БИЧУРИН Н. Я. [ИАКИНФ]

ЗАМЕЧАНИЯ НА СТАТЬЮ ПОД ЗАГЛАВИЕМ: ДРУЗЬЯ ПО СМЕРТИ,

напечатанную в VII нумере Москвитянина на 1846 год.

Вот уже два столетия прошло, как в Европе пишут о Китае, и не перестают противоречить друг другу. Читатель с удивлением спрашивает сам себя: от чего это происходит, и кому верить? Ответ краток и прост: от скорости путешественников и ориенталистов в суждениях и заключениях и от излишней веры к ним сочинителей и переводчиков, часто неопытных. Загляните в VII нумер Москвитянина на 1846 год. Вы найдете доказательства ответу моему в двух примерах, взятых из одной статьи, под заглавием: Друзья по смерти. Сия статья состоит из двух частей, довольно неудачно связанных между собою, а именно: из письма Английского садовода Р. Фортьюна 1 о Китайских гробницах и из повести о друзьях по смерти, переведенной с Китайского языка. В первом слишком очевидны сбивчивость в понятиях, неопределенность в описании и неосновательность в суждениях, свойственные путешественникам, которые, в продолжение скорого своего путешествия, вскользь смотрят на вещи им незнакомые и судят об них по-своему. Во второй совершенно открыты ошибочные о вещах понятия китаесловов, которые не видали Китая, а Китайскому языку обучались в Европе.

Р. Фортьюн в своем письме о Китайских гробницах говорит: [160]

1. «В южных областях Китая, у туземцев нет особенных кладбищ, как у нас в Европе. Разбросанные их гробницы видишь там и сям, на скате холмов и среди самых живописных местоположений. Люди богатые хоронят, обыкновенно, своих покойников на далеком друг от друга расстоянии, посоветовавшись сперва с некоторого рода гадальщиком, который назначает им самое удобнейшее место для их упокоения. Он всегда сопровождает тело усопшего, считаясь знатоком в выборе могилы и самой почвы, где должны быть преданы земле смертные останки покойного; если же, по его усмотрению, место, на котором остановилась печальная процессия, по чему-либо не удобно, то приказывает идти на другое, и продолжает это делать до тех пор, покуда не найдет такого, где бы все признаки были благоприятны. Думаю впрочем, что некоторые Китайские семейства сами еще заживо назначают себе места, где их должно схоронить; потому что раз, между тем как один из наших первейших купцов был в гостях у престарелого Гонки из Кантона, подали ему поднос с образчиками разных почв земли, которые старик, рассмотрев с большим вниманием, показал наконец тот, в котором должны быть положены смертные его останки 2. — Один Китаец, очень умный человек, уверял меня, что гадальщики вообще большие краснобаи, и нередко тонкие плуты, которые употребляют в свою пользу суеверие народа. Случается нередко, что чрез несколько времени после похорон идут они к родственникам усопшего, и уверяют их, что непременно должно перенести гроб на другое место: а если те немного поусомнятся, то наскажут им множество на то причин. И бедные Китайцы иногда решаются заплатить требуемую с них сумму за перепохороны».

Английский садовод нашел же охотника передать Москвитянину богатые материялы для картины, которая бы позабавила и Китайцев! Представьте себе, что [161] выходит из города в поле пышная похоронная процессия, почти на версту занимающая дорогу. Она идет, идет, идет. Вдруг один из сопровождающих гроб возглашает: стой! и процессия останавливается. Это местогадатель, который устремляет взор на одно довольно приятное местоположение и с глубоким вниманием обозревает оное; наконец, обратясь к хозяину процессии, говорит: вперед! и процессия вперед двинулась. Шли, шли, шли, много ли мало ли, долго ли коротко ли — Р. Фортьюн умолчал об этом. Местогадатель опять возглашает: стой! и процессия остановилась. Поворотите влево, сказал он, и процессия поворачивает влево. Опять идут, идут, идут, и уже едва передвигают ноги. Стой! раздается вдруг, и процессия остановилась. По признакам благоприятно похоронить, сказал местогадатель хозяину процессии: на этой чайной усадьбе. Но вышедший из мазанки крестьянин объявил им, что он, как смотритель усадьбы, не смеет дозволить им рыть могилу здесь; а не угодно ли им переговорить с самим владельцем, который теперь, по своим делам, живет в Пекине. На это, возразил хозяин процессии, потребно не менее полугода времени. Что ж делать, отвечал ему крестьянин, и ушел; а процессия по дороге ли расположилась на полугодовую стоянку, или обратно поворотила в город, Р. Фортьюн не досказал.

