ГЕНРИ БРЕЙКЕНБЕРИ

ПОВЕСТВОВАНИЕ О ВОЙНЕ С АШАНТИ

THE ASCHANTEE WAR: A NARRATIVE

Война англичан с ашантиями 1873-1874. («Narrative of the Aschantee War», by Henry Brakenbury, Captain of Royal Artillery).

Сочинение английской службы капитана Бракенбёри «Narrative of the Aschantie War», кроме специально военных данных, содержит много интересных сведений, обрисовывающих тропическую природу и жизнь племен, населяющих берега Гвинейского залива.

Для того, чтобы познакомить читателей с этим интересным сочинением, мы передадим ниже содержание его в извлечении, обращая преимущественно внимание на новые, не появлявшиеся доселе в печати сведения и на некоторые наиболее интересные стороны военного дела.

Экспедиция генерала Уольсея в Кумасси представляет весьма много оригинального, как со стороны тактических действий, так, главное, со стороны обстановки экспедиции. Действие происходило на местности, сплошь покрытой девственным лесом, дающим все для обороны даже плохо вооруженному и дикому неприятелю и ничего, без больших усилий, атакующему; этот же характер местности, вместе с климатом, обусловливали полное отсутствие в отряде кавалерии и обоза. Что касается до снабжения войск, то можно смело утверждать, что экспедиция против ашантиев представляет в этом отношении пример такой роскошной обстановки положения и облегчения труда европейского солдата, подобного которому до сих пор не было в истории войн. Мы обратили особенное внимание на этот предмет и изложили, по возможности подробно, все, касающееся до снабжения, транспортировки, санитарных мер, применения различного рода технических изобретений и т. п., будучи вполне убеждены, что эти сведения для нас, [2] русских, действующих и в настоящее время против кочевников Средней Азии, могут послужить поучительным примером.

Это обстоятельство сделало наше извлечение выходящим из рамок библиографической статьи, и заставило собственно военные события изложить возможно короче, сохранив лишь общую связь между ними и опуская много подробностей, не представляющих особенного интереса.

____________________

Чтобы составить себе ясное представление о причинах ашантийской войны, необходимо ознакомиться с историей отношений европейцев к туземным племенам этой части Африки.

Африканские племена, в среде которых находились европейские поселения, составляли несколько територий под властью королей. Эти територии, в свою очередь, дробились на несколько родов с вождями во главе, номинально подчиненных своему королю. Отсутствие единства в управлении и внутренние раздоры делали эти племена на столько слабыми, что они не могли оказать серьезного сопротивления более сильному племени, сплоченному в одно целое, под деспотическим управлением одного лица, каковым было племя ашантиев.

История ашантиев, за два последних столетия, представляет ряд беспрестанных жестоких войн, имеющих целью или новое завоевание, или усмирение возмутившихся подданных.

Первые сношения, начавшиеся между ашантиями и европейцами, относятся к 1719 году, когда король Осаи-Туту, основатель Кумасси, объявил войну королю Денкеры, страны, лежащей к юго-западу от ашантиев. Война окончилась опустошением Денкеры и завоеванием большей ее части. Во время этой войны, голандцы владели уже несколькими фортами на Золотом берегу и производили значительную торговлю невольниками, которых, между прочим, поставлял и король Денкеры, за что получал от Голандии ежегодную субсидию

Наследник Осаи-Туту, Осаи-Опоко, в 1731 году, покорил племена Ассин и Аким и усмирил восставшую Денкеру. Эти завоевания передали в руки Опоко субсидии, платимые европейцами туземным королям, в виде вознаграждения за занятые ими земли, или как поощрение для поддержки дружественных сношений и торговли

В начале настоящего столетия, ашантиев, подчинивших себе Денкеру, Ассига, Аким и другие племена, отделяли от Золотого берега и английских на нем колоний только одни владения племени фантиев.

Английские владения на Золотом берегу в это время управлялись [3] «африканской компанией», учрежденной для торговых сношений с Африкой. Форты их находились в Диксови, Секонди, Комнендахе, Кап-Кост-Кэстле, Аннамабоэ, Уиннебахе и Акре.

В 1807 году, при новом усмирении Ассина, двум вождям разбитой ассинской армии удалось спастись на територию фантиев. Король Осаи-Туту Квамина потребовал их выдачи, но получил отказ, следствием которого было вторжение в земли фантиев и жестокое опустошение страны. Ассинские беглецы спаслись в Кап-Кост, а ашантии осадили Аннамабоэ, под защиту форта которого укрылись многие жители, избегнувшие жестокости неприятеля. Форт еще не успел произвести ни одного выстрела, как от полковника Торрэна, губернатора колоний, было получено предписание поднять белый флаг и, вместе с тем, к королю был выслан один из бежавших вождей (другому удалось во время бежать из Кап-Коста). Сам губернатор явился к королю и, поднеся ему богатые подарки, просил окончить военные действия. С ашантиями был заключен договор, по которому англичане признавали за королем все сделанные им завоевания и право на получение от компании ежегодных денежных взносов, получаемых до того покоренными вождями. Король, с своей стороны, предоставлял «африканской компании» право на управление колониями и землями, на которых были расположены форты.

В 1817 году, новая попытка восстания дорого стоила фантиям: страна была совершенно опустошена, заключенные жители безжалостно умерщвлены или проданы в рабство; несколько тысяч было отправлено в Кумасси для принесения в жертву ашантийскому божеству. При этом новом нашествии на територию фантиев, компании удалось отделаться от свирепого короля уплатой значительной суммы денег.

Подобное поведение англичан не могло, конечно, внушить ашантиям большого к ним уважения, а у соседних племен сложилось убеждение, что им нечего рассчитывать на покровительство своих белых соседей.

Такое унижение не могло быть долго терпимо в Англии. Парламент, в 1821 году, уничтожил «африканскую компанию» и не признал мирного договора, заключенного перед этим с ашантиями, которым узаконялась ежегодная денежная субсидия и признавались права короля на владение територией фантиев. С 1821 года, Золотой берег вошел и число кронных владений, и губернатором назначен был от правительства сэр Чарльз Маккарти, прибывший в Кап-Кост в 1822 году. С прибытием нового губернатора произошел крутой поворот в политике англичан относительно туземных племен: [4] новый губернатор перестал заискивать у короля ашантиев и явно поддерживал покоренных им туземцев. При первом восстании туземных племен вассава, денкеры и друг., сэр Маккарти организовал экспедицию и, соединившись с восставшими племенами, перешел через реку Пра. Экспедиция эта окончилась весьма неудачно: 21-го января 1824 года, многочисленное войско ашантиев атаковало небольшой отрад, брошенный на произвол судьбы туземными союзниками, разбежавшимися при первом приближении неприятеля. Не смотря на упорное сопротивление, оказанное губернатором, только трем европейцам удалось спастись; все остальные были уничтожены. Другой европейский отряд, под начальством маиора Чисгольма, не участвовавший в этом несчастном деле, успел отступить в Кап-Кост, куда спешили укрыться и жители, напуганные неудачей и ожидаемым нашествием. К счастию, болезни, опустошавшие армию ашантиев, заставили их перейти обратно через реку Ира и возвратиться в свои владения.

Не ранее как в 1826 году, новый король Осаи-Окото II, наследник Осаи-Туту-Квамина, решился напасть на английские владения, но королевский африканский корпус, с союзными племенами, под командою европейских офицеров, нанесли ашантиям сильное поражение при Додовахе. В этом деле особенную пользу принесли ракеты, употребленные здесь в первый раз. Поражение при Додовахе внушило ашантиям большое уважение к европейскому оружию, и король начал искать мира с Англией, который и был заключен, в 1831 году, губернатором Мэклином с королями: ашантиев, племен Кап-Коста, фантиев, Аннамабоэ, Денкеры, Тчуфуль, Ассина, Дассау и друг. По условиям этого мира, король ашантиев отказывался от всех своих притязаний на владение землями племен, участвовавших в договоре. Эти последние, отдельными договорами с Англией, отдали свои владения под ее покровительство.

До 1862 года, отношения между Англией и ашантиями продолжали быть удовлетворительными, хотя Англии, не смотря на старания ее Губернаторов, не удалось уничтожить ни торговли невольниками, ни возмутительных человеческих жертвоприношений.

В 1862 году, король ашантиев потребовал от губернатора Пайна выдачи одного из своих вождей, искавшего спасения от мстительности короля в пределах английских владений. Губернатор отказал в выдаче, и пока тянулись переговоры, ашантии деятельно приготовлялись к войне, закупая оружие и припасы от голандцев и короля Эльмины. Шайки ашантиев начали производить набеги на владения, признавшие протекторат Англии, и сожгли более 30 деревень. [5] Губернатор Пайн, в августе 1863 года, написал королю, что он прекратит переговоры, если будут продолжаться набеги ашантийских шаек. Пайн, донося в Лондон об этих событиях, предлагал раз и навсегда покончить с ашантиями, водрузив английское знамя в Кумасси; для исполнения этого плана он просил 2,000 регулярных солдат, к которым предполагал присоединить 50,000 туземных войск. Вместе с тем, чтобы заставить ашантиев уважать свои требования, Пайн, в декабре 1863 года, выставил отряд из шести рот вест-индских войск, лагерем на реке Ира. Мера эта заставила ашантиев удалиться в свои владения. До марта 1864 года, погода стояла хорошая и отряд находился в хорошем состоянии; но с марта начались постоянные дожди, а с ними появились и болезни на столько сильные, что к 31-му марта в госпитале было уже 90 больных. Это вынудило немедленно отправить три роты в Кап-Кост; остальные возвратились туда же в самом жалком виде, в июне, так как не было никакой возможности долее выносить дождь и убийственный климат. Этот неудачный опыт послужил одним из мотивов, которыми руководствовалось английское правительство, отказав губернатору Пайну в снаряжении экспедиции в Кумасси.

С этих пор, до последнего столкновения, натянутые отношения ашантиев не прекращались, что и было причиною частых набегов их на владения подвластных Англии королей. Неудачная попытка Пайна подняла дух ашантиев, показав им, что английские войска не могут переносить климата непроходимых лесов, которыми покрыть весь берег.

Последнее столкновение с ашантиями, повлекшее за собою настоящую войну, произошло вследствие приобретения Англией голандских владений на Золотом берегу.

Еще в 1850 году, Англия купила у Дании все ее колонии на Золотом берегу, так что с этих пор владения на нем находились в руках англичан и голандцев. Туземные племена, окружавшие форты, находились под покровительством того правительства, которому принадлежал форт. Англичане ревностно преследовали торговлю невольниками, которою, не менее ревностно, занимались голандцы, придавая ей невинный вид набора солдат для острова Явы. В этой торговле самое деятельное участие принимали короли ашантиев, доставлявшие наибольший контингент яванских солдат, за что акуратно получали от голандцев ежегодную плату и значительные подарки; вот почему короли относились с большим сочувствием к голандским колониям и к племенам, находящимся под их [6] покровительством, и неприязненно смотрели на английские владения. Та же неприязнь существовала между племенами, находящимися под покровительством Англии и Голандии. В марте 1867 года, между правительствами обеих держав была заключена конвенция, в силу которой Англия уступала Голандии все свои колонии к западу от Сладкой реки, получая взамен все голандские колонии к востоку от этой реки. Этим же договором передавались и права на покровительство племенам, окружавшим передаваемые форты. При приведении в исполнение конвенции, голандцам пришлось употребить силу, так как переданные, без их согласия, племена отказались подчиниться договору и не хотели выходить из-под покровительства Англии. Серьезные затруднения произошли при занятии Коммендаха и Диксови. Предвидя дальнейшие несогласия с племенами, Голандия предложила Англии продать ей все свои колонии на Золотом берегу, что представляло для Англии несомненные выгоды в административном и торговом отношениях.

