ХLV.
Всепресветлейшая, Державнейшая, Великая Государыня Императрица и Самодержица Всероссийская Государыня Всемилостивейшая.
№ 47. Бессомненно отправленные от меня два курьера и от генерал-фельдмаршала графа Дауна посланный полковник маркиз Дебота с полною реляциею о последней над неприятелем победи при деревни Максен к Вашему Императорскому Величеству до получения сего прибыли; почему до тех пор все уже известно. Неприятель еще в своей старой позиции, при Кессельсдорфе; форпосты наши друг друга видят, и как с одной, так и с другой стороны в крайней опасности находимся, особливо после тех пор, когда особливым деташементом его рекогносцировали; тогда он в кантонир-квартирах весьма был оплошен, так что ежели бы знаемо было над ним бы, ежели-б не совсем побить, то б великую победу учинить можно; ныне же от каждого полку завсегда в лагере по батальону, а от кавалерии по эскадрону во всякой осторожности, денно и нощно, чтоб какой-нибудь сюрпризы не быть; а прочие — контонируют, но каждое утро для смены оставшие батальоны выступают, и таким образом вся армия всякий день в строю бывает, самые теж порядки и здесь наблюдаются наистрожайшим образом. Генерал Одонель — в Дипольдисвальд с отделенным корпусом; а генерал Прентано — не дошел Фрейберга, при деревне Таранд, — закрывает левое крыло армии к Дипольдисвальду. Неприятеля находится до десяти тысяч в Фрейберге, имев [128] в оной свою пекарню. Здесь имеют известие, яко бы король, который еще болен, артиллерии тяжелую в Торгау назад отослал, а большие багажи — в Лейпциг, где будет впредь главная квартира. Однако, покуда мы Фрейбург не имеем, то зимних квартир занимать и в оныя вступать нельзя: либо он сам выйдет, или нам форсировать должно, чтоб здешней армии тою позициею неприятелю во фланг войти и тем принудить нынешнюю его позицию оставить. Погода ныне отмякла, так что сносно еще в лагери, хотя и трудно стоять; больные стали умножаться. Генерал Бек по той стороне реки Эльбы с своим корпусом до Мейсена. Имперская армия пошла в Империи, во Франконии расположиться по квартирам; австрийские должны еще до отступа неприятеля в своей позиции остаться — закрывать Дрезден. Атаку как с одной, так и с другой стороны производить тяжело; к тому ж большая опасность в следствии: ежели неприятель осмелится и проиграет, то он тем более урону народа не потеряет, ибо здешним за поздним вслед продолжать нельзя; а егда б здешние атаку произвели и потеряют, то должны не токмо Дрезден, но и всю Саксониею с великою потерею народа и всех экипажей, которых по нынешней распутице никакими мирами чрез горы и тесные дороги провесть нельзя, почему уповательно стоять будут, покуда он сам отступит.
Неприятель егда главную квартиру возьмет, как разглашается, в Лейпциге, то он всемирно зимою в Империи немалые беспокойства чинить будет, где может как деньгами, так и довольным числом рекрутами набраться к предбудущей кампании. Здесь несколько тем ласкаются, что дюк-де-Брогли ныне еще вступит в Кассельское и возьмет некоторым числом своего войска зимние квартиры по реке Фульде; ежели оное исполнится, то некоторая надежда к его утиснению, но сие еще вперед угадать не можно.
Саксонцы, находящиеся при французской армии, вступят, как слышно, в Саксонию; для которых набрано семь тысяч рекрут для их укомплектования и счисляют их впредь совсбм до шестнадцати тысяч. Обыкновенный журнал при сем всенижайше подношу.
Вашего Императорского Величества и пр.
Иван Шпрингер.
Главная квартира, Дрезден.
Ноября 30 — 19 дня, 1759 г.