БИЧУРИН Н. Я. [ИАКИНФ]

КИТАЙ,

ЕГО ЖИТЕЛИ, НРАВЫ, ОБЫЧАИ, ПРОСВЕЩЕНИЕ

IX.

ПОЯСНЕНИЕ ОТВЕТОВ Г. КРУЗЕНШТЕРНА НА ВОПРОСЫ ПРЕДЛОЖЕННЫЕ ЕМУ Г. ВИРСТОМ КАСАТЕЛЬНО КИТАЯ

Г. Крузенштерн пред своим отправлением в путешествие кругом света получил от Г. Вирста 27 вопросов относящихся до Китая. Кратковременное пребывание славного нашего мореплавателя в Кантоне — без знания Китайского языка, недозволило ему приобресть столько сведений о Китае, что бы он сам по себе мог составить [333] удовлетворительные ответы; и, вероятно, воспользовался для сего показаниями Англичан, живущих под Кантоном по торговым своим делам. Сии то показания Г. Крузенштерн поместил в своем путешествии кругом света. Но краткость, а более не точность ответов ясно показывают, что Члены Англинской Фактории в Китае мало имели сведений о внутреннем состоянии Китая. В настоящее время открыто уже, что нелепые мнения на счет сего Государства, замечаемые в сочинениях ученых Европейцев, произошли большею частию от несправедливых известий сообщенных путешественниками. Многие из вопросов Г. Вирста не относятся к статистике Китая, между тем правильные ответы на них могут прояснить весьма многое относительно частного быта Китайцев. Вот единственная причина, которая побудила меня принять на себя труд исправить и пояснить самые ответы Г. Крузенштерна на данные ему вопросы.

1.

Как велики в Китае обыкновенные на занимаемые деньги проценты, и какова разность между залогом и доверенностию к лицу занимающего?

Отв. «В Кантоне платят по 12 и по 18-ти процентов, судя по обстоятельствам и благонадежности заимодавца».

Проценты в отношении к различному образу займа и ссуды неодинаковы. Частные ссудные банки называемые Дтап-пху, выдают небольшие суммы — [333] под залог разныхх движимых вещей — за два, а под залог меховых, шерстяных и каменных вещей за три процента на месяц. Но если заем простирается до 1000 рубл. серебром, в таком случае берут от одного до полупроцента. Это и говорю о Пекине, где все вещи вдвое дороже против губерний; в других местах проценты на займы должны стоять в равном содержании с местною ценностию вещей. Находятся еще такие банки, которые ссужают на имя торгового дома по одному ручающегося места виду для получения суммы по частям. Проценты на таковую ссуду очень умеренны, и всегда тем менее, чем короче сроки уплаты. Напр. если занять 360 рублей с условием начать с следующего по займе дня ежедневную уплату по рублю, по такому займу берут не более пяти процентов в год: но банкир, не смотря на малость процентов, получает весьма значительную прибыль, ежели обратить внимание на беспрерывное обращение капитала. Еще существует в Пекине исключительный образ ссуды для чиновников, которые при своем отправлении из столицы к должности имеют нужду в деньгах как для уплаты прежних долгов, так и для будущих путевых издержек. Как эта ссуда всегда простирается до значительной суммы, и при том производится без залогов и поручительств; то и проценты, смотря по расстоянию места и надежности доходов с оного, бывают не одинаковы; но вообще очень высоки — иногда выше ста на сто. [334] Причина сему заключается в том, что чиновник, занимающий деньги при определении к новому месту, хотя и обеспечивает свой долг письменным видом, данным ему от правительства на должность: но если по непредвидимому обстоятельству, он лишится места, или умрет еще до истечения срока назначенного к уплате; то заимодавцы не имеют права требовать ни процентов, ни капитала. Это значить ссужать на страх, и составляет главную причину высоких процентов. Для таковых ссуд существуют банки только в Пекине, и находятся особые общества маклеров, которые должны обстоятельно знать положительные доходы всех должностей в государстве, и сверх сего осведомляться о состоянии новоопределяемых чиновников, т. е. какого они поведения, каких лет и не имеют ли родителей в преклонных летах (Чиновники из Китайцев, по кончине отца или матери, совершенно отрешаются от должности на 27 месяцев для совершения траура; а чиновники из Маньчжуров и Монголов, служащие в губерниях, по сему случаю возвращаются в Пекин, где по окончании 3-х месячного траура, определяются на остальное время траура к должностям в Канцеляриях тех дивизий, в которых они родились). Маклера предварительно разведывают об определяющихся к выгодным должностям и сообщают о них банкам; а сии по договору ссудив чиновника известною суммою денег [335] отправляют с ним своего прикащика для получения долга на месте. Между частными людьми еще производится ссуда по займу под залоги имения движимого и недвижимого, иногда и без залогов, но с письменным обязательством и поручительством. Проценты по сему образу ссуды, смотря по количеству суммы, безопасности залога и доверенности к поручителям и должнику от полу — до трех процентов на месяц. Обыкновенно чем более сумма и безопаснее залог, тем в равном содержании и проценты менее. Доверенность к лицу и поручителям имеет места при полной надежде к получению: но без надежного залога мало способствует к понижению процентов: ибо в Китае неположено законами, что бы брать от правительства виды для отъезда или переселения из одного места в другое. Изложенные мною замечания наиболее относятся к Пекину; в других местах без сомнения есть небольшое различие в образе заимодавства. Китайцы наиболее руководствуются обычаями, которые везде одинаковы быть не могут. Законами утверждено только не брать выше трех процентов в месяц, и прекращать уплату оных, как скоро сумма их сравняется с капиталом.

2.

Существует ли рабство, или временное подданство? [336]

Отв. “Не существует. Китаец родится свободнымъ". (С сего места до конца статьи, места в ответах напечатаные курзивом, относятся к ложным понятиям) Знатный и богатый должны нанимать людей для услуги и работы. Впрочем весьма обыкновенно, что родители продают детей своих; только мужеского пола реже нежели женского; но и сии остаются в неволе до совершеннолетия, по достижении коего делаются свободными. За женский пол, который в Китае, равно как и во всех восточных землях, не пользуется одинаковыми преимуществами с мущинами, полиция нестрого вступается; а потому проданные дети сего пола остаются во всю жизнь свою в рабстве...

В Китае существует рабство двух видов, утвержденных государственными постановлениями. Китайцы за некоторые преступления ссылаются на отдаленные пределы в неволю и отдаются в работу офицерам Маньчжуского происхождения, которые впрочем не имеют права ни продавать ни освобождать, а разрешение от сего наказания предоставлено верховной власти. Мятежники, взятые в плен, законным образом поступают в рабство к военным маньчжуского происхождения, и остаются в неволе из рода в род, пока владельцы не отпустят их на волю с возвращением крепостей, по которым владеют ими. Есть еще [338] третий вид рабства. Родители имеют право продавать своих детей; но сие рабство в письменных актах называется кабалением; оно простирается только на одно лице; а с возвращением покупной суммы, или с прошествием условных лет работы прекращается. Все сии три вида рабства простираются только на Китайцев. Маньчжуры и Монголы за преступления вместо неволи ссылаются в казенные работы.

3.

Естьли в Китае великие богачи из частных людей? владеют ли они обширными поместьями, или имение их, яко торгующих состоит в богатствах ?

Отв. Богатейшие из частных людей в Китае суть обыкновенно торгующие, а наипаче некоторые из содержателей соляного откупа. Соль составляет одну из важнейших частей доходов Китайского правительства. В каждой провинции находятся сообщества купцов, коим предоставляется единоторжие в продаже соли. Они по мандаринам важнейшие лица в целом Государстве. Они одни пользуются правом носить оружие, держат вооруженные лодки, входит во всякий дом с обыском, если подозревают, что хозяин имеет соль, которая не у них куплена. За ними следуют, яко богачи из частных людей, сочлены Когонга. Имение Панкиквы, первого купца сего [339] общества, полагают в 4-м. телов, или в 6-м. пиастров. Владетелей обширными поместьями, сказывали, в Китае совсем неимеется.»

В Китае много больших богачей, а число средственных капиталистов очень велико. Они бывают из чиновников, а более из торговых людей. Богатство их состоит в землях, строениях и наличном капитале как в серебре, так и в то варах. В одном Пекине считается до 200 частных ссудных банков, и самый бедный из них имеет не менее миллиона (ассигнациями) рублей в обороте. В Китае все почти земли принадлежат собственникам. Каждый, не разбирая сословий, преимущественно старается иметь часть капитала в землях: ибо сей капитал приносит верные доходы, и сверх того неподвержен никаким не предвидимым опасностям, исключая политических переворотов. Но обладание землями никому не дает названия помещиков.

4.

Употребительны ли в Китае по торговле вексели, или ассигнации, и какие по сему существуют законы ?

Отв. Торгующие векселей не употребляют, как то делают Европейцы: следовательно и нет на то законов. Вообще очень редко случается, что бы один Китаец занимал у другого деньги. В государстве, в коем богатство удобно может быть виною несчастия [340] владеющего оным стараются скрывать свое имение. Сам Панкиква, будучи весьма тщеславен, не охотно говорит о великом своем богатстве. Впрочем переводы денег между торгующими Китайцами неизбежны; для того и употребляют росписки: но оне по настоящему состоят только в засвидетельствовании получения денег и обещания уплаты в определенное время. Если случится, что должник не платит и веритель принесет на него жалобу мандарину, то сей удостоверившись в справедливости требования принуждает его к платежу — или сильно действующею в Китае Бамбу, или налагает запрещение на имение и удовлетворяет из оного верителя. Однако Китаец весьма редко приносит жалобу на должника своего. Он охотнее ждет долгое время, в надежде каким либо образом получить ему принадлежащее. Сему главною причиною то, что мандарин требует обыкновенно за труды свои половину долга; в случае же на то несогласия не принимает жалоб.»

