-

ПОЕЗДКА НА МЫС ДОБРОЙ НАДЕЖДЫ. Вот что рассказывает один германский путешественник о поездке своей на Мыс Доброй Надежды.

После скучного и однообразного морского путешествия, в продолжении 88 дней, после целой ночи, проведенной в нетерпеливом ожидании в открытом море, в виду Капа, первое появление гор Мыса Доброй Надежды при наступлении утра, произвело на нас, как это очень понятно, самое радостное и приятное впечатление. Но и при других обстоятельствах, зрелище, представившееся нам с палубы корабля, всегда поразило бы нас своей величественной красотой. Длинная цепь высоких крутых гор, образующая Мыс Доброй Надежды, скрывала вершины свои в тумане, и круто спускалась в море. Туман постепенно рассеивался, и зубчатые вершины [31] гор обрисовывались на чудесном ясном небе, в самых живописных формах. С жадностию смотрели мы на эту картину, и считали для себя это место землею обетования

Несколько миль от Кана, где мы с самого начала приблизились к берегу, рука человеческая, по видимому, не дотрогивалась еще до произведений природы. Скаты гор покрыты низким и мрачным кустарником, который, достигая в немногих местах высоты дерев, представляется только в расселинах более оживленной яркой зелени. Напутствуемые свежим утренним ветром, мы пронеслись мимо этих, гор, и в скором времени увидели Кап с его садами и домами. Но ветер затих, и мы принуждены были остановиться до вечера, и тогда только, при полном лунном сиянии, вошли в Столовый залив, где и бросили якорь. Нам не случалось видеть зрелища очаровательнее того, какое представляли в эту минуту залив, окружающие его горы, корабли на якорях, и чуждые для икс лучезарные светила, сиявшие над нами на темно-голубом, безоблачном, небе при магическом свете луны. Последующие поездки в Капштадт никогда не могли изгладить во мне этого первого впечатления.

Пристав к берегу на следующее утро, мы были поражены огромным числом цветных, встречавшихся нам на каждом шагу. Действительно, едва ли найдется в мире другой город, который, подобно Капштадту, мог бы представить в своих жителях такое разнообразие в оттенках кожи. Здесь вы увидите негров всех возможных племен; Малайцев с крашеными бородами, в серых куртках, в оригинальных конусообразных шляпах, напоминающих соломенные крыши домов; Индусов, Китайцев и других обитателей Востока; Мулатов всех возможных оттенков, Готтентотов, и других. Кроме того вы найдете здесь и белых из всех почти стран света: Англичан, Голландцев Немцев, Французов, Шведов, Аравитян, Американцев и т. д. На дороге вы встретите мужчин с зеленым вуалем на лице, для защищения себя от мелкой красной ныли, подымающейся на немощеных улицах, при малейшем дуновении юговосточного ветра.

Главные улицы в Капштадте широки и чисты; они пересекаются под прямым углом, и тем самым придают городу некоторую геометрическую правильность. Дома лишены всякого архитектурного украшения, и большею частию окрашены белою краскою, при солнечном свете не совсем приятною для глаз. [32]

В настоящее время строятся целые дома из камня; по есть еще много строений из сушеной глины, напоминающих собою владычество Голландцев. Большая часть здешних домов построена в один этаж с мезонином на верху. По наружности нельзя и предполагать об удобстве внутреннего расположения комнат. Они высоки, просторны, и омеблированы не только со вкусом, но и с некоторою щеголеватостию. Немногие комнаты имеют потолки оштукатуренные; большею же частию полы и потолки сделаны из так называемого Geelhout (желтого дерева) туземного произведения, которому придают цвет красного дерева. К главному фасаду домов приделаны высокие платформы, к которым ведут с улицы каменные ступени. Эти балконы называются по голландски stoeps. На них собираются но вечерам все члены семейства, что в это время придает улицам Капштадта чрезвычайно оживленный характера. В предместиях при каждом доме есть сад, но в самом городе они очень редки. Гостинницы, посещаемые обыкновенно самыми богатыми путешественниками, содержатся Англичанами по образцу английских гостинниц, и потому жить в них довольно дорого, хоть и дешевле чем в Англии. Немцы и Французы оказывают предпочтение гостинницам, содержимым их соотечественниками и Голландцами, или отдают преимущество другим заведениям (boarding houses), устроенным по образцу северо-американских. Эти гостинницы и заведения не подлежат ежегодному обременительному налогу в 112 ф. стерл., взимаемому правительством с тех заведений, в которых продают вино, и другие крепкие напитки, потому что в этих заведениях продают одно лишь туземное, впрочем довольно вкусное, вино. Для людей недостаточных и неприхотливых устроено множество постоялых дворов.