Во время ведения переговоров о продаже голандских колоний, набеги ашантиев не прекращались. Вождь их, Акиемпон, с значительной шайкой, произвел набег на земли фантиев, и, ограбив несколько деревень, пробрался в Эльмину, где дружелюбно был принят королем. Фантии, в отплату, напали на Эльмину и сожгли несколько деревень. Другой вождь ашантиев, Адоо-Буффо, с своей шайкой, дошел до реки Вольты, где обманом захватил несколько безоружных европейцев-мисионеров и отправил их в Кумасси. Администратор колоний запретил фантиям нападать на Эльмину, прекратил продажу им оружия и припасов и, вместе с тем, написал письмо к королю ашантиев, Коффи-Калькали, прося его приказать Акиемпону и Адоо-Буффо возвратиться в Кумасси и выдать захваченных мисионеров. Король, в ответ на письмо, прислал официальный протест против передачи Эльмины во власть Англии, заявляя на нее свои права в силу завоевания его предков. Голандский губернатор, узнав о протесте, отправил для переговоров к королю г. Планжа, получившего от короля обязательство, по которому он отказывался от всяких притязаний на Эльмину. Получив обязательство, Англия покончила переговоры, и 17-го февраля 1872 года, был ратификован договор об уступке Голандией своих владений на Золотом берегу, и из Англии был послан г. Поп-Генесси принять уступленные форты, которые к 17-му апреля были заняты английскими войсками.

Между тем, Коффи-Калькали, побуждаемый партией войны, решился воспользоваться настоящим случаем и возвратить завоевания [7] своих предков. Начались деятельные приготовления к нашествию, а для за маскирования приготовлений, продолжались переговоры с англичанами, затягиваемые предъявлениями новых требований со стороны короля. Со стороны Англии, для ускорения переговоров, был отправлен к королю уже бывший у него г. Планж, но эта мера не повела ни к чему, также как и возвращение Акиемпона, арестованного в Эльмине по требованию Англии. Наконец, администратор, полковник Гарлей, отправил нового посла в Кумасси, г. Даусона, который встретил пленных и Планжа в Фуманкахе, окруженных большим войском ашантиев, что совсем не походило на обещанную высылку пленных для выкупа. Даусон, от 14-го декабря 1872 года, донес Гарлею, что ашантии намерены вторгнуться в пределы владений, признавших протекторат Англии, и что выдача пленных есть не более, как ловушка. Действительно, пленные были ограблены в Фуманкахе и, вместе с Планжем, были заключены в оковы, а сопровождавшие их войска, 22-го января 1873 года, без всякого повода, среди мирных переговоров, перешли реку Пра у Прахсу и наводнили соседние територии. Таким образом, началась война, окончившаяся взятием Кумасси и падением могущества ашантиев.

____________________

По получении известий о нападении ашантиев, колониальные власти были поставлены в большое затруднение. Средств для оказания помощи подвластным племенам почти никаких не было. По донесению полковника Гарлея, туземцам можно было выдать только 381 кремневых и 190 энфильдских ружей; поэтому он убедительно просил колониальные власти выслать подкрепление из Сиера-Леоне для усиления гарнизонов, так как самый большой гарнизон в Кап-Косте не превосходил 160 чел. с офицерами, и доставить оттуда же 300 ружей системы Снайдера для перевооружения полиции из туземцев.

Для противодействия ашантиям, советом, собранным в Кап-Косте, были приняты следующие меры: в Дунквох выслан отряд из племени гусса; королям и вождям различных племен отправлены прокламации, побуждающие их соединиться и оказать сопротивление нашествию, до тех пор, пока Англия не вышлет более существенную помощь. Колониальный врач, д-р Роу был назначен комисаром для побуждения племен к действию.

К 10-му марта, из Сиера-Леоне были высланы оружие и припасы, а к 20-му, прибыло 100 чел. 2-го вест-индского полка. Из Англии было выслано 700 ружей и 210,000 патронов.

Первое племя, на которое направились главные силы ашантиев, [8] было ассин. Наскоро собранные силы ассинцев, не поддержанные другими племенами, поспешно отступили, и только благодаря медленности движения неприятеля благополучно достигли Мансу. Здесь к ним присоединилось племя аира с небольшими силами. Оба соединенные племени продолжали отступление до Янкумасси-Фанти.

По распоряжению колониального правительства в Дунквохе был собран отряд в 150 человек полицейских из племени гусса, под начальством лейтенанта Гопкинса, которому было предписано собрать союзные племена и убедить их дать отпор наступающему неприятелю, стараясь отбросить его к Мансу и удержать этот пункт. Но побудить к совокупному действию различных королей было не так легко: не смотря на все убеждения д-ра Роу, фантии отказывались принять какое либо участие в судьбе ассинцев, решившись ожидать неприятеля у себя дома; другие короли, хотя их владения и не лежали на пути наступления неприятеля, также отговаривались ожиданием вторжения в их владения. Наконец, Гонкинсу и Роу удалось собрать в Дунквох вождей союзных племен ассин, абра, фантиев, аким и др. и убедить их заняться расчисткою «буша» (Так называют англичане леса, которыми покрыт берег. Девственные леса Африки, переплетенные лианами, почти непроходимы.) на всем пространстве, занятом станом собранных племен. Вожди изъявили свое согласие и дали Гопкинсу торжественное обещание произвести атаку на неприятеля 4-го апреля. Но атака откладывалась день ото дня до 14-го, когда, наконец, сами ашантии произвели нападение на стан союзников. Здесь, в первый раз за все время борьбы с ашантиями, фантиям удалось отбить атаку, чему немало способствовали ракеты, употребленные г. Лоджи. Ашантии отступили, понеся большой урон. Тогда Гопкинс начал убеждать вождей воспользоваться победой и самим перейти в наступление, но, к величайшему изумлению разбитого неприятеля, несмотря на все усилия Гонкинса и Роу, на следующий день фантии оставили позицию и отступили; это отступление в самом непродолжительном времени превратилось в совершенное бегство, наведшее панику на все окрестные племена и на жителей Кап-Коста. Полковник Гарлей начал опасаться за Кап-Кост и Эльмину, от которых ашантии находились ближе других. Средства к обороне у Гарлея были самые ничтожные; рассчитывать на союзников после всеобщей паники было напрасно. Гарлей, немедленно после бегства фантиев, отправил депешу в Лондон, в которой описывал свое бедственное положение. К счастию для англичан, ашантии очень долго простояли в Дунквохе, отчасти благодаря развившейся среди их болезненности, а [9] отчасти за недостатком припасов, которых нельзя было получить в опустошенной стране. В половине мая, они оставили Дунквох и двинулись в Денкеру, король которой сосредоточил свои силы в Иокуа, ожидая англичан и союзников. С большим трудом удалось английским комисарам убедить фантиев и другие племена двинуться в Иокуа, на помощь королю Денкеры; но движение союзников производилось крайне медленно и с явною неохотою, так что надежды на удержание Иокуа было мало, хотя пункт этот представлял особую важность, как ключ к Эльмине и к странам, еще не опустошенным войною. 5-го июня ашантии атаковали союзников, которые, после незначительного сопротивления, разбежались под защиту фортов. Доступ к Эльмине и Кап-Косту был открыт неприятелю, занявшему все дороги; передовые его отряды расположились в нескольких милях от Эльмины, скрываясь в непроходимых лесах. Тогда король Эльмины заключил союз с ашантиями, а комендант фортов, сообщая об этом Гарлею, просил помощи. К счастию, 7-го июня прибыл из Англии с отрядом в 110 чел. морской пехоты полковник Фестинг, назначенный командовать военными силами на берегу. На совете, собранном немедленно по прибытии подкрепления, решено было объявить Эльмину в осадном положении, и Фестинг, с отрядом моряков и несколькими орудиями, отправился привести это решение в исполнение.

Непокорная часть города Эльмины расположена была на узком полуострове, западную оконечность которого составляет форт С.-Жорж (С.-Жорж с севера ограничен р. Бейра, с юга заливом.). Полковник Фестинг, быстрым движением успел во время запять угрожающее положение относительно города и потребовал немедленной выдачи оружия, угрожая бомбардированием. Когда, к назначенному часу, требование не было пополнено, город был бомбардирован с лодок, расположившихся на р. Бейра, с форта и кораблей. Жители в испуге стали спасаться в окружающий берег «буш», где и соединились с ашантиями. Едва успел Фестинг устроиться в Эльмине, как из буша выступили толпы ашантиев и бросились на город. Два раза пытались они овладеть Эльминой, но оба раза Фестинг, подкрепленный матросами с судов, отбил нападение, потеряв 1 убитого и 4 ранеными, в числе последних 1 офицер. Ашантии потеряли 230 чел. убитыми. После этих неудачных атак, неприятель оставил берег и углубился в буш, не пытаясь более состязаться с европейским оружием.

Дав отпор неприятелю под Эльминой и отняв у него охоту [10] появляться вблизи берега, англичанам пришлось справляться с врагом не менее опасным - с болезнями. Стечение жителей в форты повлекло за собою заразительные эпидемии: оспа начала свирепствовать в Кап-Косте, и уже 140 человек больных лежало в госпитале. В половине июня начались дожди, и болезненность увеличилась еще более; в европейских войсках появилась дисентерия, и 30-го июня умер первый человек; скоро начали заболевать и офицеры. Усилившаяся болезненность побудила колониальное начальство, в виде санитарной меры, удалить больных на корабли. Болезненность усилилась на столько, что в городе не хватало мест для помещения больных, так как не все обыкновенные дома годились для этой цели в дождливое время.

Число войск, которыми мог располагать администратор, включая прибывшие 6-го июля из Барбадоса остатки 2-го вест-индского полка, в числе 13 офицеров и 360 рядовых, было следующее: морской пехоты в Эльмине, не более 100 человек, из которых большинство в госпитале; 2-й вест-индский полк, отряды которого занимали Ассин, Акру, Эльмину и Кап-Кост. Полиция из племени гусса, в числе 210 чел., из которых 32 в госпитале, 52 в Эльмине и 126 в Кап-Косте; к этому числу нужно прибавить еще до 400 матросов на судах. Волонтеры из туземцев и вооруженная полиция только что начали формироваться, и на них нечего было рассчитывать, так что с этими силами англичанам оставалось только заботиться о защите берега и предпринимать незначительные рекогносцировки для разведывания о положении неприятеля, которому, надо заметить, отлично передавалось все, что делается на берегу. Разведочная часть у англичан, в это время, была организована весьма плохо, так что они не имели верных сведений о том, где расположен и что делает неприятель.

17-го июля, начальник полиции гусса, лейтенант Гордон, был послан с отрядом в 150 чел. туземцев из Кап-Коста для рекогносцировки к северу, с целью узнать о числе ашантиев, занимающих Санку. Гордон занял Санку, не найдя там никого, так как ашантии, предуведомленные о движении отряда, заблаговременно удалились. Гордон двинулся далее к Эссаману, но тропинки, вследствие беспрестанных дождей, сделались совершенно непроходимы, и потому отряд должен был вернуться, узнав от захваченного пленного ашантия, что большая часть их сил расположена около Ефоотоо и Мампона. Совет, собранный в Кап-Косте, решил отправить того же Гордона, с отрядом в 220 чел. туземцев, к Сладкой реке, в [11] Наполеон, где он должен был возвести укрепление и расположиться лагерем для прикрытия Кап-Коста. 6-го августа, лейтенант Гордон, с отрядом из 100 чел. гусса и 100 рабочих с инструментами, выступил в Наполеон, где прежде всего занялся расчисткою буша, а затем уже приступил к постройке редута. Во все время, пока производились работы, Гордон рассылал патрули мили на три по всем направлениям, причем разведочная служба была им организована на новых началах: он выбрал из рабочих несколько человек, хороню знающих местность, назначил им хорошую плату и рассылал их по два или по три человека по различным направлениям; при каждой партии состоял один или два надежных полицейских из племени гусса. Розыски эти обнаружили, что ашантии не переходили Сладкой реки, что левое крыло их было расположено в Ефоотоо, главные силы в Мампоне и несколько тысяч в Симео.

