Ввиду большого объема комментариев их можно посмотреть здесь
(открываются в новом окне)

И. В. КЮНЕР

КИТАЙСКИЕ ИЗВЕСТИЯ О НАРОДАХ

ЮЖНОЙ СИБИРИ, ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА

ДАВАНЬ

Нами сделан полный перевод того же китайского текста, с которого переводил И. Бичурин, но включены пропущенные им отдельные места текста и все пояснения и исправления китайских комментаторов, лишь частично использованные И. Бичуриным.

Ниже даются:

б) комментарии «Цзи-цзйе» («Пояснения») Пэй Иня, «Со-инь» («Проникновения») Сыма Чжэна и «Чжэн-и» («Исправления») Чжан Шоу-цзйе.

Повествование о Давань (юань) ¹.

Деяния (памятные дела) Даюань ² становятся известны начиная с Чжан Цяня.

Чжан Цянь — уроженец Ханьчжуна ³. В годы правления Цзяньюань (140-135) он сделался ланом. В это время сын неба расспрашивал о сюнну. Покорившиеся [из сюнну] все говорили, что сюнну разбили юечжиского государя ⁴. Из его [102] головы сделали сосуд для питья ⁵. Юечжи бежали, но навсегда прогневались [на сюнну] и враждовали против сюнну, не имели [союзника], с которым [могли бы] совместно напасть на них. Ханьский двор тогда желал послужить уничтожению ху (т. е. сюнну). Услышав такие речи [о юечжи], император укрепился в желании снестись с юечжи через посольство. Путь [посольства] непременно проходил через [земли] сюнну. Поэтому [император] искал подходящего [человека]. Чжан Цянь в качестве лана ответил на призыв и был послан к юечжи вместе с [человеком] по фамилии Тан-и, прежнего Хунуганьфу ⁶.

[Чжан Цянь и его свита] вместе вышли из [области] Лунси и проходили через [земли] сюнну ⁷. Сюнну захватили их и по этапам представили шаньюю. Шаньюй задержал их, сказав: «Юечжи находятся на север от нас. Почему Китай может отправлять посольство к юе[чжи], если бы я захотел отправлять посольство к юэ (Вьетнам), разве Китай позволил бы мне это?» Продержал [Чжан Цяня в плену] с лишком десять лет, дал жену, от которой Чжан Цянь имел сына. Однако [Чжан] Цянь сохранил Ханьский бунчук, (символизировавший его высокую миссию), не потерял его. Живя среди сюнну все более свободно, [Чжан] Цянь со своими [спутниками наконец] бежал к юечжи. Ехали на запад несколько десятков дней и достигли Давань (юань).

Давань, прослышав про обильные богатства Китая, желали снестись [с ним], но не могли. Увидев [Чжан] Цяня, обрадовались и спросили: «Если хотим [снестись с Китаем], то как [это] сделать?» [Чжан] Цянь отвечал: «Я был назначен китайским посланником к юечжи, но задержан сюнну. Теперь убежал. Пусть [ваш] государь пошлет людей проводить меня. Если я действительно смогу добиться возвращения в Китай, то подарки от Китая будут посланы [вашему] государю богатые и в неописуемом множестве». [103]

[Правитель] Давань, почитая это истинным, отправил [Чжан] Цяня ⁸. Будучи отправлен с проводниками, он по почтовым станциям прибыл в Кангюй (Канцзюй) ⁹; Кангюй, передав, доставил [его] к Большим юечжи ¹⁰. Государь Больших юечжи уже был убит ху (сюнну). Поставив его наследника, сделали [его] государем ¹¹, тогда же покорили Дася и поселились там ¹². Государство Дася находится на юг от реки Гуй. Страна богатая и изобильная, мало разбоев. [Юечжи] стремились к спокойствию и довольству и вместе с тем вследствие отдаленности от Хань [Китая] вовсе не имели мысли об отмщении. [Чжан] Цянь из [страны] юечжи прибыл в Дася. В конце концов [он] не смог добиться от юечжи [чего-либо] существенного ¹³ [для своего поручения], хотя оставался свыше года. Возвращался назад сплошными Южными горами ¹⁴, желая вернуться через [страну] цянов. Снова задержан сюнну. [104] Через год шаньюй умер ¹⁵, левый [восточный] князь Лули (И. Б.: Чжуки-князь) напал на его наследника и сам вступил на престол. В государстве произошли смуты. [Чжан] Цянь с хуской (сюннуской) женою и Тан-и-фу бежали и вернулись в Китай, и Ханьский двор наградил [Чжан] Цяня [титулом] Тай-чжун-да-фу и Тан-и-фу [титулом] Фын-ши-цзюня ¹⁶. [Чжан] Цянь был сильным человеком; [своим] великодушием весьма внушал доверие людям. Иноземцы мань и И любили его. Тан-и-фу был [родом] из ху (сюнну), умел стрелять. В крайней нужде стрелял птиц и животных и доставлял пищу.

С [Чжан] Цянем отправились свыше 100 человек, а через 13 лет смогли вернуться только двое. [Чжан] Цянь достиг Давань, Больших юечжи, Дася, Кангюй и, по сообщениям [тамошних жителей], слушал, что по сторонам их есть еще пять-шесть больших государств. В донесении сыну неба он говорил, что Давань находится от сюнну на юго-запад, от Китая прямо на запад; отстоит от Китая не менее чем на 10 000 ли. Что касается их обычаев, то оседлые жители пашут поля, разводят рис и пшеницу, имеют виноградное вино, много хороших лошадей ¹⁷. Эти лошади потеют кровью, их предки — дети небесных лошадей ¹⁸.

Имеются города и дома. В числе подвластных поселений больших и малых городов более 70. Населения более чем несколько сот тысяч. Их оружие луки и копья; стреляют [не сходя] с коня. На север от них [лежит] Кангюй, на запад [живут] Большие юечжи, на юго-запад [лежит] Дася, на северо-восток — Усунь, на восток — Ганьми и Юйтянь ¹⁹. На запад от Юйтянь все реки текут на запад и вливаются в Западное [105] море; на восток [от Юйтянь] реки текут на восток и вливаются в соленое озеро (или болото) ²⁰.

Соленое озеро, скрывшись, идет под землею. На юг от него выходят истоки [Желтой] реки ²¹.

Много яшмового камня. Река изливается в Срединное царство. Владения Лоулань и Гуши ²² имеют города и предместья, обращенные [к берегу соленого озера] Яньцзэ.

