НОВЕЙШИЕ СВЕДЕНИЯ О КАФРАХ. Лейтенант Роджерс, служивший в Английских Южно-Африканских владениях, привез в Европу весьма любопытные подробности о Кафрах. «В раннее утро, говорит он в своей Записке, двинулись мы в горы, занимаемые одним поколением этого народа, и скоро достигли до первых хижин, где все спало мертвым сном, даже собаки. Царствовала глубочайшая тишина; утренний туман подернул горы; мы нехотя нарушили это безмолвие нашим приближением, и выпугнули бедных Кафров из жилищ их: в горах отозвался внезапный крик, — все поднялось и рассыпалось в разные стороны, между хижинами, по долине, в кустарнике; однако ж ни один не выпускал из рук оружия. Женщины и дети остались в хижинах, потому что здесь и в заводе нет обижать их: об них заботятся даже при дележе добычи, и предоставляют им дойных коров и телят, уводя только бойную скотину да молодых быков, употребляемых на войне. Быки составляют артиллерию Кафров, или, если угодно, их регулярную пехоту, у которой штык заменяется рогами. В приучении их к этому ремеслу Кафры проводят большую часть времени, и, правду сказать, за ними труд не пропадает: они им добрые помощники во всех почти предприятиях, послушны и смышлены до чрезвычайности. Чтоб остановить их на всем скаку, когда уже нет для них ни какого препятствия, одно средство — убить передового; остальные, как будто объятые паническим страхом, теряют свою воинскую пылкость, и тут уже легко с ними управиться. Но Кафры и в этом случае сохраняют над ними удивительную власть, действуя и голосом и телодвижениями.

«Вид Кафров, идущих в атаку на неприятеля, поразителен. Они скидают с себя каро, или епанчи из размягченной бычачьей шкуры, носимые обыкновенно через плечо, и идут в атаку совсем нагие: на темно-бурой, лоснящейся их коже, облитой ручьями пота, яснеют только медные и костяные кольца, которыми они унизывают себе не пальцы, а руки; да нити цветных бус и шакальих или других зубов, которые носят они на шее или [107] по поясу, считая талисманами. В левой руке держат они связку из пяти и до семи ассагеев, или дротиков, прикрепленную к дубине, которая употребляется в последней крайности, и особенно действительна в рукопашном бое. Ассагей около шести футов длиною, с остреем в фут или более, и часто с наконечником. Они бросают им чрезвычайно метко, и в двадцати, даже в тридцати саженях пробивают насквозь. С равным искусством действуют они кери, или дубиною, и отражая, и нанося удары. Они обыкновенно нападают из засад, и, если только удастся им вынудить залп у сопротивного войска, бросаются на него так быстро, что нападения их часто бывают гибельны. В отвращение этого, все Английские войска на Мысе Доброй Надежды снабжены теперь двуствольными ружьями.

Кафры кажутся высоки в сражении и без своей епанчи. Но в самом деле рост их не велик, и все вообще сложение уступает Европейскому. Только от постоянного движения, лядвеи, голени и ступни становятся у них огромны до уродливости, так, что легко различить след Кафра по его величине и расширению пальцев. Они неутомимые путешественники и деятельны до чрезвычайности, точно сайги, которые, говорят, и простреленные пулею с ног не валятся, а бегут далее, собственно уже по смерти. Даже получив самую сильную рану, они всегда почти улизнут от вас, затыкая ее травою и листьями, и не остановятся, пока душа в теле. Их воздержной и ко всему привычной жизни должно приписать то, что они выздоравливают от таких ран, от которых не встать бы Европейцу.

В дикой, почти недоступной глуши, Кафры обеспечены от неприятельских нападений и от недостатка в продовольствии, для которого служит им мелкая порода сайг и мед. С помощию буроватой, невидной птички, называемой указатель, indicator, находят они меду чрезвычайно много в деревьях, утесах и тех конических муравейниках, которыми усеяна вся Южная Африка, так, что кажется бесконечным кладбищем с высокими могилами. Муравейники эти прочно слеплены из глины. [108] Удивительно, что маленькое насекомое в состоянии делать такие постройки, иногда очень далеко от воды, которая необходима для подобного зодчества: оно вьет такие же гнезда и на деревьях. Но прийдет муравьед, и длинным языков своим вылижет всех обитателей из этих художественных зданий: тогда поселяются в них пчелы и, в свою очередь, становятся добычею человека и его пернатого союзника, «указателя», который, за приличную плату, пособляет ему открывать мед. Став между муравейниками, Кафр зовет птичку особенным криком, — не то она сама к нему является, стараясь обратить его внимание также особенным чиликаньем. Заметив, что Кафр ее видит, она перепархивает с места на место прямо к пчельнику, и все чиликает, а тот откликается ей по-своему: наконец она прилетает к улью, и пока человек подбирает мед, крылатый шпион, за оказанную услугу, преспокойно ожидает своей доли, которая всегда ему оставляется, чтоб и вперед действовать заодно».

Текст воспроизведен по изданию: Новейшие сведения о кафрах // Библиотека для чтения, Том 3. 1834