Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

НЕДЗВЕЦКИЙ В.

АНГЛИЙСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ В СУДАН

Успехи восстания, вызвавшие отправку английской экспедиции в Хартум. — Выбор операционной линии. — Состав и численность экспедиционного отряда. — Снаряжение экспедиции. — Инструкции генералу Уольслею. — Сосредоточение отряда в Корти. — Наступление из Корти. — Действия отряда генерала Стьюарта. — Операции отряда генерала Эрля. — Военные действия в окрестностях Суакима. — Падение Хартума. — Последствия хартумской катастрофы. — Отступление нильского и губатского отрядов в Корти. — Отсрочка движения на Хартум. — Сформирование левого экспедиционного отряда в Суакиме. — Операции суакимского отряда. — Поворот в суданском восстании. — Очищение Судана от английских войск. — Результаты экспедиции.

Результаты экспедиции генерала Граама, описанной в № 5-м «Военного Сборника» за прошлый год, не оправдали связанных с ней ожиданий. Последствия операций английского отряда на побережье Красного моря оказались чисто местными и притом временными. При распространении восстания по всей обширной площади Судана, поражение инструкционного отряда численностью едва в 5,000 человек не могло иметь серьезного значения для общего хода дела, тем более, что полчища Османа-Дигмы не замедлили собраться вновь, по-прежнему угрожая Суакяну и другим пунктам побережья. Восстание продолжало расти, медленно, но беспрерывно подвигаясь в границе нижнего Египта. Уже с средины апреля прошлого года правильные сообщения Каира с Хартумом были прерваны. Шенди находился в руках мятежников, Бербер был тесно обложен, Осман-Дигма делил беспрерывные нападения на Суаким; гарнизоны центральных и восточных провинций гибли один за другим; западные и южные провинции находились во власти махди. В конце мая Бербер пал; арабы двинулись далее на Дебу и Донголу. Гарнизон Бербера, состоящий из 1,500 человек, держался стойко, пока не расстрелял всех патронов; [106] затем, мятежники, в числе 45,000 человек, ворвались в город и перебили всех его защитников; положение Донголы стало после этого весьма опасным, тем более что египетское правительство имело основание сомневаться в верности донгольского мудира. Опять наступил критический для Египта момент — и снова английские войска пришли к нему на помощь.

Первые известия об отправке английской экспедиции в Хартум появились в печати в апреле прошлого года, но еще до окончательного решения этого вопроса главнокомандующий английским оккупационным корпусом в Египте, генерал Стивенсон, принял меры для устройства на нильском пути прочного барьера инсурекционному движению. Первым оплотом, задерживавшим волны инсуррекции, являлись поступившие за деньги на службу Англии арабы. Они составляли род наблюдательной цепи, за которой расположились египетские войска, под командой английских офицеров. Отправка этих войск на границу нижнего Египта началась в первых числах апреля и к концу мая находилось: в Вадигальфе 300 человек с орудием Гатлинга; в Короско — три роты; в Асуане — 1,000 человек с шестью орудиями. Пограничная линия между Короско, на Ниле, и Мергашабом, на Красном море, охранялась бедуинами, завербованными английским майором Китчнером. В средине Июня пограничный отряд был усилен всей кавалерией египетской армии, тремя батальонами пехоты и двумя батареями. На помощь египетским войскам прибыл батальон английской пехоты. В начале июля асуанская позиция была окончательно устроена. Египетская пехота и артиллерия занимали возвышенность, примыкающую к Асуану с южной стороны; кавалерия стояла в долине, прилегающей к городу с востока; английский батальон расположился лагерем на берегу реки; ряд сторожевых постов оцеплял как самый город, так и лагерь; западный фронт был защищен канонерками. Дороги, ведущие из Дарфура и Донголы к Асуану, охранялись передовыми отрядами бедуинов. Избрав, таким образом, Асуан центральной позицией, генерал Стивенсон признал, вместе с тем, нужным охранять также Короско и Вадигальфу. Стратегическое значение первого из этих пунктов обусловливалось тем обстоятельством, что наступавший с юга неприятель не мог миновать Короско, двигался ли он вдоль Нила чрез Бербер, Донголу и Вадигальфу или направлялся через пустыню от Абу-Гамеда. Короско — небольшая бедная деревня, и для войск, в ней находившихся, было крайне затруднительно добывать продовольствие на месте, так что пришлось устроить здесь склады запасов. Английские [107] офицеры воздвигли в Короско род укрепленного лагеря, внутри которого разместились войска. Значение Вадигальфы обусловливалось небольшой железной дорогой, устроенной для обхода вторых нильских порогов, в обширных зданиях местечка могло быть размещено до 1,200 человек. Наконец, организация оплота на Ниле завершалась устройством правильного пароходного сообщения между Асуаном и Вадигальфой, для чего была употреблена египетская речная флотилия с английскими матросами.

Хотя меры, принятые на Ниле, в связи с прочной обороной Суакима, представляли известную гарантию, что инсурекционное движение не распространится на нижний Египет, но английское правительство, в своих заботах о безопасности этого государства, не признавало возможным ограничиться достижением такой цели и предоставить Судан его судьбе, главным образом, потому, что вопрос о защите Хартума был тесно связан с участью находившегося там генерала Гордона, которому правительство обещало своевременно подать помощь. Отчасти, быть может, под давлением общественного мнения, но все-таки мысль об отправке экспедиции в Хартум постепенно крепла в правительственных сферах, и исподволь принимались меры к ее осуществлению. Предстояло, прежде всего, выбрать путь для следования экспедиционной колонны. Чтобы достигнуть Хартума, англичане могли воспользоваться следующими операционными линиями: 1) Суаким-Бербер-Хартум и 2) Александрия-Хартум. Сравнивая эти пути, находим, что обеим названным операционным линиям присущ тот недостаток, что они имеют по одному исходному пункту и что при выполнении всех операций приходится пользоваться только одной дорогой, хотя относительно второй линии недостаток этот не распространяется на все протяжение пути. Обе линии проходили по местности, занятой неприятелем: первая — начиная от исходного пункта, а последняя — от Корти, причем можно было надеяться привлечь на свою сторону пленена, живущие в Багодской пустыни, но Османа-Дигму — ни в каком случае. При первом взгляде, операционная линия Суаким-Бербер-Хартум имела безусловное преимущество над линией Александрия—Хартум в том, что она короче и притом в таком размере, который, казалось, исключал всякое сомнение при выборе между этими линиями, именно 400 верст против 2,000 верст, по прямой линии. Но, по ближайшем рассмотрении, оказывалось, что вторая линия тянется на значительном расстоянии по плодородной речной долине с дружественным населением, и таким образом можно было устроить беспрепятственно у Корти второй или [108] промежуточный базис, откуда бы и начинались собственно операции, между тем как при выборе первой линии приходилось силой оружия прокладывать путь от самых ворот Суакима. Обстоятельство это настолько изменяло весь характер второй операционной линии, что она становилась не только кратчайшей, но и представляла другие преимущества, именно: 1) она почти на всем пути проходить по судоходной реке, плавание по которой хотя и затрудняется, но не становится невозможным от находящихся на реке порогов; река же доставляет самый необходимый в пустыне предмет — воду. 2) Она позволяет ввести в расчет железнодорожный путь до Сиута. 3) На всем пространстве до Багодской пустыни она проходить по плодородной, хорошо населенной местности. 4) Она прикрыта от стратегического обхвата естественными препятствиями: Нилом и пустыней; кроме того, Нил, исключая участка линии, проходящего по Багодской пустыни, служить фланговым прикрытием и в тактическом отношении. 5) Начиная от Корти, можно воспользоваться для операций тремя дорогами; две из них идут вдоль Нила, а третья — во фланг и тыл неприятеля, собравшегося у Хартума. Наконец, если отступление от Хартума до Корти могло быть не безопасным, то с достижением Корти все опасности исчезали.

