61. Из Отчета МИД Российской империи за 1899 год о деятельности генерального консульства в Танжере.

Санкт-Петербург.

…Совершенное статским советником Бахерахтом путешествие в Марракеш — вторую столицу султана для вручения последнему своих верительных грамот закрепило собою занятое нашим министром-резидентом в Магребе положение, вполне отвечающее влиянию Росии на общее течение политических событий.

Дабы поднять обаяние нашего представителя в глазах местного правительства и населения страны, в распоряжение его была отправлена канонерская лодка «Грозящий», доставившая г. Бахерахта из Танжера в Мазаган, откуда было предпринято дальнейшее путешествие караванным путем. Как при встрече в означенном порте, так и в течение всего остального пути нашему министру-резиденту были оказаны все возможные почести и знаки внимания.

Въезд в Марракеш состоялся при самой торжественной обстановке, и три дня спустя, согласно установленному церемониалу, представитель России был принят султаном. В ответе своем на приветствие статского советника Бахерахта юный повелитель Магреба [233] наглядно оттенил желание свое поддерживать дружественные с Россиею отношения и указал на действительную цену, придаваемую им факту состоявшегося учреждения в Марокко нашего представительства.

Вслед за тем наш министр-резидент вступил в личные сношения с всесильным великим визирем, самовластно распоряжающимся судьбами Мароккской империи вследствие молодости и совершенной неопытности Мулей-Абдул-Азиса. Г-ну Бахерахту удалось убедить проницательного и хитрого Бахмета в искренности нашей политики, и последний вполне усвоил себе значение дружественного расположения России.

Объяснениями своими наш представитель, между прочим, воспользовался для того, чтобы ввиду возникших у великого визиря сомнений в присоединении нашего правительства к Мадридской конвенции 1880 года о правах иностранцев в Марокко обменяться с махзеном нотами, коими означенные права в полной мере закреплены за русскими подданными.

Статский советник Бахерахт приложил также немало стараний к тому, чтобы убедить Бахмета в необходимости улучшить отношения Марокко к Франции, обратив при этом внимание своего собеседника на опасность грозящую Магребу со стороны Англии, которая в случае вооруженного столкновения империи с своею восточною соседкою легко может воспользоваться им для захвата того или другого пункта на страны.

Данные советы не остались без результата и в некоторых пограничных вопросах, составляющих предмет постоянных препирательств между алжирскими и мароккскими властями. Махзен проявил склонность к необходимой уступчивости. Тем не менее, однако, стремление французского правительства распространить свое господство на юг и укрепить свою власть в пограничных с Марокко оазисах внушало последнему немало беспокойства.

Приобретенное русским представительством в Магребе влияние отвечавшее нашим предвидениям при учреждении поста министра-резидента в Танжере, наглядно проявилось и в не лишенном существенного значения вопросе об учреждении карантина на острове Могадоре.

Главным образом благодаря настояниям статского советника Бахерахта правительство Мулей-Абдул-Азиса выразило готовность исполнить требования Санитарного совета по этому делу, а равно взяло на себя и все расходы, вызываемые сооружением карантинных учреждений. [234]

Наряду с нашим министром-резидентом путешествие в Марракеш для вручения своих верительных грамот совершил и представитель Италии. Однако главною целью его поездки следовало считать желание добиться удовлетворения различных денежных претензий итальянских подданных, а также склонить султана произвести какие-либо заказы в Италии.

Стремление расширить ввоз своих произведении в страну можно было заметить и со стороны Германии, учредившей в Танжере и некоторых других городах побережья почтовые конторы в видах установления непосредственных сношений с Берлином, столь необходимых для облегчения торговых оборотов.

Во внутренней жизни страны нельзя не отметить весьма существенного события — рождения у султана наследника, получившего имя Мулей-Хасана в память своего деда. Обстоятельство это благоприятно отразилось на укреплении власти и авторитета Абдул-Азиза в стране.

В общем же внутренняя жизнь Магреба по-прежнему носила отпечаток грубого произвола и насилия, причем местное правительство тщательно оберегало страну от всякого влияния европейской культуры и прогресса…

АВПРИ, ф. Отчеты. МИД РИ. оп. 475, 1899, д. 128. л. 76 об -78 об. Копия. Русский язык.