Теперь посмотрим, как действительно совершаются похороны в Китае. — Религия ученых предписывает религиозное поклонение предкам; и, для удобности выполнять сию священную обязанность, каждый достаточный дом имеет отдельное кладбище для себя. Земли в Китае принадлежат владельцам, и кто не имеет собственной земли, тот для основания кладбища покупает участок земли, и заблаговременно устроивает его, обсаживая деревьями. Под кладбище выбирают возвышенное место, по близости воды, с хорошими видами на окрестность. Правила для выбора таких местоположений изложены в особливой книге, по которой [162] знающие науку местогадания делают свои соображения о взаимном соответствии принадлежностей хорошего местоположения. Китайцы веруют в правила сей науки до суеверия, и хорошему местоположению под кладбищем приписывают даже влияние на счастливые и несчастливые обстоятельства оставшегося семейства. — Покойников хоронят в продолжение седьми седьмиц, или иногда трех месяцев. Но если в продолжение сего времени не найдут удобного места для похорон, то строют на избранном месте хижину; в которой ставят гроб на время; избирают для сего и возвышенные и ровные места; но доставление оставшемуся семейству счастия и извлечение бедствий, подобно как в отношении к погребальному месту, не менее и здесь зависят от хорошего местоположения. Иногда сыновья, не желая скоро расстаться с прахом родителей, по исполнении седьми седьмиц выносят гроб из зала, ставят на дворе и ограждают стенками. Ежедневно утром и вечером здесь предлагают покойнику снедное и чай; а если случится третный праздник 3, то возливают вино и производят плачь. Когда же исполнится трехгодичный траур, то совершают погребение. Если после погребения случится какое-либо несчастие в доме, то иные переносят гроб на другое место, и снова похороняют, только не по убеждению местогадателей, а по собственному суеверию и достатку в деньгах.

2. «Во время моих путешествий к югу Китая мне случалось видеть гробницы в самых уединенных ущелинах гор. Все они одинакового почти вида; могилы обыкновенно образуют полукруг, а в средине полукруга над самым телом ставится надгробный камень с надписью. Г. Кальери, очень опытный хинолог, сказывал мне, что надписи эти чрезвычайно кратки, и заключают в себе только имя и день [163] кончины усопшего. В некоторых случаях чрез несколько времени, и именно, когда из тела останется лишь остов, вырывают кости умершего, складывают их тщательно в глиняную урну, и ставят на самую вершину горы. Семейства же, от времени до времени, посещают урны и гробницы своих предков и поклоняются им, начиная с самого старшего, и обходят таким образом по порядку всех своих родственников, курят ладоном, читают молитвы и по окончании обряда идут обедать. Но по мере того, как путешественник подвигается к северу, то и полукруглая форма могил становится менее общею, и наружный вид их изменяется по произволу. В Чузане и Нинг-По по большой части гробы ставятся поверх земли и покрываются только соломою. Впрочем, в Чузане есть три или четыре памятника в полном смысле великолепные, но надгробные камни уже четырех-угольные, а не полукруглые, как в южном Китае. В округе Шанге я посетил многие большие памятники, которые, повидимому, построены богатыми людьми для тел умерших своих родственников. Мне случалось видеть там гроба, размещенные по главным покоям, где помещалось что-то и в роде алтаря с языческими украшениями: там в известные дни года курят ладоном 4, и читают молитвы в честь умерших, и отправляют другие религиозные обряды. Эти траурные храмы строятся из пихтового дерева, и иногда тело выставляется снаружи, между тем как алтарь и принадлежности язычества сохраняются внутри самого здания, где всегда живет и сторож для охранения их. Самая замечательная из всех Китайских гробниц есть та, которую я нашел близь города Лонг-кин-фэ. Она поставлена на косогоре небольшой горы. От подошвы до того места, где находится памятник, вы всходите по широкой [164] лестнице, по сторонам которой расставлено множество каменных фигур, кажется, в следующем порядке: сперва поставлена пара коз, потом пара собак, далее пара кошек, пара оседланных и взнузданных лошадей, и два в колоссальных размерах жреца, и все это сообщает самый странный вид монументу».