В Китае употребляют вексели троякого вида. К первому виду принадлежат переводные вексели Хой-пьхиао, которые употребляются только банкирами под печатью фирмы купеческого Дома, без маклерской скрепы. Такие вексели называются переводными; потому что получение вручаемой банку суммы назначается в банке другого города [341] принадлежащем тому же банкиру. Перевод векселя на посторонние банки, или уплата оными долгов допускается по взаимному согласию. Ко второму виду векселей принадлежат заемные векселя Цзе-пьхиао. Это суть обязательства, которыми торгующие обязываются закупленные в одном месте товары уплатить в другом месте наличными деньгами. Но как в Китае нет торгового устава, то все между купцами сделки производятся по добровольным условиям, основанным на давних обыкновениях. Маклеров при сих сделках неупотребляют: но всю доверенность основывают на состоянии торгующего дома, или на состоянии поручителей. К третьему виду векселей принадлежат ассигнации называемые в Китае денежными билетами цянь-пьхиао;— такие билеты употребляются менялами, когда променивающий серебро на медную монету требует для удобности выдать ему вексель или билет на желаемую сумму. На билете находится печать меняльной лавки, и надпись с означением ее названия и количества заключающейся в билете суммы. Но вексели меняльных лавок принимаются в обороте за наличные деньги только в том городе или местечке, где они выпущены, а вне тех мест не имеют силы. Заемные письма цзе-цзы по обыкновенным денежным ссудам не причисляются к векселям. Исключительных по вексельным делам постановлений нет в Китайских уложениях. [342]

5.

Естьли гильдии и цехи; каковы оных постановления ?

Отв. «Все ремесленники разделяются на общества, из коих каждое имеет своего старшину. В Кантоне разные мастеровые живут даже в особенных улицах; так напр: в одной портные, в другой сапожники, в третьей стекольщики, в четвертой аптекари, и так далее. Они делают и особенные свои празднества, для коих нанимают обыкновенно комедиантов, и обнародывают, что в такой — то день, в таком — то цехе будут зрелище, к которому допускают всякого безденежно.»

В Китае существует двоякое разделение жителей на сословия. В ученом слог — в сообразность древним уложениям о столице — народ разделяется на четыре сословия: чиновников, землепашцев, торгующих и ремесленников. В те времена не было отдельного военного состояния, а весь народ обязан был исправлять военную службу. Ныне законами приняты два только состояния: чины чень и простолюдины или плебеяне минь. В первом поставлены Князья, чиновники и ученые; последнее заключает в себе торгующих, ремесленников, землепашцев, и имеет многие подразделения, означающие разность упражнений, а не постепенность между сословиями. Но как в [343] общежитии приняты каждому роду упражнений особливые названия; то Правительство в судопроизводстве по необходимости сообразуется с общими понятиями о сословиях народа; но, не утверждая законами политического их различие между собою, не полагает исключительного преимущества одному пред другим: по сей причине нет в Китае ни гильдий купеческих, ни цехов мещанских; равным образом нет и особливых уставов, определяющих гражданские обязанности и взаимные отношения равных сословий между собою. Но как различие сословий, введенных в общежитии, есть необходимое последствие разнородности упражнений; то для определения взаимных отношений при отправлении дел введены частные положения, которые будучи укоренены долговременным употреблением и общим уважением, заменяют в Китае то, что у нас введено уставами. Китайцы руководствуются в своих сделках обыкновениями точно также, как в Европе законами. Иногда их обыкновения, взятые особенно, кажутся довольно странными: но когда рассмотрим их в связи с другими обыкновениями, или в отношении к соприкосновенным к ним каким либо обстоятельствам; то нельзя неувериться, что они действительно должны быть таковыми, каковы есть, и вместо странности открываем в них благоразумное приспособление к обстоятельствам. Мастеровые в городах и слободах обыкновенно занимаются своими ремеслами в лавках, а не в домах. Нередко люди одного [344] какого-либо ремесла отдельно занимают небольшую улицу. Равным образом и торгующие одним каким либо товаром иногда занимают довольно значительное пространство по одной улице. Это в Европе называют рядами, а не цехами или сословиями; в Китае напротив и целый ряд лавок с одним каким либо товаром и сословие торгующее им, и сословие занимающееся одним каким либо ремеслом носит общее название Хан, что значит: черта, линия, ряд, сословие. Сим образом при первоначальном открытии торга на Кягте Китайцы разделили свои товары на восемь разрядов и назвали это Бпа — хан: в следствие сего постановили восемь старшин по одному в каждом разряде, что и до ныне удержано, не смотря на то, что некоторые из прежних товаров давно вышли из торговли. На таком же основании в Кантоне при открытии торга с Европейцами постановлено 13 старшим (которые с Английского языка вместо Хин переводят у нас Хонг, Гонг и Когонг). В Китае как выше сказано, слово Хан существует только в имени; а в Кантоне старшины превращены в маклеров — монополистов, чрез которых производится промен китайских произведений на иностранные. — Еще есть в Китае обыкновение, что занимающиеся одним каким-либо ремеслом или торгом избирают в году день, в который составляют праздник для своего сословия, сопровождаемый какими-либо играми, или церемониями. Актеры в Пекине празднуют день рождения [345] учредителя театральных игр. Торгующие холстом и хозяева чайных усадьб ежегодно съезжаются в назначаемое старшинами место, где в общем собрании полагают цены, по которым товары их должны продаваться в разных местах. Таковые собрания обыкновенно сопровождаются пиршествами и театральными играми, представляемыми на улицах для всенародного увеселения.

6.

Где и сколь знатны ярмарки, торговые места и складки товаров? Из каких портов производится торговля с Япониею, Филиппинскими и Зондскими островами и берегом Иидии ?

Отв. “Важнейшие пристани в Китае для иностранной торговли суть: Кантон на южном берегу, Емой на южном в провинции Фокиек, Нингно на восточном в провинции Чекианг, не в дальнем расстоянии от острова Чузам (Емой есть Ся-мынь, Чузам есть остров Чжеу-шань). Из Кантона плавают Китайские ионки в Малакку, Батавию, Сиам и в разные места, сопредельные Китайскому морю, из Емои к Филиппинским и Ликейским островам; из Нинто в Японию и Корею. Взаимный между пристанями торг производится почти повсюду. Все великие города служат местами для складки [346] товаров по внутренней торговле и для мануфактур своей провинции, а особливо находящиеся у великих рек и каналов."

Ответ сей очень удовлетворителен. Что касается до ярмарок, т. е. временных на каком либо месте при большом съезд купцов со всех сторон для продажи и покупки известных товаров; то в Китае можно допустить таковые места более в разряде торжков или базаров, нежели в виде ярмарок. В замену ярмарок довольно находится больших складочных мест, которые по обширности их торговли можно было-бы назвать ярмарками, еслиб своз товаров был центральный а не имел одностороннего направления. Таковые места имеют сухопутные, а более водяные сообщения.

7.

Употребляются ли в Кантоне прейс-куранты?

Отв. »Употребляются, но только на Европейских языках.»

Очень вероятно, что Европейцы, торгующие в Кантоне, имеют прейс-куранты на Европейских языках,— но только для себя, а не для Китайцев. К чести Европейских народов, имеющих торговые связи с Китаем, надобно сказать, что они в Кантоне производят торг с Китайцами на исковерканном английском или португальском наречиях, а в Кятге на изуродованном русском язык. Что касается до прейс-курантов собственно [347] в Китае, в Пекине они находятся во всех больших лавках и магазинах, где положены решительные цены товарам без запроса. Прейс-куранты обыкновенно вешаются на стене написанные на больших деревянных досках, и сверх сего печатаются в особенных брошурках для раздачи. При ценах в прейс-курантах означается и лаж предоставляемый в пользу покупателя.

8.

Каково учреждение почт? Заведены ли оные порядочно во всем государств, и может ли всякой оными пользоваться?

Отв. “Порядочная почта учреждена только между Пекином и Кантоном, коею всякой пользоваться может: но посылаемые по оной письма распечатываются и рассматриваются. Кроме сей почты ныне другой во всем Китае. Во время нужной переписки нет иного средства, как только отправлять нарочного, или поручать проезжающим."

От Пекина, так как местопребывания верховной власти, есть верховая конная почта по всем большим дорогам, ведущим в главные города губерний: она учреждена только для развоза казенных бумаг; частные же люди могут поручать курьерам письма, и сии письма верно доходят, когда на них надписана выдача достаточной платы за доставление. Повидимому неимение почты [348] долженствовало-бы замедлять и даже совершенно затруднять ход торговли: но изумляющая обширность оной внутри государства недопускает нас сомневаться в утончении всех возможных способов к облегчению сообщения по торговым связям. В Пекине находятся общества, которые содержат частную почту во все почти знатные места в государстве. Если кому нужно отправиться куда, или отправить кого, или послать известие в какое либо место; то требуется только сходить в ямской дом того самого места. Здесь нет надобности терять время на торг; цены единожды назначены без перемены, следует только объявить срок, и лошади, лошаки или мулы немедленно будут готовы. Цены вообще умеренны, кольми паче если несколько человек в сложности отправляют. Ямские общества на всех по своей дороге станциях имеют с ямщиками связь для перемены скота. Только письма посылаемые Европейцами из Пекина в Европу и на оборот представляемы бывают правительству и распечатываются.

9.

Дворянство в Китае одно ли личное или есть и наследственое?

Отв. “Одно личное. Чин мандаринский и разные другие даются по воле государя, или его министра. В Японии со всем тому противное; там все должностные чиновники пользуются [349] наследственным правом. Однако и в Китае потомки Конфуция наследствуют, как сказывают, всякое известное достоинство. Император яко неограниченный монарх, может, говорят, также давать чины наследственные."

