную линию и напасть на сяньбийцев. Посланные убили несколько сот человек и захватили много пленных, крупного рогатого скота, овец и имущества. После этого сяньбийские старейшины во главе своего народа, общей численностью в тридцать тысяч человек, явились в округ Ляодун и просили разрешения сдаться. [83]

В 3-м и 4-м годах [эры правления Юн-цзянь] (128, 129 гг.) сяньбийцы часто совершали набеги на округа Юйян и Шофан.

Осенью, в 6-м году [эры правления Юн-цзянь] (131 г.) Гэн Е послал за укрепленную линию командира войск во главе нескольких тысяч хуских воинов, который напал на сяньбийцев и нанес им поражение.

Зимой правитель округа Юйян отправил для нападения на сяньбийцев ухуаньских воинов, которые убили восемьсот человек и захватили крупный рогатый скот, лошадей и пленных.

Ухуаньский удалец Фусоугуань отличался смелостью и силой, в каждом сражении с сяньбийцами он [первым] врывался в ряды ирага, поэтому император приказал пожаловать ему звание шуайчжун-цзюнь.

Зимой в 1-м году эры правления Ян-цзя (132 г.) Гэн Е послал за укрепленную линию ухуаньца Жунчжухуэя, носившего титул циньхань дувэй, Догуя, носившего титул шуайчжун-вана ²¹, и других, которые напали на сяньбийцев, многих перебили, захватили богатую добычу и возвратились назад. [Участникам похода], начиная от Догуя, были пожалованы титулы шуайчжун-ван, хоу, должности начальников, и каждый в зависимости от совершенных подвигов был одарен шелковыми тканями. Вслед за этим сяньбийцы снова совершили набег на зависимые владения в округе Ляодун, после чего Гэн Е для их отражения перевел войска в город Улюй и округе Ляодун.

Весной во 2-м году [эры правления Ян-цзя] (133 г.) Чжао Чоу, занимавший должность начальника охранной стражи телохранителей, надзирающего за сюнну ²², послал за укрепленную линию канцеляриста во главе войск гудухоу южных сюнну Фучэня и других напасть на сяньбийцев. Посланные разбили сяньбийцев, многих перебили и захватили богатую добычу. Император приказал пожаловать Фучэню золотую печать с темно-красным шнуром и одарить всех в зависимости от совершенных подвигов шелковыми тканями.

Осенью сяньбийцы перешли укрепленную линию и вторглись в [уезд] Мачэн. Правитель округа Дайцзюнь напал на них, но не смог одолеть. Позднее Цичжицзянь умер, после чего грабежи сяньбийцев стали более редкими.

При императоре Хуань-ди (147—168 гг.) у сяньбийцев появился Таньшихуай ²³. Его отец Тоулухоу в прошлом три года служил в войсках сюнну, и [в это время] его жена, остававшаяся дома, родила сына. Когда Тоулухоу вернулся, это удивило его, и он хотел убить ребенка. Однако жена сказала, что как-то днем, идя по дороге, она услышала удар грома. Когда она подняла голову, чтобы посмотреть на небо, ей в рот упала градинка, которую она проглотила, после чего забеременела и через десять месяцев родила сына. Этого ребенка, [сказала жена], несомненно ждет необыкновенное, поэтому его следует вырастить и посмотреть, что его ожидает. Тоулухоу не послушал жену и выбросил младенца. Тогда жена тайно сказала домашним, чтобы они подобрали и вырастили ребенка, которому она дала прозвище Таньшихуай.

В возрасте 14-15 лет Танынихуай ужо отличался смелостью, физической силой и умом. Как-то старейшина другого кочевья похитил у родителей его матери крупный рогатый скот и овец. Таньшихуай один на коне погнался за похитителями, напал на них, и никто, куда бы он ни устремился, не мог противостоять ему. Он отбил весь угнанный скот, после чего напуганные члены его кочевья подчинились ему. Затем он ввел предусмотренные законом запреты для решения дел между правыми и виноватыми, причем никто не смел нарушать их. В результате его избрали старейшиной.

Таньшихуай учредил ставку на реке Чочоушуй у горы Таньхань ²⁴ в трехстах с лишним ли к северу от Гаолю, и, поскольку у него было очень сильное войско, все старейшины восточных и западных кочевий подчинились ему. Благодаря этому на юге он грабил земли вдоль укрепленной линии, на севере отразил динлинов, на востоке заставил отступить [владение] Фуюй, на западе нападал на усуней и овладел всеми бывшими сюннускими землями, которые тянулись с востока на запад более чем на четырнадцать тысяч ли и были пересечены горами, реками, пресными и солеными озерами.

Осенью, во 2-м году эры правления Юн-шоу (156 г.) Таньшихуай во главе трех или четырех тысяч всадников совершил набег на округ Юньчжун.

В 1-м году эры правления Янь-си (158 г.) сяньбийцы совершили набег на северные границы. Зимой Чжан Хуань, занимавший должность начальника охранной стражи телохранителей, надзирающего за сюнну, выступил во главе войск южного шаньюя за укрепленную линию, напал на них и убил двести человек.

Во 2-м году [эры правления Янь-си] (159 г.) сяньбийцы снова вторглись в округ Яньмынь, убили несколько сот человек, сильно пограбили и ушли обратно.

Летом, в 6-м году [эры правления Янь-си] (163 г,) свыше тысячи сяньбийских всадников совершили набег на зависимые владения в округе Ляодун.

Летом, в 9-м году [эры правления Янь-си] (166 г.) несколько десятков тысяч сяньбийских всадников, разделившись на отряды, вторглись в девять пограничных округов, убивая и грабя чиновников и народ. В связи с этим для нападения на сяньбийцев снова [84] был послан Чжан Хуань, после чего они ушли за укрепленную линию.

После этого двор, который все время беспокоили сяньбийцы, но с которыми он не мог справиться, отправил посла с печатью и шнуром пожаловать Таньшихуаю титул вана, желая заключить с ним договор о мире, основанный на родстве, но Таньшихуай, не согласившись принять титул, стал пуще прежнего заниматься набегами и грабежами. Он сам разделил свои земли на три части: земли от округа Юбэйпин на восток до округа Ляодун, [владения] Фуюй и [племени] мохуэй, на которых находилось свыше двадцати кочевий, составили восточную часть; земли от округа Юбэйпин на запад до округа Шангу, на которых находилось свыше десяти кочевий, составляли среднюю часть; земли от округа Шангу на запад от округа Дуньхуан и усуней, на которых находилось более двадцати кочевий, составили западную часть. Для управления частями были поставлены старейшины, которые все подчинялись Таньшихуаю ²⁵.

После вступления на престол императора Лин-ди (168—190 гг.) не было ни одного года, когда бы пограничные округа в областях Ю, Бип и Лян не страдали от набегов и грабежей сяньбийцев, которые перебили и угнали в плен неисчислимое количество народа.

Зимой, в 3-м году эры правления Си-пин (174 г.) сяньбийцы вторглись в округ Бэйди, но были разбиты правителем округа Ся Юем, который во главе войск сючуского кочевья тугэ бросился в погоню и напал на них. В связи с этим Ся Юй был переведен на должность полковника, надзирающего за ухуанями.

В 5-м году [эры правления Си-пин] (176 г.) сяньбийцы предприняли набег на область Ючжоу.

Летом, в 6-м году [эры правления Си-пин] (177 г.) сяньбийцы совершили набег на три границы (восточную, северную и западную).

Осенью Ся Юй представил доклад, в котором говорил: «Начиная с весны, сяньбийцы совершили более двадцати набегов на границы, поэтому прошу собрать воинов в различных округах области Ючжоу и послать их за укрепленную линию для нападения на сяньбийцев. В течение одной зимы и двух весен мы непременно сможем взять их в плен или уничтожить». Двор не дал согласия на это предложение.

Следует сказать, что в прошлом Тянь Янь, занимавший должность полковника, надзирающего за ухуанями, за совершенное преступление был приговорен к наказанию, но затем его простили. [Желая восстановить доброе имя], он хотел совершить подвиг и отдать все силы [служению императору], а поэтому обратился к придворному сановнику Ван Фу, добиваясь назначения на должность военачальника. В связи с этим Ван Фу предложил послать войска, которые бы совместно с Ся Юем покарали разбойников. Император назначил Тянь Яня на должность начальника охранной стражи телохранителей — победителя сяньбийцев, но так как многие сановники высказывали противоположные мнения, собрал чиновников для обсуждения [похода против сяньбийцев] во дворце.

[Во время обсуждения] советник Цай Юн сказал: «Шу-цзин предостерегает о беспорядках в Ся, [вызываемых племенами мань и и] ²⁶, Тан нападал на [племя] гуйфан ²⁷, при династии Чжоу совершались походы против сяньюней и южных варваров в области Цзин ²⁸, при династии Хань имели место события, связанные с горой Тяньянь и [местностью] Хань-хай ²⁹. Таким образом, уже давно совершались карательные походы против иноплеменников.

Однако [благоприятное] время либо повторяется, либо нет, обстановка либо позволяет, либо не позволяет действовать, поэтому разрабатываемые планы либо удачны, либо ошибочны, а делам сопутствует либо успех, либо поражение, нельзя [во всех случаях] действовать одинаково. Император У-ди имел склонность к захватам далеких земель, стремился расширить во все стороны пределы империи. На юге он наказал [племена] байюэ ³⁰, на севере покарал сильных хусцев, на западе предпринимал походы против [владения] Давань, на востоке присоединил Чаосянь. [У-ди] опирался на запасы, накопленные при императорах Вэнь-ди и Цзин-ди, использовал богатства Поднебесной, но прошло несколько десятков лет, власти и народ оказались в нужде. Тогда для приобретения средств он ввел государственную монополию на продажу соли и вина, отливку железных монет, отдал приказ о введении тяжелого налога, разрешив доносить об уклонениях от его уплаты ³¹. Будучи не в состоянии выносить [суровых] распоряжений, народ поднялся, начал заниматься воровством и разбоем, в землях к востоку от заставы ³² воцарился беспорядок, дороги стали непроезжими, повсюду появились сыщики в вышитых одеждах, с топорами и алебардами в руках ³³. Вскоре император, уразумев [свою ошибку], дал отдых воинам, прекратил военные походы и пожаловал главному помощнику [Чэ Цю-цяню] титул фужэнь-хоу ³⁴. Именно поэтому Чжуфу Янь и говорил: «Ведь все, кто жаждал военных побед и всецело посвящал себя военным делам, [неизбежно] раскаивались в этом» ³⁵.