Соленое озеро отстоит от Чанъаня, вполне возможно, на 5000 ли. Правое крыло сюнну на восток от Соленого озера достигает лунсийской Великой стены, на юге граничит с цянами, отделяя дорогу в Хань (Китай).

Усунь находится на северо-восток от Давань не менее чем в 200 ли, [это] — кочевое государство ²³, [которое] следует за скотом, одинаковых обычаев с сюнну. Лучников несколько десятков тысяч, отважных в сражении.

В старину подчинялись сюнну, но когда усилились, то сами захватили подвластных и не соглашались отправиться на съезды при дворе сюнну.

Кангюй находится на северо-запад от Давань в 2000 ли, не менее кочевое государство, с юечжи весьма сходны обычаями. Стрелков из лука 80—90 тысяч человек. Это государство является соседом Давань. Государство — малое, на юге [106] подчиняется и служит юечжи, на востоке подчиняется и служит сюнну.

Яньцай ²⁴ находится на северо-запад от Кангюй, не менее чем в 2000 ли. [Это] кочевое государство. Весьма сходные обычаи с Кангюй. Стрелков из лука 100000 с лишком. Примыкает к большому безбрежному озеру, ибо это есть Северное море.

Большие юечжи ²⁵ находятся на запад от Давань не менее чем в двух-трех тысячах ли; живут на север от реки Гуй; на юг от них Дася; на запад — Аньси, на север — Кангюй. [Юечжи] есть кочевое государство: следуя за скотом, передвигаются. Обычаи одинаковые с сюнну. Стрелков из лука, возможно, 100-200 тысяч. В старое время, будучи сильными, пренебрегали сюнну.

Когда Маодунь (И. Б.: Модэ) вступил на престол, то напал и разбил юечжи. Потом сюннуский шаньюй Лаошен убил юечжийского правителя; из его головы сделали сосуд для питья.

Вначале юечжи жили между Дуньхуаном и Цилянем ²⁶.

Когда [юечжи] были разбиты сюнну, то далеко ушли, прошли на запад от Давань, напали на Дася и подчинили эту страну. Затем устроили столицу на север от реки Гуй, сделали ее ставкой [двором] правителя.

Что касается остального малого [по численности] народа, который не мог уйти, то остался у Наньшаня. Цяны называют его Малым юечжи.

Аньси ²⁷ находится на запад от Больших юечжи, возможно, [107] в нескольких тысячах ли. Что касается обычаев, то пашут поля, разводят рис, пшеницу, делают виноградное вино. Города и селения, как и у Давань. Им подвластны несколько сот больших и малых городов.

Страна размером в несколько тысяч ли. В высшей степени большое государство. На реке Гуй имеются ши-минь [торговые люди] и купцы. На телегах и лодках они разъезжают по соседним государствам, может быть, на несколько тысяч ли. Из серебра делают монету, монеты походят на лицо их государя ²⁸. Когда государь умирал, сразу изменяли монету, подражая (изображая) лицу [нового] государя. Рисуют на коже поперечными строчками-рядами, чтобы делать записи (буквально: исторические книги) ²⁹.

На запад от них [Аньси лежит] Тяочжи, на севере — Яньцай и Лигань (или Лицзянь) ³⁰. [108]

Что касается обычаев, то жители рослы, миролюбивы и справедливы ³¹. Походят на обитателей Срединного царства, но [носят] иностранное одеяние.

Тяочжи ³² находится на запад от Аньси, в нескольких тысячах ли, прилегает к Западному морю, жаркая и влажная [109] [страна]; жители пашут поля, возделывают рис. Имеется большая птица, яйца [ее] точно кувшин ³³.

Многолюдство [страны] очень велико. Повсюду имеются малые удельные владетели, и Аньси походами подчинило их, считая иностранным владением [вай-го, т. е. на положении иностранных государств]. Страна славится фокусниками ³⁴.

Аньсийские старейшины передают слухи, что в Тяочжи имеется слабая вода (жошуй — Мертвое море на Дальнем Западе и Дальнем Востоке по «Китайско-русскому словарю» Палладия и Попова, т. II, стр. 563) и Сиванму (Западная мать-царица: легендарная царица китайской древности, обитавшая на далеком западе), но они никогда не видели [его — моря, сами] ³⁵. [110]

Дася находится на юго-западе от Давань, в 2000 с лишком ли на юг от реки Гуй. Что касается обычаев их [жителей], то они оседлы, имеют города и дома, с Давань обычаи одинаковы. Нет великого государя-правителя, повсюду города и селения ставят малых правителей.

Их войска слабы, опасаются сражений; [жители] умеют торговать [на рынке]. Когда Большие юечжи переселились на запад, то Дася напали на них, разбили и целиком подчинили.

Население Дася многочисленно, может быть, 1 000 000 с лишком. Их столица зовется Ланьши. Город имеет рынок для продажи всех товаров (чжу-у, буквально: все вещи). На юго-восток отсюда находится государство Шэньду ³⁶. [Чжан] Цянь [111] говорит: «Когда я был в Дася, то видел бамбуковые посохи из Цюн (название горы и реки в Западном Китае. — Н. К.) и [112] полотна из Шу (область в Западном Китае) ³⁷. Спросил, как получают это. Жители Дася сказали: «Мы, жители, отправляемся торговать в Шэньду. Шэньду находится на юго-восток от Дася, возможно, в нескольких тысячах ли. Их обычаи оседлы, в значительной мере одинаковы с Дася, но [страна] низменная и сырая, жаркая и знойная. Их народ ездит в сражения на слонах. Их столица близ большой воды» ³⁸.

По моим, [Чжан] Цяня, расчетам, Дася отстоит от Хань [Китая] на 12000 ли, находится от Хань на юго-запад. Теперь государство Шэньду находится от Дася на юго-восток еще на несколько тысяч ли, получая вещи из Шу (т. е. из Сычуани). Это значит, что оно отстоит от Шу недалеко. Если теперь отправить посольство в Дася, следуя через опорные пункты в [стране] Цян, то жители Цян будут недовольны этим. Если [направиться] несколько к северу, то посольство будет захвачено сюнну. Следовать (ехать) через Шу было бы надлежащим коротким путем ³⁹. К тому же [на этом пути] нет разбойников».

Император таким образом был осведомлен, что владения Давань, Дася, Аньси все большие государства. Там много редких вещей. Жители оседлы, занятия в достаточной мере такие же, как в Срединном царстве, но войска слабы; китайскими товарами дорожат. К северу от них находятся владения Больших юечжи и Кангюй, войска сильны, но их можно подкупить подарками. Это принесет пользу двору (или правительству — чао).