Устройство укрепления в Наполеоне способствовало к успокоению туземцев, которые мало по малу стали возвращаться в свои деревни. Фестинг предложил Гордону осмотреть местность между Мампоном и Эльминой и устроить новое укрепление между Сладкой рекой и Сировеем. При движении отряда к Симео, ашантии поспешили очистить его, и Гордон, осмотрев всю местность между Симео и Наполеоном, выбрал место для второго укрепления недалеко от Симео, на вершине холма, почти непокрытого лесом и командующего с одной стороны Сировеем, а с другой - дорогой, ведущей в Эльмину, Мампон и Ефоотоо. Постройка этого укрепления уничтожала сообщение ашантиев с Эльминой; на р. Сировее был занят отрядом войск Аббайэ, для прикрытия как реки, так и плодородной части територии фантиев.

В начале августа, в Кап-Косте было получено известие о намерении ашантиев перейти на другой берег р. Пра, вторгнуться в страну Вассава, где, соединившись с Акиемпоном, атаковать Диксови и Секонди. Для подкрепления и защиты этих фортов командор Коммериль, командующий эскадрой, отправил вдоль берега пароход «Аргус», а за ним двинулся и сам на «Ратленаке». Дойдя до приморского города Шамаха, расположенного недалеко от устья р. Пра, Коммериль, желая предупредить неприятеля, переходившего р. Пра, предложил туземным вождям атаковать ашантиев и дать ему проводников для провода лодок по р. Пра, с которыми он хотел поддержать атаку с фланга. Как в том, так и в другом вожди отказали. Однако, не смотря на отказ, Коммериль, не подозревая вероломства, взял несколько катеров и паровой барказ с ракетами и двинулся вверх по р. Пра, с целью произвести рекогносцировку; но едва флотилия успела пройти полторы [12] мили, как со стороны города раздались выстрелы, и командор Коммериль упал, тяжело раненый; флотилия повернула назад и, отстреливаясь от шамахцев, засевших в буше по обоим берегам реки, успела отойти к морю, где и была встречена «Ратленакон». В наказание за вероломство немедленно приступили к бомбардированию Шамаха, который и был через два часа совершенно разрушен. Потеря англичан, при отступлении по р. Пра, состояла из 4 убитых и 16 раненых, в том числе 4 офицера.

Между тем, пока колониальные власти справлялись имеющимися под рукой средствами, в Англии принимались меры к усилению средств защиты Золотого Берега. По получении депеши Гарлея, от 14-го апреля, были отправлены с Фестингом 110 моряков и предписано отправить с Барбадоса остальную часть 2-го вест-индского полка, которая и прибыла, как уже сказано, 6-го июля. Затем, решено было выслать и дальнейшие подкрепления и запасы. 18-го мая отправлены, частью на военном корабле, частью на нанятом пароходе, лагерные принадлежности на два полка, силою в 500 чел. каждый, и госпитальные припасы на 10% войск, расположенных на берегу. Кроме того, были отправлены: шанцевый инструмент, полевые котлы, одеяла, непромокаемые ткани, 30 палаток, 10 нортоновских труб для добывания воды и многие другие запасы. 15-го июля, в военном департаменте было решено послать корабль «Симум» с 150 человек морской пехоты и 50 человек матросов, для пополнения убыли экипажей военных судов. 18-го июля было нагружено для отправки: 240,000 патронов Снайдера, 150,000 энфильдских, достаточное количество пороха и свинца, две семифунтовых горных пушки, с 300 зарядов на каждое орудие. Две пушки Гатлинга, с 10,000 патронов на каждую, были отправлены 30-го июля с пакетботом. 30-го августа отправлено шесть кризовских водоемных фильтров и госпитальные принадлежности в добавок к прежде высланным, с таким расчетом, чтобы их имелось по числу 20% туземных войск, 45% европейских и 7% в запас.

«Симум», отплывший из Англии 17-го июля, прибыл в Кап-Кост 9-го августа, привезя с собой, кроме груза и моряков, еще много съестных припасов, так как расход их па берегу был очень велик.

На Золотом Берегу погода продолжала быть ненастною, и большинство офицеров лежало в больницах. 2-го сентября, лейтенант Гордон был направлен с отрядом полиции гусса и рабочими для разработки дороги между Кап-Костом и р. Пра; он прибыл к почв [13] в Акрофул и рано утром, 3-го сентября, приступил к работе, направляясь к Кап-Косту. К 8-му сентября дорога была окончена между Акрофулом и Ассанбоо, а к прибытию генерала Уольсея эта дорога была доведена до Янкумасси-Фанти.

В начале сентября, прибыл из Англии с почтовым пароходом капитан Гловер, привезя известие о назначении Сир Гарнет Уольсея главнокомандующим войсками па Золотом Берегу.

____________________

По получении известий с Золотого Берега о попытках ашантиев взять Эльмину, английское правительство убедилось, что необходимо принять решительные меры для освобождения союзных територий от неприятеля.

В июле, правительству сделано было предложение бывшим администратором Лагоса, капитаном Гловером, о диверсии в тыл неприятельской армии. Сущность проекта состояла в следующем: Гловер предполагал организовать из туземных племен, расположенных на востоке протектората, значительную армию и с нею двинуться к пределам ашантийской територии, угрожая Кумасси. Туземные войска, в размере около 10,000 человек, должны были находиться под начальством своих королей и вождей, а вооружение и запасы доставлены правительством, равно как и несколько европейских офицеров для руководства и обучения туземной армии. Для начала организации, Гловер предлагал употребить полицию из племени гусса, доведя численность ее до 1,000 человек; все набранные туземные войска, разделенные на три дивизии, вооружить частью энфильдскими, частью старыми ударными ружьями; армии этой необходимо придать артилерию, состоящую из четырех 7-ми фунт. горных стальных пушек, ракет и двух скорострельных пушек Гатлинга. Так как операции должны совершаться в басейне реки Вольты, то Гловер находил нужным доставку на эту реку трех паровых барказов, флотилии лодок и одного парохода. Запасы могли быть сосредоточены, в момент организации войск, в Адоо-Форке, а во время операций, - в Понче, лежащем недалеко от берега реки Вольты. Эти предложения капитана Гловера были приняты и пока составлялись инструкции для предполагаемой экспедиции, правительство нашло нужным сосредоточить административную и военную власть на Золотом Берегу в одних руках, и искало для этой цели личность, на энергию и способности которого могло бы положиться. Наиболее подходящим для этой цели оказывался полковник Сир Гарнет Уольсей, который, не смотря на свои еще молодые [14] лета, успел уже зарекомендовать себя экспедицией на Красную реку, в 1870 году.

В инструкции, данной капитану Гловеру 18-го августа, ему предписывалось подчиняться во всем распоряжениям офицера, который будет назначен главнокомандующим всех военных сил Золотого Берега, доносить ему рапортами о всех имеющих быть произведенными операциях по его проекту и в самых операциях подчиняться инструкциям вышеназванного офицера или его уполномоченного. Что касается до выполнения самой экспедиции согласно плана капитана Гловера, то, подтверждая все его предположения, изложенные выше, ему указано было, что действия должны начаться с Вольты и что главною целью экспедиции должно служить удаление ашантиев из пределов протектората, угрожая их тылу; относительно марша на Кумасси, вполне предоставлялось на усмотрение капитана Гловера и ответственность за этот март возлагалась на него. Получив инструкции, Гловер оставил Англию 19-го августа.

Большинство англичан возлагало большие надежды на экспедицию капитана Гловера. Боязнь подвергнуть европейские войска влиянию климата, который считался убийственным для не-туземца, заставляла англичан и их правительство утешать себя надеждой, что как только капитан Гловера, с туземными войсками, двинется к границам територии ашантиев, так эти последние поспешат оставить занятые позиции и приступят к заключению мира; никто не желал обратить внимания на то, что эти туземцы, нашествие которых должно устрашить ашантиев, сами так еще недавно бегали от них, исполненные панического страха.

Сир Гарнет Уольсей, будучи произведен в генерал-маиоры, принял назначение управлять Золотым Берегом и главнокомандующим на нем войсками. Все время, со дня назначения до отправления своего в Кап-Кость, Уольсей был занят собиранием сведений о стране и соображениями о средствах, необходимых для действия. Едва ли кому другому приходилось предпринимать экспедицию в таких условиях, в каких находился генерал Уольсей. Сведений о стране и неприятеле почти никаких не имелось. Пересмотрев все, что было написано об африканских владениях, перерыв все дипломатические переписки, Уольсей оставался все-таки без нужных сведений; ни одной карты не мог он получить ни из «топографического депо», ни из сочинений об этих странах. Распросы людей, бывавших на Золотом Берегу, дали очень мало утешительного. Большинство утверждало, что климат губителен для европейцев и что немыслимо предпринимать [15] какой либо поход в стране, покрытой сплошь непроходимым, заросшим лианами, лесом, в котором за каждым кустом мог скрываться неприятель, освоившийся как с климатом, так и с «бушем». В печати появлялись статьи, которые торжественно убеждали в неизбежной погибели экспедиции, предпринятой с европейскими войсками. Один из авторов этих статей, когда-то сам предлагавший правительству поход в Кумасси, теперь, основываясь на своем знакомстве с местными условиями, доказывал невозможность экспедиции. Не обращая внимания на предсказания о неудачах, Уольсей продолжал свои изыскания и остановился на одном сочинении, написанном лет пять-десять тому назад, в котором нашел довольно подробное, хотя и не совсем правдивое, как потом оказалось, описание места будущих его действий. Сообразно с этим описанием, топографическое депо составило карту страны.

Познакомившись кое-как с местностью, на которой приходилось действовать, Уольсей, в подробной записке, изложил свой взгляд на способ действий. По его мнению, прежде всего необходимо было освободить владения, признавшие протекторат Англии, от наводнивших их ашантиев; затем, исполнив это, немедленно двинуться во внутрь неприятельских владений, взять и разрушить столицу их Кумасси и этим нанести решительный удар могуществу ашантиев. Необходимость подобного движения Уольсей доказывал тем, что главная причина влияния неприятеля на окружающие туземные племена заключается в его высокой военной репутации, а чтобы разрушить обаяние этой репутации, необходимо нанести ему сильное поражение и вести с ним не оборонительную войну, а наступательную. Обращаясь затем к предназначенной уже экспедиции капитана Гловера, Уольсей находил, что экспедиция эта могла иметь две цели: или, поднявшись по р. Вольте, угрожать владениям ашантиев и этим побудить их отступить из занятых позиций к р. Боссемира, иди же она должна служить сильной диверсией в пользу сил, наступающих из Кап-Коста, отвлекая в направлении к р. Вольте большую часть ашантийской армии, расположенной в територии фантиев. Отдавая предпочтение второму предположению и находя, что капитан Гловер не мог начать своего движения ранее первого декабря, Уольсей полагал, что до этого времени необходимо приостановить все мелкие частные движения на Золотом Берегу, держась в строго-оборонительном положении, а затем, 1-го декабря начать немедленно наступление и идти, не останавливаясь, к Кумасси. Для этого движения необходимы европейские войска и наиболее способные племена туземцев, например, гусса, обученные и вооруженные [16] по европейски. Остальные силы могут быть составлены из туземных племен, под начальством их королей, при которых должны состоять английские офицеры для руководства.

Сообразно с предположением, что моментом для начала наступательных действий должен быть декабрь месяц, Уольсей желал, чтобы европейские войска для экспедиции были высажены на берег не позже 1-го декабря. Если экспедиция капитана Гловера заставит ашантиев отступить внутрь своей страны, тогда наступательные действия значительно облегчатся, и надо ожидать решительного сражения за р. Боссемира; если же этого отступления не будет, то решительное сражение воспоследует где нибудь между берегом и рекою Пра, вероятнее всего у Мансу.

В первом случае, можно устроить депо в Мансу (34 мили от берега), и европейские войска могут начать движение немедленно по высадке на берег; во втором случае, им придется подождать, пока не будут произведены расчистки буша и не будет подготовлено все к их движению.

Состав экспедиционного отряда из европейских войск предназначался следующий:

В это число не включены офицеры.