Посмотрим на могилы в Китае глазами Китайцев, а не Европейскими. Каждый легко догадается, что Европейский путешественник был слишком близорук для предметов Китайских. Могилы, или, яснее сказать, насыпи над могилами, и в северном и в южном Китае одинаковы, т. е. полукруглые, сверху до низу обмазанные глиною 5. Величина их предписана законом. Насыпь над могилою чиновника 1-го и 2-го классов должна содержать в окружности 90, в вышину 16 футов, над чиновником 3 и 4 клас. в окружности 80, в вышину 14 фут., над чиновником 5 и 6 клас. в окружности 70, в вышину 12 ф., над чиновником 7—10 кл. в окружности 60, в вышину 8 ф., над чиновниками 11 и 12 кл. в окружности 40, над чиновниками 13 и 14 кл. в окружности 20, в вышину у всех по 6 футов. Законы дозволяют чиновникам ставить не на могиле, а при могиле каменные памятники с надписью 6. Таковый памятник у чиновников 1 и 2 классов должен быть с иссеченными на верху перевившимися драконами; у чиновников 3 и 4 кл. с иссеченным на верху баснословным [165] зверем цилинь, у чиновников 5 и 6 кл. просто с иссеченным верхом. Сии памятники утверждаются отвесно на черепахах с головою комолого дракона 7. Чиновникам от 7 кл. и ниже дозволено ставить при могиле камень с простым 8 округленным верхом, отвесно утверждаемый на каменной плите. Разночинцам дозволяется занимать под могилу девять футов и ставить простые камни с надписью. (У разночинцев камни с надписью употребляются только над могилами на время похороненных.) Чиновникам высших шести классов дозволено ставить пред могилою по шести, а прочим по четыре зверя. Порядок сего памятника есть следующий. Перед могилою кладется плита для жертвенных предложений; впереди плиты ворота из одних верей; за воротами два огромные чиновника, не «жрецы», на левой стороне гражданский, на правой военный; далее две оседланные лошади; далее два льва или тигра; далее два оленя, или два пса, или два барана, всех по одному на стороне. Этот памятник — от плиты до последнего зверя — иссекается из белого мрамора. Впрочем ворота иногда исключаются. — Таким образом, с первого взгляда на кладбище или могилу можно узнать, кто тут похоронен. Бедные люди наиболее хоронят покойников в поле, на своей пашне, и нередко ставят гробы на поверхности земли, но всегда на возвышенном и сухом месте. Гробы вообще двойные, и доски наружного гроба имеют не менее трех дюймов толщины, а пазы замазаны лаком, а более цементом. (Окрепший Китайский лак не подвержен гниению.) Кто умер на чужой стороне, родственники в то же время препровождают гроб на родину для погребения; а если не в состоянии сделать сего, то умершего на время хоронят на месте кончины, а на средине могилы ставят небольшую плиту каменную с надписью, означающею прозвание, имя, месторождение и год [166] смерти покойного; или гроб поставляют в поле, в ожидании, чтобы родственники приехали и увезли его на родину. Но если родственники не в состоянии сделать сего по отдаленности пути, то просушивают на воздух вынутые из гроба иссохшие кости, завертывают каждую в бумагу, и, положив в ящик, увозят домой; по прибытии в дом, раскладывают кости в новом гроб на подобие остова, и погребают. Иные сожигают кости, кладут пепел в холщевой мешечек, и увозят домой. — Выше уже было сказано, что религия ученых предписывает религиозное поклонение предкам и особенно родителям: по сей причине Китаец, сколько-нибудь достаточный, имеет родовое кладбище, на котором, в обыкновенное время, весною и осенью предлагает приношения покойным родителям, и сверх того совершает при их могиле благодарное поклонение при каждом радостном случае в его семействе. Князьям и чиновникам законами дозволено иметь при могилах храмы для жертвоприношения предкам. Обширность сих храмов, число жертвенных сосудов, количество и качество приносимого в жертву и даже число семейств для охранения кладбища, определены законом, соответственно достоинству и чину. Напр. князья первой и второй степени могут на родовом кладбище иметь храм предкам из семи звеньев, из коих средние пять звеньев составляют храмовый зал, а звенья восточное и западное суть боковые приделы. Храм обведен стеною, в которой на юг ворота с тройным проходом. По восточную и западную сторону храма боковые здания, каждое в три звена. В восточном боковом здании хранится одеяние предков, в западной жертвенная утварь и музыкальные орудия. Свес храмовой кровли с двойным решетинником, столбы покрыты киноваренным лаком, кровля муравленой черепицы, стены красные, крыльцо о трех сходах, каждый сход в семь ступеней; двери росписаны разноцветными растениями. Родоначальник, т. е. таблица с его именем, не переносится с [167] главного места. По левую его сторону занимает место прапрадед и дед, по правую прадед и родитель. Жертва им приносится в начале каждого из четырех годовых времен. Совершаются пред каждым из них по два коленопреклонения с шестью поклонами в землю. При каждом жертвоприношении пред родоначальником ставится стол с предложениями пред таблицами прапрадеда и деда, при деде и родителе также по одному столу. Столы все обращены к югу. Пред каждою таблицею на столе кусок шелковой ткани и три кубка. На каждом столе один баран и одна свинья и по 25 сосудов с предложениями. В начале каждого из четырех годовых времен, на столах с предложениями поставляют по шести блюд с плодами и по шести блюд с яствами. Ежемесячно, в 1-е и 15-е числа, совершают пред таблицами предков поклонение с вознесением благовоний. Для охранения храма четыре семейства.

