АРАБСКАЯ ЛОШАДЬ.

Статья Абд-эль-Кадера.

Письмо, которого перевод мы здесь представляем и которое содержит в себе любопытные подробности об арабской лошади, было все написано рукою Абд-эль-Кадера и адресовано на имя французского генерала Дома (Daumas); оно напечатано в сочинении этого генерала, изданном в 1852 году, под заглавием: Les chevaux du Sahara. В переводе сохранен весь восточный колорит и вся оригинальность формы подлинника.

8-го ноября (23 мохаррема, первого месяца 1238 года).

Слава единому Богу. Царствию Его не будет конца. Поклон тому, который добрыми качествами [403] равняется со всеми людьми своего времени, который ищет одного добра, чье сердце чисто и слово верно, разумному господину генералу Дома, от имени вашего друга, Сид-эль-Хаджи-Абд-эль-Кадера, сына Маги-Эддина.

Вот ответ на ваши вопросы.

1. Вы спрашиваете меня, сколько дней Арабская лошадь может итти, не отдыхая и не слишком измучиваясь?

Знайте, что здоровая всеми членами лошадь, кормимая ячменем, которого требует ее желудок, может делать все, чего от нее требует ее всадник. По этому случаю Арабы говорят:

«Аллеф у аннеф» т. е.

«Давай ячменя и изнуряй».

Но, не изнуряя лошади, можно ее заставить делать каждый день по 16 фарасангов (80-ть верст) это есть расстояние Маскары от Кудиат-Ахелизана, на Уэд-Мине; оно было измерено локтями. Лошадь, которая ест ячмень сколько ей угодно, совершает ежедневно этот путь, без устали, в течение 3 или 4 месяцев, не отдыхая ни одного дня.

2. Вы меня спрашиваете, какое расстояние может пробежать лошадь в один день?

Я не могу этого сказать определительно; но это расстояние должно быть около 50-ти фарасангов (269 верст), как от Тлемсена до Маскары. Впрочем лошадь, совершившую этот путь, должно на [404] другой день поберечь; она на другой день может пробежать расстояние уже гораздо меньшее.

Большая часть наших лошадей совершают путь от Орана до Маскары в один день и могут делать тот же путь два и три дня к ряду. Мы отправились из Сайда около 8-ми часов утра, чтобы напасть на Арбаа, которые находились в Ааин-Тукриа (у Улад-Айадов, около Тазы), и мы настигли их на заре. Вы знаете страну и можете судить, какой нам нужно было совершить путь.

3. Вы просите указать примеры умеренности арабской лошади и доказательства ее силы в перенесении голода и жажды.

Знайте, что когда мы находились при устье Мелуиа, мы делали нападения на Джебел-Амур, по Сахарской дороге, пуская наших лошадей, в день аттаки, галопом в течение 5-ти или 6-ти часов, не давая им переводить духа и совершая наши поездки, туда и обратно, в 20 или 25 дней. В течение этого времени, наши лошади ели ячменя лишь столько, сколько могли везти на себе вместе — с всадниками, т. е. около 8-ми обыкновенных дач; наши лошади не находили соломы, а имели только Альфу (Альфа есть Lygeum spartum, которая служит в Алжирии большим пособием для корма лошадей; это также Stepa tenacissima, служащая на востоке для приготовления равных плетеных изделия.) и шиэх (Шиэх — маленький кустарник Artemisia judaica, покрывающий огромные пространства на границах Телля и Сахары.), или же весною траву. [405]

Между тем, возвращаясь к своим, мы еще употребляли этих лошадей на игры в день нашего приезда. Наши лошади оставались без питья от одного до двух дней; однажды они не могли иметь воды три дня. Сахарские лошади еще сносливее; они иногда по три месяца не едят ни зерна ячменя; солому они получают только в те дни, когда приезжают за покупкою зерна в Тель, и большею частью, кормятся лишь эльфом и шиэхом, иногда едят хетоф (Растение, служащей кормом для стад в Улад-Айаде.). Шиех лучше альфы, а хетоф лучше шиеха.

Арабы говорят:

«от эльфы лошадь будет только ходить;

от шиеха будет годна для сражения;

хетоф лучше ячменя».

Бывают годы, что Сахарские лошади не получают целый год нисколько ячменя: это тогда, когда их не пускают в Телль. Тогда лошадям дают, от времени до времени, финики; от этой пищи они жиреют; они могут быть употребляемы для походов и сражений.

4. Вы спрашиваете меня, почему Арабы начинают употреблять своих лошадей для верховой [406] езды с-измала, тогда как Французы ездят на лошадях не моложе 4-х лет?