Итак, даже Ши-цзуну ³⁶, обладавшему мудростью и военными талантами, имевшему хороших и смелых военачальников, располагавшему огромными богатствами, значительно расширявшему государство за счет отдаленные земель, и то пришлось раскаиваться [в [85] своих действиях]. Так что же говорить о настоящем времени, когда испытывается недостаток и в людях и в средствах, а дела идут хуже, чем в прошлом!

После бегства сюнну усилились сяньбийцы, которые заняли их бывшие земли, имеют сто тысяч воинов, отличаются физической крепостью и большей [по сравнению с сюнну] сообразительностью. К этому следует добавить, что на заставах по укрепленной линии отсутствует строгость, в результате чего в сети запрещений много дыр, благодаря которым разбойники имеют прекрасный металл и хорошее железо; [через эти дыры] бегут ханьцы, которые становятся главными советниками сяньбийцев и [таким образом] у них более острое оружие и более быстрые кони, чем у сюнну.

В прошлом Дуань Ин, прекрасный военачальник, опытный в военном деле и искусный в сражениях, вел войну с западными цянами, на которую даже и ему потребовалось более десяти лет ³⁷. Ныне Ся Юй и Тянь Янь вряд ли превосходят Дуань Ина в искусстве разработки планов, в то время как сяньбийские кочевья не слабее его прежних противников, как же они могут попусту болтать о двух годах войны и быть уверенными в успехе. Если нагрянет беда и завяжутся военные действия, разве их можно будет прекратить на полдороге, придется снова набирать и посылать [на войну] парод, заниматься нескончаемыми перевозками [военного снаряжения], что истощит Срединное государство и приведет к объединению варваров.

Бедствия на границах подобны чесотке на руках и ногах, а крайняя нужда в Срединном государстве подобна нарыву на груди или спине. Если в настоящее время мы не можем прекратить воровства и разбоев в округах и уездах, как сможем покарать отвратительных варваров?

В прошлом [император] Гао-цзу стерпел стыд, который выпал на его долю в Пинчэне ³⁸, а [императрица] Люй-хоу не обратила внимания на позор, связанный с оскорбительным письмом ³⁹. Если сравнивать пережитое ими с настоящим положением, когда стыд и позор были большими?

Небо создало горы и реки, династия Цинь воздвигла Великую стену, династия Хань построила укрепленную линию для того, чтобы отгородить внутренние земли от внешних, отделить тех, у кого разные с нами обычаи. Для нас достаточно, если мы не будем беспокоить [собственное] государство и вызывать бедствия, связанные с внутренними неурядицами, к чему составлять планы борьбы с коварными, многочисленными, как муравьи, разбойниками! ⁴⁰ Допустим даже мы разобьем их, но разве сможем всех уничтожить, хотя уже сейчас из-за них двору приходится кушать лишь поздно вечером.

Стремящийся к победам не обязательно добивается успеха, охваченный сомнениями не обязательно терпит поражение, совершенномудрый не взваливает на себя то, что народ называет опасным, мудрый правитель не берется за дела, в отношении которых высказываются сомнения во время обсуждения при дворе.

В прошлом Хуайнань-ван, по имени Ань, увещевая [императора] У-ди не нападать на [владение] Юэ, говорил: «Войска Сына Неба карают, но не воюют, а это означает, что он не смеет сравнивать себя с другими в силе. Допустим юэсцы пренебрегут смертью и выступят против посланного к ним чиновника, но если обратно вернется хотя бы один физически пострадавший сборщик топлива или конюх, это навлечет стыд на великую династию Хань, хотя бы и была отрублена голова юэского вана» ⁴¹. Таким образом, менять нащ простой народ на отвратительных варваров и унижать авторитет Сына Неба в их землях, по словам Хуайнань-вана, опасно, тем более пока нельзя предугадать, что ожидает нас — победа или поражение.

В прошлом, когда округ Чжуяй поднял мятеж, император Сяо-юань, принявший совет Цзя Цзюань-чжи, издал указ, в котором говорилось: «Округ Чжуяй поднял мятеж, в связи с чем одни советники говорят, что его следует покарать, а другие считают, что от него следует отказаться. Думая об этом днем и ночью, я, с одной стороны, стыжусь, что мой авторитет не действует, и тогда я хочу наказать округ, но, с другой стороны, учитывая происходящие события, я жалею народ. Что более важно — голод среди народа или наказание далеких варваров? В голодные годы и так не хватает продуктов для жертвоприношений в храме предков, тем более нехватка возрастет, если мы решим наказать за навлеченный на нас мелкий позор. Ныне земли к востоку от заставы [Ханьгугуань] переживают большие трудности, нет средств оказать помощь [голодающим], и если послать в поход войска, это не только утомит народ. Следует отказаться от округа Чжуяй» ⁴². Вот какие добрые слова произнес император Юань-ди. Жалея народ и помогая ему в беде, он отказался даже от целого округа и ряда уездов, так что же говорить о землях за укрепленной линией, на которых никогда не жил народ! Что касается методов обороны границ, то Ли My разработал искусную тактику ⁴³, а Янь Ю в рассуждении об обороне укрепленной линии изложил главное ⁴⁴. Оставленные ими свершения продолжают существовать, сочинения, в которых о них записано, сохранились до сих пор, и я считаю, что мы должны следовать планам, разработанным двумя военачальниками и соблюдать установления покойных императоров». Император не согласился [с Цай Юном]. [86]

После этого Ся Юю было приказано выступить из Гаолю, Тянь Яню — из округа Юньчжун и Цзан Миню, начальнику охранной стражи телохранителей, наблюдающему за сюнну, во главе войск южного шаньюя — из округа Яньмынь. У каждого было десять тысяч всадников, и они по трем направлениям отошли от укрепленной линии более чем на две тысячи ли.

Таньшихуай приказал старейшинам в трех частях своих земель нанести во главе войск контрудар, в результате которого Ся Юй и другие потерпели сильное поражение, лишились верительных знаков и обозов и бежали обратно, каждый с несколькими тысячами воинов, потеряв из каждого десятка семь-восемъ человек. Всех трех военачальников привезли в столицу в клетках и бросили в тюрьму, но они откупились от наказания и были низведены на положение простолюдинов.

Зимой сяньбийцы совершили набег на округ Ляоси.

Зимой, в 1-м году эры правления Гуан-хэ (178 г.) сяньбийцы совершили набег на округ Цзюцюань, причем от них пострадали все земли вдоль границы.

Численность сяньбийцев увеличивалась с каждым днем, скотоводство и охота уже не могли удовлетворить их потребностей в пище, поэтому Таньшихуай выехал осмотреть свои земли. Он увидел реку Ухоуцинь, занимавшую площадь в несколько сот ли. Вода в реке стояла на месте и не текла; в ней была рыба, которую не могли поймать. Услышав, что жители владения Вожэнь искусны в ловле рыбы сетями, Таньшихуай напал на востоке на это владение, захватил более тысячи семей и переселил их на берега реки [Ухоу]цинь, приказав ловить рыбу, чтобы восполнить недостаток в пище.

В эру правления Гуан-хэ Таньшихуай умер в возрасте сорока пяти лет. Вместо него к власти пришел его сын Хэлянь.

В силе и способностях Хэлянь уступал отцу, но так же, [как и он], несколько раз совершал грабительские набеги. По характеру Хэлянь отличался алчностью и беспутством, выносил несправедливые решения [по возникающим тяжбам], поэтому половина народа восстала против него. В дальнейшем Хэлянь напал на округ Бэйди, но в него попала стрела, выпущенная из самострела искусным стрелком, уроженцем уезда Ляньсянь, от которой он умер.

Сын Хэляня, Цяньмань, был молод, поэтому к власти пришел Куйтоу, сын старшего брата Хэляня. Затем, когда Цяньмань вырос, он вступил в борьбу за власть в государстве с Куйтоу, в связи с чем народ рассеялся. После смерти Куйтоу к власти пришел его младший брат Будугэнь.

После Таньшихуая звание старейшины стало переходить по наследству из поколения в поколение.

Рассуждая о происходивших событиях, скажу: «[Если говорить] о варварах четырех сторон света, чинивших насилия, то они усиливались одни за другими. Сюнну свирепствовали во времена расцвета династии Хань, западные цяны буйствовали в период ее возрождения, в правлении императоров Лин-ди и Сянь-ди одно за другим процветали два варварских племени (ухуань и сяньби). Смелый Таньшихуай приобрел все [бывшие] земли шаньюя, жестокий Тадунь занял земли округа Ляоси. Оба вторгались в Срединное государство и причиняли беды народу, в результате чего ни одно поколение не жило спокойно. Однако за прошедшие века не было слышно о лучшем способе установления контроля над варварами, ибо планы династий Чжоу и Хань были соответственно лишь средним и худшим, но не определено ли это неисповедимой судьбой, зависящей от Неба?».

В заключение скажу: «Два племени варваров (ухуань и сяньби), проявлявшие непостоянство [в отношении Срединного государства] , причиняли вред нашим северным окраинным землям. Когда судьба [для Срединного государства] была счастлива, они становились послушными, а когда наступали лихие времена, первыми отходили [от Срединного государства]».

Комментарии

1. Юаньян— дикая овца, соответствует термину юанъ в классической книге Эр-я, в написание которого входят иероглифы юанъ и ян. По толкованию Го Пу (276—324 гг.), юаньян похож на уского барана, но имеет большие, продолговатые рога; водится на западе. Словарь Цзы-линь дает значение юанъян —'дикий баран' («Эр'я», с. 457). Судя по имеющимся объяснениям, речь идет о каменном баране или аргали, т. е. о крупном горном баране с очень большими рогами, который водится в Средней Азии.