Так как предстоящий поход требовал особенных физических и нравственных качеств от войск, то Уольсей предлагал требуемые им два баталиона пехоты составить следующим образом: из 12 баталионов выбрать, в каждом, по одному капитану и по три субалтерн-офицера и предоставить им выбрать из своего баталиона 109 человек нижних чинов; таким образом, составится 12 рот, которые и образуют два шестиротных баталиона. Все выбранные люди должны быть предварительно подвергнуты медицинскому осмотру. Такой же порядок должен соблюдаться при составлении и других частей экспедиционного отряда. Представив эти соображения на усмотрение правительства, Уольсей должен был немедленно отказаться от многих своих намерений, так как правительство не согласилось ни на составление экспедиционного отряда по плану Уольсея, ни на отправку войск на Золотой Берег с таким расчетом, чтобы они попали в [17] Кап-Кост к 1-му декабря. Относительно выбора людей для баталионов, правительство мотивировало отказ традициями английской армии, не допускавшими подобного порядка, и предложило отправить два баталиона из тех войск, которые назначены в Индию. Что касается до отправки войск к 1-му декабря, то правительство отказало в этом, очевидно под влиянием статей, донесений и частых запугиваний лиц, будто бы основательно знакомых с страною, об убийственном влиянии на европейца африканского климата. Но, отказывая в немедленной отправке войск, правительство решило, что два баталиона будут готовы к отправлению, если потребуется в том настоятельная надобность; вопрос же об их отправлении может быть поднят в кабинете не иначе, как по приезде Уольсея на место и по его личном убеждении в том, что положение дел действительно требует этой высылки.

Очевидно, такое решение ставило Уольсея в положительную невозможность получить войска к 1-му декабря, так как сам он мог отправиться из Англии не ранее 12-го сентября и, следовательно, достигнуть Золотого Берега не ранее 2-го октября. При самом благоприятном расчете времени эти войска могли бы поспеть в Африку не ранее 10-го декабря.

Оставшиеся до отправления дни Уольсей употребил на устройство дел по снабжению Золотого Берега оружием и припасами, которые ему казались необходимо нужными для экспедиции. Потребные заготовления состояли из двух главных частей: одна часть целиком назначалась для вооружения и снабжения туземных союзников, другая же, наибольшая, для европейских солдат.

В число этих запасов были включены: шесть 12-ти-фунтовых горных гаубиц, тысяча 9-ти-фунтовых боевых ракет и сто сигнальных, 4,000 ружей системы Снайдера, 4,000 сумок, 4,000 одеял, 3.200,000 патронов к ружьям Снайдера, 3,000 гладкоствольных ударных ружей, 2.400,000 патронов к ним, 30 револьверов с 1,500 патронами, 4,000 холщевых блуз, 1,500 топоров, шанцевый инструмент: кирки, лопаты, заступы, молотки, аилы, ножи, точила, гвозди, один горн и проч., 30 труб для сигналов во время тумана (foghorns), 30 army signalling boons, 2 саперные лодки, 1 спасительный бот, 4 понтона системы Фовкей, 4 понтона системы Бланшарда, 150 фильтров в 40 фунтов весом, 20 нортоновских труб-насосов, 10 обыкновенных насосов, 100 железнодорожных сигнальных свистков, 20 полевых офицерских и 50 госпитальных палаток, 2 конденсатора, 25 полевых печей, 160 легких двухколесных тележек с [18] принадлежностью, необходимое количество инструментов для съемок и наблюдений.

Точно также было представлено соображение о предметах продовольствия, одежды и вооружения офицеров и солдат. Простая пара из крепкой серой саржи или канадской ручной пряжи была назначена офицерам и солдатам, кроме того, в одежду, снаряжение и вооружение офицеров входили: жакет, панталоны, штиблеты, охотничьи сапоги, пробковые шлемы; шпаги были ими оставлены в Англии, а вооружение состояло из револьвера и штыка-сабли Эльхо. Солдатам назначались: пробковые шлемы, блузы, шаровары, длинные матросские сапоги, короткое ружье и штык-сабля Эльхо. Снабжение продовольствием было предусмотрено во всей подробности; офицерам предположено иметь запас продовольствия весом в 50 ф., - сколько один носильщик мог снести на голове.

Для транспортировки запасов на берегу имелось в распоряжении одно средство - туземные носильщики, так как, по имевшимся сведениям, никакое четвероногое, употребляемое для этой цели, не могло выжить в тамошнем климате; можно было бы употребить слонов, по их пришлось бы выписывать из Индии, причем проводникам их, индийцам, грозила бы та же участь, которую, вообще, предрекали приезжим в этом климате. Затруднения при подобном способе транспортирования побудили Уольсея принять совет одного инженера и потребовать материал для сооружения железной дороги, по крайней мере, на расстоянии 30 миль от берега по дороге в Прахсу. После некоторого колебания, правительство решилось удовлетворить этому требованию. В этих переговорах прошло время до 12-го сентября, когда генерал Уольсей и его штаб получили возможность отправиться из Ливерпуля к месту их назначения.

Перед выездом из Лондона, Уольсей получил королевский указ, назначающий его администратором Золотого Берега и главнокомандующим всеми силами в западно-африканских владениях; чтобы дать ему полную самостоятельность в действиях, предписано губернатору, на время пребывания Уольсея, не вмешиваться в дела Золотого Берега и главнокомандующему предоставлено право непосредственных сношений с правительством.

____________________

12-го сентября, генерал Уольсей, его штаб и прикомандированные офицеры сели на частный пароход «Ambriz» в Ливерпуле и отплыли к берегам Африки. 27-го «Ambriz» бросил якорь в Сиера-Леоне, где новый главнокомандующий вступил в свою должность. [19] Здесь, немедленно по окончании формальностей приема, генерал Уольсей приступил к организации и обучению двух полков из туземцев, начальство над которыми должны были принять два старших из приехавших с ним офицеров: полковник Вуд и маиор Бэкер-Россель.

В состав вновь формируемых полков должны были войти люди, навербованные из туземных племен, окружающих Сиера-Леоне, преимущественно магометане и отставные из вест-индских полков. Офицерам, командированным с этою целью в различные територии, предписано было вербовать людей на шесть месяцов службы, на следующих условиях: прослужившие назначенный срок пользуются даровым проездом до Баттурета и Сиера-Леоне, жалованье и рационы получают со дня найма по положению, существующему для вест-индских полков; экипировку, оружие и боевые запасы получают по прибытии на место, в Кап-Кост-Кэстль. Сделав эти распоряжения, генерал продолжал плавание, и 2 го октября «Ambriz» достиг Кап-Кост-Кэстля. Столица Золотого Берега, с моря, имела вид города, выдержавшего бомбардировку, так подействовали дожди на глиняные домики фантийской архитектуры.

Вступив в должность и ознакомившись с положением дел, новый администратор-главнокомандующий нашел их в следующем положении: войска, годные для дела, состояли из отрядов 2-го вест-индского полка, численностью до 700 человек, разбросанных гарнизонами по береговым фортам, и небольшого числа вооруженной полиции из фантиев; все гусса, до 300 человек, которых рассчитывал Уольсей застать в Кап-Косте, были забраны капитаном Гловером в Акру.

Численность 2-го вест-индского полка надо было считать не свыше 400 человек, так как отряды, расположенные в Сиера-Леонс, Диксови, Секонди и Акиме были слишком удалены от театра военных Действий и потому располагать ими было неудобно. Полиция из фантиев только что формировалась и, к приезду Уольсея, годных к делу было только 10 человек. Если положение дела относительно войск было плохо, то относительно офицеров оно было еще хуже: на берегу их всего было 13-ть человек, так что Уольсей немедленно принужден был послать депешу в Лондон с просьбой выслать в Кап-Кост, по меньшей мере, еще 12-ть человек. Против таких незначительных сил стояла сорокатысячная армия ашантиев, расположенная в Мампоне и Иокуа, отстоящих на пять часов марша от Кап-Коста и Эльмины. По донесениям разведчиков, к этим силам, от р. Пра, [20] двигались значительные подкрепления и везде ходил слух о намерении неприятеля атаковать Кап-Кост. От Гловера пришло донесение, что, по сведениям, добытым им от дезертировавшего ашантия, все способные носить оружие высланы из Кумасси в подкрепление действующей армии; сам король намерен был принять главное начальство над войском, но жрецы нашли время для этого неблагоприятным. Все эти слухи и россказни произвели большую панику в среде туземного населения Кап-Коста и его окрестностей; даже белые не остались ей чужды. При таких обстоятельствах, очевидно, самым важным делом было восстановить доверие в жителях, не предпринимая операций в большом размере.

Надо заметить, что кроме недостатка в войсках, быль еще недостаток в запасах и оружии для вооружения туземных новобранцев, в случае прибытия их на место. Хотя запасы в большом количестве везлись из Англии, но, в данную минуту, наличная цифра их была ничтожна. По донесению контролера в Кан-Косте, к 4-му октября состояло: рационов для регулярных войск на четыре дня, ружей Снайдера 19 и энфильдских 400 штук. Уольсей немедленно отправил пакетбот в Мадеру, откуда существовало телеграфное сообщение с Англией через Лисабон, и оттуда, по телеграфу, отправил требование о немедленной высылке 500 тысяч фунтов солонины, в добавок к потребованным раньше. Для исполнения запасов на берегу, временно были взяты сухари и солонина с судов, стоящих в порте; прибывшее судно «Гертруда», с запасами для Гловера, по предписанию Уольсея выгрузило эти запасы, а также 300 ружей Снайдера, на берег. Для усиления оборонительных средств, генерал Уольсей разослал, немедленно по прибытии, приглашения королям различных племен собраться в Кап-Кост к 4-му октября.

В назначенный день состоялось собрание королей и вождей союзных племен. Генерал, окруженный штабом, и офицерами гарнизона, явился в собрание и, после церемоний представления и пожатия рук, произнес сильную речь, в которой, объявляя желание королевы Англии помочь своим союзникам, требовал от них содействия. Напоминая туземным властителям, что ашантии ведут войну с ними, а не с Англией, настолько сильной, чтобы не допустить их к своим фортам, Уольсей требовал, чтобы они сами приняли участие в отражении неприятеля. Для этой цели он предложил ин собрать своих воинов в Дунквох и прибыть туда же самим. Обещая каждому королю за доставление отряда в 1,000 человек ежемесячную субсидию в 10 фунтов, Уольсей обязывался с своей стороны снабдить их воинов [21] оружием и запасами и выдавать каждому ежедневно 1 пинту рису и 1/4 фунта солонины, или 4 1/2 пенса, до прибытия провизии из Англии; кроме того, каждый воин, за время полевой службы, получит по три пенса в день. К каждому королю будет назначен офицер для удовлетворения деньгами и провизией, а также и для руководства во время действий. Затем, упомянув о том, чтобы короли во время экспедиции удерживали своих воинов от варварского обычая убивать пленных, Уольсей распустил собрание, назначив 6-е октября сроком для получения от королей ответа на его предложения. В назначенный срок согласие от королей было получено, с просьбой назначить в помощь к ним английских офицеров для сбора людей, так как свою власть они считали недостаточной для этого, исполнив эту просьбу, генерал Уольсей предписал лейтенанту Гордону немедленно приступить к устройству в Дунквохе лагеря с бараками для регулярных войск и местами для каждого отдельного племени.

Назначив сроком для сбора туземных войск 20-е октября, Уольсей командировал капитана Томпсона в Диксови, предписав ему войти оттуда в сношение с племенами вассава, гамань и др. и убедить их двинуться к Прахсу для действия в тыл неприятеля.

Окончив дело об увеличении наличного состава военных сил, генерал Уольсей приступил к удовлетворению других потребностей. Необходимо было устроить удобное сообщение с судами, подвозившими запасы, так как они могли останавливаться только за милю от берега, а для перевозки с них запасов существовало недостаточное количество лодок и не имелось складов для охранения запасов. Немедленно было приступлено к постройке последних и приобретено достаточное количество лодок.

Перевозочные средства на берегу состояли из носильщиков. С прибытием Уольсся немедленно началось формирование транспортного отряда; он состоял из 2-х интендантских офицеров, 26-ти старшин и 631-го носильщика; каждый носильщик получал по шилингу в день. Число их должно было увеличиться с прибытием нанятых носильщиков из племени крумен, живущих на Пальмовом мысе; племя это отличается геркулесовским сложением, но вместе с тем и трусостью.