Кроме того, если завоевать [их доверие] искренностью и подчинить их справедливостью, то территория [Китая] расширится на 10 000 ли. [113]

Если переводить с одного языка на другой ⁴⁰, то можно достигнуть [стран с] иными обычаями, [слава о] могущество и добродетели Китая распространится до четырех морей. Император с радостью одобрил слова [Чжан] Цяня и затем приказал [Чжан] Цяню через Шу и Цзянь (Цянь) ⁴¹ отправить послов-лазутчиков по четырем дорогам и одновременно выйти. [Послы] вышли из Ман, вышли из Жань, вышли из Си ⁴². Вышли из Цюн и Бо ⁴³ (И. Б.: Цзи). Все посольства прошли по одной, две тысячи ли. Те [из посольства], которые двигались по северной стороне, были остановлены [иноземцами] ди и цзо ⁴⁴. Те из посольства, которые двигались по южной стороне, остановлены иноземцами Суй и Куньмин ⁴⁵.

Жители Куньмин не имеют правителя, склонны грабить и неожиданно убивать. Китайские посланники в конце концов не смогли пройти, однако слышали, что на запад от них, возможно, в 10000 ли с лишком, находится государство ездящих на слонах по имени Дяньюе ⁴⁶. И купцы из Шу, тайно вывозящие товары, иногда достигают той [страны].

В то время Ханьский двор, чтобы отыскать путь в Дася, начал сообщения с государством Дянь. Сначала Ханьский двор хотел установить сообщения с юго-западными иноземцами. [114] Несмотря на большие издержки, путь не был открыт, и [двор] оставил это [дело]. Когда же Чжан Цянь заявил, что возможно открыть сообщение с Дася, тогда возобновили дела и с юго-западными иноземцами.

[Чжан] Цянь в качестве сяо-вэя следовал за великим главнокомандующим, чтобы напасть на Сюнну. Так как он знал места с водой и травой, то войска могли не нуждаться в том и другом. Тогда пожаловали [Чжан] Цяню титул Бо-ван-хоу ⁴⁷.

Этот год был 6 г. Юаньшо (123 г. до н. э.). На следующий год [Чжан] Цянь был сделан вэй-юй, вместе с полководцем Ли выступил из Юбейпина, чтобы напасть на сюнну; сюнну окружили полководца, много войска погибло; [Чжан] Цянь, опоздав к сроку [прибытия на место], подлежал отсечению головы; откупившись, сделался простолюдином (был лишен чинов).

В этом году Хань (Ханьский двор) послал бяо-ци (военный чин: воевода из императорских родичей. — Н. К.) разгромить сюннуский западный город. Несколько десятков тысяч человек [китайской армии] достигли Циляньшаня. На следующий год князь Хуньсйе со своим народом подчинился ханьскому двору. И в Цзиньчэн, на запад от Хэси, и в Наньшань вплоть да Яньцзэ (Соленого озера) было пусто, не было сюнну. Сюнну временами приходили, как разведчики, но редко.

После этого через два года китайцы разбили бежавшего на север от степи шаньюя. После этого сын неба (император) часто спрашивал [Чжан] Цяня о владениях подвластных Дася.

[Чжан] Цянь, утративший уже титул князя (хоу), говорил просто: «Когда я находился у сюнну, то слышал, что Усуньский правитель назывался Гуньмо. Отец Гуньмо [имел] это небольшое владение на западной границе сюнну; сюнну, напав, убили его отца ⁴⁸, и Гуньмо был живым [младенцем] брошен в поле. Ворон склевывал мясных мух с него ⁴⁹. [115]

Волчица ходила кормить его. Шаньюй, удивившись, счёл его за духа и, подобрав, вырастил. Когда он возмужал, шаньюй велел ему командовать войсками. Неоднократно он [Гуньмо] имел заслуги. Шаньюй вернул ему народ его отца, пожаловал Гуньмо звание Линчжан-шоу в городе Сичэн.

Гуньмо собрал и вскормил свой народ, захватил соседние мелкие поселения. Несколько десятков тысяч стрелков обучил нападать и сражаться.

Когда шаньюй умер, Гуньмо, взяв свой народ, далеко переселился, сделался самостоятельным и не соглашался являться на съезды при дворе сюнну.

Сюнну отправили лучшие войска напасть на него, не победив, сочли за духа и удалились. Поэтому [сюнну], наблюдая за ним, не слишком нападали [на него].

Нынешний шаньюй недавно был потеснен китайцами, и поэтому земли Хуньсйе стали безлюдны.

Иноземцы обычно падки на китайские ценные вещи. Ныне чистосердечно пользуясь этим благоприятным временем и щедрыми подарками, [следует], подкупив усуней, призвать их поселиться далее к востоку на старых землях Хуньсйе и завязать с Китаем братские узы. Они [усунь] несомненно должны послушаться. Если послушаются, то это отсечет правую руку сюнну.

Как только соединимся с усунями, то, само собой, можно привлечь и находящихся на запад от них Дася и прочие владения и сделать их внешними [застенными] подданными».

Сын неба поверил [этому] и назначил [Чжан] Цяня чжун-лан-цзяном, подчинив ему 300 человек с лошадьми по две головы на каждого, рогатого скота и баранов счетом 10000; дал одних только денег и шелковых тканей несколько тысяч штук, [придал ему] бесчисленное множество помощников с бунчуками, которых по пути можно было направлять посланниками в другие соседние государства.

Когда [Чжан] Цянь прибыл в Усунь, усуньский князь Гуньмо принял на аудиенции китайского посланника, как это делал шаньюй (буквально: по церемониалу шаньюя). [Чжан] Цянь весьма был оскорблен, но, зная алчность иноземцев, сказал; «Сын неба прислал подарки; если князь не поклонится, то пусть возвратит подарки». Гуньмо встал и поклонился за подарки. Прочее было по-старому.

[Чжан] Цянь, разъясняя цель посольства, сказал: «Если усуни смогут [согласиться] жить на востоке на землях Хуньсйе, то Ханьский двор пошлет княжну (вэнчжу, дочь удельного князя), [чтобы она] сделалась женою Гуньмо».

Государство Усунь было раздроблено, князь стар и, будучи далек от Китая, еще не знал, велик или мал он. Обычно [116] подчинялся сюнну, что установилось уже давно. Кроме того, будучи ближе к тем [сюнну], его сановники (да-чэнь) стали бы бояться хусцев (сюнну) и потому не решались переселиться. Князь не мог самовластно распоряжаться, и [Чжан] Цянь не мог получить от него нужного распоряжения.