2. Цзяодуаньню, или цзяодуань, — зверь, трудно сказать какой. В комментарии к жизнеописанию Сыма Сянжку в «Исторических записках» (гл. 117, с. 17а) Пей Инь (V в.), ссылаясь на Го Пу, пишет: «Дуаньцзяо похож на кабана, на носу рог, из которого делают луки. В свое время Ли Лин подарил Су У десять таких луков». В сочинении «Цянь-шу инь-и» указывается, что цзяодуань похож на быка, из рогов которого делают луки.

3. На — лисица. Иероглиф на, судя по словарю «Кан-си», имеет ряд значений (некоторые из них явно неправдоподобны): 1) животное, похожее на собаку, с пятнистой шкурой, рогами и двумя ногами; 2) животное, похожее на тигра, с черной шкурой, не имеющее двух передних ног; 3) животное, которое водится во владении Чаосянь, похожее на дикую кошку, черного цвета, без двух передних ног, хорошо ловит грызунов; 4) животное, которое водится на западе во владении туцзюэсцев, похожее на лисицу, но больше ее, имеет длинный хвост; 5) животное из рода обезьян.

Из приведенных значений нами выбрано значение «лисица», поскольку ниже говорится, что из ее меха в Срединном государстве шили знаменитые шубы. Лисьи шубы издавна высоко ценились в Китае. Как указывается в «Ли-цзи», правитель носит шубу из белого лисьего меха («Ли-цзи» (ЛЦ), с. 1333). Сыма Цянь рассказывает, что у Мэнчан-цзюня была белая лисья шуба стоимостью в тысячу цзинь золота, равной которой не было в Поднебесной («Ши цзи» (ШЦ), гл. 75, с. 4а). Кстати, лисий мех назван белым из-за того, что для шуб использовалась не вся шкура, а только куски, вырезанные в паху, где мех белого цвета.

4. Хунь — белка. Значение «белка» взято на основании объяснения Ли Цы-мина «Лидай гэцзу чжуаньцзи хуэйбянь» (ЛДГЦЧЦХБ), с. 735).

5. В 24 г. н. э. только что вступивший на престол император Гуан-у отправил к сюнну послов вручить шаньюю императорскую печать и пояс согласно порядкам, установленным династией Хань и нарушенным Ван Маном, а всем другим, начиная от князей, — княжеские печати и пояса. Однако для шаньюя этого было мало. Пользуясь происходившими в Китае смутами, он заявил: «Сюнну являются братьями [династии] Хань. Когда среди сюнну возникли смуты, император Сяо-сюань помог шаньюю Хуханье вступить на престол, а поэтому он признал себя вассалом, чтобы показать уважение к [династии] Хань. Ныне, когда в Хань также возникли большие смуты и престол похитил Ван Ман, сюнну тоже послали войска для нападения на [Ван] Мана и опустошили его пограничные земли, в результате чего Поднебесная пришла в волнение и вспомнила о [династии] Хань. В том, что в конце концов [Ван] Ман был разбит, а [династия] Хань возродилась, есть и мои усилия, поэтому вы должны оказать мне уважение («Хань шу» (XIII), гл. 94б, с. 28б). Другими словами, шаньюй требовал, чтобы китайский император признал себя его вассалом. После этого стороны неоднократно обменивались послами, но шаньюй «держался высокомерно, сравнивал себя с Маодунем, отвечал послам дерзко и заносчиво» («Хоу Хань шу» (ХХШ), гл. 90, с. 8б).

Несмотря на происходившие переговоры, сюнну непрерывно нападали на пограничные земли. Дошло до того, что в 37 г. н. э. пришлось даже переселить население Яньмынь, Дайцзюнь и Шангу в земли к востоку от застав Чаншаньгуань и Цзюйюнгуанъ, после чего сюнну заняли освободившуюся территорию и поселились внутри укрепленной линии. В 44 и 45 гг. сюнну снова совершили крупные набеги. Именно в связи с этими событиями в тексте и говорится, что на северных границах не было ни одного спокойного года.

6-7. В жизнеописании Цзи Юна рассказывается: «В это время сюнну, сяньбийцы и чишаньские ухуани, соединившись вместе, очень усилились и неоднократно вторгались за укрепленную линию, убивая и угоняя в плен чиновников и народ. Двор, который беспокоили набеги, увеличил количество воинов на границе на несколько тысяч человек в каждом округе. Кроме того, двор послал военачальников расположиться лагерями вдоль укрепленной линии.

На 17-м году эры правления Цзянь-у (41 г. н. э.) император. считая Цзи Юна способным, назначил его на должность правителя округа Ляодун. Прибыв к месту должности, Цзи Юн воодушевил войска и увеличил число разведчиков. Он отличался смелостью и обладал силой, позволявшей натягивать лук, для растяжки которого требовалось усилие, равное тремстам цзиням. Каждый раз когда варвары нарушали укрепленную линию, Цзи Юн всегда становился впереди воинов и несколько раз наносил нападающим поражение, обращая их в бегство.

Осенью, на 21-м году [эры правления Цзянь-у] (45 г. н. э) свыше десяти тысяч сяньбийских всадников произвели набег на округ Ляодун. Цзи Юн во главе нескольких тысяч воинов выступил навстречу и, надев латы, ворвался в ряды противника. Варвары обратились в бегство, их большая часть утонула в реке, а остальные, настойчиво преследуемые Цзи Юном, ушли за укрепленную линию. В спешке они побросали оружие и рассеялись с голыми руками. Цзи Юн порубил свыше трех тысяч человек и захватил несколько тысяч лошадей. С этого времени сяньбийцы содрогнулись от страха и, боясь Цзи Юна, не смели больше бросать взглядов на укрепленную линию.

Цзи Юн, считая, что объединение трех варварских племен (т. е. сюнну, сяньби и ухуань) является источником бедствий на границе, приказал на 25-м году [эры правления Цзянь-у] (49 г. н. э.) вызвать сяньбийцев и указать на богатства и выгоду [которые они приобретут, перейдя на сторону Китая]. [В ответ] сяньбийский главноначальствующий Пяньхэ прислал послов с подношениями и выразил желание перейти на сторону Срединного государства. Цзи Юн обласкал послов и роздал награды, после чего Пяньхэ постепенно установил дружественные отношения [со Срединным государством] и подчинился ему. Затем чуждые сяньбийцам племена, такие как маньли и гаоцзюйли, стали одно за другим приходить к границе с изъявлением покорности, подносить соболиные шубы и хороших лошадей. Император удвоил для них количество наград. В дальнейшем Пяньхэ и все вожди родов (ило), встав на путь справедливости, выразили желание отдать силы служению [Срединному государству]. Цзн Юн сказал: «Если вы действительно хотите совершить подвиги, то, вернувшись обратно, должны нападать на сюнну, рубить им головы и представлять их мне, тогда я поверю вам». Пяньхэ и другие, подняв взоры к небу и указывая на сердце, ответили: «Непременно отдадим все силы служению Срединному государству.». Затем они напали на сюннуское левое кочевье ичжицзы, обезглавили более двух тысяч человек и явились с отрубленными головами в главный город округа. В дальнейшем сюнну и сяньбийцы каждый год нападали друг на друга, причем сяньбийцы представляли отрубленные головы, получая за это награды. После этого сюнну ослабели, на границах перестали подаваться сигналы тревоги в связи с их набегами, а сяньбийцы и ухуани стали являться ко двору с данью.

По характеру Цзи Юн отличался прямотой, великодушием, строгостью и решительностью, внешностью выделялся среди окружающих. Он управлял варварами с помощью милости и стремился вызвать их доверие, а варвары боялись и любили его, поэтому отдавали ему все свои силы.

Следует сказать, что чишаньские ухуани неоднократно нарушали границы округа Шангу, причиняя бедствия пограничным землям. В связи с этим император издал указ, в котором обещал награды за подвиги в борьбе с ухуанями и порицал области и округа за то, что они не могут прекратить их набеги. После этого Цзи Юн, воодушевив Пяньхэ, послал его покарать ухуаней. В 1-м году эры правления Юн-пин (58 г. н. э.) Пяньхэ разбил чишаньских ухуаней, обезглавил их вождя и явился с его головой к Цзи Юну. Земли за укрепленной линией содрогнулись от страха, а слава о могуществе Цзи Юна распространилась на севере. В результате все варвары от округа Увэй на западе и до округов Сюаньту и Лэлан на востоке явились с изъявлением покорности, в степях не поднималась больше пыль от копыт боевых коней, а все воины, стоявшие в лагерях вдоль границы, были отозваны (ХХШ. гл. 20, с. 15б-17а).

8. Отрывок, повествующий о последнем этапе многовековой борьбы Китая с сюнну. В 88 г. н. э. шаньюй южных сюнну представил вдовствующей императрице Доу письмо, в котором предлагал общими силами уничтожить северных сюнну. Мнения сановников разошлись. Гэн Бин говорил: «В прошлом [император] У-ди до крайности истощил Поднебесную, желая сделать сюнну своими вассалами, но не добился успеха, поскольку время не благоприятствовало ему. При императоре Сюань-ди, после того как Хуханье явился с выражением покорности, пограничное население обрело спокойствие, Срединное государство составило одно целое с живущими за его пределами и народ отдыхал более шестидесяти лет. Когда Ван Ман похитил престол, он изменил титул [шаньюя] и постоянно притеснял сюнну, поэтому шаньюй поднял восстание. Вступивший на престол по воле Неба император Гуан-у снова привлек шаньюя лаской, а в результате в разоренных пограничных округах было восстановлено прежнее положение. Напуганные ухуани и сяньбяйцы встали на правильный путь, а величие императора потрясло всех варваров. Вот какие были достигнуты результаты. Ныне по милости Неба среди северных варваров возникли раздоры, и, так как нападения одних варваров на других выгодны империи, следует согласиться с представленной просьбой» (ХХШ, гл. 89, с. 18б).

В противоположность Гэн Бину, сановник Сун И считал: «Жуны и дисцы находятся далеко от Срединного государства и, отделенные пустыней, уединенно живут на северной окраине. У них простые и грубые правила приличия и поведения, нет деления на высших и низших, сильные становятся вождями, а слабьте подчиняются им. Начиная с установления династии Хань, против них предпринимались многочисленные походы, но захваченное во время этих походов никогда не покрывало понесенных потерь.