Знайте, что, по поговорке Арабов, лошадь, подобно человеку, обучается скоро только в первом возрасте. Вот пословицы Арабов по этому предмету:

«уроки детства вырезываются на камне;

уроки зрелого возраста исчезают, как птичьи гнезда».

Они говорят еще:

«молодую ветвь можно без труда выпрямить,

но толстый сук никогда не выпрямится »

Арабы начинают приучать лошадь, уже на первом году, ходить на уздечке; они называют их тогда джеда и начинают их привязывать и взнуздывать. Когда лошадь вступает во второй год, т. е. делается тени, ее употребляют для верховой езды, заставляя ее сперва делать по одной миле, (900 саж.), потом по две мили (1,800 саж.), и наконец по фарасангу (5 1/2 верст), а когда лошади кончится 18 месяцев, то уже не боятся ее утомлять. Когда она стала ребоа телата, т. е. пошла по третьему году, они ее привязывают, перестают на ней ездить, покрывают ее хорошею попоною и откармивают. Они говорят в этом отношении:

«На первом году (джеда) привязывай лошадь, дабы с ней не сделалось несчастия. [407]

«На втором году (тени) езди на ней, дабы спина ее изогнулась.

« На третьем году (ребоа телата) привязывай ее снова, и затем, если она тебе не годится, продай ее».

Если лошадь не употреблять в верховую езду прежде третьего года, то она будет годна только для бега, а этому ей нечего учиться; это ее природная способность. Арабы выражают эту мысль следующим образом:

«Эль джуад иджри бэ аазелух».

«Благородной лошади нечего учиться бегу» Или: «она имеет бег по своей породе».

5. Вы меня спрашиваете; если жеребец более сообщает потомству качества свои, чем матка, то почему кобылы ценятся дороже жеребцов?

Вот причина: покупающий кобылу, надеется, что, пользуясь ею, он вместе с тем получит от нее приплод; тот, кто покупает жеребца, не получит никакой другой выгоды, кроме той, что может на нем ездить.

6. Вы спрашиваете — ведут ли Арабы в Сахаре списки, в удостоверение происхождения своих лошадей?

Знайте, что жители Алжирской Сахары, точно также, как жители Телля, не имеют подобных списков. Общеизвестность для них достаточна, ибо генеалогия их кровных лошадей также всем известна, как и генеалогия их предводителей. Я [408] слышал, что некоторые семейства имеют эти родословия писанные, но я не могу их поименовать. Такие книги употребительны на Востоке, как упоминается в маленьком сочинении, которое я вам пришлю.

7. Вы меня спрашиваете, какие племена в Алжирии особенно славятся благородством своих лошадей?

Знайте, что лучшие сахарские лошади, суть лошади племени Гамиан, без всякого исключения. У Гамианцев все лошади отличные, потому что они не употребляют их ни для пахатьбы, ни для возки вьюков; они употребляют их только для набегов и для сражений. Они-то переносят лучше других голод, жажду и усталость. После лошадей гамианских следуют лошади племен Арбаа и Улад-Наил.

В Телле лучшие лошади, по благородству и по породе, по росту и по красоте форм, у жителей Хелифа, особенно у племен Улад-сиди-бен-Абдала (сиди-эль-Аариби), возле Мины, и еще у племени Улад-сиди-Гассан, отрасли племени Улад-сиди-Даху, обитающей на горе Маскара. Наиболее быстры на бегу и красивы также телосложением лошади племен Флитас, Улад-Шерих и Улад-Лекреуд. Способнейшие в ходьбе по каменистым местам, без ковки, суть лошади племени Ассасена, в Якубии. Приписывают следующее [409] изречение Мулей-Измаилу, знаменитому султану Марокскому:

«Да будет лошадь моя вырощена в Маазе и поена в Биазе».

Мааз есть местность в стране Ассасенов, а Биаз есть источник, известный также под названием Фуфэ, текущий в этой стране. Лошади племени Улад-Хелед славятся теми же качествами. Сиди-Амед-бен-Юссеф по этому поводу сказал об этом племени:

«Длинные косы и длинные попоны будут у вас виднеться до дня воскресенья», давая таким образом похвалу их женщинам и их лошадям

8. Вы говорите, что слышали будто лошади в Алжирии суть лошади не арабские, а лошади Берберов.

Это мнение обращается в укор тем, которые его сочинили.

Берберы суть по происхождению Арабы. Один знаменитый писатель сказал:

«Берберы живут в Могхебе, они все суть потомки Каис-бен-Гилана. Уверяют еще, что они происходят от двух гемиаритских племен: Сенаджа и Кетмана, пришедших в страну во время вторжения Ифрикех-эль-Молика».

