305. Письмо Максимова управляющему делами Военноученого комитета генералу Соллогубу
Вход. Секретный журнал Военно-ученого комитета № 227, [неразборчиво] 1900 г.
Милостивый государь Василий Устинович.
Хотя я приехал в Преторию 12/24 февраля, но до сих пор не был на позициях, а потому ничего не могу писать о военных действиях, не быв очевидцем, но, может быть, вам интересно знать общее положение дел, а потому делюсь с вами моими сведениями и наблюдениями. Президент Крюгер пользуется замечательной популярностью не только в Трансваале, но даже, как я третьего дня убедился, и в Оранжевой Республике.
Несмотря на свои «немолодые года» (75 лет), он полон сил и энергии и обладает замечательным умом и политическим тактом. Выехав из Претории 27 февраля на позиции у Ледисмита, Крюгер 5 марта в 11 часов утра был в Блумфонтейне, где ему была сделана населением восторженная встреча. После совещания с президентом Штейном [Стейном] и небольшого отдыха Крюгер выехал вчера утром на Моддер-ривер к войскам де Вета, охраняющего путь на Блумфонтейн. После взятия в плен генерала Кронье главнокомандующим в Оранжевой Республике назначен де ла Рей [Деларей], по отзывам всех весьма талантливый и популярный генерал. Хотя за последние дни буры потерпели несколько неудач, но трансваальцы не пали духом и решили продолжать войну до последнего человека.
Фрейштатеры после потери Кронье и его армии растерялись было, чем, конечно, старались воспользоваться тайные доброжелатели англичан, чтобы посеять в войсках панику; по приезде сюда Крюгера все исправилось, и фрейштатеры после краткой, но энергичной речи Крюгера на вокзале вновь ободрились и возвращаются к фронту.
Англичане не сумели воспользоваться крупным своим успехом и потеряли много времени, дав возможность бурам оправиться от неудачи и начать вновь борьбу до тех пор, пока Европа не вступится за них. Они оказали Европе великую услугу, сведя на нет всемирный престиж нашего общего врага и доказав полную неспособность... Англии вести... войну. Европа должна отблагодарить буров своим вмешательством. Страна разоряется, и ни в чем не повинные колонисты (разве [460] в том только, что у них нашлось золото) гибнут в угоду небольшой кучке жадных капиталистов, вызвавших эту войну.
4 марта я представился президенту Штейну и пробыл у него с лишком два часа и говорил с ним как журналист.
В Южной Африке имели самое превратное понятие о России благодаря английским источникам. Я дал разъяснения по всем вопросам, до Финляндии включительно. Видимо, моя правдивая речь произвела должное впечатление на присутствовавших.
[Далее следует зашифрованная часть письма]
Штейн так растерялся, что готов был заключить сепаратный мир, но я, доказывая ему невыгоды этого, подал мысль послать депутацию в Европу. Сперва царю, [затем] в Берлин, Париж и Гаагу. Послана депеша Солисбюри: зачем ведем войну? Пора кончить; мы бы раньше предложили, но вы несли поражения. Теперь успех; военная честь восстановлена, предлагаем мир. Не согласитесь — будем отстаивать свободу до последнего. Ждут ответа, потом пошлют депутацию. Мы накануне мира 139.
[Продолжение незашифрованного письма]
Полковник Гурко приехал сюда 27 февраля вечером и, представившись на другой день президенту, отправился 2 марта на Моддер-ривер к войскам де Вета. Президент Крюгер ожидается обратно сюда 9 марта. Генерал Оливье с 4 тысячами сидит на горах Драконсберг, прикрывая Гаррисмит, а генерал — я забыл фамилию, кажется Ранцель, — с 3 тысячами в Стромберге, под Колесбергом около тысячи человек, а сколько у де Вета — не знаю. Вчера пошел к нему де ла Рей с тремя тысячами.
Сейчас идет почта, а потому принужден окончить письмо.
Примите уверение в совершенном почтении.
Ваш покорный слуга Евгений Максимов
РГВИА, ф. 488, л. 1451, л. 172-174.
Комментарии
139. Максимов ошибался, поскольку не принял в расчет, что все спорные вопросы по колониальным делам с США, Германией, Францией и другими странами Великобритания разрешила незадолго до начала англо-бурской войны.