-

БИЧУРИН Н. Я. [ИАКИНФ]

ОТВЕТЫ

на вопросы, которые Г. Вирст предложил Г. Крузенштерну, относительно Китая.

«Как велики в Китае обыкновенные на занимаемые деньги проценты, и какова разность между залогом и доверенностию к лицу занимающего?»

Ответ. «В Кантоне платят по 12-ти и 18-ти процентов, судя по обстоятельствам и благонадежности должника и заимодавца».

Проценты в отношении к различному образу займа и ссуды не одинаковы. Ссудные банки, называемые Дан-Пху, ссужают под залог всяких движимых вещей, не большия суммы за два процента на месяц, а под залог меховых, шерстяных и каменных вещей за три. Если заем простирается до тысячи рублей серебром, в таком случае платят от полу до одного процента на сто. Это надобно разуметь о Пекине, где все вдвое [4] дороже противу Губерний. В прочих местах сии проценты должны стоять в равном содержании с местною ценностию товаров. Есть еще ссудные банки, которые ссужают на имя лавки или магазина по одному ручающегося места виду для получения суммы по частям, проценты на таковую ссуду очень умеренны, и всегда тем менее, чем скорее назначена уплата. Напр.: если занимать; 360 руб. с договором начать уплату в следующий по займе день, и уплачивать ежедневно по одному рублю, то по такому займу платят неболее десяти процентов в год а иногда даже только пять; но банкир, не смотря на сие, получает весьма значительную прибыль, ежели обратить внимание на беспрерывное обращение его капитала. Сими ссудами наиболее пользуются торгующие. Третий образ ссуды существует только для одних чиновников, которые при отправлении из столицы к должности имеют нужду в деньгам и для уплаты прежних долгов и для будущих путевых издержек. Как подобные ссуды всегда состоят из значущих сумм, и притом производятся без залогов и поручительств, то и проценты, смотря по расстоянию [5] и надежности службы определенного места, бывают не одинаковы, но вообще очень высоки, так, что иногда простираются свыше ста. Чиновник, занимающий деньги, хотя и обеспечивает свой долг видом, данным ему от правительства на должность: но если по непредвидимому сдучаю он лишится места, или умрет еще до истечения срока, назначенного к уплате, то заимодавцы не имеют права требовать с него ни процентов ни капитала. Это значит ссужать на страх и составляет главную причину великих процентов. Для сделок по сему займу находятся особые общества маклеров, обязанность которых обстоятельно знать доходы всех должностей в Государстве, осведомляться о состоянии определяемых чиновников, т. е. какого поведения, каких лет, а особенно, не имеют ли родителей в преклонных летах ¹. Сии маклеры предварительно проведывают об определяющихся к выгодным. должностям, и ссудив [6] деньгами; отправляют с должником своего товарища, для получения долга на месте. И так естественно, что здесь должны быть тройные проценты т. е. на страх, на заимодавцев и на маклеров. Четвертый образ ссуды есть обыкновенный между частными людьми под залоги имения движимого и недвижимого, иногда и без залогов, но с письменным обязательством и поручительством. Проценты, смотря по количеству суммы, безопасности залога и доверенности к поручителям и должнику, простираются от полупроцента до трех процентов на месяц. Обыкновенно, чем более сумма и чем безопаснее залог, тем в равном содержании и проценты менее. Доверенность к лицу и поручителям имеет место при полной надежде к получению; но без надежного залога мало способствует к понижению процентов: ибо в Китае не положено законами, чтобы брать от Правительства виды для отъезда Или переселения из одного места в другое. При производстве ссудных дел введены обыкновением разные предосторожности, которые необходимы по множеству тонких подлогов, случающихся при займах. Все сии замечания, а [7] особенно третий образ ссуды., относятся к Пекину; в других местах без сомнения есть небольшое различие: ибо Китаец наиболее руководствуется обыкновениями, которые везде одинаковы быть не могут. Законами утверждено, брать не выше трех процентов в месяц, и пресекать уплату оных, как скоро они равны будут капиталу. См. Угол. Улож. XIV тетрадь.

«Существует ли рабство, или временное подданничество?»

Ответ. «Не существует. Китаец родится свободным. Знатный и богатый должны нанимать людей для услуги и работы. Впрочем весьма обыкновенно, что родители продают и детей своих; только мужеского полу реже, нежели женского: но и сии остаются в неволе до совершеннолетия, по достижении коего делаются свободными. За женский пол, который в Китае, равно как и во всех восточных землях, не пользуется одинакими преимуществами с мужчинами, полиция не строго вступается; а потому проданные дети сего пола остаются небольшой части во всю жизнь свою в рабстве». [8]

В Китае существует рабство трех родов, признанных и утвержденных государственными законами. Китайцы, исключая Маньчжуров и Монголов, вольны продавать самих себя в рабство; родители имеют право продавать детей; правительство ссылает маловажных преступников за границу в рабство к Маньчжурам и Монголам. Самопродавшие и проданные остаются в неволе из рода в род до тех пор, пока владельцы не отпустят их на волю с возвращением крепостей, а сосланных в рабство токмо верьховная власть имеет право разрешать от сего наказания. Вот первый род рабства. Вторые состоит, в добровольном поселении на землях жалованных князьям, с договором быть навсегда их рабами. Сим образом Китайцы, поселившиеся в ближних около Пекина уездах, на землях дворцовых и розданных Маньчжурам и Монголам при самом получении Китайского престола, вообще считаются рабами их или помещичьими крестьянами. Кроме сих родов рабства есть еще кабаление, которое состоит в произвольной отдаче себя в рабство временное, за известную сумму. Сие рабство [9] прекращается с исполнением срока, или с возвращением наличной суммы, смотря по свойству договора. Продавать же Китайцев за границу, так как и покупать иностранцев из за границы, строго запрещено законами.

«Есть ли в Китае великие богачи из частных людей? владеют ли они обширными поместьями, или имение их, яко торгующих, состоит в товарах?»

Ответ. «Богатейшие из частных людей в Китае суть обыкновенно торгующие, а наипаче некоторые из содержателей соляного откупа. Соль составляет одну из важнейших частей доводов Китайского правительства. В каждой Провинции находится сообщество купцев, коим предоставляется единоторжие в продаже соли. Они по Мандаринам важнейшия лица в целом Государстве. Они одни пользуются правом носить оружие, держать вооруженные лодки, входить во всякой доме с обыском, если подозревают, что хозяин имеет соль, которая не у них куплена. За ними следуют, яко богачи из частных людей, сочлены Когонга. [10] Имение Панкиквы, первого купца сего сообщества, полагают в 4 миллиона телов, или в 6 миллионов пиастров. Владетелей обширными поместьями в Китае, сказывали, совсем неимеется».

Находятся жители, коих имущество движимое и недвижимое простирается выше пятидесяти миллионов рублей серебром; но таковые очень редки: напротив есть много таких, которые имеют от полу-до десяти миллионов; число же средственных капиталистов очень велико. Богачи бывают и из чиновников, но более из торговых людей. Богатство их состоит в землях, строениях и наличном капитале, к которому должно относить и товары. Рабы не составляют, статьи богатства, потому, что в неурожайные годы можно покупать свободных людей за самую низкую цену. Хотя в Китае все почти земли принадлежат собственникам, но сии не считаются помещиками, сколько бы великим количеством земель ни обладали. Одних только Маньчжуров и Монголов живущих в Пекине можно уподобить помещикам: ибо они, на землях им жалованных, имеют право поселять вольножелающих или [11] военнопленных, и считать их своими крестьянами. Чиновники преимущественно стараются иметь капитал состоящий из земель: ибо сей капитал не подвержен ни каким непредвидимым опасностям, исключая политических переворотов. Великие богачи из торговых также стараются иметь часть капитала в землях. Чиновники даже до Князей могут производить торговлю чрез вручение капиталов другим людям; вообще же сею частию занимаются торговые капиталисты.