Вторая операционная линия, наоборот, представляла существенные неудобства. На ней экспедиционный отряд мог воспользоваться только одной дорогой, прикрытой естественным препятствием лишь во второй ее половине. Путь проходить по крайне затруднительным для движения горам и, кроме того, его перерезывают два значительных водных потока, так что являлся вопрос: не следует ли экспедиционному корпусу взять с собой понтонный парк; если нет, то могло случиться, что отряду пришлось бы вернуться назад от Атбары. Но допуская даже, что переправиться через эту реку удалось бы при помощи других средств, форсирование Голубого Нила в виду неприятеля было бы, во всяком случае, сопряжено с большими затруднениями, тем более, что представлялось невозможным облегчить маневрированием выполнение этой операции. На дороге от Суакима до Бербера, по свидетельству путешественников, настолько мало воды, что многочисленный отряд с большим обозом неизбежно подвергается опасности погибнуть от жажды. Но если даже допустить, что все эти затруднения могли быть преодолены, все-таки, прежде чем двинуться на Хартум, приходилось уничтожить полчища Османа-Дигмы. Предводитель восстания на побережье Красного моря занимал по отношению к рассматриваемой операционной линии фланговую позицию, которую [109] нельзя было безнаказанно оставлять без внимания, и при дальнейшем развитии операций, как только англичане продвинулись бы в долину Нила, он получал все выгоды сообщения по внутренним линиям и мог явиться на помощь махди ранее, чем англичане достигнули бы Хартума. Чтобы держать путь открытым и обеспечить тыльные сообщения, приходилось уничтожить полчища Османа-Дигмы, или выставить против них второй отряд, или же построить по всей дороге, в расстоянии одного или двух переходов, укрепленные этапы, причем еще сомнительно, чтобы в последнем случае желаемая цель была достигнута. Затем возникали вопросы: как поступать, если Осман-Дигма уклонится от столкновения? Что делать, если неприятель с севера начнет угрожать сообщениям? Каков будет результат экспедиции, если английский отряд, пройдя горы, подойдет к хорошо укрепленному и энергически обороняемому Берберу, а тем временем Осман-Дигма укрепится на операционной линии и прервет сообщения с Суакимом? Принятие мер предосторожности против всех этих возможных случаев потребовало бы большего расхода сил и много времени.

Таковы соображения, которые можно было привести в пользу операционной линии Александрия—Хартум и против линии Суаким-Бербер-Хартум. Однако, эти доводы, не Сразу были признаны решающими английским высшим военным управлением, а в военной печати до сих пор еще идет спор об относительных выгодах и недостатках обеих линий, причем сторонники второго направления в особенности настаивают на том факте, что в 1883 году Гикс-паша прошел расстояние от Суакима до Бербера с отрядом в 8,000 человек в 16 дней. По-видимому, само английское военное начальство вначале склонялось на сторону линии Суаким-Бербер-Хартум, и чтобы ускорить и облегчить переход от Суакима до Бербера, явилась мысль провести на этом пространстве рельсовый путь. В Суаким стали даже направляться английские инженерные войска и было приступлено к сосредоточению в этом пункте материальной части. Вскоре, однако, начались колебания; авторитетные голоса возражали против постройки железной дороги по местности, занятой мятежниками, указывали на необходимость огромных затрат, на необеспеченность предприятия, на возможность достигнуть Хартума слишком поздно. Падение Бербера прибавило новый довод к аргументации противников операционной линии Суаким-Бербер-Хартум, и мнения стали решительно склоняться на сторону пути по Нилу. Наконец, за этот путь окончательно высказался генерал Уольслей, [110] назначенный главнокомандующим экспедиционным отрядом, и операционная линия Александрия-Хартум была выбрана.

Затем, неясно было разрешить вопрос о составе и численности экспедиционного отряда. Английский оккупационный корпус в Египте имел в начале года до 7,500 человек и без присылки подкреплений не мог сформировать экспедиционного отряда. Обсудив предстоящую задачу, английское высшее военное управление остановилось на общей численности действующих войск отряда в 8,000 человек. В состав отряда должны были входить исключительно английские войсковые части. Кроме того, решено было оставить более или менее значительные английские гарнизоны в главнейших этапных пунктах операционной линии. Пехота отряда состояла из восьми батальонов; в экспедицию решено было послать только одну кавалерийскую часть—полк гусар, но вместе с тем из Альдершота был прислан батальон ездящей пехоты, в составе 350 человек, получивший специальную подготовку, и был сформирован особый «верблюжий отряд». Он состоял из охотников, взятых от каждого из трех гвардейских кирасирских полков, 16 полков армейской кавалерии, находившихся на родине, и семи батальонов гвардейской пехоты. Эти 26 различных войсковых частей доставили, каждая, двух офицеров и 44 нижних чина, образовавших отдельный полуэскадрон. 26 полуэскадронов составляли три дивизиона: дивизион тяжелой кавалерии, дивизион легкой кавалерии и пехотный дивизион. Вследствие сего было сформировано 4-е отделение «верблюжьего отряда», состоявшее из 100 человек морской пехоты. Всадники этого отряда имели полевое снаряжение и все были вооружены карабинами Винчестера. В планах начальника экспедиции отряду предназначалась выдающаяся роль в предстоящих военных действиях. Люди не должны были стрелять с верблюдов, как это делают восточные жители; верблюдами предполагалось пользоваться лишь для доставки людей на поле битвы, причем указывалось, что бой следует открывать после того, как верблюды будут помещены в безопасное место, и вести его исключительно в пешем строю. Артиллерия экспедиционного отряда состояла из горной батареи на верблюдах и из нескольких митральез. Кроме того, в состав отряда входили две саперных, телеграфная и обозная команды. На коммуникационной линии решено было оставить: батальон в Короско, батальон в Асуане из несколько инженерных, обозных и санитарных команд, эшелонированных вдоль Нила.

