Путешествия Денгама и Клаппертона во внутренность Африки, к северу от экватора.

(Окончание.)

Перебравшись чред сии горы, путешественник наш увидел несколько деревень, сожженных Феллатами. Наконец вошел он с многочисленною свитою в Эио, или Катунгу, столицу Королевства. Владелец, или Король тамошний, весьма милостиво принял Клаппертона, и с [347] удовольствием узнал, что он был доволен приемом во всех местах, чрез которые проходил. Он с тщеславным видом сказал, что Бадагри, Аллада и Дагомеи принадлежат ему, но печальным голосом прибавил, что сожженные деревни, которые видел Клаппертон, на дороге, разрушены были мятежными рабами его в Гауссе и Феллатами.

Не смотря на благорасположение, оказанное Клаппертону сим Королем, он не мог получить он него позволения отправиться прямым путем в Борну; тщетно представлял он ему, что путь, по которому он следует, есть кратчайший. Король задумался, и посоветовавшись с своим Министром, отвечал что Ниффе, или Топпа, земля чрез которую должно проходишь, раздираема междоусобною войною и опустошаема Феллатами, призванными одною из партий. Напрасно говорил Клаппертон, что сии внутренние раздоры не касаются Европейца. Король отвечал, что не хочет подвергнуть опасности человека, вверенного его охранению. Столь же неуспешно просил Клаппертон позволения сделать путешествие по берегу Куарры. Черный Король имел особенный дар [348] отговариваться: невозможно было выпросить его согласия на дело, которое кажется нам столь просто.

В Юррибе нравы не так жестоки, как в Ашанти, в Дагомее, в Бенине и в других странах, более или менее близких к морскому берегу, где, по смерти Короля, умерщвляют великое число его подданных для сопутствования ему на тот свет. В Юррибе, по смерти Короля, Кабосир Джанны, трое других Кабосиров, четыре из жен Короля, несколько любимых его рабов, должны выпить яд, который дают им жрецы в яйце попугая; если яд не произведет действия, то каждой из жертв дают по веревке, чтобы повеситься в собственном своем доме.

В городах, где останавливался Клаппертон, видел он, что простолюдины бросались на землю и валялись в пыли пред Кабосиром. При Дворе в Катунге, Кабосиры делала ту же церемонию пред евнухом Короля, и потом прыгали в честь ему. — В торжественных аудиенциях один Король может носить шелковую одежду и разные украшения: все предстающие пред него не имеют на себе ничего, кроме широкого и длинного [349] передника, привязанного под мышкою и переброшенного чрез другое плечо.

Во время пребывания Клаппертона в Катунге даваны были пантомимные представления. Он видел охоту змеи Боа и белого дьявола. Зрители, восхищенные последнею пиесою, ссылались на свидетельство путешественника в совершенстве подражания белому человеку.

Клаппертон выехал из Катунги 7-го Марта, и вскоре увидел города и селения, разрушенные Феллатами; жители трудились над починкою своих домов. Он прибыл в Киаму, столицу одной провинции Королевства Боргу. Губернатор, по имени Ярро, носил титул Султана; он посетил Клаппертона, со свитою, в которой страннее всего были шесть молодых девушек от 15 до 17 лет, совершенно нагие, с копьями, шедшие или тихо бежавшие по сторонам возле его лошади; но, при входе в дом белого человека, они опоясались синими бумажными передниками.

Не входя еще в горы, Клаппертон видел множество деревень Феллатов или Фелланов, которые, как и в большей части Нигриции, ведут пастушескую жизнь, не принимая обычаев страны и [350] не будучи обеспокоиваемы жителями оной. Он встречал их и по переходе чрез горы.

