174. Послание П. С. Боткина товарищу министра иностранных дел Российской империи С. Д. Сазонову по поводу преобразования генерального консульства в Марокко в дипломатическую миссий.

Танжер, 13/26 сентября 1909 г.

Многоуважаемый Сергей Дмитриевич ,

Я имел честь получить письмо от 24 сего истекшего августа, № 7698, в коем вы изволили высказать, что находите излишним продолжать переписку по предмету об уравнении штатов миссии в Марокко с прочими нашими заграничными учреждениями одинакового ранга.

Указанным письмом вашим, разумеется, переписка обрывается, но я надеюсь, что вы не посетуете на меня, если совершенно частным образом, как ваш товарищ по службе, я позволю себе еще раз вернуться к этому предмету.

Я предупреждал Николая Валериевича Чарыкова в разговоре, на который вы ссылаетесь в вашем письме, что сохранение миссии консульских штатов, нисколько меня лично не затрагивающее, будет постоянным предметом пререканий между преемниками моими в Марокко и министерством. Министерство всегда найдет желающих занять пост чрезвычайного посланника и полномочного министра Марокко, но каждый посланник по прибытии к месту служения будет [429] удостоверяться, что он поставлен перед всей карьерой в исключительно невыгодные условия.

В случае возбуждения им вопроса министерство, конечно, всегда может остановить переписку, заявив, как и в моем случае, что «не признает возможным снова подымать означенный вопрос». Но время идет, люди меняются, а вопрос остается открытым и, как всякий вопрос имеющий логическое основание, когда-нибудь разрешится в удовлетворительном, для интересов государства, смысле.

Как пример, позволю себе воспроизвести страницу из истории преобразования генерального консульства в Марокко в миссию: когда в сентябре 1907 года я ходатайствовал о переименовании генерального консульства в Марокко в миссию (письмо от 23 сентября 1907 г. № 55), министерство не соглашалось с моими доводами, найдя «несвоевременным» (письмо г-на министра иностранных дел от 24 ноября 1907 г., № 7649). Вместе с тем господин министр уведомил меня, что на всеподданнейшем докладе государю императору благоугодно было ноября 1907 года высочайше повелеть предоставить мне лично звание чрезвычайного посланника и полномочного министра.

Не прошло двух лет, [как] министерство совершенно изменило свои взгляд по вопросу о преобразовании генерального консульства в миссию. В представлении о преобразовании (от 12 августа 1907 г., № 7430) приведены те же самые доводы, на которые я опирался в письме от 23 сентября 1907 г., № 55, каковые тогда вызвали возражения министерства и даже отказ.

То же самое, я полагаю, произойдет и с вопросом о штатах новой миссии.

Нелогичность сохранения новой миссии на консульском положении бросается в глаза.

Возьмите для примера две миссии в близком расстоянии одна от другой: Лиссабон и Танжер Лиссабон в Европе — дешевая жизнь, все ресурсы и удобства цивилизованного центра, санитарная часть поставлена на должную высоту, и безопасность иностранных представителей обеспечена. Посланник пользуется окладом в 27 000 рублей.

Танжер — дикий угол Африки, совершенно неблагоустроенный город, лишенный самых элементарных ресурсов; иностранному представителю трудно найти помещение, дороговизна жизни и далеко не обеспеченная безопасность. Посланник получает 15.000 рублей.

Вопрос о финансовом положении государственного казначейства, не допускающего в настоящее время производства чрезвычайных расходов, не следует даже возбуждать в данном случае [430]

Разумеется, казна не должна увеличивать своих расходов в тяжелые для нее времена, и я разделяю точку зрения министерства, а именно: что образование новой миссии не должно вызвать новых расходов для казны. Но из этого не следует, что миссию следует оставить на консульском положении. Отчего не уравнять ее с прочими миссиями того же ранга, уменьшив содержание последних, нисколько не обременяя казны новым расходом?

Как я уже сказал, вопрос был затронут мною принципиально.

Как человек, совершенно независимый по своим частным средствам, я вменяю себе в особенную обязанность не только входить в положение бедного чиновника, но и высказываться по вопросам служебным откровенно, когда образ действия центрального ведомства, по моему мнению, расходится с интересами службы.

Нет сомнения, что если бы я как занимающий настоящий пост в момент преобразования генерального консульства в миссию оставался немым свидетелем реформы, я значительно затруднил бы положение моего преемника, на справедливые сетования которого впоследствии министерство могло бы возражать, ссылаясь на меня.

Происшедшая переписка остается документом, основанием, на которое может опираться чиновник, который подымет еще раз это дело, с большим, я надеюсь, успехом для интересов нашей службы, нежели и это было сделано мною.

Искренне вам преданный

/подпись/

АВПРИ. ф. ДЛСиХД, оп. 749/3. 1909. д. 77. л. 64-66. Подлинник. Русский язык.