Снаряжение экспедиции было соображено военным министерством во всех подробностях. Войска были взяты частью [111] из состава оккупационного корпуса, частью из Англии, Гибралтара и Мальты. Вся необходимая материальная часть доставлялась преимущественно из Англии, причем военное министерство выказало крайнюю заботливость в выборе различных предметов продовольствия, так, чтобы люди и в пустыне получали все, что составляет их довольствие при нормальных условиях. Весь план экспедиции был выработан в расчете на движение водой. Опыт сора Самуила Бекера, доставившего в Хартум в 1870 году шесть пароходов и 20 больших судов, доказал, что при высоком стоянии воды подобная операция возможна. Успех, однако, вполне обусловливался временем года. Хотя сборы экспедиции начались еще в июне, но окончательно вопрос этот был решен сент-джемским кабинетом в последних числах августа. Ежегодно Нил поднимается, в среднем, на два месяца; в прошлом году он стал подниматься ранее обыкновенного и в самый разгар сборов вода начала уже спадать. Английские организаторы экспедиции не могли не принять во внимание этого обстоятельства и, предвидя необходимость отказаться от судов больших размеров, составили план перевозки войск и запасов в лодках длиною от 28 до 32 фут и шириной от шести до семи фут. Каждая лодка имела весла и две мачты с квадратными парусами; в ней могло помещаться десять солдат и два лодочника, имея при себе все необходимые военные запасы и продовольствие на сто дней. Всех лодок было заготовлено 900; из них 400 составили запас. Управление лодками решено было вверить канадцам из лодочников Красной реки, так как люди эти с успехом справились с аналогичной задачею в 1870 году на канадской Красной реке при экспедиции генерала Уольслея для усмирения местных поселенцев, возмутившихся против английской власти. Кроме того, для исполнения наиболее тяжелых работ в тропическом поясе были выписаны из английской Гвинеи до 400 человек тамошнего племени круменов.

Из официальных документов, обнародованных 17-го октября прошлого года под названием «Синей книги», видно, в чем состояли инструкции, данные правительством генералу Уольслею. Ему было предписано по возможности ограничить цель экспедиции; от него требовалось только, чтобы он доставил невредимыми генерала Гордона и Полковника Стюарта, действуя в остальном сообразно решению правительства предоставить Судан его собственной судьбе. Генералу предложено было, кроме того, находиться в постоянных сношениях с английским генеральным консулом в Каире, г. Берингом, который должен был своевременно уведомлять [112] его о намерениях правительства. Затем, он обязан был принять меры к тому, чтобы обеспечить отступление египетских войск из различных пунктов страны. Вследствие удаленности военных постов Сенаара, Дарфура м экваториальных провинций, заботы начальника экспедиции должны были сосредоточиться, на гарнизонах Хартума и городов, лежащих, к северу от него, причем указывалось, что для очищения Касалы будут приняты меры из Суакима и Масовы. Снабженный такими полномочиями,, генерал Уольслей, прибыл в начале сентября в Каир, чтобы лично, руководить сборами экспедиции, Первоначальным сборным пунктом отряда была указана Вадигамфа, местечко, лежащее несколько ниже вторых порогов; следующим этапным, пунктом должен, был служить Сарас, находящийся выше Вадигальфы, за вторыми порогами. Трудности сосредоточения войск и всей массы запасов не замедлили обнаружиться, во всей силе. От Александрии до Асуана путь вполне удобен, так как до Сиута идет железная дорога, а на остальных 335 верстах сообщение производилось беспрепятственно на пароходах. Но, затем, начинаются затруднения. Чтобы добраться до Сараса, нужно пройти два ряда порогов: у Асуана и между Вадигальфой и Сарасом, а безопасное плавание в этих местах возможно только при высоком стоянии воды. Так как вода уже начала спадать, то обстоятельство это отозвалось в высшей степени невыгодно на сборах экспедиции. Желая хотя отчасти ускорить сосредоточение войск, генерал Уольслей решил приспособить к движению небольшой, заброшенный участок железной дороги, устроенный лет восемь тому назад для обхода вторых нильских порогов. В то время египетское правительство задумало проложить рельсовый путь от Вадигальфы до Амбукольских порогов, но по недостатку денег рельсы были уложены лишь до Сараса, на расстоянии 35 верст, а далее, на пространстве еще 29 верст, было устроено полотно, не доведенное, впрочем, верст на десять до порогов. По недостатку времени, генерал Уольслей ограничился пока устройством линии на протяжении только этих 74 верст, причем, не смотря на все желание, работы могли быть окончены только в первых числах ноября, а до тех пор движение, затрудненное недостатком подвижного состава, производилось лишь от Вадигальфы до Сараса.

Медленно, с большими усилиями, с огромной потерей драгоценного времени, собирался экспедиционный отряд в Корти, избранный операционным базисом. Уровень Нила достояно понижался и сообщение по реке делалось все затруднительнее. В средине сентября ни один из трех пароходов, крейсировавших между [113] Вадигальфой и Асуаном, не мог уже проходить через пороги. В английской печати стали высказываться опасения за удачный исход экспедиции, и только благоприятные известия, полученные в это время от генерала Гордона, оживили несколько общее настроение. Донгольский мудир донес, что защитник Хартума имел несколько удачных стычек с неприятелем и заставил его, 18-го августа, снять осаду города, чем и воспользовался гарнизон для пополнения запасов продовольствия. Расширяя, затем, круг своих операций, генерал Гордон отправился с тремя вооруженными пароходами к Берберу, два дня бомбардировал этот город и, обратив мятежников в бегство, занял его. Под влиянием этого известия, генерал Уольслей, прибывший 25-го сентября к Вадигальфу, поспешил отправить в Донголу батальон пехоты с тем, чтобы по возможности скорее установить связь с генералом Гордоном. Но надежды, что генерал-губернатор Судана собственными силами выйдет из затруднительного положения, продолжались недолго. В конц? сентября случилось происшествие, показавшее, что враждебность нильских шейхов нисколько не ослабла. Отбив у мятежников Бербер, генерал Гордон вернулся с двумя пароходами в Хартум, а третий пароход с полковником Стюартом и экипажем в 50 человек был послан к Донголе с поручением восстановить сообщение с Каиром. Надо думать, что лишь серьезные причины могли заставить генерала Гордона лишиться хотя бы на время содействия одного из пароходов, которые служили для него главнейшим орудием защиты. На порогах Вадигарна (четвертые пороги) пароход потерпел крушение; местный шейх вызвался проводить полковника Стюарта и его спутников чрез пустыню, но дорогой велел их всех перебить. Генерал Гордон хотя и сохранить после этого происшествия свободу действий, продолжая производить экспедиции в различные пункты Белого и Голубого Нила, формируя отряд для прочного занятия Бербера, но его средства к активным операциям значительно пострадали с потерей парохода. Еще не успело ослабнуть тяжелое впечатление, произведенное в Англии смертью полковника Стюарта, как пришло новое тревожное известие о наступлении махди к Хартуму.