Император Гуан-у прекратил бедствия, связанные с военными действиями, и проявил мудрость великую, как Небо и Земля, поэтому они явились с выражением покорности; после этого их держали на привязи, пограничное население получило возможность спокойно жить, трудовые и военные повинности были отменены, и так продолжалось более 40 лет.

Ныне сяньбийцы, проявившие покорность, убили и захватили в плен десятки тысяч [северных варваров]. Срединное государство, ничего не предпринимая и не утруждая народа, добилось крупных успехов, что является наиболее выдающимся деянием из всех блестящих свершений династии Хань. Объясняется это тем, что варвары сами напали друг на друга и не пришлось терять ханьских воинов. По мнению Вашего слуги, сяньбийцы нападают на сюнну, считая грабежи выгодными, а приписывают успех этих нападений нашей династии из-за алчности к щедрым подаркам. Если сейчас позволить южным варварам возвратиться и обосноваться в северной ставке, то придется сдерживать сяньбийцев, так как сяньбийцы, лишившись объекта грабежа и наград от Срединного государства за совершаемые подвиги, будучи жадными, как шакалы и волки, непременно станут источником бедствий для пограничных районов.

Ныне северные варвары, бежавшие на запад, просят заключить с нами договор о мире, основанный на родстве, а поэтому следует, пользуясь тем, что они изъявляют покорность, вынудить их поставить внешний заслон, поскольку нет ничего выше, что можно сравнить с этим действием. Посылать войска и расходовать средства, чтобы удовлетворить желания южных варваров, значит отвергнуть мудрую политику, отказаться от спокойствия и идти навстречу опасности. Ни в коем случае нельзя соглашаться на просьбу южных варваров» (ХХШ. гл. 41, с. 24а-25а).

В конце концов вдовствующая императрица Доу решила начать войну с северными сюнну, война продолжалась три года. В жизнеописании Доу Сяня сообщается: «В это время южный шаньюй попросил [у Хань] войска для похода на север, в связи с чем [Доу] Сянь был назначен военачальником колесниц и конницы, получил золотую печать на красном шнуре и штат чиновников такой же, как и у начальника приказа общественных работ. Помощником его был назначен столичный воевода Гэн Бин. В поход за укрепленную линию были посланы пять полков северных войск, всадники из Лияна, из гарнизона, размещенного в Юн, и из двенадцати пограничных округов, а также войска цянов и хусцев.

На следующий год (89 г.) Доу Сянь и Гон Вин, каждый с четырьмя тысячами всадников в соединении с десятью тысячами всадников левого лули-вана южных сюнну Ши-цзи, выступили за укрепленную линию из Цзилу в округе Шофан. Южный шаньюй Туньтухо, имея более десяти тысяч всадников, выступил из Маньигу. Заляоский военачальник Дэн Хун, восемь тысяч всадников-добровольцев из пограничных цянов и хусцов и десять тысяч всадников левого сянь-вана Аньго выступили из Гуяна.

Все войска встретились у горы Чжоешань. [Доу] Сянь послал помощника, полковника Янь Паня, и командиров Гэн Гуя и Гэн Таня во главе свыше десяти тысяч отборных всадников южных сюнну, которые вступили в сражение с северным шаньюем у горы Цзилошань и нанесли ему сильное поражение. Варвары рассеялись, а шаньюй бежал. Преследуя бежавших, войска достигли озера Сыцзюйбити, убили тринадцать тысяч человек, в том число известных князей, взяли пленных и захватили свыше миллиона лошадей, крупного рогатого скота, овец и верблюдов. После этого народ 81 кочевья, в том число Сюй, носивший титул вэньду-вана, Вэнь с титулом жичжу-вана, Люти с титулом удуцзюй-вана и другие, всего свыше двухсот тысяч человек, изъявили в разное время покорность.

Доу Сянь и Гэн Вин поднялись на гору Яньжань, находившуюся на расстоянии более трех тысяч ли от укрепленной линии, и поставили на ней каменный памятник с описанием могущества и добродетелей династии Хань» (ХХШ, гл. 23, с. 20б-22а).

На следующий год южные сюнну, уже самостоятельно, снова выступили в поход против северных. Им удалось окружить северного шаньюя, который, потерпев поражение, с трудом спасся бегством. Окончательное поражение ослабевшему северному шаньюю было нанесено в 91 г., когда Доу Сянь послал в поход войска под командованием Гэн Куя. которые разбили северных сюнну у горы Цзиньвэйшань, а сам шаньюй бежал неизвестно куда (ХХШ, гл. 23, с. 25б). После бегства северного шаньюя его земли были заняты сяньбийцами, а сюнну, у которых оставалось свыше ста тысяч юрт, стали называть себя сяпьбийцами. Таким образом, господство над монгольскими степями перешло от тюркоязычных племен к монголоязычным.

9. Уездный город, лежавший в 30 ли к северу от современного уездного г. Лулун в пров. Хэбэй («Чжунго димин да цыдянь» (ЧГДМДЦД), с. 777).

10. Начальник военного отдела при окружном управлении, бинмаюань, — должность, которая, по объяснению Ху Сань-сина, существовала в управлениях пограничных округов. Лица, занимавшие эту должность, ведали воинами и лошадьми («Цзычжи туицзянь» (ЦЧТЦ), гл. 49, с. 1564).

11. Регистратор, чжубу, — букв. «ведающий реестрами», название должности, существовавшей при государственных органах различных ступеней. При династиях Вэй и Цзинь должность регистратора приобрела важное значение, поскольку занимавшие ее лица возглавляли чиновнички аппарат при ставках военачальников («Лидай чжигуань бяо» (ЛДЧГБ), с. 41).

12. Государственный аппарат при династии Хань представлял собой длинную иерархическую лестницу, на которой размещалось чиновничество по своему служебному значению. Как правило, это значение определялось размером получаемого жалования, которое колебалось от 100 до 2 тыс. даней зерна в год.

Высшее чиновничество пользовалось рядом привилегий, одна из которых, согласно сочинению «Хань ичжу» («Церемониал династии Хань»), состояла в том, что «чиновники, получавшие годовое жалование в размере от 2 тыс. дань зерна и выше, после трех лет службы могли представлять на должность телохранителя одного брата или сына» (XIII, гл. 11, с. 3б).

Телохранители получали 300 даней зерна и начинали, таким образом, карьеру, не с первой, а с более высокой ступени. Как по жалованию, так и по служебному значению телохранители стояли довольно низко, однако они постоянно находились вблизи императора, что открывало широкие возможности для быстрого продвижения. Дун Чжун-шу писал, например, в докладе императору: «В большинстве случаев старшие чиновники выходят из дворцовых телохранителей и телохранителей охранной стражи, которые являются сыновьями и братьями чиновников, получающих жалование в размере 2 тыс. даней зерна; кроме того, в телохранители выбирают в зависимости от состояния, а поэтому они не всегда являются достойными» (ХШ, гл. 56, с. 13а).

13. По объяснению Ли Цы-мина, перед титулом князь пропущены иероглифы сяньби. Должно быть сяньби-ван, т. е. князь сяньбийцев (ЛДГЦЧЦХБ, с. 736).

14. Улюй — уездный город на территории округа Ляодун. Находился на месте современного уездного г. Бэйчжань в пров. Ляонин (ЧГДМДЦД. с. 639).

15. Тактика борьбы с кочевниками разработана чжаоским военачальником Ли My для борьбы с сюнну. Командуя войсками на северных границах владения Чжао, Ли My отдал по войскам приказ: «Если сюнну вторгнутся с целью грабежа, немедленно собирайте имущество и укрывайтесь в укреплениях. Кто посмеет ловить варваров, будет обезглавлен» (ШЦ, гл. 81. с. 11а). Расчет Ли My основывался на отсутствии у кочевников осадной техники. Как только расставленные повсюду сигнальные маяки сообщали о появлении врага, войска собирали население и имущество и укрывались в обнесенных стенами укреплениях, где чувствовали себя в полной безопасности. Именно об укрытии населения и имущества под защитой стен и говорит выражение «опустошив предварительно окрестности».

16. Цзюйюнгуань — застава, лежавшая к юго-востоку от современного уездного г. Яньцин в Чахаре (ЧГДМДЦД, с. 282).

17. Маньбо — уезд, входивший в округ Уюань. Главный город уезда располагался к северу от современного уездного г. Линьхэ в пров. Суйюань (ЧГДМДЦД. с. 434).

18. Гаолю — уезд, входивший в округ Дайцзюнь. Главный город уезда находился к северо-западу от современного уездного г. Янгао в пров. Шаньги.

19. Канцелярист, цунши — букв. «занимающийся делами». Начиная с династии Хань, чиновники, помогавшие правителям округов и областей в делах управления, носили общее название канцеляристы. Они назначались и снимались с должностей непосредственно начальником округа или области, а поэтому их называли также чжоу цунши, т. е. областные канцеляристы.

20. В тексте вместо иероглифа лян, счетного суффикса для колесного транспорта, ошибочно стоит иероглиф чжун.

21. В тексте после иероглифов шуайчжун-ван стоит излишне вставленный иероглиф хоу.

22. Начальник охранной стражи телохранителей, надзирающий за сюнну, ши сюнну чжунланцзян или сюнну чжунланцзян, — должность, которая приравнивалась к должностям высших сановников, получавших натуральное довольствие в размере 2 тыс. даней зерна в год. Основная обязанность занимавшего эту должность состояла в надзоре за южными сюнну. При нем существовал штат из двух канцеляристов, цунши, число которых в зависимости от количества дел могло быть увеличено (XXIII, гл. 118, с. 10а).

23. Исходя из необыкновенных обстоятельств рождения Таньшихуая, о которых рассказывается ниже, Стгратори отождествляет это прозвище с монгольскими tangsug или с уменьшительным суффиксом — tangsuggan—«чудо», «диво», «странность»; «чудный», «дивный», «странный», «замечательный», «достопримечательный» («Дунху миньцзу као» (ДХМЦК). с. 49).

24. Сиратори отождествляет гору Таньхань с горой Байшань (Белая гора). которая упоминается в повествовании об ухуанях: «Особенно сильными и богатыми были ухуани. жившие за укрепленной линией округа Шангу у горы Байшань». Он считает название Таньхань хуским словом и связывает его с монгольским cagan и бурятским sagan. cagan — 'белый', отчего, по его мнению, и возникло китайское название горы Байшань, букв. «Белая гора» (ДХМЦК, с. 51, 52).