Чиновники от 15 до 18 класса могут иметь храм предкам только в три звена, крыльцо с одною ступенью, вход в залу из одинокой двери, в ограде одинокие ворота, зала без боковых зданий, вещи предков и жертвенные сосуды хранить в ящиках, жертву совершать только весною т. е. однажды в году, в жертву приносить задок свинины и четыре сосуда с предложениями, делать одно коленопреклонение с тремя поклонами в землю 9. При радостных случаях, в семействе могут делать объявление, т. е. благодарное поклонение. Весь обряд служения при жертвоприношении состоит в прочтении краткой молитвы и коленопреклонении с поклонами, что совершает один старший в семействе, держа в руке зажженный пук курительных свечек 10: это Фортьюнов ладон. [168] Разночинцы не имеют храмов, а поклонение совершают у могилы, под открытым небом. Их жертвенные предложения должны состоять из новых плодов и овощей соответственно времени. На жертвенном столе могут поставить только четыре чашечки с чаем, с зерновыми плодами, бульон и рисовую кашу. — В Англии довольно таких ученых, которые, при своем ошибочном суждении о Китае, высокомерно опровергают тех, кто сообщает верные сведения о сем государстве, и опровергают тем, что Английскими путешественниками сообщаемое противоречит сим сведениям. Сильное доказательство для опровержения противного мнения!