Сведения о действиях главы восстания, получаемые язь Каира в течение всего этого времени, были самые противоречивые. Один день телеграф сообщал о распрях, вспыхнувших среди восставших племен, о полной невозможности для махди предпринять что либо решительное, — на другой день восстание обрисовывалось весьма грозным и отрицалась возможность справиться с ним. В этом хаосе слухов, [114] предположений и умышленно ложных известий стали преобладать, в средине октября, сообщения о наступательном движении махди. Собрав многочисленные полчища, лжепророк покинул Кордофан, переправился у Дуэма через Нил и беспрепятственно подошел к Хартуму. На предложение сдачи генерал Гордон отвечал решительным отказом, но махди, уклоняясь от штурма, ограничился обложением города. Необходимость придти на помощь защитнику Хартума стада, таким образом, еще настоятельнее, но по мере того, как экспедиционный отряд проникал вглубь Судана, ему приходилось бороться все с большими затруднениями. К началу ноября передовые части отряда достигли Донголы, куда в конце месяца переехал и главнокомандующий. Лишь в средине декабря в Корти собралось до 2,500 человек английских войск. Принимая во внимание трудности предстоящего движения водой и враждебность населения обоих берегов реки, нельзя было рассчитывать добраться до Хартума ранее средины марта, а все заставляло думать, что судьба генерала Гордона решится ранее этого срока. В виду таких соображений, генерал Уольслей решился на меру, которая вполне обнаружила его дальнейший операционный план.

Корти был выбран операционной базой, и сюда стали постепенно стягиваться войска, боевые и продовольственные запасы. Начиная от этого пункта, наступление должно было производиться по двум направлениям. Часть экспедиционного корпуса должна была продолжать движение вверх по Нилу, а особый отряд решено было двинуть через пустыню Багоду к деревне Металле, расположенной на Ниле, против гор. Шенди. Первый из этих отрядов, отданный под команду генерала Эрля, получил двоякое назначение: прежде всего на него возложена была стратегическая задача прикрыть, достигнув Абу-Гамеда, переправу через Нил на караванном пути из Короско в Бербер и, по возможности, держать самый путь открытым по направлению как к Короско, так и к Берберу. Затем, проникнув в страну моназиров, он должен был отомстить за смерть полковника Стюарта, убитого местными жителями в сентябре прошлого года. Конечной целью действий генерала Эрля был указан Бербер, находящийся в руках мятежников, между тем имеющий весьма важное значение в качестве густо населенного пункта с выдающимся географическим положением. Второй отряд, под командой генерала Стюарта, должен был по возможности скорее войти в сношение с генералом Гордоном. Перерезав огромный изгиб, образуемый Нилом между Борти и Шенди, генерал Стюарт выходил к пункту, отстоящему всего в 127 верстах от Хартума, и мог [115] с полной вероятностью рассчитывать, что у Шенди он найдет пароходы генерала Гордона, которыми и воспользуется для дальнейшего движения.

Путь, по которому отряд генерала Стюарта должен был двинуться через пустыню, считался хорошо известным, так как несколько лет тому назад он был подробно изучен в виду разрабатываемого в то время проекта постройки суданской железной дороги. Согласно докладу майора Китчера, общее протяжение пути — 247 верст; он негоден для движения повозок, тянется частью по ровной, частью по пересеченной местности, со скудной растительностью, но на нем имеется четыре колодца, отстоящие один от другого на расстоянии 8-12 часов пути. Наиболее значительные из этих колодцев — Гак-Дул, в 140 верстах от Корти, и Абу-Клеа в 35 верстах от Нила. По этому то пути генерал Стюарт выступил, 30-го декабря, из Корти, с обозом в 2.000 верблюдов, эскортируемым командами гусаров, ездящей пехоты, инженерных войск и верблюжьего отряда. Прежде всего, задача состояла в том, чтобы организовать этапы по линии наступления. 2-го января генерал достиг колодцев Гак-Дул и без выстрела занял их. Провиант, доставленный обозом, был выгружен, и генерал вернулся в Корти с эскортом и верблюдами, оставив в Гак-Дуле для охраны провианта команду верблюжьего отряда, расположившуюся в двух редутах, устроенных для защиты колодцев. Кроме того, команда ездящей пехоты в 50 человек была оставлена в Гамбоке, между Гак-Дулом и Корти, где саперы занялись рытьем колодцев. 7-го января из Корти был отправлен второй обоз, а на следующий день генерал Стюарт окончательно двинулся в путь, имея с собой батальон пехоты в 350 человек, 400 человек ездящей пехоты, 730 человек из верблюжьего отряда, 90 гусаров, три легких орудия, 50 матросов с митральезами и 30 саперов, всего 1.650 человек.

12-го января, отряд беспрепятственно достиг колодцев Гак-Дул, где войскам, сильно утомленным движением по пустыни, был дань двухдневный отдых. 14-го января, оставив 175 человек пехоты в Гак-Дуле, генерал Стюарт послал авангард отряда к колодцам Абу-Клеа. Через два дня весь отряд стянулся в виду колодцев, и, расположивши пехотные части привалом, генерал приказал кавалерии сделать рекогносцировку колодцев. Оказалось, что они заняты многочисленными скопищами арабов. Английский отряд немедленно построился в каре — этот обычный боевой порядок, употребляемый английскими войсками в их столкновениях с полудикими [116] полчищами, и продвинулся несколько вперед с тем, чтобы занять впереди лежащие холмы. Проверив донесения кавалерии и убедившись, что перед ним находятся значительная неприятельские силы, генерал Стюарт решил отложить атаку до следующего дня. В течение ночи английский отряд все время находился под ружьем и не раз завязывалась перестрелка. До 10 часов утра генерал Стюарт надеялся, что арабы атакуют его лагерь, но так как этого не последовало, то он сам двинулся вперед. Полубатальон пехоты и часть ездящей пехоты были оставлены в лагере для прикрытая обоза и верблюдов, а остальные войска построились в каре, в средине которого поместился штаб и несколько верблюдов с водой, патронами и санитарным материалом. Перед фронтом каре находились гусары и ездящая пехота. В средине переднего фаса каре находилась артиллерия и орудия Гарднера, правее их — гвардейская команда верблюжьего отряда, а левее — ездящая пехота: все в спешенном строю. Правый фланг каре был образован оставшейся пехотой, левый — людьми верблюжьего отряда и ездящей пехоты, а задний — остальной частью верблюжьего отряда и морской бригадой. Неприятель, численностью до 10,000 человек, занимал выгодную позицию и встретил англичан жарким огнем. Генерал Стюарт направил движение каре так, чтобы обойти левый фланг противника, но арабы, заметив это, отступили влево, с большой стремительностью атаковали левый угол каре, прорвались внутрь каре и нарушили построение. Наступил критический для английского отряда момент: 10,000-ная масса туземцев угрожала совершено раздавить отряд; но и здесь, как в боях при Эль-Тебе и Тамаи, упорное мужество в рукопашном бою и учащенный огонь скорострельных ружей восторжествовали над блестящей, героической храбростью. Арабы отступили, оставив на поле битвы до 800 человек. Потери англичан состояли из 18-ти офицеров и 150-ти нижних чинов.