Гуньмо имел 10 с лишком сыновей. Из них средний сын по имени Далу был крепкий и искусный предводитель. Он жил отдельно с 10000 всадников с лишком.

Старший брат этого Далу был сделан наследником и имел сына по имени Цэньцюй (И. Б.: Сенцзу). Но наследник рано умер и перед смертью сказал своему отцу Гуньмо: «Непременно сделай Цэньцюя наследником. Не вели другому заменить его». Опечаленный Гуньмо дал согласие.

Когда [наследник] умер, Гуньмо сделал Цэньцюя наследником. Далу рассердился, что ему не удалось заменить наследника. Тогда он собрал своих братьев, восстал и с войском замыслил напасть на Цэньцюя и Гуньмо.

Гуньмо под старость всегда опасался, что Далу убьет Цэньцюя, потому дал Цэньцюю 10000 всадников с лишком и отдельное местопребывание, а [сам] Гуньмо имел свыше 10000 всадников для своей охраны.

Государство и народ разделились натрое, но в общем управление контролировалось Гуньмо. Все же Гуньмо не смел самостоятельно обещать (обязаться) [Чжан] Цяню. [Чжан] Цянь поэтому порознь отправил помощников посла в качестве посланников в Давань, Кангюй, Большой юечжи, Дася, Аньси, Шэньду (Индию), Юйтянь (Хотан) и другие соседние государства. Усунь отправило проводников и переводчиков проводить [Чжан] Цяня при возвращении [на родину].

Чжан [Цянь] согласился, чтобы Усунь отправило посольство из нескольких десятков человек и несколько десятков голов лошадей для выражения благодарности [Китаю]. Поэтому Усунь приказало [своим посланным] разведать Китай, узнать, обширен ли он. [Чжан] Цянь, вернувшись, был назначен на высокую должность и приравнен к девяти цин (высшим сановникам), через год [он] умер.

Усуньские посланники, как только увидели многочисленность и богатство китайских людей, вернулись, [чтобы] доложить [об этом] в свое государство. [Усуньское] государство после этого [стало] еще более уважать Китай.

Через год после этого посланные [Чжан] Цянем посланники установили сношения с Дася и прочими владениями и все прибыли [на родину] с их людьми ⁵⁰. С этого времени государства [117] северо-запада начали сноситься с Китаем. Однако Чжан Цянь первым открыл путь ⁵¹ [туда].

После этого отправляющиеся посланники все прославляли Бо-ван-хоу, (Чжан Цяня), как прямого (внушающего доверие) по отношению к внешним (иностранным) государствам ⁵². Внешние государства вследствие этого верили ему.

После того как Бо-ван-хоу (Чжан Цянь) умер, сюнну, прослышав, что Китай установил сообщение с Усунь, разгневались и желали напасть на него.

Когда ханьские посланники, достигнув Усунь ⁵³ и выйдя на юг от него, прибыли последовательно в Давань, Даюечжи, усуньский [правитель], опасаясь [Китая], отправил посланника представить [китайскому двору] лошадей, желая получить в жены китайскую девицу-принцессу и стать братом [с Китаем].

Сын неба просил сановников обсудить это. Все сказали: «Непременно [следует] сперва внести сговорные дары, после же отправить девицу».

Вначале сын неба открыл, что в «И [цзине]» и «Шу [цзине]» ⁵⁴ говорится, что священные лошади должны прибывать (происходить) с северо-запада. Достав усуньских лошадей, полюбили их и назвали «небесными лошадьми».

Когда получили лошадей с кровавым потом, еще более крепких, то переменили им имя, назвали усуньских лошадей «западный предел», даваньских же лошадей назвали «небесными лошадьми».

Ханьский двор начал строить стену на запад от Линцзюй ³⁵. Сперва учредили область Цзюцюаньцзюнь, чтобы сноситься с государствами северо-запада. Поэтому все более посланников отправлялось в государства Аньси, Яньцай, Лигань, Тяочжи, Шэньду.

Сын неба полюбил [да]ваньских лошадей, и посланные туда оглядывались друг на друга в дороге (так их было много). [118]

Все посольства во внешние (иностранные), государства были одного ранга — большие в несколько сот человек, малые более ста человек. Содержание посольства в общем следовало образцу времени Бо-ван-хоу (Чжан Цяня). Впоследствии, все сделалось более обычным и умалилось.

Обычно в течение одного года, когда было много посольств, то более десяти, когда было мало, то пять-шесть. Дальние возвращались через 8—9 лет, ближние — за несколько лет.

К этому времени Китай уже покорил Юе и Шу (юго-западных иноземцев). Все они в трепете просили официального права явиться ко двору. Тогда учредили в округе Ичжоу области Чэньли и Вэньшань, Юегуй и Цзингэ, желая сомкнуть [свои] земли прежде, чем сноситься с Дася ⁵⁶. Тогда отправили послами Бо Ши-чана, Люй Юе-жэня [Юе-сун] и других. Ежегодно свыше десяти посольств отправлялось из этих начальных областей ⁵⁷, следуя в Дася. Все [посольства] были вновь задержаны, убиты и ограблены куньминцами. Деньги и товары [Китая] в конце концов не могли прийти в Дася. Тогда ханьский двор отправил преступников Саньфу (буквально: трех столичных территорий), несколько десятков тысяч человек солдат из Ба и Шу, послали двух полководцев Го Чана и Вэй Гуана с прочими выступить для нападения на куньминский народ. Посланные ханьским двором ⁵⁸ казнили и пленили несколько десятков тысяч человек и ушли. После этого отправили посольство, но оно [вновь] было ограблено куньминцами и в конце концов не смогли добиться прохода.

А посланных, которые по северной дороге через Цзюцюань достигали Дася, было уже много, и внешние государства все более пресыщались китайскими тканями и не ценили его [Китая] вещей.

С тех пор как Бо-ван-хоу (Чжан Цянь) открыл дорогу к иностранным государствам, считали это (поездку на запад) делом почетным и ценным. Впоследствии чиновники и солдаты, сопровождавшие [посольства], все непрерывно подавали доклады, описывая диковинки, преимущества и недостатки иностранных государств и просили послать их [послами].

Сын неба считал, что они [иностранные государства] крайне далеки, не будет людей, которые пожелали бы отправиться, и [119] склонялся к их заявлениям и давал им бунчуки для набора людей посольства, независимо от происхождения. Когда весь состав был подготовлен, то отправляли [посольство].