В архитектурном отношении ни одно публичное здание не заслуживает внимания путешественника. Лучшим из них считается биржа, красивое одноэтажное здание, фасад которого украшен колоннами и пилястрами. Один из его флигелей занят библиотекой, которая состоит из отборных книг, делающих честь вкусу здешних жителей. Она содержится их подпискою, и имеет особую комнату для чтения, в которой находятся лучшие английские газеты, и периодические издания, равно как и французские и немецкие газеты, в том числе Revue des deux mondes, Аугсбургская всеобщая газета, Гамбургский корреспондент и мн. др. Чужестранцы, приезжающие в Капштадт на короткое время, пользуются чтением [33] книг безденежно. По средине здания устроена зада (commercial hall), равномерно открытая чужестранцам, в которой происходят публичные собрания, и где собраны все Коммерческие газеты Европы и Индии. В другом флигеле устроено складочное место товаров, в котором почти ежедневно производятся значительные продажи с публичного торга. Перед самым зданием биржи простирается продолговатая площадь, обсаженная несколькими рядами жалких сосен, и назначаемая для экзерциции и парадов войска. Это место, лишенное всякой зелени, довольно пусто и мрачно; с его каменных тротуаров, покрытых всегда густым слоем мельчайшего песку, поднимаются, при малейшем ветре, целые облака пыли.

Благосостоянию колонии вредят частые набеги и грабежи Кафров, производимые ими с незапамятных уже времен; но в последнее время, благодаря содержащимся здесь войскам, грабежи эти сделались реже, и Капштадт составляет теперь богатейшую и цветущую колонию Великобритании. Господствующая здесь вера есть пресвитерианская, введенная еще во времена владычества Голландцев. Обстоятельство это привлекло сюда множество Шотландцев, которые, по свойственному им промышленному духу, оживила торговую деятельность Капштадта, и соделали его как бы колониею шотландскою. По причине веротерпимости, вы найдете здесь церкви разных вероисповеданий и сект. Здесь есть также мечети магометанские, которые посещаются Малайцами и Аравитянами, составляющими значительную часть народонаселения Капштадта. Готтентоты и другие негры принадлежат к вере языческой. Число жителей Капштадта простирается до 22,000; в том числе белых 9,400, а цветных около 12,500. Домов построено около 3,000. Из числа жителей 14,700 человек принадлежат к вере христианской, 6,500 составляют последователей ислама, и около 1,000 Евреев и язычников.

Дом, занимаемый губернатором, находится у подножия Столовой горы. Здание это не представляет в себе ничего особо величественного, и очень походит на загородный дом какого-нибудь достаточного, английского дворянина. Прилегающий к нему парк содержится очень худо.

Общественных увеселений в Капштадте нет никаких. Существовавший здесь театр, в котором впрочем играла только труппа любителей, не удержался, и был превращен в квакерский дом. Львы, страусы и слоны, содержавшиеся некогда в резиденции губернатора, и привлекавшие толпу любопытных, теперь проданы. Для прогулок, осталась только [34] Столовая гора. По этой причине прибытие корабля возбуждает в жителях Капштадта участие и любопытство в высшей степени; приезжим они оказывают участие и гостеприимство.

Все улицы в Капштадте освещены газом, хотя, по причине необыкновенного лунного сияния, освещение это почти лишнее. Гавань и рейд окружены береговыми баттареями и крепостию, в которой находятся провиантские и оружейные магазины, и также казармы довольно значительного гарнизона. С крепостного вала раздается ежедневно, при восхождении и захождении солнца, по одному пушечному выстрелу. Недалеко от крепости устроена обширная площадь, обнесенная стеною, на которой помещается рынок. Каждое утро, с рассветом дня, открывается здесь продажа разных произведений и припасов, под главным наблюдением рыночного смотрителя. Он утверждает таксу жизненным припасам, управляет аукционами, и наблюдает вообще за правильным производством торговли. От берега до самого рейда устроены две деревянные набережные, где пристают корабли, и выгружают товары. В пристани находится целая флотилия судов, которые отличаются своим изяществом, а прочностью своею превосходят даже суда английские. Гавань не безопасна, и при сильном ветре сообщение между городом и кораблями прекращается совершенно. Фарватер в заливе представляет также не больше удобств. Иногда при совершенном отсутствии ветра или при слишком сильных его порывах, корабли принуждены бывают ждать в открытом море несколько дней и даже недель, прежде, чем войдут в рейд. Около здешних гор беспрестанно свирепствуют бури, и залив усеяв печальными памятниками ярости волн.