Англичане, по своему обыкновению, не преследовали отброшенного неприятеля, и он в порядке отступил к Метамне. Вечером 17-го января генерал Стюарт занял колодцы Абу-Клеа и на следующей день, оставив у колодцев 80 человек пехоты для охраны раненых, продолжал движение. Отряд покинул колодцы после полдня и шел всю ночь, не дойдя до цели. На рассвете, совершенно измученная колонна находилась еще в восьми верстах от Нила. Арабы ожидали англичан несколько впереди Метамне, занимая выгодную в оборонительном отношении позицию. Едва английские войска расположились на биваке и занялись варкой пищи, как были окружены неприятелем, [117] открывшим частый и губительный огонь. Численность неприятеля снова доходила до 10,000 человек. Укрываясь за сваленными верблюжьими седлами и вьюками, как за бруствером, англичане также открыли огонь. Завязалась жаркая перестрелка, исход которой мог быть тем более гибелен для англичан, что при крайнем несоответствии в силах противник оказался хорошо вооруженным. В самом начале боя генерал Стюарт был ранен и сдал командование отрядом полковнику Вильсону. Скоро потери англичан стали настолько значительны, что полковник Вильсон, видя неминуемую гибель при пассивном образе действий, решился пробиться к Нилу. Оставив морскую бригаду, часть гусаров, саперов и артиллерию в лагере для охраны раненых и обоза, он построил остальные войска в каре и двинулся к реке. Арабы стремительно атаковали англичан со всех сторон, но британцы спокойно, сохраняя все хладнокровие, шли вперед, останавливаясь только по временам, чтобы учащенными и меткими залпами отбросить напиравшего неприятеля. У спуска в долину Нила арабы сделали последние отчаянные усилия уничтожить каре, но натиск их разбился о сопротивление англичан, и они поспешно рассеялись по всем направлениям. Потери англичан состояли из 11-ти офицеров и 104-х нижних чинов. На следующий день весь английский отряд собрался на позиции южнее Метамне, на берегу реки, у местечка Губат.

20-го января из Хартума прибыли четыре вооруженных парохода с 500 челов. египетских войск и пятью орудиями; они принесли известие, что в городе все обстоит благополучно. Таким образом, английскому отряду удалось установить связь с генералом Гордоном. Усиленный прибывшими подкреплениями, губатский отряд произвел рекогносцировку Метамне; пункт этот оказался хорошо укрепленным фортами и имел многочисленный гарнизон. Атака Метамне могла стоить больших жертв, и поэтому полковник Вильсон на время уклонился от нее, предпочитая поскорее придти на помощь генералу Гордону. Укоренившись в Губате, он отправился, 24-го января, с несколькими офицерами и 20-ю нижними чинами, на двух пароходах, в Хартум, и вслед затем разнеслась неожиданная весть о катастрофе, постигшей генерала Гордона.

Тем временем, на другом театре операций разыгрались, равным образом, серьезные действия. 24-го января отряд генерала Эрля, в составе трех батальонов пехоты, части 19-го гусарского полка, девяти орудий и команды верблюжьего отряда, всего до 2,900 человек, выступил из Корти. В экспедиции принял участие и один [118] из туземных донгольских полков. Войска двигались частью по реке на лодках, частью по левому берегу Нила, где проходить караванная дорога. 1 -го февраля, преодолев множество препятствий, сопряженных с переправой чрез Бакакские пороги, отряд сосредоточился у Бирти и на следующий день занял этот пункт без боя, хотя по многочисленности собранных здесь неприятельских сил и ожидалось серьезное сопротивление. Отряд продолжал движение и 3-го февраля произвел рекогносцировку четвертых нильских порогов, окончившуюся нападением на авангард больших неприятельских сил. Затем, 5-го февраля, передовой верблюжий отряд имел незначительную стычку с арабами, а 9-го февраля кавалерия обнаружила присутствие значительных масс неприятеля близ острова Дулька. Генерал Эрль сосредоточил растянувшиеся войска, готовясь, в случае надобности, открыть проход силой оружия. 10-го февраля англичане решились атаковать неприятельскую позицию, обозначенную линией холмов, идущих перпендикулярно к течению Нила. Крепкая сама по себе, позиция эта была еще усилена фортификационными сооружениями. Бой начался продолжительной артиллерийской подготовкой атаки; затем, две роты двинулись с фронта на штурм позиции. В то время, как все внимание неприятеля было обращено на фронтальную атаку, 12 рот пехоты, с генералом Эрлем во главе, зашли в тыл позиции и отсюда атаковали ее. Застигнутые врасплох, арабы, тем не менее, оказали обычное упорное сопротивление и, не колеблясь, бросились в рукопашный бой. Некоторое время продолжалась штыковая работа, перед началом которой был убит генерал Эрль; наконец, сопротивление было сломлено и англичане завладели позицией. Бой продолжался пять часов и стоил англичанам до 50-ти человек убитыми и ранеными. Генерал Брекенбери, принявший начальство над отрядом, продолжал, затем, путь, не встречая препятствий со стороны арабов, и рассчитывал в конце февраля прибыть в Абу-Гамед, когда было получено приказание генерала Уольслея вернуться обратно в Корти.

В окрестностях Суакима военные действия хотя и оставались все время незначительными, но не прекращались. Осман-Дигма продолжал беспокоить гарнизон города ночными нападениями, и мало по малу под его предводительством снова собралось значительное число приверженцев восстания. В начале февраля численность полчищ Османа-Дигмы определялась в 14,000 человек, из которых 2,000 человек находились в Хасхеене и 12,000 — в Тамаи. Получив подкрепления из Каира, английские войска, занимавшие Суаким, произвели 1-го февраля большую рекогносцировку, причем два [119] эскадрона с отделением конной артиллерии подошли к неприятельскому лагерю и обстреливали его, под прикрытием батальона пехоты и верблюжьей команды. Арабы деятельно отвечали, но не покидали укреплений. 3-го февраля эскадрон кавалерии произвел другую рекогносцировку и, отрезанный от города, едва успел пробиться с потерей 11-ти человек. Но, в общем, военные действия на суакимском театре приняли серьезный оборот лишь в марте.

Таким образом, перед падением Хартума, военное положение англичан в Судане представлялось в следующем виде: в Корти, базе экспедиционного отряда, находилось до 3,000 человек, под непосредственным начальством генерала Уольслея; путь от Корти в Метамне находился в руках англичан, причем колодцы Гак-Дул и Абу-Клеа были заняты небольшими командами; на подкрепление губатского отряда был послан из Корти батальон пехоты; арабские племена, живущие в Багодской пустыни, оставались верными англичанам и доставляли им как провиант, так и вьючный скот; войска донгольского мудира, равным образом, оставались верными англичанам, и даже один из донгольских туземных полков входил в состав отряда генерала Эрля; отряд генерала Стюарта укрепился в Губате, а берберская колонна двигалась по Нилу. План экспедиции представлялся в значительной степени выполненным, и ее ближайшая цель казалась уже легко достижимой. Два дня пути отделяли губатский отряд от Хартума; освобождение генерала Гордона, взятие Метамне, Шенди, Бербера, водворение английской власти во всей центральной области Судана — все эти события, по-видимому, должны были следовать друг за другом нормальным порядком, без перерывов и усложнений.