Вследствие обширности пути туда и назад не могли не расхищаться ценности и вещи. Когда посланники нарушали указания, то сын неба считал, что если они повторят [нарушения], то немедленно вновь расследовать, но оставить послами [и тем самым оказывал снисхождение]. Когда они совершали тяжелый поступок, то сын неба, возбужденный гневом, приказывал откупаться, чтобы [могли] вновь добиться быть отправленными в качестве посланников. Поводов было без конца и легко было нарушить закон.

Что касается чиновников и солдат, [посылаемых в Западный край], то они также сразу вновь умножались. В те богатые иностранные государства, о которых докладывали как о больших, [сын неба] давал бунчуки [послов], а в те, о которых докладывали как о малых, назначал помощников (т. е. посланников). Поэтому попусту докладывали, беспорядочные люди наперерыв подражали этому.

Указанные посланники все были детьми бедняков. Своекорыстные уездные чиновники, снабжая [посольство] вещами, желали дешевле купить, чтобы присвоить выгоду (прибыль) от этих вещей в внешних (иностранных) государствах.

Внешним государствам также наскучили китайские посланники, среди жителей шли о них неуважительные речи ⁵⁹.

Рассчитывая, что китайские войска не смогут далеко дойти, [внешние государства] запрещали снабжать их съестными припасами, чтобы докучать китайским посланникам. Китайские посланники терпели нужду и накопляли гнев. Доходило до взаимных нападений, а в малых государствах, как Лоулань и Гуши ⁶⁰, на пустынных дорогах нападали и грабили китайских посланников. Ван Куй и другие потерпели в наибольшей степени ⁶¹.

А конные сюнну нападали подчас толпою на тех, кого посылали в западные государства. Посланники наперерыв доносили о стихийных бедствиях в иностранных государствах. Все они имеют города и селения (укрепленные и не укрепленные города). Войска [их] слабы, их легко разбить. [120]

Тогда сын неба по старому [примеру] отправил цзун-пяо-хоу По-ну во главе конницы зависимых государств и областных войск в числе нескольких десятков тысяч. Прибыв к реке Сюн (Хун)хэ, По-[ну] желал напасть на ху (сюнну), но ху все ушли.

На следующий год [По-ну] напал на Гуши. По-ну с 700 с лишком легкой конницы сперва прибыл и взял в плен Лоуланского князя, затем разбил Гуши, тем самым поднял военную мощь [Китая], чтобы привести в трепет Усунь, Давань а прочие владения. По возвращении [император] пожаловал По-ну титулом ⁶² князя Шойе-хоу. Ван Куй ⁶³, неоднократно посылавшийся, будучи притеснен лоулан[цами], донес [об этом] сыну неба. Сын неба отправил войска, велел [Ван] Кую помочь По-ну напасть и разбить [Лоулань]. Пожаловал [Ван] Куя титулом князя Хао-хоу ⁶⁴.

В это время в Цзюцюань расставили станции и заставы вплоть до Юймыня ⁶⁵. Усунь представило сговорные дары за ханьскую царевну в размере 1000 голов лошадей. Ханьский двор отправил княжну императорского рода по имени Цзян-ду ⁶⁶. Она отправилась в Усунь, [чтобы] выйти замуж за [князя] Усунь. Усуньский князь Гуньмо считал ее правой (младшей) супругой. Сюнну также отправили принцессу (нюй) выйти замуж за Гуньмо. Гуньмо считал ее левой (старшей) супругой.

Гуньмо сказал: «Я стар, поэтому приказываю моему внуку Цэньцюю взять в жены [китайскую] принцессу».

В Усунь много лошадей. Их самые богатые люди имеют четыре-пять тысяч голов лошадей.

Вначале ханьский посланник достиг Аньси. Правитель Аньси велел 20 000 конников встретить его на восточной границе. Восточная граница отстоит от столицы правителя на несколько тысяч ли. По дороге прошли несколько десятков городов. Население живет сплошь и очень многочисленно. [121]

Ханьский посланник вернулся, и после [Аньси] отправило посланника следом за китайским посланником пойти посмотреть обширность и величину Китая.

Посланник представил китайскому двору яйца большой птицы и лиганьских искусных фокусников ^б7. И лежащие на запад от Давань малые государства Хуаньцянь и Дай, лежащие на восток от Давань владения Гуши, Ганьми и Сусйе, все, следуя за китайским посланником, представились на аудиенции сыну неба. Сын неба был весьма обрадован.

Китайский посланник исследовал истоки [Желтой] реки. Истоки реки выходят из Юнтянь (Хотан). В этих горах много нефрита (юй-ши), [его] собрали и доставили ⁶⁸.

Сын неба, справившись в древних картах и писаниях, назвал горы, откуда выходит река, [горами] Куньлунь (Куэньлунь) и пр.

В это время государь только что неоднократно объезжал моря (сюнь-шоу-хай, т. е. китайские земли). Государь тогда же пригласил сопровождать [себя] гостей из внешних [иностранных] государств. В общем, когда было много [приезжих] людей, то сверх меры раздавал деньги и ткани, чтобы наградить щедро всех, чтобы обильно одарить их, чтобы показать, богатство и щедрость Хань (Китая).

Тогда на больших состязаниях в силе показывали диковинные представления и разные удивительные вещи. Стекавшихся во множестве зрителей на пути награждали прудами вина и лесом [яств]. Государь приказывал гостям иностранных государств по пути повсюду осматривать запасы всех складов и казнохранилищ, [чтобы они могли] видеть обширность и величину Хань (Китая), почти пугая их. Если добавить, что успехи тех фокусников и состязания в борьбе и диковинные представления ежегодно умножаются и изменяются, то предел процветания еще более повысится.

С этого времени посланники иностранных государств северо-запада снова стали приезжать и уезжать. На запад от Давань все [государства], естественно, вследствие дальности были еще своевольны и наслаждались спокойствием. Еще нельзя было согнуть их, но церемониями сдерживали их и так оставили. [122]

От Усунь на запад сюнну теснили юечжи, поскольку они находились поблизости. Когда сюннуский посланник имел доверительное письмо шаньюя, то все владения, пересылая [посланника] по этапам, снабжали пищей, не смели оставить в затруднении (нужде). Что касается китайского посланника, то если не давал деньги и ткани, то не получал пищи, если не покупал скота, то не мог получить лошадей для пользования. Так было оттого, что Китай далек и в Китае много денег и вещей. Поэтому обязательно только на рынке посланник получал желаемое. Однако [главная] причина в том, что [эти государства] более боялись сюнну, чем китайского посланника.