Клаппертон искал положительных ведений о смерти Мунго Парка, о котором говорили ему многие Негры. Он направил путь свой к Буссе, чрез низкую цепь утесистых холмов, и чрез густые леса, обитаемыми Неграми. 30-го Марта прибыл он к берегу одного рукава Куарры, близ соединения оного с другим рукавом; течение его весьма быстро, но вода в реке в сие время была мелка. Бусса построена на острову, образуемом обоими рукавами. Султан смутился, когда Клаппертон начал расспрашивать его о белых людях, потонувших в реке лет за двадцать пред тем. Он отвечал, что был тогда очень молод, и что у него нет ничего из вещей, принадлежавших белым. Требование пояснений у стариков, казалось, не понравилось Султану. Все старания Клаппертона, отыскать книги Мунго Парка, были напрасны, и полученные им ответы лишают нас всякой надежды когда-либо найти оные. Ему показали место, где погибли судно и экипаж Мунго Парка. Место сие действительно очень опасно; [351] осматривая реку вблизи на другом месте, Клаппертон полагал, что Парк и его спутники непременно погибли бы и на сем месте, если бы решились пройти чрез оное.

Спеша достигнуть цели своего путешествия пред начатием дождей, Клаппертон отказался от посещения Короля Юри, коего столица находится на север они Буссы; он перешел многие реки и часть Ниффе. Кульфа, город окруженный стеною, производит в сей стране важнейшую торговлю: все купцы внутренних стран посещают оный. В сем городе получил он неприятные известия. Уверяли, что между Шеихом Борну и Феллатами возникла война. Однако же Клаппертон, получив доказательства дружбы обеих воюющих сторон, надеялся, что ему нечего будет опасаться. Жители Гуари и многих других областей восстали на Феллатов. Хотя путешественник и объяснил им, что едет к Белло, но они пропустили его, и еще дали провожатых, для защиты от воров, до Фатики, первого города Феллатов. Зария, столица Зегзега, в которую он потом прибыл, очень пространна. Феллаты, которыми [352] она населена по большей части, пришли с запада из стран весьма отдаленных.

Земли, чрез которые прошел Клаппертон, были покрыты лесом, и частию весьма тщательно обработаны; он перешел цепи утесистых холмов и реки, впадающие в Куарру. За городом Зариею, вид страны напомнил путешественнику о прекраснейших частях Англии в конце Апреля месяца: все было покрыто зеленью; кое-где видны были разбросанные деревья; потом леса сделались чаще, но были разделены полями, засеянными дуррою. В сие время все жители были на работе. Все правители городов весьма дружелюбно принимали Клаппертона, который 20 Июля вновь увидел стены Кано, миновав цепь гранитных хомов, отделяющих долину Куарры от долины Иеу.

Клаппертон опять нашел своего агента, Аджи-Гат-Сала, Араба из окрестностей Ауджлы. Живя в Кано, как и соотечественники его, он был устрашен войною с Борну, которая с некоторого времени прерывала все сообщения с Феццаном и Триполи. Караван в сии земли отправился за две недели пред тем из Кано в Кашну, чтобы попытаться пройти чрез степь Туариков; [353] он подвергался большим опасностям, ибо должен был проходить столицу сына Султана Кашны, возмутившегося против Феллатов; впрочем Тугрики дозволяли, уже несколько лет, проходить чрез свою землю только каравану Гадамеса за известную плату.

Султан Белло, которого Клаппертон предварил о своем прибытии, велел сказать ему, что увидит его с удовольствием. Клаппертон не медля отправился к нему, оставив часть своего багажа в Кано, под надзором Ландера. Дожди уже начались, дороги покрывались водою, и становились более и более непроходимыми. Клаппертон страдал перемежающеюся лихорадкою. Вскоре встретил он Гададо, или первого Министра, который осыпал его знаками дружбы. Он сказал Клаппертону, что Белло не получил письма, писанного им из Кульфы, ни того, которое он послал к нему из Борну, для назначения места на берегу морском, в котором нашли бы его посланные Султана, ниже последнего письма из Кашагума. Гададо убедил Клаппертона возвратиться с ним в Кано, и там переждать дожди. Они выехали оттуда уже в конце Сентября месяца. [354] О происшествиях с 28 Июля по 11 Октября нет никаких известий, ибо накануне украли у Клаппертона карманный журнал его и записную книжку, и он не мог отыскать оных. Но до того времени проехал он уже довольно далеко.

Он нашел Белло в лагере близ Кунии, столицы Губера, которую он осаждал. Султан принял его благосклонно, и сказал, что не получал его писем из Борну и Триполи. Клаппертон был свидетелем нападения на Кунию, произведенного без всякого порядка: осажденные принудили нападающих поспешно обратиться в бегство; последние оставлены были частию вспомогательных войск. Войско Белло напоминало армии Европейские во времена Феодализма.