Для почтового сообщения с внешними постами, при главной квартире было учреждено почтовое отделение и сформирован отряд скороходов-почтарей. Эти скороходы были размещены по станциям и на пунктах, отстоящих на шесть миль в сторону от главного пути. На каждой станции находился почтмейстер. [22]

Для гарантирования акуратной доставки кореспонденции, каждый почтарь имел бланк, в котором прописывалось время прибытия и отбытия со станции.

В виду предполагаемой атаки на Кап-Кост, были приняты меры к его обороне. Полковник Фестинг, назначенный комендантом города, занялся расчисткой «буша» и укреплением окружающих его холмов. Для усиления гарнизона главнокомандующий вступил в сношение с командующим морской эскадрой, который обещал высадить на берег моряков и «blue jackets», с орудиями и ракетами. Для сношения с судами флота были учреждены печные и дневные сигналы. Два самых высоких холма, Коннор-Гилль и командующий северной стороной города, были заняты: первый - отрядом 2-го вест-индского полка, а второй - пикетом.

В Эльмине обороной города занимался полковник Вуд.

Не смотря на долговременное занятие Кап-Коста и несколько прежде бывших экспедиций внутрь страны, в архивах не было ни карт ни планов; для составления их было учреждено депо под руководством капитана Гюйша, которое немедленно приступило к съемке маршрутных карт и планов окрестных местностей в масштабе два дюйма в миле.

Старанием лейтенанта Гордона, как сказано выше, дорога, годная для передвижения войск с артилериею, была доведена до Дунквоха и, в течении первой недели по приезде Уольсея, этот офицер передвинулся с своим отрядом и рабочими до Янкумасси.

К 7-му октября передовые отряды были расположены в пяти пунктах.

Таким образом, все оборонительные меры были приняты и можно было надеяться, что пункты, защищенные регулярными отрядами с дальнострельными ружьями, надолго отобьют охоту у плохо вооруженных дикарей нападать на них. Но одно оборонительное положение, при известном состоянии дел на берегу, не могло воодушевить туземное население; для этого необходимы были наступательные действия, которые доказали бы неприятелю и туземным союзникам, что европейцы могут побеждать и в буше.

О положении неприятеля в главной квартире имелись следующие данные:

40,000 человек, под начальством Аманкватии, расположены в Мампоне и Иокуа; в лагере их господствует дисентерия и недостаток припасов. О намерениях неприятеля сведения были различны: одни утверждали, что ашантии намереваются отступить к Прахсу и с [23] этою целью разработывают новый путь выше Маису; другие, согласно с донесением Гловера, утверждали о намерении атаковать Кап-Кост.

Между всеми противоречивыми донесениями было одно достоверное - это недостаток съестных припасов. Единственный путь, которым получалась провизия в лагере ашантиев вел из Эльмины и деревень, расположенных на берегу, через Эссаман и Сальтпонд.

Уольсей приказал полковнику Вуду написать вождям береговых деревень Амнене и Амквана о прекращении сообщений с неприятелем, угрожая, в случае неисполнения приказа, сжечь их деревни.

На письма Вуда были получены, кроме отказа, оскорбительные ответы, внушенные ашантийскими вождями, вероятно успевшими убедить туземных вождей, что белые не осмелятся проникнуть внутрь «буша». В подкрепление деревням были высланы значительные отряды ашантиев и сам Аманкватия, как говорили, придвинулся к Эссаману, имея в виду атаковать Эльмину. По вечерам, отдельные неприятельские шайки стали показываться на дорожках, ведущих в город.

При таких обстоятельствах Уольсей решился произвести нападение и сжечь деревни Эссаман, Ампене и Амквану, надеясь этим ударом не только прекратить доставку припасов неприятелю, но и внушить некоторую дозу храбрости союзникам. Силы неприятеля были так значительны, что предполагаемое движение могло иметь шансы на успех только при неожиданном исполнении, а так как известия о всех передвижениях на берегу весьма исправно доходили до неприятеля, то и требовалось сделать все приготовления в самой строжайшей тайне.

10-го октября прибыл из Лагоса, вытребованный Уольсеем, отряд в 138 человек гусса. Роздан прибывшим ружья Снайдера, Уольсей посадил отряд на суда и вместе с ними отправился в Эльмину, как бы для подкрепления полковника Вуда, ожидающего атаки. По прибытии в Эльмину, Уольсей сообщил план экспедиции Вуду и к вечеру возвратился в Кап-Кост.

Чтобы обмануть туземных жителей относительно предполагаемого движения, в городе был распущен слух, что от Гловера получено донесение о его затруднительном положении и что генерал намерен двинуться к нему на помощь в Акру. В шесть часов утра, 13-го октября, отряд 2-го вест-индского полка был посажен па пароход, в ожидании отправления в Акру. Для усиления гарнизона, остававшегося в Кап-Косте, было высажено на берег 40 матросов и сделано распоряжение об отправке в Эльмину, на время отсутствия войск, 20 матросов; туда же направлено 250 рабочих с запасами и палатками. Для предполагаемой же экспедиции в Акру взято с судов 150 [24] матросов, 20-ть «blue jackets», 7-мифунтовая нарезная пушка с 60-ю зарядами и ракетный станок с 36-ю ракетами. Суда отплыли и, скрывшись из виду, повернули к Эльмине, где Вуд должен был сделать все приготовления к выступлению ночью, а для большей скрытности должен был расставить вокруг города полицейские посты, которые не должны были никого выпускать из города. В полночь, суда прибыли к Эльмине, но высадка началась только в три часа, за недостатком перевозочных средств, так что предположение выступить в четыре часа утра не состоялось. Авангард выступил в 4 1/2 часа утра, а главные силы в 5 3/4 часа.

Экспедиция была выполнена удачно и результатом ее было сожжение деревень.

Все расстояние, пройденное в эту экспедицию, составляло 21 милю; белые войска все время находились под палящими лучами солнца и между ними было всего только два случая солнечного удара, из коих один легкий; легко заболело только четыре человека. По донесению доктора, марш перенесен людьми весьма хорошо, не смотря на недостаток воды, без которой многим пришлось пробыть около шести часов.

Дело при Эссамане значительно подняло дух населения в Кап- Косте и заставило приуныть ашантиев и их друзей.

____________________

Окончив экспедицию против Эссамана, Уольсей сделал два важных шага. Первый - требование европейских войск, которые правительство обещало иметь на готове. Делая этот шаг, он должен был, согласно инструкции военного секретаря, представить доводы о действительной потребности в европейских войсках, почему, вместе с требованием войск, Уольсей представлял обширный доклад, в котором он доказывал, что только с их помощью можно освободить союзные територии от набегов ашантиев и достигнуть прочного мира. Ссылаясь на историю отношений англичан к туземным племенам и ашантиям, он доказывал, что оборонительные меры его предшественников только подрывали доверие туземцев к силе Англии и деморализировали их, тогда как наступательные действия производили обратный эфект. После сражения при Додовахе, двадцать пять лет ашантии относились с уважением к европейскому оружию; теперь же, новое поколение, не бывшее свидетелем урока, требует его повторения. По мнению Уольсея, даже вест-индские полки негодны для нанесения решительного удара, во-первых, потому, что нельзя сравнивать эфекта, который произведет появление белых солдат, в сравнении [25] с черными, а во-вторых, что вест-индские полки менее способны переносить туземный климат, чем европейцы. В подтверждение последнего мнения, он приводил факт, замеченный медиками, что европейцы менее страдают от климатических условий берега, чем негры, привезенные из других стран. Другой шаг, - ультиматум, отправленный королю ашантиев. Сообщая королю цель своего назначения, Уольсей предложил ему следующие предварительные статьи, на основании которых может быть заключен мир: 1) Вывод войск из союзных територий к 12-му ноября; 2) возврат всех пленных, как мужчин, так и женщин; 3) представление гарантий в уплате всех издержек и убытков, понесенных союзниками Англии; 4) до вступления в переговоры назначается двадцатидневный срок, по истечении которого, если король не изъявит готовности к заключению мира на предлагаемых условиях, то будет приступлено к его наказанию.

Две копии с этого письма были отправлены в Мампон, в лагерь ашантиев, откуда вскоре был получен ответ от Аманкватии, в котором он объявляет генералу, что послан наказать возмутившихся подданных короля, что с англичанами он войны не ведет и готов, вступить с ними в переговоры. На это письмо Уольсей отвечал 21-го октября отказом вести какие либо переговоры до очищения територии союзных племен.

Между тем, стали прибывать в Кап-Кост из Сиера-Леоне навербованные там рекруты, которые и распределялись по полкам Росселя и Вуда. Главная квартира первого была в Кап-Косте, второго - в Эльмине. Капитан Райт формировал из племени гусса прислугу для туземной батареи и обучал их стрельбе. Каждый из вновь формируемых полков разделялся на роты, каждая из людей одного племени; для быстрейшего обучения их была издана особая инструкция, отличавшаяся простотой; при обучении стрельбе, строгое внимание обращено на разумную трату патронов.

Что касается до сбора туземных союзников, то в назначенный срок, 20-го октября, в Дунквох явилось самое ничтожное количество вооруженных воинов. Туземные короли не только не оказывали содействия командированным офицерам в сборе людей, но часто препятствовали этому. Уольсей получал самые неутешительные донесения от посланных офицеров, в которых каждый комисар описывал своего короля, как самого ленивого и недостойного на всем берегу.

Все эти обстоятельства окончательно убедили Уольсей, что прочный мир с ашантиями возможен только по разбитии их и движении [26] на Кумасси с европейскими войсками; а так как это движение возможно было предпринять не ранее января или февраля, то Уольсей решился заняться заранее приготовлениями к экспедиции. Приготовления эти должны были состоять в устройстве дороги к реке Ира, удобной для движения войск, и в обеспечении операционной линии постройкой различных депо, стоянок, годных для цивилизованного отряда, в транспортировании запасов из Кап-Коста по всей линии и в устройстве транспортировки больных и раненых обратно в Кап-Кост. Все это должно было быть исполнено в стране, занятой неприятелем, в нескольких милях от него и при самых неблагоприятных климатических условиях.

Сооружение дороги к реке Пра встречало столько затруднений, что Уольсей озаботился приступить к этому возможно скорее.

Инженер-маиор Гом был немедленно отправлен с рабочими продолжать дальнейшую разработку дороги и устроить пункты для стоянок войск, с таким расчетом, чтобы переходы были по возможности коротки, и чтобы каждый такой пункт мог вместить до 400 человек. Начальным пунктом работ был избран Маису, в котором заложен форт Кембридж, на 200 человек гарнизона. Так как работы отошли довольно далеко от передовых укрепленных постов в Наполеоне, Аббайэ и друг., то необходимо было устроить другой пункт для прикрытия работ со стороны неприятеля; таким пунктом была выбрана деревня Абракрампа, расположенная на холме и состоящая из 300 домов. Деревню привели в оборонительное положение: находящаяся здесь мисионерская церковь обращена в редюит, дом мисионеров занят главной квартирой; в домах, на окраинах деревни, пробиты бойницы и самая деревня окопана рвами; гарнизон составлен из отряда регулярных войск и 80 человек туземцев из племени абра; по всем тропинкам, ведущим к деревне, выставлены пикеты. По донесениям разведчиков, неприятель собирается произвести нападение на Абракрампу или Наполеон; в лагере его заметно сильное движение, отряды ашантиев заняли деревни Ансу и Квакодайэ. В виду этих слухов были приняты следующие меры: в Дунквох, для командования собирающимися туземцами, назначен полковник Фестинг, к которому прикомандирован интендантский комисар для устройства депо для запасов. Сильный пост, уже выставленный в Акрофуль, усилен сорока человеками 2-го вест-индского полка; в Абракрампу послано подкрепление из туземцев.