В Давань и окрест из винограда делают вино; богатые люди хранят вино более 10 000 дань. Долго, несколько десятков лет, вино не портится. Обычно [жители] любят вино, как лошади любят мусу (название травы).

Китайский посланник привез семена, тогда сын неба начал посадку мусу и винограда на тучной земле. Что касается небесных лошадей, то их много в иностранных государствах. Сын неба велел доставить их побольше и вдали от дворца отдельно смотрел. Сбоку во множестве на далекое расстояние были насажены виноград и мусу.

Хотя на запад от Давань до Аньси государства достаточно различаются по языку, все же многим сходны в обычаях и взаимно понимают речь. Жители все со впалыми глазами, многие с бородами, искусны в торговле, наперерыв состязаются за мелкие выгоды. Обычно уважают женщин: что женщина скажет, то мужчина точь-в-точь и решит. Эти страны совсем не имеют шелка и лака, не умеют отливать монеты и посуды ⁶⁹.

Беглые солдаты ханьских посольств [переходили в] подданство [местных государств], и научили [их] отливать [металл], [жители] стали делать и другое воинское оружие. Когда [жители] получали от Хань (Китая) золото и серебро, то сразу делали из них посуду, и не употребляли, чтобы делать монету. А коль скоро посланные от Китая стали отправляться в большом числе, то среди их младших спутников обычно много было ладно говоривших ⁷⁰.

Сыну неба они рассказывали: «Давань имеет хороших лошадей, они находятся в городе Эрши, их скрывают, не соглашаются дать ханьскому посланнику». Так как сын неба любил даваньских лошадей, то он слушал это охотно. [123]

Он послал силача Чэ Лина и других с 1000 [лан?] золота и золотым конем, чтобы выпросить у Даваньского правителя хороших лошадей.

Государство Давань изобиловало китайскими вещами. Министры на совещании сказали: «Китай отстоит от нас далеко, и на реке Яньшуй он многократно терпел поражения» ⁷¹.

Если [китайцам] выйти с их [даваньцев] севера, то там имеются разбойники ху [сюнну]; если выйти с их юга, то там отсутствует вода и трава; кроме того, зачастую отсутствуют селения, а [среди едущих] много окажется таких, которые нуждаются в пище.

У китайского посланника несколько сот человек составляют партию и в пути постоянно ощущают недостаток в пище. Умерших бывает более половины. В самом деле, как может [туда] дойти большое войско? [У ханьского двора] нет средств, чтобы сделать нам что [дурное]. Кроме того, эршийские лошади — это как бы драгоценные лошади. Вследствие этого [даваньские министры] отказались дать [лошадей].

Ханьский (китайский) посланник, рассердившись, говорил безрассудно ⁷², толкнул золотого коня и ушел. Вельможи Давань рассердились и сказали: «Китайский посланник крайне презирает нас». Китайский посланник был отослан обратно. Велели городу Ючэн на своей восточной границе ⁷³ преградить путь [посланнику]; те [ючэнцы] напали и убили китайского посланника, взяли его вещи и деньги. [124]

Тогда сын неба очень разгневался. Прежние китайские посланники в Давань Яо Дин-хань и другие говорили: «Даваньское войско слабо. Если с помощью китайских солдат, то поистине не [нужно] более 3000 человек, [которые] тугими самострелами обстреляют их и тотчас полностью пленят и разобьют Давань» Сын неба раньше уже послал Шо Йе-хоу разбить Лоулань. С 700 всадников он пришел и пленил князя.

Заявление [Яо] Дин-ханя и прочих [сын неба] счел правильным и, желая услужить своей любимой наложнице госпоже Ли, назначил Ли Гуан-ли Эршийским полководцем, послал 6000 всадников от вассальных владений и несколько десятков; тысяч человек негодной молодежи китайских областей выйти воевать против [Да]вань, в расчете достигнуть города Эрши к забрать славных лошадей (И. Б.: аргамаков). Поэтому и назвал [Ли Гуан-ли] Эршийским полководцем. Чжао Ши-чэн был сделан управляющим армией ⁷⁴. Прежний хао-хоу Ван Куй ⁷⁵мпослан вести армию ⁷⁶. Ли-чи ⁷⁷ был сделан сяо-вэй для заведования делами армии ⁷⁸.

Это был первый год правления Тайчу (104 г. до н.), и на восток от заставы саранча поднялась в большом количестве. Зловредное насекомое на западе достигло Дуньхуана.

Эршийский полководец на западе уже прошел Соленые воды (реку Яньшуй). По пути малые владения в страхе укрепляли города и держались в них, не соглашаясь давать продовольствие. Когда напали на них, не могли покорить [всех]; от сдавшихся жителей получили пищу (продовольствие), от несдавшихся через несколько дней уходили. [Ли Гуан-ли] подошел к городу Ючэн. Дошедших солдат было не более нескольких тысяч, все голодны и утомлены. Напали на город Ючэн. Город Ючэн сильно побит. Убитых и раненых великое множество.

Эршийский полководец, [Ли]-чи, [Чжао] Ши-чэн и прочие рассчитали, что, прибыв в город Ючэн, они еще не могут предпринять [осады]. Каково же будет в дальнейшем по прибытии в их (Давань) столицу? [Поэтому] отвели войска и вернулись.

Шли туда и обратно два года. Солдат, вернувшихся в Дуньхуан, было не более одного-двух из десяти.

Отправили гонца с донесением, в котором говорилось, что путь далек, большой недостаток продовольствия, что [125] офицеры и солдаты страдают не от сражений, а от голода. Людей [войска] мало, недостаточно, чтобы покорить Давань. [Войско] желает, кроме того, прекратить войну. Если еще раз [велят] пойти в поход, то снова отправятся.

Сын неба, услышав это, сильно разгневался и отправил гонца закрыть Яшмовые ворота (Юймынь) и сказать: «Если из войска найдется такой, кто осмелится войти [в пределы Великой стены], то немедленно казнить». Эршийский [полководец], побоялся, поэтому остановился в Дуньхуане.

В это лето ханьский двор потерял 20 000 с лишком солдат, [перешедших к] сюнну ⁷⁹. Гуны, сановники и советники все желали прекратить нападение на Давань, чтобы войска всеми силами напали только на ху (сюнну).

Сын неба уже решил наказать [Да]вань. [Да]вань — небольшое государство, и если он не сможет покорить его, то вассалы Дася пренебрегут Китаем, и славные лошади из Даваня вовсе не придут. Усунь и Луньтоу легко могут обидеть китайского посланника ⁸⁰. Мы будем осмеяны иностранными государствами.