24-го января, полковник Вильсон с небольшой командой отравился на двух пароходах в Хартум. 27-го января, по обоим берегам Нила появились в больших массах мятежники, стрелявшие по пароходам с криками, что Хартум пал. На следующий день, полковник Вильсон подошел к острову Тути, лежащему против Хартума, у слияния Белого и Голубого Нила; по пароходам был открыт артиллерийский огонь, направляемый с форта Омдурмана. Хотя некоторые снаряды попадали в суда, но все-таки англичанам удалось пройти форт; однако, по мере приближения к городу, ружейный огонь становился все сильнее и скоро с пароходов можно было увидать, что английское знамя не развевается более на главном правительственном здании, и что улицы города наполнены приверженцами махди. Падение Хартума стояло вне сомнений. Считая бесполезным [120] продвигаться далее, полковник Вильсон приказал повернуть пароходы назад. Скоро ему удалось собрать сведения о катастрофе, из которых видно, что Хартум пал вследствие измены, а его геройский защитник был убит мятежниками. Облегчив по возможности пароходы, чтобы лучше пройти пороги, полковник Вильсон двинулся на следующее утро в обратный путь. Однако, один из пароходов скоро наткнулся на утес и лишь с большим трудом удалось спасти его экипаж, орудия, снаряды и продовольственные запасы. 31-го января та же участь постигла второй пароход. Полковник Вильсон успел, однако, с наступлением ночи, перевезти людей на остров, лежащей всего в четырех верстах от неприятельской позиции у Метамне, и дослать в английский лагерь требование о помощи. Полковник Вересфорд немедленно явился на новом пароходе, и 5-го февраля все благополучно добрались до Губата, откуда полковник Вильсон отправился в Корти, чтобы донести главнокомандующему о случившемся.

Падение Хартума и смерть генерала Гордона существенно изменили военное положение англичан в Судане, нарушили все их расчеты. Английские войска потеряли объект их наступательного движения, и рискованность всего выполняемого генералом Уольслеем военного предприятия сразу обнаружилась в грозном виде. Войска ожидали найти в Хартуме друзей, продовольствие и отдых, а вместо того их там ждал многочисленный неприятель, всегда героически храбрый, проникнутый религиозным фанатизмом, повинующийся единой воле, владеющий значительными материальными средствами. Падение Хартума отдало в распоряжение приверженцев махди 21 круповское орудие и до 15,000 ружей Ремингтона с богатым запасом снарядов. Вследствие столь решительного военного успеха махди, число его сторонников значительно возросло и в короткое время достигло 50,000 человек. В Метамне были отправлены значительный подкрепления, так что можно было опасаться, что гарнизон этого пункта не будет ограничиваться одной обороной, а перейдет в наступление, угрожая сообщениям английского отряда с Корти. С отъездом полковника Вильсона, начальником губатского отряда был назначен полковник Болер, бывший до того времени начальником штаба экспедиционного отряда, а на его место прибыл из Египта генерал Буд. К этому времени губатский отряд был усилен двумя батальонами пехоты, но все-таки положение его оставалось крайне опасным. Падение Хартума, прежде всего, отразилось на поведении дружественных англичанам племен: они перешли на сторону махди. Тщетно генерал Уольслей обращался к местному населению с заявлением, что он прислан с армией [121] для того, чтобы восстановить мир, но никак не с тем, чтобы взимать налоги или причинять кому-нибудь вред; инсурекционное движение неудержимо охватывало население обоих берегов Нила. Уже 30-го января у колодцев Гак-Дул появился неприятельский отряд в 1,000 человек и атаковал двигавшийся в Губату английский обоз, но прикрытию удалось отбить атаку. 13-го февраля на том же пути между Борти и Метамне подвергся нападению транспорта раненых, и только после полуторачасового боя, когда прибыла на помощь команда верблюжьего отряда, неприятель отступил. Около Метамне арабы деятельно возводили оборонительные постройки, и положение, губатского отряда с каждым днем становилось затруднительнее.

При крайнем несоответствии сил враждующих сторон, при разбросанности английских войск, при затруднительности сообщений для них с опорным пунктом и складом продовольствия и боевых припасов, генерал Уольслей вынужден был отказаться от движения на Хартум, как только узнал об участи, постигшей генерала Гордона. В первое время, однако, в главной квартире, по-видимому, надеялись, что можно будет выполнить такой план: губатский отряд, усиленный войсками из Корти, возьмет приступом Метамне и, оставив там гарнизон, двинется на Бербер, который будет одновременно атакован с севера и юга. По взятии Бербера, экспедиционный корпус останется в нем все лето и займется очисткой дороги из Суакима на Бербер, чтобы войти в сношение с вновь сформированным отрядом генерала Граама. Осенью соединенные силы генералов Уольслея и Граама двинутся на Хартум. Но если такой план и существовал, события не замедлили заставить отказаться от него. Восстание росло и угрожало прервать сообщение чрез Багодскую пустыню; атака Метамне губатским отрядом угрожала окончиться неудачей; за Метамне стоял еще Шенди и, наконец, каждый день из Хартума мог явиться махди во главе многочисленных полчищ. Одно время даже распространилось известие о наступлении 50,000-ной массы арабов к Метамне. Все это вызывало необходимость сосредоточить разбросанные силы, обеспечить их от опасности быть разбитыми по частям. Оба отряда, губатский и берберский, получили приказание вернуться в Корти.

Отступление колонны полковника Болера началось 13-го февраля; неприятель преследовал ее по пятам и в этот же день арьергарду пришлось выдержать настойчивую атаку арабов. Достигнув Абу-Клеа, отряд пробыл там несколько дней, и 17-го февраля здесь снова атаковали его арабы, которые на этот раз [122] вели исключительно ружейный бой и настолько уже усовершенствовались в этом отношении, что могли с дальних расстояний поражать англичан метким огнем. Дальнейшее отступление отряда было выполнено беспрепятственно, но переход через пустыню крайне утомил войска, хотя и был совершен в течение целого месяца. Отряд возвращался по частям, с большими промежутками, испытывая серьезные затруднения от недостатка вьючных животных. Ездящая пехота и верблюжья команда вернулись пешком, так как их лошади и верблюды были взяты под обоз, спешилась и большая часть кавалерии, потерявшей лошадей. Отступление берберской колонны было выполнено с меньшими тягостями. Приказ о возвращении застал генерала Брекенбери в недалеком расстоянии от Абу-Гамеда. Неприятель не беспокоил колонну в течение всего обратного пути. Кавалерия, артиллерия и верблюжья команда возвращались по берегу, а пехота шла на лодках по Нилу, испытывая затруднения лишь при переправах через пороги. В средине марта оба отряда соединились в Корти.

