101. Донесение Ромейко-Гурко с театра военных действий в долине р. Тугела
Объехав позиции вокруг города Ледисмита, я на рассвете 24 января (5 февраля) выехал в долину реки Тугелы, откуда раздавалась сильная орудийная канонада. К месту назначения я прибыл около полудня, а около часа с холмов правого берега реки Тугелы, густо заросших лесом, стали спускаться английские войска, построенные в боевой порядок, который представлял собой ряд весьма тонких стрелковых цепей, следовавших друг за другом. Одновременно с пехотой появились батареи; образовав две группы, каждая из восемнадцати орудий, совместно с тяжелыми орудиями, стрелявшими с раннего утра, они буквально забросали гранатами и шрапнелями холм, расположенный на левом берегу реки Тугелы, занятый всего сорока семью трансваальцами йоганнесбургского лагеря с одним скорострельным орудием Максима-Норденфельда. Артиллерийский огонь был настолько силен, что, несмотря на то что эти 47 человек делали все возможное, чтобы укрыться от снарядов и ввиду этого даже не сделали ни одного выстрела по наступающим, они все-таки потеряли 23 человека убитых и 7 раненых; остальные 17 отступили.
В отражении наступления английских войск, развернутых не менее дивизии, могли принять участие два легких 2 1/2-дюймовых орудия Круппа и вышеупомянутая скорострельная пушка, и то лишь после того, как она под градом снарядов переехала на соседний холм.
Таким образом, все наступление пехоты англичан исполнено было без потерь и без открытия огня со стороны их пехоты. Тем не менее по временам цепи останавливались, и люди ложились, вероятно больше для отдыха.
Подойдя к подошве холма, английская пехота стала обходить его с обоих флангов и затем довольно быстро взбираться на него. В 4 часа 30 минут она заняла холм, а артиллерийский огонь был перенесен на соседние холмы. Некоторые из полевых батарей по мере наступления пехоты также меняли позиции и продвигались вперед, но в 5 часов 30 минут батареи взяли на задки и вскоре скрылись в лощине между двумя холмами. На вновь занятый холм не было ввезено ни одного орудия, вероятно из боязни, что в случае ночного нападения орудия могут попасть в руки неприятеля.
В 6 часов 30 минут англичане произвели последний выстрел из тяжелого орудия, и затем все погрузилось в полнейшую тишину. Можно сказать, что в этот день англичане действовали против обозначенного противника, а поэтому виденная мною картина наступления, быть может, и не похожа на те, которые можно было наблюдать во время двух предшествовавших боев на реке Тугеле. Точно так же трудно определить о степени меткости огня английской артиллерии, которая на этот раз стреляла хорошо, ибо орудийная прислуга не находилась под моральным влиянием неприятельского огня и никаких потерь не несла.
Тяжелые орудия англичан выпускают преимущественно лиддитные бомбы, которые главным образом оказывают моральное действие, ибо при разрыве они производят оглушительный шум, но сама граната разрывается на очень небольшое число крупных кусков, а посему и число поражений ничтожно. Величина же воронки, в зависимости, конечно, от грунта, редко бывает более 2 или 2 1/2 аршина 57 в диаметре при одном аршине глубины. [102]
Таким образом, английские войска в составе дивизии пехоты при содействии 36 полевых и шести тяжелых орудий, пользуясь наблюдениями с воздушного шара (кавалерия видна была только вдали), к вечеру 24 числа утвердилась на северном берегу реки Тугелы, оттеснив 17 человек трансваальцев.
Холм, на который ведено было наступление английских войск, составлял правый фланг участка позиции, оборона которого вверена йоганнесбургскому лагерю силою около шестисот пятидесяти человек, из которых более десяти процентов было уволено по домам дней на десять. (Во время военных действий принято увольнять людей домой сроком до двух недель в тех случаях, когда, по мнению начальников, не предвидится ничего особенно серьезного. В данном случае думали, что после неудачи на Спионкопе англичане не скоро перейдут в наступление. Уходя в отпуск, люди берут с собой оружие, лошадей, а иные даже и фургоны; если представляется возможность, они безвозмездно перевозятся по железным дорогам.)
Протяжение участка по фронту около пяти верст.
Надо заметить, что этот лагерь по составу людей считается худшим, ибо вербуется в городе Йоганнесбурге; в его состав входят люди, говорящие только по-английски.
Самый холм был занят всего 47 человеками и одним орудием. Фортификационными сооружениями он был усилен весьма слабо и вовсе не имел укрытых помещений для стрелков.
С началом бомбардировки генерал Пренцлау (старший генерал Оранжевой Республики, избираемый всенародно на семилетие и занимающий эту должность бессменно 35 лет), назначенный на днях начальником обороны реки Тугелы, просил генерала Жубера прислать подкрепление. Таковое и было выслано в числе 300 человек из преторийского лагеря, входящего в состав войск, осаждающих Ледисмит, но оно прибыло к месту назначения только на следующий день, около десяти часов утра.