В Китае есть дворянство и личное и наследственное. Личными дворянами считаются все чиновники и получившие ученую какую либо степень. Преимущества их пред простолюдинами в том состоят, что они освобождены от земских повинностей и коленопреклонений в суде; избавлены от телесного наказания, которое заменено снятием чинов, лишением должностей и вычетом жалованья. Даже от смертной казни за известные преступления дозволено откупаться. Наследственными дворянами должно считать дальних родственников ныне царствующего в Китае Дома. Они все имеют чин 8-го класса; и получают солдатское жалованье. В дивизиях маньчжуских и монгольских находятся наследственные чиновники: но здесь наследство со всеми преимуществами переходит только к одному человеку. Прочие его родственники считаются простыми; хотя право наследования по роду ни у кого из них не отъемлется. В Японии правление феодальное, подобно древнему в Китае: почему все почти высшие должности наследственны совокупно с достоинствами. [350]

10.

Естьли в Китае великие Фабрики, или обработываются ли изделия семействами? Каковы отношения между мастерами, их помощниками и учениками?

Отв. «В Китае находятся обширные фабрики, как — то напр: фарфоровые близь Кантона: но я думаю; что большая часть шелковых, бумажных и других, вывозимых из Китая товаров, обработывается часто семействами. Я не полагаю, чтобы правительство имело свои фабрики, как то делается в некоторых Европейских государствах »

По обширности государства и великому количеству потребляемых вещей необходимо надобно допустить многочисленность разнородных фабрик и больших и малых. Как шелковые, так и бумажные ткани работаются и семействами, но более по заказу фабрикантов, притом из фабричных материалов. Деревенские жители, занимаясь приготовлением сырых материалов, не имеют ни времени ни способов к дальнейшей их обработке. Правительство имеет казенные шелковые фабрики в городах Цзян-нин — Фу (Нанкин), Су-чжеу-фу и Хан-чжеу-фу. На сих фабриках ежегодно выработывают известное количество тканей по образцам присылаемым из Дворцового Правления чрез каждые десять лет. Что касается до отношений между мастерами, их помощниками и [351] учениками, то помощники обыкновенно служат из платы или из долей в барыше: учеников же принимают на пятилетний срок, и дают им только одежду и пищу.

11.

Мера и вес во всем ли Китае одинаковы; если же есть разность, то в чем состоит оная?

Отв. «Вес по объявлению купцов, которых я спрашивал, должен быть одинаков во всем государстве, кроме столицы. Один пикул содержащий сто катти равен 1,45 фунта российского или 1,33 англинского. В Пекине один пикул составляет 91 катти. Мера длины в Пекине менее же. Пекинский кубит, обыкновенная мера длины в Китае, составляет 8 1/2 Футов, в Кантон же и в южных провинциях десять.»

В Китае мера и вес, утвержденные правительством, повсюду одинаковы. Но мера и вес в народном употреблении разделяются на три вида: большой, малый и средний. В Пекине и в некоторых других местах все три вида и мер и весов употребляются: но только каждый вид для известных каких либо товаров. Мерный Китайс. фут = 1 1/24 Англинскому футу. Кубит или сажень содержит 10 футов. [352]

12.

Есть ли торговые сообщества; где они, какие постановления?

Отв. «Мне известны только два сообщества, а имянно: Когонг и другое, содержащее соль на откупе, которое разделяется на многие малые потому, что сочлены оных получают от продажи соли великую прибыль. Главное постановление торговых сообществ состоит в том, что сочлены все за одного и один за всех обязаны отвечать правительству. Сие постановление весьма важно по той причине, что казна не может ничего потерять из своих доходов. Из сообщества Когонг отвечает правительству один только старейший, или первый купец.»

В каждой губернии находится откупщик, принимающий на себя развозную продажу соли по своей губернии: но один человек несоставляет сообщества. В Кантоне каждый купец, допущенный к исключительному торгу с Англичанами, торгует на свой капитал отдельно от прочих: следовательно и Когонг в значении сообщества несуществует. Что касается до частных сообществ или компаний, торгующих сложным капиталом, таковых очень много, и при том в разных местах государства. [353]

13.

Как поступают с банкротами, каковы законы вообще, касающиеся оных?

Отв. «Об образе, каковым поступают с неплатящими должниками уномянуто уже выше при подобном сему вопросе. Кроме того употребителен в Китае и еще особенный обычай: но, может быть, только в случае неуплаты малых долгов; впрочем уверяли меня, что оному подлежат и купцы Когонга. Вечер пред новым годом должен быть сроком окончательного расчета. Кто не уплатит до оного своего долга, того может заимодавец даже бить беспрепятственно и должник не смеет сопротивляться; может повреждать домашния вещи, и разные производить в доме беспорядки. По наступлении полуночи все прекращается; заимодавец с должником мирятся и пьют, поздравляя друг друга с новым годом. Следующий образ обыкновенно употребляется при тяжбах: проситель и ответчик избирают порук, приемлющих на себя ответственность за верность дела. Имеющий несправедливую сторону платит поруке большую сумму; ибо как скоро решится тяжба мандарином, то порука наказывается палками за принятие на себя ложного дела. Каллао, или первый Минстр Императора, не свободен также от телесного наказания, а потому она [354] между Китайцами непочитается безчестными, полученные же деньги суть верны и служат надежным средством к отвращению от себя телесного наказания. Кроме порук обе стороны должны иметь еще и стряпчих, судьба коих зависит совершенно от Гражданского Губернатора, который при точнейшем разбирательстве дела все с них взыскивает, и в случае несправедливости строго их наказывает. »

В Китае нет ни банкротства, объявляемого по законным обрядам, ни устава о банкротах; должников неплатящих и несостоятельных судят всех по одинаковым законам, не разбирая сословия. Есть токмо различие во взыскании с чиновника и плебеянина. Первый отрешается от должности, или подвергается конфискации имущества; с последнего, если не положит условий к удовлетворению заимодавца, и не обеспечит уплаты надежным поручительством, производят взыскание до совершенного раззорения, и тем все дело оканчивается. Но первое очень редко случается; что касается до последнего, то заимодавцы очень редко доходят до суда: но при ссуде для избежания подлогов — предварительно берут разные предосторожности, а при требовании, что бы не терять времени на тяжбу, более соглашаются на отсрочку с надежным поручительством, или отказываются от иска до поправления худых обстоятельств должника. Что касается до требования долгов, описанного Г. [355] Крузенштерном, это есть токмо один, к сожалению, всеместный обычай, имеющий силу при сборе третных долгов. В Китае люди бедного и среднего состояния нужное для дома наиболее забирают в долг и расплачиваются по третям, как — то к пятому числу пятой луны, к пятому — надесять осьмой луны и к новому году. Даже сами торгующие кредитуются между собою на подобном же основании. Дней за десять до помянутых числ начинается требование долгов и продолжается до окончания трети. Первые две трети допускают неполную уплату: почему и требования производятся не со всею настоятельностию. К новому году все сделки должны кончиться полным очищением долгов и недоимок. Заимодавцы, будучи обеспокоиваемы своими верителями, употребляют все меры к собранию долгов, и чем ближе к концу трети, тем настоятельнее становятся требования. Над благородными употребляют пристыжение ожиданием выхода их у ворот, или преследованием но улиц; над низкими — ругательства у их домов, побои и грубости, от чего случаются и самоубийства: накануне нового года в городах повсюду шум: но в полночь с первым знаком, от правительства данным к начатию нового года, все прекращается. Ссорющиеся, при нечаянном свидании, поздравляют друг друга и взаимно извиняются; по окончании же праздника приступают к мирным сделкам, и дело оканчивают продолжением или прекращением кредита. [356]

14.

Производится ли торг более меною товаров, или определяется цена товаров, так как и у Европейцев посредством денег?

Отв. Китайцы употребляют в оборотах своих мало наличных денег, да и то одну только монету, ли называемую. Государственные подати платятся произведениями и изделиями. И так, судя по весьма обширному их торгу, полагать надобно, что оный производится по внутренности государства и по большой части меною товаров. Может быть Кантон один только из сего исключается".

В первобытные времена Китая торговля в сем государстве производилась обменом вещей. С приращением разных ремесл и художеств обмен вещей оказался недостаточным и даже затруднительным для производства торговли. Надлежало предпочтительно избрать вещь, которою бы, по внутренней ее ценности и делимости, легко было вознаграждать ценность всякой искомой вещи, и металлические деньги найдены для сей цели удобнейшими. И так со времени изобретения денег меновой торг в Китае мало по малу вышел из употребления и ныне по причинам государственного хозяйства предоставлен однем только границам. Китайские купцы вообще не любят заниматься двусторонним торгом: и посему [357] внутренний как оптовый так и разничный торг производится на наличные деньги. Впрочем и в меновом торгу всегда ценность промениваемых вещей уравнивают с ценностию вымениваемых: следовательно и здесь деньги же служат к определению цен.

15.

Введены ли постановленные проценты в торговле и вообще при заимодательстве; каковы оные?

Отв. “Постановленные проценты, как-то меня уверяли, должны быть 36, которые в северных провинциях Китая и платятся: но в Кантоне составляют оные в год от 12-ти до 18-ти, как выше сказано".

О процентах при заимодательстве уже говорено было в ответе на первой вопрос. Что касается до процентов в торговле, т. е. при продаже на кредит, в сем случае они очень умеренны и и простираются от 10 до 20-ти на сто. При дробной продаже на кредит, если получение денег не подлежит сомнению, часто вовсе не бывает процентов.

16.

Употребительна ли при гуртовом торге бухгалтерия?

