-

4. НЕСКОЛЬКО ЗАМЕТОК О МАДАГАСКАРЕ.

С восточной стороны африканского материка тянется паралельно берегу его длинный остров Мадагаскар. Берега его покрыты могучими лесами южного климата. Из-под густых развесистых сводов, из непроницаемой тени их на встречу путешественнику несется густой и сильный аромат еще невиданных цветов. Добрый знак: где много растений, там много и животных, [330] следовательно, человеку есть чем поживиться. И вот, лишь только, корабль мой начал подъезжать к благоуханной стране, вдруг появилось множество пирогов с разными надобностями и снадобьями. Земля обильная и богатая! рогатый скот, похожий на дромадеров, овцы с курдюками и ушми, как у лягавых собак, кабаны, куры, мелеатры и дикие голуби, зеленые, голубые и пепельные, необыкновено вкусные земные черепахи — всего вдоволь. Зверей, охотников до мясного — вообще, немного. Собаки очень редки, кошек совсем нет, а еслибы они когда и появились, то крысы, вероятно, напали бы на них бесчисленными ополчениями и одержали бы решительную победу: тигры — маленькой породы и попадаются только в некоторых местах. Но крокодилов — ужасное множество. Они кишат во всех реках. Иногда на берегу, плотно друг подле друга, они лежат по двадцати, или по двадцати пяти.

Первобытные жители Мадагаскара — негры и индийские Малайцы. Они перемешались между собою, равно как с Аравитянами, Евреями и Европейцами, до такой степени, что теперь на восточном берегу острова с трудом можно найдти человека чисто африканского типа.

Мадекассы (туземцы, Мадагаскарцы) вообще великорослы, стройны и крепки. В детстве они ходят нагишем да когда и выростут, так не [331] очень стесняются одеждой; одним куском бумажной материи обертывают свой бюст, другим — нижнюю часть тела. От этого члены их развиваются свободно, получают крепость гибкость и округлость. Впрочем, женщины носят корсетик в обхват. Они, так же как и мужчины, очень занимаются своими волосами и сплетают их довольно красиво. Старики носят длинные бороды, — что дает им вид важный и почтенный. Между женщинами и девушками — много красавиц; многоженство повсеместно. Каждый имеет, по крайней мере, двух жен — «большую» и «маленькую». Мужья обращаются с ними хорошо; за то и они к ним очень привязаны и строго соблюдают верность. Впрочем, при бракосочетаниях не бывает никаких религиозных обрядов, не тратятся ни на попойки, ни на обеды. Разводы делаются также без больших формальностей. В этом случае, дети следуя своему чувству, остаются с отцем или матерью. Когда они уже становятся сами в состояние приобретать себе пропитание, тогда им предоставляется полная свобода жить как угодно и идти куда вздумается. Впрочем, и покидая своих родителей, они сохраняют к ним, равно как и вообще к старшим, большое почтение пользуются их советами и слушаются их наставлений.

Мадекассы вообще едят мало и работают [332] столько, сколько нужно для удовлетворения самых необходимых потребностей. От этого, при каких нибудь непредвиденных случайностях, впадают тотчас в крайность. Постепенностей между довольством и совершенною нищетою — здесь нет, потому что, потеряв насущный кусок, Мадекас теряет все.

Правление у них — патриархальное. Старики составляют верховный и единственный совет, в котором решаются все дела и определяются наказания за проступки. Когда обвинений нельзя доказать очевидными свидетельствами, тогда прибегают к варварскому и бессмысленному средству: обвиняемого заставляют принимать яд, полагая, что он может умерщевлять только виновного. Если обвинение не очень важно, подсудимый клянется головою кого нибудь из начальников племени, обязываясь, в случае ложной клятвы, сделаться его рабом и невольником.