Тогда [сын неба] предал суду тех, кто заявлял, что воевать против [Да]вань в особенности неудобно: Дэн Гуана и других. Помиловал заключенных ⁸¹, способных чиновников ⁸². Еще командировал негодной молодежи и пограничных всадников.

По прошествии года вышли из Дуньхуана 60 000 человек, не считая носильщиков и частных сопровождающих ⁸³, рогатого скота [с войском шло] 100 000, лошадей более 30 000 голов, ослов, мулов и верблюдов считалось по 10 000. Много заготовили продовольствия, оружия и самострелов ⁸⁴. Вся империя была приведена в движение. Специально для руководства походом на [Да]вань было [назначено] более 50 сяовэй (полномочных военных комиссаров).

В столице [Да]вань не было колодцев. Все черпали воду из реки, текущей вне города. Тогда [китайцы] отправили водяных мастеров совсем отвести воду из-под их города, чтобы опорожнить от воды их города ⁸⁵. Еще отправили гарнизоны [126] [охранных] войск 180000 [человек], на север от Цзюцюань и Чжанйе основали Цзюйянь и Сюту, чтобы охранять Цзюцюань ⁸⁶. Отправили со всей империи семь разрядов проштрафившихся чиновников (чжэ) ⁸⁷ и нагрузили их сухой провизией для [войск] Эршийского [полководца].

Повозки и толпы людей следовали непрерывно. Прибыли в Дуньхуан и назначили двух человек, сведущих в лошадях, а качестве чжицюй-сяо-вай (комиссаров конного дела), подготовившись к тому, чтобы после поражения [Да]вань они могли выбрать и взять их лучших лошадей и прочее.

Тогда Эршийский [полководец] снова выступил. Войск было много, и малые владения, куда прибывали, встречая [их], выдавали съестные припасы. Войска достигли Луньтоу. Луньтоу не подчинился. Нападали несколько дней и перебили их (луньтоусцев). Отсюда на запад шли спокойно и достигли города [Да]вань. Китайских войск, достигших города, было 30 000 человек. Да[ваньское] войско вышло и напало на китайское войско. Китайские солдаты расстреляли их из луков и разбили их.

[Да]ваньцы бежали в [город, чтобы] укрыться, и поднялись на стены своего города. Эршийское войско желало по пути взять город Ючэн, но опасалось задержаться в дороге и позволить [да]ваньцам еще более породить обман. Поэтому оно первым прибыло к [да]ваньскому столичному городу.

Когда [китайское войско] отрезало его источники воды и отвело их, то [да]ваньцы действительно терпели [бедствие] и были стеснены.

Окружив их город, [китайское войско] осаждало его более сорока дней. Внешние стены города рушились, [да]ваньский вельможа, храбрый предводитель, был захвачен в плен. [Да]ваньцы весьма устрашились и бежали в [свой] средний город.

Даваньские вельможи на совместном совещании говорили: «[Да]вань подверглось нападению китайцев потому, что князь Мугуа скрыл отборных лошадей и убил китайского посланника. Если теперь мы убьем князя Мугуа и выдадим отборных [127] лошадей, то китайские войска должны уйти. Если не уйдут, то всеми силами сражаться, и умереть [нам] будет не поздно».

[Да]ваньские вельможи все одобрили это. Сообща убили своего князя Мугуа и с его головою отправили вельможу послом к Эршийскому [полководцу] кратко сказать: «Пусть Китай не нападает на нас. Мы выдадим всех отменных лошадей по собственному выбору [китайцев] и снабдим китайские войска: продовольствием. Если вы не послушаетесь нас, то мы перебьем всех отменных коней, и, кроме того, прибудет кангюйская подмога. Дойдет до того, что мы изнутри [нашей страны], а Кангюй извне будем сражаться с китайскими войсками. Пусть, китайское войско хорошенько сообразит, чему следовать».

В это время кангюйцы высматривали китайское войско. Китайское войско было еще многочисленно, и [кангюйцы] не смели подойти.

Эршийский [полководец] вместе с Чжао Ши-чэном, Ли Чи и прочими рассчитывали (соображали). Они услышали, что в [да]ваньском городе (столице) недавно оказался уроженец [Да]цинь, умеющий копать колодцы, и, кроме того, в городе продовольствия еще много. Случилось же то, что отрубили голову дурному [человеку] Мугуа, и голова Мугуа уже прислана. Если дело таково и [мы] не согласимся отвести войска, то они будут упорно держаться, и кангюйцы, дождавшись, когда китайцы устанут, прибудут на помощь [Да]ваню и непременно разобьют китайское войско.

Военные начальники все одобрили и согласились на условия Давани. Даваньцы тогда выдали своих отменных лошадей, предоставив китайцам самим выбирать их, и выдали много продовольствия для снабжения китайского войска.

Ханьские войска выбрали из отменных лошадей несколько десятков голов, из лошадей среднего качества и ниже, жеребцов и кобыл, 3000 с лишком голов и поставили второго из даваньских вельмож ⁸⁸, который раньше (буквально: в старину) хорошо обращался с китайскими посланниками, по имени Мэйцай (читается: Мосэ) ⁸⁹ в качестве [да]ваньского князя.

Даваньцы и [китайцы] заключили договор и прекратили войну. В конце концов [китайцы] не смогли вступить в средний город, тогда прекратили действия и отвели назад войска.

Эршийский [полководец], выступая из Дуньхуана на запад, полагал, что людей (войск) много и владения при дороге не смогут [их] прокормить. Он разделил (войска) на несколько армий для следования по северной и южной дорогам. [128]

Сяо-вэй Ван Шэнь-шэн, Гу Хун-лу, Ку Чан-го (Ху Инь-го) и прочие, свыше 1000 человек, отдельно достигли города Ючэн. Начальник города Ючэн не согласился дать продовольствия этому войску. Ван Шэнь-шэн отошел от главного войска на 200 ли; высматривая город и пренебрегая им, поносил город Ючэн. Ючэнцы продовольствия выдать не соглашались, а, разведав, узнали, что войска [Ван] Шэнь-шэна ежедневно уменьшаются.

Рано утром напали с 3000 человек и умертвили [Ван] Шэнь-шэна и других. Войско погибло. Несколько человек спаслось и убежало к Эршийскому [полководцу].

Эршийский приказал заведующему продовольствием и казною Шан Гуань-цзйе напасть и взять город Ючэн. Ючэнский князь убежал в Кангюй. [Шан Гуань]-цзйе в погоне за ним прибыл в Кангюй. Кангюйцы, прослышав, что китайцы уже разбили [Да]вань, выдали ючэнского князя, отдали его [Шан Гуань]-цзйе. [Шан Гуань]-цзйе велел четырем всадникам представить связанного начальника Эршийскому [полководцу] ⁹⁰.