25. Проведенное Таньшихуаем деление земель на три частя полностью повторяет систему, существовавшую у сюнну, о которых Сыма Цянь сообщает: «Все князья и военачальники левой стороны живут на восточной стороне против [округа] Шангу и далее, гранича на востоке с Хуэйхэ и Чаосянь; князья и военачальники правой стороны живут на западной стороне, против [округа] Шанцзюнь и далее на запад, гранича с юэчжи, ди и цянами; ставка шаньюя располагается против [округов] Дай и Юньчжун» (ШЦ, гл. 110, с. 10а).

Вызывает затруднение перевод иероглифа и, имеющего значение «поселение», «город», что дало Ху Сань-сину возможность заметить: «Судя по этому, восточные и северные варвары также имели города для жительства» (ЦЧТЦ, гл. 55, с. 179б). Однако этот же иероглиф имеет еще и другое значение — «пожалованная земля» («фэнь-ди»), «княжество». В данном случае, по нашему мнению, следует перевести «земли, занятые отдельными кочевьями».

26. См. «Шаншу чжэнъи» (ШШЧИ), гл. 3, с. 104.

27. В тексте ошибка, вместо Тана, основателя династии Инь, должен быть указан Гао-цзун (титул иньского правителя У-дина), о котором в «И-цзине» говорится: «Гао-цзун напал на [племя] гуйфан и за три года одолел его» («Чжоу-и чжэнъи (ЧИЧИ), гл. 6, с. 339).

28. О походах против сяньюней, предков сюнну, рассказывается в нескольких одах Ши-цзина. В частности, в оде о походе воеводы Нань-чжуна («Мао-ши чжэнъи (МШЧИ), гл. 9-4, с. 821-826, перевод А. А. Штукина) :

Приказ от царя был Нань-чжуну вручен,
Чтоб дальний Шофан был стеной укреплен.
Идут колесницы, на ткани знамен
И змеи блестят и сверкает дракон.
«Сын Неба отдал повеление мне,
Чтоб дальний Шофан был стеной укреплен!»
Был грозен Нань-чжун, и ужасен был он,
И изгнаны гунны, и враг поражен.

О походе против южных варваров рассказывается в оде о Фан Шу (МШЧИ, гл. 10-2, с. 875-881, перевод А. А. Штукина):

Как вы, варвары Цзинской земли, бестолковы —
Стать врагами посмели великой стране!
Фан Шу — старец великий, преклонный годами.
Силу дали советы его на войне.
Фан Шу войско ведет и теперь выезжает.
Толпы схвачены... Пленных к допросу ведут.
Без числа боевые идут колесницы,
В нарастающем грохоте слова идут,
Точно грома удары и грома раскаты.
Слово старца великого крепко и свято!
Прежде в дальних походах разбиты им гунны.
Смирны южные варвары, страхом объяты.

29. В 119 г. до н. э. ханьсктш император У-ди приказал старшему военачальнику Вэй Цину и военачальнику сильной конницы Хо Цюй-бину выступить по разным направлениям в поход против сюнну.

«Услышав об этом, шаньюй удалил обозы, а сам во главе отборных войск стал ждать противника к северу от пустыни, где завязал бои с ханьским старшим военачальником. Однажды вечером поднялся сильный ветер. Ханьские войска, двинув правый и левый фланги, окружили шаньюя. Шаньюй, полагая, что в искусстве ведения боя он уступает ханьским войскам, прорвался с несколькими сотнями удалых всадников сквозь окружение ханьских войск и бежал на северо-запад. Ханьские войска преследовали его, но из-за наступившей темноты не смогли поймать. Во время преследованпя они убили и взяли в плен девятнадцать тысяч человек. Двигаясь на север, ханьские войска дошли до города Чжаосиньчэна у годы Таньянъ, а затем повернули обратно» (ШЦ, гл. 110, с. 25б).

Одновременно военачальник сильной конлицы Хо Цюй-бин «выступил из округа Дай и, пройдя свыше двух тысяч ли, вступил в сражение с левым сянь-ваном. Ханьские войска убили и взяли в плен более семидесяти тысяч хусцев. Все военачальники левого сянь-вана бежали. Хо Цюй-бин насыпал холм и принес жертвы Небу на горе Ланцзюйсюйшань, принес жертвы Земле на горе Гуянь, дошел до Ханьхая и возвратился назад» (ШЦ, гл. 110, с. 26а).

30. Байюэ — букв. «сто юэ», собирательное название южных племен. В данном случае имеются в виду владения Наньюэ (Южное Юэ) и Дун-Юэ (Восточное Юэ), покоренные У-ди в 111 и 110 г. до н. э.

31. Император У-ди ввел налог со стоимости пахотных полей и жилищ, водных и сухопутных средств транспорта, скота, рабов и т. д. в размере одного суаня (120 монет) с каждой тысячи монет стоимости. Стоимость имущества определялась владельцем, причем в случае ее занижения об этом разрешалось доносить властям, и, если донос подтверждался, половина имущества конфисковывалась в пользу казны, а половина выдавалась доносчику.

32. Имеется в виду застава Ханьгугуань, находившаяся на территории современного уезда Линбао пров. Хэнань.

33. Как сообщается в основных записях о деяниях императора У-ди, во 2-м году эры правления Тянь-хань (99 г. до н. э.) «в округах Тайшань и Ланъе шайки разбойников, возглавляемые Сюй Бо и другими, найдя укрытие в горах, нападали на города, а дороги стали непроезжими. В связи с этим были посланы сыщики, в том числе Бао Шэн-чжи, одетые в вышитые одежды, с топорами в руках, для преследования и поимки разбойников в различных местах» (ХШ. гл. 6, с. 27а).

34. Непрерывные агрессивные войны, главным образом с сюнну, которые император У-ди вел на протяжении почти всего правления, создали в Китае тяжелое экономическое положение. В стране начались восстания. Для облегчения жизни народа У-ди пришлось отказаться от внешней завоевательной политики и обратить внимание на внутреннее положение страны, в связи с чем было объявлено о необходимости «стремиться к запрещению жестоких притеснений, прекращению случаев самовольного установления податей, усиленно заниматься земледелием как основным занятием» (ХШ, гл. 96б, с. 12б, 13а). Это вынужденное изменение политики нашло отражение в так называемом Луньтайском указе.

Луньтайский указ был издан в связи с докладом сановника Сан Хун-яна, в котором он просил об отправке переселенцев на земли к востоку от владения Луньтай (Уйгурский автономный район в Синьцзяне) для их освоения. Отвергая это предложение, У-ди говорил в указе, что война с сюнну была начата им по неразумию, дабы показать свое величие; поражение Ли Гуан-ли постоянно вызывает в его сердце великую скорбь, и он не может слышать об обработке далеких земель в Луньтае и постройке там наблюдательных вышек, так как это только утомит Поднебесную, но не принесет изобилия народу.

Чтобы показать свое намерение дать отдых стране и заботу о благосостоянии народа, У-ди пожаловал своему главному помощнику Чэ Цю-цяню титул фужэнь-хоу — букв. «хоу, заботящийся о богатстве людей».

35. Чжуфу Янь — сановник императора У-ди, представивший в 134 г. до н. э. доклад, в котором он категорически возражал против войны с сюнну. В докладе говорилось: «Я слышал, что мудрый государь не гнушается настойчивых увещеваний, обладая широким кругозором, в то время как преданный слуга не боится тяжелого наказания, а поэтому бесстрашно увещевает государя; именно это уберегает политику от просчетов, а слава о заслугах [государя] живет в веках. Не смея нарушить долг преданности и не боясь смерти, я представляю свой неразумный план и надеюсь, что Ваше Величество, великодушно простив меня, мельком ознакомится с ним.

В трактате Сыма говорится: «Пусть государство велико, оно непременно погибнет, если возобладает склонность к войнам; пусть в Поднебесной мир, ей непременно будет угрожать опасность, если забыть о войне». [Поэтому], когда в Поднебесной мир и царит спокоствие, Сын Неба громко поет победные песни и занимается весенней и осенней охотами, а чжухоу весной наводят порядок в своих войсках, а осенью обучают воинов, благодаря чему не забывается о войне.

В то же время гнев — враг добродетели, оружие — инструмент зла, война — последнее из занятий. В древности, когда правители впадали в гнев, земля всегда устилалась трупами и заливалась кровью, а поэтому совершенные государи не торопились начинать войну. Ведь все, кто жаждал военных побед и всецело посвящал себя военным делам, [неизбежно] раскаивались в этом.

В прошлом император династии Цинь, полагаясь на свою непобедимость в сражениях, постепенно, словно шелковичный червь, поедающий лист, захватил Поднебесную, поглотил враждующие владения, объединил все в пределах четырех морей в одно целое и сравнялся своими подвигами с тремя династиями. Не прекращая стремиться к победам, он хотел напасть на сюнну, но Ли Сы увещевал его: «Нельзя [этого делать]. Сюнну не имеют для жительства городов, обнесенных внешними и внутренними стенами, у них нет запасов, чтобы защищать их; они кочуют с места на место, поднимаясь [легко] словно птицы, а поэтому их трудно прибрать к рукам и управлять ими. Если в их земли глубоко вторгнутся легковооруженные войска, им неизбежно будет не хватать продовольствия, а если войска прихватят с собой зерно, то, обремененные грузом, будут [везде] опаздывать. Приобретение принадлежащих им земель не принесет нам пользы, а присоединение народа не создаст возможности подчинить его и держать под контролем. Если же, одержав победу, истребить их, Вы не будете отцом и матерью для народа. [Война] утомит лишь Срединное государство и принесет радость сюнну, а зто не дальновидный план».

Император Цинь, не послушав [совета Ли Сы], послал против хусцев войска во главе с Мэн Тянем, который расширил территорию [государства] на тысячу ли и провел границу по Хуанхэ. [Приобретенные] земли состояли из озер и солончаков, не производили пяти видов злака, но тем не менее из Поднебесной в дальнейшем посылали рекрутов для обороны Бэйхэ. Более десяти лет солнце палило воинов, а роса увлажняла войска, погибло неисчислимое множество солдат, которым так и не удалось достичь северного берега Хуанхэ. Разве для этого не хватало людей или не было достаточного количества оружия и доспехов? [Нет], не позволяли условия местности.