Один мадеккасский обычай напоминает Европейцев, между прочим, Морлаков и древних Норманнов; это — кровная и кровавая клятва, которою друзья навеки скрепляют любовь свою. Собираются все знатнейшие жители деревни или города; друзья в их присутствии, выпускают у себя несколько крови; каждый берет ее немножко на кусочек инбирю; они подают его друг другу и оба вместе проглатывают, произнося страшные заклинания и призывая [333] всевозможные проклятия на того, кто изменит дружбе. Впрочем, в новейшее время, этот обычай мало по малу слабеет и соблюдается не так свято, как прежде.

Но дух гостеприимства еще сохранился во всей своей первобытной силе. Если путешественник войдет в дом в то время, когда садятся за стол, то его тотчас пригласят к обеду или ужину и уже после угощения спросят что ему надобно. Сколько бы у него ни было слуг, хозяин и им охотно, с выражением искреннего добродушия, предложит рису и мяса; впрочем, не будет и отказываться от подарков в благодарность за свое гостеприимство.

Мадекассы верят в существование двух верховных начал — доброго и злого, Сверх того, допускают множество маленьких божеств, которые будто бы управляют стихиями и судьбами людей. Определенного богослужения и жрецов у них нет; за добро они не изъявляют верховному существу благодарности, считая это обязанностию его в отношении к людям, а приносят жертвы злому божеству, чтоб избавиться от его вредного влияния. Чудотворной силе талисманов, амулетов и т. п. верят от всей души. Во время лунного затмения, стреляют в верх, чтоб отогнать злое начало, которому они приписывают покушение отнять у месяца блеск. Некоторые дни считаются у них несчастными и [334] прежде даже убивали детей, в эти дни родившихся. Иные племена не едят свинины. Обрезание производится на целом острове это делается у них торжественно, на площади, по средине деревни или местечка; тут обыкновенно приносят в жертву какое-нибудь животное пляшут, пьют, и едят. Конечно, пляшет и тот, кто подвергается обрезанию

К покойникам питают Мадекассы большое почтение, погребают их в особо назначенных для того местах и переносят туда тела своих родственников, где бы они ни умерли и каких бы издержек это ни стоило; гробы ставят один над другим в хижинах; хижина строится в чаще леса, всегда под одним большим деревом. Таинственность дремучего леса, одинокое дерево, которое дружескими своими ветвями осеняет кости когда-то бывшего человека, величественная и спокойная природа, дышушая, благоухающая, цветущая словом, играющая и кипящая тысячами жизней вокруг могильного приюта, иногда тайный плач и вопль матери, жены, подруги, мешающийся с криком и пением птиц, с ропотом леса и шумом вод — все дает этим холодным обителям неизъяснимо трогательный, важный, религиозно поэтический характер. Туземцы приближаются к ним с глубоким благоговением. Того, кто осмелился бы рубить этот заповедный лес родственники [335] поконников, там похороненных, стали бы преследовать, как святотатца.

Племена, живущие на северо-восточной части острова, известные под общим названием Бетсимитсаров, или правильнее, Бетсимиссараков, от природы робки, добродушны, гостеприимны, кротки и очень уважают Европейцев, инстинктуально, бессознательно благоговея перед силою ума и образованности. Она никогда не отваживаются оскорбить белого, хотя бы он действительно был несправедлив к ним. Воровство у них совершенно неизвестно. Сакалавы, занимающие западную часть Мадагаскара, напротив того, высокомерны, смелы, беспокойны, вспыльчивы, любят войну и склонны к воровству. Без сомнения привычка к убийству, насилию и грабежу — не минуемое следствий войн, подавляет в них чувство и справедливости и чести, выражающееся первоначально в уважении в собственности другого.

Все эти племена отличаются природными дарованиями: быстротою соображений и любовью к наукам и искуствам. В этом они превосходят всех Африканцев. В пять или шесть месяцев дети выучиваются читать и писать; в две недели — молитвы, заповеди, символ веры и вообще первые начала христианского учения. Миссионеры надеятся скоро распространить здесь святые истины Евангелия.

Текст воспроизведен по изданию: Несколько заметок о Мадагаскаре // Журнал для чтения воспитанникам военно-учебных заведений, Том 75. № 299. 1848