Генерал Бота, один из лучших офицеров трансваальской армии, пользующийся большим доверием среди войск, человек еще очень молодой и, по-видимому, энергичный, находился по делам в Претории; он прибыл только утром 25-го и принял на себя командование войсками на этом участке.
Тяжелое 15 1/2-сантиметровое орудие, высланное из-под Ледисмита для усиления обороны на этом участке оборонительной линии, могло открыть огонь только на следующий день утром, то есть 25 числа.
Снаряды для орудия Максима-Норденфельда весьма быстро истощались и с 4 1/2 часа дня до утра 25-го орудие бездействовало.
Совокупность всех этих обстоятельств была причиной того, что трансваальцы отнеслись к наступлению противника совершенно пассивно.
К утру англичане возвели, преимущественно из крупных камней, брустверы и малые траверсы, но продвинуться вперед и расширить свою позицию на левом берегу реки Тугелы они не решились.
С раннего утра канонада возобновилась.
Батареи снова заняли свои позиции, покинутые накануне, и открыли огонь; на этот раз выехали всего три батареи (18 орудий), не считая тяжелых. К ним присоединился ружейный огонь с занятого накануне холма. Против них буры могли выставить только два крупповских 7 1/2-сантиметровых орудия, одно скорострельное Максима-Норденфельда 58 и установить за ночь 15 1/2-сантиметровое орудие. [103]
Никаких активных действий пехота обеих сторон в этот день не предпринимала, а трансваальцы в этот лень даже не открывали оружейного огня. За день силы последних увеличились до 1 1/2 - 2 тысяч человек.
На следующий день английские полевые орудия не выехали вовсе на позицию и лишь тяжелые орудия продолжали обстреливать холмы, занятые войсками обороняющихся, с позиции которых ясно видно было несколько обширных пехотных бивуаков, расположенных у подошвы холмов правого (южного) берега реки Тугелы, а вдоль последней, у излучин, — бивуаки конницы и полевой артиллерии. Кроме того, ясно видна была беспрерывная лента обозов, двигавшихся по дороге, идущей от железной дороги со станции Фрер.
Казалось, ничто не предвещало, что англичане откажутся от форсирования оборонительной линии противника на избранном пункте, а между тем утром 27 числа ни одного английского солдата не осталось на левом берегу реки Тугелы; мало того, все бивуаки, виденные мною накануне, оказались снятыми, и лишь вдали видны были бесконечные обозы, удалявшиеся в южном направлении.
Количество понесенных англичанами потерь за эти дни определить трудно, ибо перед отступлением они похоронили своих убитых на холме и увезли раненых, и только на одном из холмов буры нашли 23 трупа и четырех раненых, которым англичане в продолжение двух дней не оказали никакой медицинской помощи.
Преследовать отступавших трансваальцы не пытались, отговариваясь тем, что ближайшие холмы к реке Тугеле еще заняты противником.
Чтобы определить, что предпринять в дальнейшем, решено было созвать на 29 число военный совет под председательством генерала Жубера. Собрался он в Гаррисмитском лагере как наиболее центральном. В нем приняли участие около 80 человек — генералов, командантов и фельдкорнетов.
Заседание открыл генерал Жубер речью, в которой предложил собравшимся решить, как поступить далее ввиду отступления англичан с реки Большой Тугелы к Малой Тугеле.
Впрочем, точных сведений о месте нахождения противника не имелось, так как до сих пор на правый берег реки проникло всего четыре человека, под начальством прусского полковника Брауна, но никаких определенных сведений о противнике они не доставили.
Первым высказал свое мнение генерал Бота; он предложил прежде всего сильнее укрепить позиции на левом берегу реки Тугелы, дабы не повторилось то, что произошло 24 числа, и лишь по окончании сих работ решить, в каком направлении начать наступательные действия.
Говорившие вслед за ним преимущественно развивали мысль генерала Бота, причем, однако, выражали необходимость выслать сильный патруль (по здешнему это значит человек около ста или полтораста) для выяснения, покинут ли совершенно так называемый Боссранд, то есть гористую местность между обеими Тугелами, которая и служила исходным пунктом наступления англичан 24 числа.
Один лишь генерал Лука Мейер высказал необходимость немедленно предпринять наступление с отрядом силою в 1 1/2 или 2 тысячи человек в обход одного из флангов противника. Но это предложение сочувствия не нашло.
Когда, таким образом, все желавшие высказали свое мнение, генерал Жубер предложил подать письменные заявления, которые потом прочитывались собранию одним из секретарей главнокомандующего.
Из всех заявлений, числом около десяти, генерал Жубер выбрал два, по его мнению наиболее совпадавших с желанием большинства, и велел их вновь прочесть и затем подвергнуть голосованию, каковое выражалось простым поднятием рук. [104]
Приняты были два: одно генерала Бота — о назначении комиссии для осмотра оборонительной линии и определения, какие фортификационные работы необходимо на ней возвести: другое команданта Гаррисмитского лагеря Вилье — о высылке разведочного отряда в Боссранд и о занятии его в случае отступления англичан.