«Употребительны ли в Китае по торговле векселя, или ассигнации, и какие по сему существуют законы?»

Ответ. «Торгующие векселей не употребляют, как то делают Европейцы; следовательно и нет на то законов. Вообще случается очень редко, чтобы один Китаец занимал у другого деньги. В Государстве, в коем богатство удобно может быть виною несчастия владеющего оным, стараются скрывать свое имение. Сам Панкиква, будучи весьма тщеславен, не охотно говорит о великом своем богатстве. Впрочем переводы денег между [12] торгующими Китайцами неизбежны; для того и употребляют росписки: но оне по настоящему состоят только в засвидетельствовании получения денег и обещания уплаты в определенное время. Если случится, что должник не платит и веритель принесет на него жалобу Мандарину, то сей, удостоверившись в справедливости требования, принуждает его к платежу или сильно действующею в Китае бамбу, или налагает запрещение на имение и удовлетворяет из оного верителя. Однако Китаец весьма редко приносит жалобу на должника своего. Он охотнее ждет долгое время, в надежде, каким либо образом получить ему принадлежащее. Сему главного причиною то, что Мандарин требует обыкновенно за труды свои половину долга, в случае же на то несогласия, не принимает жалобы».

В Китае употребляют вексели троякого рода. Первое называются векселями переводными (хой-пьхиао) и употребляются только банкирами, на одних правилах с Европейскими банками, но с тем отличием, что оба банка, отпускающий и принимающий, принадлежат [13] одному банкиру. При сем случай особенно наблюдают вес и пробу серебра. Сии вексели могут быть передаваемы, но не имеют Маклерской скрепы. Вторые суть заемные письма или вексели (Цьзе-пьхиао), т. е. обязательства, которыми должники обязываются за купленные в одном месте товары уплатить в другом месте наличными деньгами: но как в Китае нет торгового устава, то все между купцами сделка производятся по обыкновениям, искони введенным, и добровольным условиям. Маклеров при сих сделках не употребляют; но всю доверенность основывают на состоянии лавки, или магазина, или на имуществе поручителей. Третьего рода векселя (Цянь-пьхиао) суть денежные билеты или частные ассигнации. Их употребляют меновные лавки, когда променивающий серебро на медную монету требует для удобности выдать ему вексель или билет на желаемую сумму. Сии векселя выдаются за печатью лавки с означением ее названия и количества заключающейся в билете суммы. Сии ассигнации принимаются в обороте за наличные деньги, но только в том городе или местечке, где оне выпущены, а вне оных не имеют [14] уже силы. К сим билетам должно присовокупить обыкновенные заемные письма (Цьзе-цзы), которые по виду хотя разнствуют от вышепомян?тых векселей, но по роду приемлются в судопроизводстве на одних положениях с оными. Особливых законов по сим предметам не находится.

«Есть ли гильдии и цехи; каковы оных постановления?»

Ответ. «Все ремесленники разделяются на общества, из коих каждое имеет своего старшину. В Кантоне разные мастеровые живут даже в особенных улицах, так например: в, одной портные, в другой сапожники, в третьей стекольщики, в четвертой аптекари, и так далее. Они делают и особенные свои празднества, для коих нанимают обыкновенно комедиантов, и обнародывают, что в такой-то день в таком-то цехе будет зрелище, к которому допускают всякого безденежно».

Жители Китая имеют двоякое разделение. В слоге ученом, в сообразность древним уложениям о столице, народ разделяется на четыре состояния: на [15] служащих (чиновников), земледельцев, купцов и ремесленников. В те времена, когда не было еще непременных войск, весь народ обязан был нести сию повинность. Ныне в правительстве приемлются только два состояния: чины (чень) и Плебеяне (минь). В первом поставлены Князья, чиновники и ученые. Последнее заключает в себе купцов, ремесленников, земледельцев и имеет многия подразделения, означающия более разность упражнений, нежели постепенность между сословиями. Как вещи не могут существовать без имени, то и введены названия, соответственные каждому упражнению, и правительство, для ясности в судопроизводстве, по необходимости сообразуется с общими понятиями о сословиях народа, но не утверждая законами политического их существования, не полагает исключительного преимущества одному сословию пред другим: по сей причине нет в Китае ни гильдий купеческим, ни цехов мещанских или ремеслениичьих; равно нет и особливых уставов, определяющих гражданские обязанности и взаимные отношения каждого сословия. Но как различие сословий, введенных в общежитии, есть [16] необходимое последствие разнородности упражнений, то, для определения взаимных отношений при отправлении дел введены частные положения, которые, будучи утверждены долговременным употреблением и общим уважением, заменяют у Китайцев наши уставы, и Правительство всегда обвиняет нарушителя оных. Из сего видно, что Китайцы руководствуются в своих сделках обыкновениями, так как мы законами. Иногда сии обыкновения, взятые особенно, кажутся довольно странными: но когда рассмотрим их в связи с прочими, или в отношении к побочным обстоятельствам, то нельзя не увериться, что они действительно должны быть таковыми, каковы есть, и вместо странности найдем в них благоразумное приспособление к обстоятельствам.

«Где и сколь знатны ярмонки, торговые места и складки товаров? Из каких портов производится торговля с Япониею, Филипинскими и Зондскими островами и берегом Индии?»

Ответ. «Важнейшия пристани в Китае для иностранной торговли суть, Кантон на южном берегу; Емой на [17] юговосточном в Провинции Фокиен, Нингпо на восточном в провинции Чекианг, в недальнем расстоянии от острова Чузане ². Из Кантона плавают Китайские ионки в Малакку, Батавию, Сиам и в разные места, сопредельные Китайскому морю; из Емоя к Филиппинским и Ликейским островам; из Нингпо в Японию и Корею. Взаимный между пристанями сего Государства торг производится почти повсюду. Все великие города служат местами для складки товаров по внутренней торговле и для мануфактур своей провинции, а особливо находящиеся у великих рек и каналов».

Ярмонок или временных на каком либо месте торгов, при большом съезде посторонних купцов, в Китае не существует. В замену сего очень довольно находится складочных мест, которые по обширности их торговли можно былоб назвать ярмонками, еслибы своз товаров был центральный, а не имел одностороннего направления. Сии [18] места имеют сухопутные, а более водяные сообщения; Су-чжеу, Хан-чжеу и слобода Хань-кхэу, лежащая в центре Империи на левом берегу реки Цьзян, занимают между ними первое место, не смотря на то, что Гуан-чжеу ³ и Нин-бо суть города портовые открытые для иностранной торговли. О Китайской заграничной торговле не имею обстоятельных сведений.

«Употребляются ли в Кантоне прейс-куранты?»

Ответ. «Употребляются, но только на Европейских языках».

О прейс-курантах в Кантоне не знаю, но в Пекине находятся они во всех больших лавках и магазинах, где положены решительные цены товарам без запроса; сии цены пишут на больших таблицах и потом выставляют в лавках на стене; иногда также и печатают их в особенных книжках. [19]

«Каково учреждение почт? заведены ли оные порядочно во всем государстве и может ли всякой оными пользоваться?»