Отв. “Китайские купцы в Кантоне кажутся весьма искусны в ведении книг своих. Обширные их дела требуют великой исправности". [358]

Каждый мальчик, готовящийся быть торговцем обучается арифметике и бухгалтерии. Вообще же не только в оптовом торги, но и во всех больших магазинах и лавках ведут книги своей торговли, которая ежедневно по вечерам очищается по всем кастам: по приходной и расходной, приемной и отпускной, кредитной и торговой. Бухгалтер обыкновенно во весь день сидит у стола с книгою и вписывает каждую проданную вещь; в мелочных же лавках довольствуются одним вечерним счетом.

17.

Имеются ли при торговле маклеры, браковщики, весовщики и проч.

Отв. “Правительством учрежденным не имеется. Каждый купец Когонга имеет помощника, который при приеме и отпуске товаров все осматривает, весить, считает меряетъ".

По некоторым ветвям торговли имеются правительством учрежденные маклеры и весовщики. В Пекине находятся маклеры: 1) для выдачи законных видов на покупаемых лошадей, мулов и ослов; 2) на меняльной бирже для обмена медной монеты на серебро и обратно. Весовщики смотрят, не употребляют ли при продаже хлеба не узказных мер.

18.

Перевозятся ли товары в великих количествах [359] сухим путем; назначено ли время для отправления судов и повозок с товарами?

Отв. “Все товары перевозятся по рекам и каналам; сухим же путем, думаю, не производится того вовсе. Весьма сомнительно, чтобы в известные времена отправлялись суда правильно".

В северном Китае, где довольно содержат лошадей, лошаков, ослов, и даже верблюдов, употребляется перевозка товаров гужом; а в южном Китае, по невозможности содержать скота, перевозят товары реками и каналами, исключая тех мест, где нет водяного сообщения, как-то от реки Цзян в губернию Гуан-дун чрез хребет Юй-лин. Здесь обыкновенно переправляют товары чрез волок на тачках, или дрягили на себе переносят. Главный водяный путь есть один по всему государству, как для казенных так и для частных судов: а именно хлебный канал, в котором воду в местах недостаточных поднимают только в свое время: по сей причине отправление судов с юга на север правильно производится дважды в год. Первые караваны каналом приходят в Тьхянь-цзинь-фу, (город в 280 ли от Пекина на восток) в исходе Мая, а второе в исходе Сентября. Суда, морем отправленные, приходят около того же времени; по несколько позже. Плавание по рекам и прочим каналам производится всегда, исключая обмеления или наводнения. [360]

19.

Извещают, что в Китае поселянин сколько же предпочтителен пред ремесленником, сколько у нас последний пред первым, и что каждый Китаец ревнует или приобресть какое-либо поместье, или взять землю на откуп, что дают на довольно выгодные условия, ежели нанимающий имеет достаточную благонадежность: справедливо ли это?

Отв. На сей вопрос должен я взять ответ из Баррова путешествия. По ученом и государственном чиновнике следует поселянин непосредственно: — купец, художник и ремесленник гораздо ниже его. Китайский воин обработывает сам землю: духовные также, если оная при монастыре имеется. Император по читается единственными земли владетелем. Поместье у содержащего оное на откупе; ни когда неотнимается, если он платит исправно. Откупивший земли более, нежели обработывать может с своим семейством, отдает в наем другому за половину подати, которую вносит всю сам в казну. Большая часть бедных поселян в Китае упражняется в земледелии, нанимая землю у содержащих оную на откупе. Обширных поместьев очень мало; а потому между откупщиками и нет единоторжия хлебом. Каждый поселянин продает произведения свои свободно, где хочет; всякий [361] подданный имеет право ловить рыбу беспрепятственно в открытом мор у берегов, в озерах реках и устьях. Помещиков, пользующихся особенными преимуществами, нет вовсе".

Поселянин имеет в глазах правительства преимущество пред прочими сословиями разночинцев, потому что землепашество в Китае почитается основанием народного спокойствия и благоденствия. В каждом уезде Правитель избирает несколько стариков для надзора за землепашеством. По истечении трех лет оказавшийся из них рачительным получает чин 15 или 16 класса. Это весьма много споспешествует к поощрению землепашества, но существенно не доставляет им никакого преимущества пред оными. Каждый Китаец, хотя несколько достаточный, старается приобресть покупкою участок земли, чтобы самому заниматься землепашеством, или отдавать оную на откуп: но они делают это не по ревнованию к чести, но частию потому, что земли приносят доход надежный, неподверженный случайным опасностям, исключая неурожая; а более потому, что священный закон отцепочтения обязывает каждого иметь родовое кладбище, на котором в приличные случаи приносят жертвы своим предкам. В Китае почти все земли принадлежат собственникам, которые имеют право продать оные; люди всякого состояния могут покупать, как покупают и другие недвижимые имения, т. е. по крепостям: но владение землею не дает им никакого [362] преимущества пред равными. Те, которые сами не могут обработывать своих земель, отдают их на откуп желающих, однако же благонадежным людям. По сей части, столь важной по своим отношениям к благосостоянию государственному, существуют законные постановления. В Китае земли ежегодно засеваются — и земледельцы всячески стараются истощение растительной силы их вознаграждать удобрением: по сей причине владелец отдающий землю на откуп, не имеет права ни возвышать откупа ни отдать землю другому, пока прежний содержатель исправно вносит поземельную плату.

20.

Главнейшие доходы Китайского государя состоят ли в подати с земли? Как велика оная? Платится ли деньгами или произведениями ?

Отв. “Десятая часть от всех земных произведений составляет важнейшую подать. По вычислению полученному Лордом Макартнеем от Мандарина Цоута-джина (В Китайском языке нет таких звуков) простирается подать, взимаемая во всех провинциях государства до 66 миллионов фунтов стерлингов".

Хотя в Китае все почти земли принадлежат собственникам: но правительство обложило оные небольшим оброком, который составляет главную [363] статью государственных доходов и собирается серебром и частию хлебом. Поземельный оброк положен по доброте почвы, разделяемой на лучшую, среднюю и низшую. Вообще же государственные доходы состоят из разных налогов, которые суть:

а) Сбор подушных оброков.

б) Сбор поземельных окладов.

в) Сбор податей разных именований.

г) Сбор с продажи соли.

д) Сбор пошлин с товаров.

Сбор налогов вообще не ежегодно бывает в одинаковом состоянии. В сборе поземельном и подушном бывают недоимки; прочие сборы сами по себе непостоянны. По отчету обнародованному палатою финансов в 1812 году государственные доходы в каждой из помянутых частей простиралось:

Сбор поземельный

Серебром — до 27.285,650 лан.

Хлебом — 4.082,070 мешков (Сборный казенный мешок содержит в себе 5 пуда 32 фунта).

Сбор подушный — 3.205,600 лан.

Сбор разных именований — 2.360,000

Сбор с соляной продажи — 7.477,000

Сбор пошлины — 3.849,000

Всего — до 48.259,320 [364]

Сверх изложенных сборов находятся мелкие местные налоги, которые в сложности составляют значительную сумму. Двор содержится доходами с удельных земель, которые простираются до 1.056,000 лан серебром; сверх сего ежегодно получает до 12,000 ясачных соболей, 140 гинов корня жиньшень и до 1,000 зерен восточного жемчуга). Вместо соболей принимают шкуру и других зверей).

21.

Кто печется об исправлении и содержании дорог и каналов и каким иждивением то производится ?

Отв. “Купеческие суда, проходя каналами и реками, платят положенную пошлину, которая употребляется единственно к построению мостов и шлюзов. О дорогах, думаю имеют в Китае мало попечения".

Поддерживание земляных дорог, частных каналов и пошлин при них обращено в земскую повинность местных жителей. Починка каменных мостов и береговых плотин, также содержание каналов в большом размере производятся иждивением правительства. На расходы по сему предмету в поморских местах обращен сбор пошлин с леса и деревянной посуды, в которой привозят товары. [365]

22.

Подражают ли Китайцы Европейцам в художестве? Разумеют ли они часы делать?

Отв. “Подражают, но несовершенно. Они делают прекраснейшие художественные вещи из слоновой кости, черепахи и жемчужной раковины. Разные утвари из золота и серебра весьма тонки и чисты. Они делают и стенные часы, карманных же делать неразумеют. Искусство делать сукно не удалось им также".

Можно сказать, что Китайцы в отделке многих вещей дошли до совершенства; а по заказу выработывают некоторые Европейские вещи очень близко к данным образцам. В редком народ можно найти столь быструю способность к подражанию, каковою Китайцы обладают; и если что удерживает их от приближения к утонченности Европейцев, то это их законы, которые предписывают самую форму употребляемых вещей. Китаец может усовершенствовать свое, но вводить чужестранное или что либо новое не смеет. В некоторых городах южного Китая делают стенные и столовые часы средственной работы, карманных же часов не делают. Назад тому около 150 лет заведена была казенная часовая фабрика: но скоро упала от дешевизны заморских карманных часов. Что касается до выработки суком, то в сем искустве Китайцы скоро бы могли сделаться соперниками [366] Европейцам: но в Китае совершенно нет овцеводства; овцы же, даже лучших пород разводимых в Монголии и Тангуте; имеют шерсть годную только для валяния тонких войлоков.

23.

Говорят, что рабочие люди могут с величайшим трудом только прокормить себя с своим семейством: ремесленники нуждаются в том и еще более; сии бегают будто бы по улицам со своими инструментами для испрошения где-либо работы нищенским образом: что приготовление сахара производится бродящими поденьщиками; что множество людей живут на воде в судах; что многие едят будто бы собак и кошек мертвых. — Справедливо-ли это?

