110. Из Отчета МИД Российской империи за 1903 год о деятельности генерального консульства в Танжере.

Санкт-Петербург. 1904 г.

Восстание, поднятое в конце 1902 года против шерифа лже-халифом Бу-Хамара эль-Ренги, приняло в течение минувшего 1903 года значительные размеры. Укрепившись в г. Таза, самозванец мало-помалу распространил свое влияние на всю северо-восточную часть страны, где, между прочим, его приверженцами был занят расположенный близ алжирской границы город Уджда. Испанская крепость Мелилла оказалась, таким образом, окруженною восставшими племенами, и властями ее пришлось волею-неволей примириться с новым положением вещей и вступить в общение с таможенными и иными учреждениями, действовавшими именем Бу-Хамары, заменившего, с подчинением себе окружающих местностей, чиновников махзена своими ставленниками. Не замедлив воспользоваться таковым успехом. Бу-Хамара предусмотроительно понизил пошлины на ввозные товары, которые благодаря этой мере стали притекать к Мелилле в ущерб другим портам, оставшимся в подчинении шерифу.

Нерешительность, проявленная правительством в деле подавления восстания, обнаружив его слабые стороны, дала как бы толчок к тому, чтобы многие племена, даже не вошедшие в общение с претендентом, предприняли в широких размерах ряд грабежей и нападений не только на отдельные фермы и поселения, но даже на города. Таким нападениям подверглись, например, города Арзила и Тетуан, расположенные в ближайшем соседстве с Танжером. Даже у стен этого несмотря на принятые по настоянию европейских представителей меры, местность оказалась совершенно открытою разбойничьим нападениям воспользовавшихся анархией кабилов, что совершенно наглядно сказалось в захвате ими в 10 верстах от Танжера корреспондента «Таймса» Гарриса. Для освобождения его и представителям правительства, и английскому министру-резиденту пришлось вступить в унизительные сношения с непокорными арабами, которые после долгих переговоров выпустили г. Гарриса на свободу в обмен за освобождение 16 их сородичей, захваченных в разных стычках с султанскими войсками. [284]

Размеры, принятые восстанием на севере Марокко, дали Бу-Хамаре такую уверенность в успехе, что он дерзнул даже обратиться к представителям иностранных держав в Танжере с циркулярным посланием, приглашая их вступить с ним в официальные сношения.

Мятеж, охвативший страну, и очевидная опасность, в которую было поставлено правительство, дали наконец махзену мужество представить Мулей Абдуль Азизу положение вещей в истинном свете и открыть ему глаза на пагубное влияние увлечения иностранцами и иностранными изобретениями, сделавшего юного правителя страны совершенно непопулярным среди населения и приведшего его к краю гибели.

Вняв на этот раз голосу благоразумия, султан отослал от себя весь многочисленный штат всевозможных техников, агентов и авантюристов, окружавших его два последние года, и выселил их из Феца. Только известный Каид Мак-Лин и несколько инструкторов англичан оставлены были при дворе, как говорят, по просьбе короля Эдуарда, переданной им через прибывшую приветствовать его при посещении Гибралтара марокканскую миссию. Не желая допускать какого-либо преимущества по отношению к англичанам, некоторое время оставалась в Феце и французская военная миссия; но и эти лица покинули столицу в сентябре месяце, когда выехал в Европу Мак-Лин, снабженный особым поручением шерифа .

После нескольких слабых попыток военных действий против Бу-Хамары военный министр аль-Менеби сделал наконец решительное усилие и, лично став во главе значительного отряда, двинулся на главный опорный пункт самозванца, город Тазу. Поход против этого города, отстоящего на три дня пути от Феца, потребовал двух месяцев, таковы оказались затруднения при прохождении местности, сплошь занятой мятежниками. В результате Таза была взята правительственными войсками, и Бу-Хамара, несколько покинувший, передвинулся на северо-восток к г. Уджде. Но и оттуда ему пришлось уйти, так как отряду шерифских войск, посланному морем, через алжирский порт Немур, удалось отбить у мятежников г. Уджду.

Тем не менее успех правительства все же не мог быть признан решительным. Выступив по настоянию военного министра лично из Феца во главе значительного отряда в Тазу, Мулей Абдуль Азиз должен [285] был стать лагерем, не дойдя 25 километров до названного города, и простоял там 3 1/2, месяца, не буду чи в состоянии соединиться с аль-Менеби. После этого он возвратился в Фец; отряд же, занимавший Тазу, вынужден был также покинуть ее и, не пробившись к столице, ушел к северу на соединение с отрядом, занявшим Уджду.

Неудача этих экспедиций повлекла за собою опалу аль-Менеби и оставление его от должности военного министра.

Вышеописанные военные действия против мятежников в связи с прекращением поступления податей из очень многих местностей, охваченных восстанием, вынудили правительство шерифа прибегнуть в течение 1903 года к нескольким иностранным займам, на этот раз противно прежним примерам – долгосрочным.

Начав с займа в 7 1/2 миллионов франков через посредство французско-голландского банка, Мулей Абдуль Азиз вскоре занял такую же сумму в Испании и Англии, а в конце года Каид Мак-Лин был отправлен в Лондон для устройства займа еще большего размера.

Внутреннее междоусобие и почти полное отсутствие надежды на скорое его прекращение приближают, по-видимому, момент решения вопроса о существовании Марокко как самостоятельного государства и заставляют заинтересованные в нем государства подготовлять заранее способы решения этого вопроса мирным путем. В этих видах в течение минувшего года происходил оживленный обмен мнений между Францией, Англией и Испанией; императорское правительство со своей стороны, идею о нейтрализации марокканского побережья Гибралтарского пролива. Мысль эта была сочувственно принята Испаниею и Франциею, но до настоящего времени она не облеклась еще в реальную форму письменных переговоров.

В свою очередь и Германия, неустанно расширяя сферу своих зарубежных интересов, предприняла в минувшем году серьезную попытку занять в Марокко выдающееся положение. Задумав достичь этой цели при помощи турецкого султана, влияние которого как главы мусульманского мира могло бы, на первый взгляд, быть в правоверном Марокко совершенно исключительным, император Вильгельм очень настойчиво понуждал Абдуль Хамида восстановить прерванные ныне дипломатические сношения с шерифом, послав для начала чрезвычайную миссию, которая носила бы преимущественно религиозный характер. Миссия эта, несмотря на постоянные [286] напоминания из Берлина, не собралась, однако, за весь год даже выехать из Константинополя, и германской политике придется, по-видимому, искать других путей для проведения своего влияния при дворе шерифа. Домогательства же Германии, по сведениям французского правительства, имеют конечной целью приобретение удобного пункта на берегу океана для устройства там угольной станции…

АВПРИ, 1903. ф Отчеты МИД РИ. оп. 475. 1903. д. 134. л. 71-74. Копия. Русский язык.