Ответ. «Порядочная почта учреждена только между Пекином и Кантоном, коею всякой пользоваться может; но посылаемые по оной письма распечатываются и рассматриваются; кроме сей почты нет другой во всем Китае. Во время нужной переписки, нет иного средства, как только отправлять нарочного, или поручать проезжающим».

От Пекина, так как место-пребывания верховной власти, есть верховая конная почта по всем большим дорогам, ведущим в главные города Губерний. Она содержится иждивением казны под управлением Военной Палаты и служит для развоза казенных бумаг. Военные, изредка высшие статские чиновники, отправляемые к должности по почте, пользуются числом лошадей означенным в подорожной: частные же люди могут только частно препоручать курьерам письма для доставления по надписи, и сии письма тем вернее доходят, чем большая сумма назначена на них в [20] выдачу подателю по доставлении. По видимому неимение почты долженствовало бы замедлить и даже совершенно затруднять ход торговли, но изумляющая обширность оной внутри государства не допускает нас сомневаться в утончении всех возможных способов к облегчению сообщения по торговым связям. В Пекине находятся общества, которые содержат частную почту во все почти знатные места в Государстве. Если кому нужно отправиться куда, или отправить кого, или послать известие в какое либо место, то стоит только пойти в ямской дом того самого места. Здесь нет надобности терять времени на торг; цены единожды уже назначены на всегда; следует только объявить срок, и лошади, ослы или мулы немедленно будут готовы. Есть еще пешая почта. Цены вообще очень умеренны, кольми паче если несколько человек в сложности отправляют. Ямские общества на всех по своей дороге станциях имеют связь с ямщиками для перемены скота. Письма посылаемые Европейцами из Пекина в Европу и на оборот, представляемы бывают Правительству и распечатываются. [21]

«Дворянство в Китае одно ли личное, или есть и наследственное?»

Ответ. «Одно личное. Чин мандаринский и разные другие даются по воле Государя, или его Министра. В Японии совсем тому противное; там все должностные чиновники пользуются наследственным правом. Однако и в Китае потомки Конфуция наследствуют, как сказывают, некое известное достоинство. Император, яко неограниченный Монарх, может, говорят, также давать чины наследственные».

Есть дворянство и личное и наследственное. Личными дворянами считаются все ученые, которые получили степень Студента, Кандидата, Магистра и Академика, или уже служат при должностях. Преимущества их состоят в том, что они избавляются от земских повинностей, от коленопреклонения в суде и от телесных наказаний, от которых имеют право откупиться, исключая смертной казни. Наследственные дворяне суть Князья, происходящие из царствующего рода, Князья посторонних фамилий, Князья жалованные и [22] военные ⁴ чиновники. Но здесь наследство со всеми преимуществами переходит только к одному старшему сыну, к сыну его, а за неимением сих, к братьям или ближайшему родственнику по мужеской линии. Князья царствующего Дома при каждом колене понижаются степенью от первого до пятого класса, в котором уже навсегда остаются. Князья посторонние, Князья жалованные за важные услуги отечеству, и военные чиновники постоянно пребывают в первоначальном классе. Хотя наследство простирается только на одно лице, но прочие законные и побочные сыновья высших классов получают достоинства низших князей со всеми преимуществами классу сему присвоенными; прочие Принцы крови числятся в четвертом (нашем 8-м) классе и получают солдатское жалованье с небольшими преимуществами противу рядовых; следовательно в некотором смысле не теряют родового дворянства. Напротив родственники наследственных [23] военных чиновников считаются простыми, и если не будут иметь личных достоинств, пролагающих путь к возвышению, то навсегда остаются в низком состоянии: но право наследования по роду ни у кого не отъемлется. Даже случается, что бедный Принц от какого нибудь ремесла вдруг по своенравию счастия делается Князем первого или второго класса. Государь имеет власть давать Княжеское достоинство за важные услуги и лишать оного за важные преступления. В Японии феодальное правление, подобное древнему в Китае: почему все почти должности наследственны, исключая низшия.

10.

«Есть ли в Китае великие фабрики, или обработываются ли изделия семействами? Каковы отношения между мастерами, их помощниками и учениками?»

Ответ. «В Китае находятся обширные фабрики, как то например: фарфоровая близь Кантона; но я думаю, что большая часть шелковых, бумажных и других, вывозимых из Китая, товаров, обработывается часто семействами. Я не полагаю, чтоб правительство имело свои фабрики, как то [24] делается в некоторых Европейских Государствах».

По обширности Государства и великому количеству издерживаемых вещей, необходимо надобно допустить многочисленность разнородных фабрик и больших и малых, что на самом, деле находится. Как шелковые так и бумажные ткани работаются и частными семействами, но более из фабричных материалов по заказу фабрик. Вообще можно сказать, что самую большую часть изделий обработывают на фабриках: ибо сельские жители сверх земледелия, занимаясь приготовлением грубых материалов, не имеют ни времени ни способов к дальнейшей их обработке. Правительство не имеет других фабрик кроме придворных, занимающихся казенными работами. Что касается до отношений между мастерами и помощниками и их учениками, помощники служат из платы и часто из долей в барыше; учеников же принимают на пять лет и дают им одежду и пищу; но до окончания пятилетия с обеих сторон ни какой платы не бывает. Руководствуются по сему предмету одними обыкновениями. [25]

11.

«Мера и вес во всем ли Китае одинаковы; если же есть разность, то в чем состоит оная?»

Ответ. «Вес по объявлению купцов, которых я спрашивал, должен быть одинаков во всем Государстве, кроме столицы. Один пикул, содержащий сто катти, равен 1,45 Фунта Российского, или 1,33 Английского. В Пекине один пекул составляет только 97 катти. Мера длины в Пекине же менее. Пекинский кубит, обыкновенная мера длины в Китае, составляет 8,5 фунтов; в Кантоне же и в южных провинциях 10».

Принятые в Китае мера и вес повсюду одинаковы: но мера длины и вес сами по себе разделяются на три вида: больший, средний и малый. Употребление того или другого вида мер и весов укоренено по местам обыкновениями и следовательно не могут быть везде одинаковы; Часто случается, что в одном и том же месте все три вида мер и весов употребляются, но каждый вид для особенного рода товаров. Не имее футов; не могу определить разности их между собою. Что касается до весов, то Российский фунт содержит 116 на малый [26] вес Элль-лян-пьхин, 114 на средний, называемый Ши-пьхин, и 110 Китайских золотников на больший вес, называемый Тьхянь-пьхин.

12.

«Есть ли торговые сообщества, где они, какие постановления?»

Ответ. «Мне известны только два сообщества, а именно: Когонг и другое, содержащее соль на откупе, которое разделяется на многия малые, по тому, что сочлены оных получают от продажи соли великую прибыль. Главной постановление торговых сообществ состоит в том, что сочлены все за одного и один за всех обязаны отвечать Правительству. Сие постановлений весьма важно по той причине, что корона не может ничего потерять из своих доходов. Из сообщества Когонг отвечает Правительству один только старейший, или первый купец».