Отв. “Чрезвычайное многолюдство должно быть виною, что бедный простой народ терпит нередко великую нужду. Вообще в государстве голод бывает чисто. В Кантоне не очень приметно, чтобы поденьщики и ремесленники не находили для себя работы. Впрочем нищих много и в сем город, которые показываясь на улицах в рубищах представляют вид крайне отвратительный. Что голодные Китайцы едят мертвых собак, кошек и даже крыс, тому имел многократно случай быть сам свидетелем. Я приказал бросить за борт несколько бочек солонины испортившейся до того, что зловоние от него разнеслось по всему Вампу, [367] и долго неуничтожалось. Алчущие Китайцы ловили ее с величайшею жадностию и увозили с изъявлением особенной радости. На реке Тигрисе у Кантона живет множество народа на лодках. Прочие реки, каналы и озера также обитаемы людьми, и при том в некоторых местах столько же почти многолюдны сколько и самая земля. Однако сомнительно, чтобы внутренния области Китая, не участвующие в выгодах торговли посредством рек и каналов, населены и возделаны были равномерно".

Судя по невероятному народонаселению в Китае, можно безошибочно сказать, что число рук, простирающихся к работе, далеко превосходит количество представляющейся работы, что великая населенность далеко превосходит меру земли, потребную к пропитанию жителей. После сего ни мало не удивительно,, что рабочие с трудом могут содержать себя; что ремесленники, а особливо семейные, вообще нуждаются в содержании себя. Если бы невыгодный образ китайского земледелия и двукратные посевы сарацинского пшена на юге, если бы неукоряемое и повторяемое возращение огородной зелени и овощей на одной и той же земле и подвоз хлеба из Индии и с островов южного океана; то Китай должен был бы целую половину своих жителей извергнуть за пределы. Сверх сего надобно отдать полную справедливость трезвости, воздержанию, деятельности, особенно же трудолюбию [368] и терпеливости Китайцев. Не увидите ни одной пядени удобной земли, оставленной необработанною; даже болотные и песчаные места засажены камышем и палочником, или тальником, которые по великому их употреблению приносят владетелям немалый доход.— Что касается до ремесленников, то они снискивают пропитание способами обыкновением присвоенными ремеслу их. Каменьщик, плотник, поденщик приходят в известные места ожидать требователей. Разнощики мелочных товаров, продавцы харчевых вещей, обручники, брадобреи и многие другие, коих ремесло состоит в том, что бы разноскою или минутною работою удовлетворять нуждам жителей, обыкновенно ходят по улицам, и голосом или звуком орудий, означающих ремесло их, дают знать о своем проходе. О приготовлении сахара, производимом в южных странах не случалось мне спрашивать, и очень вероятно, что сия операция производится поденьщиками, но нельзя сказать бродягами: ибо правительство никаким средством непривязывает жителей к своим селениям; а переход из одного места в другое предоставлен в полную волю их — без видов от местных начальств — с таким однакоже ограничением, что бы познаемых никто отнюдь не принимал и не держал. Живущих на воде находится два рода: 1) в некоторых больших городах южного Китая многие живут на судах по рекам и каналам, не по бедности, а по недостатку мест ближайших к центру города, [369] где им нужно чаще быть по своим делам. Лучшие жилые суда бывают очень красивого устроения, и комнаты в них прекрасно меблированы. Судохозяева и рыбаки вовсе не имеют домов, а из рода в род живут на судах со всем семейством. Бедные люди, по недостатку в средствах к пропитанию, едят коневину, ослятину, верблюжину, кошек, собак, и не токмо живых но и палых. Мне самому случалось видеть, с какою заботливостию бедный тащил нечаянно найденную им на улице издохшую кошку или собаку. Но действия, к которым понуждает необходимость или крайность, не должно почитать общим обыкновением или нравственным правилом. Самый бедный Китаец не унизится до сбора милостыни по улицам. Есть класс нищих, терпимый в Пекине и других городах, не смотря на отвратительнейший вид их. Это не бедные, а сборище развратнейших людей, лишенных всякого доверия в обществе. Нередко завлекаются к ним бедные мальчики испорченной нравственности.

24.

Говорят, что Китайцы побуждаются много к женатой жизни чрез то, что позволительно детей убивать. Уверяют, что есть даже и особенные люди, яко ремесленники в побиении младенцев. Справедливо ли это?

Отв. “Что умерщвление детей в Китае вообще терпимо, сия истина неподвержена, к [370] крайнему сожалению, никакому более сомнению. Столь славящийся нравстенностию Китаец, не признает детоубийства пороком, подобно как и препрославленные люди природы, обитающие на островах Великого Океана, не почитают людоедство делом противоестественным и гнусным. Мы видели в Вампу часто мертвых младенцев, несомых течением реки в море.“

Что бы Китайцы побуждались к женатой жизни чрез дозволительное детоубийство; что бы даже были особенные люди, которые питаются ремеслом детоубийства; это могли сказать только Католические миссионеры, для мнимого возвышения правил учения Христова, и Европейские путешественники, которые имеют слабость решительно судить обо всем по обозрению поверхностному. Справедливо, и надобно отдать честь Китайцам, что мало неженатых между ними. Отец отнюдь непозволит возрастному сыну оставаться холостым по его воле, и дворянство особенно держится сего правила. Но можно ли подумать, что причиною. сему безнаказанное детоубийство, преступление совершенно противное природе? Правила Китайской религии искони возложили на сыновей священнейший долг обожать виновников бытия по смерти их и приносить им жертвы. Вот что каждому отцу внушает набожное влечение к продолжению своего рода. Тот, кто по безчадию не имеет сына, воспитывает приемыша, [371] и предварительно услаждается удовольствием, которого ожидает от смерти. Когда сын изготовит, гроб отцу, еще в живых находящемуся, то последний необыкновенно восхищается, представляя в мыслях, что он достиг совершеаннго в сей жизна счастия. Касательно детоубийства я неотрицаю, что бы не было женщин и девиц, которые впадши в слабость не старались бы утаить то, что может изобличить их в непозволенной любви, и покрыть стыдом целое семейство. Стыд при сем обстоятельстве сковывает разум человека, и чем сильнее, тем жесточае действует. И так очень вероятно, что иногда умерщвляют незаконнорожденных, особенно в домах, в которых строго соблюдается нравственность семейства. Что касается до изведения младенцев в утробе, это незаметное детоубийство, думать надобно, довольно часто случается, не смотря на то, что в больших городах находятся воспитательные домы для принятия незаконнорожденеых. В Китае есть обыкновение, которое очень легко может доводить Европейциев до ложных заключений. По умствованию Китайцев — души умерших во младенчестве и в детстве почитаются несовершенными: по сей причине детей умерших до осьмилетного возраста неудостоивают погребения по обрядам, а хоронят их подле родовых кладбищ или в общих могилах — без церемонии. В южных губерниях даже бросают их и в реки. Посему то в Пекине, равно и в других больших городах богатые и набожные [372] люди ежедневно высылают телеги, запряженные волами, собирать умерших младенцев для отвоза их в общую могилу. Но безрассудно было бы заключать отсюда, что детоубийство есть всеобщий порок в Китае; напротив оно в Китайском законодательстве поставлено наряду с первыми государственными преступлениями; даже изведение младенца в утробе подвергнуто жестокому телесному наказанию.

25.

Говорят, что не взирая на то многолюдство в] Китае не уменьшается. Города населены чрезвычайно. — Возделанные земли не пустеют. Справедливо-ли это?

Отв. «Известия о многолюдстве Китайского государства весьма различны. Г. Соинерат полагает 10, а Г. Стаунтон по таблицам, полученным Лордом Макартнеем в Пекине, по случившемся за год до его прибытия народоизчислении — 333 м. Езуит Амиот приемлет почти среднее число из сих двух количеств; ибо он полагает 198 м. Трудно изведать с достоверностию, чтобы многолюдство в Китайской империи было в самом деле столь чрезвычайно, как-то объявлено Мандарином Чоу-та-джин Английскому посланнику. Барро не сомневается нимало в верности таблиц. Он доказывает, что Китайское многолюдство, в отношении к поверхности земли всего [373] государства, содержится к Английскому = 2: 1, и что такое содержание в великих городах, как-то Кантоне, Нанкине, Пекине, где народосчисление должно быть показываемо вернее, в сравнении с населением Англинских городов, кажется вероятно. — Кто видел Кантон, и по многолюдству сего города с его предместиями будет заключать о населении всего Китая, тот не почтет таблиц Мандарина неверными. Впрочем мне показалось весьма странным означение в сих таблицах для провинции Печели 664 человека на каждую Англинскую квадратную милю, между тем как в провинции Канг-нин (Нет провинции сего имени), которая, по плодоносной своей земле и по выгоднейшему положению в рассуждении внутренней торговли, должна быть несравненно многолюднее, только 300 человек. Путешествовавшие по провинции Печели описывают ее бедною. Сам Барро говорит об ней, что земля бесплодная и обработывается нерачительно, жители кажутся нездоровыми и изнеженными; жилища их очень скудны, рыбных ловлей не имеется, климат ради великих летних жаров и жестокого зимнего холода, вреден здоровью, от чего умирает ежегодно множество народа; и так население не может быть многочисленно. В самой провинции Чекианг, о которой Барро [374] говорит, что земля возделана повсюду наилучшим образом и население чрезвычайно, считается 108 человеками менее на квадратную милю, нежели в бесплодной Печели. Многолюдство провинции Кантунг, обращающее на себя внимание каждого в Кантон приезжающего, также весьма несоразмерно, ибо в ней полагается 264 человека на квадратную милю; следовательно более, нежели половиною многочисленнее народонаселения последней. Сии сравнения подают мне повод сомневаться в точности таблиц и предполагать неверность в учинении народосчисления в провинции Печели. В самых плодоноснейших странах 644 человека на Английскую квадратную милю показывают почти даже невероятное население; в Англии считают на милю 120, в Голландии 198 человек».