7-го марта войскам экспедиционного корпуса официально было объявлено в приказе главнокомандующего, что наступление на Хартум отлагается до осени. Генерал Уольслей благодарил войска за оказанные ими мужество и самопожертвование, но заявлял, что экспедиционный корпус недостаточно организован, чтобы приступить к осаде Хартума. Для этой цели требовалось, прежде всего, существенное усиление корпуса. Пока ближайшей задачей являлась организация обороны нижнего Египта и подготовка к осенней экспедиции. Достижение первой цели обусловливалось соответствующим размещением войск корпуса. Главная квартира была переведена в Донголу. Обе бригады экспедиционного корпуса заняли различные пункты между Мерое и Ханеком, следовательно расположились по течению Нила между третьими и четвертыми порогами. В распоряжении генерала Вуда, к которому перешло непосредственное командование нильским отрядом, находилось: восемь батальонов пехоты, батальон ездящей пехоты, три дивизиона верблюжьего отряда, полк гусаров, горная батарея на верблюдах, морская бригада с митральезами, две саперных, телеграфная и обозные команды. Численность этих войсковых частей, значительно ослабленная боевыми потерями и заболевшими, составляла менее 7,000 человек. В каждой бригаде содержался в полной боевой готовности отряд из всех родов оружия. Дальнейшие заботы генерала Уольслея были направлены к тому, чтобы, по возможности, лучше обеспечить сообщение по Нилу, который являлся единственной коммуникационной линией и, в крайности, путем отступления. С этой целью, [123] железную дорогу Вадигальфа—Сарас решено было продолжать верст на 60—75 вверх по Нилу до Феркета. С постройкой этого участка явилась бы возможность обойти многие из опасных порогов, до сих пор, весьма затруднявших доставку продовольствия по Нилу. Кроме того, решено было построить конно-железные дороги для обхода водопадов у Донголы. Наконец, в Англии было приступлено к изготовлению специальных буксирных пароходов и плашкоутов с небольшой осадкой, предназначаемых для обозной службы экспедиционного корпуса.

Для охранения коммуникационной линии между нижним Египтом и верхним Нилом оставались по батальону в Короско и Асуане и несколько инженерных команд вдоль Нила. Численность этих войск доходила до 2,000 человек. Общим резервом экспедиционному корпусу служили английские войска, расположенные в Египте. В описываемый период времени находилось: в Каире—три батальона, ездящая батарея, крепостная батарея, инженерная, обозная и другие команды; в Александрии—1 1/2 батальона и крепостная батарея; в Суэзе— батальон морской пехоты и в Порт-Саиде—команда морской пехоты. Общая численность войск, расположенных в нижнем Египте, составляла от 4,000 до 5,000 человек.

Не смотря на все меры, принимаемые к тому, чтобы облегчить войскам летнюю стоянку, из Корти приходили крайне неблагоприятные вести о положении англичан. Продовольствие, доставляемое по Нилу с громадными затруднениями, нередко оказывалось дурного качества, и хотя окрестности Корти принадлежат к самым плодородным местностям Судана, но снабжение съестными припасами английских войск вполне зависело от расположения туземного населения. Ко всему этому присоединилась невыносимая жара, под влиянием которой в войсках развились болезни, так что до 10 % всего экспедиционного корпуса находилось в лазаретах; на смену выздоравливавших поступали новые больные.

В таком положении находились дела на Ниле, когда центр военных действий переместился в окрестности Суакима. Надо сказать, что в Англии известие о хартумской катастрофе было принято как национальное бедствие, но ни один голос не раздался за очищение Судана и отказ от вмешательства в египетские дела. 6-го февраля было опубликовано правительственное сообщение, которым генералу Уольслею предоставлялась полная свобода действий, и вслед затем на помощь к нему были двинуты значительные силы. В Суакиме решено было сформировать новый экспедиционный [124] отряд, под начальством генерала Граама, руководившего экспедицией против Османа-Дигмы в феврале прошлого года. Для этой цели были посланы из Англии и станций Средиземного моря: три батальона гвардейской пехоты, по 32 офицера и 800 нижних чинов в батальоне; три батальона армейской пехоты, в среднем по 21 офицеру и 790 нижних чинов в батальоне; четыре эскадрона кавалерии, 22 офицера и 440 лошадей; конная и две крепостных батареи; две роты инженерных войск, по шести офицеров и 170 нижних чинов; телеграфная и воздухоплавательная команды, войска вспомогательного назначения, всего 306 офицеров, 7,294 нижних чинов и 1,033 лошади; из Индии: три полка туземной пехоты, полк туземной кавалерии и туземная саперная рота, всего 47 английских офицеров, 3,164 нижних чинов и 549 лошадей; из южного Уэльса: батальон пехоты и артиллерийская команда, 900 человек. Ближайшая задача суакимского отряда состояла в том, чтобы поставить Османа-Дигму в невозможность предпринять что-либо против Египта и против нильского экспедиционного корпуса. Затем, с наступлением осеннего времени, предполагалось двинуть его на Бербер одновременно с нильской колонной. По мере того, как английские войска высаживались в Суакиме, их отводили в лагерь, устроенный в ближайших окрестностях города. Суданцы редкую ночь не нападали на выставляемую цепь. 19-го марта генерал Граам, с целью подготовить общее наступление, решил произвести рекогносцировку к Гашину, небольшой деревне, расположенной у подошвы холмов, к западу от Суакима. В рекогносцировке участвовала кавалерия и ездящая пехота, подержанный индийской пехотой. После незначительной стычки, неприятель очистил Гашин. На следующий день, все войска экспедиционного корпуса, исключая одного батальона, были двинуты вперед. Арабы встретили англичан в некотором расстоянии от Гашина, но, теснимые построенной в каре английской пехотой, стали отходить к югу, но направлению в Тамаи. В это время в атаку были пущены два эскадрона бенгальских уланов; суданцы мужественно встретили противника, отбили атаку и немедленно бросились преследовать отступающего в беспорядке неприятеля, пока огонь гвардейской бригады не заставил их вернуться назад. В это же время арабы произвели атаку и на правый фланг англичан, отбитую английской кавалерией и ездящей пехотой. Удовольствовавшись тем, что выяснил расположение и численность неприятельских сил, генерал Граам вернулся в Суаким, оставив батальон пехоты, два орудия и четыре митральезы в воздвигнутом во время боя укреплении против Гашина. Потери [125] англичан в этот день состояли из 17-ти человек убитыми и 46-ти ранеными. Число арабов, принимавших участие в деле, определялось в 4,000 человек, а число английских войск — в 10,000 человек.

22-го марта генерал Мак-Нейл с двумя батальонами английской пехоты, индийской бригадой, эскадроном уланов, четырьмя митральезами, саперной командой и с большим количеством мулов и верблюдов, нагруженных провиантом, продвинулся на расстояние семи, восьми верст от Суакима, по направлению к Тамаи, с тем, чтобы воздвигнуть там укрепление, которое должно было служить промежуточным опорным пунктом при решенном в это время дальнейшем движении на Тамаи. В третьем часу пополудни, когда саперные работы были в самом разгаре, а незанятые солдаты расположились на отдых, дано было знать о приближении неприятеля. «Не успела эта тревожная весть облететь лагерь, — пишет один из очевидцев дела, — как вокруг нас послышался смутный гул, подобный треску ломаных ветвей или отдаленному плеску морского прибоя. Вслед затем арабы, с пронзительными криками, кинулись на нас из кустов. Перепуганные верблюды, мулы и лошади бросились бежать, давя друг друга, увлекая за собой вожаков, обозных служителей и конвой. Укрепления были далеко не окончены и войскам пришлось драться без закрытий». После энергичной рукопашной схватки, суданцы были отбиты с большими потерями. У англичан выбыло из строя 74 человека убитыми и 130 ранеными; кроме того, 70 человек без вести пропали. Более 500 верблюдов, мулов и лошадей погибли, и арабы перебили большую часть вожаков и служителей, находившихся при индийских войсках.