В Китае находится несколько торговых сообществ, Правительством привилегированных: но они не называются обществами, а самые члены обществ носят имя откупщиков (шан-жинь). Таковы суть откупщики соляные, откупщики Кантонской торговли и пр. [27] Продажа соли отдается на откуп почти на тех же основаниях, на каковых в России существует ныне винная продажа. Откупщик платит откуп за продажу известного количества соли на известном пространстве земли по определенной от Правительства цене. Впрочем соляных откупщиков часто назначают противу желания их. Правительство, для обеспечения откупной суммы, избирает к производству сей торговли людей с большими капиталами. Откупщики (или лучше скупщики) Кантонского торга, чая, шелка и проч., за некоторую сумму покупают у Правительства исключительное право, им одним получать известные товары из первых рук и оптом отпускать их другим для дробной продажи. Сии общества именуются хан, по руски ряд, линия, что больше относится к обширному магазину с одинаковым каким либо товаром, не разбирая, одному ли хозяину или компании он принадлежит. Сюда относятся тринадцать ханов или магазинов, имеющих право торговать с Европейцами в Кантоне. Чаще слово хан берется за общее имя занимающихся одною какою либо ветвию торговли или одним каким либо ремеслом, и тогда [28] заключает в себе значение цеха или звания. Частных сообществ или компании, торгующих сложным капиталом, очень много и в разных местах Государства. Так как постановления для откупщиков касаются Государственных выгод, то и изображены к уставе Палаты Финансов. Частные общества руководствуются взаимными условиями, более придерживаясь принятых обыкновений.

13.

«Как поступает с Банкротами, — каковы законы вообще, касающиеся оных?»

Ответ. «Об образе, каковым поступают с неплатящими должниками, упомянуто уже выше при подобном сему вопросе. Кроме того употребителен в Китае и еще особенный обычай, но, может быть, только в случае неуплаты малых долгов; впрочем уверяли меня, что оному подлежат и купцы Когонга. Вечер перед новым годом должен быть сроком окончательного расчёта. Кто не уплатил до оного своего долга, того может заимодавец даже бить беспрепятственно и должник не смеет сопротивляться; может повреждать домашния вещи и разные [29] производить в доме беспорядки. По наступлении полуночи все прекращается; заимодавец с должником мирятся и пьют, поздравляя друг друга с новым годом. Следующий образ обыкновенно употребляется при тяжбах: проситель и ответчик избирают порук, приемлющих на себя ответственность за верность дела. Имеющий несправедливую сторожу платит поруке большую сумму; ибо как скоро решится тяжба Мандаринном, то порука наказывается палками, за принятие на себя ложного дела. Каллао, или первый Министр Императора не свободен также от телесного наказания; а потому оно между Китайцами не почитается безчестным; полученные же деньги суть верны и служат надежным средством к отвращению от себя телесного наказания. Кроме порук должны обе стороны иметь еще и стряпчих, судьба коих зависит совершенно от Гражданского Губернатора, который при точнейшем разбирательстве дела все с них взыскивает, и в случае несправедливости строго их наказывает».

В Китае нет ни банкротства, объявляемого по законным обрядам, ни [30] устава о банкротах, должников же неплатящих и несостоятельных судят всех по одинаковым законам, не разбирая состояния. Есть токмо различие во взыскании с чиновника и плебеянина. Первый отрешается от должности или еще подлежит конфискации; с последнего, если не положит условий к удовлетворению заимодавца и не обеспечит уплаты надежным поручительством, производят взыскание до совершенного разорения и тем все дело оканчивается. Впрочем заимодавцы очень редко доходят до суда: но для избежания подлогов предварительно берут разные предосторожности, а в сумнительном случае более соглашаются на отсрочку с надежным поручительством, или отказываются от иска. Что касается до образа требования долгов описанного Г. Крузенштерном, это есть токмо один, к сожалению, всеместный обычай, в конце года имеющий силу. В Китае люди бедного и среднего состояния забирают нужное для дома в долг и расплачиваются по третям, как то к пятому числу пятой луны, к пятому надесять осьмой луны и к первому дню нового года. Даже сами торгующие кредитуются между [31] собою на подобном же основании. Дней за десять до помянутых числ начинается требование долгов и продолжается до окончания трети. Первые две трети допускают не полную уплату; почему и требования производятся не со всею настоятельностию. К новому году все сделки должны кончиться полным очищением долгов и недоимок. Заимодавцы, будучи обеспокоиваемы своими верителями, употребляют все меры к собранию долгов и чем ближе к концу трети, тем настоятельнее становятся требования. Над благородными употребляют пристыжение ожиданием у ворот, или преследованием по улице; над низкими же ругательства у их ворот, побои и грубости; от чего случаются и самоубийства. На кануне нового года во всем городе шум; но в полночь, с первым знаком от Правительства данным к начатию нового года, все прекращается. Ссорющиеся, при нечаянном свидании, поздравляет друг друга и взаимно извиняются; по окончании же праздника приступают к мирным сделкам и дело оканчивают продолжением или прекращением кредита. [32]

14.

«Производится ли торг более меною товаров, или определяется цена товаров, так как и у Европейцев посредством денег?»

Ответ. «Китайцы употребляют в оборотах своих мало наличных денег, да и то одну только монету, ли называемую. Государственные подати платятся произведениями и изделиями. И так, судя по весьма обширному их торгу, полагать надобно, что оный производится во внутренности Государства по большой части меною товаров. Может быть Кантон один только из сего исключается».

В древния времена Китая торговая здесь состояла в промене ненужных вещей на нужные; состоящия в равной ценности. Это началось за 26 веков до Р. X. С приращением гражданских обществ умножилось открытие рукоделий, умножились и нужды людей. Сим образом торговля получила распространение и прежняя мена вещей оказалось недостаточною и затруднительною в производстве. Надлежало предпочтительно избрать вещь, которою бы, по внутренней ее ценности и делимости, легко было [33] вознаграждать ценность всякой искомой вещи и металлические деньги найдены для сей цели удобнейшими. И так со времени изобретения денег меновой торг мало по малу вышел из употребления и ныне по причинам Государственного хозяйства, предоставлен однем только границам. Китайские купцы вообще не любят заниматься двусторонним торгом, и по сему внутренний как оптовый так и разничный торг наиболее производится на наличные деньги. Впрочем и в меновном торгу всегда ценность промениваемых вещей уравнивают с ценностию вымениваемых: следовательно и здесь деньги же служат к определению цен. В Китае золото считается товаром, и серебро в слитках заменяет монету. Мелкие медные деньги служат в обращении к приобретению малоценных вещей для ежедневного употребления.

15.

«Введены ли постановленные проценты в торговле и вообще при займодательстве; каковы оные?»

Ответ. «Постановленные проценты, как то меня уверяли, должны быть 36, которые в северных провинциях [34] Китая и платятся; но в Кантоне составляют оные в год от 12 до 18-ти, как выше сказано».

О процентах при займодательстве уже говорено было в ответе на 1 вопрос. Что касается до процентов в торговле, т. е. при продаже на кредит, в сем случае проценты очень умеренны и простираются от десяти до двадцати на сто. При дробной продаже на кредит, если получение долгов не подлежит ни малейшему сомнению, не редко не только не бывает во все процентов, но еще отпускают товары гораздо добротнее.

16.

«Употребительна ли при гуртовом торге бухгалтерия?»

Ответ. «Китайские купцы в Кантоне кажутся весьма искусны в ведении книг своих. Обширные их дела требуют великой исправности».