Сказано выше, что детоубийство в Китае есть преступление, тайно некоторыми соделываемое для избавления себя от стыда; что касается до многолюдства, то Китай по государственным спискам 1812 года имел более 360 м. жителей обоего пола. Большие города чрезвычайно населены, особенно в южном Китае. В губерниях Цзин-су, Ань-Хой и Чже-цзянь считается до 98 м. жителей под управлением одного Генерал-Губернатора. В сих-то трех губерниях во многих городах живут на судах, и не смотря на толикое многолюдство, по [375] которому с сожалением заключаем о бедности жителей, сия страна почитается в Китае жилищем изобилия и утех, средоточием просвещения и Промышленности, отечеством мод и вкуса: словом она всеми единогласно признана земным раем. Шань ю Тьхян-тхан; Ся ю су хан, на небе есть рай, на земле Су и Хан, есть общая пословица. Су и Хан суть Су-чжеу и Хан-чжеу главные города, первый в губернии Цзйн-су, а последний в губернии Чже-цзян. Трудолюбию и образу земледелия Китайского нельзя неотдать справедливости, а законы и местные чиновники строго наблюдают, чтобы не оставалось ни клока земли незасеянной. Почва земли в губернии Чжи-ли местами песчана, да и вообще не очень хлебородна, для того-то и открыт хлебный канал, чтобы снабжать Пекин избытками южных стран. К сему надобно присовокупить, что земли при хорошем удобрении и благоприятном времени приносят богатый урожай: но сие обилие раздробившись по великой людности делается малозначущим, и при неурожае крестьяне всегда требуют вспоможения от правительства.

26.

В каких местах удовольствуются другими жизненными потребностями, кроме пшена срацинского? где питаются мясом? что стоит фунт говядины, баранины? какая разность в ценах между говядиною, бараниной и пшеном срацинским? [376]

Отв. «Во всем Китае срацинское пшено и рыба составляют главнейшую пищу. В северных провинциях сеется и пшеница. Говядины и баранины едят мало; свинины же гораздо более и при том особенно в южных провинциях».

Пшено срацинское, огородная зелень и овощи составляют существенное пропитание Китайцев, подобно как в России ржаной хлеб и щи. Но бедные в северном Китае питаются просом и другими крупами. Хлебное из крупичетой, рисовой и пшеничной муки употребляется в разных видах на завтраках и ужинах, но в малом количестве: ибо сия пища почитается довольно горячею для жарких климатов. Пшеницу более издерживают на курение вина. Мясо употребляют везде: но только люди достаточные; бедным же иным во всю жизнь не случится отведать. Говядину, баранину, молоко и масло коровье употребляют только Могаммедане, Маньчжуры, Монголы и некоторые из северных Китайцев; южные Китайцы не могут терпеть запаха сих вещей, и питаются свининою, которая в Китае отменно хороша, рыбою, дичиною и домашнею жизностию. Причину такового отвращения должно приписать непривычке. В Китае вся удобная земля обработывается; там нет ни лугов, ни паровых полей; по сей причине и скотоводства неимеют. Не в большом количестве содержат волов, ослов, лошадей и лошаков в северном Китае и буйволов в южном: но лошадей [377] большею частию, а овец и верблюдов почти без исключения получают из Монголии. Сверх сего убивать волов и буйволов, как скот нужный для земледелия, издревле запрещено законами. Как скоро падет скотина, то хозяин обязан предъявить о том в суд и зарыть ее под присмотром полиции. Овцы и козы, пригоняемые в Китай из Тангута и Монголии, обыкновенно от худобы пахнут потом (псиною): по сим причинам южный Китаец не любит ни говядины с бараниной, ни молока с коровьим маслом. В лучших городских трактирах кроме свинины, поросят, куриц, уток и рыбы нет других запасов, а говядину и баранину держат только в трактирах могаммеданских и китайских харчевнях. По домам же бедные люди едят и верблюжину, и ослятину, и коневину, и собак, и кошек, и все, что случится достать для пропитания; а что всего отвратительнее не имеют различия между издохшею и битою скотиною. Между прочим странным покажется, что в губернии Гуан-дун мясо полоза, которых нарочно воспитывают в домах, а в губернии Фу-цзянь мясо собачьего щенка составляют первое и лаковое блюдо при столе. Цены хлебу неодинаковы бывают, смотря по урожаю; в Пекине, в сравнении с прочими местами, дорог по причине дальней доставки. Напр. в Пекине гин лучшей крупичатой муки стоит от 6 до 10, а в губернии Хэ-нань от 3 до 6 копеек серебром. Свинина, баранина и говядина, привозимая зимою из [378] Монголии, везде в одной почти цене, т. е. гин от 15 до 30 коп. серебром.

27.

Сказывают, что главнейшие доходы Императора, по известиям должны состоять в десятой дол произведений всех земель, располагаются так умеренно, что не составляют даже и тридесятой доли; справедливо-ли?

Отв. «Барро полагает ежегодной подати каждого в четыре шиллинга Английскими деньгами». Пояснение на сей вопрос удовлетворительно изложено в пояснении на 20-й вопрос.

X.

НРАВЫ.

Слово «нравы» мы берем не в отношении к качествам одного человека, а в отношении к целому народу; и разумеем под оным привычки, поступки, даже самые мнения. Нравы в сем смысле взятые составляют панораму общественного и частного народного быта.

Нравы получают начало от физического положения обитаемой страны и климата, направляются [379] общественным воспитанием, укореняются законами. Это мы говорим о коренных нравах. Находятся еще побочные нравы, которые один народ, по стечению разных причин, заимствует у другого. История Китайской Империи представляет разительные доказательства сей истины.

В IV и IX статьях сего сочинения помещены очерки разных Китайских нравов: политических, религиозных, гражданских и народных. Здесь остается нам бросить общий взгляд на добрые и худые нравы в одном только нравственном отношении, изследовать начало добрых и худых народных качеств.

В Китае, где во всем видим тоже, что есть у нас, но не так как у нас, и нравы образовались несколько иначе, нежели у других народов. При самом переходе из пастушеского состояния в земледельческое правительство, желая упрочить народное благосостояние, старалось вводить единство во всем. В чем заключались постановления по сему предмету при первых двух династиях; Cи и Шан, не возможно знать; потому что уложения помянутых Домов погибли вместе с их потомством. С 1122 года до Р. X. каждая династия, при самом получении престола империи, вводила единство в училищном воспитании юношества, и в правилах обращения людей разных сословий, единство в покрое и цветах одеяния, в виде и размере колесниц, единство в начертании букв, их выговоров, [380] ударений и значений. Сим образом как бы переплавляли целое государство в горниле законов, и снова начинали великий труд в образовании народа.

В настоящее время, при соблюдении единства в гражданском быту, особенное внимание обращено на воспитание юношества. Кроме народных, уездных и высших училищ, основанных правительством, в каждом селении есть деревенское училище, в которое поступают мальчики достигшие шестилетнего возраста. Способ первоначального образования довольно замечателен. При вступлении мальчика в училище, учитель прежде всего наставляет его в правилах обращения, и мальчик ввечеру, по возвращении в дом, делает каждому члену семейства учтивый поклон по приличию. При обучении чтению и письму идеографических букв, учитель, изъясняя значение каждой буквы, вместе с тем дает ему ясное понятие о каком нибудь предмете. Между прочим мальчику наиболее вперяют неограниченное почтение к родителям, повиновение предписаниям правительства, соблюдение всех обязанностей человека-гражданина. Вот почему в большей части деревенских детей найдете учтивость и уступчивость в обращении, кротость и степенность в поведении, скромность и рассудительность в делах. По выход из деревенской школы дети поступают в какое-либо сословие. Здесь они под надзором старших еще более утверждаются в правилах училищного воспитания, и сверх того [381] научаются трудолюбию в промышленности и земледелии, бережливости и порядку в домоводстве, трезвости и умеренности во всем.

В деревнях вообще строго соблюдается нравственность. Причиною сему, кроме училищного воспитания, надзор земского начальства за семейным поведением жителей. Сия обязанность возложена на сотников, десятников и смежных соседей. Сверх сего в каждом роде избирается родовый старшина, которому законы дают власть разбирать и решать семейные дела своего рода. Его суду с старшими родственниками предоставлен развод мужа с женою.

Дети чиновников по большой части первое образование заимствуют у домашних учителей. По получении первой ученой степени на испытании продолжают учение под надзором начальства, и занимаются предметами более нужными на поприще государственного служения. В сравнении с детьми разночинцев они совершеннее в образовании, утонченнее во всех качествах, делающих человека любезным в обществе. Но в их молчаливом удалении от обращения с разночинцами уже обнаруживается аристократическая гордость — не токмо дозволяемая, но даже поддерживаемая законами.

Исключая Пекина во всех других городах чиновники обязаны жить в своих присутственных местах, и совершенно устраняться от [382] общежительных связей с подчиненными. Этот закон, содержа чиновников в некотором отдалении от разночинцев, доставляет первым необыкновенное уважение от последних. Что касается до обращения чиновников между собою, оно довольно затруднено церемониалами, и даже свидания по должности бывают только в необходимом случае. Родственные и дружеские свидания, без равенства в чинах и близкого родства, также редки, а на родине и невозможны; потому что два родственника служить в одной губернии не могут. И в городах и в деревнях, по тесноте жилищ и беспрерывных занятий, вообще уклоняются от праздного препровождения времени с приятелями. Таким образом и чиновники и разночинцы не имеют понятия о тех приятных европейских собраниях, на которых друзья и знакомые сообщают друг другу свои мысли хо в степенных то в шутливых разговорах. О блестящих бальных вечерах, кажется, и упоминать не нужно; потому что в Китае не знают танцев (исключая придворной мимики); да и прекрасному полу принимать участие в собрании мущин предосудительным считается. Скрывать женский пол от посторонних есть обыкновение общее и чиновникам и разночинцам: но это обыкновение несколько смягчается для ближайших родственников и коротких друзей. Вследствие сего-же обыкновения и гостеприимство, толь уважаемое у всех и оседлых и кочевых народов Азии, в Китае почти неизвестно. Прохожий [383] ни в городе ни в деревне не найдет приюта. Даже навещая родственников и друзей, живущих домами, надобно постучаться у ворот, и на спрос вышедшего сказать, с кем желает видеться. Впрочем приятельские связи с Китайцами, укрепленные давним знакомством, довольно приятны; потому что Китайцы в подобном случае бывают очень откровенны.