Кроме того, Поднебесной было приказано срочно посылать солому и тянуть [телеги и лодки с] зерном, которые перевозились в [район] Бэйхэ, начиная от [уездов] Хуан и Чуй и [округа] Ланъе, прилегающих к морю, причем, как правило, из каждых тридцати чжунов зерна [до места] доходил лишь один дань. Хотя мужчины старательно обрабатывали поля, провианта [для войск] не хватало, и хотя женщины пряли, [полотна] для палаток недоставало. Народ утомился, сироты и одинокие, старики и дети были не в состоянии содержать друг друга, на дорогах повсюду валялись трупы, и, видимо, поэтому Поднебесная восстала против [династии] Цинь.

Затем император Гао-ди, установив спокойствие в Поднебесной, стал занимать пограничные земли; когда он узнал, что сюнну собрались в горных ущельях [в округе] Дай, он хотел напасть на них. Цензор Чэн Цзинь увещевал его: «Нельзя [этого делать]. Сюнну, по своей природе, скапливаются [в стаи], как звери, и рассеиваются, как птицы, гоняться за ними — все равно, что ловить свою тень. Ныне, если напасть на сюнну, опасаюсь, что Вы, несмотря на высокие добродетели, окажитесь в опасном положении».

Гао-ди, не вняв совету, двинулся на север, достиг горных ущелий [в округе] Дай и в самом деле попал в окружение в Пинчэне. Испытывая, по-видимому, чувство глубокого раскаяния, Гао-ди послал Лю Цзина заключить договор о мире, основанном на родстве, после чего Поднебесная забыла о войнах.

В древнем трактате о военном искусстве сказано: «Чтобы содержать стотысячное войско, необходимо тратить в день тысячу [цзиней] золота». Тем не менее [династия] Цинь постоянно имела огромные войска, держала под [палящим] солнцем несколько сот тысяч воинов, и, хотя ей удалось опрокинуть войска [противника], перебить [неприятельских] военачальников и взять в плен шаньюя, этого хватило лишь на то, чтобы посеять вражду и углубить ненависть, но было недостаточно, чтобы покрыть издержки Поднебесной. Опустошать же [государственные] кладовые и утомлять народ, всецело посвящая себя делам, связанным с другими владениями, не есть совершенное действие.

Трудно сюнну прибрать к рукам и управлять ими, и такое положение существует уже не одно поколение. Грабеж, набеги, угон скота и пленных — вот их занятия, ибо таковы их врожденные свойства. В глубине веков, при [династиях] Юй, Ся, Инь и Чжоу их [ни к чему] не обязывали и [никак] не контролировали, к ним относились, как к диким птицам и зверям, не считая за людей. [Ныне] не обращают внимания на методы управления, применявшиеся в древности при [династиях] Юй, Ся, Инь и Чжоу, а повторяют ошибки, допускавшиеся в недавнем прошлом, что вызывает во мне огромное беспокойство и причиняет острые страдания народу.

Ко всему прочему длительная война порождает восстания, а тяжелая служба портит настроение. Если население пограничных земель будет утомлено и безрадостно, оно отшатнется [от Вас], а военачальники и командиры станут подозревать друг друга и начнут вступать в сделку с врагом. Именно война позволила воеводе То и Чжан Ханю осуществить свои корыстные устремления. Распоряжения [династии] Цинь перестали выполняться из-за того, что она поделила власть между ними, и этот пример [показывает, приносит ли война] выгоду или убытки. Поэтому в «Чжоу шу» и говорится: «Спокойствие или смута [в стране] зависят от издаваемых распоряжений, а существование или гибель [государства] зависят от использования [чиновников], состоящих на службе».

Прошу Ваше Величество тщательно рассмотреть доклад, уделить толику внимания и хорошо поразмыслить над ним».

36. Имеется в виду император У-ди.

37. Дуань Ин, ханьский сановник, напал на западных цянов во 2 м году эры правления Янь-си [159 г. н. э.] и победил их только во 2-м году эры правления Цзянь-нин [169 г.], т. е. вел с ними войну на протяжении одиннадцати лет.

38. Гао-цзу — храмовое имя Лю Бана, основателя династии Хань. В ходе ожесточенной междоусобной борьбы, которая предшествовала его вступлению на престол, Лю Бан щедро раздавал своим соратникам высокие титулы князей и огромные земельные наделы. Но, поскольку сильная центральная власть несовместима с феодальной раздробленностью, после победы он стал отнимать розданные титулы и владения, что нашло выражение в известной формуле: «кроме носящих фамилию Лю, никто не может быть ваном».

Одним из получивших титул вана был Хань Синь — представитель аристократии древнего владения Хань (западная часть современной пров. Хэнань). Существование чужого владения в центре империи не устраивало Лю Бана, поэтому он вскоре дал Хань Синю новое владение в Дай, в северной части пров. Шаньси. Земли в Дай лежали по соседству с землями сюнну, которые часто вторгались в них. Осенью 201 г. до н. э. Маодунь окружил Хань Синя крупными силами в г. Маи. Хань Синь несколько раз посылал к сюнну гонцов, стремясь уладить конфликт миром, но император, узнав об этом, заподозрил Хань Синя в измене и отправил к нему чиновника с выражением порицания.

Опасаясь за свою жизнь, Хань Синь сговорился с сюнну о совместном нападении на Хань, поднял восстание, сдал г. Маи и напал на округ Тайюань. Зимой 200 г. до н. э. ханьский император лично нанес поражение Хань Синю у г. Тунди и обезглавил его военачальника Ван Си. Хань Синь бежал к сюнну.

В это время Маодунь из Дайгу, где размещались его войска, выслал более ста тысяч всадников, которые завлекли Лю Бана в засаду на горе Байдэн. Семь дней авангард китайской армии во главе с императором оставался в окружении без запасов продовольствия. Критическое положение вынудило Лю Бана отправить гонца, который якобы тайно передал жене Маодуня богатые подарки, а та сказала своему мужу: «Вы, два государя, не мешаете друг другу. Если ныне и будут захвачены ханьские земли, все равно ты, шаньюй, никогда не сможешь жить на них. Кроме того, у правителя Хань также могут быть хитрые замыслы, подумай об этом, шаньюй». Гонец был послан по предложению советника Чэнь Пина, но, как сообщают источники, подробности «о плане Чэнь Пина, который являлся секретным, современники не смогли узнать». Комментатор Ин Шао утверждает, что Чэнь Пин посоветовал императору приказать художнику нарисовать портрет красавицы и отправить его жене шаньюя со словами: «У Хань есть такая красавица, и ныне император, оказавшись в затруднительном положении, намерен поднести ее шаньюю». Жена шаньюя, испугавшись, что муж может охладеть к ней. уговорила Маодуня снять осаду.

Однако, вероятнее всего, Маодунь снял осаду из-за того, что своевременно не получил обещанного подкрепления от Хань Синя. Тем не менее распространенная в китайской литературе версия о существовании загадочного плана Чэнь Пина достаточно ярко говорит об унижении, которое пришлось пережить ханьскому императору, попавшему в окружение сюнну. Возможно, чтобы прикрыть военное бессилие, и возникла подобная версия, позволявшая китайцам говорить о тактическом превосходстве Лю Бана над его врагами.

39. Имеется в виду письмо Маодуня, состоявшее, по выражению Сыма Цяня, из глупой болтовни. По мнению Ян Шу-да, Сыма Цянь не включил это письмо в текст «Исторических записок», так как при Ранней династии Хань содержание его хранилось в тайне и как оскорбительное для достоинства страны оно считалось запрещенным. В период Поздней династии Хань. когда императрицу Гао-хоу критиковали как недостойную своего мужа, Бань Гу осмелился поместить то письмо в «Хань шу» («Хань шу куйгуань» (ХШКГ), с. 581). Приводим отрывок из «Хань шу»:

«При императоре Сяо-хуэе и императрице Гао-хоу Маодунь, который мало-помалу становился [очень] заносчивым, написал письмо и отправил гонца доставитг, его Гао-хоу. В письме говорилось: «Я одинокий и находящийся [от этого] в возбуждении, государь, родился среди низин и болот, вырос в краю степных волков и лошадей. Несколько раз я подходил к границам, желая подружиться со Срединным государством. Вы, Ваше Величество, сидите одна на престоле, а я, одинокий и возбужденный, не имею никого рядом. Обоим нам скучно, мы лишены того, чем могли бы потешить себя. Хотелось бы променять то, что имею, на то, чего не имею».

Гао-хоу пришла в ярость, вызвала Чэнь Пина, занимавшего должность главного помощника, Фань Куая, Цзи Бу и других сановников и стала обсуждать с ними вопрос о казни гонца и отправке войск для нападения на Маодуня.

Фань Куай сказал: «Прошу дать мне стотысячное войско, и я беспрепятственно пройду вдоль и поперек по землям сюнну», [Гао-хоу] спросила мнение Цзи Бу, и Цзи Бу ответил: «Фань Куая [за его слова] следует обезглавить. В прошлом, когда Чэнь Си поднял восстание в Дай, в ханьских войсках насчитывалось 320 тыс. воинов, к тому же Фань Куай занимал пост старшего военачальника. Тогда сюнну окружили [императора] Гаоди в Пинчэне, но [Фань] Куай оказался не в состоянии снять окружение. Об этом в Поднебесной тогда пели: «Под Пинчаном также пришлось действительно горько, [там] семь дней [войска] не имели пищи, [воины] не могли натянуть лука». Ныне, когда еще слышны звуки этой песни, а раненые только что встали на ноги, Фань Куай хочет [снова] потрясти Поднебесную и безрассудно заявляет, что беспрепятственно пройдет вдоль и поперек [по землям сюнну] во главе стотысячного войска. Он обманывает в глаза. Кроме того, варвары подобны диким зверям и птицам, их добрые слова не должны вызывать радости, а дурные слова не должны вызывать гнева».