Китайские бухгалтерия не отделена от арифметики и всякой, готовящийся быть торговцом, обучается оной. Вообще же не токмо в оптовом торгу, но и во всех больших лавках ведут книги своей торговли, которые, ежедневно вечером очищают по всем частям, [35] по приходной и расходной, приемной и отпускной, кредитной и торговой. В больших лавках Бухгалтер обыкновенно во весь день сидит у книги, и вписывает каждую проданную вещь; в мелочных же довольствуются одним вечерним счетом.

17.

«Имеются ли при торговле маклеры, браковщики, весовщики и проч.?»

Ответ. «Правительством учрежденных не имеется, каждый купец Когонга имеет помощника, который при, приеме и отпуске товаров все осматривает, весит, считает, меряет».

Имеются учрежденные Правительством маклеры и весовщики по разным ветвям торговли. Должность их смотреть, чтобы не было злоупотреблений, обманов, обвешиваний ⁵. Ныне по некоторым частям маклеры уже превратились в скупщиков и торгашей. Сверх — сего очень не мало частных маклеров, [36] особенно таких, которые занимаются приискиванием покупщиков для товара, и товаров для покупщиков, за что получают не большие проценты. Богатейшие из маклеров суть определяемое на денежной бирже: ибо ежедневно чрез их руки проходят великие суммы денег. Денежная мена у Китайцев производится следующим образам: на бирже каждый маклер имеет особое отделение, в котором поставлен стол с весами и книгою для записи. Денежные менялы или поверенные их приносят серебро и положив на стол уходят. Поверенные от лавок, торгующих холстом и чаем и т. п., где более продают товары на медь, имее нужду превратить оную в серебро, приходят на биржу и взяв нужное количество оного, оставляют маклеру билеты или векселя за печатью своих лавок на получение денег в тот же день из лавки; в случае подлогов маклера принимают всю ответственность на себя. При сем промене нужно знать доброту и курс серебра. Правилом для доброты берут высшую пробу, т. е. 96, худшее серебро ценится по мере понижения от 96-й пробы. К различению проб обыкновенно служит одна опытность [37] глаз. Вес употребляется рыночный, т. е. средний, а курс определяется большим или меньшим требованием того или другого металла.

18.

«Переводятся ли товары в великих количествах сухим путем, назначено ли время для отправления судов и повозок с товарами?»

Ответ. «Все товары переводятся по рекам и каналам; сухим же путем, думаю, не производится того во все. Весьма сомнительно, чтобы в известные времена отправлялись суда правильно».

Летом наибольшую часть товаров перевозят реками и каналами, а доставка гужом бывает только там, где нет водяного сообщения, как то от реки Цьзян в Гуан-дун чрез хребет Юй-лин. Но зимою, когда каналы и временем Желтая река покрываются крепким льдом, все товары перевозятся сухим путем. Водяной путь есть один по всему Государству, как для казенных и так и для частных судов; а именно хлебный канал, в которому воду в местах недостаточных поднимают только в свое время; по сей причине [38] отправление судов с юга на север правильно происходит дважды в год. Первые караваны каналов приходят в Тьхянь-цьзинь (город в 280 ли от Пекина на востоке) в исходе Маия, а вторые в исходе Сентября. Морские суда приходят около того же времени, но несколько позже. Перевоз товаров по сухому пути продолжается во весь год, исключая топей и наводнений бываемых от проливных дождей; плавание по малым каналам существует также всегда, исключая обмеления или наводнения. Большую часть купеческих кладей доставляют на казенных судах, идущих с хлебом для столицы, но часто ни зерна не имеющих.

19.

«Извещают, что в Китае поселянин столько же предпочтителен пред ремесленником, сколько у нас последний пред первым, и что каждый Китаец ревнует или приобресть какое либо поместьеце, или взять землю на откуп, что дают на довольно выгодные условия, ежели нанимающий имеет достаточную благонадежность; справедливо ли это?» [39]

Ответ. «На сей вопрос должен я взять ответ из Баррова путешествия ⁶. По ученом и государственном чиновнике следует поселянин непосредственно. Купец, художник и ремесленник гораздо ниже его. Китайский воин обработывает сам землю, духовные также, если оная при монастыре имеется, Император почитается единственным земди-владетелем. Поместье у содержащего оное на откупе никогда не отнимается, если он платит исправно. Откупивший земли более, нежели обработывать может со своим семейством, отдает в наем другому за половину подати, которую вносит всю сам в казну. Большая часть бедных поселян в Китае упражняется в земледелии, нанимая землю у содержащих оную на откупе. Обширных поместьев очень мало; а потому между откупщиками и нет единоторжия хлебом. Каждый поселянин продает произведения свои свободно, где хочет; всякий подданный имеет право ловить рыбу [40] беспрепятственно в открытом море, у берегов в озерах, реках и устьях. Помещиков, пользующихся особенными преимуществами, нет во все».

Поселянин имеет преимущество пред прочими сословиями плебеян только в виду Правительства, по причине политической. В каждом уезде Правительство избирает несколько стариков для надзора за землепашеством. По истечении трех лет оказавшийся из них рачительнейшим получает чин 8 класса (по нашему 16 клас.). Это весьма много споспешествует к поощрению землепашцев, но существенно недоставляет им ни какого уважения от прочих сословий, никакого преимущества пред оными. Каждый Китаец, хотя несколько достаточный, старается приобрести покупкою участок земли, чтобы самому заниматься землепашеством, или отдавать оную на откуп; но делают сие не по ревнованию к чести, но частию потому, что земли составляют капитал надежный, не подверженный случайным опасностям кроме неурожая; частию же и потому, что священное отцепочтение обязываешь каждого иметь фамильное кладбище. В [41] Китае все почти земли принадлежат собственникам, которые имеют право продавать оные. Люди всякого состояния могут их покупать, как покупают и другия недвижимые имущества т. е. по крепостям; но владение землею не придает им ни какого преимущества пред равными. Те, которые сами не могут обработывать своих земель, отдают их на откуп желающим, однакоже благонадежным людям. По сей части, столь важной по своим отношениям к благосостоянию государственному, существуют законные постановления. Надобно заметить, что откупные цены очень немаловажны, так что десятина хорошей пахотной земли около Пекина стоит до двух сот рублей в одно лето; водяные же пашни еще дороже.

20.

«Главнейшие доходы Китайского Государя состоят ли в подати с земли? — Как велика оная? — Платится ли деньгами, или произведениями?»

Ответ. «Десятая часть от всех земных произведений составляет важнейшую подать. По вычислению, полученному Лордом Макартнеем от [42] Мандарина Чоута-джина, простирается подать, взимаемая во всех провинциях Государства, до 66 миллионов фунтов стерлингов».

Хотя в Китае все почти земли принадлежат собственникам, но Правительство обложило оные небольшим оброком, который составляет главную статью в Государственных доходах и собирается частию серебром и частию хлебом. Оброк на земли положен по доброте почвы, разделяемой на три рода: лучший, средний и низший, и посему не везде одинаков. Вообще же Государственные доходы в Китае состоят из следующих статей.

1 Поземельный оброк серебром	унций 27.093,703
2 Подушный оклад с 24.088,845 душ по ревизии 1711 года	3.245,984
3 Сбор с откупов соляной развозки	3.977,283
4 Пошлин с товаров	1.509,116
5 Разных налогов	717,069 ⁷
6 Поземельный оброк хлебом	мешков 6.506,193

Серебро принимается в казну 94 пробою; при том на казенный вес, [43] которого 11 унций равняются Российскому фунту, Китайский мерный мешок содержит в себе 4 пуда 12 1/4 фунтов Российского веса.