Поэтому Берберы суть весьма положительно Арабы. Впрочем историки приводят происхождение большей части берберских племен от Сенаджа [410] и Кеттама. Эти племена пришли прежде исламизма. Со времени мусульманского вторжения, число Арабов, переселившихся в Могхеб, бесчисленно. Когда Обеидины (Фатимиты) были обладателями Египта, многочисленные племена перешли в Африку, и в том числе племя Риах. Они распространились от Каируана до Меррикеха (Морока). От этих-то племен происходят в Алжирии племена Дуауда, Айад, Моадид, Улад-Мади, Улад-Якуб-Зерара, Джендель, Аттоф, Гамис, Браз, Сбега, Флита, Меджахар, Мегол, Бениамер, Гамиан и многие другие. Нет сомнения, что арабские лошади распространены в Могхебе, как и арабские семейства. Во времена Ифрикех-бен-Каифа, владычество Арабов было всемощно: оно простиралось на запад до границ Могхеба, как во времена Хамар Гемиарита; оно простиралось на восток до Китая, как свидетельствует Бен Кутеиба, в своей книге под заглавием: Эль-Маариф.

Справедливо однако, что хотя все лошади в Алжирии суть арабской породы, однако многие из них утратили свое благородство, потому что их слишком часто употребляют для пахания и других земледельческих работ, для возки тяжестей и тому подобного; ничего этого не бывало у Арабов прежнего времени. Поэтому они говорят, что лошади довольно пройти по паханной земле и [411] она уже теряет свои достоинства. Рассказывают по этому случаю следующее происшествие:

Некто ехал на породистой лошади. Он встречает своего врага, едущего равномерно на благородном скакуне. Один преследует другого, и преследующий отстает от преследуемого. Отчаяваясь настигнуть его, он ему кричит;

«— Я спрашиваю тебя, во имя Бога, твоя лошадь пахала ли когда-нибудь?

«— Она нахала четыре дня.

«— А моя никогда не пахала. Клянусь головою Пророка, я теперь уверен, что тебя настигну.

«Он продолжал гнаться. Под конец дня беглец начинает приставать, а преследующий — его настигать; он наконец поражает того, которого было не надеялся нагнать».

Отец мой, да будет Бог к нему милосерд, обыкновенно говаривал: нет благословения нашей земле с тех пор, как мы из наших скакунов сделали вьючных и пахатных животных. Бог создал лошадь для бега, быка для пахания и верблюда для возки тяжестей.

9. Вы меня еще спрашиваете, какие у нас правила содержания и кормления лошадей.

Знайте, что хозяин лошади дает ей сперва мало ячменя, увеличивая затем постепенно дачу малыми количествами, потом уменьшая ее несколько, до той меры, которой потом постоянно держится. [412]

Лучшая пора для дачи ячменя есть вечер. Нет никакой выгоды давать его утром, разве это будет в дороге. По этому случаю говорят:

«Ячмень, съеденный утром, очутится в навозе».

«Ячмень, съеденный вечером, очутится в теле лошади».

Всего лучше давать ячмень лошади оседланной и взнузданной, точно также, как всего лучше поить лошадь, когда на ней надета узда. Говорят по этому предмету:

«Вода с уздой;

«Ячмень с седлом».

Арабы в особенности предпочитают лошадь, которая мало ест, лишь бы она оттого не ослабевала. «Это, по их выражению, бесценное сокровище».

«Если поить лошадь при восходе солнца, то она худеет».

«Если поить вечером, то она жиреет»

«Если поить среди дня, то она сохраняется в одном положении».

Во время больших жаров, которые длятся сорок дней (Самаим), Арабы поят своих лошадей в два дня один раз. Уверяют, что этот обычай имеет хорошие последствия.

Летом, осенью и зимою они дают своим лошадям охабку соломы; но основанием корма [413] служит ячмень, предпочтительно пред всякими другими веществами.

Арабы говорят по этому поводу: «Если бы мы не видели, что лошади происходят от лошадей, мы могли бы сказать, что ячмень их порождает».

Они говорят: «из лошадей выбирай самую легкую».

«Чтобы сделаться всадником, нужно прежде часто разбиваться».

«Породистые лошади не имеют злости».

«Лошадь у привязи есть честь хозяина».

«Лошади суть птицы без крыльев».

«Нет далеких расстояний для лошади».

«Тот, кто забывает красу лошади для красы женской, не будет благополучен».

«Лошадь знает своего седока».

Я кончил письмо, которое наш брат и товарищ, друг всех, Сиди-Бу-Сенна должен вам доставить. Поклон вам.

Текст воспроизведен по изданию: Арабская лошадь. Статья Абд-эль-Кадера // Журнал для чтения воспитанникам военно-учебных заведений, Том 101. № 404. 1853

© текст - ??. 1853
© сетевая версия - Тhietmar. 2017
©
OCR - Иванов А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© ЖЧВВУЗ. 1853