Гао-хоу сказала: «Превосходно» и приказала Чжан Цзэ, занимавшему должность старшего эчжэ, составить ответное письмо, в котором говорилось: «Шаньюй не забыл меня, возглавляющую бедное владение, а удостоил письмом. Я, стоящая во главе бедного владения, испугалась и, удалившись, обдумывала письмо. Я стара летами, моя душа одряхлела, волосы и зубы выпали, походка утратила твердость. Вы, шаньюй, неверно слышали обо мне, вам не следует марать себя. Я, стоящая во главе бедной страны, не виновата и должна быть прощена [за отказ]. У меня есть две императорские колесницы и две четверки упряжных лошадей, которые подношу вам для обычных выездов».

Таким образом, чтобы отклонить пылкие притязания Маодуня, Гао-хоу не постеснялась изобразить себя дряхлой старухой.

40. В тексте ошибочно вместо иероглифа цзяо — 'коварный', стоит близкий по написанию иероглиф сяо (цзяо), не поддающийся объяснению в контексте. Кроме того, ошибочно включен в текст иероглиф чжэн (ЛДГЦЧЦХБ, с. 738).

41. В 135 г. до н. э., вскоро после вступления императора У-ди на престол, владение Миньюэ напало на владение Наньюэ. На помощь последнему У-ди отправил крупные войска, что вызвало возражения со стороны Аня, двоюродного брата ханьского императора Цзин-дн, носившего титул Хуайнань-вана. Он представил императору доклад, в котором говорилось:

«Вы, Ваше Величество, управляя Поднебесной, распространяете добродетели и оказываете милости, смягчаете наказания и штрафы, сокращаете подати и поборы, проявляете жалость к вдовцам и вдовам, поддерживаете сирых и одиноких, кормите старых, помогаете нуждающимся, поэтому великие добродетели процветают, распространяется полная гармония, близкие изъявляют покорность, далекие с любовью думают о ваших добродетелях, в Поднебесной царит спокойствие, люди довольны своей жизнью и до самой смерти не знают войны. Однако ныне я слышал, что чиновники двинули войска для наказания владения Юэ, но я, Ань, полагаю, что это принесет Вашему Величеству одни затруднения.

Земли владения Юэ лежат за пределами квадрата [земель, несущих повинности в отношении Сына Неба], и на них живет народ, обрезающий волосы и раскрашивающий тело. Ими нельзя управлять на основе законов, существующих в государстве, в котором носят головные уборы и пояса чиновников. Начиная с возвышения трех династий (Ся, Инь и Чжоу), хусцы и юэсцы не принимали нашу систему летоисчисления не потому, что не было сил подчинить их или не хватало авторитета, чтобы управлять ими, а потому что считалось, что непригодные для жительства земли и неподдающийся управлению народ не могут причинить беспокойства Срединному государству. Именно поэтому в древности в центре выделили земли, несшие повинности с обрабатываемых полей, а за ними земли, несшие повинности знати. За землями, несшими повинности знати, находились земли, несшие повинности по защите вана и повинности гостей. Племена мань и и несли повинности обузданных владений, а племена жунов и ди — неопределенные повинности. Таким образом, существовало различие в положениях близких и далеких [народов].

В течение семидесяти двух лет с момента установления династии Хань количество нападений, которые хусцы и юэсцы производили друг на друга, невозможно даже перечислить, но Сын Неба никогда не посылал войск для вторжения в их земли. Как я слышал, у юэсцев нет ни городов, обнесенных внутренними и внешними стенами, ни поселений, они живут в горных долинах среди зарослей бамбука, искусны в речных сражениях, умело пользуются луками, в их землях темно [от густой растительности] и много водных преград. Жители Срединного государства не знакомы с имеющимися у них естественными преградами, поэтому, когда попадают в их земли, то даже сто человек не могут противостоять одному юэсцу. В случае приобретения их земель мы не сможем создать на них округа и уезды, да к тому же, если и совершим нападение, не сможем быстро захватить их. Если посмотреть на географической карте имеющиеся горы, реки и важные стратегические пункты, они отстоят друг от друга всего лишь на расстоянии нескольких цуней, в то время как [на самом деле] между ними несколько сот или тысяч ли, причем на карте обозначены не все естественные преграды и заросли лесов. При взгляде на карту кажется, что двигаться будет легко, что о действительности очень трудно.

Благодаря умершим правителям, души которых находятся в храме предков, в наших основных землях царит полное спокойствие, седоволосые старцы забыли о войне, в народе мужья и жены могут заботиться, а отцы и дети охранять друг друга, и это объясняется [также] добродетелями Вашего Величества. Юэсцев называют пограничными вассалами, но они не представляют дани и средств для жертвоприношений в столичные склады, не посылают ни одного воина на службу императору и тем не менее сейчас, когда они нападают друг на друга, Вы, Ваше Величество, посылаете им на помощь войска, что только утомит жителей Срединного государства в землях варваров.

К тому же юэсцы глупы и легкомысленны, они неоднократно нарушали договоры и уже не один день не признают законов, установленных Сыном Неба. Если за одно нарушение Вашего приказа посылать войска наказать их, боюсь, что в дальнейшем это приведет к непрерывным войнам.

За последнее время несколько лет подряд были неурожаи, из-за чего население продавало титулы и отдавало детей в рабы, чтобы иметь одежду и пищу. Только благодаря Вашей милости и помощи трупы погибших не валялись в канавах и рвах. В 4-м году [эры правления Цзянь-юань] был неурожай, а в 5-м году — нашествие саранчи, причем народ до сих пор не восстановил свое хозяйство. Если ныне послать войска за несколько тысяч ли, снабдив их одеждой и зерном, то, когда они придут в юэские земли, воинам придется переходить хребты, неся на плечах носилки, входить в воду, волоча лодки, дорога в несколько сот или тысяч ли будет проходить среди густых лесов и зарослей бамбука, а на реках при движении как по течению, так и против него лодки будут налетать на камни. [Кроме того], в лесах много ядовитых змей и диких зверей, в летние месяцы в жару свирепствуют понос и холера, поэтому еще до того как воины скрестят с врагом оружие, несомненно окажется много умерших и заболевших.

В прошлом, когда Наньхай-ван поднял мятеж, ныне покойный слуга Вашего Величества послал военачальника Цзянь Цзи напасть на него. Наньхай-ван сдался с войсками и был поселен в Шангане. В дальнейшем он снова поднял мятеж. В это время стояла жара и шли сильные дожди. Нашим воинам на многопалубных кораблях пришлось долгое время жить на воде и грести веслами, из-за чего, еще до начала сражения, большая часть из них умерла от болезней. Рыдающие престарелые родители и оставшиеся сиротами плачущие дети, лишившись всего имущества, выезжали за трупами за тысячи ли, обертывали тканями оставшиеся кости и возвращались с ними обратно. В течение нескольких лет не прекращались скорбные вздохи, о которых до сих пор помнят глубокие старцы. Таким образом, когда наши войска еще не вошли в земли противника, возникли такие беды. [К тому же], как я слышал, после военных походов обязательно наступают лихие годы, и это объясняется тем, что скорбные вздохи в народе нарушают гармонию между темным и светлым началами, оказывают влияние на отношения между Небом и Землей, в результате чего и возникают бедствия.

Добродетели Вашего Величества подобны добродетелям Неба и Земли, блеском Вы похожи на солнце и луну, Ваши милости доходят до диких птиц и зверей, а благодеяния распространяются на травы и деревья, поэтому, когда от голода умирает даже один человек, не дожив до возраста, определенного Небом, это вызывает скорбь в Вашем сердце. В связи с этим сейчас, когда в Ваших землях не слышно тревожного лая собак, заставлять воинов Вашего Величества умирать, находиться под открытым небом в долинах, мокнуть от дождя в горных ущельях, из-за чего пограничное население будет вынуждено рано закрывать и поздно открывать городские ворота и утром не будет знать, что случится с ним вечером, это, как я, Ань, полагаю, будет трудным для Вас.

Лица, не знающие рельефа местности на юге, в большинстве считают, что юэсцев много, а их войска сильны, поэтому они могут поставить в затруднительное положение пограничные города. Однако, когда район Хуайнань еще не был разделен, многие из его жителей служили пограничными чиновниками, и от них я слышал о различиях [местности] со Срединным государством. [Этот район] ограничен высокими горами, туда не ведут ни тропинки для людей, ни дороги для повозок, и, таким образом, Небо и Земля сами отделили внешние земли от внутренних. Для того чтобы проникнуть в Срединное государство, юэсцы обязательно должны спуститься по реке Линшуй, но река Линшуй течет среди отвесных гор, есть подводные камни, о которые разбиваются лодки, поэтому по ней не могут ходить большие лодки, груженные продовольствием. Допустим, юэсцы захотят поднять мятеж, для этого сначала они должны обязательно обработать земли в [уезде] Юйгань, чтобы накопить зерно, а затем нарубить лес для изготовления лодок. Однако если в пограничных городах тщательно несут оборонительную и разведывательную службы, то когда юэсцы явятся для заготовки леса, их будут ловить и сжигать сделанные запасы, и, хотя юэсцев насчитывается сто племен, что они могут сделать пограничным городам. К тому же юэсцы слабосильны и малоспособны, не могут сражаться на суше, у них нет колесниц и конницы, луков и самострелов, но мы не можем вторгнуться в их земли, поскольку их защищают естественные преграды, а жители Срединного государства не выносят их климата.

Как я слышал, у юэсцев не меньше нескольких сот тысяч воинов, поэтому для вторжения в их земли необходимо иметь в пять раз больше, причем в это количество не входят воины, тянущие повозки с продовольствием. На юге тепло и сыро, с наступлением лета становится очень жарко, придется жить на воде под открытым небом, воины будут страдать от укусов ядовитых змей и многочисленных болезней, в результате чего еще до того, как мечи обагрятся кровью, из каждого десятка умрут два-три человека, и, хотя даже мы займем владение Юэ и возьмем всех в плен, это количество не возместит количества погибших.