В это же время состоялся приказ о соблюдении мер осторожности на передовых постах. Каждый командующий офицер, занимая [27] какой либо пункт, должен был его укрепить и расчистить буш кругом на радиус, по меньшей мере, в 60 ярдов; если запас воды находился в некотором расстоянии от укрепления, то принять меры к наполнению бочек или других удобных вместилищ; всегда иметь запас провизии на неделю и по 100 патронов па ружье; в Эльмине и других береговых пунктах запас - провизии на месяц и по 200 патронов на ружье. Для вооружения туземцев были высланы: в Абракрампу - 20 энфильдских ружей с 2,000 патронов; в Наполеон - 200 таких же ружей с 25,000 патронов; в Наполеон, Аббайэ и Дунквох - запасы пороха и свинца, в последний, кроме того, ракетный станок с ракетами.

Сведения о неприятеле были самые разноречивые: одни доносили, что, повидимому, неприятель, занимающий Квакодайэ и Ансу, намерен атаковать Дунквох; по другим известиям, в лагере происходили раздоры между вождями: молодые требуют отступления за реку Пра, старые желают остаться на занимаемых позициях. Сам Аманкватия, как говорили, сильно беспокоится за свой путь отступления, вследствие экспедиции в Эссаман и занятия Мансу. Письмо Уольсея побудило его окончательно, как ходил слух, бросить свой лагерь в Мампоне и, не дожидаясь приказания короля, возвратиться в Кумасси. Произведенные рекогносцировки к Ансу и Квакодайэ показали, что пункты эти уже оставлены неприятелем, а от захваченных 24-го октября отсталых ашантиев узнали, что, два дня тому назад, Аманкватия оставил Мампон и двинулся через Ансу и Янкумасси к реке Ира.

25-го октября Уольсей известил всех отдельных начальников об отступлении неприятеля и предписал им начать преследование, и, на другой же день, сам, с отрядом в 350 человек, двинулся из Кап-Коста к Асанбоо, где соединяются дороги из Абракрампы и Дунквоха. По донесениям разведчиков, большие толпы неприятеля сосредоточивались между Асанчи и Искабио, с намерением, вероятно, атаковать какой либо из постов, занятых англичанами. Уольсей, имея в виду не дать неприятелю возможности пройти на главную дорогу где нибудь севернее Мансу, предписал полковнику Фестингу двинуться со всеми силами вдоль дороги к Искабио, а сам предполагал направиться со своим отрядом к Асанчи, чтобы поставить неприятеля между двух огней.

27-го октября, рано утром, Фестинг с туземными войсками, одним орудием и 73 человеками 2-го вест-индского полка, исполнил движете к Искабио и, благодаря грозе, напал в расплох на ашантийский лагерь, захватил его и обратил неприятеля в бегство. Потери [28] англичан в деле при Искабио заключались в 5 раненых офицерах, в том числе и сам Фестинг, и стольких же нижних чинах. Туземцы потеряли одного убитого и 43 раненых, в том числе король Анамамбоэ. Того же 27-го октября, Уольсей дошел только до Абракрампы, так как вследствие усталости принужден был дать отряду отдых; 28-го числа, дойдя, под палящим солнцем, до Асанчи, и не найдя там неприятеля, разбежавшегося вследствие неудачи предыдущего дня, Уольсей вернулся в Абракрампу. Фестинг, после дела при Искабио, не мог ничего предпринять, так как туземцы положительно отказались идти вперед, и должен был, волей не волей, вернуться в Дунквох.

Главные силы ашантиев собирались севернее Наполеона и имели намерение двинуться на Абракрампу, для атаки этого пункта. Имей Уольсей в своем распоряжении большее количество дисциплинированных войск, нет сомнения, что ашантиям не удалось бы дойти до реки Пра, так как, владея главными пунктами на пути отступления, Уольсей мог бы легко окружить отступающую деморализованную армию и таким образом окончить экспедицию одним ударом. Но решиться на подобный шаг, с туземными волонтерами, было более, чем рискованно, так как та же апатия и трусость продолжали царствовать в рядах туземцев и во время отступления неприятеля. Предписав полковнику Вуду, с войсками из Эльмины и береговых фортов, угрожать тылу неприятеля, а Фестингу, из Дунквоха, следить за передовыми отрядами ашантиев, и, оставив сильный гарнизон в угрожаемой Абракрампе, под начальством маиора Русселя, Уольсей, 30-го октября, вернулся в Кап-Кост.

Между тем, приготовления ашантиев к атаке Абракрампы шли довольно медленно, а преследование со стороны туземных волонтеров производилось на совершенно оригинальных началах: например, посылался туземный отряд преследовать неприятеля по известному направлению; отряд двигался бодро, пока не скрывался из глаз начальства, а затем происходила перемена направления движения в ту сторону, где неприятеля не было и следов.

Наконец, 5-го ноября, столь долго ожидаемая атака Абракрампы состоялась. Несколько раз ашантии яростно бросались на восточную и юго-восточную части деревни, но всякий раз были отбиваемы огнем гусса и новобранцев полка Русселя; атаки продолжались до полуночи, после чего неприятель укрылся в буш, а войска расположились биваком на запятых позициях. По получении известия об атаке, Уольсей, 6-го ноября, двинулся с отрядом в 300 человек моряков и с [29] ракетами на подкрепление Русселю; туда же спешил и Вуд, направляясь в тыл неприятеля. 7-го ноября все эти подкрепления собрались в Абракрампу, где раздавалась еще перестрелка с неприятелем, не покидавшим буша, да и та, вскоре по приходе подкреплений, постепенно начала стихать. Уольсей, желая разведать о положении и намерениях неприятеля, выслал около 1,000 туземцев, приказав им двинуться в буш между дорогами, ведущими в Асанбоо и Анасмади; вместо назначенного направления, по обыкновению, туземцы взяли в сторону, между дорог, ведущих в Асанбоо и Акрофуль, где неприятеля не было; пришлось прибегнуть к силе, чтобы заставить их взять должное направление. Но, дойдя до буша, отряд остановился и войти в него положительно отказался; только с помощью палок и сабельных ударов удалось загнать туземцев в буш, где они, пройдя несколько шагов, разбежались. Пока разыгрывалась эта комедия, на восточной стороне деревни племя абра и несколько человек гусса, под начальством капитана Бромгида, двинулись в буш, по прямому направлению на Анасманди, где был лагерь ашантиев. Дойдя до лагеря, отряд застал там незначительный ариергард, который после нескольких выстрелов разбежался, оставив в руках Бромгида много пленных и весь лагерный багаж. От пленных узнали, что на совете, в прошедшую ночь, решено было отступить по направлению к Ансу. Поспешность бегства доказывалась состоянием лагеря; большая часть багажа была брошена, кресла вождей и носилки, принадлежащие самому Аманкватии, сделались добычею англичан. В лагере были оставлены пленные фантии, которых неприятель, за переполохом, произведенным атакою Бромгида, не успел перерезать. Доставшиеся англичанам пленные были истощены голодом и походили на живые скелеты. Оставленные рабы из фантиев все были в колодках двоякого вида: одни имели на кисти руки железное кольцо, к которому привешивался весьма тяжелый деревянный чурбан; кольцо, въедаясь в мясо, оставляло гнойную язву, а чурбан, служивший предупредительной мерой против побега, носился на голове. Другой вид колодок состоял в следующем: на шею пленного надевался деревянный, обитый железом треугольник, к которому прикреплялся деревянный, тяжелый шест, футов в десять длиною. Попытки к преследованию бежавшего неприятеля оказались неудачными, вследствие трусости туземных союзников, да к тому же и сам Уольсей, 8-го ноября, почувствовал припадки лихорадки и должен был вернуться в Кап-Кост.

Болезнь Уольсея была на столько серьезна, что доктора нашли необходимым перевезти его на госпитальное судно «Симум», и только [30] 20-го ноября он мог возвратиться в губернаторский дом. Кроме губернатора, вследствие болезни, отряд лишился почти половины офицеров. Сильнее всего развились в войсках заразительные лихорадки и дисентерия. Заболевавшие лихорадками отсылались па «Симум», который вскоре обратился в источник лихорадочной миазмы, так что больных пришлось отправлять в другие места, как то, на Мадеру, остров св. Елены и на мыс Доброй Надежды.

Организовать преследование отступающего неприятеля, при существовавших обстоятельствах, было весьма затруднительно: во-первых, по невозможности ни иметь, ни употребить кавалерию, а во-вторых, не безопасно было употреблять для этой цели и дисциплинированные отряды, так как, по своей малочисленности, они легко могли быть отрезаны и уничтожены. На туземных союзников, по изложенным уже причинам, полагаться было нельзя: в их рядах, с удалением опасности, начало появляться дезертирство «en masse», так что англичане принуждены были прибегнуть к строгим мерам для прекращения побегов. Все, что можно было предпринять в этом положении, - это посылать туземные отряды, под начальством европейских офицеров, с конвоем из нескольких десятков дисциплинированных солдат, для рекогносцировок и захватывания неприятельских фуражиров. С целью предупредить ашантиев на р. Пра, к королям племени Аким был командирован офицер для сбора войск, которыми предполагалось отрезать отступление неприятеля. Положение отступающих было плачевно: изнуренные голодом, шайки беспорядочно и медленно отступали к Пра; в свинце и порохе чувствовался сильный недостаток, а пищей служили с трудом добываемые ямовый корень и смоквы.

К 23-му ноября, англичане со своими союзниками занимали Акрофуль, откуда полковник Вуд произвел рекогносцировку и от захваченных пленных получил сведение о пребывании ашантиев в Сутахе; следуя за неприятелем шаг за шагом, Вуд настиг его у Файсоваха и атаковал главные силы Аманкватии, имея у себя ракетный станок, 23 человека 2-го вест-индского полка, 93 гусса и 163 туземца; в виде резерва, в Адубьяссии должна была прибыть рота полка Вуда. В происшедшей схватке ашантии защищались упорно, не смотря на действие ракет, обошли с флангов отряд Вуда и этим принудили его к отступлению. Носильщики отряда, побросав вещи и раненых, разбежались; самое отступление отряда Вуда скоро превратилось в бегство, так как паника обуяла не только туземцев, но и надежных гусса; вся эта бегущая толпа наткнулась на роту резерва, шедшую на помощь, смяла ее и в полном беспорядке достигла Адубьясси, [31] где Вуду удалось кое-как собрать свой отряд, потеряв 1 убитого и 8 ранеными. Неудача, понесенная англичанами при Файсовахе, облегчила ашантиям отступление, и они к 4-му декабря достигли Пра, которую и перешли в трех местах: у Прахсу, Аттаси и Кохеа. К 5-му декабря, вся страна по сю сторону Пра была очищена от неприятеля, и первая фаза войны кончилась без помощи европейских войск. Все отряды с постов были сняты и стянуты в Кап-Кост, а для наблюдения за южным берегом Пра оставлен был в Мансу отряд Вуда, к которому была придана батарея Райта, составленная из картечниц и семифунтовых орудий, прислуга при которых состояла из гусса.

Приступая к исполнению второй части своего плана, Уольсей предпринял ряд весьма важных мер, из коих главнейшими были следующие:

1) сооружение дороги к р. Пра;

2) устройство лагерей вдоль дороги;

3) санитарная обстановка во время похода;

4) устройство госпиталей и перевозка больных и раненых,

и 5) подвоз запасов к отряду, по мере его движения.

Предполагавшееся сооружение железной дороги, материал для которой был потребован генералом перед его отправлением на Золотой Берег, не могло состояться, по причине местных затруднений.

