РАЗНЫЕ ИЗВЕСТИЯ.

Состоящий при Его Императорском Высочестве Великом Князе Константине Николаевиче Лейб-Хирург, Статский Советник Гауровиц, в бытность свою с Его Высочеством, в апреле 1846 года, в Алжирии, имел случай ознакомиться в подробности с военно-медицинскою частию французско-африканской армии, и сообщает в «Медицинской Газете России (Medicinische Zeiung Russland’s № 2, 1847 года) между прочим следующие сведения, могущие иметь место в Военном Журнале.

«Со времени покорения Французами Алжира в 1830 году, говорит Доктор Гауровиц, война в этой части Африки не прекращалась. Религиозный фанатизм Кабилов, их непоколебимое упорство и физическое свойство страны представляют такие препятствия, которых до сих пор не могли преодолеть храбрость и терпение Французских войск и разнообразные меры правительства.

«Шестнадцатилетний, почти непрерывный ряд экспедиций, битв, побед и поражений, многим обогатил опытность французских военачальников. Здесь осуществилась вполне истина, что сила армии заключается не в числе, [150] но в физическом и нравственном свойстве солдат. На здоровье войск основывается преимущественно успех всякой кампании, особенно в стране, где имеют столь важное значение климатические влияния. Опыты многих лет осталась не без пользы. Теперь достигли результатов, великое достоинство которых не подлежит сомнению.

«Повальные болезни, опустошавшие прежде ряды войск, в последние пять лет много ослабели. Смертность значительно уменьшилась.

«Постараюсь представить главные меры, посредством которых достигнуто до столь благоприятных последствий.

«Способ и образ ведения войны нынешнего главнокомандующего в Алжире состоит, по собственным его словам, в быстрых движениях войск по всем направлениям, и во внезапной атаке неприятеля всюду, где бы он ни показался, что бы таким образом препятствовать сборищам его большими массами. — На этом правиле основывает Бюжо все свои операции, к этой цели стремятся все его меры. Колонны Маршала, по собственному его выражению, суть подвижные крепости, которые он переносит, смотря по обстоятельствам, в достоинство которых состоит в быстром переходе с места на место. В стране, где непроходимая гористая местность или бесконечные степи не представляют ничего для содержания армии, солдат должен носить с собою все необходимое, а для этою воин должен обладать двумя необходимыми свойствами: физическою крепостию и нравственною энергиею. Французская армия в Африке не имеет ни обоза, ни палаток! Солдат, выступая в поход, берет с собою одежду, оружие, домашнюю утварь, жизненных припасов на неделю, шерстяное одеяло, и т. д. весок всего около 40 килограмов (100 русских фунтов). С этою ношею делает он форсированные марши, в палящий зной, в степи, или зимою, по снежным [151] гористым местам, оставаясь целые месяцы под открытым небом, на голой земле.

«Рассмотрим отдельные предметы:

1. Удобная одежда солдата есть такая задача, которая до сих пор еще нигде не решена вполне удовлетворительно. Во французско-африканской армии введены некоторые изменения, соответствующие тамошнему климату. Мундир и панталоны во всех родах войск шерстяные (суконные), но не холстинные. Главное условие во всяком жарком климате, где происходят быстрые изменения температуры днем и ночью, состоит в том, что бы содержат тело в возможно одинаковой температуре. Четыре пятых всех болезней происходят от несоблюдения сего важного правила. Внезапное охлаждение накожной поверхности в жарких странах, или от слишком легкой одежды или от снятия оной, неизбежно влечет за собою болезни, смотря по различию местности и времен года: воспаления, лихорадки, понос. Это явление повторяется по всех странах, и достойно обратить на себя полное внимание. Потому во французско-африканской армии предпочитают обыкновенную солдатскую шинель (capote) мундиру, которого солдат вовсе не берет в экспедицию. (Речь идет здесь о пехоте, главном войске в Африке). Пример туземцев, которые зимою и летом носят широкую шерстяную одежду, не стесняющую тела, и нигде не препятствующую кровообращению, должен был навести на эту мысль. Важная часть шинели есть воротник; он должен быть возможно узкий, спереди открытый, кругло обрезанный и не стоячий. Флотские офицеры носят на ежедневной службе весьма узкий, отвороченный воротник из шелковой материи. Нет надобности говорить, что, в странах жарких, давление стоячего и тесного воротника служит важнейшим поводом к воспалению мозга и глаз.

«Вместо кожаных стоячих галстуков, введенных [152] во французской армия (также я в английской), французские солдаты в Алжире носат шерстяные разных цветов, которые, на длинных переходах, могут распускать или стягивать по произволу.

«Помочи для солдат неудобны. Панталоны слегка стягиваются назади пряжкою, плотно лежат на бедрах, и защищают желудок, не стесняя нижней части живота.

«Все роды войск в Алжире носят на голове так называемую африканскую фуражку (casquette d’Afrique) из сукна, конической формы, с плоскою верхушкою и широким козырьком. Что бы предохранить затылок от палящих солнечных лучей, привязывают сзади кусок легкой белой материи, свободно развевающийся по плечам.