7 Подать с добываемых металлов, которую Правительство собирает натурою, полагая с меди, свинца, цинка и олова по двадцати со ста; из остальных 80 частей половину берет себе за положенную, а недобровольную цену, с надбавкою десяти частей на сто на угар. С серебра и золота, добываемого частными людьми собирает по 40 процентов.

8 Имущество, конфискованное у чиновников, обвиненных в лихоимстве.

9 Суммы выручаемые с продажи чинов и должностей.

Сии две статьи принадлежат к неопределительным доходам.

10 Промысл дорогих зверей, жемчуга и корня жиньшень, исключительно принадлежащий кабинету.

21.

«Кто печется об исправлении и содержании дорог и каналов, и каким иждивением то производится?»

Ответ. «Купеческие суда, проходящия каналами и реками, платят [44] положенную пошлину, которая употребляется единственно к построению и исправлению мостов и слюзов. О дорогах, думаю, имеют в Китае мало попечения».

Мощение каменных дорог и открытие каналов общественных, так как содержание и поправление оных, в Китае производится иждивением Правительства. Дороги земляные и каналы частные предоставлены попечению местных жителей, или, владельцев земли.

22.

«Подражают ли Китайцы Европейцам в художестве? Разумеют ли они часы делать?»

Ответ. «Подражают но несовершенно. Они делают прекраснейшия художественные вещи из слоновой кости, черепахи и жемчужной раковины. Их утвари из золота и серебра, весьма тонки и чисты. Они делают и стенные часы, карманных же делать не разумеют. Искусство приготовлять сукно не удалось успеть им также».

Можно сказать, что Китайцы в отделке вещей собственных достигли высокого совершенства, и если [45] некоторые изделия кажутся грубоватыми в глазах Европейцев, то надобно приписать сие вкусу, а не недостатку искуства. Также по заказу выработывают некоторые Европейские вещи очень близко к подлиннику; но в вещах, где механизм труден, или химическое составление материалов не известно, нельзя винить Китайцев в незнании; неимение учителей тому причиною. В редком народе можно найти столь быструю способность к подражанию, каковою обладают Китайцы, и если что удерживает их от приближения к утонченности Европейцев, то это их законы, которые предписывают самую форму употребляемых вещей. Китаец может усовершенствовать свое, но вводить чужестранное или что либо новое не смеет. В некоторых городах южного Китая делают стенные и столовые часы средстветнной работы, карманных же часов не делают: причиною сему отчасти грубость материалов а более недостаток Европейских мастеров. Что касается до выработки сукон, то в сем искустве Китайцы скоро сделались бы соперниками Европейцам: но в Китае совершенно нет овцеводства; овцы же пригоняемые из [46] Монголии и Тангута имеют шерсть грубоватую, годную на валяние тонких войлоков; мягкой волны очень мало. Материи делаемые из козьего пуху, не смотря на их дешевизну, довольно добротны и тонки.

23.

«Говорят, что рабочие люди могут с величайшим трудом только прокормить себя с своим семейством; ремесленники же нуждаются в том и еще более, сии бегают будто бы по улицам со своими инструментами для испрошения где либо работы нищенским образом: что приготовление сахара производится бродящими поденщиками; что множество людей живут всегда на воде в судах; что многие едят будто бы мертвых собак и кошек. — Справедливо ли это?»

Ответ. «Чрезвычайное многолюдство должно быть виною, что бедной простой народ терпит нередко великую нужду. Всеобщий в Государстве голод бывает часто. В Кантоне не очень приметно, чтобы поденщики и ремесленники не находили для себя работы. Впрочем нищих много и в сем городе, которые, показываясь на улицах в рубищах, представляют вид крайне [47] отвратительный. Что голодные Китайцы едят мертвых собак, кошек и даже крыс, тому имел я многократно случай быть сам свидетелем. — Я приказал бросить за борт несколько бочек солонины испортившейся до того, что зловоние от оной разнеслось по всему Вампу, и долго не уничтожалось. Алчущие Китайцы ловили ее с величайшею жадностию и увозили с изъявлением особенной радости. На реке Тигрисе у Кантона живет множество народа в лодках. Прочия реки, каналы и озера в сем Государстве также обитаемы людьми, и притом в некоторых странах столько, же почти многолюдны, сколько и самая земля. Однако сомнительно, чтобы внутренния области Китая, не участвующия в выгодах торговли посредством рек и каналов, населены и возделаны были равномерно».

Судя по невероятному народонаселению в Китае можно безошибочно сказать, что число рук простирающихся к работе далеко превосходит количество представляющейся работы; что великая населенность далеко превосходит меру земли, потребную к пропитанию жителей. После сего ни мало не удивительно, [48] что рабочие с трудом могут содержать себя, что ремесленники, а особливо семейные, вообще нуждаются в пропитании. Если бы не выгодный образ Китайского земледелия и двукратные посевы сарацинского пшена на юге; если бы не ускоряемое и повторяемое возращение огородной зелени и овощей на той же земле, то Китай должен был бы целую половину своих жителей извергнуть за пределы. Сверх сего надобно отдать полную справедливость трезвости, воздержанию, деятельности, особенно же трудолюбию и терпеливости Китайцев. Не увидите ни одной падени удобной земли, оставленной необработанною; даже болотные места засеяны камышем и палогиником, которые по многому их употреблению приносят немалый доход. Что касается до ремесленников, то они снискивают пропитание способами, присвоенными обыкновением ремеслу их. Золотых дел мастер, портной, сапожник и подобные им, никогда не пойдут искать себе работы по улицам. Каменьщик, плотник, поденщик выходят на известные места ожидать требователей. Разнощики мелочных товаров, продавцы харчевых вещей, точильщики, [49] обручники и многие другие, коих должность состоит в том, чтобы разноскою или минутною работою удовлетворить нуждам жителей, обыкновенно ходят по улицам и голосом или звуком орудий, означающих ремесло их, дают знать о своем проходе; но вовсе невидно, чтобы они, бегая до улицам с инструментами, просили себе работы нищенским образом. О приготовлении сахара производимом в Южных странах не случалось мне спрашивать, и вероятно, сия операция производится поденщиками; но нельзя сказать бродягами: ибо Правительство никаким средством не привязывает жителей к своим селениям, но переход из одного места в другое предоставлен в полную волю их, с таким однако ж ограничением, чтобы незнаемых отнюдь ни кто не принимал и не держал. Живущих на воде находится два рода: 1. В некоторых больших городах южного Китая многие живут на судах по рекам и каналам, но не по бедности; а по недостатку мест, ближайших к центру города. Лучшия жилые суда бывают очень красивого устроения и комнаты в них прекрасно меблированы, что не дешево до [50] дороговизне хороших дерев. 2. Хозяева речных и морских перевозных судов обыкновенно безвыходно живут на них со всем семейством. Бедные люди, по недостатку в средствах к пропитанию, едят коневину, ослятину, верблюжину, кошек, собак и многих других животных и не токмо живых но и палых. Мне самому случалось видеть, с какою радостию и заботливостию бедный тащил нечаянно найденную им на улице мертвую кошку или собаку: но действия, к которым понуждает необходимость или крайность, не должно почитать общим обыкновением или нравственным правилом. Смотри ответ на 26 вопрос.

24.

«Говорят, что Китайцы побуждаются много к женатой жизни чрез то, что позволительно детей убивать. — Уверяют, что есть, даже и особенные люди, яко ремесленники в побиении младенцев. — Справедливо ли?»