Нельзя отозваться с похвалою о нравственности в городах и слободах, где торговые люди до большой части суть гости из разных даже отдаленнейших мест Китая. Здесь разврат есть необходимое следствие безженного многолюдства, не смотря на то, что внутри городов запрещены домы, служащие убежищем разврату; и что законы не терпят оных и в предместиях. Особенно жители южных азийских стран, при несклонности к шумному и безумному пьянству, преданы сладострастию, можно сказать, необузданному, а законы на общую наклонность народа к какому-либо пороку вообще смотрят сквозь пальцы. Даже при законном дозволении кроме жены иметь наложниц — удовлетворение сладострастию, противное природе, столь усилилось в Китае, что положенное законами очень легкое наказание за сей порок редко исполняется.

Другой порок общий всем сословиям в городах и многолюдных местечках есть необыкновенная страсть к азартным играм, которыми торгующие убивают время долгих зимних вечеров, и [384] вместе с тем иногда убивают свое состояние, а дети богачей расточают имущество своих отцов. Главные азартные игры суть банк и зернь. (При игре в банк употребляется длинный покрытый стол и деревянный четвероугольник с черной и красной стороною. Стоящий вверху стола банкер скрытно кладет брусок под покрывало на столе: Игроки держат против Банкера и между собою спор на черную и красную сторону бруска. Зерн состоит из шести шестисторонних косточек с точками от одной до шести) Домы азартных игр строго запрещены: но как для полиции довольно выгодно скрывать такие домы от взоров закона; то записные игроки спокойно скитаются по углам города. Богатые Китайцы, соблюдая в доме чрезвычайную бережливость во всем, в домах разврата и азартных игр нередко доходят до неограниченной расточительности. Впрочем азартные игры между домашними и родственниками свободны от преследований закона.

Китайцев вообще упрекают в корыстолюбии, и я не могу не подтвердить справедливость такого замечания. Корыстолюбие в Китае подлинно есть такой порок, который, господствует во всем государстве: но должно определит виды его, дабы незаконную страсть к корысти не поставить в чистом желании выгод. В продолжение столетней войны с Монголами в предпоследнем веке пред Р. X. Китай дошел до такого истощения, что [385] правительство принужденным нашлось дозволить чиновникам содержать себя доходами от своих должностей. В этот промежуток истощения государственных доходов злоупотребления приняли законный вид, и укоренились стол сильно, что впоследствии и самое хорошее жалованье не могло исторгнуть их корня. Ныне сия часть приведена в такую известность, что находятся подробные росписанья, сколько каждая должность в губернии приносит положительного дохода в год, и посему росписанию положено, сколько получивший должность должен предварительно заплатить служащим в Палате чинов. Для сего в Пекине находятся страховые общества, которые новоопределенных чиновников снабжают деньгами. Нынешний Государь, при вступлении своем на престол, указал всем чиновникам в Империи представить о недостатках и злоупотреблениях в правлении, и купно изложить средства к исправлению оных. Один из Стряпчих при исчислении разных злоупотреблений между прочим пишет в своем представлении. «Чиновники Корпуса Путей водяного сообщения при работах по Желтой реке поступают добросовестнее других. Они из сумм, отпускаемых на производство работ, берут себе только 6/10, а при прочих казенных работах вообще берут себе 7/10. Что касается до средств к прекращению сих злоупотреблении, трудно придумать.» Таким же образом с своей стороны и правительство поступает; оно производит чиновникам [386] достаточное жалованье, из которого они обязаны содержать свои Канцелярии со множеством писарей и сторожей. В Пекине Палаты на содержание своих писарей получают из губерний остатки от разных сумм.

Но вот что странно: народ нимало не страдает от корыстолюбия чиновников. Купечество, торгующее в городах, ничего не платит ни за право торговли, ни на содержание города. Вместо сего торгующие содержат городских чиновников, и делают им при случае подарки; напр. ко дню рождения, на новый год. После сего не покажется удивительным, что Уездный Правитель получает годового дохода от 40 до 100 т. рублей серебром. Уездные Правители в свою очередь должны делиться со всеми высшими чиновниками от Областного Правителя и Прокурора до Губернатора и Генерал-Губернатора. Количество подарков определено соразмерно с доходами. Подпавший суду, исключая уголовных преступлений очень явных, может оправдаться, или покрайней мере остаться менее виноватым: но только должен договориться с стряпчим до изследования дела. Если-же невозможно будет спасти его, то возвращается все взятое по договору. И сторожа получают содержание от приходящих в суд по своим делам: почему с Китае есть общая пословица: без денег не ходи в суд. Корыстолюбие чиновников имело равное влияние на развращение нравов и в разночинцах, вступающих в подряды на материалы и работы. В [387] последних оно разраслось в разных других видах, так что воспользоваться незнанием покупщика в цене и доброти товаров отнюдь не почитается обманом. Впрочем в торговле большая часть товаров продается по определенным ценам; а есть небольшие запросы на некоторые вещи не имеющие определенной цены. Первостепенные купцы в торговых сделках между собою поступают с примерною честностию. Что касается до мелочных и внутренних и пограничных торгашей, обмануть покупщика в честь. себе ставят, и мерою обмана измеряют преимущество свое пред иностранцем. Грабежи в Китае очень редки, чему главною причиною поставить должно невозможность производить оные: но вместо сего воровство, мошенничество и разные подлоги довольно обыкновенны как в городах, так и в многолюдных местечках. Первыми двумя ремеслами занимаются безродные бродяги и дети разврата, а последним жители области Шао-син-Фу, которые служат письмоводителями в Присутственных местах и стряпчими по делам по всей Империи, и на выдумки подлогов и обманов от природы имеют большую наклонность и способность.

Преобладающие дурные качества в Китайце суть: раздражительность, скрытность, коварство, вероломство, мстительность, жестокость. Сии качества находятся в каждом в одной степени с его образованностию: но только при долговременном наблюдении можно заметить оные. [388]

Китаец в обращении с иностранцами вежлив, ласков, гибок, даже иногда приятен; и те только, которые хорошо изучили Китай, могут приметить, что сквозь тонкое покрывало учтивостей всюду просвечивает гордость. В Китае взаимное обращение облечено в законные формы, которые означают меру преимущества одного лица пред другим, и Китаец в приемах обращения всегда старается удержат первенство пред иностранцем. Положим, что народная гордость есть внутреннее сознание своего преимущества пред другими; и Китай, по своему могуществу и образованности, действительно первенствует между азийскими народами. Но Китайские чиновники нередко выказывают свое преимущество пред иностранцем в самом оскорбительном презрении к последним, а простолюдин иногда тоже обнаруживает, но в дерзских и наглых поступках. Эта дурная черта происходит от излишней самомечтательности.

Что касается до нравов в частности, то нетокмо губернии, но даже области отличаются одна от другой какими-либо качествами своих жителей — по большеи части хорошими, редко худыми. Даже много есть примеров высоких гражданских добродетелей. Наприм. некогда Монголы после долговременной осады одного из пограничных Китайских городов случайно взяли в плен мать начальствовавшего над войсками в городе, и приближившись к городской стене потребовали, чтобы он для спасения матери сдал город без [389] кровопролития: но женщина к ответ на это сказала: сын! помни, что долг к отечеству важнее долга сыновнего, и тут же была убита.

Судя беспристрастно, без ошибки можно сказать, что в Китайском народе много хорошего и довольно дурного: но сторона хорошая перевешивает дурную. Это происходит от того, что добрая нравственность в Китайском народе весьма много поддерживается отличным действием законов. В каждом областном, окружном и уездном городе находится храм древнему учителю Кхун-цзы, в котором местные начальники в весеннем и осеннем средних месяцах в первый день под названием дин совершают возлияние. По левую (восточную) сторону храма учителю Кхун-цзы находится Храм верным, справедливым, отцепочтительным и дружелюбным под названием Чжун-и-сяо-ди-цы; пред храмом каменный памятник и торжественные врата. В сем храме поставляются табели с именами (Собственно: с прозваниями и именами) туземных чиновников прославившихся верностию к престолу, ученых — справедливостию, сыновей — почтением к родителям, внуков — послушанием; а при жизни их пишутся над торжественными вратами. По правую сторону находится храм под названием Цзе-cяo-цы. В сем храме поставляются табели с именами жен и девиц целомудренных и отцепочтительных. Это суть храмы добродетельным, [390] храмы славы, в которых местные чиновники обязаны ежегодно приносить жертвы — одну весною, другую осенью. Жертва им состоит из барана, свиньи и восьми сосудов с предложениями состоящими из хлебов и плодов. Чиновник, начальствующий при жертвоприношении, по прочтений молитвы, делает пред табелями одно коленопреклонение с тремя поклонами в землю.