«Сума, с находящимися на ней вещами, прикрепляется вокруг плеч двумя узкими ремнями, без грудных ремней.

Манерка имеет в припаянной крышке воронкообразное отверстие для вливания воды, и носок для питья. Солдат пьет не прямо из манерки, но, держа ее на несколько дюймов от рта, утягивает в себя воду посредством тоненькой трубки, и таким образом утоляет жажду малым количеством воды. Точно так пьют Грузины. Манерка обвертывается толстым сукном, частию для охлаждения воды, (смочив сукно и чрез испарение мокрой поверхности не допуская внутрь теплоты,) частию и для того, что бы устранить стук жестяных манерок во время ночных маршей и при нечаянных атаках неприятеля.

У орлеанских егерей, сума с патронами прикрепляется спереди широким ременным поясом вокруг живота, и кроме того двумя ремнями поуже, вдоль груди, через плечи. Это уменьшает давление на нижнюю часть живота. Полки зуавов, сначала состоявшие из туземцев, а теперь формируемые из Французов удержали почти [153] неизменно турецкую одежду, и предпочитают ее всякой другой.

2. Пища. Из приводимой здесь таблицы можно видеть, какую пищу и в каком количестве получают солдаты в гарнизоне и в поле.

 

Съестные припасы.

В гарнизоне.

В поле.

Примечания.

Мяса 58 1/2 золот. 82 золот.  
Хлеба, или 1 ф. 80 зол.    
Сухарей 1 ф. 34 зол. 1 ф. 55 зол. При истощении запаса сухарей, дают вместо их 38 1/2 золот. риса.
Риса 14 зол. 14 зол.  
Бобов, или Гороха 14 зол.    
Соли 3 3/4 зол. 3 3/4 зол.  
Вина по 1 стакану. в 15 куб. дюй.    
Кофе и сахара по 3 зол. столько же.  
Водки.     Водка раздается редко, в виде награды, и потому ее хранят в резерве. Рацион бывает по 1 рюмке в 3 1/2 куб. дюйм. (*).

 

*) Вино и водка раздаются, собственно говоря, не стаканами и по рюмками, но санти-литрами: вино по 25 сантилитров, а водка по 6 сантилитров. Здесь принято 1 литр = 61 куб. дюйму.

Одно из важнейших улучшений в продовольствии африканской армии есть введение кофея, конечно по примеру Турок. Этому нововведению приписывают, большею частию, благоприятное состояние здоровья войск в последние годы. Кофе обладает нервонозбуждающею, живительною силою вина, но не имеет его вредных действий. Он укрепляет ослабленное усталостию тело, и своим благотворным влиянием на нервы желудка препятствует поносу, главному недугу армий в странах жарких, производящему значительную смертность. [154]

Солдаты варят себе кофе, тотчас по прибытии на бивуак, в виде супа с накрошенными сухариками (soupe au cafe), и пьют его рано утром, перед выступлением в поход. В африканской армии так убеждены в пользе этого напитка, что введение его почитают величайшим благодеянием, и здоровье солдат приписывают главнейше этому средству. Хотя расходы правительства от того увеличились, но они совершенно вознаграждаются малым числом больных и уменьшением смертности.

3. Бивуаки. По образу ведения войны и по местным причинам, как выше замечено, нет возможности иметь при войске большого обоза и тяжестей. Солдат, целые месяцы проводивший в поле, на голой земле, под открытом небом, был беззащитною жертвою убийственного климатического влияния. Печальные следствия этого порядка вещей не замедлили обнаружиться: болезни, гораздо больше неприятеля, похищали людей.

Зуавы первые подали мысль к вошедшим ныне во всеобщее употребление палаткам; они стали складывать из кусков своих чалм и кушаков род навеса, для предохранения себя от палящих лучей солнца.

«Изобретательный солдат, привыкший из малого делать многое, скоро стал подражать зуавам, и постепенно так усовершенствовал их способ укрытия, что теперь он введен во всей армии и совершенно соответствует своей цели.

«Вот в чем дело. Перед выступлением в поход, всякий солдат получает мешок (sac de campagne) для хранения в нем съестных припасов и т. д., в 2 аршина и 10 1/2 вершков длины и 1 аршин и 2 вершка ширины. Этот мешок употреблялся на многое. Сначала солдат спал на нем, потом совсем забирался в него; но, видя неудобство такого положения, придумал другое средство. Мешок был распорот, на одном крае пришит ряд пуговиц, а на противоположном [155] проделано столько же петель. Два подобные мешка, состегнутые таким образом, образуют кусок холстины в 5 аршин 5 вершков длины, и 2 1/4 аршина ширины. С помощию двух ружей, воткнутых дулами в землю, и веревки, протянутой между прикладами, является остов палатки, на который набрасывается упомянутый кусок холстины. Висящие концы его прикрепляются несколькими колами, и палатка на двоих готова. Но как ружья от этого легко портятся, то теперь употребляют простые палки, немного длиннее и толще обыкновенных тростей; они приносят еще и ту пользу, что на походе служат опорою усталому солдату. Для составления такой палатка соединяются 6 человек. Четыре мешка образуют стены, а два закрывают отверстия. Посредством бечевок, стены могут быть приподняты для проветрения палатки; подставив несколько легких палок, можно растянуть горизонтально всю палатку, или одну сторону ее, и тогда образуется плоская крыша. Словом сказать, этому шатру можно дать любую форму, и он очень удобен для помещения 6 человек, в чем я лично удостоверился. С 1842 года палатка сии приняты во всех экспедициях, и оставляют желать малого. Солдаты питают особенную любовь к своим мешочным шатрам, потому что сами придумали их; начальство, хотя формально и не разрешало этого нововведения, однакож допускает его.