До приезда Уольсея, лейтенант Гордон расчистил дорогу до Янкумасси-Фанти, по дорога эта не представляла еще достаточно удобств для прохода войск и орудий и требовалось ее значительно уширить. Для того, чтобы дать возможность войскам двигаться по сухой дороге без утомления, нужно было довести ее ширину до 12 футов, очистить ее от корней и пней, которых по дороге встречалось много; надо было проложить плотины или осушить ее, через встречающиеся ручьи и речки построить мосты и прорыть вдоль всей дороги сточные канавы. Вся эта работа была возложена Уольсеем, немедленно по приезде, на инженер-маиора Гома, который и приступил к ней с теми рабочими, которых мог найти под рукою. Движение и присутствие неприятеля препятствовало производству работ далее Мансу, а потому, все время до перехода ашантиев через Пра было занято работами по дороге между Шансу и берегом. Работа шла медленно, вследствие недостатка рабочих рук, так как туземные жители, боясь близости неприятеля, постоянно разбегались. Нужно было иметь по меньшей мере 1,200 чел. рабочих, а у Гома их зачастую бывало менее 600. Рабочие делились на четыре отделения: 1-е отделение расчищало тропинку буша, доводя ширину ее до 12 футов; 2-е корчевало пни, [32] прорывало канавы, дренировало местность, устраивало мосты и расчищало места под лагери; 3-е отделение занималось постройкой бараков и устройством водохранилищ; 4-е отделение составляло резерв и депо, доставляя запасы и исправляя инструмент для первых трех отделений. Не смотря на все затруднения, к 12-му ноября, дорога была доведена до Мансу и продолжена за этот пункт до реки Оки, имевшей 60 футов ширины и до 7 футов глубины, и разлившейся вследствие сильных дождей на столько, что пришлось много потратить времени на устройство моста через нее. По удалении ашантиев, работа пошла значительно скорее, и уже 29-го декабря, Гом доносил из Прахсу, что им, на расстоянии 73 миль, построено не менее 237 мостов различных размеров и в некоторых местах уложено по четыре ряда девятидюймовых фашин.

Вопрос о выборе мест для остановок был решен заранее комисией, составленной из капитана Гюйша, инженера Гома и доктора Гора. Каждый лагерь должен был вмещать в себе 400 человек европейских солдат, не считая гарнизона в 50 человек, и должен был удовлетворять всем условиям хорошего лагерного места, т. е. быть расположенным на сухой и здоровой местности, иметь большой запас хорошей воды и т. п. Комисия остановила свой выбор на следующих пунктах:

Первые переходы не превосходили 6-7 миль, в видах наименьшего утомления в начале марша.

Работы по устройству лагерных мест представлялось много.

На нервом плане стояла расчистка буша на таком пространстве, чтобы можно было свободно расположить бараки на 400 человек с соответствующим числом офицеров, госпитальные бараки и сараи для складов. В Мансу, лежащем на средине пути из Кап-Коста в Прахсу, эти работы надлежало произвести в гораздо большем масштабе. О лагере в Прахсу, где должны были сосредоточиться все войска, будет сказано после.

Бараки строились по одному общему типу. Каждый барак [33] назначался на 50 человек и состоял из плетеных стен, покрытых крышей из пальмовых листьев. Длина барака 60 футов, ширина 17, высота 5 футов. С каждой стороны в бараке сделаны были пары из бамбуковых или пальмовых брусков, на высоте 2 фут. от грунта; между нарами, посреди барака, оставлен проход в 3-4 фута. Для офицеров, барак устроивался на четыре человека; для командующего офицера был отдельный барак, окруженный бараками для штаба. Кроме того, в каждом пункте помещались: досчатый сарай для склада запасов, госпиталь, широкий, открытый с боков навес для столовой, умывальные помещения и проч. Дорога через лагерь была уширена и местность вокруг расчищена от буша, по меньшей мере на 100 ярдов. В Мансу, первом передовом депо, выстроены, кроме вышеназванных сооружений, большие склады для запасов и большой госпиталь на 6 офицеров и 60 нижних чинов; почва под этот лагерь была дренирована, так как Лансу окружен болотами, и вода проведена из реки Оки.

Санитарная обстановка движения этими мерами была обеспечена: дорога осушена, от палящих лучей солнца можно было укрываться в бараках, от вредных почвенных испарений спасали нары, поднятые над грунтом на 2-3 фута, качества воды хорошо исследованы и запасы ее обеспечены; в местностях, где протекали чистые ручьи или речки, устроены купальни для солдат. Относительно пищевого довольствия были приняты рационы, рекомендованные доктором Гомом, которые для европейского солдата состояли из: 1 1/2 фунта хлеба или 1 1/2 фунта сухарей, 1 1/2 фунта соленого или свежего мяса или 1 фунта консервированного мяса без костей, 2-х унций риса или гороха или 4-х унций консервированного картофеля или другой зелени, 1/2 унции соли, 1/36 унции перца, 3/4 унции чая и 3-х унций сахара.

Свежее мясо было заготовлено в Инквабиме, Акрофуле, Мансу, Янкумасси-Ассине и Прахсу. Сахар и лимонный сок должны были раздаваться во время похода четыре раза в неделю. Во всех пунктах остановок заготовлены были дрова для приготовления нищи, вентиляции и осушения воздуха в бараках. Для наблюдения за чистотой в бараках и местах расположения лагерей были организованы небольшие санитарные отряды; у запасов воды ставился особый караул. Утром, перед выступлением в поход, люди должны были получать сухари, какао и хинин.

Имея в виду, что, даже и при принятых санитарных мерах, заболевание в войсках будет значительное, организовано было несколько госпиталей: в Мансу, Прахсу (на 100 чел.) и Кап-Косте; в [34] этих госпиталях наименьшее количество воздуха, полагавшееся на каждого больного, было от 1,000-2,000 куб. футов. Кроме сухопутных госпиталей, еще несколько судов были обращены в лазареты, а корабль «Симум» отправлен в С.-Винцент и сделан этапным пунктом для перевозки больных и раненых в Европу. Каждое утро, с Золотого Берега отправлялся пакетбот с инвалидами и перевозил их на «Симум», откуда они, с первым почтовым пароходом, переправлялись в Европу.

Транспортировка больных и раненых в Кап-Кост организована была следующим образом: для переноски служили туземные гамаки (род носилок) и матросские койки, привешенные к бамбуковым шестам и снабженные легким навесом для защиты от солнечных лучей и отчасти от дождя; на каждые носилки полагалось шесть носильщиков, из которых четверо несли больного, а двое служили для перемены, транспорт для переноски больных и раненых разделялся на две части: одна находилась в местах расположения лагерей, а другая двигалась вместе с войсками; в каждом лагере полагалось иметь 35 носилок. 13 миль составляли средним числом дневной переход, и вышеозначенное количество носилок в лагере позволяло переносить каждое утро 15 человек. Носильщики, отнесшие больных из одного лагеря в другой, возвращались на другой день обратно с носилками и, если встречалась надобность, то несли интендантский груз, полагая по 30 ф. на человека; так как лагерей было шесть, то 90 носильщиков могли ежедневно переносить 2,700 фунтов, в случае надобности четыре человека из шести могли нести груз и до 50 фунтов. На марше, при колонне, должно было всегда находиться 85 носилок, и носильщики, при них состоящие, не могли быть употребляемы для других каких либо надобностей, кроме разве госпитальных нужд.

Кроме транспортировки больных, нужно было еще озаботиться обеспечением транспортировки продовольственных и других запасов. Выше было упомянуто о сформированном отряде в 650 человек туземцев, назначенных исключительно для переноски запасов; но, в виду предпринимаемой экспедиции в Кумасси и прибытия европейских войск, это число нужно было увеличить, по крайней мере, в 10 раз. Поэтому Уольсей, 16-го ноября, командировал двух офицеров к туземным вождям с приказанием набрать возможно большее число мущин и женщин для переноски запасов и, при сборе этом, разрешил прибегать даже к аресту вождей и королей, если с их стороны не будет оказано должной помощи. Больших хлопот стоило [35] набрать к половине декабря до 6.000 туземцев в состав транспортного корпуса.

Во время занятий по организации транспорта, 9-го декабря, неожиданно припыл из Англии корабль «Гималайя» с следующими войсками: 30 офицеров и 652 нижних чинов 2-го баталиона стрелковой бригады, 30 обозных нижних чинов, четыре офицера и 68 нижних чинов инженерного ведомства, два офицера и 26 нижних чинов госпитальной службы и 13 медиков. 12-го декабря прибыл корабль «Тамар» с 30 офицерами и 650-ю нижними чинами валлийского фузелерного полка, три офицера и 61 нижних чинов артилерии, полу-батарея 17-й бригады и 13 медиков. 17-го декабря прибыл корабль «Сарматиан» с бригадным генералом сэром Арчибальдом Алисоном, его штабом, 15 медиками, госпитальною прислугою, 30 офицерами и 652 нижними чипами 42-го шотландского полка (Highlanders).

Европейские войска, которых так поспешно выслало правительство Англии, прибыли слишком поздно и вместе с тем слишком рано: поздно потому, что прошло время, когда перед отступлением ашантиев из их лагеря при Мампоне, владея передовыми постами на пути их отступления, можно было бы нанести им окончательное поражение, не допустив их до р. Ира; слишком же рано потому, что еще многое не было готово для начала движения во внутрь ашантийской територии; по этой последней причине, Уольсей предписал прибывшим кораблям с войсками, выйдти в море и возвратиться в Кап-Кост к концу декабря, имея в виду начать переправу через Пра не ранее 15-го января. 27-го декабря прибыл в Кап-Кост, из Ямайки и Барбадоса, 1-й вест-индский полк, в составе 24 офицеров и 554 нижних чинов; этот полк Уольсей предположил оставить на берегу для занятия приморских фортов.

С прибытием европейских войск, Уольсей немедленно озаботился заготовлением запасов по линии наступления к р. Пра.

Следующие военные запасы должны были быть доставлены в Прахсу к 31-му декабря: шесть ракетных станков с 200 ракет, три семифунтовые пушки и три 4 2/5 дюймовые гаубицы, со 100 зарядами на орудие; 300,000 патронов к ружьям Снайдера, кроме 70 патронов, носимых при себе каждым солдатом, и по 100 запасных на ружье.

В добавление к вышесказанному, следовало доставить к 15-му января: 300 ракет, по 100 зарядов на каждое орудие, 800,000 патронов к ружьям Снайдера. [36]

В Мансу следовало доставить к 20-му января 1874 года: 200 ракет, по 100 зарядов на каждую 7-ми фунтовую пушку и по 50 зарядов на каждую 4 2/5-дюймовую гаубицу; 300,000 патронов к ружьям Снайдера.

Принадлежности для лагеря из 250 палаток должны были прибыть в Прахсу к 1-му января.

Запасы продовольствия, к концу декабря, должны были быть сосредоточены в Прахсу на следующее число людей:

Европейцев и туземных дисциплинированных войск на 1,530 человек и носильщиков из туземцев на 1,000 человек.

Это число людей предполагалось иметь в Прахсу до сосредоточения всех войск, т. е. до 13-го января; к 15-му же января, в Прахсу должно было сосредоточить запасы на 30 дней по следующему расчету людей:

Перед отправлением прибывших войск в море, издано было положение о количестве вещей, которое должен иметь при себе каждый солдат. На солдата должны были быть надеты: шлем, легкий балахон, шаровары, штиблеты, сапоги, пара носков, рубашка, холерный пояс, пояс с 60-ю патронами, мешок с фильтром и в нем 10 патронов, бутылка для воды, жестяная манерка на поясном ремне, бандаж и складной нож. Каждый солдат, кроме того, должен был иметь завернутыми в сюртук и непромокаемую простыню следующие вещи: пару шаравар, шерстяной ночной колпак, пару носков, холерный пояс, фланелевую рубашку, полотенце, швальный прибор, кусок мыла, табак, ложку, ножик и вилку, респиратор, покрывало, тарелку и половину складной палатки, назначенной для 3-х человек. Груз трех солдат соединялся в один пакет, который нес один носильщик. Офицерский багаж не должен был превышать 50 фунтов; для носки его каждому офицеру полагался один носильщик, да еще один на трех офицеров для переноса кухонных принадлежностей.

В тоже время, перед выходом судов в море, для ознакомления войск с театром действий, было напечатано и роздано в полки 100 экземпляров «наставления», для сведения и руководства солдатам и [37] матросам, которые примут участие в операциях к северу от реки Пра. Приводим ниже несколько сведений из этой брошюры.

«Здоровье. Климат внутри страны лучше чем на морском берегу; если соблюдать должные меры предосторожности, то не будет причин к заболеванию войск во время кратковременного похода. Офицеры должны наблюдать, чтобы чай или шоколад с сухарями выдавались людям каждое утро перед началом движения, а хинин - по назначению медиков.