Совсем другое дело повесть о друзьях по смерти. Она сочинена Китайцем, и потому заключает в себе отпечаток всех узоров Китайской словесности, а переведена, вероятно, в Парижском Азиатском Обществе, и снова пересмотрена знаменитым хинологом Г. Гильяром д’Арси, который сверил перевод с Китайским подлинником Кин-коо-кеваном. Так напечатано в примечании, при начале статьи, в Русском переводе. Следовательно, в верности перевода никакого сомнения не остается. Судя по сей статье, надобно полагать, что век друзей по смерти был необыкновенный век 11, и Китай, вечно неподвижный, как говорят в Европе, в своих обычаях и верованиях, в тот век, как жили друзья по смерти, несколько изменился. В Китае всегда прежде говорят прозвание, а потом имя: но в то время, когда жили друзья по смерти, употребляли прежде имя, а потом прозвание; напр. жил один ученый мудрец, по имени Тсо, а по прозванию Пе-тао; ваш слуга называется Янгом, Кионгаи его прозвище; даже иногда прозвание с именем [169] в сложности считали одним именем: 38, 39 12; напр., (38, 39) Тсо-пе-тао имя его 13. В то время были в Китае какие-то умные мудрецы, умные доктора, подобно как ныне в Европе есть ученые собаки, ученые обезьяны; а двери в дворцах (44) Делались с удивительною премудростию. Представьте себе, что одна дверь вмещала в себе целую аудиенц-залу, в которой министры принимали иностранных гостей. У нас только насекомые, точащие дерево, иногда семействами живут, и то в рамочных брусках дверных полотенец 14. Довольно любопытно и это, что шапка при жизни друзей по смерти называлась та-фу, что зи: ее высокородие 15, статуя называлась бюстом, плита колонною (46). Но еще любопытнее, что в те дни, которые довелось друзьям по смерти прожить на сей планете, даже коренные правила религии ученых на время изменились; напр. Государи, обыкновенно, при торжественном служении в храме неба или земли, искони доныне, поклоняются духам гор и рек, а тогда они оказывали покровительство горам и рекам, равно как и духам, охраняющим произведения земли (50); крестьяне тогда жгли ладонь пред гробницами умерших и приносили жертвы о искуплении душ (51). Правда, что ладоном несколько пахло и от гробниц, виденных Г. Фортьюном во время его путешествия по Китаю. Встречаются еще такие выражения, у которых давность совершенно выела смысл, напр: он не раскладывает тонкого шелка бамбука и любит источник старого леса; а искупление душ ныне сделалось непонятным выражением. [170]

Переводчики повести (я разумею переводивших повесть с Кит. языка) Друзья по смерти подлинно подарили нам такое, в отношении к Китаю, открытие, в сравнении с которым ничто значит перевод надписей с Забайкальских утесов, сделанный членом Парижской Академии Надписей с несуществующих, по его уверению, письмен; а он перевел надписи при помощи двадцати пяти словарей двадцати пяти различных языков. (Это случилось во времена Екатерины Великой.) Что касается до Китайских собственных имен, они на Русский язык переложены столь хорошо, или, лучше сказать, столь искусно, что можно их считать и Мадагаскарскими, и Отаитскими, и Патагонскими, не одними Китайскими.


Комментарии

1. Не лучше ли Форчон?

2. Замечание сомнительное.

3. Третные праздники суть: новый год, 5-е число 5-й луны и 15-е число 8-й луны. См. Китай. 1840. 228 и сл.

4. В Китае для курения употребляют стружки белого сандала и орлиного дерева.

5. В глубокой древности и даже около времен Р. X, в Китае могилы насыпались в вид больших курганов, а нынешние могилы имеют вид большего котла, дном к верху обращенного.

6. Китайский надгробный памятник делается в виде плиты, имеющей от пяти до восьми футов вышины, от трех до пяти футов ширины и от пяти до восьми дюймов толщины. На памятнике, поставляемом по повелению Императора, иссекается имянный указ с описанием важных заслуг покойника. Никаких других надписей не бывает.

7. Т. е. крокодила.

8. Т. е. без скульптурных украшений.

9. По совершении обряда, приготовляется из жертвенных предложений обед для бывших при жертвоприношении.

10. По сим свечкам весь обряд моления называется шао-сянь, что, от слова в слово, значит возжигать благовония. Под сими двумя словами разумеются действия: молиться и богомолье; напр. шан-на-ли цюй, куда идешь? шао-сянь цюй, иду молиться, или на богомолье.

11. По Китайскому времясчислению век содержит продолжение 30 лет.

12. Числами указаны страницы в Москитянине.

13. Выше прозвание, согласно с Европейским обыкновением, превращено в имя, а имя в прозвание; а здесь — вероятно по забывчивости — прозвание с именем слиты в одно имя.

14. Надобно перевести не дверь, а ворота, потому что ворота при жилом дворце состоять из огромного корпуса, в котором Император занимается государственными делами.

15. Надобно было перевести: достоинство да-фу, т. е. гранда.

Текст воспроизведен по изданию: Замечания на статью под заглавием: Друзья по смерти, напечатанную в VII нумере Москвитянина на 1846 год // Москвитянин, № 11-12. 1846

© текст - Бичурин Н. Я. [Иакинф]. 1846
© сетевая версия - Thietmar. 2018
© OCR - Андреев-Попович И. 2018
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Москвитянин. 1846