Исполнение всего этого было отложено до 31 января, так как 30 число падало на воскресенье.
Несмотря на большое число участников военного совета и на довольно значительное число лиц, желавших высказать свое мнение (не менее 20 человек), собрание, длившееся более двух часов, прошло необыкновенно спокойно.
Перед началом военного совета и по окончании его все принимавшие в нем участие пропели несколько псалмов.
В состав упомянутой комиссии были назначены генерал Бота и комендант Вилье. Они решили предварительно обрекогносцировать Боссранд. Так как моя ставка находилась около лагеря команданта Вилье, то я присоединился к нему, и в 4 часа утра 31 числа мы выступили из лагеря, а в 8 часов утра достигли гребня холмов, тянувшихся вдоль левого берега реки Малой Тугелы, где отряд команданта Вилье числом около 25 человек, соединился с отрядом генерала Бота числом около ста.
В это время произошла стычка между отрядом генерала Бота и небольшой партией английских войск силою около сорока человек.
В чем состояло назначение этого изолированного отряда — сказать трудно; вероятно, это была наблюдательная застава, но так как она стояла без всяких мер охранения, то была застигнута врасплох и в короткий промежуток времени уничтожена; причем 23 человека были убиты, 5 ранены (в том числе один капитан очень тяжело) и 9 взяты в плен (в том числе один лейтенант). Со стороны трансваальцев не было никаких потерь.
С вершины холма верстах в трех ясно виден был на берегу Малой Тугелы большой английский лагерь. Перестрелка, очевидно, встревожила лагерь, ибо видны были выезжавшие батареи, а вслед за тем показалась колонна конницы.
Генерал Бота ввиду малочисленности своего отряда решил отступить за реку Тугелу, причем не оставил никого для наблюдения за неприятелем.
Впрочем, в этом отношении не лучше поступили и англичане. Перейдя реку Тугелу, трансваальцы расседлали лошадей и пустили их на траву, всего в 1 1/2 версты от холма, к которому подошли английские всадники; но я тщетно прождал, чтобы они появились на его вершине хотя бы для того, чтобы посмотреть, куда удалился противник, уничтоживший их заставу.
На следующий день начальники трансваальских войск, ближайших к Боссранду, собрались на совещание и решили занять покинутые англичанами позиции, что и было приведено в исполнение 2 февраля [1900] без боя.
Судя по тому, что мне приходилось наблюдать лично, действия трансваальцев в общем нерешительны. Отчасти это имеет своей причиной полное неведение того, что происходит у противника, с которым теряется связь после каждого боя, имеющего последствием отступление английских войск.
К преследованию отбитого противника они, по-видимому, не прибегают, отговариваясь сильным утомлением людей и неимением под рукой свежих сил.
Вследствие этого они далеко не извлекли той пользы, которую могли бы извлечь из боев у Колензо и Спионскопа.
Если до сего времени англичане испытывали постоянно неудачи, то причина этого заключается в силе естественных преград, то есть сильных горных позиций, занятых трансваальцами, в тяжелых климатических условиях, при которых [105] штурмовать позиции дело нелегкое, и, наконец, в меткости огня трансваальцев и их умении применяться к местности, их природном хладнокровии и сознании, что каждый должен думать о себе сам и сообразоваться с другими, ибо никаких указаний во время боя ему получить не от кого.
Поскольку я могу судить из разговоров как с лицами, занимающими высшее иерархическое положение и, следовательно, более образованными, так равно и с простыми бюргерами, все буры воодушевлены одной мыслью — вести борьбу до последней крайности. К тому же самому их побуждает помощь, которую им оказали восставшие африкандеры Капской колонии, ибо положение сих последних было бы крайне печально, если бы Англия взяла верх в этой неравной борьбе.
Так как на Тугеле все стихает, то я направляюсь к Кимберлею, где англичане наступают гораздо энергичнее.
Донесения Генерального штаба подполковника Гурко, командированного на театр военных действий в Южной Африке.
Донесение № III от 4/16 февраля 1900 г. из лагеря генерала Бота в долине реки Тугелы. с. 4-12.
Комментарии
57. Аршин — старинная мера длины. Размер аршина в различных странах был от 65,2 до 112 сантиметров. В России 1 аршин = 28 дюймам = 16 вершкам = 71,12 сантиметрам.
58. Станковый (на треноге) пулемет системы «Максим» в 1883 г. изобрел американский конструктор Хайрем Стивенс Максим (1840-1916). Кроме пулемета он создал автоматическую винтовку, автоматическую пушку и глушитель для винтовки. В 1888 г. совместно с английским промышленником Т. Норденфельдом основал в Германии завод по производству скорострельных пушек. В данном случае речь идет о скорострельной пушке.