Во время дневного зноя, офицер может разрешить солдатам снять сюртуки и нести их привешенными к поясному ремню; когда же движение окончено или когда делается продолжительный привал, сюртуки должны быть надеты, так как быстрое охлаждение разгоряченного тела может иметь дурные последствия.

Следующие правила должны строго соблюдаться:

1) Чтобы избежать заболевания, следует стараться не подвергать тело простуде.

2) Никогда не быть на солнце с непокрытой головой и во время привалов или на часах, по возможности, становиться в тень.

3) На ночлегах устраивать постели непременно на несколько дюймов выше грунта земли, подражая в этом обычаю туземцев.

4) При малейшей неправильности в пищеварении должно немедленно обратиться к доктору.

5) Не пить воды иначе, как через фильтр.

Способ действий против туземцев. Театр действий - огромный лес, с гигантскими деревьями различной густоты. В некоторых местах можно идти в боевом порядке, в других каждому придется расчищать себе дорогу тесаком. При движении в боевом порядке, ряды находятся один от другого на расстоянии в два, три и четыре шага, смотря по обстоятельствам. Так как при действиях в буше наблюдение за баталионом или ротою делается крайне затруднительным, то необходимо тактическую единицу сделать как можно меньше. Поэтому, каждая рота делится на четыре отделения, и каждое отделение поручается офицеру или унтер-офицеру. Эти отделения не должны быть разделяемы, и командиры их не должны переменяться иначе, как по особому распоряжению баталионного командира. Все действия должны исполняться целым отделением, и только для пикетов и малых караулов можно назначать половину отделения.

Во время дела следует соблюдать общее правило: три отделения каждой роты должны быть рассыпаны, а четвертое образует резерв, располагаемый за срединою роты в 40-80 ярдах. Нужно стараться, [38] чтобы резерв никогда не терял из вида свою рассыпанную часть и во всем согласовался с ее движениями; командующий резервным отделением ни под каким видом не должен допускать свое отделение вступить в дело иначе, как по приказанию ротного командира. Командир роты всегда находится в цепи, имея над нею общий контроль.

Сражение в буше имеет сходство с сражением во время сумерок - нельзя видеть далее нескольких шагов вправо и влево. Поэтому, от каждого солдата требуется много мужества и уверенности в себе. Ашантии всегда употребляют один и тот же тактический прием: нападая в превосходных силах, они охватывают фланги противника длинной, тонкой линией, надеясь этим устрашить противника. Солдаты, сражающиеся в наших рядах, не должны заботиться об этих фланговых атаках; они должны быть уверены, что их начальники примут необходимые меры для отражения всех подобных атак. Каждый солдат должен помнить, что с своим карабином он равен, по меньшей мере, двенадцати ашантиям, дурно вооруженным старыми, кремневыми ружьями, стреляющими кучками свинца или камешками, наносящими вред с расстояний не более 40-50 ярдов. Наши неприятели не имеют ни пушек, ни ракет и питают к ним чрезвычайный страх. В деле, оба товарища, составляющие ряд, должны держаться друг друга, а офицеры и унтер-офицеры, командующие отделениями, должны употреблять все старания, чтобы удержать свои отделения от смешения с отделениями, находящимися вправо и влево.

Если, во время движения через буш, неприятелем, укрывшимся в лесу, будет неожиданно открыть огонь, то солдаты должны немедленно присесть за деревья или другие закрытия, какие окажутся под рукою, осмотреться, прежде чем открыть огонь, и вернее целить в места, где появляется огонь выстрела. Против закрытого неприятеля стрелять как можно медленнее; офицеры и унтер-офицеры, командующие отделениями, должны стараться не позволять солдатам тратить патроны попусту. Должно объяснить солдату, что трудность доставки через реку Пра заставляет ограничивать запас патронов, и что всякий бесцельный выстрел не только воодушевляет неприятеля, который скоро научится презирать огонь, не наносящий ему вреда, но и затягивает экспедицию, так как, в случае израсходования зарядов, придется остановить дальнейшее движение вперед. Генерал рассчитывает на благоразумие солдат и матросов в деле расходовании патронов, и убежден, что они это исполнят без всяких усилий со стороны офицеров. [39]

Движение будет производиться вдоль узких тропинок, по которым часть может двигаться только рядами, а иногда и по одному. Когда начинается дело, войска развертываются в боевой порядок, каждая часть по головному ряду вправо или влево от тропинки, смотря по распоряжению; заднее отделение каждой роты образует резерв, а командиры рот должны производить развертывание так, чтобы фронт, по возможности, составлял прямой угол с тропинкой, по которой производится движение. Все офицеры должны помнить общее правило, что линия фронта будет обращена к северо-западу и потому, если они будут находиться в некотором удалении от тропинки, то могут руководствоваться компасом.

Сигнал "наступление" и дробь означают общее наступление всей линией на неприятеля. Солдаты производят атаку скорым шагом и бегом, где это позволить местность. Всем таким атакам предшествует сильная пальба из орудий и ракеты. Достигнув прогалины, во время дела, войска не должны переходить через открытое пространство до тех пор, пока прогалина не будет окружена и буш с обеих ее сторон не будет занят. Раз позиция занята, ее необходимо стойко удерживать. В войнах такого рода никаких отступлений быть не должно.

Никакая деревня, ни лагерь не могут быть зажигаемы, без особого приказания главнокомандующего. Офицеры и солдаты должны помнить опасность пожара в деревне, в то время, когда через нее еще не проследовали запасы снарядов.

Всякий грабеж и бесполезное нарушение прав собственности должны быть строго преследуемы. Офицеры, под страхом ответственности, должны наблюдать, чтобы в занятой ими деревне солдаты держались в сборе и не расходились бы с целью грабежа.

Важность хорошего обращения всех чинов с союзными туземцами-носильщиками строго подтверждается. Если носильщики разбегутся от дурного обращения, то войска рискуют остаться без патронов и провизии.

Наши солдаты не должны забывать, что провидение вселило в сердце каждого туземца Африки суеверное благоговение и страх к белому человеку, что препятствует неграм устоять против него, встретившись лицем к лицу в битве».

Для начатия наступательных действий, Уольсею оставалось только сформировать транспорт, организацию которого следовало поручить самому надежному и способному человеку. Между прибывшими из Англии находился полковник Колли (Colley), бывший профессор военной [40] администрации, человек специально знакомый с вопросами военного хозяйства; ему то Уольсей и поручил организацию и управление транспортировкой, назначив его директором транспорта и дав ему в помощь несколько офицеров из штаба. 19-го декабря, Колли перебрался в Мансу и там немедленно издал инструкцию относительно организации транспорта. Главные пункты этой инструкции заключались в следующем:

Транспортный корпус состоит из двух частей: первая - составляет полковой транспорт, вторая - местный. Полковой транспорт назначается для переноски запасов, находящихся при полках, и двигается вместе с ними, местный назначается для переноски запасов идущих на пополнение израсходованных войсками, поддерживая сообщение с берегом. Местный транспортный корпус распределяется по промежуточным станциям между Кап-Костом и местом нахождения отряда; для этой цели, до переправы войск через Пра, дорога между Прахсу и Кап-Костом разделяется на 4 участка: 1-й от Кап-Коста до Дунквоха, 2-й от Дунквоха до Мансу, 3-й от Мансу до Янкумасси-Ассин и 4-й от Янкумасси-Ассин до Прахсу. Носильщики должны работать под ряд четыре дня, имея на пятый день отдых.

План вторжения в ашантийскую територию, составленный Уольсеем, состоял в одновременном наступлении с нескольких пунктов по линиям, сходящимся в Кумасси, главном пункте компании на крайнем правом фланге, колонна капитана Гловера должна была перейти Пра у Ассуна и двигаться на Юабин; в центре, главные силы состоящие из европейских войск (3 бат.), морской бригады, полков Вуда и Русселя и артилерии Райта, перейдя Пра у Прахсу, двигаются по главной дороге в Кумасси; для связи центральной колонны с колонной Гловера назначены туземные волонтеры, набранные из племени западного Аким, под командою капитана Бутлера; на левом фланге, колонна из туземных войск, набранных между племенами вассавы, денкеры, комендаха и др., под начальством капитанов Дальримпля и Мура двигается к Кумасси по вассавской дороге. Для переправы через Пра и для общего наступления назначено 15-е января 1874 года.

26-го декабря, главная квартира Уольсея выступила из Кап-Коста в Прахсу, куда она должна была прибыть ко 2-му января.

В начале статьи мы упомянули о назначении и цели экспедиции капитана Гловера, прибывшего в Кап-Кост 11-го сентября и немедленно отправившегося в Акру с 200 гусса, взятыми из Кап-Коста. По прибытии Гловера в Акру, было немедленно приступлено к переговорам с туземными вождями о сборе войск для [41] совместного нападения на територию ашантиев. Из племен, расположенных по басейну реки Вольты, некоторые находились в дружественном союзе с ашантиями, а именно, племя агвоонах, по устью Вольты, и аквамоо, по верховьям этой реки. Первое, что задал себе Гловер, было приведение силою этих племен к покорности; рассчитывая на быстрый сбор туземных сил, Гловер предполагал употребить на это не более месяца времени и затем начать действия против ашантиев. Но затруднения, встреченные при сборе туземных войск, были на столько значительны, что открытие военных действий откладывалось день ото дня, а к 3-му ноября, у Гловера было не свыше 1,000 чел. туземного воинства, включая в это число и дисциплинированных гусса, вооруженных ружьями Снайдера. Ведя лично переговоры с туземцами, живущими по берегам Вольты, Гловер командировал капитана Сарториуса к племенам аквапим и аким (западным), чтобы набрать из них войско и с ним наблюдать границы ашантиев по реке Пра и открыть сообщение с Понгом, где, как уже известно, должны были сосредоточиться главные запасы для предполагаемой экспедиции.

6-го ноября, к отряду Гловера, расположенному в Адда, на р. Вольте, начали понемногу сбираться силы союзников. До декабря, все действия Гловера ограничились выжиганием деревень по правому берегу Вольты, а между тем, ашантии уже бежали за реку Пра и Уольсей прислал Гловеру предписание немедленно двинуться со всеми собранными туземными войсками к Пра, выступив с таким расчетом, чтобы к 15-му января перейти ее, одновременно с европейскими войсками; место переправы, также как и выбор пути наступления предоставлялись усмотрению Гловера. На это предписание Гловер послал ответ, в котором извещал, что к назначенному сроку будет на р. Пра с теми силами, какие успеет собрать; сборным пунктом изберет Богоро, в восточном Акиме, отстоящий на один день пути от Пра, и оттуда двинется к Кумасси, по направлению на Юабин; экспедицию свою против агвоонах предполагает начать немедленно и окончить ее в четыре дня. Но, сосредоточив свои силы на Вольте в нескольких пунктах и собираясь перейти эту реку, чтобы начать свою экспедицию против агвоонах, Гловер встретил затруднения со стороны туземных союзников и потому не мог исполнить своих намерений, почему и отправил к главнокомандующему, уже выступившему из Кап-Коста к Пра, депешу с извещением, что он не может достигнуть Пра ранее как через 40 дней. Эта депеша вызвала со стороны Уольсея резкое предписание и письмо к Гловеру, в которых ему приказывалось оставить все планы относительно агвоонах и аквамоо [42] и немедленно двинуться к Пра со всеми наличными силами. Не смотря на возражения, представленные Гловером, Уольсей настаивал на своем приказании и сделал Гловеру только одну уступку, приказав командиру эскадры, находящейся в водах Гвинейского залива, наблюдать за рекою Вольтою и Понгом. Гловер, оставив для той же цели часть туземных войск, с остальными поправился к Пра согласно приказанию Уольсея.

Вторжение в територию ашантиев составляет предмет второй части труда Бракенбёри.

И. Решетин.

Текст воспроизведен по изданию: Война англичан с ашантиями 1873-1874 // Военный сборник, № 7. 1876

© текст - Решетин И. 1876
© сетевая версия - Тhietmar. 2016
© OCR - Иванов А. 2016
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Военный сборник. 1876