В каждом губернском городе есть храм под названием Сян-лян-цы. В сем храме поставляют табели с именами начальников, которые при управлении тою губерниею оказали услуги отечеству и благодеяния народу. В каждом областном, окружном и уездном город находится храм под названием Мин-хуань-цы. В сем храме поставляются табели с именами чиновников, которые, управляя тою страною, оказали услуги отечеству и благодеяния народу. Еще в каждом уезде находится храм под названием Сян-сянь-цы. В сем храме поставляют табели с именами ученых, которые на своей родине прославились добродетельною жизнию. В помянутых трех храмах таким же образом приносят жертвы, как и в высших двух. Все сии храмы сооружены Правительством.

О славных мужах, удостоиваемых обожания, Начальники губерний обще с Попечителями училищ, по обстоятельном изследовании дел их, представляют Государю, и уже по получении указа поставляют имена их в храме славы. За [391] добродетели меньшего разряда дается табель с похвальною надписью для вывески над воротами дома; выдаются деньги на сооружение торжественных ворот (но 30 лан серебра). Для женского пола есть особливые положения, на основании которых женщины или девицы удостоиваются внимания Верховного начальства; например:

а) Если вдова сохранит целомудрие с 30-го до 50-го года, или умрет не дожив до 50 лет, а во вдовстве проведет около 15 лет, то удостоивается табели с похвальной надписью.

б) Ежели жена не возвратившегося с войны мужа сохранит целомудрие в продолжение узаконенных лет, то удостоивается табели с похвальною надписью.

в) Ежели девица по причине, что у ее родителей нет ни сына ни внука, останется при нем на всю жизнь, отказавшись от замужства; или до выхода в замужство сохранит девство в продолжение узаконенных лет; или оставшись в доме жениха, умершего до совершения брака, сохранит девство до истечения узаконенного времени, то удостоивается табели с похвальною надписью.

г) Ежели жених и невеста, разлученные обстоятельствами до совершения брака, но, постоянно питая любовь друг к другу, соединятся уже в старости; то удостоиваются сооружения торжественных ворот. [392]

д) Ежели семейство, бывшее при офицере павшем на сражении, погибнет от неприятелей; то выдается ему 30 лан серебра на сооружение торжественных ворот, и сверх сего табели с их именами поставляются в храме славы на родине их.

е) Ежели женщина или девица при нашествии неприятеля погибнет за сохранение целомудрия; то и по прошествии нескольких лет удостоиваются сооружения торжественных ворот. Ежели нет родственников; то местный начальник обязан сооружить им торжественные врата пред их могилами, а таблицы с их именами поставить в храме славы.

ж) Ежели женщина или девица примет смерть, защищаясь от насилования, или сама себя предаст смерти от стыда; то удостоивается сооружения торжественных ворот.

з) Ежели муж будет принуждать жену к распутству, и она сопротивляясь ему сама себя предаст смерти; или если девица, приневоливаемая женихом к нарушению целомудрия до совершения брака, примет смерть; таковые удостоиваются сооружения торжественных ворот пред домами их родителей.

Сделавшим пожертвование в общественную пользу, простирающееся до 1000 лан серебром, дозволяется сооружать торжественные врата с надписью за пожертвование. Домам, которые в продолжение нескольких колен живут в согласии и без раздела, Правительство выдает сумму на [393] построение торжественных ворот, а их имена изсекаются на каменном памятнике пред храмом славы.

Достигших ста лет Правительство сооружает торжественные врата; мущине с надписью: достигший счастия возможного человеку; а женщин: врата долгоденетвующей чрез целомудренную жизнь; старшему и младшему брату вместе достигшим ста лет с надписью: два знамения блистательного счастия, мужу и жене достигшим ста лет, также достигшим 120 лет, выдается двойная сумма на сооружение торжественных ворот. Имеющим в доме от пяти до восьми колен в живых (от прапрадеда до праправнука), также сооружаются торжественные врата с надписью числа колен.

Кроме лестного поощрения со стороны правительства, нравственность в народе укореняется еще наставлениями. Гражданские и военные чиновники в областных, окружных и уездных городах ежемесячно в 1 и 15 число являются в храмы Вынь-миао, Гуань-ди-миао Вын-чань-миао и Чен-хуан-миао (Кто желает получить ясное понятие о сих храмах, может справиться в Описании Пекина изданном в 1829 году) для поклонения, потом одевшись в парадное платье идут в Присутственное место, где собираются ученые, военные, и народ слушать царские поучения и законы. Гражданские и военные чиновники садятся на подушках на восточной и [394] западной стороны. Чтец становится на северовосточной стороне — лицем к западу и читает по порядку. Старики, военные и народ слушают, стоя вкруг крыльца. — В каждой слободе и деревне, в каждом военнопоселении и в землях инорородческих Старшины избирают сборное место, выбирают одного из степенных стариков Главою народного сбора, трех или четырех из благонравных людей — месячными очередными. Сии выборные ежемесячно с 1 и 15 числа собирают и старых и малолетных, и читают им Царские наставления и законы. Окружные и уездные учители обязаны безвременно объезжать селения, и делать жителям наставления.

Нравственность в самом Правительстве поддерживается действиями Прокурорского Приказа Ду-ча-юань, что от слова в слово зн: над всем надзирающий приказ. Это есть Министерство Юстиции, о котором в Европе имеют сбивчивые понятия (Г. Эйрие в Живописном путешествии по Азии, при описании сего Приказа, напал на дурные источники, и потому у него, кроме сбивчивости, допущены разные ложные понятия. См. Том III стран. 139 и след).

Прокурорский Приказ состоит из Присутствия, Канцелярии, Шести Контор, 15-ти Отделений и Пяти Частей Пекина.

Присутствие составляют два Президента 2-го кл. и четыре Советника 3-го кл. Главная обязанность их заключается в надзор: а) за порядком [395] в управлении; б) за политическим поведением чиновников. Сии две части объемлют множество разнообразных предметов, как-то Члены Приказа:

а) Производят замечания о чиновниках чрез Членов Контор и Отделений; а при назначении высших чиновников к должности, или при представлении кого-либо Государю, препровождают справку о их службе в Палату чинов для представления Государю.

б) Производят справки по столичному испытанию, большому обзору и военному суду (Три названия один смысл имеющие. Первое есть разбор столичных, второе разбор губернских, третие разбор военных чиновников. По сему разбору они повышаются или остаются при прежних местах, иногда понижаются и даже лишаются мест); поверяют отчеты Соляных Приставов по окончании срочных лет их служения; представляют Государю свое мнение о чиновниках одобряемых или предаваемых суду, доводят до сведения Государя жалобы приносимые кем либо на безвинное притеснение.

в) Присутствуют при совещаниях о важных делах поручаемых рассмотрению Девяти государственных чинов (Под Девятью государственными чинами Цзю-цин разумеются члены Шести Палат, Прокурорского Приказа, Докладной Конторы и Юстиционного суда. Министры суть Члены Государевой Канцелярии; и потому в совете девяти судебных мест не могут присутствовать). [396]

г) Обще с Уголовною Палатою и Юстиционным судом утверждают приговоры к тяжким наказаниямъ

д) Присутствуют при совершении Дворцового суда и Осеннего суда (по приговорам к смертной казни); и при жертвоприношениях совершаемых Государем.

е) Бывают при больших выходах при Дворе, и в Педагогическом Институт, когда Государь посещает сие место.

В каждой из шести палатских Контор присутствуют по два старших 9 кл. и по два младших члена 10 кл. Они заведывают.

1. Отпуском конторских выписок с докладов и указов, (составляющих Китайскую газету).

2. Надзором за течением дел во всех Присутственных местах в столице.

Членам Контор предоставлено поверять конфирмованные доклады. Если в докладе Палаты, Приказа, или начальника губернии — уже конфирмованном — подлинно откроется что-либо такое, почему невозможно пропустить оный к исполнению; то Конторам дозволяется такие доклады возвращать Государю при запечатанном донесении.

Обыкновенные занятия Шести Контор состоят:

1. В поверке дворцовых записок;

2. В выдаче царских наказов; [397]

3. В поверке послужных списков чиновников.

4. В выдаче Подорожен;

5. В поверке доходов и расходов Государственных.

6. В поверке росписок в доставлении вещей в Палаты Финансовую и строительную.

7. В рассматривании экзаминальных задач.

8. В поверке дел по учебной части.

9. В поверке подорожен, отсылаемых разным начальникам в губерниях.

В 15-ти Отделениях присутствуют 50 членов 9 и 10-го кл., они занимаются надзором за теченеим дел во всех Присутственных местах в столице пересмотром уголовных дел поступивших из губерний, и ревизиею всего, что производится в Пекине по части правительственной. Члены Отделений и Члены Контор назначаются присутствовать во всех временных Комитетах и Коммисиях в Пекине.

В каждой из Пяти Частей Пекина по два Надзирателя, избираемые из Членов Контор и Отделений на год. Всего в Конторах и Отделениях считается 14 члена — под общим названием Цзянь-ча-юй-ши что от слов в слово зи: надзирающий царский историк, а по отношению к предметам должности близко соотвествует русскому слову: Губернский стряпчий. [398]

Дела, производимые в губерниях, неподлежат их надзору и ревизии; потому что там находятся Прокуроры Дао по разным частям управления: но столичным Стряпчим дозволено смотреть за всеми злоупотреблениями в народе, происходящими от слабого надзора начальства, и не смотря на лица, доносить непосредственно Государю о всех предосудительных слухах о ком либо — без ответственности за истину.

Текст воспроизведен по изданию: Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение. Сочинение монаха Иакинфа. СПб. 1840

© текст - Бичурин Н. Я. [Иакинф]. 1840
© сетевая версия - Тhietmar. 2012
© OCR - Бычков М. Н. 2012
© дизайн - Войтехович А. 2001

Мы приносим свою благодарность
М. Н. Бычкову за предоставление текста.