Ответ. «Что умерщвление детей в Китае вообще терпимо, сия истина не подвержена, к крайнему сожалению, ни какому более сомнению. Столь славящийся нравственностию Китаец не признает детоубийства пороком, подобно [51] как и препрославленные люди природы, обитающие на островах Великого океана, не почитают людоедство делом противоестественным и гнусным. Мы видели в Вампу часто мертвых младенцев, несомых течением реки в море».

Чтобы Китайцы побуждались к женатой жизни чрез позволительное смертоубийство; чтобы даже были особенные люди, которые питаются ремеслом детоубийства, это могли сказать только люди, которые по суеверной набожности за великий грех поставляют обучаться нехристианскому языку, или путешественники, которые имеют слабость решительно судить обо всем, по обозрению поверхностному. Первые, оплакивая человеческую слепоту, сами слепотствуют; другие, судя о иностранцах не основательно, переносятся от одного ложного заключения к другому. Справедливо, и надобно отдать честь Китайцам, что мало не женатых между ими. Отец отнюдь не позволит возрастному сыну оставаться холостым по его воле, и дворянство особенно держится сего правила. Но можно ли подумать, что причиною сему безнаказанное детоубийство, преступление совершенно [52] противное человеческой природе? Правила религии Китайской искони возложили на сыновей священнейший долг обожать виновников бытия по смерти и приносить им жертвы ежегодно дважды, весною и осенью. По сему внушению Китайцы верят, что души покойных невидимо снисходят во время жертвоприношения услаждаться благовонием жертв, благочестием потомков. Еще верят, что души неоставивших по себе потомства, блуждают по диким пустыням и необитаемым горам, не имея пристанища для своего успокоения. Вот мысль, которая каждому отцу внушает набожное влечение к продолжению своего рода. Те, которые по бесплодию не имеют сыновей, воспитывают усыновленных приемышей и предварительно видят удовольствие, которого ожидают в той жизни. Когда сын изготовит гроб отцу, еще в живых находящемуся, то последний бывает в чрезмерном восхищении и почитает, что он достиг совершенного в сей жизни счастия. О детоубийстве многие говорили: но чтобы это было общее обыкновение, допускаемое Правительством; чтобы даже был особый класс людей, занимающийся. умерщвлением младенцев, столь [53] глупой клеветы еще не слыхано. Я не отрицаю, чтобы не было женщин, которые, впавши в слабость, не старались бы утаить то, что может изобличить их в непозволенной страсти и покрыть бесславием. Стыд в сем случае сковывает разум человека, и чем сильнее, тем жесточее действует. И так очень вероятно, что иногда умерщвляют незаконнорожденных., особенно в домах торгующих развратом. Что касается до изведения младенцев еще не родившихся, то в Пекине очень мало стенок или домов, на которых бы услужливые аптекари по ночам не налепляли уведомлений о детоизводительных составах, не взирая на строгое запрещение Полиции. Впрочем, исключая домов ревнующих к своей чести, в прочих местах ни бедные, ни незаконнородившие не имеют причины изводить младенцев; в Пекине находится воспитательный дом, в который принимают приносимых детей, не спрашивая о родителях и воспитывают на иждивении Правительства. Сверх сего есть обычай, что бедные или незаконнородишие подкидывают младенцев на улицах к воротам, а будошники берут их и относят в [54] воспитательный дом или к бездетным людям. Как бездетство в мужеской линии почитается здесь несчастием, то неимеющие родственников, иногда усыновляют мальчиков из воспитательных домов или подкидываемых. Еще есть обыкновение, которое очень легко может доводить путешественника до ложных заключений. В Пекине, так как и по другим городам, богатые и набожные люда ежедневно высылают запряженные волами телеги собирать по домам умерших младенцев и отвозить на общее кладбище. По Китайскому умствованию, души умерших во младенчестве и в детстве до осьмилетнего возраста, почитаются несовершенными, и по сей причине умершие до осьмилетнего возраста не удостоиваются погребения по обрядам. Сие обыкновение есть общее всем состояниям. Одни только совершеннолетние и старшие в доме погребаются на фамильном кладбище и вынос имеют церемониальный; несовершеннолетние же (так как и наложницы) не имеют церемониального выноса и погребаются или подле кладбищ фамильных или в пустых местах. В южных Губерниях бросают их и в реки. И так, не должно слепо верить, что [55] детоубийство есть всеобщий порок в Китае. Оно противно природе и человеколюбию, которое здесь поставлено первою из всех добродетелей и основанием Законодательства. В Уголовном уложении не токмо нет законов на детоубийство, но даже самое название сего преступления неизвестно. Находятся только две статьи, доказывающия неосновательность нашего мнения по сему предмету. Если женщина, прелюбодейно очреватевшая, опасаясь, чтобы посторонние неузнали о сем, по совету с прелюбодеем изведет зачавшегося младенца отравою и выкинет мертвого, то и прелюбодей подвергается жестокому телесному наказанию и ссылке. См. Угол. Улож. Тетр. XXVI Статьи 13 и 18. Ежели беременная женщина по преступлению подвергается пыткам, то отсрочивается допрос, и уже по прошествии ста дней по разрешении ее от бремени дозволяется производить оный. Если же будут пытать ее до разрешения от бремени и она выкинет младенца, то письмоводители, недонесшие о сем судие, подвергаются жестокому телесному наказанию (100 ударов бадогом) и трегодичной ссылке. Если беременная женщина приговорена [56] к смертной капни, то отлагать оную до разрешения ее от бремени; пред родами привести к ней повивальную бабку и казнь над нею совершить по прошествии ста дней по рождении младенца. Если казнят ее до разрешения от бремени, то виновным определяется 80 ударов бадогом; а если хотя и по разрешении от бремени но не кончивши стодневного срока, то виновным определяется 70 ударов бадогом. См. Угол. Улож. Тетр. XXXVII статью 12.

25.

«Говорят, что, невзирая на то, многолюдство в Китае не уменьшается. Города населены чрезвычайно. — Возделанные земли не пустеют.- Справедливо ли?»

Ответ. «Известия о многолюдстве Китайского Государства весьма различены. Г. Соннерат полагаешь 70, а Г. Стаунтон, по таблицам, полученным Лордом Макартнеем в Пекине, по случившемся за год до прибытия его туда народосчислении, 333 миллиона. Езуит Амиот приемлет почти среднее число из сих двух количеств; ибо он полагает 198 миллионов. Трудно изведать с достоверностию, чтобы [57] многолюдство в Китайской Империи было в самом деле столь чрезвычайно, как то объявлено Мандарином Чоу-та-джин Английскому посланнику. Барро не сомневается ни мало в верности упомянутых таблиц. Он доказывает, что Китайское многолюдство, в отношении к поверхности земли всего Государства, содержится к Английскому = 2:1, и что таковое содержание в великих городах, как то: Кантоне, Нанкине, Пекине, где народосчисление должно показываемо быть вернее, сравниваемых с селением Английских городов, кажется вероятно. Кто видел Кантон, и по многолюдству сего города с его предместиями будет заключать о населении всего Китая, тот не почтет таблиц Мандарина неверными. Впрочем мне показалось весьма странным означение в сих таблицах для провинции Печели 644 человека на каждую Английскую квадратную милю, между тем, как в провинции Кианг-нан, которая по плодоносной своей земле и по выгоднейшему положению в рассуждении внутренней торговли, должна быть несравненно многолюднее, только 300 человек. Путешествовавшие по провинции Печели [58] описывают ее бедною. Сам Барро говорит об ней, что земля бесплодная и обработывается нерачительно, жители кажутся нездоровыми и неизнеженными; жилища их очень скудны, рыбных ловлей не имеется, климат, ради великих летних жаров и жестокого зимнего холода, вреден здоровью, от чего умирает ежегодно множество народа; и так население не может быть многочисленно. В самой провинции Чекианг, о которой Барро говорит, что земля возделана повсюду наилучшим образом и население чрезвычайно, считается 108 человеками менее на квадратную милю, нежели в бесплодной Печели. Многолюдство провинции Кантунг, обращающее на себя внимание каждого в Кантон приезжающего, также весьма несоразмерно; ибо в ней полагается 264 человека на квадратную милю, следовательно более, нежели половиною многочисленнее народонаселения последней. Сии сравнения подают мне повод сомневаться о точности таблиц и предполагать неверность в учинении народосчисления в провинции Печели. В самых плодоноснейших странах, 644 человека на Английскую квадратную милю, показывают [59] почти уже невероятное население; в Англии считают на милю 120, а в Голландии 198 человек».