«Чрезвычайно любопытно зрелище, когда, при прибытии колонны без багажа, подобный лагерь возникает в степи будто из ничего и столь же быстро исчезает»,

Доктор Гауровиц отзывается затем с большею похвалою о носилках и креслах (litiere u cacolet) (Рисунок и подробное описание этик носилок и кресел будут помещены в следующем нумере Военного Журнала.), [156] употребляемых в африканской армия для больных и раненых.

«В стране, говорит он, где нет возможности употреблять никаких повозок, где движения армия быстры, где нет постоянных госпиталей, даже человеческих жилищ на далекое пространство, где наконец бесчеловечный неприятель или умерщвляет больных или оставляет их на произвол судьбы, перевозка больных предмет величайшей важности. На узкой горной тропинке, остановка из-за одного больного может подвергнуть опасности или даже смерти весьма многих. Описываемые ниже транспортные средства соответствуют всем требованиям, всюду следуют за войсками, и не задерживаются никакими местными препятствиями.

a) Носилки (la litiere de Thierry), назначенные для трудно больных, тяжело раненых или подвергавшихся ампутации, состоят из деревянной рамки с натянутою на ней холстиною, имеют 6 низких ножек, и снабжены легко поднимаемым и опускаемым навесом (capote), также обтянутым холстиною, для защиты головы и груди. Посредством железных скреп в особого устройства ножек, вся постель может быть сложена в весьма малый плоский тюк; тогда ее вешают на лошака, с боку, на железных крючьях, прикрепленных к низкому седлу, обратив головную часть вперед, потому что движения лошака впереди менее беспокойны для больного. Такие-то постели висят на обоих боках лошака, в два трудно-больные могут быть перевезены на одном вьючном животном, между тем как прежде нужно было иметь для этого тяжелую повозку в четыре лошади, в которой едва помещались четверо трудно-больных. На неровных дорогах езда в повозке была для больного сущим мученьем, а аллюра лошака, даже при усиленном шаге, спокойна и правильна, в далеко не так тряска, как шаг лошади. [157]

С приходом на бивуак, постелю с больным снимают с лошака, выдвигают сложенные ножки и ставят ее на землю. Так же просто, и при выступлении колонны, поднимают эти носилки на прежнее место, без всякого беспокойства для больного.

Маршал Бюжо приводит пример, что один из его адъютантов, тяжело раненый пулею в бедро, совершил на подобной постели целую экспедицию, продолжавшуюся два с половиною месяца, и возвратился с своею колонною в Алжир здоровым.

b) Кресла (le cacolet), или весьма удобный стул со спинкою и с подножкою, равномерно складные, назначаются для неопасно больных и раненых, и точно так же как носилки возятся на лошаке. Один лошак везет двух больных. Кресла эти снабжены небольшими крючками и ремнями, к которым прикрепляют суму и ружье больного, и так покойны, что дамы в Алжире путешествуют на них по окрестностям. Когда колонна выступает в поход, сложенные носилки и кресла привязывают по бокам лошаков, а самых лошаков навьючивают провиантом, снарядами для палаток и разными вещами. По мере приращения на марше больных и раненых, развьючивают соответствующее число лошаков и раздают запасы провианта между солдатами, которые, будучи поддерживаемы нравственным сознанием, что несут долю своих товарищей, не тяготятся сим прибавлением тяжести.

Для выноса тяжело раненых из огня, особенно из горных ущелий, куда не может пройти лошак, употребляют:

c) Обыкновенные носилки (brancard), состоящие из двух длинных круглых жердей, обтянутых толстою холстиной, и скрепленных несколькими железными скобами. Некоторые из этих носилок снабжены подвижными ножками, что бы не опускать больного прямо на сырую [158] землю. И простые посплю делаются складными для удобнейшей перевозки».

В заключение своей статьи, Доктор Гауровиц представляет таблицу постепенного уменьшения числа больных и умерших в последние пять лет. Соглашаясь, что столь благоприятные результаты могли произойти от колонизации страны, от проведения дорог, частию и от привычки Французов к климату, он приписывает однакож главную причину успеха улучшениям по военно-медицинской части, которые состоят:

1. Во введении употребления кофея;

2. В запрещении носить полотняные панталоны;

3. В бивуакировании войск под парусинными навесами из мешков, и

4. В перевозке больных.

Текст воспроизведен по изданию: Разные известия // Военный журнал, № 1. 1847

© текст - ??. 1847
© сетевая версия - Тhietmar. 2020
© OCR - Иванов А. 2020

© дизайн - Войтехович А. 2001
© Военный журнал. 1847