На дорогах я слышал разговоры, что, Цзя, младший брат правителя владения Миньюэ, убил последнего, но затем погиб и сам, после чего народ остался бел правителя. Если Вы, Ваше Величество, хотите привлечь юэсцев и поселить их в Срединном государство, пошлите к ним важного чиновника, проявите милость и выдайте награды, тогда они, неся на руках младенцев и поддерживая старцев, несомненно склонятся перед Вашими блестящими добродетелями. Если же они не нужны Вам, Вашему Величеству, продолжите угасающий род их правителей, сохраните их гибнущее государство, поставьте правителей с титулами ван и хоу, чтобы поддержать владение Юэ, и тогда они несомненно явятся с подарками, признают себя вассалами и будут из поколения в поколение представлять дань из предметов, производимых в их стране.

Таким образом, с помощью печати [вана] размером в один квадратный цунь и шнура к ней длиною в один чжан и два чи Вы успокоите владение, лежащее вне квадрата [земель, несущих повинности в отношении Сына Неба], и, не утруждая ни одного воина, не затупив ни одной алебарды, распространите свое величие и добродетели. Если же Вы введете войска в их земли, это напугает юэсцев и они, считая, что чиновники хотят истребить их, обязательно убегут, как фазаны или зайцы, в горы и леса, являющиеся естественными преградами. Затем, если мы, отвернувшись от них, уйдем, они снова соберутся вместе, а если оставим гарнизоны, то не пройдет и нескольких лет, как воины устанут, возникнет нехватка продовольствия, мужчины не смогут заниматься земледелием и огородничеством, женщины перестанут прясть и ткать, молодые и здоровые уйдут в солдаты, старым и малосильным придется заниматься перевозкой провианта [для войск], у живущих дома не окажется пищи, у находящихся в дороге не будет зерна, народ начнет страдать от войны, неизбежно появится много беглых, которых будут ловить и наказывать без числа, обязательно появятся воры и разбойники.

Я слышал, как почтенные старцы говорили, что при династии Цинь окружной воевода Ту Хуэй был послан напасть на [владение] Юэ, а цензор Лу прокопать каналы и проложить дороги. Тогда юэсцы бежали в глухие горы, поросшие густым лесом, из-за чего они не смогли напасть на них. Были оставлены войска, защищавшие обезлюдевшие земли, но по прошествии долгого времени воины устали. Вышедшие из гор юэсцы напали на них, в результате чего циньские войска потерпели сильное поражение, после чего против юэсцев были посланы разжалованные чиновники, приговоренные к ссылке. В это время как при дворе, так и вне его поднялись волнения, народ утомился, ушедшие [в солдаты] не возвращались домой, уехавшие [на войну] не приезжали обратно, никто не был спокоен за свое существование, появилось много беглых, объединившихся в шайки для занятия воровством и грабежами, и именно таким образом и начинались бедствия в землях к востоку от гор. Как говорил Лао-цзы, там, где находятся войска, вырастает терновник. Война приносит беды, ибо когда она возникает, если где-либо создается опасное положение, его развитию способствуют со всех сторон. Боюсь, что именно с войны возникают перемены к худшему и начинают действовать порочные люди.

В чжоуской Книге перемен сказано, что Гао-цзун напал на [племя] гуйфан и через три года одолел его. Гуйфан — небольшое племя южных варваров, а Гао-цзун — могущественный иньский Сын Неба, и то, что могущественному Сыну Неба потребовалось три года, чтобы одержать победу над небольшим племенем южных варваров, говорит о том, что к войне необходимо относиться осторожно.

Как я слышал, войска Сына Неба карают, но не воюют, а это означает, что он не смеет сравнивать себя с другими в силе. Допустим, юэсцы пренебрегут свалившимся на них неожиданным счастьем и выступят против посланного к ним чиновника, но если обратно вернется хотя бы один физически пострадавший сборщик топлива или конюх, это навлечет, как я полагаю, стыд на великую династию Хань, хотя бы и была отрублена голова юэского вана.

Четыре моря — границы земель Вашего Величества, девять областей — Ваш дом, восемь озер — Ваши заповедники, реки Янцзы и Ханьшуй служат прудами, а все живущие здесь люди — Ваши слуги и служанки. Численность народа достаточна для содержания всех чиновников, а поступления от налогов достаточны для приобретения колесниц и паланкинов. Вы можете, упражняя сердце в мудрости и следуя по пути совершенномудрых, обратившись лицом к югу, опираясь на яшмовый столик и имея за спиной ширму с вышитыми на ней топорами, выслушивать [предложения] и отдавать распоряжения, находящие благоприятный отклик у всех живущих в Поднебесной на землях, окруженных четырьмя морями. Проявленные Вами добродетели и милости распространятся на всех, что позволит доброму народу спокойно жить и радостно заниматься делами, и тогда Ваши благодеяния скажутся на жизни десятков тысяч поколений, их унаследуют Ваши сыновья и внуки, которые станут без конца продолжать их, в результате чего в Поднебесной установится спокойствие и создастся положение, сравнимое с горой Тайшань, которая связана с тянущимися к ней со всех сторон горами. Разве приобретения земель варваров достаточно, чтобы вызвать радость хотя бы на один день, так к чему же утруждать боевых коней! В Книге песен сказано:

Добродетели вана поистине заполнили всю Поднебесную,
Поэтому царство Сюйфан и подчинилось ему»,

что говорит о великих добродетелях вана, о которых с любовью думали живущие в далеких краях.

Как я слышал, крестьяне трудятся, а благородные мужи питаются результатами их труда, глупые говорят, а мудрые выбирают из их слов нужное. Я, Ваш слуга Ань, удостоился счастья заниматься в интересах Вашего Величества пограничными делами и несу обязанность защищать Ваших слуг своим телом. Если бы, когда на границе создалось тревожное положение, я, цепляясь за жизнь, не изложил бы полностью свои глупые мысли, не был бы преданным слугой. Я, Ань, с трепетом думаю, что один посол может выполнить ту же миссию, что и стотысячное войско во главе с военачальниками! (ХШ, гл. 64А, с. 2а-8а).

42. Император У-Ди, уничтожив владение Наньюэ, создал на его землях округ Чжуяй. Население округа неоднократно поднимало восстания, одно из которых произошло при императоре Сяо-юане в 47 г. до н. э. Сановники высказывали различные мнения по поводу того, что делать с мятежным округом, но император, согласившись с предложением Цзя Цзюань-чжи, принял решение отказаться от него. В связи с этим был издан специальный указ, полный текст которого приводится в «Ханьшу», в жизнеописании Цзя Цюань-чжи (гл. 64б, с. 18а). В данном тексте указ дается в несколько сокращенном виде.

43. Ли My — выдающийся военачальник владения Чжао, разработавший метод борьбы против сюнну. Проявляя постоянную заботу о боеспособности войск, он не нападал на сюнну, а избрал своеобразную оборонительную тактику. Войскам был отдан приказ: «Если сюнну вторгнутся с целью грабежа, немедленно собирайте имущество и укрывайтесь в укреплениях. Кто посмеет ловить варваров, будет обезглавлен».

Расчет Ли My основывался на отсутствии у сюнну осадной техники. Как только расставленные повсюду сигнальные маяки сообщали о появлении врага, войска собирали население и скот и укрывались в обнесенных стенами укреплениях, где чувствовали себя в полной безопасности. В результате такой тактики «владение Чжао никаких потерь не несло» (ШЦ, гл. 81, с. 11а).

44. «История династии Хань» сообщает: «После вступления на престол Ван Ман, основавший династию Синь, рассчитывая на богатства хранилищ и кладовых, хотел упрочить свое влияние, а поэтому назначил военачальников двенадцати армий, стал собирать удальцов в округах и владениях, взял лучшее оружие из оружейных складов, определил каждому военачальнику место для расквартирования и начал перевозить на границу войска и военное снаряжение. Он решил, что, когда будет собрано триста тысяч воинов и подвезен провиант на триста дней, войска одновременно выступят в десяти направлениях, начнут настойчиво преследовать сюнну и загонят их в земли динлинов, после этого земли сюнну будут разделены, а шаньюями поставлены пятнадцать потомков Ху-ханье.

Военачальник Ван Мана Янь Ю, предостерегая от подобных действий, сказал: «Я слышал, что сюнну причиняли вред с давних пор, но я не слышал, чтобы во времена глубокой древности против них непременно совершали походы. В более позднее время три династии — Чжоу, Цинь и Хань — против них ходили войной, но ни одна из них не смогла выработать лучшего плана действий. Династия Чжоу имела средний [план], династия Хань — худший, а династия Цинь вообще не имела плана.

Когда во времена чжоуского Сюань-вана сяньюни вторглись [в Срединное государство] и дошли до Цзинъяна, военачальникам было приказано выступать против них, но, достигнув границы, войска возвратились обратно. Сюань-ван смотрел на вторжения жунов и дисцев как на укусы комара или овода и только отгонял их. Поэтому Поднебесная назвала его мудрым, и его поступки считались средним планом действий.

Ханьский император У-ди назначил военачальников и обучил воинов, которые с небольшими обозами и малым количеством провианта глубоко вторглись в земли сюнну, поставили там далекие гарнизоны, и, хотя была одержана победа и захвачена добыча, хусцы немедленно стали мстить за это. Более тридцати лет продолжались бедствия, связанные с затянувшейся войной, Срединное государство устало и истощилось, но и сюнну приобрели печальный опыт. Поэтому Поднебесная назвала императора воинственным, а его действия являются худшими.

Циньский император Ши-хуан, будучи не в состоянии терпеть мелкие поношения и пренебрегая силами народа, стал строить Великую стену, которая тянулась на десять тысяч ли, причем непрерывная вереница перевозившихся грузов начиналась от берега моря. Однако, когда было закончено создание сильно укрепленной границы, Срединное государство истощилось, а династия погибла, и это показывает, что у нее не было никакого плана».

Таким образом, говоря о борьбе с сюнну, Янь Ю на примере династий Чжоу, Цинь и Хань предостерегает от наступательных военных действий, которые лишь утомляют народ, но не приносят победы.

(пер. В. С. Таскина)
Текст приводится по изданию: Материалы по истории ухуаней и сяньби // Дальний Восток и соседние территории в средние века. Новосибирск. Наука. 1980

© текст - Таскин В. С. 1980
© сетевая версия - Тhietmar. 2014
© OCR - Halgar Fenrirrsson. 2014
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Наука. 1980