В Магарии, городе значительно увеличивающемся, представлены были Султану Белло подарки Английского Короля. На другой день Клаппертон не без содрогания услышал от Секретаря Султана, объявленное ему по приказанию последнего, что Шеих Борну писал к Султану Белло, и побуждал его умертвить Клаппертона, ибо, если станут слишком поощрять Англичан, то они один после другого будут приходить в Судан, и [355] усилившись там, наконец завладеют землею, так как в Индии. Белло с негодованием отринул сие предложение.

Чрез несколько дней Белло на аудиенции подтвердил Клаппертону сказанное ему Секретарем, заметив однако же, что письмо не было подписано Шеихом, хотя оно было написано с его одобрения. Впрочем Белло отказал Клаппертону в позволении продолжать путешествие к Борну, велев сказать ему, что он может возвратиться в Европу только чрез Юррибу или чрез Томбукту, откуда может отправиться к Феллатам, коих владения лежат недалеко от Английских поселений. Он предлагал ему третью дорогу чрез Агадес, Тонаш и Морэук.

Такие затруднения имели вредное влияние на здоровье Клаппертона: сплин, которым он уже страдал, очень усилился. В конце Ноября, известие, что Султан послал в Кано за багажом, оставленным под присмотром Ландера, нанесло здоровью его новый удар. Белло с завистию видел, что Клаппертон вез подарки, и между прочим военные снаряды, Шеиху в Борну. Сообразуясь с законами, введенными Английским [356] Правительством, и которые оно всегда исполняет (Замашка Французского Переводчика. Изд.), Белло захватил то, что нейтральная Держава посылала к его неприятелю; он требовал даже, чтобы Клаппертон показал ему письмо Лорда Батурста к Шеиху, но получил решительный отказ.

Клаппертон, коего силы были уже истощены, не мог перенесть таких неприятностей; к томившей его болезни присоединился понос, 11-го Марта 1827, он не мог уже держать пера; чрез несколько времени, чувствуя приближение смерти, он поблагодарил Ландера за верную службу, называя его своим другом и сыном, велел ему по смерти своей отправиться на берег, и отвезти журнал его в Англию. Клаппертон умер 11 Апреля, 38 лет от роду.

Чрез несколько дней по смерти Клаппертона, Белло призвал Ландера, позволил ему возвратиться в Европу, и в уплату за разные удержанные вещи дал вексель на одного жителя Кано. Из сего города Ландер отправился дорогою, лежащею на восток от той, по которой он приехал; он переправлялся чрез [357] несколько рек, впадающих в Куарру, и на востоке видел цепь гор. Он уже прибыл в Данрору, город стоящий в 245 милях на юг от Кано, и надеялся вскоре достичь Фунды на Куарре, как посланные Султана Зегзега заставили его воротиться в Зарию, потому что сей Султан, бывший в отлучке в то время, как Ландер в первый раз проходил чрез его землю, крайне желал его видеть. Он принял путешественника весьма дружелюбно, и подарил ему молодую Негритянку. Ландер принял сей подарок, полагая, что Негритянка будет ему очень полезна, и сверх того купил еще молодого человека. 21 Ноября прибыл он благополучно в Бадагри, чрез те же места, по которым уже проходил; дорогою часто платил он за свои издержки, продавая иголки и другие безделушки. В Бадагри он едва не сделался жертвою коварства некоторых Португальских купцов, торгующих невольниками; к счастию, избавился он от их умыслов, и отправился на корабле до мыса Корса, где возвратил свободу Негритянке и молодому невольнику. 3 Февраля 1828 сел на корветту, и 30 Апреля прибыл в Англию. [358]

Путешествия Денгама и Клаппертона значительно пояснили Географию северо-западной Африки. Чтобы увериться в том, нужно только посмотреть на карты, изданные до напечатания описания их путешествий. К сему не было других пособий, кроме рассказов Арабских Писателей, дорожных записок купцов и молельщиков Мусульманских, и сведений, собранных Европейскими путешественниками, не проходившими во внутренность Африки. Хотя открытие Диалибы Мунго-Парком и удостоверило в важном деле, но положение стран, более или менее удаленных от берегов, знали только по догадкам. Известно было существование большого озера в сей часта Африканского материка; но о месте оного были столь несогласны, что один Географ полагал оное под одним меридианом, а другой под другим весьма отдаленным; города, лежащие на запад от Чада, полагали на востоке.