Приготовления к наступлению на Тамаи продолжались, хотя с большими затруднениями. Каждый из транспортов, отправляемых англичанами по линии наступления, подвергался нападению арабов, и только сильные прикрытия спасали транспорты. В укрепление, занятое войсками генерала Мак-Нейля, был доставлен воздушный шарь и организовано постоянное наблюдете за арабами, чтобы помешать повторению нечаянного нападения, подобного делу 22-го марта. 25-го марта англичане очистили ретраншементы, устроенные у Гашина, и сосредоточили все войска на дороге в Тамаи, в предположении, что здесь найдут они полчища Османа-Дигмы и нанесут им решительный удар. 3-го апреля англичане перешли, наконец, в наступление. Но расчеты на решительный удар не оправдались: деревня и колодцы Тамаи были заняты почти без сопротивления; Осман-Дигма уклонился от [126] серьезного боя. Воды в колодцах оказалось мало, и она была, к тому же, дурного качества, так что в тот же день английская пехота отошла, к первому промежуточному укреплению, а кавалерия вернулась в Суаким. После безрезультатного движения на Тамаи, генерал Граам отказался от операций к югу и западу от Суакима, а продвинулся по направлению к Берберу до Гондубских колодцев, отстоящих в 18-ти верстах от Суакима. Колодцы эти были заняты 8-я апреля, и англичане немедленно приступили к работам по соединению их с Суакимом рельсовым путем. К концу апреля железнодорожная линия была доведена до местечка Отао, расположенного в 15-ти верстах от Гандуба.

С тех пор деятельность суакимского отряда ограничивалась, главным образом, охранением строившейся железной дороги. Арабы, в первое время, не препятствовали работам, но вскоре Осман-Дигма снова стал беспокоить англичан, разрушать выполненные сооружения, взрывать полотно дороги, портить телеграфную линию. Обыкновенно нападения арабов производились ночью. Чтобы предупредить эти нападения, англичане устроили вооруженный поезд и стали посылать его в ночное время по линии. Поезд этот состоял из двух блиндированных платформ, между которыми помещался локомотив. Железные листы блиндажа, толщиной в 3/8 дюйма, имели бойницы для ружейной стрельбы; на каждой платформе находилось по 40 человек, снабженных, кроме вооружения, и всеми инструментами для исправления пути. За весь этот период англичане только раз предприняли сколько-нибудь серьезную экспедицию, именно 6-го мая. Цель экспедиции состояла в том, чтобы разогнать толпу арабов человек в 700, собравшуюся в Такуле, верстах в 30 к западу от Суакима. На Такул были двинуты две колонны — одна из Суакима, другая из Отао. Суакимская колонна состояла из отряда ездящей пехоты, команды верблюжьего отряда и бенгальских уланов; в состав второй колонны входили: 15-й туземный индийский полк, доставленный из Суакима по железной дороге, команда ездящей пехоты и 200 арабов, присоединившихся к англичанам. Рано утром обе колонны сошлись у Такула; мятежника были застигнуты врасплох и понесли полное поражение. Затем, англичане сожгли арабское селение и вернулись обратно в Суаким. С тех пор на суакимском театре военных действий не появлялось ни одного сколько-нибудь многочисленного отряда мятежников.

Равным образом, и на нильском театре военные действия не возобновлялись. Напротив, мало-помалу стало обнаруживаться, что в суданском восстании начался поворот, [127] свидетельствовавший если не об его упадке, то, во всяком случае, об изменении его характера, причем возникала вероятность, что изменится и самая цель восстания. Из Кордофана приходили известия, что там началось среди арабов возмущение против махди, не замедлившее принять настолько грозные размеры, что даже Эль-Обеид, этот давнишний оплот махди, попал в руки его соперника. Затем, распространились известия о поражении войск лжепророка его противником, в окрестностях Сенаара. Все это заставляло признать в?роятность того, что в скором времени восстание или уляжется совсем, или перейдет в распоряжение новых агитаторов, которые возьмут дело в свои руки ради осуществления иных целей. Во всяком случае, сам махди перестал быть той грозной силой, которая еще недавно, после падения Хартума, возбуждала столь тревожные опасения у английского правительства.

Таким образом, к концу апреля, на обоих театрах военных операций инсурекционное движение настолько утихло, что его никак уже нельзя было считать угрожающим безопасности Египта. По-видимому, под влиянием этого обстоятельства, а быть может и других соображений, например желания показать, что правительство вовсе не настолько связано суданскими событиями, как утверждала западноевропейская континентальная печать, но министерство Гладстона неожиданно изменило свою политику относительно Судана. В то время, как печать была наполнена известиями о подготовительных мерах в виду наступления английских войск на Хартум; после того, как парламент разрешил кредит в 4.500,000 ф. стерл. на суданскую экспедицию, английское правительство решило отказаться от своих первоначальных планов относительно Судана. В заседании палаты общин 29-го апреля военный министр заявил, что экспедиции в Хартум предпринято не будет и что английские войска очистят Судан при первой возможности. Военное министерство признало нужным, однако, обставить очищение Судана известными предосторожностями. На Ниле крайними пунктами обороны были выбраны Вадигальфа и Асуан; войска, расположенный к югу от этих пунктов, возвращались в Египет. Вместе с тем, решено было принять меры к удалению из Судана еще остающихся там туземных войск и тех жителей, которые не захотят оставаться в стране после оккупации. В Суакиме временно оставлен английский гарнизон в составе 3,500 человек. Вслед за сообщением изложенного плана, он деятельно сталь приводиться в исполнение.

Так окончилась экспедиция, по результатам своим еще менее успешная, чем экспедиция, предпринятая в прошлом году для [128] освобождения Токара. Как в том, так и в другом случае цели оказались недостигнутыми: пал Токар, пал и Хартум, под стенами которого нашел смерть его мужественный защитник, генерал Гордон. В числе ближайших причин неуспеха, постигшего генерала Уольслея, английские военные писатели, исследующие этот вопрос, указывают на неудачный выбор операционного пути, вследствие чего экспедиционный отряд достиг Корти двумя месяцами позднее, чем рассчитывал генерал Уольслей. Но это едва ли справедливо; выше были приведены веские доводы, свидетельствующие в пользу выбранного главнокомандующим направления, и опровергнуть их основательность нельзя. Корень неудачи надо искать в нарушении того стратегического принципа, согласно которому подготовка и выполнение каждой военной операции требует соответствующих средств. Задача, поставленная генералу Уольслею, требовала больших средств, чем те, которые были предоставлены, в его распоряжение. Но если эту ошибку можно поставить в вину английскому военному начальству, то, с другой стороны, нельзя не признать его заботливости и распорядительности в деле организации экспедиции. Сформирование верблюжьего отряда, постройка специальных судов для плавания по Нилу, сооружение железной дороги для обхода порогов — все такие меры,- которые показывают, что английское военное управление умеет пользоваться богатыми средствами, находящимися в его распоряжении; сообразно условиям различных театров военных действий.

В. Недзвецкий.

Текст воспроизведен по изданию: Иностранное военное обозрение // Военный сборник, № 7. 1885

© текст - Недзвецкий В. 1885
© сетевая версия - Thietmar. 2014
© OCR - Кудряшова С. 2014
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Военный сборник. 1885