Сказано выше, что детоубийство в Китае есть преступление, тайно некоторыми соделываемое для избавления себя от стыда; что касается до многолюдства, то Китай имеет более жителей нежели целая Европа, и при том народонаселение год от года возрастает. Справедливо и то, что города чрезвычайно населены, особенно в южных странах. В трех губерниях в Цьзянь-нань т, е. Цьзян-су, Ань-хой и Чже-цьзян считается более осьмидесяти миллионов Жителей под управлением одного Генерал-Губернатора. В сих то трех губерниях во многих городах живут на судах, и не смотря на толикое многолюдство, по которому с сожалением заключаем о бедности жителей, сия страна почитается в Китае жилищем изобилия и утех, средоточием просвещения и промышлености, отечеством мод и вкуса: словом она всеми единогласно признана земным раем. Шан-ю-тьхянь-тхан, ся-ю-су-хан: на небе рай, на земли су-и-хан, есть общая пословица. Су и Хан суть Су-чжеу и Хан-чжеу, [60] главные города, первый в губернии Цьзян-су, и вторый в Чже-цьзян. Вообще и жители и путешественники с энтузиазмом расказывают о сей стране, и называют ее прекрасная Цьзян-нань. Трудолюбию и образу земледелия Китайского нельзя не отдать справедливости, а законы и местные чиновники строго наблюдают, чтоб не оставалось ни клока удобной земли незасеянною. Надобно присовокупить, что земли при хорошем удобрении и благоприятном времени приносят чрезвычайно обильный урожай; но сие обилие, раздробившись по великой людности, делается малозначущим, и при неурожае крестьяне всегда требуют вспоможения от Правительства.

26.

«В каких местах довольствуются другими жизненными потребностями, кроме пшена сарачинского? — Где питаются мясом? Что стоит Фунт говядины или баранины? Какая разность в ценах между говядиною, и бараниною и пшеном сарачинским?»

Ответ. «Во всем Китае сарачинское пшено и рыба составляют главнейшую пищу. В северных провинциях [61] сеется и пшеница. Говядины и баранины едят мало; свинины же гораздо более и при том особенно в южных провинциях ».

Пшено сарацинское, зелень и овощи составляют существенное пропитание Китайцев, подобно как у нас ржаный хлеб и щи. Но бедные в северных странах питаются и другими крупами. Различное хлебенное из крупитчатой муки употребляют на завтраках, но в малом количестве, ибо сия пища почитается слишком горячею для тамошних климатов и пшеницу более издерживают на курение вина. Мясо употребляют везде, но только люди достаточные; бедным же иным во всю жизнь не случится употребить оного в пищу. Говядину, баранину, молоко и масло коровье употребляют только Магометане, Маньчжуры, Монголы и некоторые из Северных Китайцев: южные Китайцы не могут терпеть сих вещей, находя противным их запах, и питаются свининою, которая здесь отменно хороша, рыбою, дичиною и домашнею живностию. Причину такового отвращения должно приписать непривычке. В Китае вся удобная земля обработывается и не знают [62] ни лугов, ни паровых полей; по сей причине и скотоводства не имеют. Воспитывают волов, ослов, лошаков и лошадей в северных краях и буйволов в южных: но лошадей большею частию, а овец и верблюдов без исключения получают из Монголии. Сверх сего убивать волов и буйволов, как скот нужный для земледелия, издревле строго запрещено законами. Как скоро падет скотина, то хозяин обязан предъявить о том в суде и зарыть ее под присмотром полиции. Овцы, так как и козы, пригоняемые в Китай, обыкновенно от худобы пахнут псиною: по сим причинам южный Китаец не любит говядины и баранины, молока и коровьего масла. В лучших городских трактирах кроме свинины, поросят, дичины и рыбы нет других запасов, а говядину и баранину держат в трактирах Магометанских и Китайских харчевнях. По домам же бедные люди по нужде едят и верблюжину, и ослятину, и коневину и собак и кошек и все, что случится достать для пропитания, а что всего отвратительнее, не имеют различия между палою и битою скотиною. Между прочим странно покажется, что в Губернии [63] Гуан-дун мясо полоза, которых нарочно воспитывают в домах, а в Губернии Фу-цьзян собачье мясо составляют первое и лакомое блюдо при пиршестве; и сей обычай от глубокой древности ведется. Цены хлебу не одинаковы. В Пекине дорог по причине дальной доставки, в прочих местах дешев; на прим. в Пекине фунт лучшей крупитчатой муки стоит от семи до пятнадцати, в Губернии Хэ-нань от 3 до 7-ми копеек серебром. Свинина и баранина и говядина везде в одной почти цене, т. е. фунт от пятнадцати до тридцати копеек серебром.

27.

«Сказывают, что главнейшие доходы Императора, которые по известиям должны состоять в десятой доле произведений всех земель, располагаются так умеренно, что не составляют даже и тридесятой доли; справедливо ли?»

Ответ. «Барро полагает ежегодной подати каждого Китайца в четыре шиллинга Английскими деньгами».

Ответ на сей вопрос удовлетворительно изложен в ответе на 20-й вопрос.

Комментарии

1. В Китае служащий чиновник по смерти отца или матери отрешается от должности на три года для совершения траура. Чиновники Маньчжурские и Монгольские исключаются из сего положения.

2. Нингпо и Чузан были местами пребывания Английских агентов в начале прошедшего столетия.

3. Гуан-чжеу или Гуан-чжеу-фу есть настоящее имя городу, который у нас ошибочно называют Кантоном. Слово Кантон ошибочно произведено от слова Гуан-дун, а Гуан-дун есть название Губернии, в которой Гуан-чжеу-фу главный город.

4. Здесь разумеются низшие военные чиновники войск Маньчжурских, Монгольских и Китайских, пришедших в Пекин из Ляо-дун при завоевании Китая.

5. Вообще не можно купить ни лошади, ни мули, ни осла, без объявления Маклеру и без билета от него на купленную, скотину. Хлебная продажа подвержена строгому надзору весовщиков.

6. Зри Баррово путешествие по Китаю; подлинное издание в 4. Стран. 397 и 398.

7. Всех положительных доходов собирается 36.542,755 унций серебра.

Текст воспроизведен по изданию: Ответы на вопросы, которые Г. Вирст предложил Г. Крузенштерну, относительно Китая. СПб. 1827