Боудич, молодой Англичанин, бывший в 1817 году в Кумасси, столице Ашантии, отстоящей на 45 миль от Гвинейского залива, собрал от жителей и от купцов сведения о Географии соседних стран, и поместил оные в [359] описании своего путешествия. В 1820 году напечатал он опыт о том же предмете, и приложил к оному карту. Сочинения его заключают в себе драгоценные подробности, но и неверные известия.

Благодаря трудам Денгама и Клаппертона, неизвестность о многих предметах исчезла: мы имеем непрерывную линию с точностию определенных мест, от Триполи на Средиземном море до Бадагри при Гвинейском заливе. Прекрасные карты Африки, изданные в 1828 году Г-м Брюэ, показали последствия первого путешествия Англичан, и ныне сей искусный Географ трудится над дополнением своих карт новыми сведениями, коими обязаны мы Клаппертону.

Рассматривая карты Г-на Брюэ, и сравнивая оные с прежними, видим, какие великие и вместе верные открытия в Географии сделали Денгам и Клаппертон. Сие сравнение доказывает, что большая часть стран, пройденных сими двумя путешественниками, уже известна была по имени, но что полагали оные на местах весьма отдаленных от тех, где они действительно находятся. [360]

Более всего должна поразить всякого, занимающегося Географиею, ложная мысль о течении большей части рек. Ныне мы можем исправить сии ложные мнения. Дознано, что Куарра и Диалиба одна река, ибо Клаппертон узнал в Буссе то место, где погиб Мунго-Парк. Ландер едва не исследовал течения Куарры в Ниффе. Впрочем большая часть жителей согласна в том, что она впадает в Гвинейский залив. Уже в 1803 году Немецкий Географ Рейхард напечатал сочинение, в котором доказывал, что Рио-Формозо, или река Бенин, есть одно из устий Диалибы.

Удержимся от всякого предположения об истоке Чада; показания жителей о сем предмете различны. Говорят, что озеро сие прежде истекало чрез Бар-эль-Газель в другое озеро на северо-востоке, но что ныне исток сей высох; действительно, на русле оного стояли войска лагерем; может быть, Чад истекает только в дождливое время года. Карта Английских путешественников показывает, что в сие озеро впадают реки с юга и с запада, и что с обеих сих сторон оно окружено горами. [361]

За несколько лет пред сим Англичане основали поселение на острове Фернандо-По, лежащем на самом восточном краю Гвинейского залива и в близком расстоянии от берега. Сие поселение представляет им большие удобства для исследования неизвестных, соседственных земель, и для разрешения вопросов касательно устья Куарры. Но сие предприятие не без опасностей: главнейшая есть климат, вредоносный для предприимчивых людей, отправляющихся в Африку. К числу жертв оного, нами исчисленных, должно присовокупить Бельзони, который умер, проникнув очень недалеко во внутренность; сына Мунго Парка, отправившего искать журнала своего отца; Тирвейта, соединившегося с Денгамом и Клаппертоном в Куке, где они оставили его в качестве Английского Консула. О Диксоне, спутнике Клаппертона, нет никаких известий. Денгам, назначенный Губернатором в Сиерра-Леону, умер в Июне 1828, прожив там один год. Смерть Клаппертона приписывали сначала яду; но, за несколько минут до кончины, он сказал верному своему Ландеру, что умирает жертвою сплина, которым страдал долгое время, и от [362] присоединившегося к тому поноса. Если б Султан Феллатов был способен совершить приписываемое ему злодеяние, то ему ничего бы не стоило отравить и Ландера, чтобы избавиться от опасного свидетеля.

Из Rev. Francaise.

Текст воспроизведен по изданию: Путешествия Денгама и Клаппертона во внутренность Африки, к северу от экватора // Сын отечества и Северный архив, Часть 127. № 32. 1829