Столовая гора, упоминаемая так часто путешественниками, получила название свое от широкой площади, находящейся на самой ее вершине. Лицевая сторона этой горы, обращенная к Капштадту, образует крутой обрыв, и имеет по сторонам два возвышения под названием Львиной головы и Чертовой горы, отделяющиеся глубокими долинами от главной вершины.

Вышина Столовой горы простирается до 3,500 футов; вышина же гор, ее окружающих, гораздо менее. Кроме своей оригинальной формы, она особенно замечательна необыкновенным явлением природы, называемым Англичанами скатертью, a Французами париком Столовой горы. На ее поверхность спускаются иногда облака, покрывают всю площадь, и маленькими клочками расстилаются по ее покатостям. В то время гора принимает странный оригинальный вид, и явление вполне [35] заслуживает название ему данное. Появление скатерти предзнаменует юговосточный ветер, который после того и начинает бушевать в долинах и расселинах гор с ужаснейшею силой. Явление это изъясняют различным образом: но надобно кажется приписать это юговосточному ветру, беспрестанно наносящему маленькие облака, которые задерживаются вершиною горы и ее ущелиями. Такого рода явление замечено также на вершинах гор острова св. Елены и Вознесения.

Восхождение на Столовую гору может быть совершено двояким образом: или делая обход чрез Винберг, находящийся за Столовой горой, или чрез ближайшую, хотя и самую крутую, и почти отвесно лежащую тропинку со стороны Капштадта. Сопровождаемый несколькими друзьями, я вознамерился также взойти на гору, и эта попытка нам совершенно удалась. Мы шли по направлению маленького прозрачного ручейка, истекающего из утеса, и снабжающего Капштадт водою. На берегу ручья построены хижины и белильни здешних прачек, большею частию Негритянок и Готтентоток, которые полоскали полотно, поколачивая его иногда камнями, что конечно не прибавляло прочности тканью. Над маленьким водопадом, почти у самого истока ручья, восхождение делается особенно затруднительным, потому что там приходится перелезать через утесы и гранитные обломки, отделившиеся от вершины горы. Беспрерывно существующая здесь сырость от туманов, росы и дождей, производить необыкновенную деятельность растительной природы. Путешественник удивляется, встречая здесь среди многих совершенно новых и незнакомых ему растений, кактус и герань редкой величины, равно как и другие дикие растения, видимые в средней Европе только в оранжереях. Чтобы перевести дыхание, мы останавливались по временам на несколько минут, и любовались прекраснейшим сельским видом, расстилавшимся почти у самых наших ног.

После двухчасового путешествия мы достигли наконец площади Столовой горы, которую и нашли совершенно в том виде, в каком она нам представлялась снизу. Покрывающий ее грубый песчаный камень, от ударов молнии, везде был изрыт и разбит самым оригинальным образом. Во многих местах образовавшиеся маленькие углубления наполнены были драгоценною, освежительною дождевою водою, которою мы и утолили жажду. Температура воздуха на вершине горы была ниже в сравнении с температурою Капштадта, доходившею при нашем отправлении до 27 град. Цельзиена термометра. Вид, представившийся нам с вершины горы, был очарователен. [36] С одной стороны мы увидели весь Капштадт с его обширными садами и предместиями, залив с кораблями, остров Разбойников, и эту утесистую, обильную горами, береговую линию, круто спускающуюся в синие волны Атлантического океана. С другой стороны взор наш терялся в необозримых песчаных степях, кое-где покрытых тощим кустарником, и останавливался в отдалении на живописных очертаниях гор Готтентотской земли.

После нескольких минут пребывания на вершине горы, мы были внезапно окружены густым туманом, почти сокрывшим от нас дневной свет, и распространившим ледяной холод в атмосфере. Это и был один из туманов, называемых скатертью Столовой горы. Хотя в эту минуту спускаться с горы было не совсем безопасно, тем более, что солнце уже совершенно закатилось, и после коротких сумерек не замедлила бы наступить и ночь, однако же мы пустились в обратный путь, потому что бивуак на горе без шинелей, без дров для разведения огня, и при совершенном недостатке в съестных припасах, был не слишком привлекателен. Когда мы вышли из облаков, месяц в полном сиянии уже освещал землю. Руководимые его кротким светом, мы стали спускаться по другой тропинке, которая хоть и не представляла более удобств, но все-таки была безопаснее. Не смотря на лишний обход, обратный путь продолжался не более часа. Мы отправились из Капштадта в 3 часа по полудни, а возвратились только в 9 часов вечера.

Текст воспроизведен по изданию: Смесь // Сын отечества, № 2. 1848