Эти четверо говорили между собою: «Ючэнский князь ненавидел китайское государство. Теперь живым собирается уйти. В конце концов погубит великое дело». Хотели убить [его], но не смели первыми ударить. Шангуаньский конник Чжао Ди, самый младший, вынув меч, ударил и отсек голову Ючэнскому князю. Отправили голову [с Чжао] Ди к [Шан Гуань]-цзйе, потом достигли Великого [полководца].

Вначале Эршийский [полководец] шел не торопясь. Сын неба отправил посланника сообщить Усунь, чтобы оно послало большое войско и сильно напало на [Да]вань. Усунь послало 2000 конных, которые, отправившись, двурушничали (т. е. не примыкали ни к чьей стороне) и не соглашались двигаться вперед.

Малые владения, пройденные на восток от Эршийского полководца, услышав о поражении [Да]вань, отправили сыновей и братьев [правителей] вслед [за китайским войском] представить дань и явиться на аудиенцию к сыну неба. Поэтому их сделали заложниками.

Когда Эршийский [полководец] воевал с [Да]вань, то управляющий войском (цзюнь-чжэн) Чжао Ши-чэн долго сражался, заслуг [приобрел] очень много. И Шан Гуань-цзйе отважился далеко зайти, и Ли Чи составлял удачные планы. Войска, вошедшего в Юймынь, было более 10 000, войсковых лошадей свыше 1000 голов. Так как Эршийский [полководец] шел не [129] торопясь, то войска не терпели нужды в пище, убитых в сражении не могло быть много. Но начальники и чиновники были очень жадны, не жалели солдат, всячески грабили их и погубили многих. Сын неба ради того, что был совершен поход за 10000 ли на [Да]вань, не записал [этих] поступков и пожаловал [Ли] Гуан-ли [княжеский титул] хайси-хоу, пожаловал коннику Чжао Ди, лично казнившему ючэнского князя, [титул] синьчжи-хоу, управляющему войском Чжао Ши-чэну — [звание] гуан-лу-да-фу, Шаньгуань Цзйе — [звание] шао-фу, Ли Чи — [звание] правителя области Шандан; из военных чиновников (цзюнь-гуань-ли) назначили трех человек цзю-цинами (президентами министерств) на должность чжу-хоу-сян-цзюнь-шоу с [окладом] в 2000 мешков; сто с чем-то человек с окладом в 1000 мешков и ниже, а 1000 с лишком человек, ретиво поднявшихся в поход ⁹¹, дал чины сверх их ожиданий. Что касается отправленных в поход за вины, то всех [их] лишили награды ⁹².

Солдатам выдали в награду 40 000 гинов серебра. На поход в [Да]вань и обратно всего [потратили] четыре года и добились окончания.

Китайцы, окончив поход на [Да]вань, поставили Моцай (Мосйе) князем [Да]вань и ушли.

Через год [да]ваньские вельможи признали, что Моцай (Мойсе) искусной лестью китайцам заставил нашу страну (Давань) подвергнуться гибели (буквально: встретиться с резней жителей взятого города). Поэтому они сообща убили Моцая (Мойсе) и поставили младшего брата Мугуа по имени Шань (Чань)фына в качестве [да]ваньского правителя и отправили его сына в Китай в качестве заложника.

Ханьский двор отправил посланника подкупить и наградить [даваньцев], чтобы защитить и успокоить Давань. С посольством было снаряжено ханьским двором свыше десяти партий в иностранные государства на запад от [Да]вань, чтобы искать диковинные вещи. Поэтому те по слухам узнали о славной победе Китая в походе против [Да]вань. [130]

В Дуньхуане учредили ⁹³ Цзюцюаньского дувэй ⁹⁴. На западе до р. Яньшуй повсюду были станции, и луньтоу имели несколько сот землепашцев-солдат. Поэтому назначили уполномоченных для охраны полей и уборки хлеба, чтобы снабдить им посланников, отправляемых в иностранные государства.

Послесловие Тайши-гуна (т. е. Сыма Цяня) гласит: «В ”Хронике императора Юй” сказано, что Желтая река выходит из Куньлуня.

Что касается Куньлуня, то его высота 2500 ли с лишком. Солнце и луна, когда светят вместе, удаляют тень и делают светлыми [горы]. На их вершине имеются сладкий ключ и Яшмовое озеро. Но ныне со времени посольства Чжан Цяня в Дася, когда были исследованы истоки [Желтой] реки, не ложно ли читать то, что сказано в хронике о Куньлуне? ⁹⁵.

Поэтому, говоря о горах и реках девяти областей (Цзю-чжоу), «Шаншу» («Шуцзин») приближается к этому [толкованию]. Что касается имеющихся в «Хронике Юя» и «Шаньхайцзин» диковинных вещей, то я, [Сыма Цянь], не смею говорить о них» ⁹⁶. [131]

«Цзиньшу», гл. 97, отдел «Иноземные народы четырех стран света», стр. 13а-13б.

Государство Давань (Дюань, согласно чтению, установленному комментатором «Шицзи», — см. выше). Давань ⁹⁷ на западе отстоит от Лояна (столицы Цзиньской династии) на 13350 ли; на юге достигает Больших юечжи, на севере смежно с Кангюй. Больших и малых городов 70 с лишком. Земля пригодна для риса и пшеницы, имеется виноградное вино. Много отменных лошадей, лошади потеют кровью. Их жители с глубокими глазами, многие [носят] бороду. По их обычаю, когда берут жену, сперва посылают свадебные дары в виде золотого кольца на палец в знак единодушия. Еще с тремя служанками (буквально: прислужницы, девушки) пробуют; если нет мальчика, то разрывают брак.

Если будет ребенок (сын) от прелюбодеяния, то презирают его мать.

Если лошадь не приучена к езде и кто упадет с нее и умрет, то хозяин лошади выдает облачение для покойника и возмещает расходы.

На рынке купцы спорят из-за мелочной выгоды.

Получая из Срединного царства золото и серебро, тотчас делают сосуды и вещи, [но] не делают монеты.

В 6 г. правления Тайкан (285 г. н. э.) император Уди (Цзиньской династии) отправил посланника Ян Хао пожаловать их князя Цзяньсоу в звание Даваньского государя.

Когда Цзяньсоу умер, его сын Мочжи поставлен, [он] отправил посланника принести в дань [Китаю] лошадей «кровавого пота».