136. К ТИМОФЕЮ (191).
Убеждает его оставить обыкновенное упражнение софистов, сражаться языком.
Поговорю с тобою несколько смело; так я обык, и так хочу. А если не дозволишь мне этого, то обидишь и меня и Никовула; потому что и другу сделаю досаду, и от тебя не получу ничего большего. Если же дозволишь, сколько надеюсь, то выкажешь благородный образ мыслей, и у нас то и другое выйдет, как можно, лучше; потому что и перед ним оправдаюсь, и тебя похвалю. Но если дозволишь мне подать тебе и отеческий совет; то, по привычке властвовать, не оставь в пренебрежении предложения, какое делает тебе человек, в подобных вещах не несведущий. Положите наконец оружие, и пращи, и эти страшные копья, разумею ваши языки, которыми поражаете и язвите друг друга, и притом оглашаемые похвалами ваших приверженцев; положите по тому более, что из всех оружий это самое подручное, положите, чтобы молодых людей не привести вам скорее к пороку, нежели к добродетели, если не словами, то делами; потому что какими кто делами восхищается, на такие, хотя и молча, подает свой совет. Если так поступите, то и себе самим сделаете пользу, и меня будете иметь другом, и не обманете надежды вверившихся вам. А все это [237] будет у меня наградою за труды о Никовуле. Но если увижу более совершенные опыты, то воздам за это и совершеннейшею похвалою.